М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Здесь 150 тысяч вопросов. Вот г-н Митрофанов, вы поднимаете подобные вопросы, сделав порнофильм, где у вас Юлия Тимошенко – с кем она там обнимается? С Саакашвили. А мне действительно это странно. Я, честно говоря, от этого разговора ожидал какой-то горячей дискуссии. Хочу сказать – вяло, господа. Но я должен как ведущий что-то интенсифицировать, а мне как-то совершенно это неинтересно. Потому что чего вы говорите вдруг о том, что он там вспомнил о каких-то платьях, если вы то ли продюсер, то ли кто… то есть, это я просто удивляюсь…
А. МИТРОФАНОВ: А что вы удивляетесь? Это что, моя страна? Саакашвили – это мой президент? У них же другое мышление. Зачем я буду рушить свой дом? Я свой дом должен обустраивать, а все остальные пошли к черту. Понимаете? И Саакашвили, и Тимошенки, и все остальные. Зачем мы своего будем рубить? Подрубая его, я рублю себя – я так понимаю это. Потому что скажете обо мне – да что там Россия, там вот этот вот сидит, там какой-то, а это какой-то Митрофанов еще. Такая же и Дума у них… они козлы там…
С. ДОРЕНКО: Алексей инкорпорирован в правящую коалицию, которая заинтересована в том, чтобы мы жили как азиатская сатрапия. И действительно, подрубая его, он подрубает себя.
А. МИТРОФАНОВ: Абсолютно.
С. ДОРЕНКО: А я, находясь в публичном поле, позволяю себе думать и создавать, генерировать некие образы. Потому что подрубая его, я себя не подрубаю Я-то думаю о своей стране, о моей стране, не в контексте обязательно путинского правления – вот в чем дело. Поэтому он действительно подрубил бы себя, а я не подрубаю себя. Потому что я нахожусь в общественном поле, а он – во властной корпорации. Это разные, вообще говоря, истории. Когда мы едем по Кутузовскому и видим, как вот эта шайка-лейка… извини, я личных претензий к тебе не имею, но классовые – безусловно, да. Когда вся эта шайка-лейка несется, расталкивая нас, со своими мигалками, и мы знаем точно, что не на пожар и не по оперативному поводу, и точно, что это не скорая помощь, а что это очередную депутатскую задницу везут на картошечку или по девкам – значит, мы должны все расступиться и пасть ниц немедленно – мы, граждане Москвы, России, и нам еще при этом говорят – вы о них не говорите, потому что это авторитет великой страны немедленно заденет. Вот это история.
А. МИТРОФАНОВ: Почему – не говорите? Я здесь не говорю… и я, и другие люди, чтобы вы правильно поняли – мы критикуем Путина, и очень много критики, и очень серьезной критики – по политике. По тому, что он делает. Но не переходим границы. Потому что переход границы – это…
С. БЕЛКОВСКИЙ: Уголовно-наказуемое деяние, как известно.
А. МИТРОФАНОВ: Ну это неправильно.
Е. КИСЕЛЕВ: А кто их установил – у меня вопрос?
А. МИТРОФАНОВ: Ну, они внутренние. У нас разговор, претензии к Сергею, которые я изложил, и в разговоре с ним, и в том поручении, которое дал комитету…
Е. КИСЕЛЕВ: А вот чем дело кончится? Мне просто чтобы знать, когда сушить, майки собирать, сухари – чего?
А. МИТРОФАНОВ: Я скажу, что комитет наш состоит из очень авторитетных юристов – реально. Людей разной политической платформы – там и Попов есть С. А., "яблочный" человек, и Плигин, которого относят к либеральному крылу "Единой России", и я вхожу в этот комитет, и ряд известных юристов – Москалец там, и прочие – все юристы в основном, кроме меня. И я думаю, что разговор будет очень серьезный и заинтересованный – как раз без политического… Действительно, содержатся ли эти вещи в книге, которые… ну, наносят ущерб государству.
С. БЕЛКОВСКИЙ: Я думаю, Комитет должен принять решение об экранизации этой книги. Чтобы получше рассмотреть – содержатся там такие вещи, или нет.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Причем в Голливуде.
С. БЕЛКОВСКИЙ: С привлечением тех же актеров, которые играли в фильме про Саакашвили и Тимошенко.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Знаете, как говорят в ресторане – вам дать обычный сок или свежевыжатый? Вот давно я ничего подобного не слышал, мне это доставляет живейшую радость – вот такая свежевыжатая история. Хотя на "Эхо Москвы", тут, в этой студии, было все, что угодно. Воистину – какие-то вещи беспредельны и безграничны.
С. БЕЛКОВСКИЙ: Да, чувствуешь себя как свежевыжатый лимон.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Итак, внимание. Мы задаем вам вопрос, чтобы закончить эту тему. Имеет ли право писатель писать книгу на любую тему с любыми героями? С любыми обстоятельствами. Вот тут "любое" можете сами добавить. То есть, если "да" – вы как бы за Доренко, давайте персонифицируем.
Е. КИСЕЛЕВ: Имел ли право Доренко, "такой-рассякой", написать книгу о 2008-м годе…
А. МИТРОФАНОВ: Не изменяя фамилии.
Е. КИСЕЛЕВ: Президента, а также других государственных мужей.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Я не имею права пиарить эту книгу буквально…
Е. КИСЕЛЕВ: Уже пропиарили так, что дальше некуда.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Митрофанов – главный пиарщик этой книги.
С. ДОРЕНКО: Устинов. А затем еще и начальник Читинской зоны будут двумя еще пиарщиками.
С. БЕЛКОВСКИЙ: Нет, они сидят жестко на подряде у Ходорковского, там написано, что они не могут на двух работах – это будет корпоративное нарушение очень серьезное.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Итак, имеет ли право писатель писать книгу на любую тему с любыми героями. Если "да", если вы за Доренко…
А. МИТРОФАНОВ: Я хотел сформулировать по-другому вопрос.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Нет, по-другому не можем.
А. МИТРОФАНОВ: Не писатель. Имеет ли право Доренко…
С. ДОРЕНКО: Что значит – Доренко? Отдельный запрет?
А. МИТРОФАНОВ: А это очень важно при постановке вопроса. Имеет ли право Доренко… которого допустили в кремлевские кабинеты.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Согласен. Имеет ли право писатель по фамилии Доренко писать книгу на любую тему с любыми героями. Никаких проблем. Я только прошу – друзья, проголосуйте, пожалуйста, активно.
Е. КИСЕЛЕВ: Кстати, я заглядывал – активно.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Нет, тут активно голосуют сначала 38 человек, а потом тихо все умирают у телефонов. Итак, имеет ли право писатель Доренко…
А. МИТРОФАНОВ: По фамилии Доренко.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: По фамилии Доренко. Так называемый писатель в некоторых кругах.
С. ДОРЕНКО: Вдобавок – так называемый Доренко.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Так называемый Доренко писать книгу на любую тему, с любыми героями, в том числе с В. В. Путиным. Пожалуйста, проголосуйте активно, чтобы было понятно, кого нам тут выносить вперед ногами. У нас кувалда тут есть, вот кто проиграет, того и замочим этой кувалдой. Ваше мнение, г-н Белковский, как вам кажется?
С. БЕЛКОВСКИЙ: Ну мне кажется, поскольку мы уже в стране с рыночной экономикой, как мы знаем, то все нужно просто методами экономическими урегулировать. Нужно вменить специальный налог на упоминание В. В. Путина в литературном произведении. Например, три минимальных оклада за одно отрицательное упоминание. Также умножается все это на страницу, и пожалуйста – пиши, сколько хочешь.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: А если положительное упоминание?
С. БЕЛКОВСКИЙ: А если положительное – государство платит полминимальных оклада, а также Владимир Владимирович лично полуштоф водочки-с выставляет на твой день рождения.
Е. КИСЕЛЕВ: Предоставляются специальные скидки… на типографские услуги.
С. БЕЛКОВСКИЙ: Это, безусловно, даст большой шанс состоятельным писателям во всех смыслах этого слова, безусловно. Но мы и живем в праволиберальной стране, и я лично счастлив, что у нас, в праволиберальной стране, есть писатель-коммунист, который достаточно состоятелен, как и положено быть писателю-коммунисту в стране третьего мира, чтобы заплатить этот налог, и тем самым дать себе право писать о ком угодно, что угодно и когда угодно.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Хорошо. Еще раз напоминаю вопрос, который откорректировал г-н Митрофанов, у которого свое понятие о нравственности. У него две нравственности – одна для стран СНГ, другая – для России.
С. БЕЛКОВСКИЙ: Мы все люди советского воспитания. Были "Жигули" для внутреннего употребления, были – на экспорт. Поэтому ничего страшного.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Итак, имеет ли право писатель по фамилии Доренко – правильно я цитирую, г-н Митрофанов?
А. МИТРОФАНОВ: Именно этот писатель.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Писать книгу на любую тему с любыми героями. Что еще добавить к вопросу?
А. МИТРОФАНОВ: И с упоминанием, в том числе, фамилий руководителей государства.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: В том числе с фамилиями руководителя государства и имени его супруги – могу я это добавлять, или нет?
А. МИТРОФАНОВ: Да, конечно.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: И с именем его супруги. Прошу проголосовать – принципиальная история. Один останется здесь, и его охладевший…
С. БЕЛКОВСКИЙ: Пыл, скажем так.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Тело будет до утра тут лежать… Итак, проголосовало немного – 8037 человек.
С. ДОРЕНКО: Ого…
Е. КИСЕЛЕВ: "Немного" – это в кавычках. Очень много на самом деле.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да. 89 % считают, что имеет право писать, чего хочет, как хочет, с упоминанием чего угодно. 11 % считают, что – нет.
Е. КИСЕЛЕВ: Есть предложение занести это в протокол.
А. МИТРОФАНОВ: Занести в протокол с моим личным комментарием.
Е. КИСЕЛЕВ: Заседание парткома по личному делу Доренко считать завершенным.
А. МИТРОФАНОВ: В любом деле важны формулировки. Но мне кажется, что прописывать в литературном произведении те вещи, которые стали тебе известны в силу своей работы, не очень правильно. Вы сформулировали по-другому – если писатель Доренко, просто писатель Доренко пишет от вольного – ну, действительно, имеет права писать, хотя тоже там фамилии упоминать под вопросом – с моей точки зрения. Но писатель по фамилии Доренко – люди не схватили, голосующие эту идею…
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да идиоты они, ничего не понимают.
А. МИТРОФАНОВ: Нет, они не идиоты, они нормальные люди, но они не схватили эту тонкость – что имел некую информацию в силу своего особого положения в 1998–1999 гг.
С. БЕЛКОВСКИЙ: Я предлагаю арестовать результаты голосования.
А. МИТРОФАНОВ: Он общался с руководителями государства, в том числе, и в неформальном варианте, и многое из того, что стало ему известно, он просто излил в этом произведении. Вот это неэтично. Это моя точка зрения.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Хорошо, значит вы укладываетесь одним из этих 11 %, которые считают, что не надо писателю так называемому Доренко…
А. МИТРОФАНОВ: Вот это моя поправка.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Теперь у меня следующий вопрос. Давайте перейдем к общей дискуссии. Мне кажется, что вторая часть, о которой вы сказали, я не помню, г-н Митрофанов – вы там переворот так называемый… который он описывает – это у вас было в первой части, но мне кажется, что это в основном многих ваших сотоварищей, если можно так сказать, и напрягло.
А. МИТРОФАНОВ: Это более серьезно, конечно.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да. Потому что позволяет себе человек писать… ну я могу написать такую историю, вы можете написать, мы видим миллион фильмов американских, где доблестные вояки, или помните даже там самолет президента, где сам президент там всех "накоцал". Другими словами, как-то все это понятно, можно писать сценарий.
С. ДОРЕНКО: Да потому что боятся – вот в чем дело. Потому что это абсолютно очевидная вещь. Хорошо, что здесь Е. Киселев и С. Белковский – очень хорошо. Потому что я слышал от всех от них то же самое, что – ребят, человек создал бизнес-корпорацию силовиков. Бизнес-корпорацию, как "мульти-нэшнл", большую корпорацию. Эта корпорация получила некие самостоятельные, не зависящие ни от страны, ни от Путина уже по-настоящему, экономические интересы, которые она вынуждена обязательно защищать политическими методами. Она не сможет просто разрешить ему… Он говорит – я не пойду на третий срок. Теперь подумайте, что при этом думает бизнес-корпорация генералов и полковников? Они говорят – миленький, еще как пойдешь. Они должны его заставить. Потому что они не могут рисковать миллиардами. Они говорят – ребят, вы там ходите в потертых своих штанишках. Идите к черту, у нас здесь "ярды". "Ярдами" называются миллиарды, если кто не знает. – Вот у нас здесь "ярды", мы абсолютно серьезные клиенты, и мы этого дядю не отпустим – Вова, или ты будешь работать на нас продолжать, или мы придумаем, как тебя скомпрометировать перед Западом, или мы заберем власть себе – точка. Вот и все. Это любая бизнес-корпорация защищается политически.
А. МИТРОФАНОВ: Ну а что, у нас до 2000 г. у власти не была бизнес-корпорация?
С. ДОРЕНКО: Она осталась у власти.
А. МИТРОФАНОВ: Только состоявшая из бывших фарцовщиков.
С. ДОРЕНКО: Она и осталась у власти.
А. МИТРОФАНОВ: Которые получили миллиарды в результате приватизации.
С. ДОРЕНКО: Да, мы знаем, кому.
А. МИТРОФАНОВ: А сейчас он отдал… и они также группировались вокруг Ельцина, также очень боялись, что он уйдет, также искали преемника, и так далее. И так же цинично заявляли – это наша власть.
С. ДОРЕНКО: Алексей, кому принадлежит "Милхауз Кэпиталс" – кому?
С. БЕЛКОВСКИЙ: Знать бы на самом деле, что это такое.
С. ДОРЕНКО: Это компания, которая получила 13 с лишним миллиардов долларов за "Сибнефть" – "Милхауз". Мы не знаем, кому она принадлежит. Понимаете – не знаем. Вот то, что добрый Абрамович Рома делает глазом, когда говорят, что он продал – это значит, что он на себя это берет. Но существуют данные, что ему не принадлежит даже половины. А вот кому принадлежит другая половина, мы даже не знаем.
Е. КИСЕЛЕВ: Номинальные владельцы – кипрские юристы.
С. ДОРЕНКО: Конечно, офшорки? Знать мы не знаем, кому родина заплатила эти 13 млрд.
А. МИТРОФАНОВ: Абсолютно согласен.
Е. КИСЕЛЕВ: И ВВС все время показывала фильм, пытаясь выяснить, кому принадлежит "Сибнефть", и дошло до каких-то ребят, которые сидят, занимая маленькую комнатку где-то на Енисее.
А. МИТРОФАНОВ: А в чем разница…
С. – ДОРЕНКО: То есть, мы не знаем реально.
С. БЕЛКОВСКИЙ: Понятно, скромным людям, которые занимают маленькую комнатку, и должна принадлежать "Сибнефть" – в этом и есть справедливость. Не людям, живущим во дворцах.
А. МИТРОФАНОВ: Сергей, абсолютно с тобой согласен, это действительно тема для критического разговора, эта сделка. Ну а что, бизнес корпорации эпохи 1997 года…
С. ДОРЕНКО: Да она осталась.
Е. КИСЕЛЕВ: Мы сейчас не об этом говорим.
А. МИТРОФАНОВ: Ну военные сменили.
С. ДОРЕНКО: Они его не отпустят в 2008 г. Будут компрометировать, заставлять.
А. МИТРОФАНОВ: Почему не отпустят? Также и Ельцина не хотели отпустить, нашел он кого-то другого, и также и они найдут.
С. БЕЛКОВСКИЙ: Я бы поспорил с автором книги, если можно.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да, пожалуйста.
С. БЕЛКОВСКИЙ: Поскольку я не прочел последние 30 % книги, и этот свет на меня не излит.
Е. КИСЕЛЕВ: Значит, вы не знаете, чем все кончится.
С. БЕЛКОВСКИЙ: Да, я вообще не знаю…
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Они поженились.
С. БЕЛКОВСКИЙ: Ну слава богу. А то я так переживал – хорошо, что пришел сегодня на эфир. На мой взгляд Путин безусловно уйдет.
А. МИТРОФАНОВ: Согласен.
С. БЕЛКОВСКИЙ: Просто потому, что жизненное его задание исчерпано. Он обналичивает результаты приватизации 90-х гг. Поставил его на этот пост Р. А. Абрамович, на пост президента Российской Федерации.
А. МИТРОФАНОВ: Не согласен. Это личный выбор Ельцина был.
С. БЕЛКОВСКИЙ: В какой-то степени – да, безусловно.
С. ДОРЕНКО: Таня продавила, но кто придумал?
С. БЕЛКОВСКИЙ: Просто потому, что Путин и Абрамович очень близки друг к другу по психологии.
А. МИТРОФАНОВ: Они были в шоке, когда первый раз о нем узнали. У них был другой кандидат, Аксененко. И потом они…
С. БЕЛКОВСКИЙ: Но, тем не менее, для них все произошло очень удачно.
А. МИТРОФАНОВ: Да, это другой вопрос.
С. БЕЛКОВСКИЙ: И Путин ни у кого ничего не отнял, он действительно железно гарантировал все экономические интересы семьи Ельцина и большинства других субъектов, выгодоприобретателей приватизации 90-х гг. Пострадавшие, собственно Гусинский и Березовский, пали жертвой Абрамовича, собственно, а не Путина – этот маховик был запущен еще в 1999 г. Ходорковский пострадал уже из-за личного конфликта с Путиным, но это конфликт не системный, он именно личный, и это исключение, которое подтверждает правило. Соответственно, все сделки, которые сейчас происходят – схема обналичивания результатов приватизации, которую придумал В. В. Путин – она гениальная. Но она подтверждает, что он собирается уходить вместе со всей камарильей. Потому что ситуация, при которой государство, продавшее в свое время активы за номинальную стоимость – "Сибнефть", например, за 100 млн долларов, а сейчас покупают ее обратно за 13 млрд 100 млн – причем, специально делаются всякие махинации на фондовом рынке, чтобы цена "Сибнефти" немножко выросла перед самой продажей. То же самое будет сделано с "Сургутнефтегазом", который будет куплен за 20 млрд долларов, а в свое время был продан за 200, и так далее. Будет "Норильский никель", проданный за 70 млн долларов. Выкуплен компанией "АЛРОС" за 8 млрд долларов – эта схема абсолютно гениальная. Потому что когда приходит следующая власть, и спрашивает: а где итоги приватизации, где приватизированное, украденное у народа – как это случилось только что на Украине – прежние властители России отвечают: не было никакой приватизации, ребята, вы ошиблись, все опять государственное. И 50–70 млрд долларов абсолютно честно, легально выводятся из страны и оседают на этих самых офшорных счетах. Вот ради этой схемы, собственно, Путин и был поставлен во власть. Он ее выполняет блестяще прекрасно, он настоящий финансовый гений, он талант, он просто оказался не на своем месте. Ему бы руководить банком каким-нибудь крупным или действительно транснациональной корпорацией, и после этого он обязан уходить. Потому что эти деньги выводятся на Запад не для того, чтобы вечно сидеть в диких степях Забайкалья или играть на домбре на кремлевском банкете.
С. ДОРЕНКО: А кто гарантирует эти деньги? У Маркоса отняли.
С. БЕЛКОВСКИЙ: Никто не гарантирует. Могут отнять точно так же.
А. МИТРОФАНОВ: Сегодня, прошу прощения. На 9 человек, бывших руководителей, и их семьи, ордер прокуратуры – Ананьев, бывший руководитель "Росвооружения", дочка Бородина, и так далее – семь человек. Вот и все. Завтра…
С. БЕЛКОВСКИЙ: С точки зрения нынешних правителей России гарантом может быть только Запад. Потому что своей собственной России…
А. МИТРОФАНОВ: Я вот здесь не согласен. Наоборот, я считаю, что тем, что уводятся огромные деньги, он поднимается и поднимается на 40-й этаж этого здания и дальше смотрит вниз и думает – как остаться в живых после этой ситуации. Я считаю, другого пути, я здесь с Сергеем где-то согласен, кроме как удерживать власть любыми путями и с такими деньгами – нет…
С. БЕЛКОВСКИЙ: Эта команда не может удерживать власть, потому что…
А. МИТРОФАНОВ: Ты тихо не уйдешь – куда уходить?