Весь секрет устойчивости атеросклероза к любым попыткам его, так сказать, извести в том, что холестерин – это вещество, необходимое для жизнедеятельности настолько же, насколько вода или, скажем, сахар. На данный момент уже совершенно ясно, что жизни без холестерина нет и быть не может. А известно это стало благодаря почти столетию попыток пресечь обмен этого вещества в организме. И результатам тех из них, что, против ожидания, увенчались успехом.
Повторимся: хоть о вреде холестерина нередко можно услышать и сейчас, тон нынешних заявлений по этому поводу, согласимся, не идет ни в какое сравнение с тем, что звучало прежде. Одно время кардиология рекомендовала низкохолестериновую диету всем, и еще с юных лет. А в особенности – беременным и молодым матерям, желающим иметь здоровых детей. Эти советы появились потому, что наука установила: в детстве налипшие на стенки сосудов бляшки еще могут иногда самопроизвольно рассасываться. К подростковому возрасту это начинает происходить все реже. А уже к 25 годам коронарные артерии человека оказываются сужены этими отложениями почти на 80 %. Естественно, такие открытия шокировали и ученых, и общественность. Поэтому холестерин был объявлен "врагом № 1" всего человечества. А любые пути прекращения ему доступа к кровеносной системе признаны единственным средством прожить долгую и здоровую жизнь.
Но этот взгляд на холестерин как вещество лишнее, побочный продукт, поступающий в организм вместе с животными компонентами, не учитывал нескольких моментов. Возможно, случайно, но вероятнее всего – намеренно. Первый момент заключается в том, что холестерин, или, вернее, холестерол, – вещество для организма вовсе не лишнее, а очень даже активно потребляемое. Мы уже говорили, что из него строятся белые белковые оболочки для нейронов головного и спинного мозга – тех из них, что должны быть покрыты оболочкой. Затем, из холестерина строятся мембраны клеток любого типа – легких, печени, почек, мышц и пр. Потом, полностью из холестерина желчный пузырь синтезирует желчь. Наконец, именно это вещество служит основой для производства основы половых гормонов – гормона прогестерона.
Второй момент заключался в том, что, несмотря на столь впечатляющий коэффициент сужения сосудов, в 25 лет наша сердечно-сосудистая система, как и мы вообще, чувствует себя вполне даже неплохо. Иными словами, эти отложения словно вовсе ее работе не мешают. Собственно, сейчас уже известно, что первые симптомы атеросклероза появляются у нас, только когда процент сужения просвета коронарной артерии "переваливает" за 90 %. А ишемия и прочие его последствия наступают после сужения просвета более чем на 95 %. Это любопытно, не правда ли? Выходит, наше сердце без проблем способно работать при едва ли не полном отсутствии кровообращения в его магистральных сосудах!
Третий момент в этой, что называется, темной истории связан с нелепостью выдумок, будто поступление холестерина в кровь можно остановить хоть какими-то способами. Дело в том, что он попадает во внутреннюю среду нашего тела не только извне, с продуктами животного происхождения. Его еще и вырабатывает наша собственная печень. Причем при снижении количества холестерина в пище (переходе на вегетарианский рацион) она значительно увеличивает долю его синтеза. Иными словами, от атеросклероза не избавиться даже переходом на строгое вегетарианство – не то что поддержанием баланса растительных и животных элементов в рационе. С другой стороны, что удивительного в поведении печени, если его дефицит скажется на работе сразу нескольких жизненно важных систем организма критическим образом?..
Четвертый вопрос нам следует задать самому, так сказать, атеросклерозу. Теория холестерина как вещества лишнего подразумевала, что он попадает в кровоток, как и прочие компоненты пищи. Но "деться" из него, в отличие от них, потом никуда не может. Ведь если он лишний, ни одна ткань его не усвоит. Из этого следовала мысль, что холестериновые бляшки в дальнейшем просто циркулируют по разветвлениям сосудов с током крови, пока не осядут на одной из стенок.
Мысль, конечно, была хороша, но она не объясняла двух нюансов. Во-первых, причину, по которой бляшка не застревала в первой попавшейся узкой развилке, подобно тромбу, а именно крепилась где-то на стенке. Ведь мы же понимаем, что в организме просто так ничего не происходит, не правда ли? И что если наука описывает своеобразную логику поведения тромба, то в случае с тромбом она ясна до конца. А вот в случае с холестерином – нет. И во-вторых, эта теория уж совсем не в силах объяснить (ни была, ни есть), почему бляшки крепятся в основной массе не "где-нибудь", а именно на стенках коронарных артерий.
Согласимся, это идет с "логикой" тромба откровенно вразрез. Тромб застревает там, где не может протиснуться, – в сосудах узких, мелких, с небольшим напором крови. Сгустки, прикрепленные ножкой к стенкам (расположенные внутри варикозных карманов или мешочка аневризмы), мы сейчас в расчет не берем. Они изначально возникают как статичные и не путешествуют с кровотоком, как холестерин, – не являются, в отличие от него, блуждающими. Так вот, по какой неведомой никому причине тромбы застревают в местах, где им это сделать проще всего, а холестерин – в местах, где это сделать почти невозможно? Ведь коронарные артерии – это самые крупные сосуды тела с наиболее быстрым и сильным током крови!..
Менее удачного места для крепления к стенке не найти, наверное, во всей кровеносной системе. Тем не менее это факт: атероматозные бляшки быстрее и охотнее всего засоряют именно самые крупные артерии тела. То есть сосуды, подводящие непосредственно к сердечной мышце и служащие началом любого из существующих в организме кругов кровообращения. Иногда в медицине попадаются сценарии закупорки холестериновыми отложениями и отдельных ветвей – то есть и впрямь периферических участков, как при тромбозе. Но будем откровенны: таких случаев (локальная ветка была перекрыта именно холестерином, а не тромбом) – один на десятки тысяч. А все прочее – это не объяснимое никакой логикой стремление холестериновых отложений блокировать именно место сосредоточения всех магистральных артерий.
Конечно, все это наводит на мысль не столько о случайности, сколько о закономерности процесса. Поэтому со временем наука изменила свое отношение к атеросклерозу и холестерину. Сейчас за холестерином уже свободно признается биологическая ценность и важная роль в жизнедеятельности тела. А атеросклероз многие предпочитают рассматривать просто как часть (даже основу) старения всего организма. В самом деле: что еще, кроме постепенно угасающего кровообращения, могло бы столь эффективно запустить распад тканей вместо их обновления?..
По сути, старение тела – это когда процент погибших клеток в тканях начинает устойчиво
превышать процент зародившихся молодых. Согласимся, такое еще нужно уметь устроить, не позволив процессу превратиться в банальный некроз, как при гангрене! Так вот, сейчас кардиология все больше склоняется к мысли, что атеросклероз является не столько заболеванием, сколько основой, из которой "вырастает" весь каскад реакций, заставляющих нас стареть и умирать. Очевидно, это мысль более здравая, чем противоречащая ряду фактов реальности теория. Но вопрос в другом, и он даже не один.
Во-первых, признаем честно: может, 60 лет – это уже и старость. Но 30 – определенно нет. А между тем треть первых инфарктов среди мужчин как раз приходится на возраст 35–45 лет. И приведенная цифра действительна для всего современного мира. Разумеется, женщин это не касается, но только по одной причине. А именно потому, что вплоть до самого климакса (47–50 лет) их коронарные артерии находятся под надежной защитой, обеспеченной действием эстрогена. Так что атеросклероз нормален не всегда – довольно часто он носит черты, уж слишком заметно роднящие его с патологией.
А во-вторых, есть еще один момент. Состоит он в том, что важно пусть не в мировых масштабах, но лично для нас и для нынешнего разговора. Наша проблема пока – гипертония, вызываемая в основном атеросклерозом. Во всяком случае, именно атеросклероз приводит к тому, что едва мы снимем один гипертонический криз, на его, так сказать, месте тотчас возникает другой. Сужение коронарных артерий делает нашу проблему хронической, рецидивирующей, постепенно усугубляющейся. Поэтому нам бы хорошо избавиться от этих отложений или хотя бы их части – ведь нам еще рано и стареть, и умирать. Но мы не можем, поскольку, как и было сказано выше, все медицинские меры, направленные на борьбу с этой патологией или нормой, неэффективны. А ряд эффективен, только с отрицательным знаком скорее, чем с положительным.
Скорее всего, затруднения медицины по части сколько-нибудь значимого влияния на атеросклероз сплошь вызваны начальными ошибками. Ведь с самого начала кардиология оценивала его роль в жизнедеятельности и старении тела в корне неверно. А все методики борьбы с ним были разработаны именно в тот период – не в наше время. Низкохолестериновая диета? Как и было сказано, она просто не может быть эффективной ни при каких обстоятельствах, и мы уже объяснили почему. Напомним: потому, что перестать есть холестерин еще можно. А вот вынудить печень прекратить его производство… В общем, это тоже возможно, как доказала практика фармацевтики, разработавшей препараты именно с таким действием. Правда, последствия их приема в большинстве случаев не менее летальны, чем сам атеросклероз, – и это тоже доказано на практике. Словом, для применения в профилактических целях ни диета, ни эти препараты не подходят, и это факт.
Что же нам останется после того, как мы отставим в сторону средства, блокирующие усвоение холестерина, и диету, ограничивающую его поступление? В сущности, у нас и останется лишь одно средство, способное помочь нам в теории, хотя на практике оно помогает не всегда, не всем и не на всех стадиях развития атеросклероза. Но обо всем по порядку.
Лечение гипертонии с помощью медикаментов
Безусловно, это – самая развитая, обширная и распространенная в медицинской среде практика. Ничего удивительного: если шаман привык "исцелять" заклинаниями и вызываниями духов, а травник – пучками растений, то врач привык полагаться на силу медицинских препаратов. И, чуть реже, вспомогательного оборудования. Последнее он применяет и для диагностики, и для оценки эффективности лечения, и для усиления действия некоторых лекарств, если они такое позволяют или подразумевают.
Как мы и сказали, в течение довольно долгого времени профилактика атеросклероза и всех его следствий, включая гипертонию, проводилась с помощью тех же средств, что и лечение последних его стадий, а также восстановление после одного из его осложнений. Еще проще, при высоком артериальном давлении пациенту сплошь и рядом назначались те же средства, что и после обширного инфаркта или инсульта. Это звучит странно, но это так. Более того, подобные рекомендации нередко можно получить и теперь. Кардиология все никак не найдет в себе достаточно сил, чтобы отказаться от единственных средств, способных замедлить атеросклероз у всех. То есть даже у тех, кто провел в кресле всю прежнюю жизнь и твердо намерен продолжать в том же духе…
Что ж, опять ничего удивительного. Во-первых, потому, что таких больных среди гипертоников – абсолютное большинство. Правда, это большинство лишь выжидает до последнего. Оно тоже рано или поздно начинает прислушиваться к голосу разума. Просто, как правило, это происходит в момент, когда делать что-либо уже поздно. И когда ни одна принятая мера при всем упорстве ее проведения не даст результата лучшего, чем самый незначительный… Ну а во-вторых, врач охотно назначит нам самые небезопасные средства потому, что ничего более надежного в его арсенале все равно нет. Ведь лекарство от атеросклероза так и не было изобретено. Хуже того: пока медицина не поймет, почему печень производит часть бляшек словно специально предназначенными не для усвоения, а для налипания на стенки (так называемый плохой холестерин), надеяться на прогресс в этом направлении и не стоит.
Да, во взаимоотношениях кардиологии с атеросклерозом осталось много пробелов. Некоторые из них мы указали выше. Но, пожалуй, самый главный вопрос, который требует ответа, заключается именно в том, почему разного типа контейнеры ведут себя в кровотоке тоже по-разному. Немного проясним теорию, чтобы не запутаться. Итак, холестерин как вещество – он всегда один.
То есть ни "плохим", ни "хорошим" сам по себе он не бывает – у него всегда одна и та же форма молекулы, одни и те же химические свойства. Эти эпитеты наука применяет к разным вариантам как бы упаковки одного вещества. Иными словами, на практике все выглядит так:
1. Холестерин поступает в печень из пищеварительного тракта или выделяется ею из молекул животного жира. Да-да, никакой ошибки – прямо из кишечника в кровоток его молекулы не опадают никогда. На этом этапе они слишком велики для прохождения сквозь стенки сосудов, да и с кровью это жироподобное вещество в чистом виде контактировать не сможет. Поэтому весь холестерин, который оказался у нас в кровеносных сосудах, попал туда из печени, и никак иначе.
2. Печень упаковывает все оказавшиеся в ее протоках молекулы холестерина и жиров (как растительных, так и животных) в белковые контейнеры – ту самую упаковку. Смысл этой упаковки в том, что она, в отличие от чистого жира или холестерина, может свободно переноситься с током крови и не попробует при этом слипнуться с первыми попавшимися ей навстречу тельцами, белками, самими стенками сосудов. После обретения новой, органичной для состава крови оболочки холестерин и жиры выпускаются в "свободное плавание" с током крови – для отправки с ним в целевые ткани.
3. Заметим при этом: молекулы жира обоих видов, а также холестерин упаковываются все вместе, "скопом" в одну оболочку. Но сама оболочка бывает разной. Контейнеры одного типа крупнее, более рыхлые и тяжелые. Именно они называются "плохим" холестерином (хотя внутри них находится не один холестерин), или ЛПНП – липопротеидами низкой плотности. А другие контейнеры помельче, более плотные, называемые "хорошим" холестерином, или ЛПВП – липопротеидами высокой плотности. Последние считаются "хорошими" по двум причинам. Во-первых, они почти никогда не оседают на стенках сосудов, в отличие от ЛПНП. А во-вторых, они обладают полезной способностью снимать своих недавно налипших на стенку более тяжелых и крупных "собратьев" и транспортировать их затем обратно в печень – вероятно, на переработку. Однако и по сей день науке точно неизвестно, на переработку ли и какой тип контейнера образуется из них в итоге.
Как видим, проблема существует. Выходит, печень сама решает, в какой тип контейнера упаковать каждую очередную порцию животных или растительных жиров либо холестерина. И наука не имеет ни малейшего представления, на каких основаниях она их разделяет. Плюс, в этом есть еще один момент, который сделает неэффективной любую нашу попытку избавиться от атеросклероза. Ведь внутри любой атероматозной бляшки содержится не только холестерин, но и растительное масло, которое мы берем вместо сливочного. А значит, даже перестав есть животные продукты полностью, мы все равно получим те же бляшки в кровотоке. И что нам проку с того, что внутри них не будет ни грамма холестерина, если на стенки налипают именно бляшки, а не он сам? Ну, налипнет на стенку сплошное подсолнечное масло, а не смалец – вот и вся разница!
Пока наука не разрешит эти противоречия, ждать от нее чего-то выдающегося в плане лечения атеросклероза, согласимся, бесполезно. Ведь едва ли мы сами сумели бы отрегулировать механизм с незнакомым нам устройством… Оттого в кардиологии мы часто неправы, взваливая всю ответственность за свое выздоровление на врача. В особенности если для некоторых назначаемых им мер у нас нет еще и желания или времени. И по этой же причине нам следует быть осторожнее, когда мы решаем, следовать какой-то рекомендации специалиста или нет. Заболевания бывают изучены в большей или меньшей степени. С теми, с которыми врачу давно и все ясно, лучше обращаться к нему, а не знахарю и пр. А в лечении – слушаться его неукоснительно. Но есть патологии другие – оставшиеся загадкой для науки. И при попытках их лечения мнение врача имеет столько же шансов оказаться правдой, как и мнение наше или упомянутого только что знахаря.
Если с этим мы разобрались, пора перейти к медикаментам, которые нам, возможно, назначат. Поскольку гипертония является заболеванием полиэтиологическим, нам могут назначить почти бесконечное число вариантов лечения. Собственно, вполне может статься, что кардиолог сразу после обследования направит нас к другому специалисту – невропатологу, эндокринологу, даже онкологу. Но как правило, этого не происходит. Особенно если начальное отклонение не столь выражено, чтобы требовать участия профильного специалиста.
Стандартные меры, с которых начинается работа врача с нашим случаем, учитывают самые распространенные сценарии. А именно – выраженный, но еще не критический атеросклероз и постоянные стрессы. Это значит, что нам непременно пропишут курс какого-нибудь легкого успокоительного ("Седафитон", "Персен", водный настой пустырника или валерианы). Их никогда не помешает принять – жизнь полна неприятностей, и благополучной с точки зрения душевного комфорта она бывает очень редко.
Если в нашей жизни наступила буквально черная полоса, нам могут предложить одно из самых радикальных успокаивающих – адреноблокаторы. Вообще, эти вещества уместнее всего применять при весьма запущенном атеросклерозе и прямой угрозе инфаркта либо инсульта. Но не все специалисты придерживаются одинакового мнения на сей счет. Адреноблокаторы – это препараты, блокирующие, как видно из их названия, гормон адреналин в крови. Безусловно, приступы-гипертонии и вспышки эмоций после их начала угаснут, мы станем намного уравновешеннее. Однако у адреналина имеются и другие функции, помимо способности вызывать у нас припадки ярости и скачки давления.
Например, этот гормон частично управляет активностью периферических нервов (а значит, мышц) и коры. Не говоря уже обо всех реакциях, сопровождающих половое влечение и половой акт, а также о перистальтике отделов пищеварительного тракта. Так что нам нужно быть готовыми к тому, что адреноблокаторы снижают влечение, могут вызывать проблемы с пищеварением и мышечным тонусом. При их приеме не всегда разумно садиться за руль – снижается скорость реакции и концентрация внимания.