- Гарри? - Плам заморгала, не понимая, почему его теплое, восхитительное, твердое тело вдруг отодвинулось от нее. И тут до нее дошло, что грохот ее сердца, такой громкий, что в своем безумном биении просто оглушал, не давая услышать ничего вокруг, на самом деле был грохотом в дверь. - Гарри?
Он схватил халат и задернул занавеси на кровати, спрятав Плам. Она, все еще пытавшаяся собрать мысли, наконец-то сообразила, что под дверью кто-то есть, и выглянула в щелку между занавесями.
- …а мама попробовала дать ему ячменную воду, но он ее тоже не удержал. Чистая правда, она выходит с обоих концов. Мама подумала, что нужно сказать вам.
- Сейчас? - напряженно и грубо спросил Гарри. Плам его прекрасно понимала - она и сама чувствовала себя как натянутая тетива лука и дрожала, стремясь к облегчению. - Он должен был заболеть именно сейчас? Нельзя было немного подождать, нужно было именно сейчас?
- Простите, сэр. Не думаю, что он специально заболел, очень уж бедному ягненочку плохо.
Гарри пару раз стукнулся лбом о косяк. Плам сочувственно поморщилась. Наверное, это больно.
- Сейчас?!
Плам протянула между занавесями руку, схватила свой пеньюар, надела и выскользнула из постели.
- Кто заболел? - спросила она.
Гарри перестал биться лбом об косяк и поставил свечу на высокое бюро.
- У Мактавиша что-то вроде расстройства желудка.
- Мама думает, тут что-то посерьезнее, мэм, - сказала Джордж. Ее золотистые волосы выбились из-под старомодного чепца и запутались в завязках халата. Она встревоженно ломала руки.
- Мама? - спросила озадаченная Плам.
- Герти - мать Джордж, - объяснил Гарри, всовывая ноги в синие бархатные тапочки. - Возвращайся в постель, любимая. Я проведаю Мактавиша. Уверен, это просто расстройство. Скорее всего съел слишком много недозрелых яблок.
Плам секунду помечтала, что поступит так, как предложил Гарри, но только секунду.
- Я пойду с тобой. - Гарри остановился в дверях и кинул на нее вопросительный взгляд. Плам добавила: - Теперь я его мать. Я ему нужна.
- Да, - к ее большому удивлению… и восторгу, согласился Гарри. - Ты ему действительно нужна.
Она протиснулась мимо него и вслед за Джордж стала подниматься по лестнице, ведущей в детскую, так и не услышав негромко произнесенной фразы Гарри:
- И мне тоже.
Глава 8
- Как он сегодня? - спросил Темпл.
Прежде чем измученный недосыпанием мозг понял вопрос, Гарри сделал еще несколько неверных шагов.
- Лучше. Съел немножко бульона. Сейчас спит. С ним сидит Том. Плам я отправил в постель.
Темпл помог хозяину добраться до ближайшего кресла, в которое Гарри опустился с благодарным вздохом.
- Вам тоже следует немного отдохнуть, сэр. Прошло уже три дня, и я очень сомневаюсь, что ночами вы спали больше двух-трех часов.
Гарри попытался поправить очки, обнаружил, что рука дрожит от изнеможения, и опустил ее.
- Не мог оставить бедного малыша. Доктор сказал, что он едва не умер. Сказал, мы были чертовски близко к тому, чтобы его потерять. Плам чуть с ума не сошла.
Темпл сделал знак лакею, веля ему поставить графин и бокал на столик в холле, рядом с креслом Гарри.
- Но она хоть не винит себя за случившееся? По-моему, доктор Тревитт сказал, что Мактавищ наелся чего-то ядовитого - то ли ягод, то ли растений.
Гарри прислонился головой к дубовой панели и закрыл глаза. Ему нужно было столько всего сделать, о стольком позаботиться, но последние дни высосали из него все силы и желание чем-либо заниматься. Он хотел лечь и проспать целую неделю.
- Плам вбила себе в голову глупую мысль, что он чересчур расстроился за тем обедом и поэтому заболел.
- Это глупо. Мактавиш не настолько тонок.
- Мм. - Гарри пытался сосредоточиться на том, что требовало его внимания, но мысли разбегались словно шарики ртути.
- Теперь, раз уж Мактавиш вне опасности, я должен заняться насущными вопросами вроде раскапывания информации, которую затребовал лорд Брайсленд. Кроме того, нужно приводить в порядок имение, Плам одна не справится.
Гарри затих и замер, Темпл на мгновение решил, что тот уснул, но он застонал, и секретарь понял, что ошибся. Речь хозяина звучала так невнятно и замедленно, будто простое произнесение слов было за пределами его возможностей.
- Я дважды благословен, Темпл. Сначала женился на Беатрис, а потом нашел Плам. Без ее неустанной заботы я бы потерял Тавви. Она не дала ему уйти, она просто не дала ему…
- Уйти, - закончил Темпл. Он поставил на столик бокал, который собирался предложить хозяину, и пошел за лакеем, чтобы тот помог отнести заснувшего маркиза наверх.
Они уложили его рядом с Плам, спавшей на кровати полностью одетой, даже в башмаках. Темпл снял с нее башмаки, с Гарри - туфли и очки, ослабил смятый галстук маркиза и накрыл обоих одеялом, а потом неслышно вышел из комнаты, чтобы они смогли наконец отдохнуть.
Десять часов спустя Гарри проснулся от срочной потребности воспользоваться ночным горшком, мучительной жажды и со смутным ноющим ощущением, что он должен сделать что-то очень важное.
- Мактавиш! - взревел он две минуты спустя, захлопнув крышку ближайшего горшка, быстро натянул бриджи и выскочил из спальни, помчавшись на верхний этаж.
Он ворвался в детскую, готовый увидеть своего младшего сына тяжелобольным или даже хуже, однако обнаружил там брызжущего весельем Мактавиша, который хохотал, ползал по кровати и играл с бело-серым котенком, словно вовсе и не он лежал при смерти всего несколько часов назад.
- Добрый вечер, Гарри. Хорошо выспались? - Плам, сидевшая в том же самом кресле у кровати, в котором провела последние три дня, когда они ухаживали за Мактавишем, выглядела как весенний нарцисс (немного увядший и потрепанный нарцисс, подумал Гарри, глядя на ее желтое платье). Нужно сказать Темплу, чтобы он пригласил в Эшли-Корт модистку, - необходимо снабдить Плам новым гардеробом. - Я к вам дважды заглядывала, но оба раза вы так крепко спали, что решила не будить вас. Теперь вы кажетесь хорошо отдохнувшим.
- Я отдохнул, - согласился Гарри и подошел к сыну, чтобы взъерошить ему волосы. - Ну, как ты себя чувствуешь, старина?
Мактавиш посмотрел на него, оторвавшись от игры с котенком - тот бегал по кровати и ловил веревочку.
- Кушать хочу. Мама говорит, что до завтра мне ничего нельзя, кроме бульона и гренок. Я не люблю, гренки и бульон! Хочу картофельного пюре!
Плам улыбнулась Гарри, глядя на него потеплевшими, нежными, бархатистыми карими глазами.
- Каждый раз, когда он меня так называет, я просто таю.
- Как, "мама"? - Она кивнула. Гарри окинул взглядом пустую детскую. Его губы сложились в кривую усмешку. - Боюсь, что очень скоро вы начнете от них прятаться, услышав, как они вопят в коридорах "мама!" и ищут вас. А ты, молодой человек, будешь делать так, как говорит мать.
Мактавиш скорчил гримасу и снова начал играть с котенком. Плам встала, поговорила с одной из горничных, снова повернулась к Гарри и, улыбаясь, отбросила с его лба непокорный завиток.
- Я велела приготовить вам ванну, муж мой. Похоже, вам не помешает освежиться после этих четырех дней. Обед будет через час.
- Такая верная долгу жена?
Она лукаво улыбнулась.
- Что-то вроде этого.
- Плам… - Гарри привлек ее к себе, не думая о том, что на кровати у них за спиной играет Мактавиш. От ее прикосновения его окутало теплым счастьем, оно усиливалось, превращаясь во что-то более примитивное, более земное. Он чмокнул ее в кончик очаровательного носа. - Плам, до сих пор у меня не было возможности вас поблагодарить, но я хочу сделать это сейчас.
- Поблагодарить меня? - Она наморщила лоб, и прямые брови сошлись вместе. - За что?
- За помощь с Мактавишем. За спасение его жизни.
Плам с минуту смотрела на него, удивленно приоткрыв рот, потом вырвалась из объятий.
- Поблагодарить? Вы хотите меня поблагодарить? Как будто я прислуга или доктор?
Что он такого сказал, что так сильно обидел ее?
- Не как прислугу, конечно, просто вы могли и не ухаживать за Мактавишем. Я же вам сказал, что сам с ним посижу.
- Потому что он ваш ребенок! - воскликнула Плам, сжав кулаки.
Гарри не понимал, почему она так рассердилась.
- Да, потому что он мой ребенок.
- А не мой!
- Нет, не ваш. И поскольку до нашей женитьбы вы ничего не знали о моих детях, я понимал, что просить вас ухаживать за ними, когда они болеют, это уже чересчур.
Щеки Плам заполыхали. Гарри уже собрался спросить ее, что он такого сказал и почему она так разозлилась, но тут она влепила ему пощечину - сильную! - повернулась и выскочила из комнаты. Он растерянно стоял, потирая щеку, и думал, что, наверное, Плам из-за недосыпания тронулась рассудком.
В двери, ведущей в комнату девочек, появилась Герти.
- Вы оскорбили леди.
Гарри недоуменно вскинул бровь.
- Вы оскорбили ее тем, что сказали, будто она не полноправная мама Тавви.
- Но ведь так и есть!
- Она так не считает. Она хочет быть матерью вашим детям, а не мачехой.
Гарри потряс головой и ущипнул себя за переносицу, чтобы прогнать головную боль, зарождавшуюся в затылке.
- Да Плам даже не знала про моих детей, пока мы не поженились! Я не предполагал, что она так сразу кинется в материнство. Хотел облегчить это, чтобы дети ее не утомляли.
Герти отмахнулась от этих объяснений:
- Вы, наверное, слабоумный, раз не замечаете, что она рвется скорее стать им матерью. Они нужны ей не меньше, чем она им. Вы повели себя так, будто она сделала вам одолжение, ухаживая за Тавви, - то есть попросту сказали, что она не член семьи. Ни одна мать не допустит, чтобы за ее больным ребенком ухаживал кто-нибудь другой. Этим своим "хочу поблагодарить" вы оскорбили ее так, что хуже не бывает.
Гарри застонал и потер шею. Голова болела все сильнее.
- Я не хотел ее обидеть. Просто хотел сказать, что высоко ценю ее помощь.
Герти поцокала языком и подтолкнула его к двери.
- Идите примите ванну. Как на вас посмотреть, так вы полумертвый. А когда останетесь со своей леди наедине, не говорите ей спасибо - скажите, как детям повезло, что у них теперь есть такая мама.
Гарри не стал больше оправдываться, позволил ей выставить себя из детской, хотя больше всего ему сейчас хотелось закричать, как им всем повезло, что у них есть Плам. Вместо этого он принял ванну, побрился, переоделся во все чистое, не обращая внимания ни на урчание в желудке, ни на тупую пульсирующую боль в затылке, и пошел вниз заглаживать свою вину перед женой.
- …и я не понимаю, почему мне их нельзя, в них верховая езда будет намного удобнее, и никто не увидит… о, хорошо, Гарри уже здесь. Теперь мы можем поужинать? Я сейчас в обморок упаду от голода.
Плам, Том и Темпл сидели на веранде, наслаждаясь прохладным вечерним воздухом. Повышенные голоса, пронзительные крики и громкие обвинения в нечестности давали понять, что дети играют в заросшем саду.
- Да, разумеется, теперь мы можем поужинать, - холодно и бесстрастно сказала Плам, встала и хотела идти в дом вслед за Том.
Гарри, будучи уже опытным мужем, прекрасно понимал, что нельзя терять ни минуты, нужно немедленно загладить обиду, которую он ненамеренно нанес жене. Взяв ее за руку, он махнул Темплу:
- Мы вас сейчас догоним.
Плам равнодушно смотрела на стену. Гарри попытался придумать слова извинения, но все казалось ему неискренним и слишком напыщенным. И тогда он сделал то единственное, что мог, - привлек Плам в свои объятия и поцеловал так, что она задохнулась.
- Ты вышла замуж за идиота, Плам, - пробормотал он ей в губы, когда они все-таки слегка приоткрылись. - За дурака, за глупца, за настоящего слабоумного.
Плам, до сих пор напряженная, расслабилась, и губы ее изогнулись.
- Ну, я бы не заходила так далеко, назвать тебя слабоумным нельзя, но глупец… что ж, мы все иногда совершаем глупости.
- Просто некоторые чаще, чем другие, - согласился он и начал целовать ее лицо, поднимаясь вверх, к волосам. - Прости зато, что я тебе сказал. Теперь я понимаю, как оскорбительно это прозвучало, и могу заверить, что ничего такого не имел в виду. Прошло много времени с тех пор, как я был женат, поэтому тебе придется прощать меня, если я буду забывать каждое утро вставать на колени и благословлять тебя за то, что ты согласилась прибрать всех нас к рукам.
Плам хихикнула и обхватила его за талию.
- Ты еще ни разу не вставал передо мной на колени.
Он улыбнулся ей в волосы, в последний раз поцеловал в висок и со вздохом сожаления отпустил, усмехнувшись при виде ее недовольного лица.
- Дело не в том, что я не хочу тебя целовать, жена моя, просто если я начну, то вряд ли смогу остановиться.
Глаза Плам повлажнели. Гарри со свистом втянул воздух и на секунду позволил себе подумать, не овладеть ли ею прямо здесь, и к черту всех, но его тело, хотя и стремилось выполнить этот план, все же сражалось само с собой по поводу того, чего он хочет сильнее.
Победил желудок. Он заурчал в высшей степени неприлично.
Плам рассмеялась и подтолкнула Гарри к дому.
- Лучше тебя накормить, если я хочу, чтобы ты с честью выполнил обещание, которое я читаю в твоих глазах.
- Я изголодался по многому, - поддразнил ее Гарри, открывая дверь в столовую.
- И я, - отозвалась Плам, кинув на него очень дерзкий взгляд.
Ужин оказался настоящим испытанием. О, еда была прекрасной и общество тоже - только Гарри, Плам, Том и Темпл, но взгляд Гарри то и дело возвращался к жене, сидевшей на противоположной стороне стола. И всякий раз, как он на нее смотрел, в голове возникали чувственные, сладострастные картинки.
Под суп он думал о том, какой гладкой была ее кожа под его губами. Под дичь вспоминал текущий шелк ее волос. Под рыбу ноздри его наполнились воспоминаниями о том, как пахло ее тело - слабый аромат жасмина с оттенками распаленной, возбужденной женщины. Он ел то, что перед ним ставили, и не отрывал глаз от Плам. Она болтала с Том и Темплом, а у него в голове крутилось множество мыслей о том, что он хотел бы с ней сделать, и кое-какие о том, что он хотел бы, чтобы сделала она. Сегодня ночью домашние могут хоть на уши встать - Гарри собирался наконец закрепить свой брак или умереть в этой попытке.
- Что скажете, Гарри?
Он поморгал, прогоняя из мыслей образ Плам, извивавшейся от наслаждения, и посмотрел на Том:
- Что?
- Вы разве не слушали? - Серые глаза Том смеялись над ним.
- Оставь его в покое, Том, он голоден, - вмешалась Плам. Ее маленький розовый язычок мелькнул, облизывая губы, и естество Гарри мгновенно затвердело, изнывая от желания.
- Голоден. Очень голоден, - сказал он, глядя на ее губы.
Глаза Плам вспыхнули от неожиданной догадки. Медленная, понимающая улыбка изогнула ее губы в ответ на мольбу, которая - он не сомневался - светилась в его глазах.
Гарри едва не проглотил язык.
- Вы уже достаточно съели, чтобы вести учтивый разговор. Это важно, Гарри. Плам ведет себя слишком старомодно.
Потребовалось значительное усилие, но Гарри его совершил - заставил себя не думать о жене и обратил внимание на то, что говорит Том.
- Так в чем дело?
Она страдальчески вздохнула и сказала:
- Мои бриджи.
- Ваши что?
- Бриджи! Я хочу бриджи для верховой езды, а Плам говорит, что они уничтожат все шансы на приличное замужество. А я снова и снова повторяю, что замуж не собираюсь. И не понимаю, почему мне нельзя иметь бриджи, чтобы кататься верхом, пока мы в деревне. Все равно мы тут никого не знаем. Вы не будете против, если я надену для верховой прогулки бриджи?
Гарри вовсе не был дураком. Прежде чем решить, как ответить своей новоиспеченной племяннице, он украдкой взглянул на Плам. Ее прямые брови ничего ему не сказали, зато поджатые губы просто вопили во весь голос.
- Я уверен, Плам знает, что говорит, Том.
Том раздраженно хмыкнула и сердито посмотрела на Плам.
- Это все ты виновата. Он тобой просто ослеплен и не решится пойти против твоей воли. Теперь у меня никогда не будет бриджей!
Гарри усмехнулся, глядя на Плам:
- Я новобрачный. Вполне понятно, что я должен быть без ума от своей жены.
Плам в ответ усмехнулась, а Темпл что-то сострил насчет мужей, которых водят за нос. Гарри расслабился, согретый страстным взглядом жены и тем, что в его мире снова все в порядке. Мактавиш поправляется, сам он почти без труда исправил свою первую ошибку с Плам, и она определенно дожидается ночных утех так же сильно, как и он. Если Гарри и мог пожаловаться на свою покойную жену, так это в том, что она редко получала удовольствие от их постельных занятий. Она терпела его домогательства, но как бы Гарри ни старался доставить ей удовольствие, он очень редко чувствовал, что ей это нравилось. Плам совсем другая. Гарри отчетливо ощущал приятное напряжение, заполнявшее пространство между ним и Плам, - как статическое электричество в воздухе, когда приближается гроза.
Ближе к концу ужина Темпл повернулся к хозяину:
- Пока вы спали, я отправил лакеев проверить имение на предмет ядовитых ягод. Они нашли несколько кустов, но совсем не там, где, по словам Диггера, дети играли перед болезнью Мактавиша.
Гарри кивнул и выбрал из стоявшей перед ним вазы спелый персик. Мысли машинально переключились с нежного, спелого фрукта на еще более нежную, спелую женщину.
- Отправь то, что ты нашел, доктору Тревитту. Думаю, он разберется, это ли съел Тавви.
- Я вот думаю, может, он съел какую-нибудь траву? - произнесла Том, отрезая ломтик сыра от большого куска белого чеддера. - Мой дядя говаривал, что я наполовину коза, потому что вечно жевала листья. Вы должны привыкнуть к таким вещам, Гарри.
Он перестал поглаживать круглый, спелый персики вопросительно посмотрел на Том.
- У вас ведь много детей - вы должны привыкнуть ко всяким расстройствам желудка и прочим болезням.
- О да. Некоторым образом я привык, хотя никто из них не болел так тяжело, как Мактавиш. К счастью, здесь была Плам и позаботилась о нем.
Плам просияла.
- Она вообще очень хорошо умеет заботиться, - согласилась Том. - Особенно о младенцах. Они ее просто обожают.
- Не сомневаюсь, - ответил Гарри и, посмотрев на Плам, поиграл бровями - просто хотел дать ей понять, о чем думает. Ее глаза сразу загорелись.
- Вот увидите, как ловко она будет справляться с младенцами.
Гарри повернул голову и взглянул на Том, озадаченный ее словами:
- С какими младенцами?
- С вашими младенцами. Теми, которые родятся у вас и Плам.
Если бы он мог удушить Том так, чтобы Плам не заметила, то сделал бы это. Боже милостивый, какой черт подтолкнул ее говорить такое в присутствии тетки? Еще несколько замечаний подобного рода, и Плам его точно бросит.
- Мы не собираемся заводить младенцев.
Том перевела взгляд на Плам:
- Не собираетесь?