Я увидела, как на дороге, ведущей к дому, остановилась карета, и из нее буквально вывалилась миссис Эванс в своем восхитительном красном платье, а за ней грациозно выплыл мистер Коулл. Оба поторопились к нам, и я попыталась разомкнуть объятия Остина, но он не дал, усмехнувшись одними губами.
- Леди Блайт, вы в порядке? - Коулл с недоумением уставился на меня, всю перепачканную и взлохмоченную, затем на безупречно выглядевшего Остина и на его руки, собственнически лежащие на моих плечах.
- Зашли на огонек, Коулл? - чересчур резко прошипел Джеймс.
Неугомонный ревнивец! Он наглядно опустил подбородок мне на макушку, обвивая, как паук добычу, чтобы ни у кого не осталось сомнений, кому я принадлежу на самом деле.
- Все в порядке, - успокоила я Коулла и рыдающую навзрыд Шерри, - все живы.
Я еще раз посмотрела на Шил-парк, и он, как бы прощаясь, вдруг издал чудовищный треск и взымая в черное небо искры, рухнул, как карточный домик. Мы все отпрянули, некоторое время сохраняя молчание. Утихшая вокруг пожара суматоха вновь возобновилась, заполняя ночь криками и гомоном.
- Леди Блайт, - сквозь всхлипы проговорила Шерри, - вы вся дрожите. Немедленно полезайте в карету, мы отвезем вас домой.
- Домой? - переспросил Остин, будто никому не доверяя свое сокровище.
- Если леди Блайт не возражает, я готова предложить ей пристанище, - пояснила она.
- Прошу вас, леди. Не откажите мне, - в ее виноватых глазах я читала раскаяние за те слова, которые она произнесла на балу.
Остин пристально смотрел на меня. Я слышала как гулко и размеренно бьется его сердце. Я бы осталась с ним, невзирая на мнение общества, на предрассудки, но я не могла. Шерри, сама того не сознавая, научила меня поступать правильно.
- Конечно, миссис Эванс. Я буду благодарна.
Я ощутила, что руки Остина стали покорны и готовы со мной расстаться.
- Благодарю вас, - произнесла ему, отступая к Шерри, которая тот час подхватила меня под руку и повела в карету.
Уезжая, я смотрела на грандиозный пожар, который стараниями слуг начинал затихать, и на зарождающийся в сердцевине полей новый день. Я улеглась на колени подруги, ощутив в волосах ее теплые пальцы.
- Я так испугалась за вас, - сказала она, тяжело вздохнув и продолжая гладить. - Пожар это так страшно. Как такое могло случиться?
И правда? Я закрыла глаза, делая вид, что уснула, однако, моя голова работала с поразительной ясностью. Как возник этот пожар, черт бы его побрал? Может, быть мой дом подожгли? Но кто и зачем? Завтра нужно будет вернуться и хорошенько исследовать прилегающую территорию. Возможно, поджигатель оставил следы?
Шропшир мне определенно нравился. Кхм, здесь пылают страсти страшнее, чем в лондонских кулуарах. Надо сказать, я этого не ожидала. Где-то в сельской глуши притаился настоящий убийца, который не остановится ни перед чем.
ГЛАВА 18
Если не знаешь, как поступить, - поступай правильно.
К. Краус
Я пробиралась по заросшей тропинке, чертыхаясь, как матрос во время бури. Со мной была только Китти, которая держала зонты, пока я отдирала юбку от колючек. Мода модой, а когда идешь на расследования поджога собственного дома нужно одевать что-то практичное. Китти догадалась облачиться в наряд для прогулок, а моя же натура заставила меня надеть темно-зеленую юбку, клетчатый жакет и белоснежную рубашку, сдобрила все это кокетливой темно-зеленой шляпкой с одним пером. Вот только мой образ не способствовал быстрой ходьбе по проселочным тропам, ведущим к Шил-парку.
Утром я смогла оценить всю степень его разрушения. Мой дом, как покинутый всеми островок безумия, был черен, мрачен и пугающе одинок. Как и я, он больше никому не был нужен. Мы с Китти стояли на холме, откуда вырисовывался потрясающий вид. Констебль, присланный из прихода, чтобы изучить пепелище, еще не появился, поэтому мы могли не торопиться. Я медленно обвела взглядом территорию с разбросанным тряпьем, обугленными стекляшками, кирпичами, подумав о том, что скоро сюда стекутся охотники до чужого добра. Правда, самого добра осталось немного - сгорело практически все. Я с сожалением вздохнула. Китти уперла в бока руки и, нахмурившись, глядела на открывшуюся панораму. Вид у нее был крайне озабоченным. Мы переглянулись. Да уж, великолепие Шил-парка у многих вызывало зависть. Миссис Бейли, наверняка, сходит с ума, ведь дом принадлежал ей, а мой муж лишь платил ренту. И мне тоже было искренне жаль это разрушенное и заброшенное величие прежнего поместья.
Я вдруг заметила шевеление в кустах, и прямо на нас вышел мистер Остин, как один из лесных фейри - невообразимо прекрасный в причудливой кепке, в темно-коричневом камзоле из-под которого торчали манжеты и ворот белоснежной рубашки и высоких сапогах для верховой езды. С ним был умилительный щенок нивернезкого гриффона - лохматый, большой увалень - который тотчас принялся носиться между мной и Китти, всунув язык. Но меня впечатлила не столько собака, сколько ее хозяин. Он тихо свистнул, заставляя своего Герольда вмиг утихомириться и поприветствовал нас кивком головы. О, он был невыносимо сексуален. Меня манила его мрачная рассудительная холодность. Манила так, что хотелось притянуть за борта камзола и припасть к скептическим устам.
- Любуетесь видами, сэр? - я вскарабкалась повыше, вдруг вспомнив, как он обнимал меня ночью, и покрылась красными пятнами. Приложив ладонь к глазам, замерла над обрывом.
- Осторожней, - предостерег Джеймс, наблюдая за мной своими дьявольскими глазами.
- Здесь очень красиво, верно?
- Но не так, чтобы рисковать жизнью, - он подхватил меня за талию и переместил ближе к тропе. От его прикосновения по телу пробежала волна приятных мурашек, - достаточно вашего ночного приключения.
- Самое интересное началось под занавес, сэр. Какой-то негодник выдернул меня из мира грез и, не дав даже одеться, выволок на улицу в одной ночнушке! - я язвительно улыбалась. С Остином всегда так, нужно хорошенько уколоть, прежде чем он становился собой и снимал маску. А я знала, каким он может быть горячим и несдержанным.
- Ммм? Негодник, говорите? - он не улыбался и выглядел абсолютно серьезным. - Ужасный тип, леди Блайт. Как можно так относиться к женщине?
- Не говорите, мистер Остин, - я беспечно рассмеялась, - если увижу этого негодяя, то, пожалуй, он от меня не отделается одними "благодарностями".
- Вы меня заинтриговали, - теперь в уголке его вкусных губ показалась насмешка.
- И вы меня тоже, - произнесла я, меняя тему, - что вы забыли в окрестностях Шил-парка? Заметаете следы поджога?
- Значит в том, что это поджог, наши мнения сходятся, - задумчиво произнес, обретая прежнюю серьезность.
- Думаете, кто-то так сильно ненавидит меня, что готов убить?
- Вас ненавидит почти весь Шропшир, леди, и добрая половина Лондона, - совершенно искренне ответил, - впрочем, не все из них пойдут на убийство.
- Если бы я переживала из-за каждого, кто меня недолюбливает, удавилась бы еще в детстве.
- А вы были капризным ребенком? - он склонился к щенку, трепля его за ушами.
- Требовательным, сэр. Это разные вещи. Я рано стала самостоятельной.
- Это я вижу, - он, как всегда, иронизировал, - и как же так вышло, что вы со своей самостоятельностью и требовательностью стали женой Энтони Блайта?
Вопрос был неожиданным. Я заметила, что Джеймс старательно избегает смотреть на меня.
- Я была польщена его предложением и совершенно не верила в любовь… на тот момент.
- А сейчас верите?
Почему его вопросы вызывают у меня страх, возбуждение, желание открыться? Почему я не могу контролировать лицо, которое приобретает наиглупейшее выражение?
- До любви, мистер Остин, две мили и один шаг.
- Что?
- Две мили пройдены,
Осталось только эхо
Прикосновений, губ горячих поцелуй,
Веселых отголосков смеха,
Остался шаг - один лишь шаг,
Ступить который не рискуй.
Он не удивился тому, что я спела этот куплет, взирая в его глаза с небывалой нежностью.
- Моя мама часто пела эту песню, сэр, и я всегда думала, что пройдя эти две злосчастные мили, я смогу полюбить Энтони, но я так и не сделала последний шаг.
- А теперь вы готовы его сделать? - его голос охрип и надломился.
- Я не знаю, Джеймс… - он спрашивал о таком сокровенном, болезненно-ранимом чувстве, которое я боялась показывать окружающим. - А ты?
- Я давно шагнул в омут, - его пальцы притронулись к щеке и скользнули к губам. Солоноватый вкус с запахом табака. Мне хотелось целовать эти руки с той же отчаянной преданностью, с какой был привязан к ним щенок гриффона.
Между тем из кустов выпорхнула Китти с куском какого-то дурно пахнущего тряпья.
- Это вещь пропитана горючим, - вынесла она вердикт, - там поодаль куча таких же.
- А еще чуть дальше следы от повозки, - произнес Остин, - этот клад я нашел еще на рассвете, - он толкнул носком ботинка в брошенное горничной тряпье и нахмурился.
- Значит, мои убийцы ездят на телеге? - хохотнула. - Не слишком изысканно, согласитесь.
- Это не смешно, - в один голос сказали Остин и Китти.
- А может, их было несколько. Так сказать, всей деревней съехались. Сжигать ведьму, так всем вместе.
Я осеклась, и мы с Джеймсом переглянулись.
- Мадам Кюнтен? - предположила осторожно. - Или миссис Бейли?
- За Бейли я ручаюсь, - остудил мой пыл Остин. - Кроме того, этот дом принадлежал ей.
- Кроме них ведьмой меня считали… разве что только вы, сэр.
- Очень смешно, - он протянул мне руку, - поджог, чтобы потом спасать, рискуя жизнью.
- Куда мы идем? - ощущая его прикосновения, я буквально воскресала, освобождаясь от хандры и переживаний.
- В логово адской ведьмы, Анна. Не боишься?
Я рассмеялся - вот он и отплатил мне за негодяя. Мой любимый, мой желанный мужчина… Джеймс…
Мы подошли к дому со стороны входа для прислуги.
- Думаете, поджигателю удалось проникнуть в дом? - посетила меня нелепая мысль.
- Уверен, - он толкнул покосившуюся створку двери, и мы вошли в мрачное закоптившееся помещение, - осторожней, - он бережно помогал мне переступать через упавшие балки.
С ним я не боялась ничего на свете. По-ребячески наивно сжимала его большую ладонь двумя руками и шла следом, мечтательно улыбаясь.
Больше всего в доме пострадал господский этаж. Комнаты под крышей были съедены пожаром в последнюю очередь, значит, очаг был где-то рядом с моей собственной спальней. Гостевая комнатка, которую иногда занимала Шерри, была не просто обезображена - ее почти не было. Стена разделяющая ее с моей спальней напрочь отсутствовала.
- Я думаю, здесь, - произнес Джеймс.
- Китти, разве гостевая комната была открыта? - обратилась я к горничной, и она впервые за свою службу у меня, странно побледнела, в замешательстве кусая губу.
- Была закрыта, леди Блайт…
Меня дурачат, или я всерьез начинаю подозревать Китти? Я недоуменно уставилась на Джеймса, от которого тоже ничего не укрылось.
- А у кого были ключи? - сухо поинтересовался он, сверля ее взглядом, который стал безжалостно строг.
- Все ключи хранятся у леди и у экономки, миссис Мас.
- А где хранит свои ключи леди? - он, кажется, перегибает палку, включив обвинительный тон.
- Свои ключи я храню в шкафу моего бюро в кабинете, мистер Остин, - одернула его, многозначно вскинув брови, - и, разумеется, Кэтрин знает об этом. Но за нее я ручаюсь, как вы ручаетесь за вашу тетушку, Бейли.
- Я просто знаю, когда люди лгут, - сурово произнес, не спуская с Китти остервенелого взгляда, - а ваша компаньонка определенно лжет.
- Я сама разберусь с моей компаньонкой, - поспешила защитить ее.
- А миссис Мас? - пропустив мои слова мимо ушей, спросил Остин, - где она?
Я усмехнулась. Разошелся не на шутку.
- Под ваше подозрение попала добрая половина Великобритании, сэр? - я потянула его на воздух, ибо запах гари стал нестерпим. - Миссис Мас и остальная прислуга должны прийти за расчетом сегодня.
- За расчетом? - Джеймс остановился, - вы в них больше не нуждаетесь?
- Я уеду, мистер Остин. И мне нужна будет только Китти…
- …только Китти, - повторил он, - и больше никто?
Зачем он это спрашивает? Я не могу говорить неправду, глядя ему в лицо. Между нами все понятно: он жениться, я замужем. Мы никогда не будем вместе.
- И больше никто, - мой голос дрогнул, однако, я сохранила нужную интонацию. Между его бровей залегла недовольная морщинка.
- А ваша драгоценная протеже? Шарлотта Эванс?
Шерри… Я еще не думала, что мой отъезд причинит ей боль, но ведь причинит…
- Ей, наконец, станет спокойнее жить без своей подруги-проказницы, сэр.
- А как же Вебер?
- Патрик Вебер? - я скрыла улыбку, видя насколько серьезен для него вопрос. - Этот мужчина мало того, что влюблен в Шарлотту, так еще сегодня соизволил стреляться с мистером Найтом. Как вы думаете, стала бы я бродить здесь, если бы нас с ним что-то связывало?
- Тогда что вы делали у него?
- Разговаривала, мистер Остин.
- О чем?
- Это была светская беседа, - мне не хотелось говорить о причине моего визита в тот день.
- И из-за светских бесед, эти два… - он хотел выразиться, но в присутствии дамы сдержался, - эти двое решили поубивать друг друга?
- А вы полагаете, что из-за меня?
Он глядел испытующе и молчал, поджав губы. Гримаса злости и ревности. Неужели он посчитал, что двое моих любовников, узнав друг о друге, бросились стреляться? Нет уж, роковая женщина здесь Шерри, я лишь камень преткновения для них всех. Возвращаясь к вопросу его ревностных обвинений, я начинала закипать, вспоминая, что он приписывал мне не только связь с Вебером, но и Найтом. За кого он меня принимает, черт побери?
- Мистер Остин, - начала запальчиво, - только одного мужчину я… - горло свела судорога, едва я сообразила, что хочу сказать. Одного мужчину я люблю?
- Дааа, - он напряженно затаил дыхание, с жадным вопросом во взгляде взирая на меня. - Продолжайте.
- Твои вопросы оскорбительны, Джеймс, - вместо желанного ответа произнесла, - если я спала с тобой, это не означает, что я спала со всеми.
Китти тактично оставила нас наедине еще тогда, когда, позабыв обо всем на свете, мы стали обмениваться упреками и претензиями.
Он притянул меня к себе - властно, безоговорочно. Его лицо, распахнутые губы, между которыми виднелся кончик хищного языка, полыхали страстью. У меня захватило дух, когда его рука приникла к талии, крепко удерживая рядом с собой, а другая легла на затылок, едва не сбивая шляпку. Томящийся, влажный поцелуй опустился на мой рот, напоминая о большем. Я обвила его шею, прижимаясь к груди, но меня вдруг пронзила ледяная мысль, вторгшаяся в сознание, подобно фейерверку - он не мой, никогда не был и не будет моим. Он обручен с Мери, с красивой и нежной семнадцатилетней девчонкой, и у них впереди целая жизнь. Мне нельзя делать этот последний шаг - последний шаг, который может привязать меня к нему окончательно и разбить сердце. Я резко дрогнула и опустила голову.
- Джеймс… пожалуйста…
В этом моем стоне было отчаяние, страсть, страх, надежда - смесь абсолютно всех эмоций, которые двигали влюбленной женщиной. Он молчал, прикоснувшись к моему лбу губами, понимая все, что со мной творится.
Я подняла голову, встречаясь с ним взглядом. О, лучше бы не видеть его пронзительных, чутких, будоражащих глаз…
- Я не думала, что… - произнесла тихо, чувствуя, как прохладные пальцы скользят по щекам, подбирая горькие слезинки. Не думала, что влюблюсь? Что этот роман, который возник, как очередное приключение, закончиться вот так? Что я буду не просто влюбленной дурочкой, но еще и беременной влюбленной дурочкой, которая проиграла по всем направлениям.
- Скажи мне, - так же тихо попросил он, - скажи, что любишь меня, Анна. Меня одного.
Этот шаг мне не преодолеть. Да, я люблю его. Но это ничего не изменит. Я не хочу разрушить его жизнь, превратив в человека, бросившего женщину, на которой собирался жениться, и станет лишь любовником. Он никогда не пойдет на это, а если и пойдет в угоду мне, то перестанет быть собой.
Я коснулась его губ, повелевая им сомкнуться. Он тотчас поцеловали мои пальцы. Это выше моих сил. Я хочу целовать его, обнимать, всегда быть рядом. Как же я была бы счастлива, если бы этот сильный, страстный и нежный мужчина был моим мужем.
- Джеймс, я не могу.
Его взгляд вдруг потускнел, на дне зрачка вскипела плохо контролируемая ярость.
- Не можешь, потому что не любишь? - его голос охрип от напряжения.
С ним нельзя было играть в эти игры. Я знала, что если солгу и скажу "не люблю", он никогда больше на меня не взглянет, вновь превратившись в циника и женоненавистника. А может мне это и нужно? Порвать все одним махом?
- Не люблю, - сама не знаю, как я сказала это. Все внутри сжалось, перевернулось. Меня замутило.
Его взгляд был не верящим, изумленным, злым.
- Хорошо, леди Блайт. Мы, наконец, поняли друг друга, - произнес он, отступая от меня. Вокруг разлилась холодная пустота. - Остановимся на том, что нас связывала мимолетная страсть.
- Да, это правильно, - я не могла узнать собственный голос, который стал невероятно тих.
- Развлечение для богатой столичной леди в сельской глуши, - вернулся прежний язвительный проповедник.
- Джеймс…
- Не утруждайте себя, дорогая. Мы ведь не так близки, чтобы звать друг друга по имени. Правда? Вы - жена Энтони Блайта, а я будущий супруг мисс Бейли, и она будет гордо носить мое имя.
- И рожать вам детей, - мой разум вдруг затмила нелепая ревность и злость.
- Которых у вас, леди, никогда не будет.
Меня словно ожгло хлыстом. Он постарался ударить меня по самому больному.
- Разговор окончен, мистер Остин, - я едва сдерживалась от слез, - прошу покинуть мой дом.
Он усмехнулся, оглядывая руины.
- Всего доброго, леди Блайт, - поклонился демонстративно низко и покинул меня.
ГЛАВА 19
Все к лучшему в этом лучшем из миров.
Вольтер
Безымянное поместье, а вернее дом, принадлежащий с незапамятных времен семье Эванс, могло внушать трепет всем проезжающим мимо грешникам, ибо арка и ворота, выкрашенные белой краской, как двери старинного монастыря, порождали множеств ассоциаций. Скрипучий засов, веревочные качели, кудахчущие куры и одна грубоватая служанка, которая была сразу и поварихой и горничной, могли натолкнуть страждущих на недобрые мысли. И я, по правде говоря, не избежала этой участи, поселившись в доме на втором этаже в комнате, которая только ради приличий считалась гостевой. Странная лестница, которая неожиданно вырастала, едва я переступала порог, откровенно страшила. Виды, открывающиеся из моего окна, были не из простых, с замашками на сказочный пейзаж из старинных сказок о феях - заросший сад с дикой вишней и кустами шиповника. Я должна была испытывать пренебрежение, но, к собственному удивлению, меня что-то роднило с этим деревенским уютом.