Я раскрыла зонтик, демонстрируя ей невероятный плетенный узор, и глаза Шарлотты загорелись, как у шкодливого ребенка, увидевшего конфету. Она потянулась к нему, а я возликовала:
- Миссис Эванс, я надеюсь, вы посетите меня завтра? Мы прогуляемся по парку, и вы убедиться, что зонт не только красивый, но и неплохо защищает от солнца…
- Как? Вы уже уходите? - Шарлотта поднялась, чтобы проводить меня.
- Слышала от служанок, что в городе прекрасная кофейня.
Миссис Эванс побледнела.
- Вы пойдете туда? Одна? Мадам Кюнтен говорит, что в этой кофейне собираются лишь мужчины. Вы же не пойдете туда одна?
- Милая миссис Эванс, именно это я и хочу сделать. А если злые языки начнут поговаривать, что я хожу туда не для того, чтобы купить угощенье, я скажу, что возможно так и есть…
Распрощавшись с Шарлоттой, я отправилась в хваленую кофейню. Горничная Джоанна говорила, что там собираются исключительно джентльмены и беседуют о политике. Меня не смущало, что в кофейню не ходят женщины. Я воспользуюсь своим правом приезжей леди и постараюсь узнать самые свежие сплетни Шропшира.
Однако Шарлотта напрасно боялась моей выходки. На самом деле, я оказалась не одинокой охотницей до слухов. Мне составила компанию жена влиятельного промышленника, немка, которая нетривиально дала понять, что я вперлась-таки на ее священную территорию. К слову, "моего" Коулла она приветствовала пожатием руки, как обычно здороваются мужчины.
- Леди Блайт, - увидев меня, немного стушевавшуюся, он улыбнулся. - Позвольте, я представлю вас этим господам, - он любезно подвел меня к своим друзьям.
Меня тут же засыпали вопросами.
- Вы из Хартфоршира, леди Блайт? Неужели жена ярого тори покинула Лондон?
- Я слышал о фабриках лорда Блайта… Как на вас повлиял закон о бумагопрядильном производстве…
- … господа… господа, безработица в Ланкашире дала новый толчок развитию чартистского движения. Леди Блайт, как вы считаете…
- Джентльмены! - несколько снисходительный и насмешливый уже очень знакомый голос мистера Остина заставил меня прикрыть веки и взмолиться. Только его здесь не хватало.
Мне до одури не хотелось поворачиваться ему навстречу, принимая все те дурацкие знаки приветствия, которые были положены в цивилизованном обществе.
- Вы смущаете даму, - продолжил Остин с иронией, - леди скучно говорить о политике.
- А я полагаю, леди Блайт интересуется политикой, - вступился за меня Коулл, покуда мерзавец-Остин целовал мне руку.
- Женщин политика интересует не меньше, чем мужчин охота, мистер Остин. Во всяком случае, из любого правила бывают исключения, - проговорила я, не спуская с него глаз.
О, он был чрезвычайно притягателен: черный приталенный фрак, жилет из темного атласного шелка с вырезом из бархатной ткани, высокий накрахмаленный воротник рубашки, обвязанный однотонным шелковым галстуком и светлые брюки.
- Браво, - улыбнулась моя соперница-немка. - Хорошо сказано, леди Блайт. Но скажи что-либо подобное я, мужчины примут за суфражистку или феминистку.
- Святые угодники, миссис Гофман, это была бы большая потеря. Политика - это дело мужчин, - произнес кто-то из джентльменов.
На этой трагичной ноте, все расселись за столики.
- … парламент узаконил новые основания развода, и, боюсь, они додумаются до того, чтобы выделить имущество жены из общего.
- Вполне разумно, - скучающе отозвался Остин. - Если уж женщина не может принять решение за кого ей голосовать, то распоряжаться тряпками и мелким имуществом ей вполне под силу…
О, мужской шовинизм! Оказывается, я не ошиблась, причислив мистер Остина к надменным и высокомерным выскочкам, презирающим женщин.
- Развод - это такая дикость, - немка припала к чашечке кофе, - это против церкви.
- А я полагала, что дикость - это продажа жен, которую еще практикуют некоторые мужья, - чаша моего терпения медленно, но верно наполнялась желчью, - выставляя их на ярмарках, как скотину.
Мистер Остин неожиданно рассмеялся, и все на него уставились с недоумением.
Коулл, к моему великому облегчению, передал мне чашечку черного чая и обратился к моему оппоненту.
- А вы, мистер Остин, кажется, уже вступили в права?
Тот приподнял брови, видимо, не желая беседовать на эту тему. Правда, увидев, как все замерли, перестав даже жевать, ответил:
- Несколько дней назад.
Мы все некоторое время молчали. Я заведомо выяснила у приходского священника, что еще до моего приезда, мистер Остин похоронил своего старшего брата, который владел значительной частью земель в Шропшире, а так же чугунолитейным и кирпичным заводами. И старший брат, который не имел прямых наследников, завещал все состояние Джеймсу.
Беседа почти охладела, перейдя лишь в глухое кудахтанье Гофман, и я, так как уже было поздно, поспешила вернуться домой.
- Леди Блайт, - Остин окликнул меня на крыльце и протянул корзинку с пирожными, которые я случайно оставила в кофейне. - Было очень приятно увидеть вас еще раз, - произнес с холодной вежливостью стандартную фразу.
Наши руки соприкоснулись, когда он передавал мне ношу. Я поспешно притянула корзину к себе.
- Спасибо, сэр.
Некоторое время мы просто глядели друг на друга, не расходясь и ничего не говоря. Он был до безобразия строг и порядочен, и где-то на подсознании мне хотелось вывести его из дурацкого равновесия, и понять, каков же он на самом деле. Скажем, я желала настоящего мистера Остина, а не эту циничную маску.
- Так почему вы рассмеялись? Вас забавляет практика по продаже женщин? - не удержалась от очередной провокации.
- Вы случайно не феминистка, леди Блайт?
- Я ценю свободу и справедливость. Если это сущность этого движения, то да, я феминистка.
- Я имел в виду, что в некоторых случаях продать жену гораздо гуманнее, чем дать ей развод.
- Находите? - он злил меня и притягивал. Умен, образован, строг и сексуален… и ненавидит меня всем сердцем.
- Разведенная женщина предоставлена сама себе, проданная - новому супругу.
- А чувства женщины вас не интересуют?
- Иногда леди сами не понимают за кого выходят…
Что он имел в виду? Неужели мой брак с Энтони?
- Некоторые джентльмены хорошо маскируются, - в мой голос против воли закрался обвинительный тон, - или прячут истинные качества под маской.
Он прекрасно понял, что я хотела сказать этим выпадом.
- Доброй ночи, леди Блайт, - внезапно завершил наш разговор коротким кивком. Я тоже поклонилась.
Он всегда уходил, едва мы оба достигали точки кипения. Как лед и пламя мы были разные по своей природе, и не смогли бы найти общий язык, даже если бы очень постарались. Но нас отчего-то влекло друг к другу.
Я возвращалась со странной тревогой в сердце. Лучезарные глаза Коулла будоражили мою нервную натуру. Бьюсь об заклад, что он чувствовал то же самое. Великолепный мужчина с загорелой кожей и приятной улыбкой мог бы скрасить несколько месяцев даже в такой глуши, но меня тревожило что-то острое и настойчивое. Остин! Перед ним я чувствовался себя почти нагой и беспомощной, будто он знал все, что я хочу сказать или сделать. Чудовищная проницательность!
Даже дома, сидя за бюро и проверяя за экономкой счета, я постоянно ловила себя на мысли, что навязчивый Остин не выходит у меня из головы. Я боялась его. Да, я, наконец, поняла, что чертовски боюсь его. И хочу его не меньше. Страх и желание - опасная смесь…
ГЛАВА 5
Единственный способ иметь друга - самому быть им.
Р. Эмерсон
С мыслями о Джеймсе Остине я проследовала в следующий день. Именно так. Мне удалось поспать всего несколько часов, и чувствовала я себя почти мертвой. А ведь мне предстояла прогулка с Шарлоттой Эванс. А что может быть лучше верховой езды по сухим и солнечным просторам провинциального Шропшира?
- Какой чудесный у вас дом, - добродушно восхищалась она, посетив меня точно в уговоренное время. - Вы на славу потрудились, леди Блайт.
- Прошу, называйте меня Анной.
Она смущенно теребила волосы, и чтобы развеять последние преграды для нашей дружбы, я предложила ей конную прогулку, дабы не только позабавиться над тем, как Шарлотта держится в седле, но и приятно провести время. Дело в том, что миссис Эванс начала мне нравиться.
- Вы все-таки туда пошли? - укорительно спросила она, когда я рассказала ей о кофейне и уговорила все-таки сесть в седло.
- И наткнулась на Коулла и Остина…
- О, это давние враги, - засмеялась Шарлотта, - может быть, потому что оба успешны.
- Враги? - а вот это новость. Чего им, интересно, делить?
- Когда-то они отдали предпочтение одной особе, а она выбрала мистера Коулла. Остин уехал во Францию и не появлялся до недавнего времени. Говорят, он наладил хороший бизнес где-то на юге… Теперь, после смерти старшего брата, мистер Остин здесь хозяин. Его крестная, миссис Бейли, говорит, что он вернулся не только ради наследства, но и для того, чтобы жениться.
Я поправила шляпку, нервно покусывая губы. Известие о его женитьбе меня немного покоробило.
- И кому он отдает предпочтение?
- Мистер Остин - человек с безукоризненной репутацией. Думаю, всякие предпочтения он бережно таит до определенного момента.
- Н-да, это похоже на этого милейшего джентльмена, - не удержалась я.
Все, что касалось Джеймса Остина воспринималось мною в гипертрофированном виде.
- А Коулл? Он вроде бы вдов? - нужно переключить внимание на кого-нибудь более достойного. Я обернулась, не получив ответа, и увидела, что моя дражайшая Шарлотта, залившись краской, надолго выпала из реальности.
- Ах, - спохватилась Эванс, когда я потребовала, чтобы она не забывала держать поводья. - Мистер Коулл… он… вдов… и думаю, он не собирается вновь… жениться.
Ох, уж и Шарлотта, проказница. От опытного глаза такой прожженной блудницы, как я, ничего не скрыть.
- И он совершенно не обращает ни на кого внимания? - подтрунивала я.
- Разве, что на вас, - она вдруг замолчала, чудовищно смутившись. - О, леди Блайт, простите мой дурной язык. Я вечно говорю что-то невпопад.
Я послала ей приободряющую улыбку.
- Вам ведь интересно: почему я здесь, в Шропшире? - напрямую спросила, видя, как меняется в лице моя подруга. - Перестаньте, Шарлотта, все прекрасно знают, за что меня сослали в провинцию. Я изменила мужу.
- Так это правда? - не выдержала она. - Я не могу в это поверить. Вы такая честная и порядочная женщина. То есть вы все-равно…
- Шерри, - я сознательно сократила ее имя, заставив умолкнуть. - Я предлагаю вам свою искреннюю дружбу, но прежде чем вы согласитесь, я хочу, чтобы вы все обо мне узнали. Захотите ли вы иметь дело с леди с подмоченной репутацией?
- О, леди Блайт…
- Называйте меня Анной, - почти приказала. - Я не ханжа, я люблю внимание, мужчин и роскошь. И я готова предложить вам самую преданную и крепкую дружбу, на которую способна женщина. Вы примете ее? - я протянула Шерри свою руку, и она ответила тем же.
- Да, Анна, - восхищенно затараторила, улыбаясь во весь рот. - Сейчас и навсегда, - мы скрепили эту клятву рукопожатием.
Следующие несколько часов мы занимались исключительно женским делом - сплетнями. Вернувшись в поместье, я продемонстрировала Шерри новомодное белье, как, впрочем, и обещала, а она выдала мне максимум информации о том, какие настроения ходят в городе.
Итак, моя копилка знаний пополнилась весьма полезными сведениями о частной жизни мадам Кюнтен и миссис Бейли, а так же грядущими планами относительно сезона, бала и сватовства. Конечно, больше всего меня интересовала партия Джеймса Остина, но здесь даже природная любознательность Эванс была бессильна. Остин оказался тем еще конспиратором.
- Все женщины от него без ума. Он может выбрать любую. Причем сейчас его состояние насчитывает порядком девяти тысяч в год, - смеясь, делилась она.
- И при всех этих достоинствах он никогда не был женат?
- Никогда, леди Блайт… Анна. Он еще совсем молод.
- Так сколько же ему лет? - я удобнее устроилась на диване, делая большой глоток горячего шоколада, который был так кстати после верховой езды.
- Эм… сейчас, - Шерри прикидывала и в уме и на пальцах. - Двадцать семь! - торжественно выдала она, а я окончательно поперхнулась шоколадом.
Откашлявшись, я в недоумении взглянула на подругу.
- Младше меня на три года, - это довольно неприятно.
Я поймала себя на мысли, что примеряю Джеймса Остина себе, будто у нас возможно какое-то будущее. Какое мне, вообще, дело младше он меня или старше? И неужели меня не избежала участь всех провинциальных дам - потерять голову из-за этого молодого красавца?
- Анна, вы получили приглашение на барбекю к Веберам?
- Да, - отстраненно ответила, досадуя, что приняла возраст Остина близко к сердцу. Надеюсь, что добродушная Шерри этого не заметила. - Кажется, еще вчера прислали.
- И я, непременно, буду. Приезжает сын господина Вебера, Патрик.
- Потрясающая новость, - вяло отозвалась я. Патрик? Кто это, черт побери?
- Он был в Индии, Китае и Египте, леди Блайт. Он чудесный рассказчик.
- Надеюсь, вы меня представите этому сказочнику.
- Напрасно вы так, - укорительно ответила Шерри. - Он прекрасный молодой человек.
Мы определились на том, что Эванс позволит мне выбрать для нее платье. Корсет на китовом усе мы пока оставили нетронутым, ибо ее страшила одна лишь мысль остаться без этого предмета гардероба. Я предвкушала, какой мы наведем фурор среди местных леди. И пусть сдохнут от зависти.
Но, когда дошло до дела, Шерри заупрямилась. В тот самый день барбекю, я приготовила для нее сюрприз.
Она скромно попивала чай из белого фарфора, опасаясь, наверно, что я надену на нее то бесстыдное, по ее словам, платье, которое демонстрировала утром.
- Веберы очень консервативны, - пояснила Шерри, когда я кокетливо крутилась у зеркала. - Помимо, Патти, у них еще трое детей… - я удивленно на нее уставилась. Патти? Это как надо было исковеркать имя, чтобы назвать так мужчину? - Все девочки. В этом сезоне родители возлагают на них немалые надежды. Старшая Оливия - настоящая красавица… О, она вам обязательно понравится!
Шерри меня плохо знала. Мне вообще редко нравились женщины.
- А вы, дорогая Шарлотта, хорошо знаете вашего Патти? - я улыбнулась, увидев, как распахнулись ее глаза.
- Он, вовсе, не мой, - возмутилась она, - мы с Веберами соседи. Мы с Патриком росли вместе. Он младше меня всего-то на два года.
Я с укоризной взглянула на Шерри, еще раз понимая насколько молода и хороша моя подруга. Она овдовела два года назад, когда ей было всего двадцать пять.
- А Патрик женат? - хохотнула я.
- Ну, как вам не стыдно, леди Блайт? - она обиженно надула губы. - Между нами только дружба.
- О, это вы мне не объясняйте…
Увидев, что я приготовила для нее воздушное малиновое платье с широким атласным поясом, она вскочила с кресла.
- Вы серьезно? - ее лицо пылало. - Я ни за что это не надену. Представьте, что скажут мадам Кюнтен и миссис Бейли?
Я вдруг вспомнила, что говорили они относительно моего лифа и выпирающих сосков и рассмеялась.
- А представьте, что скажет на это тот же Патрик, который не видела вас… сколько, кстати?
- Три года, - пропищала она.
- Вот, - я всучила ей малиновое платье. - А что скажет мистер Коулл? А? - я потянула ее наверх, в свою комнату и заставила переодеться.
Никогда не любила блондинок, но Шерри не переставала меня удивлять. Она была восхитительно хороша. И как можно было прятать столь прекрасное тело и такие густые белокурые волосы? Прочь ненавистные чепцы и дурацкие серые наряды! Шерри в моем нежном малиновом платье была превосходна. Я даже немного стушевалась, сознавая, что на ней платье сидит куда выгоднее, чем на мне. Я должна была растрепать ее пучок, поэтому жестко развернула ее спиной, запустив пальцы ей в волосы. Невероятный водопад белоснежных локонов ударился о ее лопатки, обдавая тонким чувственным запахом шафрана.
- Шерри, ты не могла прятать все это, - я с трудом сглотнула, разворачивая ее к себе и поднимая подбородок. - Ты невероятная красавица, - на меня смотрели серо-голубые глаза с длинными пушистыми ресницами.
Разве может такая женщина оставаться так долго одинокой?
- Ты должна забыть о пучках и чепцах, Шарлотта. Это годится только для служанок.
Приказав ей дождаться горничную, которую я привезла с собой из Лондона, и у которой были волшебные руки, ибо она могла сотворить упругие локоны даже из трех волосинок, я сама пошла переодеваться.
Для себя я избрала светло-бежевое платье. Волосы я хотела завить в воздушные кудри и небрежно заколоть на затылки. Достаточно задорно и свободолюбиво, чтобы придать образу веселую непринужденность. Глядя в зеркало, я подумала о том, что мистеру Остину это явно не понравиться и злорадно усмехнулась.
ГЛАВА 6
Единственный способ отделаться от искушения - поддаться ему.
О. Уальд
Шил-парк мы с Шерри покинули при полной помпе. Во-первых, мы отправились к Веберам в экипаже, как великосветские дамы и честно тряслись по ухабистым дорогам битых полчаса. Во-вторых, мы обе выглядели, как дебютантки на первом балу. И, в-третьих, нас обеих снедали внутренние демоны.
- О, моя любезная, Шарлотта! - миссис Вебер распахнула объятия моей подруге, когда мы, наконец, добрались до их поместья. Ее лицо вытянулось, когда она разглядела, в чем мы были одеты. - Патрик уже вернулся и спрашивал о вас, моя дорогая. Вы обязаны ему танец на балу, - подавив смущение, она все-таки обняла Шерри. - Вы так давно у нас не бывали.
- Миссис Вебер, - вставила Шарлотта и обратила внимание своей собеседницы на мою скромную персону. - Это леди Анна Вирджиния графиня Блайт, дальняя родственница миссис Бейли…
Вебер немного стушевалась. Не каждый день к ней на барбекю приезжают леди из Лондона.
- Я слышала, - смущенно улыбнулась она, - Очень рада вам, леди Блайт.
Оставив Шерри делиться впечатлениями с ее давней подругой, я поспешила в сад, где шли активные приготовления к барбекю. Однако, свернув, видимо, не на ту аллею, я оказалась лицом к лицу с поборником нравственности, мистером Остином. Когда я увидела его, красивого до одури и высокомерного, сердце пропустило пару ударов. Сегодня он был менее официален, чем в кофейне, потому что выбрал короткий темно-коричневый фрак и светло-бежевые брюки. Рубашка, как полагалось, была накрахмалена, и повязана шелковым галстуком, за который безумно хотелось дернуть.
Мы несколько секунд раскланивались друг перед другом с завидным позерством.
- А я рассчитывал, что вы внемлите советам миссис Бейли, - произнес он, оглядывая меня с ног до головы.
Интересно, что он имел в виду: историю с корсетом или с поведением?
- Я упрямая, мистер Остин.
- Вашими стараниями миссис Эванс сегодня блистает, - сказал он, подавая мне руку, когда я переступала через ветку. Мы удалились далеко в сад.