- Я не думаю о том, что будет. Может быть, через двадцать лет я отнеслась бы к своей судьбе по-другому, более терпимо. Но я должна столько пережить, пока пройдут эти двадцать лет!
Ханна сказала:
- Если вы что-нибудь совершите над собой, вас не смогут похоронить в освященной земле.
- Почему?
- Говорю вам, не смогут, если вы… сделаете это. Закон не разрешает. Таких людей хоронят на перекрестках дорог или еще где-нибудь, но не на кладбище.
Я много думала об этом, но продолжала ходить к ручью. Я решила, что когда-нибудь пойду туда и не вернусь. Я думаю о тебе, моя доченька. Расскажут ли они, когда ты вырастешь, обо мне… и о твоем отце? Вот почему я решила написать, чтобы ты знала правду такой, как вижу ее я. И это истинная правда, Опал. Я сижу у ручья, пишу тебе, и прошлое возвращается ко мне. Видишь ли, ты должна знать, как это случилось. Я дам это письмо Ханне, а она передаст его тебе, когда придет время. Но может быть, это время никогда не настанет и я расскажу тебе все сама. Сегодня я заканчиваю писать и отдам письмо Ханне.
Прощай, маленькая Опал. Пусть Бог поможет тебе, и ты когда-нибудь узнаешь правду о своем отце. Я уверяю тебя, что нет ничего такого, что может опорочить его. И еще, последнее, моя любимая маленькая доченька, буду я или нет рядом с тобой, когда ты вырастешь, но не позволяй никому говорить плохо о своем отце.
Я смотрела вдаль и видела все так ясно перед собой. Потом я опустилась на колени перед могилой. Мои щеки были мокрыми от слез, хотя я не чувствовала, что плачу.
* * *
В этот вечер я не вышла к обеду, потому что не могла видеть их. Они представлялись мне совсем другими людьми. Мне казалось, я вижу их насквозь. Я ненавидела их: они довели ее до самоубийства. Если бы они отнеслись к ней с большей добротой, она и сейчас была бы жива и у меня была бы мать. Как она была несчастна! Мне хотелось все им высказать: моему слабому отцу, на самом деле моему дедушке; моей гордой бабушке (как я была рада, что она мне не мать!); Мириам, за которую всегда все решали другие; и Ксавье, доброму, но такому далекому, который ничего не сделал, чтобы спасти ее. Я притворилась, что у меня болит голова, и, когда вошла Мириам, закрыла глаза и отвернулась.
На следующий день я увидела Ханну.
- Значит, вы прочитали письмо, мисс Джессика? - спросила она.
Я кивнула:
- Скажи мне, что случилось потом?
- Ее нашли в ручье. Она лежала вниз лицом. В этом месте было мелко, вода едва покрывала ее.
- И они похоронили ее здесь? На Пустоши?
- Преподобный Грей был очень строг в этом отношении. Самоубийц не хоронят на освященной земле.
- Как жестоко! - воскликнула я. - Я сделаю это место священным! Она была такой хорошей и никому не причиняла вреда. Я очищу ее могилу, посажу цветы.
- Лучше не делайте этого, мисс.
- Почему? Это была моя мать.
- Я знала, что вы это так воспримете. Она бы ничего не написала вам, если бы думала, что это так сильно огорчит вас.
- Расскажи мне подробно, как все это случилось, Ханна.
- Ее нашли и тихо похоронили. Вот и все. Люди мало говорили об этом. Все знали, что она отличалась от всей семьи, и считали, что она это сделала, потому что влюбилась, а он уехал. Сердце ее было разбито, а она была молода и решила, что жизнь окончилась. Я всегда кладу цветы на ее могилу.
- Спасибо Ханна. Кто-нибудь подозревал, что я ее дочь?
- Если и так, то никто не говорил об этом. Считалось, что вы поздний ребенок. Это иногда случается, а мисс Джессика утонула спустя некоторое время после вашего рождения. Я помню, это был жаркий июльский день, - она отвернулась, губы ее дрожали. - Они вернулись только несколько недель назад, и люди думали, что она встретила кого-то в Италии. Это был последний день июля, а вы родились первого июня. Вы были совсем крошкой.
- Как она должна была страдать! Ты знала моего отца. Расскажи мне о нем.
- Он казался таким милым молодым джентльменом. Высокий, с красивым лицом. Одно время он был любимцем мистера Хенникера. Но потом он, конечно, говорил о нем ужасные вещи. Я никогда не забуду тот день.
- Расскажи мне все, Ханна.
- День начался, как обычно. Мы принесли гостям горячую воду. Одна из горничных сказала: "Мистера Дерхэма нет в комнате. Его постель нетронута, его вещей нет". Мы возразили: этого не может быть, но так оно и было. А затем мистер Хенникер обнаружил, что недостает его самого прекрасного опала, и, естественно, все решили, что он захватил его с собой.
- Но это не так, Ханна. Ты же знаешь, что это не так.
- То же самое говорила ваша мама, но он уехал, и опал исчез.
- Она знала, что он не брал его.
- Она любила его.
- Она никогда не полюбила бы вора.
- Любовь не считается ни с чем.
- Я знаю, что это неправда.
- Ну, вот опять… Вы говорите, как ваша мама. Я никогда не думала, что она сделает это. Я бы нашла способ остановить ее. Она говорила, что он приходил к ней во сне и сказал, что любит ее, что никогда не покинул бы ее в этой жизни. "Приходи ко мне, - сказал он ей во сне. - Приходи ко мне по ручью. Только смерть удерживает меня вдали от тебя". Я уверена, что после этого она приняла решение. Она знала, что он умер. Теперь они вместе навсегда.
- Ей надо было жить, чтобы доказать его невиновность.
- Но у нее были странные фантазии: она думала, что он зовет ее к себе.
- Мне хотелось бы узнать правду, Ханна, открыть, что же на самом деле случилось с этим опалом.
- Бог с вами, мисс. Много лет уже пытаются найти его. Я думаю, что мистер Хенникер никогда не оставлял поиски. И вы считаете, что вам это удастся? Вы же ничего не знаете о таких вещах. Вы еще только начинаете узнавать, как войти в этот мир!
- Но он мой отец, она моя мать. Это же все меняет.
Ханна печально покачала головой.
* * *
Я не могла говорить со своей семьей о трагедии, но я могла объясниться с Беном. На следующее утро, придя к нему, я сразу же сказала:
- Я знаю все об отце и матери и то, что вы обвиняете его в краже опала.
Мы сидели в гостиной. Некоторое время он молчал, но я видела, что ему очень грустно.
- Мне не с кем поговорить об этом, кроме вас, - продолжала я.
- Кто рассказал тебе? - спросил Бен. Я сказала, что мама оставила мне письмо.
Он кивнул.
- Вы знали? - спросила я.
- Я догадался. Ты так похожа на нее, такие же темные глаза, длинные ресницы и тонкие брови, такой же вздернутый нос и рот, который смеется над жизнью даже в тяжелый час. Сейчас мне показалось, что это она здесь сидит. Тебе столько же лет, сколько ей было тогда, но она меньше разбиралась в людях, чем ты, не могла постоять за себя.
- Вы знали о ней и об отце?
- Все было ясно, как день.
- И вы были довольны… сначала? Вы были не против? - впервые я увидела, что он раздумывает.
- Я не мог ничего иметь против, - сказал он, наконец. - С первой же минуты их встречи было видно, что с ними происходит. Тогда я думал, что он хороший, честный юноша.
- Вы же знаете, Бен, что он не сделал этого.
- Что ты имеешь в виду, говоря, что он не сделал? Он разбил ее сердце. Я бы убил его за это. Да, убил бы!
- Вы любили ее, Бен, - сказала я.
Он задумался.
- Да, можно сказать и так. Она была красивой и нежной… а я… посмотри на меня - грубый, старый рудокоп.
- Вы хотели сами на ней жениться, Бен?
- Это было бы неправильно.
- Если бы вы женились, я была бы вашей дочерью.
- Неплохая идея.
- Тогда я была бы другой, совсем не такой, как сейчас.
- Значит, спасибо судьбе, что трагедия предотвращена.
Он снова стал самим собой, и беседа с ним успокаивала меня.
- Да, - продолжал он, - я любил ее. Она была, как этот дом… Ты понимаешь, о чем я говорю? Чуть-чуть отдалена от меня, нечто такое, чего я жаждал и чем хотел обладать. Но с женщиной все по-другому. Я проклинаю себя, что меня не было здесь в то время. Если бы я был здесь, ничего бы не случилось.
- Чтобы вы сделали, Бен?
- Я бы предложил ей выйти за меня замуж. Может быть она бы согласилась.
Я подбежала к нему, обняла и прижала к себе.
- О Бен, это было бы замечательно! Мы бы жили вместе, и я избавилась бы от Дауэр Хауза.
Он погладил мои волосы и сказал:
- Ты бы хотела этого?
- Это было бы удивительно!
- Но этого не произошло, не правда ли? Что пользы оглядываться назад и говорить "если бы". Это делают глупцы. Вчерашний день надо забыть. Важно то, что есть сегодня, важно будущее. Мы познакомились и стали друзьями, а дружба прекрасная вещь.
Я снова подошла к креслу и попросила:
- Скажите мне о случившемся.
- Твоя мама бывала в Оукланде.
- Да, я знаю и про бал, и про вишневое платье.
- Она встретила твоего отца. Это была любовь с первого взгляда. Они собирались пожениться и уехать в страну опалов. Не думаю, что это было подходящее место для такого хрупкого существа, но она рвалась туда, считала, что должна быть рядом с ним. Ее тоже охватила опаловая лихорадка, она клялась, что сможет все преодолеть вместе с ним. И она смогла бы. Я завидовал счастью Десмонда Дерхэма. Это был красивый юноша из хорошей семьи. И честный… так я думал. У него в крови была тяга к приключениям, поэтому он отправился в Австралию, сначала за золотом, как и все мы. Но найдя свой первый опал, он перестал думать о золоте. У него была уверенность, что он нашел одно из самых богатых залежей опалов в Новом Южном Уэльсе. Он постоянно говорил об этом. Мы шутили над ним и называли его уверенность фантазией Десмонда. Но затем нас захватила его одержимость, и, чтобы обсудить этот вопрос, мы собрались в Оукланде. Здесь он встретил твою маму, они полюбили друг друга и решили вступить в брак. Так было до той ночи.
- А что же в действительности случилось в ту ночь?
Казалось, Бен все тщательно обдумывает.
- Собрались Десмонд Дерхэм, Джосс Мэдден, Дейвид Кроиссант и я. Джоссу тогда было четырнадцать лет, он учился в школе. Но, клянусь, он был умен! Трудно было поверить, что он так молод. Он уже твердо решил, что будет делать, - собирался добывать опалы в Австралии… О, не только в Австралии… во всем мире. Он уже говорил, что должен делать я, и это подталкивало меня, не давало почить на лаврах. И что интересно, он часто бывал прав. Он был выше всех нас, и все еще продолжал расти. А теперь его рост шесть футов и пять дюймов, это его точный рост.
- Да-да, - сказала я нетерпеливо, устав слушать о достоинствах его сына Джосса Мэддена.
- Итак, Джосс, затем Дейвид Кроиссант. Дейвид продавал камни в Австралии, Америке, Англии и во всех странах Европы. Там, где дело касалось опалов, он был чрезвычайно сведущим человеком. Затем Десмонд Дерхэм, энтузиаст. Мы сидели в этой комнате. Десмонд излагал свой план, а мы обсуждали его. Он исследовал ту землю и, хотя пока нашел только след опалов, чувствовал, что это будет одно из богатейших месторождений в Новом Южном Уэльсе. Конечно, мы требовали доказательств, но пока их было немного. Он нашел опаловый грунт, а вокруг твердые глыбы кварца, сплавленные крупинки песка, а в них прожилки опалов. Во всяком случае, это указывало, что где-то здесь должны быть большие красивые опалы. Мы решали, где лучше всего расположить штольни. Мы хотели сначала сделать их небольшими, но если предчувствие Десмонда оправдается, мы увеличим разработки. Дейвид Кроиссант осмотрит первые находки и решит, как лучше торговать ими. Чтобы начать, нужны будут забойщики и современное оборудование.
Все это мы обсудили. Я помню энтузиазм Десмонда. Он знал, что мы идем на риск. Старатели в какой-то мере суеверны. Некоторые из них верят, что неведомая рука ведет их к успеху. В ту ночь мы так и думали о предчувствии Десмонда. В нем было что-то такое… необычайная уверенность. Я знаю, что мои слова звучат нелепо, но я и раньше встречался с этим. И почти всегда это приводило к успеху. Я думаю, что каждый из нас в ту ночь верил в прекрасные опалы из Фэнситауна Десмонда. Мы считали, что найдем черные опалы, спрос на которые повысился. Одно время интерес проявляли к светлым камням, они тоже красивы, но теперь в моду вошли черные. Я сказал, что вряд ли мы когда-нибудь найдем такой красивый камень, как Зеленый луч солнечного заката. Они захотели посмотреть на него.
Я привел их всех сюда и открыл сейф. Опал лежал в своем бархатном гнезде. Какое зрелище! Считайте, что вы не видели опалы, если не видели Зеленый луч.
Десмонд Дерхэм взял камень, положил его на ладонь, а затем воскликнул: "Я это увидел! Я увидел зеленый луч!" Я выхватил опал и стал всматриваться в него. Я поворачивал камень во все стороны, но поймать сияния не мог. Я говорил тебе, что однажды я видел настоящий зеленый луч. Тогда я возвращался домой из Австралии, солнце только что опустилось за горизонт, и вдруг вспыхнуло зеленое сияние. И всего раз я видел такой же луч в камне.
"Вы действительно видели это, Десмонд?" - спросил я. - "Ну конечно!" - ответил Десмонд.
Джосс клялся, что он тоже видел, но ему всегда хотелось быть в центре происходящего.
На следующее утро твой отец исчез. Он упаковал свои вещи и потихоньку выскользнул из дома. Опал тоже исчез.
- Вы не можете верить, что мой отец взял его.
- Я понимаю твои чувства, но нельзя закрывать глаза на очевидные факты. Десмонд Дерхэм приехал сюда, жил в этом доме, соблазнил твою мать, пообещав жениться на ней, но искушение Зеленого луча было слишком велико для него…
- Должно существовать другое объяснение.
Бен взял меня за руку.
- Я знаю, что ты думаешь. Он был твоим отцом. Я понимаю твои чувства. Но что с Зеленым лучом? Дейвид Кроиссант не взял бы его. У него не хватило бы мужества, ведь он был торговцем. Опалы для него означали только деньги. Он хорошо разбирался в их качествах, но у него не было особых сентиментальных чувств к какому-то камню, он видел только его рыночную стоимость. А какую ценность мог иметь Зеленый луч? Камень узнали бы тотчас же, а его разоблачили как вора. Джосс? - Бен засмеялся. - Джосс способен на что угодно. Я знал, что он испытывает к Зеленому лучу, но ведь он мог смотреть на него, когда захочет. Если, конечно, его не одолело желание обладать им…
- Вы сказали, что этот камень имел особое очарование.
- Ты пытаешься переложить это все на Джосса, чтобы оправдать своего отца? Многие опасались Зеленого луча. Я уже говорил тебе, он был известен как камень, приносящий несчастье. Он был окружен такими легендами. Я никогда в это не верил. Но посмотри на меня.
- Но вы же потеряли его. Я просто не верю, что отец мог покинуть маму.
- Он не знал, что будет ребенок. Может быть, все было бы по-другому, а может быть, и нет. Ты не видела Зеленый луч. И если бы увидела, может быть, поняла бы то влияние, которое этот опал оказывал на людей. Тебе многое предстоит узнать о людях, о жизни и о том, что называют одержимостью, навязчивой идеей… Неважно, как называть это состояние души.
- Что случилось с Фэнситауном моего отца?
- Теперь это одна из богатейших разработок опалов в Австралии.
- Значит, он был прав?
- О да, он был прав.
- И вы думаете, что он не вернулся бы туда?
- Как же он мог вернуться, если у него Зеленый луч?
- И вы верите, что он отказался бы от своей мечты… и от мамы… ради одного опала, который к тому же он никогда бы не смог открыто назвать своим?
- Мисс Джесси, я могу повторить только одно: ты никогда не видела Зеленый луч.
Он взял костыли.
- Посмотри, как я хожу по комнате. Я привыкаю к этой деревяшке. Скоро я начну бегать, как будто у меня две ноги. Тогда…
Я испытующе посмотрела на него, но он только покачал головой. Я знала, что он имеет в виду. Как только он будет ходить более уверенно, он покинет Оукланд Холл. Я не в состоянии была даже думать о том, как я буду одинока без него.