Некоторое время спустя, после того, как появилась Нелл, и весь этот ужасный поток слёз повторился, после того, как она засуетилась насчёт лёгкой трапезы, после того, как она снова удалилась, чтобы проверить его маленьких братьев, разговор перешёл к той зловещей цели, из-за которой он вернулся.
Говоря отрывистым, бесстрастным тоном, Дэйгис просветил Сильвена насчёт всего, что стало известно с тех пор, как он видел его в последний раз. Он рассказал ему, как он приехал в Америку, как искал тексты, только для того, чтобы в конечном итоге признать, что он был вынужден попросить Драстена о помощи. Он рассказал ему о странном нападении на Хло и о Драгарах. Он рассказал ему, что они обнаружили, что тексты о Туата Дэ Данаан исчезли, и что это показалось умышленным.
Сильвен нахмурился при этом. "Скажи мне, мальчик, Драстен проверял под плитой?"
"Под плитой в башне? Под той, на которой он пребывал в дремоте?"
"Да", сказал Сильвен. "Хотя на сегодняшний день я положил только два текста туда, я планировал обнаружить всё, что смог бы, что может быть в помощь, и запечатать их под неё. Предчувствуя это, я оставил чёткие указания Драстену посмотреть туда".
Дэйгис закрыл глаза и покачал головой. Неужели его поездка оказалась ненужной? Неужели он мог избежать всё это? Возможно. Через несколко лет было вполне вероятно, что Сильвен собрал бы все тома, которые он искал и спрятал бы их под плитой. Они были там, в двадцать первом веке, всё время.
"Где были указания? В письме, которое ты оставил для него?"
"Да".
"В том письме, в котором ты рассказал ему, что я сделал?"
Сильвен кивнул снова.
"Ты разъяснил это, или сказал об этом как-то завуалировано, отец?". Зная его отца, он выбрал второй вариант.
Сильвен нахмурился. "Я сказал, ' Я оставил кое-что для тебя под плитой'", ответил он сварливым голосом. "Как человек должен выражаться более понятно?"
"Ещё больше, потому что по всей видимости Драстен ни разу туда не посмотрел. Предполагаю, что Драстен был так потрясён новостью, содержащейся в твоём послании, что скомкал письмо и выбросил его. Из того, как ты изложил это, вполне вероятно, что он подумал, что ты оставил сувениры или какие-нибудь безделушки".
Сильвен выглядел смущённым. "Я не подумал об этом".
"Ты сказал, что искал тома. Ты обнаружил что-нибудь ещё?"
Осторожность промелькнула на лице его отца. "Да, я смотрел, но это медленная работа. Древние тексты намного тяжелее читаются. Не было согласованности в правописании, и часто они имели небольшую власть над алфавитом".
"Что насчёт…"
"Ну, хватит пока о текстах", перебил его Сильвен. "Будет достаточно времени для этого завтра. Расскажи мне о твоей девушке, сын. Должен признаться, я был удивлён, увидев, что ты привёл с собой молодую женщину".
Сердцебиение Дэйгиса ускорилось, а его вены наполнились тем особенным леденящим жаром. Его девочка. Его.
"Хотя она, казалось, с трудом осознавала то, что ты использовал камни, как мост между веками, я ощутил сильную волю и острый ум. Я полагаю, она изменит своё мнение без излишней суматохи", размышлял Сильвен.
"Я тоже в это верю".
"Ты не сказал ей, что в тебе неправильно, не так ли?"
"Нет. Я не говорил ей. Я скажу ей, когда будет подходящее время". Как будто когда-либо наступит "подходящее" время. Сейчас время было его врагом, как никогда раньше.
Наступила тишина. Неловкая, ужасная тишина, наполненная вопросами, но совсем немногими ответами, изобилующая невысказанными тревогами.
"Ох, сын", сказал, наконец, Сильвен, "это убивало меня - незнание, что с тобой стало. Как же я рад, что ты вернулся. Мы найдём способ. Я обещаю".
Позже, Сильвен печально размышлял над этим обещанием. Он расхаживал взад-вперёд, он ворчал, он ругался.
Только после того, как Дэйгис удалился наверх, и предрассветные часы наполнили его усталые кости разочарованием - именем Амергина, ему было шестьдесят пять лет, слишком стар для таких дел - к тому времени он признал, что ему следовало что-нибудь показать, как его труд. Он не был полностью откровенным с Дэйгисом.
Он глотал древние тексты с той самой ночи, как Дэйгис сознался и сбежал. Странно, хотя он почти разобрал к чёрту замок по камням, он не смог найти никаких документов, предшествующих первому столетию. А он знал, что когда-то их было много. Они упоминались во многих текстах в его библиотеке в башне.
Пока что он не мог найти эти жалкие документы, и учитывая то, что замок был огромным, кому-то же могло прийти в голову, что следовало бы следить за тем, что твориться в его собственной библиотеке!
Согласно легендам, у них даже был оригинал Договора, который был подписан между расами людей и эльфов. Где-то. Только Богу известно где. Как они могли не знать?
Потому что, скривившись, ответил он сам себе, когда так много времени проходит, что рассказ становится слишком удалённым от момента своего происхождения, он теряет многое от своей истинности.
Хотя, исполненный сознания долга, он рассказывал своим сыновьям легенды Келтаров, про себя он думал, что рассказы за прошедшее тысячелетие были несомненно малость приукрашены, возможно, это был придуманный вымысел-миф, чтобы оправдать необычные способности Келтаров. И хотя он подчинялся своим клятвам, часть его разума никогда полностью не верила во всё это. Их каждодневные цели были уже достаточным назначением: обычаи Друидов, отмечающие поры года, забота о жителях Баланоха, обучение его сыновей и его собственные исследования. У него не было нужды верить во всё остальное.
Печальная истина была даже не в том, что он действително верил, что было некое древнее зло в промежуточном пространстве.
Как много мы забыли и потеряли, размышлял он. Он едва ли предавался мыслям о легендарной расе, которая якобы направила Келтаров по их пути. До тех пор, пока его сын не пошёл и не нарушил свою клятву, таким образом преступая якобы подписанный Договор, существование которого давно уже было скорее мифом, чем реальностью.
Ну вот, мрачно думал он, сейчас по крайней мере мы знаем, что старинные легенды были правдивыми.
Малое утешение в этом.
Нет, его поиск не увенчался нахождением ни единой капли полезной информации. Более того, он начал бояться, что Келтары были непростительно беспечными в своём охранении древнего знания, что нарушенная Дэйгисом клятва была всего лишь ещё одним провалом в длинном списке неудач.
Он подозревал, что они перестали верить столетия назад, отталкивая прочь мантию могущества, которое взыскивало слишком высокую цену. За многие поколения, Келтары мужчины становились всё больше и больше замкнутыми, утомлённые защитой тайн камней, уставшие скрываться на холмах и измученные теми боязливыми взглядами, которые бросали в их сторону. Уставшие до чёртиков быть непохожими на всех.
Когда невежественные годы уступили дорогу более просвещённому времени, Келтары, кажется, пожелали избавиться от груза своего прошлого.
Его сын думал, что он потерпел неудачу, но Сильвен знал больше. Они все потерпели неудачу.
Завтра они засядут за древние писания и займутся поисками заново. Сильвену не хватало мужества сказать своему сыну, что он почти закончил поиски, и если был какой-то ответ, который можно было в них обнаружить, то он оказался слишком тупоголовым, чтобы распознать его.
Его глаза сузились, и его мысли повернулись к девушке, которую его сын привёл с собой. Когда ураган разбудил его - ураган, подобный которому он слышал только несколько раз до этого -он бросился на улицу, молясь, чтобы это было возвращение Дэйгиса.
Ушло некоторое время на то, чтобы рассеялся туман, и хотя он звал, Дэйгис не отвечал.
Когда туман исчез, Сильвен понял почему.
По мнению Сильвена, это была та девушка, которая могла ещё доказать, что была их самой прекрасной надеждой. Поскольку его сын любил её - а он любил, хотя не знал этого сам - а зло не любило. Зло пыталось совратить, овладеть и поработить, но оно не испытывало чувств к объекту своего желания. До тех пор, пока любовь была жива в Дэйгисе, у них была зацепка, какая бы маленькая она не была.
О, он и девушка сблизятся, решил Сильвен. Она узнает о том молодом Дэйгисе, который когда-то бродил по этим вересковым холмам, взращивая землю и исцеляя крошечных зверьков, благородный Дэйгис с неистовым сердцем. Он и Нелл проследят за этим. Одарённость Дэйгиса всегда склонялась к целительному искусству, и сейчас он нуждался в исцелении сам.
Если девушка ещё не любила его сына - у него не было достаточной возможности изучить её - он сделает всё, что было в его власти, чтобы завоевать её для него.
Не суйся к ним, горько предостерёг его Дэйгис, имея в виду древнее зло внутри него.
Но Сильвен сунулся. Сильвен всегда совался. И несмотря на преграды, которые его сын воздвиг, чтобы приглушить его, оно ударило в ответ, и Сильвен был буквально полностью потрясён тем, что делалось внутри Дэйгиса.
Глава 18
"Я знаю, что я сплю", заявила Хло словоохотливо на следующее утро, пока спускалась по лестнице в главный зал. Она скользнула в кресло, присоединившись к Сильвену, Дэйгису и женщине, с которой она ещё не была знакома - э-э, не снилась ещё ей - чтобы позавтракать.
Три пары глаз смотрели на неё, выжидая, и, воодушевлённая вниманием, она продолжила.
"Я знаю, что я не пользовалась только что эквивалентом маленькой надворной постройки с признаками туалета". С соломкой вместо туалетной бумаги, не меньше. "И я не одета на самом деле в платье, и я точно не обута" - она посмотрела на пальцы ног - "в маленькие атласные туфельки с ленточками". Выпрямившись в кресле, она зачерпнула ложкой варенье с блюда. "И я знаю, что это клубничное варенье всего лишь фикция - оу - что это?" Её губы скривились.
"Томатные консервы, м'дорогая", мужчина, который был опознан ею ранее во сне, как Сильвен, мягко ответил с улыбкой, которую пытался скрыть.
Нехорошо, подумала Хло. Во сне, видящий сон сам решал, какой вкус имела еда. Она думала о сладком клубничном варенье, а получила мерзкий, неподслащённый овощ. Ещё одно подтверждение, подумала она печально, как будто она нуждалась в этом. Она обвела взглядом стол в поисках питья.
Дэйгис пододвинул ей через стол кружку с жирным молоком.
Она жадно пила, глядя на него украдкой поверх ободка. У неё были эротические сны о нём всю ночь. Пугающе реальные сны, в которых он брал её любым возможным способом, которым мужчина мог овладеть женщиной. И ей нравилась каждая минута этого, она проснулась, чувствуя себя такой нежной и игривой, почти мурлыкающей. Его чёрные волосы были стянуты назад в свободной косе. Он был одет в расшнурованную льняную рубашку, которая открывала греховную гладь золотистой, мускулистой груди. Большой, красивый мужчина. Сексуальный, жуткий мужчина.
Хло не была глупой. Она знала, что не спала. Часть её осознала это прошлой ночью, или она не упала бы в обморок. Это, под странным видом, казалось доказательством самим по себе: спящий разум, теряющий сознание от "реальности" своего собственного сна? И уже бессознательный разум, соскальзывающий в бессознательное состояние? Она могла бы запутаться в этих мыслях, если бы их обдумывала слишком долго.
После пробуждения этим утром, она бродила по верхнему этажу, сновала по коридорам, заглядывала в комнаты и выглядывала из окон, складывая вместе кусочки информации. Она трогала, рассматривала, трясла, даже сломала пару маленьких вещичек, которых она посчитала заменимыми, как часть своего исследования.
Всё это, текстуры и запахи, и вкусы были просто слишком реальными, чтобы быть фикцией её бессознательного разума. К тому же, сны имели ограниченное средоточие; они не дополнялись периферийно появляющимися за окнами охранниками и прислугой, исполняющими обязанности, о которых она никогда не имела представления.
Она была в замке Мэгги МакКелтар… но не совсем в том замке. Не хватало нескольких пристроек, и целое крыло ещё не было сооружено. Мебель, которой не было там вчера, и мебель, которая отсутствовала сегодня, не говоря уже о всех этих новых людях! По всем признакам - даже если невозможно было это понять - это был замок Мэгги приблизительно пять столетий назад.
"Ты не представишь меня?" Она подтолкнула кружку обратно Дэйгису и с любопытством посмотрела на сороколетнюю женщину. Она не могла быть его матерью, размышляла она, только если не родила его в невероятно юном возрасте, даже для средневековых времён. Одетая в лазуритовое платье, похожее на её собственное, прекрасная женщина обладала мягко увядшей, но неподвласной времени красотой. Её пепельно-белокурые волосы были убраны в замысловатую косу с чёлкой, обрамляющей её лицо, как у Гвен, подумала Хло.
"Это твой сон, милая. Придумай ей имя сама", сказал Дэйгис, глядя на неё с насмешливым выражением лица.
Он знал, что она знала. Чёртов мужчина.
"О, Дэйгис", вздохнула Хло, оседая в своём кресле, "Что ты сделал со мной? Я думала, что ты был всего лишь богатым, эксцентричным бабником. Ну, я также думала, что ты был немного вором", пробормотала она, "похитителем, но я не думала…"
"Хочешь увидеть библиотеку, милая?", предложил он, его тёмные глаза сверкали.
Хло сузила глаза. "Ты думаешь, что это будет так легко? Покажешь девочке парочку впечатляющих книг, и она подумает, что это нормально, что ты каким-то образом отбросил её назад во времени?" К сожалению, подумала она, он, кажется, раскусил её, потому что в тот миг, как он сказал "библиотека", её сердце пустилось вскачь. Несметное количество вопросов вертелось на кончике её языка, но она не могла всё ещё прийти в сознание, чтобы говорить о действительности так, словно она была реальной.
"Ну, хорошо. Пошли к камням. Я отправлю тебя обратно сию же минуту". Он вскочил на ноги, и она увидела его сначала ниже пояса. Удобные, чёрные, кожаные штаны обхватывали его мошные бёдра и ноги до колен. Мама дорогая! У неё пересохло во рту. Там в них была выпуклость, которую невозможно было игнорировать.
"Подожди только…", начал Сильвен, но резко остановился под предостерегающим взглядом Дэйгиса.
"Ты знаешь, что ты не спишь", ровно сказал Дэйгис.
Хло заставила себя оторвать взгляд от его нижней части тела и поджала губы.
"Ну идём же. Я отошлю тебя обратно". Дэйгис сделал нетерпеливый жест в её направлении.
Хло продолжала сидеть. Она никуда не собиралась идти. "Ты говоришь, что можешь отправить меня назад в любое время?"
"Да, девочка. Это не более чем то немногое из физики, на что ваше столетие ещё не натолкнулось". Его тон был бесстрастным, словно речь шла о чём-то, имеюшим значимость не большую, чем какая-нибудь новинка в технологиях двадцать первого века. "Хотя из того, что я читал, пока был в твоём времени", продолжал он, "я поспорил бы, что это долго не продлится". Когда она ничего не ответила, он сказал, "Хло, Друиды давно обладают большим знанием археоастрономии и священной математики, чем кто-либо. Ты действительно веришь, что ваша цивилизация была самой продвинутой из всех, что когда-либо существовали? Что ни одна не появилась раньше? Посмотри на римлян и последовавшее за ними раннее Средневековье. Ты думаешь, Рим был первой великой цивилизацией, которая возвысилась и пала. Знания неоднократно приобретались и терялись, чтобы однажды быть восстановленными снова. Друидам просто удалось сохранить своё знание в течение тёмных времён".
Вполне убедительная, хотя и неправдоподобная возможность, молча признала она. Это несомненно объясняло назначение всех этих таинственных каменных монументов, которые приводили в замешательство современного человека, многие их них были сооружены за три с половиной тысячи лет до Р.Х. Историки не могли даже сойтись во взглядах о том, как строились древнейшие памятники. Разве было мыслимым то, что раса или род, жившие эти тысячи лет назад, достигли современного понимания физики, необходимого как для строительства этих "устройств", так и для использования их?
Да, осознала она с благоговейным страхом. Это было вероятно.
Он сказал "Друид", словно он был Друидом. Итак, скривившись, подумала она, коварный мужчина действительно сказал ей правду, тогда, в пентхаусе на Манхеттене. Она просто не поверила в это.
Она изучала Друидов в своей курсовой работе по программе магистрата. Она пробиралась сквозь скудные факты и ещё более странные домыслы. Что там Цезарь написал в первом веке после Р.Х. во время Галльской Войны? Друиды обладают многими знаниями о звёздах и их движении, о размерах вселенной и земли, о естественной философии, и о возможностях и сферах деятельности бессмертных богов.
Сам Цезарь сказал это. Кем была она, чтобы оспаривать это?
Плиний, Тацитус, Лукан и многие другие классические писатели тоже писали о Друидах. Римляне преследовали Друидов в течение столетий (пока их императоры в частном порядке пользовались услугами их предсказателей), вынуждая их скрываться. В свою очередь христианство вынудило их приспособиться или исчезнуть. Не было ли это из-за того, что они боялись могущества, которым обладали Друиды? Возможно, Друиды были, как Тамплиеры? Скрывающиеся сквозь столетия, охраняющие мифические тайны?
Она снова начала чувствовать головокружение, ошеломлённая вероятностью, что все эти мифы и легенды, тщательно записываемые в Ирландии тысячелетия назад, были правдивыми. Если правда была такой фантастической - зачем утруждать себя и скрывать её? Кто когда-либо в такое поверит? Никто, кроме девушки, погрузившейся во всё это с головой. Девушки, которая стояла в древнем кругу камней и чувствовала, как врата или портал, или чем там ещё это было, раскрывались вокруг неё.
"Идём, девочка", прервал Дэйгис её мысли. "Я верну тебя, и ты сможешь всё забыть обо мне. Ты можешь оставить себе твои артефакты. Я освобождаю тебя от твоих обязательств. Поедешь домой в Нью-Йорк. Будешь вести приятную жизнь", холодно добавил он.
"О!", воскликнула Хло, вскакивая на ноги. "Ты такой холодный. И тебе действительно удалось на свою долю нахвататься современных выражений, не так ли? Будешь вести приятную жизнь, блин. Ты действительно думаешь, что я сейчас не увязла в этом по уши? Ты действительно думаешь, что оказавшись в Шотландии шестнадцатого века, я позволю тебе отослать меня обратно?"
Его улыбка была ужасно хищной, чувственной и собственнической. "Ты действительно думаешь, что я завёл тебя так далеко, чтобы позволить тебе уйти, Хло-девочка?"