- Я услышал, как ты играешь, захотелось послушать больше. "Особый оранжевый цветок", не так ли?
Она кивнула.
- Я слышал, это сложная партия.
- Ты правильно услышал. Тем не менее я решилась.
- Звучит хорошо. Я сообщу об этом своему дедушке.
- Почему он об этом заботится?
- Он планирует прийти на фестиваль в этом году. Первый раз за двадцать лет. Хочет послушать, как ты играешь. Сказал: если Уэбб Френсис думает, что ты хороша, то, возможно, это так и есть.
Она улыбнулась:
- Он сам желает убедиться?
- Полагаю, что да.
- Я все еще хочу вернуться на его ферму и послушать песни, которые он поет. Я нашла музыку и также репетирую ее.
- Думаю, он будет рад послушать это.
Зазвонил телефон.
- Кто это может быть? - спросила Анжелика, кладя скрипку и направляясь на кухню.
Кирк посторонился, а затем последовал за ней.
- Мама! - Анжелика была сильно удивлена услышать ее голос на другом конце провода.
Она надеялась, пройдет больше времени, прежде чем кто-то из ее родителей позвонит.
- И что же ты делаешь в глуши Аппалачи, Анжелика? - задала вопрос ее мама. - Я не могу поверить, что ты просто ушла и ничего не сказала. О чем ты думаешь?
- Я взяла отпуск, - ответила Анжелика.
Она чувствовала вину. Она пыталась дать разумное объяснение, убедить себя в том, что поступила правильно, но от старых привычек тяжело избавиться.
Кирк подошел ближе.
- И ты просто сбежала, не сказав ни слова твоему отцу и мне? Не могу поверить, что ты сорвалась так внезапно и не связалась с нами!
Анжелика пристально смотрела на обнаженную грудь Кирка, бронзовую от загара, обозначенную мускулами. Ни один мужчина, которых она знала, не выглядел так хорошо.
- Анжелика!
- Что ты хочешь, чтобы я сказала? Я захотела взять отпуск, что и сделала. Я имела на это право. - Она отвернулась вполоборота от Кирка, чтобы сфокусироваться на тираде матери.
- Хорошо, конечно, ты можешь взять отпуск. Тебе следовало сказать нам, мы бы сняли коттедж в Кейпе.
- Я не захотела ехать в Кейп-Код в этом году. Мне нужен был перерыв и шанс изучить различную музыку. Я решила приехать сюда.
- Сейчас время планирования концертов, возобновлений контракта с филармонией, ты не можешь прятаться в лесах. Боже мой, о чем ты думаешь? Ты постоянно должна держаться, у тебя же море поклонников! Я поэтому и звоню. Твой агент получил несколько предложений. Европа! На два месяца у тебя будет тур по столицам: Париж, Рим, Мадрид, Берлин! Это фантастический шанс завоевать признание за границей, а также расширить свое резюме здесь, в Штатах.
- Как солистки? - с горечью спросила Анжелика.
Она не хотела ехать в тур по Европе. Она уже мечтала остаться здесь. Эта мысль испугала ее, и она посмотрела на Кирка. Он уставился на нее с напряжением, к которому она привыкла.
- Да. Позвони ему сегодня. Он трезвонит нам уже несколько дней, волнуется.
- Я позвоню ему позже.
- Нет, Анжелика!
Анжелика сжала трубку. Она уехала из Нью-Йорка, чтобы сбежать от давления.
Ее мать, кажется, даже вскочила, сетуя на непослушную дочь.
- Тебе необходимо вернуться в Нью-Йорк.
- Я позвоню позже, - повторила Анжелика, придавая своему голосу решительность.
Это был ее первый отпуск, и она не собиралась от него отказываться.
- Я не могу поверить. У тебя было самое лучшее музыкальное образование, которое можно получить за деньги. И ты выбираешь поехать в какое-то захолустье, в Кентукки?! А сейчас ты отказываешься связаться со своим агентом. Что произошло с тобой?
- Это лето я хочу провести здесь, - твердо произнесла она.
Она больше не хотела подчиняться родителям. Они не могли понять ее желания вырваться и узнать нечто большее, чем классическую и современную музыку. Она хотела стать свободной.
- В Кейп-Коде замечательная программа. Тебе следует поехать. По крайней мере, будешь ближе к дому, - продолжала мама. - И будешь более доступна, когда твой агент позвонит. Я не могу поверить, что ты упускаешь такой шанс.
Анжелика взглянула на Кирка. Он внимательно смотрел на нее, и ей было интересно, как много он слышал.
Чувство безысходности росло.
- Мам, я позабочусь об этом, - произнесла Анжелика.
Она была зла на мать за то, что та яростно настаивала на своем. Анжелика наслаждалась отдыхом от рутины и не хотела ничего менять. Она больше не ребенок!
Кирк положил руку поверх ее.
- Что? - спросил он тихо.
- Она не хочет слушать.
- Тогда повесь трубку, - сказал он.
Анжелика пристально посмотрела на него. Ее мама что-то говорила, но она пропускала большую часть ее слов.
- Мне надо идти, мам. До свидания. - А затем положила трубку.
- Анжелика… - начал Кирк.
Она подняла глаза.
- Ты не сделала ничего плохого. Ты взрослая женщина, способная принимать решения. Почему ты так расстроилась?
- Они поступают несправедливо. Как будто я должна выполнять некий великий план, чтобы стать самой лучшей в мире скрипачкой. И до этого лета я всегда позволяла указывать мне, что делать. Не уверена, что смогу противостоять им.
- Просто скажи "нет", - произнес Кирк.
Она повторила эту фразу и кивнула:
- Ладно.
Телефон снова зазвонил. Анжелика посмотрела на него, а затем пожала плечами:
- Пусть орет. Спасибо за то, что скосил траву. Пахнет такой свежестью. И розы лучше видно без неопрятной травы. Хочешь еще чаю?
Телефон продолжал звонить.
- Давай выйдем на крыльцо, - предложила она.
Анжелика никогда в жизни сознательно не игнорировала родителей. Она чувствовала странное освобождение. Она была взрослой. Она могла сделать собственный выбор.
Когда Кирк ушел, она начала испытывать угрызения совести. Наверное, нужно хотя бы узнать условия, предложенные ее агенту, Генри. Она же всегда может отказаться.
Позвонив ему, Анжелика удивилась, каким встревоженным он был, разговаривая с ней.
- Никогда не уезжай из города, не оставив переадресацию телефонного номера, - произнес он.
- Я в отпуске, - ответила она. - Моя мама сказала, что у тебя есть предложение.
- Это великолепная возможность представить твою лучшую работу в туре по пяти столицам Европы, несколько концертов в каждом месте. Совместно с производством "Мьюзик Франсайс". Ты не можешь отказаться!
- Когда? - спросила она.
Ее мама была права, это оказалась возможность всей жизни. Многие исполнители годами добивались подобной чести.
- Начинается со второй недели сентября. Я уже задержался дольше, чем следовало, пытаясь добраться до тебя. Ты должна полететь в Лондон, чтобы начать репетиции и практику на следующей неделе. У нас нет времени, чтобы тратить его впустую. Как скоро ты вернешься в Нью-Йорк?
- Есть проблема, - перебила Генри Анжелика. - Я занимаюсь с двумя учениками и не могу оставить их перед музыкальным фестивалем.
- Что? Ты учишь! - Генри, казалось, удивился. - Это бессмысленно. Только если они не одаренные. Могу я послушать их?
- Они изучают народные песни, поэтому не думаю, что они твои потенциальные клиенты, Генри. На самом деле это довольно весело. Мне нравится радость, с которой они приходят ко мне. Я пообещала, что сделаю все возможное, чтобы подготовить Сэма для выступления. Он много работает. Он планирует прийти даже в субботу. Что за самоотверженность!
- И о чем ты только думаешь? - спросил он. - Ты же не учитель, а талантливый музыкант.
Заканчивая, Анжелика объяснила:
- Я все равно должна выполнить обещание.
- Ничего подобного. Ребенку восемь лет. Он сам может заниматься. Пусть местные учат его. Позволь ему импровизировать. Ты нужна здесь, а затем в Европе.
- Здесь нет учителя, пока не выздоровеет Уэбб Френсис. И я сдержу свое обещание.
- Откажись от этого. Тур гораздо важнее. Ты знаешь, как редко выпадает такой шанс?
Анжелика в нерешительности прикусила губу. Она была уверена: вряд ли ей сделают такое предложение во второй раз. Но тут ей вспомнилось лицо Сэма - она не могла его подвести.
- Я дам тебе знать.
- Анжелика…
- Я подумаю об этом и позвоню тебе через день или два. До свидания.
Ей стало лучше, когда она закончила препирательства с Генри. По крайней мере, у него не было ее номера телефона, чтобы продолжать докучать ей, как делала мама.
Анжелика вышла посидеть на крыльце, посмотреть на только что скошенную лужайку, чувствуя тепло, исходящее от земли. На мгновение она почувствовала себя школьницей, которой сделали выговор. Вдохнув, Анжелика понадеялась, что сможет сосредоточиться на нужном решении, а не на своем расстройстве по поводу того, как с ней поступили другие. Она оценила работу, которую проделал для нее Генри. Но, в конце концов, это был ее выбор.
Мысль играть в столицах Европы была очень заманчивой. Прошлая Анжелика ухватилась бы за такую возможность. Сейчас же она хотела передохнуть и поразмышлять о последствиях. Возможно, прогулка освежит голову. Она быстрым шагом направилась к городу, к ставшим родными местам.
Старики сидели на крыльце, она помахала им, но не остановилась. Только когда ей стало чересчур жарко, она пошла немного медленнее.
Мысленно составив список положительных сторон отпуска, Анжелика взвесила все за и против. Несмотря на очевидную выгоду тура по Европе, она чувствовала его несостоятельность. Она не станет свободной, послушавшись родителей и Генри. Так или иначе, она должна придумать уважительную причину не принимать участия в поездке по Европе или отказаться от отпуска, который приносил ей столько радости.
Кирк постучал в ее дверь, когда еще не было шести. Он принял душ, переоделся и выглядел восхитительно в хлопковой рубашке и брюках цвета хаки. Анжелика пригласила его внутрь.
- Как дела? - спросила она.
- Думаю, ты захочешь отвлечься. Мы можем поужинать.
Она рассматривала его недолго, затем улыбнулась и кивнула:
- Было бы хорошо. Днем у меня было слишком много мыслей.
- Как с мамой?
- Я знаю, мои родители могут быть немного властными. Впервые я возразила им и думаю, что они не знают, как с этим справиться. Для них я всего лишь ребенок. Я была такой послушной все это время, что они просто удивились. Мама хотела, чтобы я провела лето в Кейп-Коде. Отец обычно едет вместе с ней.
- Большинство детей протестуют, но ты, возможно, немного запоздала. Ты выросла, и у тебя собственная жизнь. Ты живешь на Манхэттене, не в Бостоне.
Она печально пожала плечами:
- Да уж. По их мнению, уж лучше я буду в Мадриде, чем в Кентукки.
- Они снобы, - сказал Кирк легко.
Анжелика хотела опровергнуть это. Она только открыла рот, но тут же передумала.
- Вероятно, ты прав. Я никогда так не говорила.
Он провел своим пальцем по ее подбородку:
- Ты и сама немного сноб.
- Я - нет.
- Сейчас нет, но я помню твой взгляд, полный ужаса, когда ты вышла из автобуса.
- Я не была снобом, я просто удивилась. Здесь совсем другой мир. Мне было странно, что я до сих пор в Америке.
- Ну ладно. Готова ехать? Я подумал взять мотоцикл.
Она ухмыльнулась:
- Снобы не ездят на мотоциклах.
- Расширяй свои горизонты, - произнес Кирк.
Он сел на мотоцикл и подождал. Анжелика надела шлем, мечтая, чтобы они могли просто умчаться прочь и нестись до тех пор, пока не закончится бензин. Избегая принятия решений, просто уйти туда, где поднимется настроение. Она хотела защитить свой выбор, разделить с родителями восторг от дружелюбия людей в Смоки-Холлоу, которые отвлекались от своих дел, чтобы радушно ее принять, передать свои знания, наполнявшие ее каждый день.
Когда они сели ужинать, Анжелика осознала, как неуместны были ее родители в подобной обстановке. Их утонченная одежда кричала бы всему миру, что они не из Смоки-Холлоу. Она знала, что мама посмотрела бы с презрением на внешний вид дочери. Она была всегда одета изысканно и аккуратно. Анжелике же нравилось чувствовать, что она вписывается в это место.
Глава 9
Кирк откинулся на спинку стула, наблюдая, как Анжелика изучает меню. Он понимал, что она не прочла слова, так как ее глаза не двигались. Она задумалась. Он подождал еще одну минуту.
- Ты в порядке? - спросил он.
Она подняла глаза и кивнула. Положив меню на стол, она тихо вздохнула:
- Всегда сложно, когда имеешь дело с моими родителями.
- Ты не обязана связываться с ними здесь. Они в тысяче миль отсюда.
Она пожала плечами:
- Вот представь: ты берешь обязательства и тебе необходимо довести дело до конца. Как бы ты поступил в данной ситуации?
- Я бы сдержал слово. Сэм и Тереза рассчитывают на тебя. Им нужна твоя помощь. Сэм планирует играть на фестивале в первый раз. Ему восемь. Неплохо для ребенка его возраста. Ты разобьешь его мечту?
- Если Уэбб Френсис скоро вернется, он сможет со всем управиться сам.
- Он не планирует пока возвращаться. Плюс я с нетерпением жду твоего исполнения "Особого оранжевого цветка".
Она улыбнулась:
- Тебе не следует так радоваться, раз ты уже слышал меня. Это коварно.
- Редко кто из жителей Смоки-Холлоу выбирается в Нью-Йорк, чтобы послушать филармонию. Ты не можешь лишить нас шанса насладиться твоим представлением этим летом. Тебе же не обязательно оставаться здесь на всю жизнь.
Кирк упорно продолжал твердить это, словно заклинание. Даже если Анжелика решит поселиться в этом маленьком городке, ей нечего ему предложить.
Когда принесли еду, Анжелика расслабилась и принялась расхваливать восхитительное тушеное мясо, которое она давно хотела попробовать. Напряжение понемногу угасло, и вскоре Кирк смог общаться более свободно. Не желая рисковать, он пытался затрагивать нейтральные темы.
- Я благодарна тебе, что ты позвал меня на ужин, - сказала Анжелика, когда они оба закончили с едой. - Я не знаю, что мне делать.
- Насчет чего?
Она изучала его недолго, затем произнесла:
- Мой агент нашел для меня фантастическую возможность совершить тур по Европе осенью. Полгода назад я бы согласилась без колебаний. А сейчас - не знаю.
Кирк бросил взгляд на остатки охлажденного чая в стакане. Еще одна причина, по которой Анжелика никогда бы не приспособилась к здешней жизни. Она была скрипачкой, дающей концерты мирового класса, с возможностью путешествовать по всему миру.
- Что ты собираешься делать? - спросил он.
- Не знаю. Но я должна скоро решить. Еще одна точка давления. Я хотела приехать сюда летом, чтобы добиться некоторых перспектив. Я прямо выгорела от всего этого. Мои родители любят меня и хотят только лучшего, но это выглядит так, словно они все время толкают, толкают, толкают…
- Звучит так, будто они хотят, чтобы ты следовала по пути, который они бросили. Взрослые дети не могут всегда быть правильными для них. Мой дедушка мечтал, чтобы мой папа стал фермером. Он старался, но возненавидел это и пошел работать в шахты, которые любил. Странно, но это правда. Отец, может, был бы жив, если бы стал фермером. Я тоже должен был пойти по стопам дедушки. Я не возражаю помогать ему время от времени, но это не то, чем я собираюсь заниматься. Ему тяжело было принять мое решение, но он справился. Если я когда-либо женюсь и у меня будут дети, я не стану надеяться, что они посвятят себя скульптуре. Человек должен сам выбрать свой путь. Настала твоя очередь.
В глубине души Кирк хотел, чтобы Анжелика переехала в Смоки-Холлоу навсегда. Она смотрела в окно на город, и слабая улыбка играла на ее губах. В маленьком сельском Смоки-Холлоу было все. Но как он мог сравниться с Нью-Йорком, или Лондоном, или Парижем?
- Я должна буду решить, не так ли? Нет больше движения по инерции.
Он пытался найти слова, которые волшебным образом помогли бы ей определиться, но ничего не получалось. Хорошо бы она осталась здесь…
Анжелика не могла заснуть этой ночью. Она побродила по музыкальной комнате и сыграла несколько песен, но была слишком неспокойной, чтобы продолжать. Посмотрев в окно, она увидела свет в студии Кирка, и ей захотелось пойти понаблюдать за его работой. Но сердце не могло вынести этого горестного страдания.
Анжелика и сама точно не знала, где ее дом и был ли он вообще. Это квартира в Нью-Йорке? Старый особняк, в котором она выросла, в Бостоне?
Ей нравился Смоки-Холлоу, но как могла она зарабатывать здесь на жизнь? Она была скрипачкой, не учителем. Она училась многие годы, но теперь мысль о туре, о дополнительных выступлениях утомляла ее.
Идея о Европе ей не нравилась, хотя это и стало бы огромным достижением для такого молодого исполнителя, как она. Могла ли она вернуться?
Кирк был прав. Анжелика стояла на обрыве, будущее расстилалось перед ней, и она не хотела возвращаться в лес обыденности. Она жаждала стать достаточно смелой, чтобы сделать шаг к новому и рискнуть. Где ее место?