Закончив разговор, он снова посмотрел в окно и увидел Грейс. На ней был белый махровый халат. Она смотрела на вешалки с купальниками как на злейших врагов. Очевидно, разрывалась между желанием разозлить его и произвести на него впечатление.
Рори надеялся, что она выберет образ скучной консерваторши, и в то же время совсем на это не надеялся. Он не привык к тому, чтобы его раздирали противоречия. Он привык точно знать, чего хочет.
Он не хочет, чтобы Грейс узнала то, что он только что узнал от Слима. Она из тех, кого растрогал бы душещипательный рассказ о голодных пони, не говоря уже о ребенке, живущем в ужасных условиях. Думая, что Такер сын Грэма, она бы заложила свой бизнес для того, чтобы им помочь.
Он должен ее защитить. У него нет выбора. Вот только она не должна узнать, что он ее защищает.
"Расслабься, Грейси".
Эти слова повторялись в голове Грейс, когда она изучала вешалки с купальниками. Как может женщина не принять подобный вызов? Ей необходимо доказать Рори, что он ошибается.
Она не скучная консерваторша!
Выбрав наконец темно-синий купальник, она подняла его, рассмотрела со всех сторон и решила, что это то, что нужно. К нему прилагается дурацкая шапочка с большой пластиковой розой сбоку, но ее надевать не обязательно.
Грейс осталась довольна своим выбором, но, когда зашла в примерочную и надела купальник, почувствовала разочарование. Он так же сексуален, как костюм водолаза. Практичный и безликий. Такой выбрала бы скучная консерваторша.
Надев халат, предоставляемый магазином, она выглянула из примерочной и увидела Рори, сидящего на скамейке в открытом проходе и разговаривающего по мобильному телефону.
Жизнь иногда бывает несправедлива! Когда мужчине нужны плавки, он заходит в магазин, берет первые попавшиеся и надевает их. Он не вертится перед зеркалом, не рассматривает себя со всех сторон, не сомневается в собственной привлекательности.
Закончив разговаривать по телефону, он убрал его в карман и уставился на озеро в ожидании ее. Его умиротворенность поразила Грейс. Она увидела в нем человека, который умеет ценить короткие минуты затишья перед бурей.
Чего он не ожидает, так это того, что она, Грейси-Фейси, собирается стать его бурей!
Выйдя в зал, Грейс посмотрела на вешалки с купальниками и, глубоко вдохнув, выбрала полдюжины крошечных бикини.
Вернувшись в примерочную, она надела один из них и посмотрелась в зеркало.
Каким-то образом, возможно даже против собственной воли, она превратилась в полную противоположность женщины, которая сегодня утром вошла в свой офис.
– Еще не поздно надеть синий купальник, – прошептала Грейс своему отражению.
Но она знала, что не сделает этого.
Глава 5
– Боже мой, – произнес Рори, поднимаясь со скамейки, когда она вышла из магазтна. – Ты не могла найти полотенце побольше?
Он над ней смеется. Его слова подтвердили то, что она уже поняла, когда рассказала ему, как купалась обнаженной. Он считает ее примерной девочкой, не способной его удивить. Она в безвыходном положении. Если она снимет полотенце сейчас и продемонстрирует ему свой купальник, то будет чувствовать себя полной идиоткой. Если она не сделает этого, он будет продолжать считать ее скромницей.
– Моя кожа очень чувствительна к солнцу, – сказала Грейс. – В этом году я еще не была на пляже.
Повесив на плечо новую пляжную сумку, в которой лежала ее одежда, она вышла вместе с ним на дорожку, ведущую к пляжу.
– Тебе все равно придется его когда-нибудь снять. Интересно, что у тебя под ним?
Грейс пожалела, что не выбрала синий купальник. Сейчас она не чувствует той же смелости, как в примерочной. Напротив, она чувствует себя не в своей тарелке.
– На мне купальник, который выбрала бы девушка на "феррари", – ответила она с деланой уверенностью.
– Вот в чем проблема, моя Грейси, девушка на "феррари" не стала бы заворачиваться в полотенце.
"Моя Грейси?"
– Если она не обгорает на солнце, – упрямо возразила Грейс.
– Солярии решают эту проблему.
– Придуманная тобой девушка на "феррари" что-нибудь слышала о меланоме?
– Ме-ла-но-ма. Кажется, три слога?
– Четыре.
Он рассмеялся:
– Значит, нет.
– В таком случае она точно пустоголовая красотка.
– Туше, – ответил Рори, и Грейс обнаружила, что улыбается.
Они добрались до пляжа отеля, и она пошла по горячему песку к воде.
– Не хочешь сначала немного погреться на солнышке?
Грейс решила не говорить ему о том, что в шерстяном костюме, который она надела для встречи с ним, она достаточно согрелась.
Бросив на него косой взгляд, Грейс высвободила загнутый край полотенца у себя под мышкой и, когда оно упало на песок, бросилась в воду.
Вода оказалась довольно прохладной. Грейс вскрикнула, но не остановилась до тех пор, пока не зашла в нее по шею.
– Иди сюда, – позвала она Рори. – Вода отличная.
– Врешь. У тебя зубы стучат от холода.
– Трус.
Его глаза сузились.
– Никому, кто называет меня трусом, это не сходит с рук, Грейси.
– Сначала догони.
Рори забежал в воду, нырнул и почти настиг ее в два гребка. Но Грейс, привыкшая с детства купаться в холодной воде, быстро повернулась и поплыла к плоту.
Она добралась до плота чуть раньше его и уцепилась за край. Она не стала выбираться из воды, испугавшись, что ее бикини может при этом сползти.
– Некоторые купальники не созданы для купания, правда, Грейси? – промурлыкал он ей на ухо.
Она поправила упавшую бретельку. Это похоже на повторение вчерашнего сценария!
Рори начал напевать дразнилку про девочку в желтом бикини в горошек. Разозлившись, Грейси нашла в себе остатки смелости, оперлась о край плота, подтянулась и выбралась из воды. К счастью, дети уже разошлись и не видели, что части купальника сползли с тех мест, которые должны были прикрывать. Быстро их поправив, Грейс повернулась лицом к Рори.
Он так смеялся, что ему было трудно держаться на воде. Она рассчитывала совсем не на такой эффект.
– Я тебя сейчас поймаю, Грейси.
Напевая мрачную мелодию, в которой она узнала саундтрек к фильму "Челюсти", Рори уперся руками в скользкий плот и начал подтягиваться. Улучив момент, Грейси схватила его за плечи и изо всех сил толкнула назад.
Он сразу плюхнулся в воду, и она даже не успела насладиться ощущением его гладкой кожи и упругих мышц под ее ладонями.
Стоя на плоту, Грейс ждала его следующей попытки. Рори вынырнул из воды, и она обнаружила, что он больше не смеется. Она поборола в себе желание прикрыться. Зачем ей это делать? Почему бы просто не насладиться блеском его глаз? Почему бы не поиграть с ним в его игру? Почему бы не стать на время легкомысленной кокеткой, которая носит крошечные бикини и ездит на красном "феррари"?
– Я даю тебе возможность сдаться, – сказал он.
– Черта с два! Я в выигрышном положении и намерена в нем оставаться.
– Ха! Ты играешь с огнем, Грейси-Фейси.
– Нет, это ты играешь с огнем.
Он снова подплыл к плоту и подтянулся. Она поставила ступню ему на грудь и толкнула. Он снова полетел в воду, но на этот раз успел схватить ее за ногу. Она шлепнулась на плот. К счастью, хватка оказалась слабой, и ей удалось высвободиться.
Он снова подплыл к плоту. На этот раз она наклонилась вперед, положила руку ему на голову, надавила на нее, и он скрылся под водой.
Не успела Грейс поздравить себя с очередной отраженной атакой, как из воды выскочила его рука и схватила ее за запястье. Рори потянул за нее, и она свалилась с плота с громким всплеском.
Рори забрался на плот и стал пресекать ее попытки сделать то же самое. Они кричали и смеялись. Грейс забыла о стеснении. Она наслаждалась чудесным днем, прохладной водой, компанией привлекательного мужчины и игрой, в которую они играли.
В конце концов ей удалось крепко вцепиться обеими руками в его ногу и повиснуть на ней. Рори соскользнул с плота в воду, и ее с головой накрыла волна.
– Ладно, – наконец сказал он, когда они оба устали барахтаться в воде и еле дышали от смеха. – Ты меня измотала. Так уж и быть, я разделю с тобой плот.
– Я могу считать это твоей капитуляцией?
– Ты можешь считать это перемирием.
Грейс сделала вид, что задумалась, затем ответила:
– Ладно, уговорил.
Он забрался на плот, протянул ей руку и рывком втащил ее на него. Теперь они, мокрые, стояли под ярким солнцем и смотрели друг на друга. Ей казалось, что воздух между ними потрескивает от электрического напряжения.
Рори Адамс само совершенство. У него красивые, мужественные, словно высеченные из камня черты лица. Его сильные загорелые руки, обладают недюжинной силой, а глаза… Она не встречала ни одного человека с такими яркими зелеными глазами.
Его взгляд скользнул вверх по ложбинке между ее грудями, прикрытыми крошечными лоскутками ткани, и задержался на ее губах. Ее бросило в жар. На мгновение ей показалось, что он хочет ее поцеловать, и ей захотелось, чтобы он это сделал.
Но затем он повернулся, сел посреди плота и похлопал по доскам рядом с ним. Опустившись, Грейс с наслаждением почувствовала, как теплое дерево нагревает ее кожу.
– Почему ты никогда не приезжал домой, Рори? Грэм делал это при каждой возможности. По крайней мере, на Рождество он всегда приезжал.
Рори молчал. Очевидно, решал, какую часть болезненной правды может ей доверить. Когда он наконец заговорил, она почувствовала удовольствие от осознания того, что прошла проверку, которую мало кому удавалось пройти.
– Я был очень рад, когда мне удалось вырваться из дома, и мне совсем не хотелось туда возращаться. Военная служба была для меня настоящим раем.
Правила, обязанности, режим. Горячая еда несколько раз в день.
– Ты мог бы приехать к нам домой. Я знаю, что Грэм несколько раз тебя приглашал.
– Отпуска и Рождество я проводил со своим братом. Нам обоим нравилось делать вид, будто никакого Рождества нет. Иногда мы катались на горных лыжах. Пару раз летали в Калифорнию, один раз – во Францию.
Его тон был небрежным, но сердце Грейс сжималось от боли за него.
– Как твои родители, Рори? Вскоре после твоего отъезда они уехали из нашего района.
– Их обоих уже нет в живых. Мать умерла от цирроза печени, а отец несколькими годами позже разбился на машине.
– Я не знала, – ответила она. – Грэм ничего мне не рассказывал.
– Они вели беспорядочную жизнь. Такие люди долго не живут.
Грейс всмотрелась в его лицо. Оно было непроницаемым.
– Мне жаль.
Ей было жаль не его непутевых родителей, а его самого. Она сожалела о том, что ему было не к кому приехать на Рождество. Что он чувствовал себя таким одиноким, что не делился своей болью даже с лучшим другом.
Рори закрыл глаза. На мгновение ей показалось, что их разговор окончен, но затем он спросил:
– Как поживают твои родители, Грейс?
Он сменил тему. Очевидно, он считал, что слишком много рассказал ей о себе, и злился на себя за это.
Но Грейс все равно чувствовала себя польщенной. И почему-то, несмотря на тот факт, что она сидела почти обнаженная рядом с самым сексуальным мужчиной на свете, ей было комфортно. Во многих отношениях он был для нее новым человеком, но в то же время она чувствовала, что знает его. Ведь он в течение двух лет приходил в их дом.
Она рассказала ему о своих родителях, после чего они начали вспоминать смешные случаи из прошлого. Грейс напомнила ему, как однажды в парке увидела, как они с Грэмом курили, и заявила, что все расскажет родителям.
– Ты была маленькой ханжой, – улыбнулся Рори.
Затем они принялись обсуждать общих знакомых и соседей. Она говорила ему, кто на ком женился и кто с кем развелся. Рори закрыл глаза, дав ей возможность полюбоваться его красивыми чертами, гладкой загорелой кожей и широкими плечами.
Вставая с постели сегодня утром, могла ли она предположить такое развитие событий? Когда она в последний раз позволяла себе расслабиться и просто наслаждаться жизнью? Когда она успела так помешаться на контроле, что в каждой мелочи, выбивающейся из общего порядка, стала видеть потенциальную угрозу?
Солнце высушило и согрело ее кожу, и она осознала, как ей сейчас хорошо. Она спокойна и расслаблена. Может ли она сказать, что счастлива? Да.
– Я счастлива, – сказала она вслух.
– Я рад, – ответил Рори.
– Правда?
Он открыл глаза и посмотрел на нее с удивлением. Затем его красиво очерченные губы изогнулись в улыбке.
– Да, правда.
– Я уже давно не чувствовала себя счастливой, – призналась она.
Рори долго смотрел на нее, и она заметила, что тени в глубине его глаз рассеялись.
– Я тоже, – медленно произнес он.
Воздух между ними наэлектризовался. Рори протянул руку и провел пальцем по ее шее, на которую с волос упала капля воды.
"Он собирается меня поцеловать", – подумала она.
"Я собираюсь ее поцеловать", – подумал Рори с изумлением.
Быть с Грейс изумительно. Что в этой женщине такого, что заставляет его сближаться с ней, не думая о последствиях?
Обычно он ни с кем не говорил о своей семье, а с Грейс говорил и вместо сожаления почувствовал облегчение. Она поняла его, не задавая лишних вопросов.
Чувство изумления усилилось, когда он прикоснулся к ее шее и обнаружил, что ее кожа нежная и гладкая, как шелк.
Наклонившись к ней, он вдохнул запах ее чистой кожи, нагретой солнцем.
Счастье… Знает ли он, что это такое? Оно всегда казалось ему чем-то эфемерным. Тем, что очень легко потерять и очень сложно обрести.
Он никогда не приезжал на Рождество в дом Грэма, потому что там царили любовь и взаимопонимание. Как бы хорошо ни относились к нему в этом доме, он все равно чувствовал бы себя там чужаком.
Он никогда не смог бы получить то, что было у этих людей.
Устояв перед искушением прикоснуться губами к ее коже, он заглянул в ее глаза и увидел в них необыкновенный свет, который казался способным проникнуть сквозь его защитные барьеры и рассеять мрак внутри его.
Позволив ей сделать его счастливым, Рори почувствовал себя уязвимым. Если ты открываешь себя для счастья, какие чувства проникнут в тебя вместе с ним? Он не хотел быть открытым.
В его душе слишком много того, чем он не хотел бы ни с кем делиться. На его совести человеческие жизни. По ночам ему снятся погибшие товарищи, которых он не спас. Враги, в которых он стрелял. От того, что они были врагами, угрызения совести не становились слабее.
За годы службы он выработал несколько железных правил.
Одно из них – не иметь никаких привязанностей. Исключением был Грэм.
Он не может поцеловать сестру Грэма. Или может? Вот что делает с человеком счастье. Подобно вину оно негативно влияет на его здравый смысл.
На край плота плеснула вода, и Рори мысленно отругал себя за то, что не сразу заметил приближение мальчиков.
Это уже второй раз, когда присутствие рядом Грейс усыпило его бдительность. Первый был вчера, когда Такер неожиданно на него напал.
Это были три подростка лет шестнадцати-семнадцати. Они забрались на плот и начали сталкивать друг друга в воду с нецензурной бранью. Неужели они не видят, что на плоту женщина?
Рори обрадовался возможности сменить один вид напряженности на другой. Поднявшись, он широко расставил ноги и сложил руки на груди.
– Хватить сквернословить, – спокойно произнес он.
Выражения лиц мальчиков, находящихся на пороге взрослой жизни, стали мрачными и агрессивными. Они бросали ему вызов. Рори мгновенно на это отреагировал. Он переступил с ноги на ногу и предупреждающе посмотрел на них. Он был расслаблен и в то же время настороже, словно хищник, готовящийся к прыжку.
Мальчики это увидели. Он делал из восемнадцатилетних парней воинов, а затем посылал их на смерть. Они прочитали эту историю в его взгляде и позе, и их агрессивный настрой улетучился. Пробормотав слова извинения, они спрыгнули с плота и уплыли.
Но магия прекрасного летнего дня уже исчезла. Ее погубила тьма, что живет в его душе. Грейс, которая отмечает Рождество в семейном кругу и дарит людям праздники, это совсем не нужно.
Момент, когда поцелуй казался неизбежным, тоже прошел. Рори это понял, когда посмотрел на Грейс. Он не знал, радоваться ему или испытывать разочарование. Ее общество доставило ему удовольствие. Он надеялся, что будет с ней скучать, но вместо этого чувствовал себя юным и беспечным. Счастливым.
Грейс смотрела на его лицо, и он знал, что она читает на нем то же, что и мальчики.
"Со мной рискованно связываться".
– Тебе не нужно было это делать, – сказала она.
Тут она ошибается.
– Нет, нужно.
– Не было необходимости меня защищать. Я бы сама их прогнала, если бы они мне мешали.
– Ну разумеется.
Несомненно, она была бы с ними такой же доброй и мягкой, как с Серенити.
Внезапно его напугало то, что заставила его испытывать Грейс. Он почувствовал, будто может все ей рассказать. Хуже того, будто он хочет это сделать. Поэтому ему нужно поскорее с ней расстаться.
В его голове сформировался четкий план. После того как он отвезет Грейс домой, он отправится к Серенити, спросит ее прямо о ее намерениях и потребует у нее образец ДНК Такера.
По дороге они с Грейс еще раз обсудят лоты для "молчаливого" аукциона, и он попросит Брайди ими заняться. В любом случае у нее получится лучше, чем у него.
Их с Грейс пути могут разойтись уже сегодня. Ему нужно справиться со своими тайными желаниями.
Мельбурн – вполне подходящее для этого место.
Он посмотрел на Грейс, на ее откровенный купальник, на спутанные мокрые кудри, на ее гладкую безупречную кожу и подумал, что Мельбурн недостаточно далеко отсюда.
– Уже поздно, – сказал он. – Нам пора возвращаться.
Ему не понравилось, как Грейс на него смотрела. Так, словно видела все то, чего ей не следовало видеть, но не понимала одного.
Что он никогда не будет достоин такой девушки, как она.
На обратном пути они мало разговаривали. Он давал на ее вопросы односложные ответы. Держался отстраненно. Защищал ее.
От него.
Когда они подъехали к ее офису, в котором уже не горел свет, Рори выбрался из машины и открыл пассажирскую дверцу. Грейс не спешила с ним расстаться.
– Спасибо, – сказала она.
– Пожалуйста.
– Мы мало поговорили о "Сильных духом".
– Когда решишь, что нужно для аукциона, дай мне знать. – Он протянул ей визитку. – Позвони мне по этому номеру, и я устрою самый лучший день.
– Вряд ли могут быть дни лучше того, что был у меня сегодня.
Он запретил себе обращать внимание на тепло, с которым Грейс на него смотрела. Почему она не может принять тот факт, что он хочет отдалиться от нее ради них обоих?
– Постарайся придумать что-то необычное, ради чего кто-нибудь мог бы захотеть расстаться с несколькими тысячами долларов. Вертолеты. Яхты. Элитное шампанское с икрой. В общем, выбирай, что угодно.
Хотя Грейс устраивает для людей праздники, делает все, чтобы день их рождения или свадьбы был запоминающимся, она, похоже, не знает, что такое самый лучший день.