- Разумеется, были, - ответила она, стараясь не смотреть на загорелый накачанный пресс. - К чему этот вопрос? Неужели ты думал, что я буду до смерти хранить тебе верность?
- Тебе повезло, что я знаю правду, но рад, что ты пытаешься защищаться.
- Раз ты так уверен, что все обо мне знаешь, зачем вообще спрашиваешь?
- Потому что хочу, чтобы ты открыто призналась в своих чувствах.
- Прямо сейчас? Тебе никогда не говорили, что нехорошо так нагло вторгаться в чужое личное пространство?
- Твое личное пространство? А что на это скажешь?
Мал придвинулся так быстро, что она даже не успела прошептать его имя, а его губы уже приникли к ее губам, с новой силой разжигая теплившийся между ними огонек. И все те чувства и воспоминания, о которых она так старательно пыталась забыть, обрушились на нее. Его руки уже стягивали с нее полотенце, а сама она, не отдавая себе в том отчета, раздевала его. Хрипло дыша, Мал подхватил ее на руки и, не разрывая поцелуя, понес к кровати.
- Только ты способна довести меня до такого, - прошептал он, опуская ее на простыни. - Но на этот раз мы сделаем все, как полагается. Больше никакой любви в ванной и укромных уголках.
Кровать, ванная, какая разница? Лишь бы он был рядом, лишь бы они были вместе. И как только он опустился на нее, Эйвери сразу же перекатилась так, чтобы оказаться сверху.
- Даже сейчас ты хочешь со мной сражаться? - насмешливо спросил Мал, и Эйвери снова его поцеловала.
Они так давно не были вместе, что теперь, когда у нее снова появилась такая возможность, она никак не могла насытиться его прикосновениями.
- А ты к этому готов?
- А ты?
Эйвери раз за разом повторяла себе этот вопрос, пока Мал ласкал ее умелыми руками. Она никогда не верила в любовь, она никогда не верила, что можно жить долго и счастливо. Но в "это" она верила и теперь гадала, как сумела прожить столько месяцев без его прикосновений. Хотя… разве она жила? С той самой секунды, что они расстались, Эйвери не могла думать ни о чем, кроме него.
И как же хорошо ей было теперь, когда родной и горячий Мал снова держал ее в своих руках! Ее Мал. Опьяненная внезапной близостью, Эйвери расслабилась, и Мал сразу же подмял ее под себя.
- Как же мне тебя не хватало, - выдохнул он, целуя ее в шею.
- Врешь.
- Не вру, но тебе меня не хватало точно так же.
- Неправда.
- Правда. Хоть раз в жизни честно признайся, что тебе меня не хватало. От этого ты не станешь слабее.
"Зато стану уязвимей".
- Как же мне не хватало этих бесконечных споров!
Эйвери неосторожно посмотрела ему прямо в глаза, и Мал сразу же все понял.
- Ну конечно, - улыбнулся он, - тебе не хватало только споров, а вот это, - он легонько прошелся рукой по ее телу, - и это, - его рука опустилась чуть ниже, вырвав у Эйвери приглушенный стон, - тебе совсем не нужно. И что уж вспоминать вот об этом?
От "этого" Эйвери застонала еще громче и потерлась бедрами о Мала, но вместо того, чтобы ответить на ее призыв, он слегка отстранился.
- Неужели ты не понимаешь, что перестаешь скрывать свои чувства, лишь когда мы оказываемся в кровати? - Мал завел ей руки за голову и прижал их к шелковым простыням. - Если не считать укуса скорпиона, ты всегда показывала свою уязвимость, лишь оказавшись в моей постели.
- Возможно, но в моей кровати мы развлекались ничуть не реже, чем в твоей, - возразила Эйвери, хотя чувствовала себя сейчас уязвимой, как никогда. Мал сумел обнажить не только ее тело, но и саму ее душу. И явно не собирался на этом останавливаться.
- Может, все-таки скажешь, чего так боишься?
- Боюсь? - Эйвери попыталась высвободиться, но Мал крепко ее держал. - Я ничего не боюсь.
- Тогда перестань выкручиваться, - велел Мал, проводя языком по ее плечу. - Раз ты не боишься, тогда просто поверь, что я не причиню тебе боли, и расслабься. Это совсем не сложно.
Если бы. Сложнее всего на свете Эйвери было именно доверять другим людям. А тем более доверить свое сердце человеку, который сможет запросто его разбить. Нет, он слишком многого от нее хочет.
Мал языком прочертил влажную дорожку на ее груди и сосредоточился на соске, заставляя ее стонать от наслаждения.
- Мал…
- Поверь, я не причиню тебе боли, - прошептал он, продолжая ласкать ее грудь.
Эйвери уже вся дрожала от возбуждения и настойчиво терлась об его крепкие бедра и напрягшуюся плоть. Она чувствовала, что Мал хочет ее сейчас не меньше, чем она его, но при этом он все так же крепко прижимал ее руки к кровати, и она могла лишь безропотно подчиняться его воле.
Пытаясь сохранить над собой контроль, Эйвери зажмурилась, чтобы не видеть манящего блеска черных глаз. Как всегда, Мал смог за считаные секунды довести ее до предела блаженства, и теперь, когда сладостная мука разлилась по всему ее телу, Эйвери даже не могла толком вспомнить, почему так упорно отказывалась вкушать это наслаждение. Но Мал продолжал ласкать ее, и вскоре желание окончательно заглушило все ее страхи.
Искусный язык прошелся по ее соскам, заставляя Эйвери в очередной раз заерзать на шелковых простынях и потереться о Мала, но он оставался все так же безжалостен. Она протяжно застонала, и в ответ рука Мала скользнула туда, где Эйвери больше всего сейчас хотелось ощутить его прикосновения. Длинные умелые пальцы принялись бесстыдно ласкать и поглаживать ее самое сокровенное место, но, как только Мал чувствовал, что она вот-вот зайдет за грань, он сразу же останавливался.
- Еще рано, - пояснил он.
- Так нечестно, - простонала Эйвери, не в силах насытиться его прикосновениями.
- Я хочу тебя. Всю тебя, - прошептали его губы в паре миллиметров от ее губ.
В ответ Эйвери попыталась его поцеловать, вот только он по-прежнему держал ее руки, так что она оказалась в ловушке между шелковыми простынями и крепким мужским телом и не могла ничего сделать. А губы Мала замерли совсем близко, но так, что она все равно не могла до них дотянуться.
- Мал…
- Я хочу, чтобы ты мне доверилась, - мягко сказал он, но за этой мягкостью так ясно читался приказ, что, окажись они сейчас в любом другом месте, Эйвери не сдержала бы улыбки. Видно, Мала уже ничто не исправит, раз даже сейчас, в секунду крайней близости он не может обойтись без приказов.
- Я доверяю только себе.
- Возможно, раньше это действительно было именно так… - Мал задумчиво провел по ее груди пальцами, и Эйвери почувствовала, как нереализованное наслаждение начинает перерастать в какую-то сладостную боль.
Она вся дрожала от желания и необходимости ощутить его внутри себя, и Мал это видел. Не мог не видеть. И тогда он наконец-то накрыл ее губы своими губами, их языки сплелись в страстном поцелуе, а его ловкие пальцы продолжали все так же бесстыдно ласкать ее тело. Он все еще крепко сжимал ее руки, с легкостью доказывая, что многократно сильнее физически, но Эйвери все равно не собиралась сдаваться.
- Отпусти меня, я тоже хочу к тебе прикасаться.
- Нет, сейчас я главный, и, пока ты это не признаешь, я тебя не отпущу.
Мал легко раздвинул ей ноги и неторопливо ввел в нее пальцы, лишая последней возможности сопротивляться.
Эйвери хрипло застонала, на этот раз не стала закрывать глаза, чтобы не прервать возникшей между ними связи. Мал все так же неторопливо ласкал ее пальцами, и она чувствовала, что на этот раз у них все будет совсем не так, как раньше.
Когда они встречались, то любили друг друга так много и ненасытно, что, казалось, уже испытали всевозможные варианты и гаммы чувств, но на этот раз все было иначе. Они еще никогда не были так близки, еще никогда так не открывались друг перед другом. Мал никогда не требовал от нее ничего подобного, а сама она никогда не соглашалась ему подчиняться.
Раньше они жадно набрасывались друг на друга, пытаясь унять сжигающий их огонь, и Эйвери страстно его ласкала, обвивая ногами мощное тело, действуя так же активно, как и сам Мал. Но на этот раз она лишь покорно отдавалась его ласкам. И дело не в том, что он крепко держал ее руки в своей руке, с этим можно было бороться. Но все было куда серьезнее - он держал в своих руках не только ее руки, но и ее сердце. И если руки он еще мог бы отпустить, то с сердцем уже ничего нельзя было сделать. Мал - единственный мужчина, который ей нужен, и эта потребность сковывала ее крепче любых наручников.
- Перестань со мной бороться, - прошептал Мал, целуя ее, - перестань меня отталкивать.
- А я тебя и не отталкиваю. Если ты не заметил, я сейчас вообще почти не способна двигаться.
- Только не притворяйся, что не понимаешь, о чем я говорю.
- И о чем же?
- Ты знаешь.
Она действительно знала.
- Ты слишком много от меня требуешь.
- Много, но не слишком.
- Ты не понимаешь.
- Потому что ты не доверяешь мне настолько, чтобы все объяснить. Но я никогда не причиню тебе боли.
Мал говорил не о физической боли, а о чем-то большем, но Эйвери не могла ему поверить. Пусть эта боль придет не сегодня и не завтра, а еще очень не скоро, тогда, когда она привыкнет во всем на него полагаться…
Ведь однажды он уже сделал ей очень больно.
Эйвери почувствовала, как в ее сердце закрадывается ужас.
- Мал…
- Я хочу этого, хочу, чтобы ты полностью отдалась мне, - прошептал он, проведя по ее щеке свободной рукой. - Я не успокоюсь, пока не получу тебя всю, без остатка.
Он принялся ласкать ее самое сокровенное место языком, и Эйвери застонала, больше не в силах ни о чем думать.
- Я хочу узнать про тот сон, - выдохнул он, неторопливо ее лаская.
- Какой сон?
- Тот, что снится тебе раз за разом, - пояснил он, на секунду от нее отрываясь, - отчего ты стонешь во сне и просыпаешься с темными кругами под глазами?
- Мне снится работа, - произнесла Эйвери, не в силах ясно мыслить под накатывающими на нее волнами блаженства.
- Работа? - Мал крепко ухватил ее за бедра и, слегка приподняв, продолжил сладостные поцелуи. - И кричишь ты тоже из-за работы?
- Да. - Эйвери замерла на самой грани блаженства, не в силах ни на чем сосредоточиться и невольно поводя бедрами, как бы моля поскорее войти в нее.
- Ты врешь, а я хочу услышать правду, - хрипло выдохнул Мал.
И откуда у него столько выдержки? Сама-то она уже может лишь тихо стонать.
- Эйвери…
Он наконец-то вошел в нее, положив конец бессмысленному спору, и задвигался в бешеном ритме, доводя и себя, и ее до вершины блаженства. Жаркое тело, хриплые вздохи, стремительные движения… Похоже, мама все-таки ошибалась, когда учила самой за все отвечать. Оргазма, конечно, можно достичь и в одиночку, но как же хорошо, когда есть человек, способный довести тебя до края в считаные секунды…
Так, может, уже хватит притворяться?
- Ты, - выдохнула Эйвери. - По ночам мне снишься ты.
Прижав к себе Эйвери, Мал наслаждался предрассветным сумраком и ее близостью. Если не считать той ночи после укуса скорпиона, Эйвери впервые уснула в его руках.
Неужели она всерьез считала, что сон в объятиях любимого сделает ее хоть немного слабее?
Или она так боится, что ее подведут, что просто не сможет никого к себе подпустить? Эйвери почти ничего о себе не рассказывала, но даже из ее обрывочных фраз Мал понял, что в ее жизни не было родительской любви и заботы.
Как-то он даже специально поискал в Интернете информацию о ее матери, известном адвокате, занимающемся бракоразводными процессами. Она пожертвовала всем, чтобы сделать себе карьеру, в том числе и отношениями с отцом Эйвери, о котором вообще нигде не упоминалось. И это отчасти объясняло, почему ее дочь с таким презрением относится к браку. Хотя имеет ли он право ее осуждать? Тысячи людей жертвуют близостью с любимыми, чтобы добиться своих целей. Каждый день распадаются сотни браков, с этим нельзя ничего поделать, можно лишь примириться с суровой реальностью жизни.
Но в их отношениях наметился явный прогресс.
Ведь от "ты мне снишься" совсем недалеко до "я люблю тебя".
И Мал чувствовал - Эйвери уже готова идти дальше.
Проснувшись в тепле и безопасности, Эйвери приоткрыла глаза и сразу же увидела бронзовую кожу и крепкие мускулы.
Мал.
Она провела с ним всю ночь. Это уже не бурная любовь и даже не простой сон в одной кровати. Она именно была с ним, нежилась в его объятиях, чувствуя щекой теплое дыхание. И это после того, как она столько месяцев пыталась прийти в себя после расставания.
На место теплу и безопасности пришли отчаяние и ужас. Что она наделала?
С тем же успехом можно было целый год сидеть на диете, а потом пойти работать в две смены на шоколадную фабрику, от заката до рассвета объедаясь сладким.
Просто зла не хватает. И на себя, и на него. Неужели он всерьез считает, что можно вот так взять и продолжить с того места, где они остановились?
Эйвери постаралась высвободиться из его рук, но Мал лишь крепче сжал ее в своих объятиях.
- Что с тобой?
- Приступ утренних сожалений. Пусти меня.
- Ну уж нет. Если хочешь что-то сказать, говори прямо сейчас.
Чувствуя его обнаженное тело каждой клеточкой своего тела?
- Пусти.
- Ни за что, - улыбнулся Мал. - Иначе ты опять струсишь и убежишь.
- Я ничего не боюсь.
- Неужели? - Мал наконец-то приоткрыл глаза и обжег ее взглядом. - Ну так докажи это, habibti. Перестань убегать и посмотри своему страху прямо в лицо. Перестань меня отталкивать, вспомни, что было ночью.
- Ночью я повела себя как настоящая дура, и мне это совершенно не нравится. И мне это не нужно. Мне и одного раза с головой хватило. - Эйвери наконец высвободилась из его рук и встала.
- Хватило? По-твоему, у нас не было ничего хорошего?
- Было, но закончилось все ужасно. - Остро почувствовав свою наготу, Эйвери схватилась за первую попавшуюся тряпку, оказавшуюся его рубашкой. - Ты так ничего и не понял?
- Ты сама ушла, так что - да, я ничего не понял.
Эйвери даже не знала, чего ей сейчас больше хочется. То ли заплакать, то ли врезать ему изо всех сил.
- Не важно, забудь о моих словах и вызови вертолет. Мне пора домой.
- А домой ты полетишь в моей рубашке?
- Я еще успею переодеться.
- Не стоит, я все равно тебя никуда не отпущу, - уверенно заявил Мал.
Хотя чего еще ждать после того, как она всю ночь проспала в его объятиях?
- Это не тебе решать. А я не собираюсь дважды совершать одну и ту же ошибку. - Но разве она ее уже не совершила? Эйвери чувствовала, как начинают кровоточить так до конца и не зажившие на ее сердце раны. Что ж, поделом ей, ведь она сама во всем виновата.
- Снова пытаешься убедить себя, что нам плохо вместе?
- Ты действительно ничего не понимаешь? - Эйвери прошлась по комнате, не в силах унять дрожь в коленях. - Мал, мы все это уже проходили, а когда мы расстались, мне было так плохо, что… Я была разбитой, беспомощной и до отвращения жалкой… Просто не верится, что я это сказала. - Эйвери отвернулась и закрыла лицо руками. - Хватит, прошу тебя. Прошлую ночь уже не исправить, но не требуй от меня большего.
Но она опоздала. Обнаженный, Мал уже стоял рядом с ней.
- Ты была разбита? И когда же это было? Каждый раз, когда я тебя встречал, ты являла собой настоящий образец целостности, непреклонности и равнодушия.
- А что мне еще оставалось? - Эйвери устало опустила руки и даже не пыталась следить за своим голосом. - Я тебе отдалась, а ты так со мной поступил…
- Отдалась мне?
- Да. Ты - первый, кому я подарила свое сердце, а ты порезал его на мелкие кусочки и бросил толпе на съедение.
После этих слов повисла мертвая тишина. Эйвери ждала, что он хоть что-то ответит, но вместо этого Мал лишь слегка побледнел и молча на нее уставился.
- Но ты сама от меня ушла, - наконец выдавил он.
- Да, а через две недели ты уже обручился с Калилой. Фотографии вашей счастливой парочки заполнили Интернет, а весь мир, затаив дыхание, наблюдал за мной, мечтая увидеть, как я сломаюсь и паду на колени. Ты понимаешь? Весь мир. И каждое утро я просыпалась с мыслью, что мне нужно снова вставать и с каменным лицом идти к людям, которым хочется насладиться моей слабостью.
- Эйвери, - с потрясенным видом прошептал Мал.
- И чтобы добить, ты попросил меня устроить свою свадьбу. - Она так долго все держала в себе, что сейчас уже просто не могла остановиться. - Ты не оставил мне выбора, я не могла отказаться, и мне пришлось улыбнуться и сказать, что я с радостью возьмусь за работу. - Она буквально захлебывалась словами, даже не пытаясь сдерживать катившиеся по щекам слезы. - Как ты мог так со мной поступить? Ты не просто унизил меня перед всем миром, но и сделал невероятно больно. Как ты мог?
Смертельно побледнев, Мал что-то неразборчиво пробормотал и потянулся к ней, но она резко отстранилась:
- Нет! Что бы ты сейчас ни сказал и ни сделал, ты уже не сможешь изменить прошлое. Я всегда знала, что длительные отношения рано или поздно должны закончиться, но с тобой я действительно была счастлива. И даже начала на что-то надеяться. А ты взял и втоптал меня в грязь. - Эйвери уже в открытую всхлипнула. - И это была не простая случайность. Ты намеренно пытался причинить мне боль, и тебе это удалось. Мне действительно было очень больно, но второй раз я в твою ловушку не попадусь.
Глава 7
Застыв на месте, Мал бездумно смотрел в ту точку, где только что стояла Эйвери. Он еще раз прокрутил в голове ее слова и тихо выругался.
А потом постучался в закрытую дверь ванной:
- Эйвери? Немедленно открой.
Но она не открыла, и Мал полез в сумку за ножиком, мысленно благословляя Рафика, научившего его сотням жизненно важных навыков. Быстро справившись с замком, Мал распахнул дверь и замер над сидящей на полу Эйвери.
- Тебя теперь и запертые двери не останавливают? Убирайся, я не хочу тебя видеть.
- Я не уйду.
- Неужели тебе мало той боли, что ты мне и так уже причинил? Тебе снова нужно меня ранить? Да еще и ножом?
Мал быстро отложил нож.
- Я никогда не хотел причинить тебе боль. - Он еще ни разу не видел, чтобы Эйвери так открыто выражала свои чувства. Мал опустился рядом с ней на корточки, говоря так, словно хочет успокоить раненое животное: - Habibti, клянусь тебе, я ничего не знал.
- Чего не знал? Того, что ты - бесчувственный ублюдок?
Понимая, что она защищается из последних сил, Мал пропустил оскорбление мимо ушей.
- Я не знал, что ты отдала мне свое сердце. - Он устало вздохнул. - Ты молчала, а сам я не сумел тебя понять.
- А говорил, что отлично умеешь читать язык тела.
- Похоже, я ошибся.
- Похоже, ты вообще слишком часто ошибаешься. Я была с тобой целый год, разве этого недостаточно, чтобы понять очевидное?