Восстание утихло после поимки главаря и его беспокойного брата, но после случившегося с Джиной Захир считал, что осторожность не может быть лишней. По пути в Каджистан он сомневался в мудрости своего решения. Он почти повернул назад… почти.
- Захир! - Фарида выбежала к нему в холл, когда он направился в личные покои.
Она крепко обняла брата, затем отклонилась и окинула его взглядом. Ему показалось, что она слегка нервничает, и он нахмурился в тревоге.
- Я так рада, что ты вернулся! - воскликнула она.
- Все ли спокойно дома?
- Да, все прекрасно! Как твоя поездка?
Она нервно сжимала сцепленные руки, и это заставило Захира переспросить:
- Точно все хорошо?
- Совершенно точно.
- Что ж, я прекрасно съездил. Гостеприимство эмира осталось непревзойденным, как и всегда.
- А его дочь?
Он на миг задумался, что именно стоит рассказывать.
- Она… в добром здравии.
Брат и сестра внезапно почувствовали себя незнакомыми людьми, которые поддерживают беседу, несмотря на нежелание открывать рот. Захир сожалел об этом, но знал, что скоро сможет загладить неловкость. А пока ему хотелось поскорее снять дорожную одежду и принять душ. Но у него был еще один вопрос:
- А Джина как поживает?
Фарида широко улыбнулась в ответ:
- Отлично. Мы много работали над каталогом в эти дни. Она сейчас наверху, в одной из галерей, обложилась книгами и заметками, изучает историю двух древних персидских урн, ты знаешь, какие я имею в виду?
Он кивнул.
- Она обожает работу. Проводить с ней время - сплошное удовольствие. С ее помощью я уже столько узнала о наследии нашей семьи! Кстати, я устраиваю сегодня особый ужин в честь твоего возвращения, чтобы мы могли собраться вместе и обменяться новостями.
- Как предусмотрительно с твоей стороны! А сейчас мне очень хочется стряхнуть с себя пыль странствий, принять душ и переодеться. Увидимся вечером за ужином. - Поцеловав сестру в щеку, Захир пошел дальше к своим комнатам.
Не услышав легких шагов по коврам, Джина в задумчивости жевала кончик карандаша, всматриваясь в изящные урны на постаменте. Она пыталась их датировать. Ее опыт и интуиция подсказывали, что она имеет дело с двумя великолепными экземплярами древнейшей в мире глазированной керамики, созданными, возможно, во времена правления династии Ахеменидов в Персидской империи. Присев перед ними, она восхищалась непревзойденным мастерством, особенно фигурами лучников.
- Я вижу, работа над каталогом целиком захватила тебя. Не слишком ли вы себя перегружаете, доктор Коллинз? - Бархатный мужской голос с оттенком мягкой усмешки заставил Джину замереть.
Она медленно обернулась и увидела внушительную фигуру Захира. Нарядная дорогая одежда, волосы блестят даже в сумеречном свете, а глаза светятся весельем. Кровь бросилась ей голову. "Вернулся. Наконец-то", - лихорадочно подумала она.
Вынув карандаш изо рта, она улыбнулась беспомощно и застенчиво.
- Я уже говорила об этом прежде: если это твое призвание, работа не в тягость. Как твоя поездка? - При последних словах Джина отвела глаза, потому что ей не хотелось узнать, закончилась ли поездка официальной помолвкой Захира.
- Если ты хочешь знать, доехал ли я спокойно и без происшествий, то хорошо. Что касается гостеприимства эмира - оно не разочаровало, как и всегда.
Неторопливо приближаясь, Захир наконец оказался рядом с ней. Джина заметила, что его кожаные ботинки ослепительно блестят. Не успела она поднять голову, чтобы окинуть его взглядом, как он неожиданно опустился на корточки, и их головы оказались на одном уровне. Его ботинки из телячьей кожи тихонько скрипнули, а облако ароматов агарового дерева и сандала одурманило ее.
Джине оставалось только сложить руки на коленях, чтобы избежать искушения дотронуться до него.
- Я рада, что ты вернулся цел и невредим, - тихо сказала она.
- Признаться, хорошо снова оказаться дома. У тебя уголок рта карандашом измазан, вот здесь. - Он осторожно стер пятнышко.
Джина затаила дыхание.
- Да, у меня есть такая привычка, - пробормотала она. - Грызть кончики карандашей, я хочу сказать.
Улыбаясь ей, Захир показал на урны:
- У отца они были самыми любимыми в коллекции.
- Правда? Твой отец обладал безупречным вкусом, если так, а еще хорошо знал историю, да?
- Да. Иначе и быть не могло - ведь он жил в окружении бесчисленных исторических сокровищ этого дворца.
- Расскажи, каким он был человеком, - попросила Джина.
Она вновь затаила дыхание: никогда еще Захир не делился с ней воспоминаниями о семье или своими переживаниями после смерти родителей. Она понимала, как велика роль отца в становлении сына как личности.
- В нашей семье он пользовался непререкаемым авторитетом, но никогда не проявлял жестокости или несправедливости. Он всех нас очень любил, и каждый день мы это чувствовали. И наш народ его бесконечно уважал. Поверь мне… - Он горестно поморщился. - Мне очень трудно за ним угнаться. Когда он умер вскоре после матери, я был сломлен. Порой мне кажется, что я слышу раскаты его смеха или как он властно раздает приказания дворцовой страже, а эхо разносит его голос. Да… но его уже нет.
- Тебе, наверное, очень его не хватает, - мягко сказала Джина.
- Каждый день. - Он быстро сменил тему. - Я пришел не только, чтобы поздороваться, но и передать тебе, по просьбе сестры, что ужин накроют в столовой через час. Видишь, как она пристроила меня к делу? Наверное, тебе уже пора приводить себя в порядок?
- Конечно. Я совсем забыла о времени.
Захир вскочил первым и протянул ей руку, чтобы помочь встать. Несколько долгих мгновений он не отпускал Джину, пристально вглядываясь в ее лицо.
- Я бы никогда не подумал, что всего три дня вдали от дорогих мне людей могут показаться вечностью, но так и было. - Его голос чувственно понизился. - Так и было.
Отчаянно желая спросить, кого он имел в виду под "дорогими ему людьми", Джина все-таки промолчала.
- Я, пожалуй, пойду одеваться к ужину. Фарида весь день хлопотала вместе с поварами, составляя меню, - пробормотала она.
- У тебя есть еще что-нибудь такого же цвета? - Захир кивнул на ее платье аквамаринового оттенка. - Если есть, я был бы рад увидеть тебя в нем. Этот цвет идет к твоим глазам и напоминает море в солнечную погоду. Мне очень нравится.
- Возможно, что-то и найдется. Я посмотрю.
- Хорошо. Я уже предвкушаю удовольствие.
Захир повернулся и вышел в коридор. Его длинная одежда развевалась при ходьбе. Джина не сразу смогла собраться с мыслями и поднять бумаги с пола…
* * *
Они ужинали в столовой, чести увидеть которую Джина раньше не удостаивалась. Это было незабываемое зрелище. Над длинным полированным столом, за которым они сидели, возвышался сводчатый потолок с круглым куполом в центре, состоявшим из нескольких секторов разноцветного стекла. Стены покрывали яркие фрески, изображающие сцены из жизни давно исчезнувшей могущественной империи, а инкрустированный мраморный пол покрывал узор из арабесок. Комнату освещали свечи, горящие в подсвечниках на стенах и на красиво накрытом столе. Аромат специй и благовоний дополнял волшебную атмосферу, словно переносящую присутствующих в величественное прошлое страны.
Выполнив ритуал омовения рук в чаше с теплой водой, они сидели в молчании, пока слуги разносили изысканные блюда.
С облегчением поняв, что за ужином будут только они трое, Джина изо всех сил старалась расслабиться. Но это было непросто: Захир сидел напротив нее, а его томный завораживающий взгляд часто встречался с ее взглядом, заставляя сердце замирать от тревоги и надежды.
Фарида казалась самой спокойной из них. Ее милое лицо буквально светилось от радости при виде брата, благополучно вернувшегося домой.
Слуги удалились, в том числе и Джамаль, по знаку Захира, и его сестра подняла бокал с фруктовым соком:
- За тебя, Захир, и твое благополучное возвращение из Каджистана после столь нелегкого для нас всех периода… и за твою стойкость, взвешенное и мудрое правление королевством. Наш отец гордился бы тобой, и даже больше.
Захир был ошарашен. На его бронзовых щеках проступили пятна краски.
- Я всегда старался оправдать его веру в меня, - проговорил он. - И если мне это удается хотя бы в малой степени, я очень рад.
- За Захира! - Джина покраснела, встретившись с ним взглядом.
Может, нужно было сказать "ваше величество", а не обращаться к нему так фамильярно? Но он улыбнулся, и ей стало чуть легче.
- Спасибо, сестричка, и тебе, Джина. Я уже говорил, что очень рад возвращению. Я привез важные новости.
Передышка закончилась. Внутри у Джины все болезненно сжалось. Неужели сейчас он объявит об официальной помолвке с дочерью эмира? Если это случится, захочет ли она остаться в Кабуядире в качестве любовницы, зная, что Захир никогда не будет целиком принадлежать ей? Поставив бокал на стол, Джина нервно стряхнула воображаемую пушинку с рукава аквамариновой блузки, идеально подходившей к длинной юбке.
В глазах Фариды была та же озабоченность, но голос оставался наигранно-веселым:
- Может, лучше насладимся ужином перед тем, как ты перейдешь к новостям, Захир?
Он нахмурился:
- Это совершенно на тебя не похоже - не хотеть узнать все прямо сейчас, Фарида. - Он пристально посмотрел на нее. - Если это так, то твой характер сильно изменился, пока меня не было.
- Да нет, ничего такого. Просто мне было гораздо спокойнее с Джиной. Мы вместе работали над каталогом, это было здорово. И потом, это действительно придало моей жизни смысл. Думать о работе мне гораздо интереснее, чем впустую размышлять о том, какие новости ты привез из Каджистана.
- Значит, новости, которые я привез из дворца, так мало значат, что думать о них - размышлять впустую? - Он рассмеялся. - Да, ты и вправду знаешь, как сбить спесь с мужчины, сестренка! Но, как бы там ни было, я очень рад видеть, что ты теперь в гораздо лучшем расположении духа. А теперь я все-таки расскажу.
Чувствуя, как внутри у нее все трепещет, Джина вцепилась в свой бокал, словно это был якорь посреди жестоко штормящего моря. У нее снова пропал аппетит. Ей хотелось насытиться лишь опьяняющими страстными поцелуями Захира.
- Как вы знаете, я думал о возможности женитьбы на дочери эмира.
- Как ты знаешь, я говорила тебе, что не считаю эту идею хорошей, - взвилась Фарида.
На скулах Захира раздраженно заиграли желваки.
- Как и всегда, сестра моя, ты не стала скрывать от меня свою точку зрения. Я думаю, что должен быть тебе благодарен за заботу и честность. - Уголки его губ дрогнули, и Джина поразилась тому, как он может улыбаться, собираясь разбить ее сердце на миллион осколков.
- Ладно, Захир. Просто не заставляй нас больше мучиться от любопытства и продолжай, хорошо? - В тоне Фариды слышалось раздражение.
Захир вытер руки о тонкую льняную салфетку и бросил ее на стол.
- Вот мои новости: помолвки с дочерью эмира не будет.
- Да что ты! Это правда? - Карие глаза Фариды засветились от радостного удивления.
В это время Джина, после нестерпимо мучительного ожидания, чуть не упала в обморок от облегчения.
С прочувствованным вздохом Захир оглядел обеих женщин.
- Случилась совершенно неожиданная вещь. Я узнал, что эмир не хочет отдавать свою любимую единственную дочь замуж без любви. Не важно, каким выгодным и важным будет такой брак. Мне показалось, что он находится под впечатлением легенды, связанной с нашим печально известным фамильным сокровищем, и поэтому порвал с собственной семейной традицией, считая, что дочь должна выйти замуж за человека, который полюбит ее. Кроме того, он считает, что для меня, сына своего отца, неправильно будет жениться лишь из династических соображений. Он боится возможных "сверхъестественных" последствий, если я пойду против пророчества. Так что… - На его губах играла загадочная полуулыбка. - Брака, который соединил бы два наших государства, похоже, не будет.
- Но это же замечательно! - Под укоряющим взглядом Захира Фарида покраснела и постаралась скрыть бурную радость. - Я хочу сказать, не то замечательно, что наши страны не выиграют от этого брака, а то, что эмир верит в любовь. Я счастлива за его дочь - вот что я имела в виду. Несмотря на заурядную внешность, она милая девушка и заслуживает хорошего мужа.
- Значит, ты рада за нее? А как насчет твоего несчастного брата? - Смеющиеся темные глаза Захира сводили на нет порицающую интонацию в его голосе.
- Может, ты изменишь свое мнение относительно "Сердца отваги" и откроешь свой разум для возможности быть с той, кого любишь, Захир? Нет ничего невозможного в том, чтобы женщина, прекрасная женщина полюбила тебя.
Он пожал мощными плечами, словно сдаваясь:
- Конечно, нельзя отрицать такую возможность. - Его улыбка стала шире. - Вообще-то, я в последнее время подумываю о том, что так будет правильней всего - жениться на женщине, которую люблю всем сердцем.
Заканчивая фразу, он перевел бархатный взгляд темных глаз на Джину. Чувствуя, как между ними происходит что-то волшебное, она прослезилась, не в силах справиться с собой.
- Мы с Джиной нашли дневник нашей прапрабабушки, в нем есть упоминание "Сердца отваги", - с жаром подхватила Фарида. - Она безоговорочно верит в пророчество, поскольку все ее предки были счастливы в браках, и большинство из них умерли от старости. Там не упоминается ни о каких трагедиях, случившихся с кем-то из них. - Она вздохнула с задумчивой и грустной улыбкой. - Потеря Ажара стала для меня страшным ударом. Но я не стану винить за это небеса. Это было бы слишком самонадеянно, ведь я не могу знать намерений Всевышнего, зачем он забрал мужа таким молодым. Но с тобой не случится то же самое, Захир. Ты не должен проводить жизнь в одиночестве, боясь чего-то подобного.
Захир потянулся через стол и нежно накрыл ее маленькую руку своей:
- Ты очень смелая, Фарида. Это большое счастье - иметь такую сестру, как ты. Я знаю, Ажар был любовью всей твоей жизни. Но, может, спустя какое-то время ты вновь откроешь свое сердце для нового чувства? Ты все еще очень молода и слишком хороша, чтобы быть одной.
Откинувшись на спинку стула, он почти мгновенно переключился на Джину. От его взгляда по ее коже побежали мурашки. Возродившаяся надежда сделала ее тело легким, словно мыльный пузырь. Радость опьяняла ее. Однако старый страх, что она может не получить того, чего желает всем сердцем, слегка пригасил ее чувства. Когда такое было, чтобы красивейший в мире шейх женился на скучном синем чулке? Так нашептывал ей страх.
Решив игнорировать его, Джина отвела взгляд от красивого лица мужчины, сидящего напротив, и сосредоточилась на изысканных кушаньях на тарелке.
- Джина, ты голодна? - Захир говорил шутливым тоном, но она обнаружила, что ничего не имеет против.
- Честно говоря, да, - смущенно отозвалась она.
- В таком случае, чтобы по моей вине моя драгоценная гостья не упала в голодный обморок, давайте примемся за еду. Давайте насладимся этим замечательным пиром, который приготовила для нас Фарида, - продолжил он. - У нас впереди масса времени на разговоры.
- Тысяча извинений, ваше величество. - В дверях неожиданно появился Джамаль и сразу направился к Захиру.
- В чем дело?
- Телефонный звонок из дома Масуда.
Остальные объяснения Джамаль дал на своем родном языке. Когда Захир встал из-за стола и положил салфетку, Фарида и Джина почувствовали неладное.
Глаза Захира лихорадочно заблестели. Джина с беспокойством отметила, что в них появился страх.
- Боюсь, мне придется вас покинуть, - объяснил он. - Масуду внезапно стало хуже. Пожалуйста, постарайтесь получить удовольствие от ужина, а я увижусь с вами позже. - Повернувшись к Джамалю, он положил ему руку на плечо. - Я поручаю тебе позаботиться о моих сестре и гостье, - отчетливо произнес он.
Он направился к дверям. На его лице застыла мрачная решимость. Неожиданно для себя Джина вскочила и побежала к нему вокруг стола.
- Захир! - Она остановила его, испугавшись собственной смелости.
- Что случилось? - спросил он с ноткой нетерпения в голосе.
- Позволь мне поехать с тобой.
- Это невозможно.
- Пожалуйста! Я слышала, как высоко ты ценишь Масуда, и подумала, что могу быть полезна.
- Полезна? Чем? Мне сейчас нужен врач, а не специалист по древностям!
Не обращая внимания на колкость, Джина настаивала:
- Мне не нравится, что ты будешь дежурить там один. Если я поеду, тебе, по крайней мере, будет с кем поделиться своими мыслями и тревогами. Пожалуйста, разреши мне поехать с тобой!
- Нет. Я хочу, чтобы ты осталась с Фаридой. Как я уже сказал, я увижусь с вами позднее. - Он прошел через двойные двери и пропал из виду.
Глава 11
Ночь, в которую его верный секретарь и друг Масуд боролся за свою жизнь, была долгой.
Персонал небольшой частной больницы, куда Масуда доставили на вертолете по распоряжению Захира, делал все возможное и невозможное для спасения его жизни. Днем раньше секретарь подхватил еще один вирус, от которого его состояние катастрофически ухудшилось. Однако в предрассветный час старший дежурный врач наконец сообщил Захиру, что худшее позади. Следующие дни должны были показать, достаточно ли сил у организма больного, чтобы окончательно преодолеть осложнения.
Удрученный и бледный после бессонной ночи, Захир вернулся во дворец. Добравшись до спальни, он повалился на кровать и уставился на тихо жужжащие лопасти вентилятора на потолке. Как и другой его друг Амир, Масуд учился в школе вместе с Захиром. Они были словно братья. Вид его изможденного лица, черных глаз, безучастно смотрящих на него с больничной койки, его тела с присоединенными к нему капельницами и приборами привел Захира в состояние страха и отчаяния. Неужели он потеряет еще одного дорогого ему человека?
Он не сомневался, что Аллах испытывает его, хотя это больше было похоже на насмешку. Как только он решился дать шанс своей любви, жизнь опять показала ему, каким хрупким может быть его будущее с Джиной, как легко он может потерять ее. Он считал себя сильным человеком, но недостаточно сильным. Если она умрет молодой - не важно, в результате несчастного случая или из-за какой-то болезни, - он не вынесет этого. Чувствуя, что его сердце и разум в смятении, Захир закрыл глаза и молился горячее, чем когда-либо в жизни…
Захир отдалился от Джины. Она утешала себя мыслями о том, что его резкие слова, что ему нужен доктор, а не специалист по древностям, были вызваны стрессовым состоянием при известии о болезни Масуда. Ей было больно оттого, что он так безапелляционно отверг ее помощь.
Но потом все зашло еще дальше.
На следующее утро Джина встретила Захира в коридоре. У него был изможденный вид.
- Захир. - Она заторопилась к нему. Ей показалось, что он неохотно остановился и заговорил с ней.
- Что? - устало откликнулся он, потирая глаза рукой.
Ее сердце гулко стукнулось о ребра.
- Как Масуд?