Встретившись с Сузан, Джудит отметила про себя, что та вовсе не похожа на человека, подкошенного житейскими неудачами.
- Выглядишь потрясающе! - сказала она, нисколько не покривив душой.
Сузан тоже нашла, что ее давняя подруга из гадкого утенка превратилась в яркую привлекательную женщину, только, похоже, не знающую себе истинную цену.
- В колледже мне постоянно нашептывали: не водись с Сузан, она всех парней у тебя отобьет, они же обращают внимание только на нее, - вспомнила Джудит. - А мне нравилось, что у меня такая красивая подруга!
- Да, парни тебя в то время совсем не интересовали, - подтвердила Сузан. - Ты мечтала поступить в университет, сделать карьеру. Говорила, что не хочешь зависеть материально ни от родителей, ни от будущего мужа. Кажется, твой план осуществился полностью. Майкл, насколько я поняла, человек состоятельный, но ты и сама, наверное, неплохо зарабатываешь?
Джудит всегда становилось скучно, когда речь заходила о деньгах, и потому она поспешила уйти от этой темы:
- Меня устраивает то, что я занимаюсь любимым делом.
- Ты молодец. Достигла, чего хотела. А я - банкрот! - сообщила Сузан. - Наверное, в этом есть своя логика: мы с тобой изначально имели разные возможности. Мои родители были, по сути, нищими…
- Где они сейчас? Я ничего о них не знаю.
- Умерли. Давно. Ушли друг за другом. Я еще и поэтому сюда не приезжала.
- Расскажи о себе, - попросила Джудит. - Как ты жила все эти годы?
- Ой, это долгая и, в общем, печальная история. Кто б мог подумать, что я окажусь такой невезучей!
- Но поначалу у тебя вроде бы все складывалось успешно. Я слышала, ты была фотомоделью в Париже.
- Да, там жила мамина сестра, и я уехала к ней сразу после окончания колледжа. Но прежде чем стать фотомоделью, хлебнула всякого: и танцовщицей была в ночном клубе, и стриптизершей… Даже сейчас об этом вспоминать тяжко. Тетка, на которую я так рассчитывала, в помощи мне отказала…
Сузан действительно не любила вспоминать тот период своей жизни, и уж тем более - рассказывать о нем кому-либо. Молодая была, глупая, наделала много непростительных ошибок. Окажись она сейчас в подобной ситуации, ни за что бы не довела отношения с теткой до полного разрыва. А тогда…
Тогда Сузан была нетерпеливой, ей хотелось получить все сразу, немедленно. Париж пьянил ее, искушал многочисленными соблазнами. А тетя Сесиль, обещавшая ни в чем не отказывать племяннице и содержать ее, как родную дочь, на деле оказалась весьма прижимистой. Так, по крайней мере, считала Сузан. Ей было недостаточно того, что тетя оплачивала ее учебу на курсах парикмахеров, покупала пусть не слишком дорогие, но модные наряды и выдавала деньги на карманные расходы. Этой мелочи хватало лишь на чашку кофе и круассан, а Сузан не могла равнодушно проходить мимо роскошных магазинов, где продавалось дорогое женское белье, косметика и умопомрачительные ювелирные изделия.
Конечно, цены в элитных магазинах были несопоставимы с доходами тетки, Сузан это понимала, но все равно ее раздражала чрезмерная скаредность Сесиль. Гораздо больше Сузан нравился дядя Жак, который был пощедрее и посговорчивее своей жены. Постепенно Сузан стала обращаться с просьбами только к нему.
Жак, разумеется, баловал племянницу тайком от жены, и Сузан не видела в этом ничего зазорного. Когда же она поймала на себе откровенно плотоядный взгляд Жака, то не смутилась и не испугалась, а расценила это как возможность получать от дяди гораздо больше подарков, нежели имела до сих пор.
Сесиль обеспокоилась, обнаружив у племянницы новые туалеты и драгоценности. Не удовлетворило ее и объяснение Сузан, будто она получила все это от своего ухажера. Тетка была уверена, что такими подарками мужчины расплачиваются лишь за определенные услуги, и в сердцах назвала племянницу шлюхой.
Сузан это стерпела, но Сесиль вскоре обнаружила, что деньги на банковском счету Жака стали катастрофически таять. Сопоставив некоторые факты, она заподозрила мужа в любовной связи с племянницей и, нагрянув домой в неурочный час, застукала их голенькими в постели.
Разразившийся затем скандал разом лишил Сузан всего - даже возможности окончить курсы парикмахеров. Тетка вручила ей лишь обратный билет до Лондона и сказала, что перепишет завещание в пользу сиротского приюта, поскольку собственных детей у них с Жаком не было.
Сузан, однако, не захотела возвращаться домой и стала скитаться по Парижу в поисках какой-нибудь работы. Так она очутилась в ночном клубе, имевшем весьма сомнительную репутацию. Сначала ее взяли посудомойкой, затем, немного получившись, она выбилась в стриптизерши. Именно там ее высмотрел менеджер одного рекламного агентства, с легкой руки которого Сузан и стала фотомоделью.
- Не думай, что это легко - зарабатывать на жизнь позированием, - сказала она Джудит. - Многочасовые съемки меня изматывали. А получала я за это мизер, потому что была никому не известной, начинающей. И потому без колебаний согласилась выйти замуж за богатого старца, которому было уже под восемьдесят. Он клялся, что обеспечит мне безбедное существование, а я обещала быть ему верной женой.
- И ты его нисколечко не любила? - спросила Джудит.
Сузан посмотрела на нее, как на безнадежно больную.
- О чем ты говоришь? Какая может быть любовь, если твой избранник на ладан дышит! Это была не семья, а некий хоспис, где я служила сиделкой. Старик был в ссоре со своими сыном и невесткой, они к нему никогда не приезжали. Поэтому все свое огромное состояние он завещал мне. И документ составил в моем присутствии. Для меня это было хорошим стимулом к смирению. Ты не поверишь, но за все пять лет, что мы прожили вместе, я не завела ни одного романа, ни одной любовной интрижки! Мне даже не пришло в голову припрятать кое-какие средства на черный день. Зачем? Я ведь ощущала себя полновластной владелицей фамильного замка и всех капиталов, что были на счету этого дряхлого подонка.
- Неужели он тебя обманул?!
- Да, представь себе! Незадолго до смерти он помирился с сыном и втайне от меня переписал завещание. Ты ни за что не догадаешься, во сколько были оценены моя верность и долготерпение. В тысячу франков! Не больше и не меньше! На следующий день после похорон меня выставили из замка, и я опять оказалась на улице.
- Что же было потом?
- Всякое было… К счастью, пять лет моей монашеской жизни не прошли даром. Имидж добропорядочной вдовы, подло обманутой супругом, очень помог мне. Бывший приятель этого негодяя дал мне банковский кредит, и я смогла купить себе вполне сносное жилище, нашла неплохую работу.
И тут меня опять бес попутал: я познакомилась с богатым бизнесменом-персом. И влюбилась в него. На сей раз действительно влюбилась! Восточный мужчина с европейским воспитанием. Красавец. Увез меня в Иран, где мы собирались пожениться. А там выяснилось, что я должна стать всего лишь одной из наложниц его гарема! Естественно, я воспротивилась. Решила немедля уехать обратно, да не тут-то было: этот гад запер меня в какой-то средневековой темнице! Лишь чудо помогло мне бежать. Несколько дней я пряталась во французском посольстве, где и увидела журнал с твоей статьей. Нахлынули воспоминания, захотелось домой, в Лондон. Может, здесь моя жизнь сложится более удачно?
- Мы с Майклом поможем тебе, - участливо промолвила Джудит.
- Спасибо. Я на вас очень надеюсь. Ты говорила, что нашла для меня какую-то работу, - напомнила Сузан.
Джудит смутилась.
- Да это и не работа вовсе, а так… Плод моей воспаленной фантазии. В общем, не стоит и говорить.
Сузан же такая формулировка заинтриговала.
- Как знать, может, это именно то, что мне нужно, - оживилась она.
- Нет, к тебе это вообще не имеет никакого отношения, а касается только меня.
- Тем более интересно: мне ведь не безразличны твои проблемы. Так что давай выкладывай!
Джудит неохотно начала свой рассказ - о Дэниеле, о стычке с ним, о сомнениях, которые он посеял в ее душе.
Сузан слушала внимательно, однако истолковала все на свой лад:
- Ты в него влюблена? Скажи прямо. Я не донесу твоему супругу.
Джудит залилась краской: такого поворота она никак не ожидала.
- Я же тебе говорила, что это чисто профессиональный интерес! Мне захотелось понять, как Дэниелу удается сразу разглядеть в человеке самое главное. У меня так не получается. Только что я чуть было не сбежала от милых приятных людей, потому что меня подвело первое, поверхностное впечатление.
Сузан и теперь мало что поняла, поэтому задала более конкретный вопрос:
- И какое же "редакционное задание" ты придумала для меня? Чем я, по-твоему, могла бы тебе помочь?
- Да ничем. Прости, что брякнула тогда под настроение.
- Нет, ты не увиливай, - настаивала Сузан. - Мне же интересно!
- Ну, понимаешь, мне пришло на ум подослать тебя к Дэниелу. Ты бы рассказала ему какую-нибудь слезливую историю, как это делают его любимые герои, и тайком записала бы вашу беседу на диктофон. А я бы потом прослушала запись и, может, поняла что-то важное.
- Скажи, а он какой из себя, этот Дэниел? Красивый? - поинтересовалась Сузан.
- В общем, да. Я слышала, женщины по нему сохнут. Брюнет. Высокий, стройный, синеглазый. Тридцать два года.
- Женат?
- В разводе.
- Не жмот, надеюсь?
- Нет! - даже с некоторой обидой за коллегу ответила Джудит.
- А дети у него есть?
- Кажется, нет.
- Ладно, это не так уж и важно. Главное, что он красив, холост и к тому же - популярный журналист. Неплохая партия для одинокой дамы, вернувшейся ни с чем в родные края. Или ты другого мнения? - Сузан лукаво подмигнула Джудит.
- Ты хочешь… все-таки к нему пойти?.. - растерянно пробормотала та.
- Ну, если ты честно признаешься, что он тебя привлекает как мужчина, то я не стану ввязываться в игру.
- Речь не о том, Сузан! - с досадой воскликнула Джудит. - Я вообще передумала затевать эту мистификацию!
- А меня, наоборот, твоя идея очень заинтересовала, - вполне серьезно заявила Сузан. - Почему бы не попытать счастья? Вдруг он мне понравится! Тогда я пущу в ход все свои чары и получу если не мужа, то красавца любовника. На зависть всем, кто по нему сохнет.
- Как у тебя все это лихо получается! - изумилась Джудит.
- Я всего лишь трезво смотрю на жизнь, - возразила Сузан. - А ты, кажется, так и осталась романтически настроенной школьницей. Но это вовсе не порок. Просто судьба была к тебе более благосклонна, чем ко мне.
- Да, мне грех жаловаться, - смущенно проговорила Джудит.
Сузан же вспомнила Майкла и мысленно пожалела подругу.
- Я принесу тебе полный отчет о своей беседе с этим красавцем. Ты только объясни толком, какую историю я должна для него придумать, и дай мне диктофон.
- Тебе не надо ничего придумывать, достаточно рассказать о реальных событиях твоей жизни и попросить Дэниела помочь.
Глава пятая
Внимание: запись!
Прежде чем позвонить Дэниелу, Сузан тщательно продумала план действий. То, что ей предлагала Джудит - поплакаться в жилетку, пожаловаться на нескладную жизнь, - Сузан абсолютно не устраивало. Так можно добиться от мужчины сочувствия - и то далеко не от всякого, - но вряд ли стоит рассчитывать, что он потеряет из-за тебя голову, влюбится и женится. А Сузан рассматривала Дэниела только как потенциального жениха!
Она давно дала себе слово, что больше никогда не свяжется со стариком, а выйдет замуж за молодого и обязательно привлекательного мужчину, пусть даже и не слишком богатого.
Дэниел, если верить Джудит, этим требованиям вполне соответствовал: молод, красив, отнюдь не беден и к тому же у него доброе сердце и мягкий характер. Просто кладезь достоинств и добродетелей! С таким грех не познакомиться, и уж тем более грех - упустить его. Поэтому Сузан избрала совсем иную тактику обольщения Дэниела.
Не загнанной жертвой должна она предстать перед ним, а умной, сильной женщиной, которая не просто умеет извлекать уроки из собственных ошибок, но готова поделиться своим бесценным опытом с читателями "Обозревателя"!
И вот в кабинете Дэниела раздался звонок.
- Мистер Форестер? Добрый день! Меня зовут Сузан Осборн. Я хочу предложить вам материал для статьи под условным названием "Европейская женщина и восточный мужчина". Такое сочетание сейчас не редкость, и даже ваш журнал недавно опубликовал снимок принцессы Дианы с ее другом-арабом. Но я сама только что вернулась из Ирана - точнее, сбежала оттуда - и многое могу рассказать о печальной участи англичанок и француженок, живущих там со своими мужьями-мусульманами.
- Любопытно! - оживился Дэниел. - Вы смогли бы подъехать сегодня к нам в редакцию?
- Нет, - твердо произнесла Сузан. - В редакции мне будет трудно говорить об этом. Я вообще решилась рассказать вам о своих злоключениях только затем, чтобы предостеречь других женщин, которые по неведению могут оказаться в подобной ситуации.
- Да, мне понятно ваше состояние, - участливо промолвил Дэниел. - Тогда, может быть, встретимся в другой, более привычной для вас обстановке?
- Это было бы замечательно. Не знаю, удобно ли пригласить вас к себе в отель?
- Я могу предложить компромиссный вариант, - проявил находчивость Дэниел. - Мы встретимся в ресторане вашего отеля, и вы мне все расскажете за ужином. Согласны?
Это было как раз то, на что и рассчитывала Сузан! Удачное начало ее вдохновило.
Теперь следовало тщательно продумать, в каком виде она предстанет перед Дэниелом. Тут важен был каждый штрих. Платье, например, должно быть достаточно элегантным, но не слишком декольтированным. Макияж - умеренным. Драгоценностей - минимум. А вот с волосами можно и пофантазировать! Они должны приковывать внимание Форестера настолько, чтобы он в течение всей беседы боролся с искушением коснуться их.
Критически оглядев свой гардероб, Сузан остановилась на бирюзовом шелковом платье строгого покроя с узким треугольным вырезом на груди. Платье выгодно подчеркивало стройность фигуры, а волосы по контрасту с благородным голубым цветом сразу же начинали отливать золотом.
Сузан заколола их с одной стороны, обнажив аккуратненькое маленькое ушко. Другому - столь же привлекательному и соблазнительному - надлежало скрываться под пышными локонами и тем самым будить воображение Форестера.
Туфли она подобрала в тон платью - легкие изящные лодочки на высоком каблуке.
Последняя деталь - медальон. Классический золотой медальон в форме сердечка, который уютно устроился в вырезе платья. Этому сердечку отводилась важная роль: при малейшем движении плеч или головы хозяйки оно слегка качалось, посверкивая в свете люстр, и тот, кто в это время беседовал с Сузан, невольно устремлял взгляд на ее грудь…
Озабоченная предстоящей встречей с Дэниелом, Сузан совсем забыла о диктофоне, который должна была взять с собой. Напомнил ей об этом, как ни странно, Майкл, позвонивший в тот момент, когда она уже собиралась выходить из номера.
- Я соскучился по тебе и сейчас приеду! - сообщил он, не сомневаясь, что обрадует ее.
Сузан от досады поморщилась, однако на ее голосе это не отразилось - в нем прозвучали нежность и сожаление:
- Я тоже по тебе соскучилась! Но сегодня мы не сможем повидаться: у меня назначена встреча с возможным работодателем. Мне ведь надо найти хоть какую-то работу!
- Но я не могу тебя устроить в банк, - стал оправдываться Майкл, - потому что не сумею скрыть своих чувств к тебе!
- Я же не о том, милый!..
- Нет, я обещал найти для тебя хорошее место и сделаю это! Подожди немного.
- К сожалению, я уже договорилась с человеком. Он меня будет ждать.
- А вечером? Попозже?
- Вечером попозже тебе не мешало бы оказаться дома, рядом с женой. А то Джудит может заподозрить неладное.
Последний довод, кажется, подействовал на Майкла. Он смирился с сегодняшней неудачей, но сказал, что заедет к Сузан завтра утром по дороге в банк.
Совсем ошалел! - с досадой подумала она. Как бы и в самом деле не выдал себя перед Джудит. Надо почаще звонить подруге, усыплять ее бдительность. Кстати, где этот диктофон? Стоит все же сделать запись для Джудит. Пусть потешится и заодно отвлечет свое внимание от мужа.
Дэниел не ожидал, что Сузан Осборн окажется столь красивой. Он вообще не думал о ее внешности, направляясь на условленную встречу. Тем отрадней для него было увидеть женщину не просто приятную, но обворожительную! Хорошо, что они встретились в ресторане, а не в редакции.
Сузан сразу сказала Дэниелу, что не голодна. Он же в ее присутствии тем более не мог думать ни о каком бифштексе, поэтому они ограничились кофе и легким десертом.
Зато беседа их сразу же покатилась легко и непринужденно. Сузан по просьбе Дэниела кратко сообщила о себе, не касаясь пока "персидского" периода своей жизни. При этом степень ее откровенности была еще меньше, чем в разговоре с Джудит. В частности, о своем неудачном замужестве она рассказала так:
- Мой муж был значительно старше меня, но я его искренне любила. Мне даже в голову не приходило позаботиться о своем будущем: например, заключить брачный контракт или попросить мужа упомянуть меня в своем завещании. А ему, вероятно, казалось, что наша счастливая жизнь будет длиться вечно, он попросту забыл о завещании, составленном когда-то давно в пользу сына…
Диктофон лежал в раскрытой сумочке на коленях, и Сузан ждала, когда заговорит Дэниел, чтобы нажать кнопку "запись". Но тот молчал, внимательно слушая и сочувственно кивая.
- В моей жизни случались неудачи, - продолжала она, - однако я ни на кого не держу зла, не помню обид и не теряю веры в людей.
- Самое главное - вы не теряете веры в себя! - произнес Дэниел теплым бархатным баритоном, от которого у Сузан перехватило дыхание, что, впрочем, не помешало ей включить диктофон и ответить с надлежащей скромностью:
- Да, по крайней мере, стараюсь.
Дэниел меж тем продолжал говорить, и голос его постепенно приобретал более глубокую тембровую окраску, становясь мягче, нежнее, взволнованнее:
- Вероятно, в этом - ваша сила и ваша слабость. Вы доверчивы и красивы. Люди к вам тянутся. Но вы не можете обогреть всех, и тогда кто-то из них озлобляется, начинает вам мстить. А женщины наверняка испытывают зависть к вашей внешности.
- Да уж! - засмеялась Сузан. - С этим мне приходится сталкиваться довольно часто. Правда, из своего "иранского плена" я выбралась только благодаря женской зависти. Вы удивлены? Сейчас объясню. Я ведь не знала, что у моего будущего супруга имеется гарем, а также старшая, или любимая, жена. Вот она-то и возненавидела меня как свою соперницу. А потому в конце концов устроила мне побег.
- Я знал нескольких женщин, попавших в подобную ловушку, но все они были не похожи на вас, - заметил Дэниел.
- Догадываюсь, в чем дело, - лукаво сверкнула глазками Сузан. - Они были менее привлекательны, чем я.
- Это безусловно! - поддержал ее шутку Дэниел. - Однако я имел в виду совсем другое: вы в отличие от них кажетесь мне достаточно осторожной и рассудительной.
- К сожалению, от моей рассудительности не остается и следа, когда я в кого-нибудь страстно влюбляюсь, - пожала плечами Сузан.
Сердечко на ее груди при этом шевельнулось, и Дэниел тотчас же устремил на него свой взгляд.