Стронг недовольно сжал губы, и некоторое время молча вел машину через небольшой городок с английским парком, заложенным еще двести лет назад переселенцами из Старого Света. Сильные загорелые руки Дэвида спокойно лежали на руле. Этому преуспевающему адвокату люди часто доверяли свою жизнь, подумала Айрис, чувствуя невольное восхищение сидящим рядом человеком. Если ей когда-нибудь придется доказывать свою невиновность… Что бы ни думал о ней Стронг, она не захочет отдать свою судьбу ни в какие другие руки, кроме этих…
- Вообще-то я всегда считал, что делаю полезное дело, а не просто красуюсь перед публикой, - наконец проворчал он, а потом, помня, что Айрис никогда не бывала здесь, торжественно провозгласил: - Вот как выглядят старые американские городки.
Через полчаса дорога вывела их к реке, над которой нависали арки железнодорожного моста с башенками наверху. Айрис понравился Бронтон, который, в отличие от Бостона, был малоэтажным и тихим.
Стронг оставил машину на стоянке около вокзала, и они отправились осматривать достопримечательности, которых в этом городе было немало. Их поход закончился в современном торговом центре с прекрасными магазинами. В книжной лавке Дэвид купил литературу, необходимую ему для работы.
- Если хочешь, я привезу тебе новую электрическую машину "Оливетти", - предложил Стронг, когда они вышли из магазина. - Сама знаешь, я почти не печатаю, и она лежит у меня мертвым грузом. Я все пишу от руки. А ты, должно быть, помнишь по прежним временам, когда имела несчастье работать со мной, - почерк у меня не самый разборчивый на свете!
Еще бы ей не помнить!
- Ничего. Я просто буду звонить тебе всякий раз, когда что-нибудь не пойму! - пригрозила Айрис, глядя на спутника с веселым блеском в глазах. Во время поездки натянутость отношений исчезла сама собой, и было приятно чувствовать себя свободно рядом с человеком, о котором она желала думать как об отце ее ребенка.
- Смотри, куда идешь! - добродушно проворчал Дэвид, придержав спутницу за плечо и не дав столкнуться с детской коляской. Прикосновение было непринужденным, мимолетным, но даже от него сердце готово было выскочить из груди. - Здесь, в Бронтоне, я получил степень, - заметил Стронг позже, когда они шли по аллее с черными чугунными светильниками на каменных шарах. - Мы, студенты, жили тогда очень скромно, подрабатывали по выходным, а в солнечные дни сидели вот в этом парке и зубрили как черти.
Стремясь узнать о Дэвиде как можно больше, Айрис с любопытством поглядывала вокруг. Парк был большой, пестрый от множества цветов. На эстраде играл духовой оркестр. Студентов в этот летний день не было видно: они уехали на каникулы, как когда-то уезжал отсюда и юный Дэвид Стронг. Теперь благодаря своему упорству и труду он мог забыть о годах бедности и наслаждаться тем, к чему стремится каждый, - жизнью в роскошном доме, положением в обществе и блестящей карьерой…
- О чем задумалась?
Айрис оторвалась от созерцания лебедей на пруду и увидела внимательные синие глаза спутника.
- О преимуществах образования, - ответила она с нервным смешком. В общем, так оно и было.
- Ты ведь не училась в университете?
Он прекрасно знал это, тем не менее Айрис ответила:
- Нет. Мне надо было закончить школу и идти работать. - А сделать это пришлось потому, что отец бросил их и у матери не хватало денег, чтобы свести концы с концами. Но этого она Дэвиду не сказала.
- Жаль, - ответил он, и разговор закончился.
Стронг задумчиво смотрел на старинные здания, примыкавшие к парку. Глядя на его чеканный профиль, Айрис гадала, о чем он думает. Что его дети не окажутся в тяжелой ситуации? Да, слова Дэвида о том, что он никогда не устранится от участия в судьбе своего ребенка, не пустая болтовня…
- Хочешь поесть? - спросил он, и Айрис неожиданно почувствовала, что голодна.
Стронг привел ее в очаровательную кондитерскую, расположенную в самом старом из домов Бронтона, где стены были обшиты деревом, а потолок поддерживали балки с индейской резьбой. Они выпили по две чашки чаю с фирменным тортом, который назывался "Альбионом".
- Как же я скоро растолстею! - со смехом сказала Айрис, смакуя нежный бисквит.
- Ты говоришь прямо как Мейбл.
Айрис бросила на Дэвида быстрый взгляд и ничего не сказала. Если ему и больно говорить о жене, то он это умело скрывал: на его выразительном лице не дрогнул ни один мускул. Да и тон был почти небрежным. Что-то затаенное, глубоко личное внезапно мелькнуло в его глазах, и он резко спросил:
- Боишься, что беременность, роды и кормление испортят твою великолепную фигуру?
Придя в замешательство от его тона, она запальчиво ответила:
- Нет, не боюсь! Ребенок гораздо важнее, чем преходящая красота и высокая грудь! - Что, съел? Вот тебе! - подумала Айрис, втыкая вилку в последний кусочек торта с такой яростью, словно перед ней лежал сам Стронг.
- Хочешь еще? - только и спросил он в ответ на ее самоуверенное заявление.
Предложение заставило Айрис улыбнуться.
- Ты шутишь! - она погладила себя по животу.
- Ну, раз так… - Снисходительно произнес он, давая понять, что понимает заботы беременной женщины.
Рука Стронга потянулась за счетом, оставленным официанткой; что-то в этой руке приковало внимание Айрис, да ведь он без обручального кольца, которое прежде носил не снимая. Странно! В голове потрясенной женщины сразу возник миллион вопросов.
Может быть, Дэвид просто забыл его надеть! Или снял сознательно, тем самым признавая конец своего брака? Страдал ли он? Хотел вернуть супругу, которую любил и с которой собирался прожить жизнь? Или примирился тем, что она никогда не вернется?
Айрис подняла глаза и увидела, что он тоже смотрит на нее. Наверняка догадался, о чем она думает. Всегда был догадлив… Она ожидала услышать резкие слова, а то и обвинения, но Дэвид просто спросил:
- Ты готова? - когда Айрис кивнула, он скрипучим голосом сказал: - Тогда пошли.
Исчезнувшая было напряженность вернулась. На обратном пути они разговаривали мало. К великому удивлению Айрис, ее попечитель и не думал возвращаться в Бостон.
Пока Стронг был занят какой-то работой в верхних комнатах коттеджа, Айрис сидела в саду в тени старой сливы и читала рукопись, изредка отрываясь от текста, чтобы отогнать назойливую муху или проследить за полетом яркой бабочки. Несомненно, Дэвид был прав: с годами его почерк не стал разборчивее. Это были записи человека, слишком погруженного в важные проблемы, чтобы заботиться о такой мелочи, как каллиграфия. К счастью, для расшифровки у нее было время. Машинку Стронг обещал привезти на следующей неделе.
Желая выпить чашку чая, Айрис отложила папку с рукописью и пошла в дом поставить чайник.
Дэвида не было ни в одной из комнат. Услышав шум над головой, Айрис поднялась на верхний этаж и наткнулась на стремянку, приставленную к чердачному люку.
- Что ты делаешь? - спросила она, просунув голову в люк и увидев хозяина, склонившегося над какими-то щитами.
Он слегка удивился, но ответил охотно:
- Здесь проходит вентиляционная труба, поэтому надо сделать перегородку. Но сначала придется расчистить весь чердак… А вот что ты тут делаешь, черт побери? О чем ты думаешь? Лазишь по лестницам в твоем положении!
- Я пока не разваливаюсь на части! - упрямо ответила Айрис и забралась на чердак.
Там пахло пылью, но было необыкновенно интересно. Настоящая лавка древностей: старые картины, потускневшая от времени посуда с потрескавшейся глазурью, мебель, которой давно никто не пользовался… А в самом углу, где крыша смыкалась с полом, стояла лошадка-качалка с когда-то белыми гривой и хвостом; облупившаяся на боках краска говорила о долгой безупречной службе.
- Она была твоей?
Айрис направилась к лошадке, но в этот миг Дэвид громко закричал:
- Ради бога, смотри, куда идешь!
Когда мужская рука поймала ее за талию, не пуская дальше, у Айрис перехватило дыхание.
- Здесь все старое! Эти доски очень непрочные; стоит ступить между балками, и окажешься прямиком в ванной! А потом бац - и выкидыш!
Тон Дэвида ясно давал понять, что ее присутствие здесь нежелательно. Обиженная, Айрис необдуманно выпалила:
- Для тебя это было бы решением множества проблем!
В ту же секунду она почувствовала, как напрягся Дэвид.
- Раз и навсегда пообещай мне, что эта мысль больше не придет в твою пустую голову! - прошипел он.
- Конечно, обещаю, - быстро согласилась Айрис, только чтобы успокоить Дэвида. Гневная реакция напугала ее.
Почувствовав свою резкость, он неловко сказал:
- Не ходи дальше. А лошадка… она принадлежала моей бабушке, а потом тете.
- Ой, какая старая! - Айрис с умилением посмотрела на изумительную игрушку. Когда-то в детстве она мечтала о такой, но из-за неспособности ее отца подолгу задерживаться на одном месте и его равнодушии к детям ничего подобного у нее не было. - Но ведь твоя тетя позволяла тебе качаться на ней? - она вдруг представила себе Дэвида маленьким мальчиком.
- Позволяла, позволяла… Слушай, зачем ты сюда залезла?
В его словах звучало раздражение. С чего бы это? - подумала Айрис. Он явно не желал ее присутствия. Так что забота о ребенке была всего лишь предлогом…
- Я захотела чаю и пришла спросить, не будешь ли… Ух, ты! Что это?
Дэвид открыл древний сундук и вытащил из него полуразвалившуюся коробку для обуви, из которой вдруг посыпались фотографии. Айрис бросилась их подбирать. Некоторые были очень старыми, выцветшими, с поврежденными краями… Попадались и более поздние, уже цветные снимки.
- Кто это? - спросила она, взяв изображение смеющейся молодой женщины. Ей было лет двадцать, не больше, и смеялась она так, словно ей все нипочем.
Дэвид бегло взглянул на фото и опять склонился над сундуком.
- Это моя мать, - буркнул он.
Айрис стала разглядывать снимок, угадывая в смеющемся лице знакомые черты.
- Красивая… - Задумчиво проговорила она.
- Да, красивая, - сухо прозвучало в ответ.
- Сколько ей здесь лет? - не унималась Айрис, хотя видела неудовольствие Дэвида. Но стремление как можно больше узнать о человеке, к которому она была далеко не равнодушна, заставило ее забыть о деликатности.
- Девятнадцать. Этот снимок был сделан за год до моего рождения.
В голосе Дэвида была какая-то болезненная нотка, которая подсказывала, что он считал себя причиной всех несчастий, выпавших на долю его матери. Айрис глубоко вздохнула и бросилась головой в омут:
- Она что, тяготилась тобой?
- Что ты понимаешь? - вспылил Дэвид. - Она была молода, влюблена без памяти, и ничто остальное ее не интересовало! Я ее такой, - он кивнул на фотографию, - никогда не видел. Она запомнилась мне худой, осунувшейся, всегда одетой в обноски, изможденной работой и нуждой. Мать выбивалась из сил, чтобы прокормить себя и своего ребенка!
- А твой отец? - продолжала задавать бестактные вопросы заинтригованная Айрис. - Ты знал, кто он? - этот вопрос мучил ее с тех пор, когда Дэвид приоткрыл завесу, скрывавшую его прошлое.
Стронг швырнул в сундук все, что было у него в руках, и выпрямился.
- Это что, допрос? - сердито спросил он, подбоченившись и застыв в вызывающей позе. На его скулах играли желваки. Застегнутая на все пуговицы джинсовая рубашка туго обтягивала грудь. - Так и быть, скажу, если это заставит тебя замолчать. Я не видел его и ничего о нем не знал. - С мрачным выражением, которое заставило Айрис раскаяться в своем любопытстве, отрубил: - Ничего, кроме того, что он был женат.
- Женат? - шепотом переспросила потрясенная Айрис. Чувствуя себя так, словно ее только что поймали с поличным, она опустила глаза на зажатый в руке старый снимок. Выдерживать угрюмый взгляд Дэвида больше не было сил.
Теперь она хорошо понимала причину его странного поведения в последние дни. Сам того не желая, он поставил своего ребенка в ситуацию, подобную его собственной. А виновницей всего считал ее, Айрис. И поскольку она не желает сказать правду, то может не рассчитывать, что когда-нибудь Дэвид станет относиться к ней по-другому. Почувствовав это, Айрис потерянно повернулась к нему спиной, пошла к лестнице и пробормотала:
- Пойду ставить чайник…
4
В понедельник Стронг уехал очень рано, когда Айрис еще спала. Сойдя вниз и поняв, что его нет, она ощутила облегчение. В его присутствии приходилось постоянно бороться с собой, с собственным греховным чувством к нему, с влечением, которое она усилием воли подавляла все годы, пока Дэвид жил с Мейбл. Но чувство это постоянно тлело внутри и ожило при первом его прикосновении. И сейчас, когда он уехал, Айрис все же было грустно и одиноко.
Она слегка перекусила, полистала газеты, купленные Дэвидом в Бронтоне, и вышла из дома на маленькую зеленую лужайку. Чей-то неожиданно прозвучавший голос заставил ее вздрогнуть.
- Доброе утро, милая!
Калитку открывала невысокая пухленькая женщина с корзиной в руке. Ее яркая клетчатая рубашка была заправлена в вельветовые брюки, прихваченные у щиколоток велосипедными зажимами.
- Меня зовут Клэрис Аллард, - представилась женщина и окинула дружелюбным взглядом Айрис с ее сверкающими рыжими волосами, небрежно собранными на затылке в "конский хвост", и все еще стройной хрупкой фигуркой. - Я живу недалеко от вас. Захожу сюда раз в неделю узнать, все ли в порядке, и убираюсь здесь, если кто-нибудь живет. Мистер Стронг сказал, что вы сняли у него этот домик на несколько месяцев, и просил приходить к вам чаще. Айрис улыбнулась и представилась.
- Да, я сняла этот коттедж до весны, - подтвердила она, поняв, что именно так Стронг решил объяснить ее появление в своем доме. Значит, можно быть спокойной: никто не станет строить никаких домыслов. Мысль о том, что в жизни Стронга она всегда будет занимать унизительное место квартирантки, больно уколола ее, хотя ничего странного в этом не было. Если не считать ребенка, которого они зачали, на большее она не могла рассчитывать. Видно, придется всю жизнь довольствоваться этим.
Теперь было ясно, что дом выглядит таким чистым и ухоженным благодаря миссис Аллард. Спустя какое-то время женщины болтали, как старые приятельницы.
- Мистер Стронг такой милый! - восторженно воскликнула разрумянившаяся Клэрис, когда они вдвоем пили чай в сверкающей светлой кухне. - Я не знала, что вы уже приехали. Думала, это случится позже - может через недельку. Но соседка сказала, что "паккард" простоял здесь все выходные.
- Да, - подтвердила Айрис, вспомнив, что видела несколько человек, выгуливавших своих собак на дороге перед коттеджем. - Стронг разбирал чердак. - Избегая пытливого взгляда гостьи, Айрис чувствовала, как горячая кровь приливает к щекам, и прекрасно понимала, что могла подумать эта почтенная дама, заметив ее смущение.
- Да, пожалуй, это давно надо было сделать. Вряд ли кто-нибудь забирался туда с тех пор, как умерла его старая тетушка. - Невозмутимость Клэрис успокоила смутившуюся Айрис. Женщина как бы предупреждала: "Я не собираюсь лезть не в свое дело". - Тетушка Дэвида была под стать своему племяннику - сильная, решительная… Но, боюсь, немножко барахольщица. - Клэрис подмигнула собеседнице лукавым голубым глазом, и та, вспомнив о вещах, хранившихся наверху, согласилась с этим определением. - Мистер Стронг никогда не забывал навестить ее в праздники или на день рождения. Но всегда приезжал один…
Этот прозрачный намек удивил Айрис. Неужели Мейбл была до такой степени черствой, что ни разу не навестила старушку вместе с мужем? - думала она, все больше сомневаясь в том, что хорошо знает подругу. Вместе с тем было ясно, что, несмотря на некоторые осторожные намеки, которые позволила себе Клэрис, она относится к Стронгу с большим уважением и его личная жизнь для нее священна.
Когда женщина ушла, Айрис настолько воспрянула духом, что начала вязать крошечные пинетки из шерсти лимонного цвета, купленной на прошлой неделе, и даже подрезала несколько разросшихся кустов возле веранды.
На следующий день, когда наступили сумерки и в воздухе разлился легкий аромат цветов, она устроилась перед телевизором. Неожиданно Айрис услышала шум мотора и, не досмотрев интересный документальный фильм, подошла к окну. Во двор въезжал "паккард". И хотя в течение этих двух дней она постоянно напоминала себе, что Стронг - чужой муж, ее сердце радостно забилось.
- Привет, Айрис, - спокойно поздоровался Дэвид, когда она открыла дверь. Судя по элегантному темному костюму, он приехал прямо с работы. - Я привез машинку, - сказал он и поставил на стол большую коробку. - Что, не скучала здесь одна? - вопрос прозвучал непринужденно. Но почему же тогда Дэвид смотрел так, словно хотел проникнуть ей прямо в душу?
Взволнованная этим взглядом, чувствуя, как мурашки бегут по спине, она повернулась, чтобы выключить телевизор, и беззаботно ответила:
- Да нет, не очень. - Бог не допустит, чтобы Стронг узнал, как отчаянно она тосковала по нему с самого понедельника…
- Кто-нибудь заходил? - конечно, он имел в виду мужчин.
Айрис с укором посмотрела на Дэвида. Он снял пиджак и принялся распускать узел галстука. Под тонкой рубашкой волнующе перекатывались мышцы. Айрис опустила глаза.
- Мужчины не заходили! - ответила она таким тоном, что Дэвид насмешливо поднял брови. - Только миссис Аллард, - уже более спокойно прозвучал ее голос. - Она сказала, что придет завтра.
- Прекрасно. Ты уже обедала? - лицо Дэвида вдруг утратило суровое выражение, и он хитро прищурился. - Что ты сегодня ела на завтрак? Ведь дом насквозь пропах рыбой!
- Нечего смеяться! Я ведь не знала, что ты приедешь, не так ли? А мне ужасно захотелось копченой макрели, я просто с ума по ней сходила. Но я еще не обедала… - В зеленых глазах Айрис зажглись озорные искорки, она не смогла удержаться, чтобы не поддразнить Дэвида: - Я приготовила рис, но должна предупредить: я люблю, чтобы он был острым. Поэтому потушила к нему овощи с чесночным соусом…
- Забудь об этом! - с гримасой отвращения протянул он. - Сегодня мы обедаем не дома. Мой приятель содержит здесь неподалеку спортивный клуб, и мне нужно заехать к нему, чтобы дать консультацию. Когда ты сможешь быть готова?
- Полчаса - это нормально? - спросила Айрис, пытаясь скрыть буйную радость, которую вызвала у нее возможность вырваться из четырех стен.
На самом деле она собралась даже раньше. Сменив джинсы и блузку на слегка облегающее зеленое платье, Айрис вышла из комнаты и чуть не столкнулась с Дэвидом.
- Ты умеешь управляться с иголкой? - нетерпеливо спросил он, тыча ей под нос рукав с оторванной пуговицей. Его пренебрежительный тон задел Айрис, и ей захотелось дерзко ответить: "Смог бы и сам!"
Однако она придержала язык, спустилась за шкатулкой, которую обнаружила на стоявшем в гостиной старинном шкафу, и вскоре вернулась с иголкой и шелковыми нитками.
- Ты снимешь рубашку? - голос ее дрогнул.
Одного взгляда на Дэвида, стоявшего с обнаженной грудью, было достаточно, чтобы Айрис охватил легкий трепет.
- А что, это так необходимо?