Поднявшийся над озером ветер разрушил отражения гор, вода потемнела, легкие барашки волн заспешили к берегу.
- Когда ее отец умер, девочке не было и двух. Скорее всего она не сможет вспомнить его, когда вырастет. И я хочу, чтобы его портрет был у нее перед глазами постоянно. Я повешу его в ее спальне…
- Мне очень жаль, но я действительно не могу сделать это.
- Кен… Это был такой веселый, такой великодушный человек. Он был моим самым близким другом.
- Я верю, что все было именно так, но…
- Наш отец был дипломат, - словно не слыша ее слов, продолжал Том. - Вместе с матерью они объездили весь мир. Иногда они просто не могли взять с собой детей. Когда мне было четырнадцать, нас отправили в закрытую школу. Я был старшим, и мои родители в каждом письме просили присматривать за Кеном. А он был такой самостоятельный… Парень не нуждался ни в чьей опеке. Нет, я не хочу сказать, что он всегда вел себя идеально, каждый из нас иногда попадал в переделки.
- И, несомненно, старший брат всегда приходил на помощь?
- Я всегда был рад ему помочь.
- А теперь ты заботишься о его дочери.
- Думаю, для своих племянников ты сделала бы то же самое.
- Да, но я никогда бы не стала просить тебя написать для них портрет.
Резкие слова, словно порыв холодного ветра, заставили Тома прищурить глаза.
- Конечно, ведь я не умею рисовать.
- Поверь, я тоже не умею писать портреты. И вообще я бросила рисовать.
В наступившей тишине птичьи голоса звучали еще отчетливее.
- Я не понимаю, - произнес терпеливо Том. - Ты известный иллюстратор. На данный момент не имеешь никакой срочной работы, ну почему ты отказываешься?!
Носком ботинка Кора отбросила в сторону несколько сухих листьев. Поеживаясь от пронизывающего ветерка, она не решалась поднять на Тома взгляд.
- Когда Ворчун вернулся из больницы во второй раз, после того, как у него были проблемы с легкими, у меня абсолютно не осталось времени на работу. Все, что я делала в то время, - это глупые комиксы, только для того, чтобы хоть немного заработать денег. Мне все время казалось, что этот чертов тромб образуется снова. Я не отходила от старика ни на шаг. По ночам вскакивала и бросалась в его комнату потому, что мне казалось, он задыхается. Я растирала и массировала несчастную ногу, а потом, возвращалась в свою комнату, долго не могла уснуть и все прислушивалась к его дыханию… Врачи предупредили меня, что один из симптомов появляющегося тромба - кашель, поэтому я боялась закрыть двери наших спален, стараясь не пропустить ни единого вздоха. - Вспомнив эти дни, Кора устало повела плечами. - Я боялась выходить на улицу, так как мне казалось, что в мое отсутствие с ним обязательно что-нибудь случится. Я так заботилась о нем, что сама заболела, - виновато улыбнулась она. - А когда поправилась, пыталась заставить себя нарисовать хоть что-нибудь… Все было бесполезно. Что-то умерло во мне. Я пуста, как эта банка из-под пива. - Кора пнула ногой жестянку.
- Ну, начать с того, что судя по твоим рассказам, в тебе вряд ли что было и до твоей болезни.
Да как он смеет?!
С трудом подавив желание расплакаться, она с ненавистью взглянула на Тома.
- Ты собрался показать мне что-нибудь еще или уже пора отправляться домой?
Ведущая к автостоянке тропинка была покрыта мокрыми опавшими листьями. Теплые дни, сменяющиеся морозными ночами, превратили утренний иней в скользкую кашицу. Приостановившись, Том следил теперь за своей спутницей, ожидая ее приближения.
Поскользнувшись на ковре из опавших листьев, девушка не удержала равновесия и стала падать, но он вовремя поддержал ее.
- Еще в Библии сказано о справедливом возмездии, настигающем грешников, - рассмеялся он.
Том был так близко…
- Если бы справедливое возмездие настигало истинных грешников, то сейчас я бы сидела дома и не имела бы счастья видеть тебя!
Кора попыталась вырваться из его объятий.
Но вместо этого он прижал ее еще крепче. Даже сквозь толстую ткань куртки она ощутила жар его тела. Свободной рукой Том сжал кончики ее пальцев…
- Кажется, ты забыла поблагодарить меня за свое чудесное спасение. Не, определенно, тебе нужно взять несколько уроков хорошего тона…
- Твои уроки мне не нужны! - резко оборвала его Кора.
Взгляды их встретились.
Она изо всех сил хотела казаться строгой и неприступной, но дьявольские искорки в его темных глазах смущали ее, не давали сосредоточиться.
- Пусти… - охрипшим от волнения голосом начала Кора. - Ты абсолютно не в моем вкусе! - твердо закончила она наконец.
- Совершенно не нужно влюбляться в меня. Это лишнее. Все что я хочу - чтобы ты написала портрет моего брата.
- Но я повторяю уже в сотый раз! Я не могу! - Кора вдохнула в себя пахнущий опавшей листвой морозный осенний воздух. - Как ты не можешь понять! Оставь меня в покое!
- Твоя мечта сбудется только после того, как я получу портрет, - упрямо повторил Том.
- Забудь об этом.
Отступив на полшага назад, Кора обхватила рукой шершавый ствол дерева.
Том попытался снова привлечь ее к себе.
- Мы не сдвинемся с места до тех пор, пока ты не согласишься.
- Хватит. Давай расстанемся по-хорошему. Возможно, ты уверен, что твой мужественный облик оставит в моем сердце неизгладимый след, но, не волнуйся, я переживу нашу разлуку!
- Ты вынуждаешь меня идти на крайние меры! - Он выпустил ее из объятий. - До дома по крайней мере три часа пути пешком!
- У меня большой туристический опыт! - с раздражением бросила она в ответ.
Пожав плечами, Кора повернула в сторону автостоянки.
Первое время они шли молча.
- Ты злишься потому, что я не поцеловал тебя, - первым нарушил тишину Том.
- Ты так уверен в своей неотразимости? Это смешно. До сих пор твои поцелуи вызывали у меня только злость.
- Опять врешь. Я не верю, что ты такая уж дурочка и не смогла заметить нашего влечения друг к другу. Ты мечтаешь обо мне с той самой минуты, как я включил свет на кухне твоей старшей сестры. Что? Разве я не прав?
- Поверь, мне очень лестно услышать, что я могла привлечь твое внимание и произвела на тебя столь неизгладимое впечатление, но, нужно признаться - твое влечение без взаимности. К сожалению, ты мне совсем не нравишься, даже наоборот, я мечтаю только о том, чтобы никогда больше не видеть твоего лица!
- Думаешь, я умру, если не затащу тебя к себе в постель? - цинично бросил в ответ он.
- Кажется, вопрос о постели у нас пока не стоит.
- Это только пока.
- О господи! Ты мне угрожаешь? - не одержавсь Кора. - Я не соглашусь на это даже под дулом пистолета.
- У тебя есть любовник в Оклахоме?
Резко остановившись, Кора смерила его презрительным взглядом.
- Это не ваше дело, мистер Тактичность!
- Значит, нет, - сделал вывод Том.
- Есть у меня любовник или нет - это не имеет сейчас никакого значения. И я хочу, чтобы ты знал, я ненавижу мужчин, постоянно сующих нос в чужие дела.
- Насколько я понял, ты уже записала меня в категорию таких мужчин? - насмешливо протянул Том.
- Без сомнения.
- Ты странная девушка. Никак не могу понять, что меня так привлекает в тебе. Ты упрямая, совершенно не умеющая слушать полезные советы, ты не обладаешь никакими особенными внешними достоинствами…
- Прекрати! - Кора побледнела от ярости. - Я больше не могу выносить твоих грубостей!
Остановившись, Том присел на ствол поваленного дерева.
- Подумать только, тебе уже двадцать пять лет, а ты, совершенно не думая о своем здоровье, сломя голову мчишься через всю Америку, забывая даже пообедать. Забираешься через окно в пустующий дом. Никогда не запираешь входные двери. Ищешь ссоры с мужчиной, который всегда прав. Ты ведешь себя как девчонка, - задумчиво покачал он головой.
- Ты думаешь, все это поможет тебе получить мое согласие?
Вместо ответа он схватил ее за руку и насильно усадил рядом с собой.
- Пресвятая Дева! Очевидно, если бы не ты, я давно погибла бы от собственной глупости! Наверное, рядом со мной ты чувствуешь себя суперменом. Как жаль, что на тебе такая толстая куртка! Это мешает мне разглядеть мощные мускулы на твоем безупречно сложенном теле.
Лицо Тома выражало полнейшее хладнокровие. Прищурив глаза, он молча вглядывался в свою разъяренную попутчицу. Наконец, широко улыбнувшись, он беспечно произнес:
- Свежий воздух пошел тебе явно на пользу, крошка. У тебя даже появился румянец.
- Не заговаривай мне зубы! - Кора поглубже засунула озябшие руки в карманы куртки. - Скажи, ты так ведешь себя и в суде? Резко меняешь тему, чтобы как можно быстрее сбить свидетелей с толку? А я-то была уверена, что адвокаты - самые человечные и справедливые люди на свете.
- Не всегда. Жизнь - сложная штука, девочка. Ты уже взрослая, пора расставаться с детскими представлениями об устройстве мира. Ладно, пойдем, а то ты превратишься в ледышку, и мне придется корить себя всю оставшуюся жизнь.
Том взял ее за руку и, не слушая возражений, повел к машине.
Не сказав друг другу больше ни слова, они выехали за пределы парка и свернули на шоссе. Одинокий красавец олень проводил удаляющуюся машину задумчивым взглядом больших влажных глаз, а затем одним прыжком скрылся в лесной чаще.
Подъехав к дому, Том распахнул дверцу машины и галантно подал девушке руку.
- Спасибо, - буркнула Кора, собираясь как можно быстрее исчезнуть.
- Я все еще надеюсь тебя уговорить, - негромко бросил он ей вслед.
- Я уже объяснила тебе причину своего отказа. Сто раз.
Кора вставила ключ в замочную скважину.
Неожиданно обхватив ее сзади, Том силой впихнул сопротивляющуюся его объятиям Кору в дом.
- И все-таки тебе придется сделать это.
- Придется?! - Кора сделала глубокий выдох, стараясь успокоиться. - Никогда ты не сможешь заставить меня делать то, что мне не по душе! Как ты не понимаешь, что я действительно не могу! Я вообще не уверена, смогу ли я когда-нибудь снова взять в руки карандаш!
Она резко попыталась высвободиться из его объятий.
- Все это ерунда! - Том неожиданно отпустил ее, и по-хозяйски пройдя в гостиную, расположился на диване. - Ты так еще молода, детка. Неужели собираешься всю жизнь только и делать, что жалеть себя! Это преступление!
- Не твое дело. - Сдернув куртку, она в сердцах швырнула ее на пол. - Какая тебе разница, чем я собираюсь заниматься оставшуюся жизнь? Ты совершенно меня не знаешь. Как ты можешь судить о том, что со мной произошло на самом деле?
- Не нужно быть гением, чтобы понять это. Здесь есть только два варианта. Либо после твоих первых наград ты испугалась, что не сможешь достичь того же успеха, что и раньше, или решила забросить свою карьеру и полностью посвятить себя Ворчуну, как бы искупая свою вину перед ним. Но чем ты виновата? Тем, что он болен, а ты здорова, или тем, что ты молода, а он стар? Бред какой-то.
- Мне надоело слушать ваши лекции, мистер Фрейд! - Кора устало опустилась в кресло и вытянула ноги. - Я хочу побыть одна, понятно?
- Ворчун сам подбросил тебе идею о твоей якобы вине перед ним или все это - плод только твоей бурной фантазии?
Том подошел к холодному камину и задумчиво повертел в руках кочергу.
- Это не фантазии! - совершенно бесцветным голосом возразила Кора. - Твои догадки совершенно верны. В те дни я была погружена в работу и не видела ничего вокруг. Обычно я сопровождала Ворчуна во время дневных прогулок. Но в тот раз у меня возникла новая идея, и я хотела выразить ее на бумаге. Предложила старику погулять с ним попозже, но он предпочел идти один. Я даже не заметила, что он ушел, и случилась беда. Когда старик вернулся из больницы, я снова совершила ошибку, позволив ему целыми днями валяться в постели. Тогда я была так увлечена своей работой, что была словно в тумане. Нет, Ворчун никогда ни словом не упрекнул меня. Он просто святой…
- Он просто слепой, если не заметил, во что ты превратилась!
- Старик и представить себе не может, что со мной происходит.
- Да что ты говоришь? А может, он просто упивается сознанием власти над тобой? В своей практике я часто встречал людей, подавляющих более слабых духом. Обычно жертвы даже не подозревали, что ими нагло управляют. А может он завидует твоим успехам? Сознательно или нет твой дорогой Ворчун подчинил себе молодую талантливую девушку! Он как паук заманил тебя в свои липкие сети, заставил забросить работу, забыть о личной жизни! Ты витаешь в облаках, радуясь, как вы близки друг другу, восхищаясь его дружбой, а ему нет до тебя дела! Он заботится только о своем благе. Опомнись, Кора! Это не может продолжаться бесконечно.
Кровь прилила к ее лицу. Вскочив, она стала нервно ходить по комнате.
- Как ты мог сказать такое? Ворчун - самый близкий и дорогой для меня человек. Пусть он стар, но он понимает меня лучше остальных. У меня никогда не было настоящих друзей, он заменил мне их. Мой отчим был единственным сыном Ворчуна, поэтому после его женитьбы на моей матери, у которой уже было двое детей, старик потерял надежду иметь родных внуков. Эмми была уже совсем взрослая и к моменту повторного брака матери успела обзавестись собственными малышами. Ворчун так никогда и не сошелся с ней по-настоящему… Другое дело - я. Мне наплевать, что ты думаешь обо мне, но я не позволю тебе говорить так о Ворчуне! - решительно закончила она.
- Нет, я не собирался причинять тебе боль. Я действительно хочу помочь тебе, Кора. Кто знает, может быть, мои слова заставят тебя хоть немного задуматься о своей жизни.
- Чушь! - В волнении она подняла куртку с пола и положила ее на стул, но та снова упала. - Твоя затея не сработала! Как видишь, меня не так легко подчинить, как это может показаться с первого взгляда.
- Подчинить? - глухо отозвался Том. - Ты уже полностью подчинена своему Ворчуну.
- Ну ты и наглец! Убирайся из моего дома! Тебе не удастся поссорить меня с близкими. Если тебя интересуют мои отношения с Ворчуном, так знай - никто никогда не радовался моим успехам больше, чем он. И если бы старик услышал наш спор, то безоговорочно встал бы на твою сторону, упрашивая меня написать портрет. Но, к счастью, его здесь нет. Все, разговор окончен!
- Ты хочешь сказать, что все мои попытки убедить тебя совершенно бесполезны?
- Совершенно верно!
Наконец-то этот упрямец понял ее!
- Но почему? Объясни мне, что я должен сделать, чтобы ты наконец согласилась?
- Повторяю, мистер Берроуз! Я не занимаюсь подобными делами…
- Все это я уже слышал. Теперь я хочу знать правду.
5
Она снова почувствовала себя беспомощной. Каких еще объяснений он ждет?
Снова усевшись в кресло, Кора нервно погладила старую обивку. Когда-то это кресло стояло в доме матери. Маленькая Кора любила играть в нем. Здесь она делала домики для кукол, тайники в складках обивки. Сидя в нем, она чувствовала себя такой уверенной, защищенной от всех проблем и неудач. Когда старый дом ее детства продали, кресло перевезли сюда. Закрыв глаза, Кора мысленно сосчитала до десяти, пытаясь успокоиться.
Но в наступившей тишине она чувствовала присутствие Тома, который терпеливо ждал ее ответа.
- Ворчун был первым, кто поддержал мою идею написать книгу. Если бы не он, я вряд ли взялась за это дело и преподавала бы сейчас рисование в школе. Он дал мне денег, чтобы я могла не отвлекаться на заработки, он подбадривал меня, помогал советами… Старик так гордился, когда вышла "Фея".
Кора подошла к камину и попыталась разжечь огонь. Ее знобило. Том молча взял из ее рук ломающиеся спички и разжег камин. Веселые язычки жадно лизнули сухое дерево, и в комнате сразу стало теплее и уютнее. Присев рядом с Корой у камина, Том задумчиво положил голову на высоко поднятые колени. В наступившей тишине отчетливо слышалось равномерное тиканье старинных часов в тяжелом дубовом футляре.
- Когда-то я рисовала с огромным удовольствием, - нарушила молчание Кора. - Я готова была делать это сутки напролет! А теперь… У меня такое ощущение, что кто-то отрезал мне руки, приставив вместо них жалкие протезы. Я не могу больше видеть краски. Поверь мне, это правда. Делай со мной все, что хочешь: упрашивай, угрожай, приставь пистолет к моему виску - все это бесполезно! Я не могу!
- Понимаю, - отозвался Томас после томительной паузы.
Ветер бросал в окно хлопья мокрого снега, заставлял жалобно скрипеть замерзшие в саду деревья.
- Посмотри, как испортилась погода, а ведь утром сияло солнце. Вот и ты так же переменчива в своем настроении.
Кора подавленно молчала.
- Ты когда-нибудь слышала о теории гнева? Я могу объяснить твое поведение тем, что ты просто разозлилась на весь мир, на бедного Ворчуна…
- О чем ты говоришь? - удивленно посмотрела на Тома совершенно измученная всеми этими разговорами девушка.
- Ты была уверена, что Ворчун вот-вот умрет. Не спала по ночам, боялась, что можешь потерять самого близкого человека. А если бы он умер, кто был бы виноват в этом? Ты? Или он сам? Перед роковой прогулкой ты предлагала ему отправиться вместе, но попозже! Он предпочел идти один. А потом? Ведь его предупреждали о необходимости постоянно двигаться! Если бы он любил тебя так, как ты рассказываешь, разве позволил бы себе бездействовать? Он сделал бы все, что предписывали врачи, только бы успокоить тебя.
- Ты говоришь полную чушь!
- Но ему было наплевать на себя. И поэтому, когда все уладилось, ты решила проучить его? Просиживая целыми днями без работы, ты хотела показать ему, какой ценой досталось тебе его выздоровление?
- Том, прекрати этот бред!
- Мне надо было догадаться об этом раньше! Ведь я вел себя точно так же после смерти Кена. Я был так зол на него за то, что он умер.
- Не нужно приписывать мне свои собственные грехи.
- Кора, это так естественно, - мягко сказал он. - Боль и страх всегда порождают гнев. Ведь когда ты ушибешь об стол палец, твое первое желание - ударить чертову деревяшку.
- Как ты можешь сравнивать такие вещи! - возмутилась девушка.
- Дело не в сравнении. Это закон: когда кто-то или что-то причиняет тебе боль, ты хочешь ответить ему тем же. Ты сама сказала, что Ворчун восхищался твоими успехами. И подсознательно, отказываясь от рисования, ты хотела наказать его за тот страх, который испытала из-за него.
Ветер за окном все усиливался, заставляя ветки деревьев стучаться в окно. В комнате, освещенной только огнем камина, было тепло и уютно. Стрельнув, из огня вылетел уголек и упал к ногам Коры. Она испуганно отпрянула, но тут же улыбнулась, поняв, что испугалась зря.
По лицу Тома пробегали отблески огня. Он казался далеким и загадочным. Сердце Коры сладко заныло, и она торопливо отвела глаза.
- Сегодня вечером я уезжаю в Аламосу. Меня не будет пару дней, - сказал Том, не поворачивая головы. - Вернусь, как только закончу свои дела. И тогда мы обсудим детали твоей работы над портретом. Мне кажется, ты должна узнать о Кене побольше, ведь тогда тебе легче будет передать его характер.
Том встал и подошел к двери, собираясь уходить.
- Я не давала тебе своего согласия! Конечно, я не могу запретить тебе возвращаться в собственный дом, но мне бы не хотелось, чтобы ты приходил сюда.