Одно это простое слово напомнило ей о том, чего она так бездумно лишила себя. Сердце ее наполнилось раскаянием и стыдом за то, что это она подвела лорда Спенсера к мысли, будто мистер Денисон несправедливо обидел ее, хотя в действительности в этом не было ничьей вины, кроме ее собственной.
Она не заслуживала добросердечного отношения со стороны лорда Спенсера, его сочувствия, его симпатии.
– Благодарю вас, милорд, ваша чуткость делает вам честь.
Сара хотела проскользнуть мимо него, но он преградил ей путь, уперев руку в стену.
– Неужели ваши обстоятельства настолько безысходны, что не оставляют вам возможности рассматривать другие предложения?
– Другие п-предложения?
Господи, он подумает, что она круглая дура.
– От других джентльменов.
Он склонился к ней ближе, отчего у нее перехватило дыхание.
– От кого-нибудь, кто мог быть для вас более симпатичным.
Она нервно рассмеялась.
– Вы ведь не себя имеете в виду, надо полагать?
Его глаза потемнели, и в воздухе разлилась странная напряженность, от которой все внутри Сары обмерло, а в ее ногах возникла слабость.
– Только не говорите мне, будто не видите, что связывает нас с вами.
– Вы имеете в виду наши приятельские отношения?
Господи, как же она нервничает! И самое худшее состоит в том, что она не представляла себе, как с этим справиться. В голове все спуталось, а сердце в груди ходило ходуном.
– Именно так. – Его глаза потемнели еще больше и, уперев вторую руку в стену, он отрезал ей пути к отступлению. – Кроме того, и это.
Ее объял панический страх, как только она поняла его намерение.
– Милорд! Я…
Он слегка коснулся ее губ своими, пресекая любые возражения, которые Сара собиралась высказать. Понимая, насколько неправильно то, что случилось между ними, какие бы чудесные ощущения это ни принесло, девушка боролась с лавиной разнообразных чувств, нахлынувших в ее разум, тело и сердце. Она будто пыталась плыть против течения под проливным дождем.
Придвинувшись ближе, лорд Спенсер стал целовать ее более страстно. Его ладони обхватили ее лицо, а мускулистая твердь груди прижалась к нежным изгибам плоти девушки, распаляя пожар в предательски отзывчивом теле. Она ощутила его язык, скользнувший по ее губам, что лишило Сару остатков воли к сопротивлению; налившаяся грудь стала теснить корсаж, а мысль о недопустимости происходящего затерялась где-то в дальних уголках сознания Сары.
Порывисто вдыхая, она отдалась поцелую, пораженная тем, что ощущение его языка, ласкающего ее собственный, пробуждает в ней потребность прикосновений в другом месте – постыдное желание, что усыпляет совесть.
" Не поощряй его к тому, чего получить он не может. Это нечестно ".
Уперев ладони в грудь виконта, леди Сара деликатно отстранила его от себя. Этого было достаточно.
– На вкус вы даже сладостнее, чем я мог себе представить, – сказал он, оставаясь от нее близко. Так близко, что она чувствовала запах бренди в его дыхании с легким ароматом табака, выкуренного до того.
Сара сжала кулаки, намереваясь сохранять самообладание.
– Как я говорила ранее этим вечером вашей сестре, леди Ньюбери, мой долг выйти замуж за мистера Денисона. Никого другого я не рассматриваю.
Сначала казалось, что виконт не улавливает смысла ее слов, затем он отстранился, избавляя девушку от своей близости.
– Позвольте мне поговорить с вашим отцом.
Сара захлопала глазами, не в силах поверить в то, что услышала. Неужели лорд Спенсер так глубоко увлечен ею, что готов отказаться от своего драгоценного холостяцкого положения и предложить ей руку и сердце? Это казалось невероятным, хотя ему нужна была достойная пара, чтобы в конце концов жениться. В его глазах она, вероятно, была превосходной кандидатурой.
– Это лишнее, – сказала Сара.
– Почему же? Если вашего отца сдерживает сделка, которую он намеревается осуществить с мистером Денисоном, то решение, несомненно, может быть найдено. Я состоятельный человек, леди Сара. Я куплю лошадей мистера Денисона, коль это потребуется. Всех.
– Вы серьезно?
– Абсолютно. – Он провел по ее руке ладонью. – Ваш отец, бесспорно, пересмотрит свое решение относительно вашего будущего, если узнает, что виконт собирается сделать вам предложение.
– Очень привлекательный виконт, могу добавить, – не удержалась Сара.
Его грудь высоко вздымалась, как будто он боролся с противоречивыми чувствами, пристально глядя на нее. Наконец, мотнув головой, он сказал:
– Вы себе не представляете, сколько женщин со мной знакомилось за эти годы. Ни одна из них не занимала мои мысли так, как вы. Их слова не вызывали у меня желания отвечать остро, а вот ваши… Никогда не могу предугадать, что вы скажете в следующую минуту.
– Я часто говорю то, чего говорить не должна.
– А я это обожаю! Это исключительное качество, часто доставлявшее мне много радости. – Взяв ее ладонь в свои, он поднес ее к губам и запечатлел на ней нежный поцелуй. – Я не могу обещать вам любви, но уверяю, что буду относиться к вам с уважением и всегда дорожить вашим обществом, если вы согласитесь стать моей женой.
Сара ахнула. Как бы ей хотелось притвориться, будто у нее есть право выбора.
– Я никогда не забуду вашу доброту, – сказала она, отстраняя свою руку, пока он ее не отпустил, – но вы просите о невозможном.
Отвернувшись, она направилась к двери.
– Если это вызов, леди Сара, – сказал он ей вслед, – то примите к сведению: мне нравится борьба. Имейте в виду, я не отступлюсь и одержу победу.
Выходя в коридор, она серьезно решила открыть ему всю правду. Пусть он после этого будет презирать ее за содеянное, но зато станет свободным.
Глава 12
Проснувшись в субботнее утро, Кристофер сразу же подумал о леди Саре и о том разговоре, который состоялся между ними два дня назад. С тех пор она избегала встреч с ним, находясь в обществе других каждый раз, когда он оказывался рядом, и таким образом исключала возможность остаться наедине. Она также не пошла с ним утром на озеро, хотя он посылал ей цветок и записку с приглашением.
Все, что он ей говорил, являлось правдой. Ему нравилось быть с ней, нравились беседы, которые они вели, и он по ней скучал, особенно после разговора с ее отцом. Разговор этот прошел намного удачнее, чем виконт мог предполагать после всего, что леди Сара ему рассказала.
Сладко потянувшись, лежа на простынях, Кристофер улыбнулся и посмотрел в потолок. В тот вечер должен был состояться бал, и он был решительно настроен пригласить леди Сару на танец. Она не сможет отказать ему в присутствии стольких людей.
Поднявшись с постели, когда комната еще была наполнена предрассветным полумраком, Кристофер потратил полчаса на ежедневные физические упражнения, затем, умывшись, быстро оделся, не тревожа своего слугу, спавшего в смежной комнате. Подхватив маленький круглый футляр, купленный в городе накануне, в котором теперь помещался его клевер, Кристофер осторожно засунул его в карман жилета, чтобы этот листочек всегда был под рукой. Вероятно, если он будет носить его с собой, то не станет так бояться неблагополучного стечения обстоятельств, ведь четырехлистный клевер, бесспорно, оградит его от возможных неудач. Не потому ли леди Сара так настойчиво отыскивала этот клевер для него? Удивительно, что она вообще занялась его поисками. Он неоднократно и сам пытался найти такой же, но ему не повезло ни разу.
Выйдя в коридор, Кристофер задержался у следующей двери, раздумывая с поднятой уже рукой, постучать или нет. Глубоко вдохнув, он все же решился и стал ждать разрешения войти.
– Кто там? – спросил голос его брата из глубины комнаты.
– Это Крис, – ответил виконт, стараясь говорить как можно тише, чтобы не побеспокоить остальных гостей особняка.
После нескольких секунд пронзительной тишины заскрежетал ключ, отпирающий замок, но дверь, как обычно, впрочем, осталась закрытой. Прежде чем ее открыть, Кристофер выждал достаточное время, давая возможность брату отойти от двери, если он того хотел.
– Я не знал, спишь ты уже или еще нет, – сказал он, наконец входя в комнату.
То, что Ричард обычно спал днем, а всю ночь, погруженный в темноту, бодрствовал, Кристоферу было известно. Поэтому спальня брата освещалась единственной масляной лампой, да и то отвернутой так, чтобы только не натыкаться на предметы.
– Солнце еще не взошло, – сказал Ричард, выглядывая в узкий просвет между занавесями на окне.
– Не взошло, – подтвердил виконт, глядя в спину брата.
Он не прошел дальше в комнату, зная, что Ричарду это не понравилось бы.
– Я рассчитывал уговорить тебя прогуляться со мной по саду. Воздух в это время суток – лучше не бывает, и ты вернулся бы до рассвета. Никто бы тебя не увидел.
– В этом нельзя быть уверенным, – возразил Ричард низким голосом.
От его тона, смеси боли и безысходности, у Кристофера сжалось сердце.
– Я заметил на днях, как ты сам был удивлен встрече с одной молодой леди, совершавшей утреннюю прогулку.
В его словах таился вопрос, на который Кристофер решил ответить.
– Леди Сара, – сказал он. – Я чрезвычайно рад ее обществу, что довольно странно в свете моего нежелания сближаться с женщинами. Правда, она, судя по всему, добросердечна и неэгоистична. Раз уж мне в конечном итоге все равно придется жениться, я не могу не рассматривать ее в этом качестве. По-моему, она станет замечательной виконтессой.
– Ты уверен?
– Разумеется, уверен, иначе не говорил бы об этом.
Неодобрительно промычав, Ричард сказал:
– Ты меня прости, Крис, но уж кому как не тебе не спешить с выводами об истинном характере человека.
Кристофер окаменел. Брат был прав, однако Крис знал, что леди Сара именно та, за кого себя выдает.
– Родители сосватали ее за немилого ей человека, за которого леди Сара готова выйти, покоряясь воле отца. Дело в том, что лорд Эндовер питает слабость к лошадям и решил заключить союз с владельцем отменных кобыл. Эта сделка к тому же сулит лорду Эндоверу крупные дивиденды, что, видимо, заставляет леди Сару думать, будто ее отец не станет рассматривать иные предложения. Но во время моей вчерашней беседы с лордом Эндовером я, по-моему, сумел убедить его в том, что, разрешив ей выйти за меня, он упрочит свое положение, чего не произойдет в случае с мистером Денисоном. А когда я известил его, что готов заплатить за пять любых лошадей, которых лорд Эндовер пожелает приобрести, его заинтересованность существенно выросла. Короче говоря, он позволил мне добиваться леди Сары.
– Столько суеты ради каких-то лошадей, – пробормотал Ричард.
– Похоже на то.
– Я не пытаюсь вселить в тебя сомнения, но мне это кажется подозрительным. Почему лорд Эндовер не попытался сначала найти для своей дочери подходящую пару? Наверняка нашелся бы джентльмен с хорошим положением, который предложил бы этому господину нечто подобное тому, что пообещал ему ты.
– Насколько я понял, лошади мистера Денисона являют собой нечто особенное.
– А насколько понимаю я, мистер Денисон – никто, возможно, никто со средствами, но тем не менее – никто, при том, что она – дочь графа.
– Ты хочешь сказать, тут есть что-то, чего я не знаю?
– Думаю, ты должен спросить об этом леди Сару. Ты согласен?
Кристофер поморщился от одной этой мысли. Он уже решил, что леди Сара обладает всем, что он хотел бы видеть в своей жене, – она умна, весела, добросердечна, щедра… и ослепительно красива. Ему не хотелось думать о том, что в ней может быть какое-то несовершенство, что она может быть чем-то иным, нежели та женщина, которой он уже восхищается. Но если она и ее родители что-то утаивают от него… нечто такое, что может бросить тень и на его семейство… Он обязан это выяснить, даже если ему придется сильно пожалеть об этом.
– Да, – ответил он просто. – Я согласен.
Пряча левую часть лица, Ричард обернулся, правым глазом глядя на Кристофера.
– Не завидую твоему положению наследника – эти всеобщие хлопоты, чтобы тебя женить и ты мог произвести на свет собственного наследника. – Он угрюмо хохотнул. – К счастью, я вряд ли буду вынужден отбиваться от назойливых мамаш и их докучливых дочек. Какое облегчение!
– Ричард, я…
– Не нужно, брат, не говори этого. Мы оба знаем, что там должен был быть я.
Как будто от этого легче. Кристофер знал одно: по крайней мере, если бы он был на том поле боя, возможно, его брата не захватили бы в плен. Возможно, Кристофер смог бы его отбить. Но случилось непоправимое, и в итоге это сломало Ричарда. Лора права – удивительно, что он вообще согласился приехать с ними в Торнклифф.
– Я приду к тебе завтра, – тихо сказал Кристофер брату.
Ричард, кивнув, отвел взгляд, и Крис вышел из комнаты с болью в сердце за молодого человека, чье будущее было перечеркнуто службой своей родине. Это было несправедливо, несмотря на то, что от войны не приходится ожидать справедливости. Чудовищно несправедливо.
Чуть позже, стоя на берегу озера, Кристофер в глубине души все еще надеялся, что леди Сара появится, так как никто, кроме нее, не смог бы развеять мрачного настроения, в котором он пребывал в ту минуту. Увы, он знал, что она не придет. Она стала избегать его с той их встречи, когда он поцеловал ее и рассказал о своих намерениях. Недоумение виконта вызывало то, что, хотя к этому моменту лорд Эндовер должен был уже сообщить дочери о своем разговоре с ним, она, вместо того чтобы искать его общества, теперь, когда больше не связана обязательством выйти замуж за мистера Денисона, наоборот, уклоняется от их встречи.
Ему придется выяснить причины такого поведения ради собственного душевного спокойствия. Но, бог мой, как же он боится этого разговора и того, что он может для него открыть. Ему очень не хотелось бы узнать о леди Саре какие-то неприглядные тайны. Он желал, чтобы она оставалась такой же безупречной, какой он привык воспринимать ее. И все-таки его уже грыз червячок сомнения, побуждая проявить осторожность. Особенно с того пикника, когда она поразила его своим странным вопросом о безоглядной любви, не учитывающей последствия.
С этой мыслью в голове Кристофер решил расспросить Сару как следует при первой же удобной возможности. Необходимо было выяснить все, чтобы не допустить ту же ошибку, совершенную им пять лет назад. А это значит, девушке придется рассказать ему о мужчине, который разбил ее сердце.
Однако, вернувшись домой, он был встречен леди Данкастер, пригласившей его завтракать вместе с ней и его родителями. Постепенно, одна за другой, стали приходить его сестры, а также остальные гости поместья, и в итоге к тому времени, когда он вышел из столовой, комната наполнилась людьми не меньше, чем наполовину. Однако ни леди Сара, ни ее родственники не приходили.
Не в состоянии сосредоточиться на эскизах Торнклиффа из-за отвлекающих мыслей, Кристофер решил, что будет больше пользы, если он отправится на конюшню. Подходя к ней, он увидел Чедвика, стоявшего неподалеку от дверей конюшни с кнутом в руках. Шагнув Кристоферу навстречу с улыбкой от уха до уха, Чедвик сказал:
– Доброе утро! Рад видеть тебя живым и здоровым после того, что случилось позавчера. Это просто ужас. Не знаю, о чем думал тот человек, ввязываясь в состязание, которое могло стоить ему жизни, если бы ты не поспешил ему на помощь.
– Думаю, его гордость взяла верх над рассудком, – сказал Кристофер, направляясь вместе с Чедвиком в конюшню. – Невероятно глупо, но хотя бы оба остались живы после этого испытания. Ну а ты как поживаешь, дружище?
– Ты ведь отказался выпить со мной по окончании ужина вчера вечером, поэтому я в конце концов необычайно рано отправился спать и проснулся в совершенно непривычное для себя время, – широко улыбаясь, ответил Чедвик.
– Хочешь сказать, раньше девяти?
– Девяти? Это было давно. Теперь я обычно не встаю с кровати раньше одиннадцати. Но, как ни удивительно, мне понравилось просыпаться с птицами. По правде говоря, начинаю понимать такое твое пристрастие.
– Я всегда считал, что это лучшее время дня.
– Возможно, ты и прав.
Кристофер отыскал конюха и попросил парня оседлать для него лошадь.
– Есть превосходный скакун по кличке Орион, недавно взявший золотой кубок на скачках в Аскоте.
– Отлично знаю этого коня, – сказал виконт. В свое время он делал на жеребца крупную ставку и выиграл. – Я и не предполагал, что он оказался здесь, в Торнклиффе.
– Ее светлость приобрела его за приличную сумму, чтобы гости могли прокатиться на хорошем скакуне, – объяснил конюх. – Вот он, а того, Арагорна, победившего в прошлом году в гонке в Ньюмаркете, седлают для лорда Чедвика.
– Бог мой, она, должно быть, потратила целое состояние на них, – пробормотал Кристофер.
– Не могу сказать, милорд, но я с удовольствием для вас оседлаю Ориона.
– Буду вам признателен, – сказал Кристофер.
Конюх ушел выполнять задание, а Кристофер обернулся к Чедвику.
– Ее светлость определенно знает, как угодить своим гостям. Не скрою, я впечатлен.
– Признаться, я не совсем представлял, чего тут можно ожидать, когда решил приехать. Но, должен заметить, здесь всё так, как об этом и говорят. Один только сад потрясает, не считая курительной, бильярдной и винного погреба. Боже мой, ты видел этот винный погреб, Спенсер? Я бы мог там провести не один день, лишь только наслаждаясь видом его содержимого!
Из стойла вывели Арагорна, и Чедвик взялся за поводья.
– Я слышал, вечером будет бал. Ты, надеюсь, уже велел слуге начистить твои ботинки.
Кристофер осклабился, как всегда заражаясь легкомысленным весельем, присущим его другу.
– Моему слуге не нужно напоминать. Когда я вернусь в свою спальню, вечернее платье уже будет готово. – Он взглянул на Чедвика. – Рад, что встретил тебя – твое общество мне всегда в удовольствие, – сказал виконт.
Тем временем вывели и Ориона. Поставив ногу в стремя, лорд Спенсер вскочил в седло и направился вслед за Чедвиком по дороге, которая, минуя лес, выводила их в поля за ним.
– Ты сейчас, я бы сказал, больше похож на себя прежнего, – заговорил Чедвик после недолгого молчания.
Кристофер глянул на друга, смотревшего на него с едва уловимым огоньком в глазах. Они познакомились в возрасте тринадцати лет, в первый свой день в Итоне, быстро сблизившись благодаря проделке, связанной с хорьком. С тех пор каждый из них всегда стремился превзойти другого, правда, друзья условились делать это по-джентльменски, так, чтобы поведение никоим образом не запятнало их доброе имя.
Это условие приобрело особенную важность, когда они, повзрослев, начали проявлять интерес к женскому полу. Их родовитые сверстники мало заботились о чести молодых девушек, если только те не принадлежали к благородному сословию. Спенсер и Чедвик же, напротив, полагали своим долгом относиться ко всем женщинам, в том числе и своим любовницам, с предельным уважением.
– Ты всегда был такой веселый и беззаботный, пока не появилась та ужасная дама, сделавшая тебя несчастным, – продолжал Чедвик. – Слава богу, ты избавился от нее!
– Поистине, слава богу, – проворчал Кристофер.
– Так, может, расскажешь мне, чем вызвана эта неожиданная перемена настроения? Когда я тебя последний раз видел на балу в Флинтворте, ты волком смотрел на всех.