Глава 11
Упаковка приятных воспоминаний
- Скажи, кто это? - поинтересовался Бретт, держа очень потрепанную черно-белую фотографию красивого темноволосого мужчины в накрахмаленном белом переднике, со скрещенными на груди руками. - Что-то не припоминаю.
- Двоюродный дедушка Луис, один из основателей ресторанного бизнеса Росси. Он приехал из Тосканы и открыл в этой части Лондона самое первое кафе-мороженое.
- Красивые усы. Что это было за мороженое?
- Он ужасно гордился своими усами и вощил их каждый день. - Заговорщически оглядевшись, Сиенна наклонилась и прошептала Бретту на ухо: - Его усы были вкуснее мороженого. Думаю, и воск, и мороженое готовились по одному рецепту. Только не проговорись.
- Я - могила. - Он улыбнулся, ощущая, как Сиенна прижимается к нему бедрами, туловищем и плечом, но не стал уворачиваться на узкой деревянной лестнице, ведущей в подвал. - Старый добрый двоюродный дедушка Луис будет отлично смотреться в портретной галерее Росси. Превосходная идея.
Сиенна прикусила губу, чтобы скрыть удовольствие:
- В ресторанах Росси всегда вывешивали на стенах семейные фотографии. Может, теперь это выглядит немного кичливо, но папа считает ресторан продолжением столовой в собственном доме, а это значит, что тебя должна окружать семья. Знаешь, у Фрэнки в магазине намного больше коробок с фотографиями.
Бретт изумленно оглядел беспорядочно расставленные коробки и корзины:
- Больше?!
Рассмеявшись, Сиенна взмахнула папкой с фотографиями:
- Думаю, для нашей затеи хватит двадцати снимков. Фотографии поместим в современные рамки и развесим на стенах, выкрашенных в кремовый цвет. - Она улыбнулась Бретту, внимание которого привлекла большая цветная фотография, которую он изучал вроде бы с большим интересом.
- Чье это фото?
И тут Сиенна разглядела ее.
- О нет! Я же уничтожила все копии. Дай ее мне!
Она попыталась схватить оскорбляющий ее чувства снимок, но Бретт ловко перехватил его другой рукой и поднял вверх:
- Ай-ай, мисс Росси! Ты была очень хорошенькой подружкой невесты. Это свадьба Фрэнки?
Простонав, Сиенна закрыла лицо руками:
- Меня опоили, похитили и предали. Мне не идет бледно-зеленый цвет. Не думаю, что он вообще кому-нибудь идет, однако моей будущей невестке понравился. Выбора у меня не было.
- О, не знаю, но… эти рюшечки очень милы. Может, тебе стоит почаще носить такую одежду? - спросил он, подергивая бровями.
- О, перестань. Тоже мне гуру моды. Хотелось бы мне посмотреть твои семейные фотографии. Или ты хранишь их под замком, а ключ - в банковском сейфе, чтобы тебя никто не смог шантажировать?
Раздался громкий смех Бретта, эхом отразившийся от стен узкого подвала и заставивший вибрировать каждую косточку в теле Сиенны.
- Жаль разочаровывать тебя, но если и были какие-то фотографии, то они давно пропали. Мы с матерью нечасто устраивали семейные посиделки. Она была слишком занята переездом с одной арендуемой квартиры на другую, поэтому не общалась с родственниками, которые вроде бы живут в Шотландии. И я не помню, чтобы на стенах у нас висели фотографии. - Он покосился на нее и криво усмехнулся: - Живя на чемоданах, быстро привыкаешь таскать с собой только самое необходимое.
Взглянув в глаза Бретта, Сиенна поняла, что он искренен, и затаила дыхание. Он не ждал от нее жалости и говорил так непринужденно, словно ежедневно рассказывал о своем нелегком детстве.
Наверное, очень хорошо быть самоуверенным и открытым. Как он этого добился?
И почему именно Бретту ей хочется рассказать всю правду об Анджело? Не полуправду, которая известна друзьям и членам семьи, а абсолютно все тайны! Можно ли рискнуть и подружиться с Бреттом после нескольких дней совместной работы в траттории Марии? Похоже, это ее единственный шанс. Кроме того, скоро они расстанутся, и если и будут встречаться, то редко.
- Не нравится мне, когда ты молчишь. Скажи, о чем ты думаешь? - спросил Бретт.
Ни за что!
- Мне интересно, каково тебе было, когда ты оказался в суматошной обстановке дома Росси? Ты наверняка пребывал в постоянном стрессе. Когда мы собираемся вместе, то становимся немного невыносимыми.
Бретт пристально посмотрел на нее. Под его взглядом Сиенне захотелось съежиться.
- Росси показали мне, какой должна быть настоящая семья, и я никогда этого не забуду. Повторяю, это были лучшие дни моей юности. Я жил ради работы и воскресных семейных ужинов.
Сиенна уставилась на Бретта, открыв рот, и опустилась на ступеньку:
- Ты жил ради них? Ради ужинов, которые переходили в перепалки с воплями, а иногда даже в драки, если приезжали все мои дяди? Неужели тебе, в самом деле это нравилось? Большинство моих одноклассников с воплями убегали прочь.
Зажмурившись, Сиенна вспомнила воскресные ужины, когда все родственники, включая дальних, посетители ресторана и обслуживающий персонал усаживались за огромный обеденный стол.
- Неужели ты забыл крики и споры? Разве можно любить гвалт десяти детей и дюжины взрослых, которые разговаривают на повышенных тонах, пытаясь перекричать друг друга? Воскресными вечерами мы все были измотанными, оглохшими и охрипшими. Это безумие!
- Ты забыла о еде.
- Ладно, еда была фантастическая, но сами ужины - безумными!
- Еда была изумительная. Я работал с разными поварами, но ни один из них не готовил так, как твой отец для воскресных ужинов. Я и представить себе не мог, что меня возьмут в стажеры, но произошло чудо, и я очень благодарен за этот опыт. Я несколько недель потратил на то, чтобы выяснить, что именно придает блюдам такой восхитительный вкус.
- Папа всегда приглашал на воскресные ужины обслуживающий персонал с кухни. Что ты подразумеваешь под особым вкусом еды? Он тестировал на нас различные рецепты?
- Нет, ничего подобного. - Бретт присел у стены, подтянув одну ногу и обхватив ее рукой. - Это была любовь. Каждое блюдо, приготовленное твоим отцом, было наполнено такой любовью ко всем гостям за столом, что можно было ощутить вкус удовольствия, с которым он создавал замечательные блюда на радость членам своей семьи. Ты этого не чувствовала?
- Полагаю, я просто к этому привыкла, - ответила Сиенна, пораженная глубиной эмоций Бретта.
- Точно. Ты должна помнить, что до того, как я начал работать на Марию, из горячей пищи мне были известны только магазинная пицца и школьные обеды. Когда меня усадили за семейный стол Росси, я почувствовал себя так, будто катаюсь на русских горках в парке развлечений.
Сиенна попыталась представить, как выглядит ее семья в глазах чужого человека, но безуспешно.
- Должно быть, ты недоумевал.
- Да. - Бретт засмеялся. - Но всего две минуты. Потом Мария поставила передо мной огромную тарелку итальянской закуски ассорти и хлопнула меня по плечу. Фрэнки заговорил о футболе и сразу заспорил с одним из кузенов, который поддерживал другую команду. И внезапно в воздухе начали летать куски хлеба, а твои родители стали от души хохотать.
Умолкнув, Бретт взял фотографию со свадьбы Фрэнки, чтобы Сиенна отвлеклась и не вглядывалась в его лицо. Он заговорил снова, тихо и с чувством:
- У меня было ощущение, что я вернулся домой. Хотя у меня не было большой семьи, я всегда воображал, какой она будет.
Ошеломленная, Сиенна молчала. Бретт обрел дом, оказавшись в ее семье, а она не могла дождаться, когда оставит родителей.
Бретт дважды постучал по фотографии ногтем:
- Знаешь, Фрэнки приглашал меня на свадьбу. Но я только начал работать в Париже и не мог вырваться. Жаль, что я не приехал. Хотелось бы увидеть тебя в этом платье.
- Меня?! Разве ты меня не забыл?
- Я очень хорошо тебя запомнил.
- Не понимаю. Ты и словом со мной не обмолвился. Шесть недель ты стажировался на кухне, и я решила, что не нравлюсь тебе. Думала, что раздражаю тебя. Я была слишком застенчива, когда работала на Марию, а ты лишь здоровался со мной, и то с неохотой. Я была ужасно подавлена.
Бретт взял ее за руку. Она попыталась высвободиться:
- Эй! У меня руки грязные от возни с коробками.
- И у меня, - беспечно бросил он.
Сиенна молчаливо смотрела, как Бретт распрямил ее ладонь и кончиком пальца провел по линии жизни. Его прикосновение было таким неожиданным и чувственным, что она ахнула. Никогда еще Сиенна не вела себя так глупо.
Ни один мужчина не вызывал в ней таких ощущений. Она попыталась высвободиться, боясь окончательно потерять голову.
- Видишь эту красивую руку? Она мягкая и теплая. На ней нет ни порезов, ни ожогов, ни мозолей от чистки нескольких тонн овощей и рыбы под ледяной водой. - Бретт продолжал выводить линии на ее ладони кончиком пальца, продлевая сладострастную пытку. - Кожа гладкая, как у ребенка. Она такая приятная, что ни один мужчина не устоит. Я - не исключение.
Он поднес руку Сиенны к лицу, а она глотнула воздух и закрыла глаза, когда он поцеловал ее ладонь.
- Это рука… - его губы переместились к ее запястью, - принадлежит принцессе. - Сиенна вздрогнула, но Бретт ничего не заметил. - Думаю, Мария догадывалась, что я чувствую себя изгоем, но все равно приняла меня. Я так тебе завидовал! Ты родилась в прекрасной семье и все принимала как должное. Догадывалась ли ты, что я злился на тебя, что расстраивался? Вот почему я не разговаривал с тобой, Сиенна. Я ревновал и обижался.
У Сиенны учащенно забилось сердце, она сглотнула и обнаружила, что в горле у нее совсем пересохло.
Поэтому, когда зазвонил ее мобильный телефон в сумке, стоящей на полу, женщина тут же решила не отвечать на звонок. Ей не хотелось, чтобы Бретт отпускал ее руку. Впервые за очень долгое время она поняла, что есть более важные вещи, чем разговор по телефону.
Бретт усмехнулся, загнул один за другим ее пальцы, закрывая ладонь, и осторожно опустил руку Сиенны, словно это самый хрупкий и драгоценный предмет на свете и любое повреждение ему придется оплачивать за собственный счет.
Деревянные доски пола были холодными и жесткими по сравнению с его теплыми пальцами, и Сиенна вздрогнула.
- Стекольщики нас заждались. - Он тепло улыбнулся ей. - Готова идти?
Неожиданно послышалась музыка. Оперный тенор запел по-итальянски.
- Вот, вероятно, и они. Извини. - Бретт достал мобильный телефон. - Привет, Крис. Да. Рад, что звонишь, приятель. Да, мы нашли то, что искали. Здесь скрывалось настоящее сокровище.
Произнеся это, он поднял брови, глядя на Сиенну, и она тут же почувствовала, как жар прилил к затылку.
- Скатерти, салфетки и куча семейных фотографий. Сиенна довольна. Как обстоят дела с окном? - Улыбка Бретта померкла. - Ты не шутишь?
Сиенна схватила Бретта за руку.
- Жаль… Ну, есть одна идея. Мы не можем позволить, чтобы маленькая девочка лишилась праздника по случаю дня рождения. Почему бы не устроить все у Росси? Я организую праздник с воздушными шариками и развлечениями, а мне за это заменят окно. Работу, несомненно, нужно закончить в срок, иначе в ресторане будет небольшой сквозняк. Согласен?
Понимание того, что говорит Бретт, лишило Сиенну остатков разума. Она вцепилась пальцами в его руку и, произнеся одними губами: "Нет!", замотала головой.
Бретт проигнорировал и первое, и второе.
- Договорились. В четверг, в четыре часа. С нетерпением жду. Увидимся через три дня. Никаких проблем, приятель. Совсем никаких проблем.
Глава 12
Тарелка сладких грез
- Войти можно?
- Нет. Ты по-прежнему в немилости. - Сиенна замахала руками, прогоняя Бретта. - Иди и общайся с парнями, которые выносят ковровое покрытие и сломанную мебель.
- На обратном пути я уже объяснял, что Джесс - единственная дочь Криса. Как я могу лишить ее праздника? Шесть лет исполняется один раз в жизни. Это особый день!
- Не трать время зря, глядя на меня умоляющим взором, - предупредила Сиенна, приклеивая липкую ленту на заднюю поверхность рамки для фотографии. - Как ты посмел так со мной поступить? Как ты посмел обещать маленькой девочке сказочную вечеринку, если у нас даже нет зала? Три дня, Бретт. Два из них уйдут на то, чтобы высохла краска. Столько всего нужно сделать, что голова идет кругом!
Она отрезала ножницами липкую ленту, потом положила фотографию в рамочке рядом с другими готовыми снимками.
- Ты втянул меня в свой хитрый план, - прибавила Сиенна, покачав головой. - Ты обладаешь отменной внешностью и такой обезоруживающей улыбкой, что у девушек кружится голова. А потом ты все портишь, соглашаясь на авантюру и не посоветовавшись со мной.
Бретт улыбнулся и оперся локтями о стол, потом пристально и невинно посмотрел на Сиенну:
- Я вызываю у тебя головокружение?
Сиенна взяла следующую фотографию и принялась подбирать рамку для фото двоюродного дедушки Луиса. Она едва не застонала при воспоминании о десяти волшебных минутах, проведенных с Бреттом в подвале. Ее ощущения были посильнее головокружения.
- Вызывал в течение нескольких секунд, а потом свихнулся и начал раздавать безумные обещания, - ответила она и запнулась. Речь идет о Бретте, верно? Не об Анджело. Отвергнув это предположение, Сиенна продолжила: - Теперь я могу объяснить головокружение пониженным уровнем сахара в крови и недосыпом. С каждым может случиться. К счастью для меня, племянница Генри управляет его закусочной, пока он с моей тетушкой греется на солнышке. Мне удалось с ней увидеться и узнать последние сплетни. Мария идет на поправку, Генри надумал открыть кафе на пляже в Испании, а у его племянницы, по-моему, головокружение от твоих чар, ибо она дала мне бесплатно жареной картошки с условием, что я познакомлю ее с тобой… Что?
Бретт принялся стонать и уронил голову на грудь.
- Мария! - вздохнул он. - Нужно позвонить Марии и доложить, как идут дела. Я знаю эту женщину. Она сведет медсестер с ума, если ей не удастся все контролировать… - Он замер, затем, охваченный очередной идеей, хлопнул ладонью по столу. - О, это гениально! - простонал Бретт, покачиваясь из стороны в сторону.
- Никто не спорит. Но, похоже, я что-то пропустила.
Бретт непринужденно подошел к ней, взял за плечи и прижался теплыми губами к ее щеке. Пристально глядя на Сиенну, он заговорил спокойно и решительно, однако в его глазах мелькнула авантюрная искорка.
- Ты красивая, умная женщина. Я виноват в том, что не посоветовался с тобой, предлагая Крису использовать тратторию. Я - идиот. Мария Росси - гений. Ты - принцесса. Умоляю, дай мне второй шанс. Я больше не буду.
Бретт отпустил молодую женщину, и она, чуть отпрянув назад, ошеломленно уставилась на него:
- Ты снова за старое! Пожалуйста, объясни, что творится в твоей голове.
- Я просто вспомнил, о чем Мария сказала мне по телефону. Ты - типичная Росси. Ты пошла в их породу и взяла от Марии больше, чем предполагаешь. Ты помешана на контроле, вот и все. Дай мне еще один шанс. Ты знаешь, что хочешь дать мне его. - И Бретт развязно подмигнул ей.
- Разве? Может, мне все-таки съесть бесплатную жареную картошку, поскольку я все равно не улавливаю смысл? Тебе, как никому, удается запудрить мой бедный мозг. Ладно, я дам тебе шанс. Последний. Ослушаешься в третий раз - врежу в ухо.
Бретт рассмеялся:
- Спасибо. Кстати, Крис появится здесь с бригадой ранним утром и начнет менять большое оконное стекло. За работу парни хотят получить еду, однако жареная картошка исключается. На нашей кухне такое не готовят.
Она вздернула подбородок:
- На вашей кухне? Хм. В таком случае, шеф Камерон, мне следует предупредить вас, что два здоровяка начнут настилать деревянный пол, как только вывезут вонючее ковровое покрытие.
- Ты уже и изменить мне успела, - неодобрительно пробормотал Бретт, упершись руками в бока. - Ни за что не поверю, что тебе просто так удалось заставить их работать.
Сиенна поджала губы, стараясь не рассмеяться:
- Я сказала им, что это нужно Марии. Они мгновенно согласились, предложили большую скидку за красивый дубовый пол и обещали настелить его сегодня же. Очевидно, доски складываются, как мозаика. Наш зал будет выглядеть великолепно.
- Наш зал? Хм, уже лучше, мисс Росси.
И вот невидимый шнур, связывающий их, настолько натянулся, что она испугалась, как бы ее не перебросило через стол - прямо в объятия Бретта. Сиенна чуть отклонилась назад. Его взгляд смягчился, зрачки расширились. Бретт явно чувствовал то же, что и она, и ее бедное разбитое сердечко замерло.
На сей раз их прервала не музыка, а звонок в дверь и громкий стук.
- Парадная дверь. Пришли настилать полы, - сказала Сиенна, не сводя с него взгляда.
- Задняя дверь. Привезли посудомоечную машину, - ответил Бретт, заразительно улыбаясь. - Договорим после.
Повернувшись, он ушел.
Сиенна молча уставилась на то место, где только что стоял Бретт Камерон. На этого человека невозможно сердиться. Черт бы побрал его умопомрачительную улыбку! Когда он научился улыбаться?
Странно, но Сиенне все больше нравятся его выходки.
Глава 13
Три свадебных торта…
- Торт ко дню рождения должен быть, несомненно, розовым. Джесс сейчас носит только розовую одежду. У нее даже карандаш и школьный ранец розовые. Наверное, это сводит ее няню с ума.
- Розовое мороженое. Розовое желе. Розовый торт, - перечислила Сиенна. - Понятно. У нас есть розовые свечи для торта?
- Конечно. А вот розовой пиццы не будет. Я уже предупредил Криса. Такую пиццу можно приготовить, но кушать ее не захочешь.
Сиенна перестала делать заметки:
- Может, стоит согласовать этот вопрос с ее мамой?
- С мамой?! Ах, конечно, ты не знаешь о Лили, - прошептал Бретт, возясь с новой посудомоечной машиной.
- Лили? Это мама Джесс?
Он пояснил:
- Была. Лили умерла от рака, когда Джесс исполнилось четыре года. С тех пор, Крис растит дочку один.
Сиенна отложила в сторону шариковую ручку и блокнот и опустила плечи:
- О, это трагедия. Как ужасно. Ты хорошо ее знал?
Воспользовавшись паузой, Сиенна принялась изучать Бретта со спины. Он был грязным и вымокшим, но по-прежнему самым красивым мужчиной, которого она встречала в последнее время.
И он работал усерднее любого шеф-повара, включая ее отца. Анджело же вообще не занимался уборкой, для этого у него всегда были помощники.
Встав в полный рост, Бретт распрямил плечи и немного размял их, отчего его футболка задралась вверх, являя взору Сиенны полоску обнаженной кожи. Мгновенно жар прилил к ее шее.
- Извини, ты о чем-то меня спросила?
- Я поинтересовалась, как ты познакомился с Крисом и его семьей, - ответила Сиенна, стараясь сохранять непринужденность, ибо теперь до него можно было дотронуться рукой.
Помещение наполнила смесь запахов солоноватого мужского пота, дезодоранта и чистящего спрея. Ни один дорогой одеколон не может быть таким соблазнительным! Вздернув подбородок, Сиенна улыбнулась:
- Я любопытна, я везде сую свой нос. Можешь послать меня к черту, если хочешь.
Неторопливо подойдя к ней, Бретт вытер руки, взял бутылку воды и рухнул на барный стул.