А Форд сдержал слово. Он не приезжал в коттедж и не звонил ей. Да он мог провалиться в тартарары, а она ничего не узнала бы. Это раздражало Мелани, и она ругала себя за непоследовательность.
Гордость мешала ей говорить о нем с Изабелл. Что она могла сказать свекрови? Спросить, как он себя чувствует? Счастлив ли он? После того как Изабелл спросила, не останется ли она пообедать в тот день, когда она сделала УЗИ, свекровь говорила о чем угодно, только не о Форде, и Мелани заподозрила, что свекровь выполняет указания сына.
Конечно, она могла ошибаться. Возможно, у нее паранойя, но, что бы то ни было, жаловаться она не имела права.
Но она скучала по нему. Ужасно скучала. Когда в начале года она ушла от него, ей было очень тяжело, но тогда она смирилась с тем, что с ее браком покончено. Она окунулась с головой в работу, обустраивала свой новый дом, старательно выполняла дизайнерскую работу, добиваясь процветания своего ландшафтного бизнеса. Хотя это не заменило ей Форда, но мысли на какое-то время заняло.
Но сейчас…
В ту августовскую ночь он вновь открыл дверь, захлопнуть которую она была бессильна. Он проник в ее мысли… и в тело - она положила руку на свой округлившийся живот. Она хотела его видеть, хотела помимо своей воли, а по мере того, как сеансы у Мириам продолжались, желание ее росло.
Она находилась в каком-то странном состоянии: глубоко укоренившиеся страхи, а также ощущение того, что она нелюбима и никчемна - то, что она всегда прятала от окружающих за внешней сдержанностью и деловитостью, - были извлечены на поверхность. Ей пришлось примириться с этим. Постепенно этот плотный сгусток боли, страха и отчаяния, обосновавшийся у нее в сердце, начал медленно исчезать. И хотя происходило это не без душевных страданий, ей становилось легче. В нее начала проникать мысль о том, что она не была ответственна за смерть родителей и бабушки, и за трагическую гибель подруги. Ничего из этого не было ее виной.
Воспринимать таким образом выкидыш было труднее, поскольку рана еще кровоточила. Преодолеть это ей помогло то, что Мириам плакала с ней вместе. Она призналась Мелани в том, что потеряла шестимесячного ребенка и долгое время потом винила себя.
- Обычно мы, женщины, берем вину на себя, наказываем себя, пытаемся понять необъяснимую трагедию, - сказала Мириам, вытерев глаза. - Но вы не виноваты. Вы отдали бы жизнь за Мэттью, как и я отдала бы свою за жизнь моего ребенка.
- Форд как-то сказал мне то же самое, - задумчиво произнесла Мелани.
- Он прав. - Мириам ласково похлопала ее по руке. - Он очень вас любит. Не многих женщин любят так, как Форд любит вас. Вы можете ему верить. Но вы ведь сами это знаете?
Но может ли она верить себе? Она очень хотела бы. Больше всего на свете она хотела бы оставить прошлое позади и поверить, что сможет быть хорошей женой и матерью, а также разумной и оптимистичной. Но как узнать, есть ли у нее твердость духа, чтобы добиться этого, или она снова погрузится в старые страхи и волнения, которые сломают ее и тех, кто ей дорог?
Накануне сочельника Мелани вспоминала разговор с Мириам. Она устроилась на диване в гостиной около горящего камина и смотрела по телевизору старый рождественский фильм, не очень внимательно следя за сюжетом.
Они с Джеймсом закончили работу в саду Изабелл, и Джеймс укатил на Рождество к родителям в Шотландию, хотя Мелани подозревала, что его больше привлекал праздник Хогманей. Джеймс пригласил Мелани поехать с ним, поскольку в доме родителей всегда полно народу на праздники и еще один человек их не обременит. Но она отказалась. Друзья приглашали ее на рождественский обед, а также Изабелл и Мириам, но Мелани вежливо всем отказала.
Она запретила единственному человеку, с кем хотела провести Рождество, приближаться к себе и разрывалась на две части, желая позвонить Форду, чтобы просто услышать его голос, и опасаясь чего-то такого, что может иметь последствия. Она купила для него рождественскую открытку, но потом решила не посылать, потому что не придумала нужных слов. Она позвонит ему после Рождества, чтобы сообщить о последнем УЗИ. А до этого осталось две недели.
Мелани положила ладонь на пополневший живот и в ответ почувствовала трепетание. Она улыбнулась. За последнюю неделю это участилось и вызывало у нее умиление. Ее ребенок живет, растет и двигается. Она заметила, что этот младенец начал двигаться намного раньше, чем Мэттью, но знающие подруги заверили ее, что со вторым ребенком все происходит именно так. И каждый раз, когда крохотные ручки и ножки били ее изнутри, она спрашивала себя, сможет ли передать их ребенка Форду и уйти. Ее это убьет. Мелани плотно закрыла глаза. Будет ли ее уход лучшим выбором для малыша? Она уже не была в этом уверена. Была уверена до того, как начались сеансы у Мириам, но теперь… Чем больше она разбиралась в себе, тем чаще лелеяла надежду. Возможно ли это? А если она обманывается надеждой?
- Мелани, вы не Иона, приносящий несчастье. - Мириам сказала это на их последнем сеансе, когда они прощались. - Вы такая же, как все. Некоторые люди плывут по жизни без каких-либо проблем, у других - масса проблем, но все дело случая, пусть это и несправедливо. Я не могу обещать, что остаток вашей жизни будет похож на корзину с цветами, никто не может, но я могу сказать, что у вас есть выбор прямо сейчас. Вы можете либо видеть сплошные негативные стороны жизни и убеждать себя, что наступил конец света, либо взять жизнь за горло и подчинить своей воле. Понимаете, о чем я?
- Как Касси и Сара? - ответила Мелани.
Сара - это маленькая девочка в инвалидной коляске с фотографии. Красивая, с вьющимися каштановыми волосами и огромными прозрачными зелеными глазами. Но у нее врожденный дефект позвоночника. Касси, ее мать, посвятила ей свою жизнь, а летом у Касси диагностировали рассеянный склероз. По словам Мириам, ее дочь полна решимости противостоять болезни всеми возможными способами. Сара, хоть и совсем маленькая девочка, обладала таким же сильным характером, как и Касси. Мириам гордилась ими, а Мелани она призналась, что пролила много слез, но так, чтобы дочь и внучка этого не видели, потому что ни одна из них не позволяла проявлять жалости к себе.
- Вы можете быть такой же, Мелани, - сказала Мириам. - Я знаю это.
В камине искрами вспыхнуло полено. Это отвлекло Мелани от размышлений. И она бросила взгляд на кучку дров - их осталось мало, да и ящик для угля был пуст. Надо сходить за дровами и углем, пока не стемнело. Мелани неохотно поднялась с дивана. Летом Джеймс помог ей соорудить в саду навес для запаса дров и мешков с углем. Пристройка примыкала к забору участка местного фермера, где у него стояли сараи для сена, поэтому он и не возражал.
Мелани открыла дверь во двор, и ледяной порыв ветра ударил ей в лицо. Над головой нависло темное небо, хотя было только три часа дня. Она наполнила ящик углем и унесла в дом. Затем пошла за дровами, взяла несколько поленьев, а когда вернулась, чтобы взять еще, то заметила какое-то движение около ограды за поленницей. Она испугалась, что это крыса - соседи говорили, что видели пару старых крыс, которые пролезли из сараев фермера. Мелани побежала в дом. Сердце от испуга стучало, как барабан. Но, затворив дверь, она поняла, что должна все-таки пойти и посмотреть, что это. А если там застряла птица или какой-нибудь зверек? Зачем только ее понесло во двор? Сидела бы дома и смотрела телевизор! Она надела пальто и снова отворила дверь. Кажется, за эти несколько минут температура упала. Для детей, конечно, такое снежное и морозное Рождество - большая радость. Мелани прошла к навесу. Она была готова тут же отпрыгнуть, если этот грызун с глазами бусинками сделает движение в ее сторону.
Но на нее уставилась не крыса. Протиснувшись в узкую щель, на дровах сидела, дрожа, маленькая полосатая кошка с огромными янтарными глазами.
- Привет. - Мелани протянула руку. Но кошка отпрянула. - Эй, не бойся. Иди ко мне, киска.
Мелани несколько минут уговаривала кошку ласковыми словами, но ничего не добилась, только замерзла и дрожала не меньше животного. Она разглядела, что кошка - кожа да кости, но живот у нее раздутый, а это означает, что кошка либо с котятами, либо больная. Обуреваемая жалостью к бедняжке, Мелани пошла в дом за кусочком цыпленка, надеясь едой выманить ее. Но кошка не вылезла из своего укрытия.
- Я не могу оставить тебя здесь. Ну, пожалуйста, выходи, - едва не плача, умоляла Мелани.
С каждой минутой становилось все темнее, дул пронизывающий ветер, но не бросать же животное на произвол судьбы? Мелани боялась отодвинуть поленья, за которыми пряталась кошка, потому что тогда могла рухнуть вся поленница и придавить несчастную. Мелани попыталась до нее дотянуться, но не доставала всего несколько дюймов.
- Нелл? Что, черт возьми, ты здесь делаешь и с кем разговариваешь? - раздался сзади голос Форда.
Она обернулась. Это он. То ли от холода, то ли от резкого движения, то ли от облегчения, что он рядом и поможет ей, но темнота перед глазами сгустилась, в ушах зашумело, и Мелани с корточек упала на мягкое место. Все, что она успела запомнить, это отчаянное желание не потерять сознание.
Глава 10
Мелани не потеряла сознание. Форд опустился около нее на колени и обнял, советуя глубоко дышать и не двигаться. Да она ни на что другое не была способна. Только вдыхать его запах, ощущать его рядом, такого большого, сильного, уверенного. Когда он хотел взять ее на руки, Мелани, запинаясь, выговорила:
- Нет. Нет, Форд. Там кошка. Ей плохо.
- Кошка? О чем ты? Женщина, ты замерзла. Я отнесу тебя в дом.
- Нет! - Она оттолкнула его руки. - Там кошка, вон там за дровами. Она больна или ждет котят, а может, и то и другое. Посмотри сам. - Мелани с помощью Форда поднялась на ноги, но с места не сдвинулась и повторила: - Посмотри вон туда. Я не могу до нее дотянуться. Форд, мы не можем оставить ее здесь в такую погоду…
- Хорошо, хорошо. - Увидев, что она держится на ногах и с ней, по-видимому, все нормально, Форд всмотрелся туда, куда она ему показала. Сначала он подумал, что она все сочинила, а потом увидел маленькое существо, которое пряталось за поленьями. - Да, вижу. Ты уверена, что она не вылезет оттуда и не убежит домой, как только мы уйдем?
Господи! Какие же мужчины бестолковые! Мелани терпеливо сказала:
- Абсолютно уверена. Да ей и бежать некуда. Разве ты не видишь, что она смертельно боится людей? И она голодная.
Форд прищурился, пытаясь в почти полной темноте разглядеть кошку:
- По-моему, она достаточно упитанная. Кругленькая такая.
- Это у нее живот круглый, а остальное - кожа да кости. Господи, мы должны что-то сделать.
- Хорошо. - Форд был даже благодарен этой кошке. Он приехал, потому что услышал, что погода ухудшается. Это послужило оправданием, которое он никак не мог придумать, чтобы увидеться с Мелани. Не станет же она возражать против того, что он заехал посмотреть, достаточно ли у нее запасов, поскольку надвигается снежная буря? Форд скупил чуть не половину супермаркета, не забыл и про деликатесы по случаю праздника. Он надеялся, что Мелани смягчится и пригласит его зайти и что-нибудь выпить, но чего он уж точно не ожидал, так это подобного приема. Пусть и обязан он бездомной кошке, но, как говорится, нищим не приходится привередничать.
- Что ты собираешься сделать? - спросила Мелани. - Мы должны ей помочь.
Понимая, что такой шанс выпадает редко, он кивнул в сторону коттеджа:
- Открой дверь и захлопни, как только я впущу кошку в дом.
- Но ты же до нее не дотянешься!
- Дотянусь.
Если есть Бог на свете, то он дотянется. Убедившись, что Мелани встала в дверях коттеджа, он просунул руку в узкую щель между оградой и дровами. Кошка зашипела, выпустила когти, но ему удалось схватить ее за загривок и вытащить наружу. Мелани права - бедняга тощая, как скелет, за исключением раздувшегося живота, наверняка полного котят.
Форд вырос среди кошек и собак и знал, как держать животное. Он прижал кошку к теплому шерстяному пальто, ласково ее успокаивая. И даже не выругался, когда она снова выпустила когти.
Мелани продолжала волноваться и после того, как они внесли кошку в дом. Форд, не отпуская кошку с рук, велел Мелани налить в блюдце теплого молока и приготовить какую-нибудь еду.
- У тебя найдется для нее картонная коробка?
Мелани налила молока в блюдце и стала мелко нарезать кусочек цыпленка.
- Я могу принести одеяло.
- Что угодно подойдет.
Кошка немного успокоилась, но продолжала дрожать. Форд гладил ее, и, к его удивлению, кошка не вырывалась, а неподвижно лежала у него на коленях. Как долго кошка обходилась без еды, можно лишь догадываться. Но то, что ей пришлось нелегко, было ясно по ее виду. Скорее всего, это была домашняя кошка, а когда хозяева поняли, что у нее будут котята, она стала для них обузой.
Мелани поднесла блюдце с молоком кошке, и за несколько секунд оно опустело. Со слезами в горле Мелани произнесла:
- Бедняжка. Как мог кто-то выбросить такую красивую кошечку?
- Трудно это понять, - мрачно заметил Форд. - А теперь попробуй дать ей цыпленка. Я не хочу ее отпускать с рук - она может удрать.
Цыпленка постигла участь молока. Форд расстегнул пальто и пристроил кошку у себя на груди на кашемировом свитере. Он запахнул полы, так что животное оказалось в теплой норке.
- Нужно ее согреть. Сейчас это самое главное, - сказал он.
- Принести еще еды? - спросила Мелани и, протянув руку, погладила полосатую головку. Кошка съежилась, но потом успокоилась.
- Нельзя давать ей слишком много и сразу - она очень долго ничего не ела, и ее может вырвать. Подождем час-другой.
- Я никогда в жизни не была так рада кого-нибудь увидеть, - честно призналась Мелани, глядя прямо в глаза Форду.
Кого-нибудь. Не его конкретно. Но опять же это лучше, чем ничего. Он улыбнулся.
- Я оставил своего белого скакуна на парковке, но приятно узнать, что я все еще могу растопить сердце прекрасной дамы. Кстати, у меня в машине полно разной еды.
- Полно еды?
- Обещают снежные заносы, и я хотел быть уверенным, что у тебя достаточно продуктов. - Учитывая свои "успехи" с кошкой, он решил попытать счастья. - И я надеюсь, что мы можем вместе поесть… до того, как я уеду.
- Это было бы замечательно, - ответила она, серьезно глядя на него своим карими глазами.
Кошка начала мурлыкать, а Форд тоже едва не замурлыкал и с улыбкой сказал:
- Послушай, как она мурлычет. Милая кошечка. Несмотря на все, что с ней случилось, она готова нам доверять.
- Я сварю кофе. Правда, без кофеина.
- И прекрасно, что без кофеина. - Для него нектаром показалась бы грязь, смешанная с водой.
Форд пил кофе, а кошка прижалась к его груди и заснула. Они с Мелани разговаривали о всяких мелочах, стараясь не касаться болезненных тем. За окном завывал и свистел ветер, сотрясая стекла.
Мелани принесла одеяло, и они устроили кошке кровать в пластмассовой корзинке для белья. Еще раз покормив животное, Форд осторожно извлек кошку из-за пазухи и уложил в корзинку. Кошка мгновенно заснула, а Мелани перенесла корзинку к батарее на кухне.
- Она совсем молодая, - сказал Форд, глядя на пушистый клубок. - Но она с котятами, и, если я не ошибаюсь, они скоро появятся.
- Как скоро? - переполошилась Мелани. В детстве ей не приходилось заниматься с животными, а уж что касается рождения котят…
- Трудно сказать. Может, через несколько часов, а может, и дней.
- Но мы успеем довезти ее к ветеринару?
- Это может ей навредить. - Форд задумался. - А как далеко ближайшая лечебница?
- Понятия не имею.
- Посмотри в телефонном справочнике, а я пока что принесу продукты из машины. - Он взглянул на часы. - Скоро пять, но они должны еще работать. Я им позвоню - может, кто-нибудь согласится приехать на дом.
- Но они нас не знают. Мы ведь не являемся их клиентами, - засомневалась Мелани.
- Сначала спросим.
Не думая о том, что она делает, Мелани обхватила его за шею, крепко поцеловала и тут же быстро отошла от него.
Он, совершенно ошарашенный, смотрел на нее.
- Это за что?
- За заботу.
- О кошке?
- Не только о кошке.
Интуиция подсказала ему не торопить события.
- Я - за продуктами, а ты ищи номер телефона.
Когда он позвонил в ветеринарную лечебницу, которая находилась в пятнадцати милях в ближайшем городке, там не слишком были любезны, но в конце концов соединили с ветеринаром. К счастью, ветеринар оказалась молодой женщиной, только недавно начавшей практику и с энтузиазмом относящейся к работе. Форд, правда, использовал свое обаяние и к тому же был готов сразу по телефону расплатиться кредитной картой за визит, а за дальнейшие расходы - наличными.
Но Мелани, слушая его разговор, была абсолютно уверена, что все дело в его шарме, когда ветеринар сказала, что приедет через час.
Когда Мелани открыла сумки, принесенные Фордом, то не поверила своим глазам, увидев такое количество продуктов. Тут был и запеченный окорок, и индейка, и аппетитные канапе, а еще свиной пирог с кисло-сладкой фруктовой приправой, сыры всевозможных сортов, консервы, рождественский пирог, украшенный Санта-Клаусом, коробка шоколадных кексов, сладкие пирожки, овощи, орехи, фрукты и еще много чего.
- Форд, да семья из четырех человек не съест столько за неделю, - слабым голосом произнесла Мелани, вынимая содержимое из последней сумки. - Ведь здесь только я. Что на тебя накатило?
- Наверное, я догадался, что у тебя гость. - Он улыбнулся, глядя на нее поверх горы пакетов на столе.
- Гость? - Она покраснела и стала засовывать пакеты в холодильник.
Он кивнул на спящую кошку.
- О да, конечно, но она едва ли много съест.
На секунду Мелани подумала… Но нет, он не посмел бы навязаться ей в гости. Если бы она хотела, чтобы он провел Рождество с ней, то пригласила бы его. Но хочет ли она этого? Или, чтобы быть честной, хочет ли она того, во что это может вылиться после Рождества? Потому что одно она знала наверняка - она не может больше безответственно вести себя по отношению к нему. Она должна быть уверена в себе. А она не была уверена. Не была. Или была?
- Кошке надо кормить котят, и она наверстает упущенное время, - пошутил он по поводу привезенной еды.
И словно по заказу, кошка проснулась, потянулась и раскрыла большие янтарные глаза, потом вылезла из-под одеяла. Когда Форд поднял ее из корзинки, она не сопротивлялась, только мяукнула. Мелани быстро согрела еще молока и нарезала цыпленка, но на этот раз Форд поставил кошку на пол. Опустошив оба блюдца, кошка потянулась, пошла к своей постели, запрыгнула туда и улеглась на одеяле. Потом посмотрела на них.