Алекс, не слушая, внес ее в лифт, и только тут она обрела твердую почву под ногами. Ее лицо залил румянец смущения, и она укоризненно посмотрела на него.
- Зачем вы это сделали?
- Считай это некоторым искуплением за причиненные страдания. Твои слова об окружной больнице едва не стали пророческими.
- Надеюсь, до этого не дойдет. Теперь я и сама дойду…
- Хочу убедиться, что ты нормально доберешься до постели.
Эти слова вдруг внесли в ее состояние долю смятения. Она с тревогой взглянула на Алекса.
- Не стоит…
- Все в порядке, Анна, я вовсе не собираюсь набрасываться на тебя.
Она смутилась еще сильнее, но больше не проронила ни слова. Перед своей дверью она помедлила, прежде чем отперла замок. Потом обернулась.
- Большое спасибо, теперь я справлюсь сама.
- Уверена, что с тобой будет все в порядке?
- Абсолютно…
- Я могу быть прекрасной сиделкой на тот случай, если тебе станет плохо, - непринужденно предложил он.
- Мне уже гораздо лучше, - испуганно произнесла она, - так что не думаю, что понадобятся услуги столь искусной сиделки.
Алекс тихо рассмеялся.
- Спокойной ночи, Анна.
- Спокойной ночи, Алекс. И спасибо за чудесный вечер…
Тут она едва не упала, облокотившись на дверь, напрочь забыв, что уже отперла ее. Алекс и тут проявил чудеса реакции, успев подхватить ее и невольно вступив на территорию ее квартиры. Тогда, уже не слушая ее жалкого лепета, он внес ее, поставил посреди комнаты и включил свет.
- Теперь я могу быть спокоен относительно того, что ты не останешься лежать в коридоре, - пояснил он Анне, которая начала дрожать в непонятном ознобе.
В голове все перемешалось, и она никак не могла определиться со своими чувствами. Было что-то противоестественное в его присутствии здесь и в то же время тревожное, будоражащее и… притягательное. Алекс огляделся, и, видимо, увиденное понравилось ему. Потом он повернулся к Анне.
- Мне пора.
- Спасибо за заботу.
- Прощальный поцелуй на ночь…
- Не надо!
Он легко коснулся ее губ своими губами, заглушив ее лепет, а потом сразу же отстранился. Анна осталась стоять с непонятным чувством невыразимой потери в душе и растерянностью на лице. Она никак не могла понять, чего же хочет на самом деле: то ли чтобы он остался и продолжил ее целовать, то ли чтобы немедленно ушел и исчез из ее жизни навсегда… Алекс тоже, казалось, выжидал. Анна прикрыла глаза отяжелевшими веками и произнесла нетвердым голосом:
- До свидания…
- Ты действительно этого хочешь?
- Да.
- Спокойной ночи, Анна.
Она все еще стояла посреди комнаты, когда входная дверь слабым щелчком закрывшегося замка дала понять, что Алекс ушел. Растерянным взглядом она прошлась по комнате, пытаясь обнаружить опору, и, сделав пару шагов, рухнула на диван. Несколько минут Анна просто лежала, уставившись невидящим взглядом в потолок и все еще представляя себе лицо Алекса в тот момент, когда он уходил. Несмотря на свое состояние, она поняла, что ей совсем не понравилось выражение его глаз. Холодное и какое-то любопытствующее. В ту минуту, когда она уже почти потеряла голову, Алекс полностью владел собой и ситуацией. Он просто играл с ней, а Анне такие игры не по зубам.
Ничего, выполнение заказа завершится всего через несколько дней и она будет свободна. Анна поднялась и побрела в ванную, в аптечке нашла абсорбент. Вообще-то следовало промыть желудок, чтобы окончательно избавиться от любых причин его расстройства. Но сейчас она была просто не в силах пройти через это. Поэтому, выпив для полного очищения совести и организма целую упаковку абсорбента, Анна залезла в кровать и провалилась в сон.
Удивительным образом утром она совершенно не ощутила никакого недомогания и даже почти выспалась. Бодрое состояние духа продержалось до самого ланча, и она могла бы рассчитывать на его продолжение, если бы не появление Алекса.
Он с улыбкой оглядел ее с ног до головы и поинтересовался, как она себя чувствует.
- Прекрасно, - ответила она, стараясь отгородиться от его влияния и потерпев фиаско. Она смирилась со своей странной реакцией, которая оставалась неизменной всякий раз, когда она видела Алекса: слабость, дрожь внутри и жар, разливающийся по телу.
- Ты читала утренние газеты?
Она удивленно приподняла брови.
- Нет, мне было не до этого. А что случилось? Обвал на бирже?
- Я и не предполагал, что ты читаешь биржевые сводки. Женщин больше интересуют страницы светской хроники.
- А у вас, видимо, большой опыт по этой части, - бросилась она в наступление, и Алекс поморщился, как от внезапного приступа зубной боли.
- Посмотри… - он сунул ей в руки газету, - Дрейк не теряет даром времени, обольщая красоток. Мисс Невада… очень перспективная модель.
- Не понимаю, с какой стороны это касается меня…
Она всунула газету обратно в руки Алекса. Однако успела заметить, что на фотографии у Доминика усталый, почти болезненный вид, а статья была о каком-то благотворительном концерте. Впрочем, Доминик говорил ей в телефонном разговоре, что у него дела.
- …и чем вызвано ваше беспокойство. Мне не нравится, мистер Неймен, что вы опять взялись за свои игры…
- Значит, рыбка уже сорвалась с крючка?
- Не понимаю, что вы пытаетесь мне втолковать, но все ваши намеки мне абсолютно безразличны…
Алекс снова был холоден и враждебен, она сразу почувствовала это.
- Неужели ты сама отказала ему? Нашла рыбку покрупнее?
- Мои отношения с Домиником касаются только меня и его.
- Он не захотел жениться, а решил сделать тебя своей любовницей? В тот день, когда он разорвал твою одежду…
Эти слова настолько вывели ее из себя, что Анна не смогла сдержаться.
- К вашему сведению, как раз все было наоборот. Доминик предложил мне стать его женой, но я отказалась… - Она тут же испуганно прикрыла рот ладонью, поняв, что сболтнула лишнее.
Он расхохотался, глядя на нее едва ли не с презрением.
- Ты думаешь, я поверю в сказку о том, что Доминик Дрейк сделал тебе предложение, а ты отказала миллионеру, упустила свой шанс? Почему ты не можешь быть честной хотя бы раз?
Щеки ее вспыхнули, и со сжатыми кулаками она двинулась на него, прежде чем осознала комизм положения: он на голову выше ее, не говоря о массе и развороте плеч.
Он тут же отреагировал:
- Собираешься поколотить меня?
- Вроде того. - Она отступила, внутренне испугавшись своего порыва. Тщательно стерев с лица все эмоции, она с великолепно сыгранным равнодушием проронила: - Можете думать все, что вам заблагорассудится…
- Конечно, прекрасный ход. - Его тон был устало-снисходительным, словно он смертельно утомился от ее слов. Она отчетливо видела в его глазах недоверие. А потом он просто повернулся и ушел.
14
Окончание рабочего дня принесло ей некоторое облегчение. Впереди был уикенд, но еще одной проблемой оставалась назначенная встреча с Домиником. В субботу она встретилась с Энджи, а остаток дня провела с родителями, донельзя удивив этим своего отца. Анна осторожно повела разговор, пояснив, что и на этот раз традицию придется нарушить - у нее свидание. Эта причина показалась Клайду очень весомой. Он довольно часто намекал, что Анне пора обзавестись семьей, а его дом наполнить внуками. И как, скажите на милость, осуществить столь грандиозные планы, если его дочь помешана на работе и даже не ходит на свидания?! Однако Анне не удалось избежать вопросов матери, но она и с этой задачей справилась отменно, сказав, что с Домиником у них ничего не выйдет и они по взаимному согласию просто решили остаться друзьями. Ей пришлось придумать для Фрэнсис внятную причину своего отказа Доминику, не раскрывая его секрета. Фрэнсис была искренне огорчена, но сумела не показать этого.
В воскресенье Анна с самого утра была как на иголках и, чтобы хоть как-то скоротать время, посетила салон красоты. Пару часов она провела, думая, что ей надеть, и в итоге выбрала свой любимый брючный костюм, подходивший для любого случая.
Я слишком нервничаю, мне нужно успокоиться! К назначенному времени она уже мерила комнату шагами, так как спокойствие совершенно покинуло ее. В конце концов она решила не дожидаться, пока Доминик сообщит по домофону о своем прибытии, а спустилась в вестибюль.
Доминик как всегда был точен, но Анна медлила, почему-то боясь выходить на улицу, хотя он сразу заметил ее через стеклянные двери и остановился, не делая попыток приблизиться и словно давая ей шанс отступить. Они некоторое время стояли друг против друга, и их разделяло толстое стекло. Потом Анна сделала несколько шагов, преодолев это неимоверно огромное расстояние, и заметила, как напряжение отпустило плечи Доминика. Несмотря на это, выражение его лица сохраняло некоторую растерянность и напряжение, а в глазах застыла настороженность. Он молча открыл перед ней дверцу машины, и Анна безмолвно скользнула в салон.
Некоторое время они ехали молча, а потом Доминик заговорил. Анна тоже почувствовала желание сломать стену этого напряженного молчания, и они повели какой-то безличный разговор ни о чем. И все же, несмотря на эти отчаянные попытки хотя бы смягчить возникшее между ними отчуждение, Анна отчетливо понимала, что напряжение продолжает расти, приближаясь к критической отметке.
В их любимом ресторане молчание возобновилось. Анна обрадовалась, когда принесли заказ и она смогла уткнуться в свою тарелку, уже жалея, что согласилась на эту встречу. Собственно, она рассчитывала на что-то другое и даже подготовила небольшую речь, но теперь все слова вылетели из головы. Она мучительно размышляла, как выйти из этого положения, с трудом заталкивая кусочки пищи в рот, но те упрямо застревали в горле.
Что я делаю? Ведь это все тот же Доминик, с которым мне было всегда так легко и безопасно и которого, несмотря на всю мою браваду, я никогда не могла даже представить в качестве своего мужа. В любом случае я бы отказала ему, так что же я так мучаю и его и себя, лелея свои непонятные обиды?
Анна подняла на Доминика беспомощный взгляд.
- Я совсем не хочу есть, - тихо сказала она.
Доминик откинулся на спинку стула и посмотрел на нее.
- Я тоже, - признался он.
Анна огляделась по сторонам: зал ресторана был полон.
- Наверное, не стоило приходить сюда. Может, уйдем отсюда и просто погуляем?
- Как хочешь. - Доминик подозвал официанта и расплатился по счету.
Они вышли на улицу.
- Нужно уехать куда-нибудь…
Доминик ничем не выдал своих чувств. Он остановил машину на какой-то тихой улице, вдали от мигающих неоновых огней и шумной толпы, текущей по тротуарам в попытках найти себе развлечения в последний вечер уикенда. Доминик молча сидел, уставившись в лобовое стекло и уронив руки на руль.
- Доминик, не будь таким…
- Я не знаю, как повести этот разговор, Анна, - тихо и устало признался он.
- Я… - она почувствовала, как горло сдавил спазм, и кашлянула, - я тоже. Но, может, мы попробуем вместе? Давай сначала я… Во-первых, я хочу извиниться за свое поведение. - Она нервно откашлялась, уловив поворот его головы, но продолжала сидеть, уставившись на свои лежащие на коленях руки. - Я немного неадекватно реагировала на все происходящее и невольно обидела тебя. Но потом я подумала… о том, что в этом есть немного и твоей вины, ты не должен был делать это предложение и… И мы бы просто оставались хорошими друзьями, и не было бы этих недоразумений. Но вместе с тем я считаю, что нет ничего такого, чего нельзя бы исправить. Мы можем просто попытаться начать все сначала: постараться простить и забыть наши обиды. Ведь нам было хорошо вдвоем, просто хорошо как друзьям? Правда?
Только тут она осмелилась поднять глаза на Доминика и встретилась с его подозрительно блестевшими глазами.
- Анна… - сдавленным голосом произнес он, и она вдруг отчетливо поняла, какие чувства бушуют в его смятенной, измученной душе. - Я так виноват перед тобой, я обидел, оскорбил тебя, а ты, несмотря на это… Прости меня. Я действительно люблю тебя и подумал, что смогу… смогу изменить прошлое, считал, что у меня получится, но…
- Я понимаю, Доминик. Хватит разочарований и обид. Я очень хочу, чтобы наша дружба продолжилась. Думаешь, это возможно?
- Да. - Доминик точно так же, как и Анна несколько минут назад, откашлялся. - Спасибо, Анна.
Он едва коснулся поцелуем ее щеки, и Анна, почувствовав, как с ее плеч сваливается огромный камень, поняла, что они все сделали правильно. Конечно, потребуется время, чтобы сгладились все неприятные воспоминания, но она избавилась от негативных эмоций и опять обрела друга.
- Теперь я чувствую себя ужасно голодной, - со смехом призналась она.
- Будет довольно странно, если мы опять приедем в тот же ресторан и повторим заказ.
- Никто и не говорит, что нам нужно возвращаться туда, я сейчас не отказалась бы даже от пиццы.
- Пицца?! Какой ужас! Может быть, хорошо прожаренный бифштекс, салат и огромный кусок яблочного пирога? Я как раз знаю одно подходящее местечко неподалеку.
- Поторопись, Доминик!
Несмотря на то что отношения были выяснены, выходя из полутемного салона автомобиля на свет, Анна все еще чувствовала некоторую неловкость, которая, впрочем, быстро рассеялась. Они сидели за столиком и уплетали бифштекс, салат, яблочный пирог, а Доминик посмеивался над пробудившимся зверским аппетитом Анны.
- Знаешь, я уже забыла, когда в последний раз ела такую вкусную пищу, - с улыбкой заявила она, чувствуя, что больше не сможет проглотить ни крошки.
А потом они слушали музыку, станцевали вместе один танец под "кантри", после чего Анну приглашали еще несколько раз, а Доминик просто сидел за столом. Наконец она вернулась за их столик, со смехом признавшись, что еще никогда не проводила вечер так весело. Потом Доминик отвез ее домой. Уже из вестибюля, наблюдая за отъезжающей машиной Доминика, она увидела на другой стороне улицы большую темную машину, неожиданно показавшуюся ей знакомой. И какое-то странное тревожное чувство охватило ее. Анна двинулась к лифту, но, прежде чем двери закрылись, успела увидеть, что темная машина отъехала.
Она провела ночь, мучаясь от кошмаров и молясь, чтобы скорее наступило утро и это беспокойство оставило ее. Свет дня обязательно разгонит все страхи, уверяла она себя, но утро принесло лишь частичное облегчение. Анна взялась за работу как одержимая. Сегодня им предстояло обставлять первые комнаты, и Большой Зак только крякал, пораженный ее неуемной энергией. К окончанию дня она была совершенно вымотана. Она мечтала о прохладном душе и своей кровати. Отпустив рабочих, она напоследок прошлась по готовым комнатам, придирчивым взглядом высматривая малейшие огрехи и отмечая, какие еще нужно внести изменения. И невольно вздрогнула, когда, обернувшись, обнаружила в проеме двери темную высокую фигуру.
- Я вижу, ты совсем заработалась, Анна…
- Ох, Алекс, вы напугали меня. Я уже закончила, собралась уезжать, - слегка дрожащим голосом пояснила она, останавливаясь в нескольких шагах от него. Только тут она обнаружила явное напряжение в его позе и выражении лица.
- Теперь я для тебя просто Алекс?
- Кажется, вы сами просили об этом, - сухо произнесла Анна, мгновенно напрягаясь и замыкаясь в себе. - Простите, этого больше не повторится.
- Да, ты не теряешь времени даром… - Неймен сделал шаг вперед, появляясь из полумрака слабоосвещенного коридора. - Решила одним выстрелом убить двух зайцев?
- О чем вы говорите? - Она невольно отступила, почувствовав безотчетный страх и возвращение сосущего чувства тревоги, донимавшего ее весь уикенд.
- Не понимаешь? Конечно. Просто невинная овечка…
Теперь он вовсе не выглядел ни вальяжным, ни насмешливым. Хотя его лицо было неподвижно и почти бесстрастно, в глазах определенно метался неистовый огонь.
- Как дела у Доминика?
Это он был там! - пронеслось в голове Анны. Он следит за мной, черт бы его побрал!
Она набрала в легкие побольше воздуха и уперлась кулаками в бока.
- С каких пор вы установили за мной слежку и кто вам это позволил?
- Я могу появляться там, где хочу!
- Но при этом не вторгаться в частную жизнь другого человека!
- Разве я чем-то помешал вам, пока вы обменивались страстными поцелуями!
Анна задохнулась от возмущения.
- Вы следили и уже этим нарушали мои права и свободы! - закричала она.
- Неужели? - Он произнес это таким тоном, что Анне захотелось как следует его стукнуть. Желательно чем-нибудь тяжелым. Она даже спрятала руки за спину, чтобы не поддаться навязчивому соблазну.
- Думайте что хотите, мне абсолютно все равно.
- Скажи, ты чувствовала то же самое, когда я целовал тебя?
- Что?
На его лице появилось такое выражение, что у нее разом пропал боевой пыл и она испуганно отступила в комнату.
- Я хочу спросить: ты так же приникала к нему, так же постанывала и извивалась в его руках?
- Не смейте мне говорить подобные вещи!
- Скажи мне, Анна! - потребовал Алекс.
- Меня уже тошнит от ваших обвинений! Я не желаю больше разговаривать с вами!
- Скажи! - Алекс приблизился к ней почти вплотную, так что его лицо с пылающими глазами склонилось к ее лицу. - Может быть, тебе освежить память?
Анна ничего не успела сообразить, как он впился в ее губы. Она заколотила кулачками по его груди, а когда Алекс отпрянул, ее рука будто сама размахнулась и отвесила ему увесистую пощечину.
- Никогда больше не смей так делать, - прорычал он.
На его щеке расплывалось красное пятно от пощечины.
- Вы… делаете… мне больно… - проговорила она, пытаясь вырвать свою руку из его стальной хватки. Анна еще никогда не причинила боли ни одному живому существу, и сейчас сквозь пелену затмившего голову тумана ярости она вдруг осознала, что ударила Алекса. Ладонь зудела, и ее стремительно стало охватывать отчаяние. Она беспомощно взглянула на Неймена, и он вдруг выпустил ее руку.
- Уходи, - глухо проговорил он.
Анна послушно, как марионетка, двинулась к выходу. В ее голове бился мучительный вопрос: как могло такое произойти с ней? Она, тихая, спокойная и сдержанная Анна Тейлор, в одно мгновение превратилась едва ли не в тигрицу! Это все Алекс. Ей никогда не понять ни его самого, ни его бушующих эмоций. Ей следует держаться подальше от огня, бушующего в его душе, иначе она не просто подпалит крылышки, подобно легкомысленному мотыльку, но сгорит дотла, превратится в серый пепел, который развеет ветер…
Но на сегодня ее страдания были еще не окончены. Нога Анны подвернулась на второй ступеньке, и она едва не покатилась вниз по лестнице.
- О Боже, - прошептала она, осознавая, что, не успей она ухватиться за перила, вполне могла бы свернуть себе шею.
Анна посидела некоторое время, унимая бьющееся сердце и чувствуя, что слезы подобрались опасно близко к глазам. Потом она попыталась встать, но тут же вскрикнула от боли.
- Что произошло?