Готовя кофе, Линн улыбалась. Этот ужин, без сомнения, был самым вкусным в ее жизни, а мужчина, сидевший сейчас в ее гостиной, - самым лучшим на свете. Именно о таком муже мечтает всякая женщина. Ее рука задрожала, и она чуть не пролила на себя воду.
Линн поставила чайник на стол. Кошмар, что с ней творится! Целый год жила одна и наслаждалась жизнью, а теперь уже две недели, как ее голова занята мужчинами. Ну или мужчиной, поправила она себя. Неужели организм напоминает, что ей, как-никак, двадцать восемь и пора бы уже задуматься о будущем?
Молодая женщина вошла в гостиную и поставила поднос на стол. Брендон сидел на диване, откинувшись на спинку. Она села рядом.
- Кстати, как твое новое пианино? - вдруг спросил он.
- Изумительное.
- Уже занимаешься?
- Пока только самостоятельно: преподаватель, к которому я записалась, заболел, поэтому приходится вспоминать то, чему когда-то учили в музыкальной школе. Так сказать, привожу пальцы в тонус.
- Разогреваешься? - уточнил Брендон.
- Что-то вроде того. А ты на чем-нибудь играешь?
- Играл. В школьном оркестре на тромбоне.
- Ого! Наверное, незабываемые впечатления?
- Куда уж незабываемее, - усмехнулся он. - Играть, не жалея легких, весь год, чтобы в итоге выступить на получасовом итоговом концерте. Но, в общем-то, мне грех жаловаться. Как-то нас даже пригласили выступить на Параде Роз.
- Счастливчик! - Она тяжко вздохнула.
- Чего это ты вздыхаешь?
- Хотела бы я, чтобы и мне было чего вспомнить.
- Неужто все было так плохо?
- Могло бы быть и получше, - призналась Линн. - Сам подумай. Самая высокая девочка в школе до шестого класса. Почти такая же высокая, как мальчики в старших классах, мечтающая о балете и не увлекающаяся баскетболом. Добавить к этому старшую сестру-красавицу, лидера группы поддержки, гордость школы и одаренную ученицу. Если по Шекспиру "весь мир - театр", то применительно к моим школьным годам я даже не актер, а суфлер.
- Может, тебе стоило попробовать себя в модельном бизнесе?
Линн вздрогнула.
О боже, нет! Она еще не готова признаться!
- Несколько раз такая мыслишка действительно меня посещала, - как можно беспечнее сказала она. - Кстати, совсем забыла спросить. Как прошел твой процесс?
- Благополучно, - задрав голову к потолку, почти выдохнул он. - Хвала небесам!
- Я думала, ты всегда выигрываешь дело.
- Если бы! Но, к сожалению, так не бывает.
- Может, это стоило отпраздновать?
- Может, и стоило. - Он подвинулся к ней и глухо сказал: - Но в тот момент мои мысли были совсем о другом.
- Скажешь, если не секрет?
Брендон еще ближе подвинулся к ней, но ничего не сказал. Когда вместо ответа он положил руку ей на плечо и притянул к себе, сердце ее оборвалось. Она безвольно подчинилась нажиму его рук и припала к его груди.
- Весь ужин я слышал твое дыхание, твой смех, вдыхал аромат духов и вспоминал, как мягки были твои губы, когда я прикоснулся к ним в первый раз, - шептал он, водя пальцем по ее нижней губе. - И мечтал о большем. - Он наклонился и прильнул к ее губам.
Ее уста послушно разомкнулись под напором его требовательных губ. Глубоко скрытое желание, которое она так долго пыталась в себе подавить, вырвалось из глубин ее существа, сметая остатки здравого смысла. С тихим вздохом Линн обхватила его за шею, мимолетно, отметив, что уже сидит на его коленях. Как это произошло, она не знала, но этот вопрос улетучился из ее головы, когда он нежно принялся покусывать ее губы. Глаза Линн закрылись.
Он оторвался от ее губ и стал покрывать лицо неторопливыми жаркими поцелуями. Огонек желания, теплившийся в ее груди, медленно разгорался, охватывая все ее тело.
Ее еще никогда так не целовали! Она чувствовала себя безвольной куклой в его руках, упиваясь близостью этого мужчины.
Его губы заскользили вниз по гладкой шее, и она откинула голову назад, предлагая ему себя всю. Его рука коснулась ее напрягшейся груди, и Линн застонала. Он ласкал пальцами напрягшийся сосок и затем снова впился ей в губы, заглушая стон. Теперь его поцелуи изменились. Ласковая требовательность уступила место яростному желанию. Он сжал ее в объятьях так, что она чуть не задохнулась.
Брендон оторвался от ее губ, когда в его легких не осталось воздуха. Судорожно сглотнув, он заставил себя ослабить хватку и прошептал:
- Прости, забылся. Я не должен был допустить этого.
- Еще немного, и я бы сдалась, - Линн с восторгом посмотрела на мужчину, который вызвал в ней лавину чувств, о существовании которых она и не подозревала.
Он глухо простонал.
- Линн, не надо… Не искушай меня. - Он снял ее с колен и встал, запустив руку в свою шевелюру. - Мне лучше уйти, пока не произошло то, о чем мы оба потом пожалеем.
Она не успела ничего ответить, как зазвонил телефон.
- Спасибо за вечер. Я тебе завтра позвоню, - сказал Брендон, направляясь к двери.
Он вошел к себе и был встречен радостным повизгиванием.
- Хотите прогуляться? Мне тоже это не помешает.
Брендон вышел с собаками во двор и отпустил их.
Пока Сидар и Физер занимались своими делами, Брендон вспоминал упоительную сладость губ женщины, которую только что сжимал в своих объятьях, ее упругое стройное тело и страсть, с которой она отвечала на его поцелуи.
Она притягивает меня, как еще ни одна женщина, признался он себе.
Через несколько лет после травмы, приведшей к таким трагическим последствиям, он попытался наладить свою жизнь и даже встречался с несколькими женщинами. Как правило, на первом-втором свидании все и заканчивалось. И не потому, что женщины тяготились его неполноценностью. Наоборот, он слышал искреннее восхищение в их голосах, когда он рассказывал им о себе и своей жизни, и давали понять, что не прочь продолжить знакомство. А вот он чувствовал себя не в своей тарелке. Может, давали знать несколько лет довольно уединенной жизни? Нет, конечно, у него были друзья, которые старались вытаскивать его на люди при любом удобном случае и не давали ему скучать, часто навещали родители. Он никогда не чувствовал себя одиноким. Просто в какой-то момент он вдруг обнаружил, что женщины его больше не интересуют. Иногда в нем вспыхивало желание, потребность обладать женским телом, но он легко усмирял свою плоть.
Пока его соседкой не стала Линн Дивейн.
Желание, вспыхнувшее в нем, все еще не отпускало его. Брендон глухо застонал. Кажется, сегодня впервые за много лет ему грозит холодный душ.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
Когда на следующий день Линн вернулась из церкви, на автоответчике ее ждало сообщение от Брендона. Он приглашал ее на прогулку за город.
Закрыв глаза, она вслушивалась в голос мужчины, которой за несколько дней стал ей очень дорог. Ее пальцы дрожали, когда она набирала его номер, чтобы принять приглашение.
Если сказать, что она была счастлива, это значило не сказать ничего. Она была на седьмом небе от счастья и готова была ехать с ним хоть через все Штаты.
Несмотря на ноябрь, погода стояла чудесная. Под стать ее настроению. На чистом небе ни облачка, дул мягкий теплый ветер.
Когда они взобрались на вершину холма, Линн уже запыхалась. Оглянувшись на Брендона, который стоял рядом, она отметила, что он дышит спокойно, словно и не заметил этого подъема. Даже стоявший рядом с ним Сидар учащенно дышал, вывалив длинный розовый язык.
- Нечестно! - несколько обиженно воскликнула она. - Ты дышишь так, словно никуда и не ходил. И ради чего, спрашивается, я потею каждое утро и делаю пробежку?
Брендон усмехнулся. Сегодня на нем были джинсы, теплая белая рубашка и светло-зеленый свитер, который потрясающе шел его глазам и подчеркивал смуглость кожи. Он был бесподобно красив.
Стоит ли списывать проблемы с дыханием исключительно на подъем? - с грустью призналась она себе.
- Халтурить нужно меньше, - назидательно сказал он.
- Послушайте, мистер, в моем словаре даже слова такого нет! - фыркнула Линн.
- Слова-то, может, и нет, а вот результат налицо. Ты мне лучше опиши, что видишь.
Она послушно окинула взглядом открывшуюся перед ней панораму, и ей стало до боли жаль, что Брендон не видит расстилавшуюся перед ними красоту природы.
- Сегодня ясный осенний день. Небо, словно летом, голубое и чистое. Впереди нас горы и река. Солнце не очень яркое, но вода блестит так, что рябь от ветерка слепит глаза. Листья уже опали, но на склонах еще зелено из-за сосен и елей. Слева от нас взлетела стайка воробьев. Слышишь, как они щебечут? - она взяла его за руку.
- Слышу, - Брендон благодарно пожал ее пальцы. - Теперь я вспоминаю. Я уже давно здесь не был, но все осталось по-прежнему.
- Ты был здесь?
- Я приводил сюда своего друга.
- Он живет в Геттисберге?
- Да. Мы вместе учились в колледже, а потом он открыл здесь свою контору и пригласил меня на работу. Ну что, кажется пора? Вечером у меня еще деловой ужин. Мне нужно подготовиться.
В понедельник и вторник Линн была занята, но это не мешало ей вспоминать Брендона, его улыбку и умиротворенное лицо, когда они вернулись с воскресной прогулки. Лично она чувствовала себя так, словно заново родилась, и это чувство еще жило в ней. На сердце было легко, как никогда.
За эти два дня она успела поработать добровольцем в бесплатной столовой и сходить в библиотеку. Несмотря на громкое название ее должности, работа была несложной: требовалось лишь немного внимательности и желания работать. Оно у нее было. В библиотеке проводилось собрание, на котором она также присутствовала и теперь имела общее представление, как письменные источники переводятся в электронный вид и сколько это стоит.
Физер жила у нее. Когда они с Брендоном вернулись с прогулки в воскресенье, Линн попросила его одолжить Физер. На что Брендон, смеясь, ответил, что соседка ему досталась уникальная и неповторимая: одалживают обычно предметы неодушевленные, но чтобы собак…
Во вторник наконец состоялся долгожданный урок музыки. Гибкость пальцев, конечно, оставляла желать лучшего, но некоторые прежние навыки сохранились. Преподаватель ее обнадежил и сказал, что карьера профессиональной пианистки, ей, конечно, не грозит, но стремиться есть куда: кое-какие способности у нее имеются и их нужно развивать.
Вечером, когда она устроила себе небольшую паузу при выполнении домашнего задания, в дверь постучали. Физер рядом не было. Выйдя в коридор, она увидела, что собака уже стоит напротив двери и машет хвостом.
Ее сердце гулко забилось. Брендон!
Она распахнула дверь и обнаружила на пороге мужчину, который незаметно завоевал ее сердце. Хотя с момента их встречи не прошло даже месяца.
- Привет!
Она кивнула, глядя на него во все глаза. Боже, до чего же он хорош в строгом черном костюме и синем галстуке! Врожденная Элегантность, помноженная на хорошее воспитание, и необыкновенная мужская красота выделяли его из всей толпы мужчин, с которыми ей когда-либо доводилось встречаться. И - сомнений в этом у нее уже не было - этот мужчина к ней также неравнодушен!
- Привет, - кое-как справившись с волнением, наконец произнесла она.
- Хотя я не разбираюсь в пианино, но, по-моему, твое настроено великолепно.
- Спасибо, я тоже так думаю.
- Для человека, у которого долгое время не было практики, ты играешь совсем неплохо.
Линн вспыхнула от его похвалы.
- То же самое мне сказал преподаватель. Но впереди еще долгий путь.
- Не сомневаюсь, что тебе это по плечу.
- Так оно и есть, - заверила она его.
Глаза Линн подернулись дымкой, когда Брендон наклонился к ней, обдавая теплым дыханием. Она вздохнула, и в ноздри ей ударил запах мужского одеколона.
- Я занят всю неделю, но в субботу мы можем куда-нибудь сходить.
- В этот день я хотела купить подарки к Рождеству, - с сожалением сказала Линн, наслаждаясь его близостью.
- Меня с собой возьмешь?
- С радостью!
- Тогда договорились. - Он надвинулся на нее, вынудив прижаться к стене, и приник к ее губам. - Леди, вы можете свести с ума любого мужчину, - простонал он в ее полураскрытые губы, когда умопомрачительный поцелуй прекратился.
- Это радует, - все еще тяжело дыша, сказала она. - К сожалению, я не смогу проверить твое утверждение, потому что меня пока интересует вполне конкретный мужчина.
- Мне пора, - с сожалением пробормотал Брендон и выпрямился. - Боюсь, мой клиент уже меня заждался. До скорого!
- До скорого, - прошептала Линн, прикоснувшись к опухшим губам, и улыбнулась.
На следующую неделю в среду у Брендона было назначено предварительное слушание дела, рассматриваемое в суде соседнего городка Чемберсбург, куда его согласился подбросить помощник окружного шерифа.
Всю дорогу в машине играло радио, и Брендон гадал, когда в концерт вмешается Сидар. Однако он молчал, и Брендон расслабился.
Мысли его сразу вернулись к Линн. Вот уже несколько дней он не мог выкинуть ее из головы.
В субботу они отправились по магазинам. Раньше поход в магазин представлял для него целую проблему, но рядом с ней все было иначе. Эта прогулка не только доставила ему наслаждение, но и принесла облегчение: Линн помогла ему выбрать подарки, и теперь об этой малоприятной обязанности, стоившей ему в прежние годы больших нервных затрат, можно было забыть.
Ее общество доставляло ему радость. В отличие от большинства людей, особенно членов его семьи, Линн не относилась к нему так, словно он был немощным калекой. Наоборот, уважала его независимость и не хлопотала вокруг него, как, например, его мать. Однако, если он нуждался в помощи, оказывала ее прежде, чем он успевал высказать свою просьбу.
С Линн было легко, весело и совсем не так, как с Кендрой. В какой-то момент он понял, что неосознанно сравнивает двух женщин, и поблагодарил провидение, что с Кендрой они расстались до того, как судьба свела его с Линн. Потому что только сейчас он понял, что значит "любить", ибо то, что он испытывал к Линн, было много больше, чем физическое влечение.
Они еще не были близки, но это непременно произойдет, потому что он чувствует в ней ту же страсть, что бушует и в нем. Об этом говорят и дрожащее тело в его объятьях, и горячность, с которой она отвечает на его поцелуи. Когда они будет близки так, как только могут быть близки мужчина и женщина, единение между ними будет полным: их души, сердца и тела будут навеки принадлежать друг другу. А пока он готов наслаждаться мелодичным звуком ее голоса, веселым заливчатым смехом, неожиданными, а подчас и остроумными замечаниями.
Брендон без труда представил, как они вместе встречают старость, окруженные детьми, внуками и собаками. Он попробовал представить Линн своей женой и вдруг с удивлением понял, что не будет возражать, если связавшие их невидимые нити превратятся в узы брака. И не беда, что он никогда не увидит своей жены. Главное, он видит ее сердцем.
Тут Брендон понял, что увлекся, и заставил себя спуститься с небес на землю. Что-то он размечтался. Может, он привлекает Линн только физически? Может, то, что он себе только что навоображал, испытывает он один? Ведь дрожь, охватывающая ее тело, и то, как она отвечает на его поцелуи, совсем не обязательно свидетельствуют о любви. Единственное, в чем он может быть уверен полностью, так это в том, что Линн, будучи натурой страстной и чувственной, испытывает к нему физическое влечение и находит его привлекательным.
Не торопись Брендон, урезонивал он себя. Они знают друг друга недавно, и у них еще будет время все обсудить. Может, потом Линн станет с ним более откровенной. Пока же она ловко уклонялась от ответов на прямые вопросы, касающиеся ее прошлой жизни, и переводила разговор на другую тему. Неизвестно, что с ней когда-то произошло, но пока она, очевидно, не считает нужным ему открыться, продолжая хранить некую тайну, которая только возбуждает его любопытство. Он хочет знать о ней все, но подождет, пока она сама не расскажет ему о том, что так тщательно скрывает.
В среду Си-Си пригласила ее к себе, и Линн с радостью приняла приглашение сестры, договорившись на четверг. Вечером она пыталась дозвониться до Брендона, но он не брал трубку. Ей не хотелось оставаться одной, поэтому предложение сестры пришлось как нельзя кстати.
Она взяла с собой Физер, которой ее племянник и племянница очень обрадовались. Незаметно подкралась суббота, и Линн решила ехать домой: все эти дни она безумно скучала по Брендону и хотела его увидеть. Не только увидеть, призналась она себе, а снова почувствовать его твердые губы на своих губах и прижаться к его мускулистому телу.
Линн буквально взлетела по лестнице и уже несколько минут звонила в дверь Брендона. Из квартиры не доносилось ни звука. Дверь продолжала оставаться закрытой.
Страх зашевелился в ее груди. Она зашла к себе и бросилась к телефону. Среди сообщений на автоответчике было лишь одно. Спокойным низким голосом Брендон сказал ей, что он проведет несколько дней у родителей, и поблагодарил ее за то, что она так своевременно взяла Физер.
У нее отлегло от сердца. Но ненадолго. Потребность увидеть внезапно ставшего ей таким дорогим человека, прижаться к нему и обменяться с ним неторопливым горячим поцелуем жгла ее как огнем.
Физер внезапно разволновалась и подошла к двери. Ее хвост неистово подметал пол. Всем своим видом собака говорила "Линн открой дверь".
Неужели Брендон пришел?
Ее окатила волна радости, и она уже была готова открыть дверь, когда в дверь ее соседа забарабанили крепкие кулаки и незнакомый мужской голос начал кричать так, что Линн вздрогнула.
- Черт возьми, Брендон, где ты шляешься? Проклятье, открой дверь! Кендра сказала, что вы виделись в среду… Брендон, дружище, не убивайся ты так из-за нее! Ну и что с того, что у них будет ребенок… Ведь ты же сам говорил, что давно уже забыл о ней. Брендон, не будь такой размазней, слышишь? Я оборвал твой телефон и неплохо обогатил своего сотового оператора и…
Тихое повизгивание Физер перешло в оглушительный лай. Стук и крики за дверью прекратились.
Через несколько секунд тот же самый мужской голос недоверчиво спросил:
- Физер? Физер! Это ты?
В дверь Линн позвонили. Молодая женщина заколебалась. Однако поведение собаки убедило ее, что мужчина ей знаком. Она открыла дверь.
- Здравствуйте, - произнес высокий блондин, с интересом оглядывая ее с головы до пят. Затем его взгляд переместился ниже. - Ах ты, моя хорошая! Узнала-таки дядю Джона, - растроганно произнес мужчина и присел на корточки, что-то ласково бормоча собаке и почесывая ей живот. Через минуту он поднялся и протянул руку.
- Меня зовут Джон Бринкмен. Друг и коллега по работе Брендона. Значит, теперь вы его новая соседка?
В серых проницательных глазах она прочла восхищение и откровенный мужской интерес.
- Здравствуйте, - сдержанно отозвалась Линн, ответив на его рукопожатие. - Да, теперь я его новая соседка. Меня зовут Линн Дивейн. Приятно с вами познакомиться.