Глава 8
Через два дня, накануне возвращения в Англию, Джесс в оцепенении смотрела на результат теста.
Случилось то, чего она втайне боялась. Прошло всего полтора месяца, а она уже забеременела! Это открытие буквально разрывало ее на части, заставляя противоречить самой себе. Она не ожидала, что все произойдет так быстро. Ей казалось - на это должно уйти не меньше года.
С одной стороны, Джесс хотелось плясать от радости и рассказывать всем и каждому, что у нее скоро будет ребенок! Она долго мечтала об этом, и вот наконец ее мечта могла стать реальностью. В то же время положительный результат теста приводил Джесс в отчаяние. Не означал ли он, что ее брак с Цезарио будет закончен? Джесс помнила об их соглашении, и ей трудно было чувствовать радость. Она любила своего мужа и пока была не готова отказаться от него… и не знала, будет ли вообще когда-нибудь готова. Означала ли ее беременность, что теперь, когда она вернется в Холстон-Холл, ей уже нечего будет ждать от Цезарио, кроме случайных звонков?
"Целью нашего брака было зачать ребенка, - уныло напомнила она себе. - В другом случае он бы на мне не женился".
Теперь, когда их "проект" стал реальностью, Цезарио имел полное право вернуться к своей прежней жизни - с вином, женщинами, шумными вечеринками… Одна мысль об этом уже делала ее больной.
"Конечно, результат теста мог оказаться и неверным", - подумала Джесс, вдруг увидев: весь этот набор для тестирования выглядит как-то уж очень дешево и ненадежно. Ее поникшие было плечи расправились. Она знала: Цезарио не был бы доволен, узнав, что она сама провела тест. Все, что ей нужно сделать, - это показаться врачу. И проще посетить доктора в Англии.
"Глупо сразу сжигать все корабли. Нет, я не стану ничего говорить Цезарио, пока не получу неопровержимого доказательства", - решила Джесс, сразу воспрянув духом. И это не чрезмерная осторожность. Разве не ужасно сказать, что она беременна, а потом обнаружить - это была ошибка?
Конечно, ей нужно следить за своим здоровьем - на тот случай, если она действительно забеременела. Отказаться от алкоголя, не переедать, не перенапрягаться. Впрочем, пока она чувствовала себя как обычно. Правда, стала чуть больше уставать, но, возможно, это временно…
В строгом вишневом платье, плотно облегающем ее стройную фигуру, Джесс спустилась к ланчу. Она была уже у дверей, когда услышала раздраженный голос Цезарио:
- Нет! Тут и вопросов быть не должно!
- Но я просто не могу смотреть ей в глаза! Ей нужно знать правду! Как она может что-то почувствовать, если ты ничего не говоришь?
Джесс замерла на месте. Воображение понесло ее как на крыльях. Теперь ей просто необходимо было знать, о чем говорили эти двое.
- Чего она не знает, боли ей не причинит! Это заблуждение, что правда всегда лучше!
- Но я чувствую себя виноватой, когда я с ней…
- Ну, теперь ты ее долго не увидишь. Завтра мы улетаем.
- То, что мы делаем, - неправильно! Это не просто обман.
- Я отказываюсь дальше обсуждать это, Элис! - отрезал Цезарио.
"То, что мы делаем, - неправильно! Это не просто обман".
О боже. О боже!
Ощущая тошноту и головокружение, Джесс снова направилась к лестнице. Мысли лихорадочно проносились у нее в голове.
У Элис с Цезарио роман - и потому та чувствовала себя виноватой? Элис хотела все рассказать, а Цезарио настаивал держать свою измену в секрете. Конечно, у него были причины!
Обязан ли он был давать объяснение, кому принадлежало его сердце, когда заговорил с Джесс о браке по расчету? Разумеется, нет. Поскольку верность и глубокие чувства даже не предполагались в их "проекте". Что там было в его сердце, не имело к этому никакого отношения. Брак нужен только для того, чтобы ребенок был законнорожденным. А ребенок был нужен для того, чтобы унаследовать Колина-Верде. Разве это подходящий момент, чтобы начать раскачивать лодку признаниями в неверности?
Такое объяснение выглядело вполне логичным.
Джесс снова вернулась к лестнице, добралась до спальни и ничком упала на постель. От ужаса и разочарования на нее накатила тошнота. Она чувствовала себя глубоко оскорбленной. Не того она ожидала от мужчины, за которого выходила замуж.
Цезарио и Стефано всегда были очень близки друг другу. Но особенно много времени Цезарио стал проводить в семье Стефано после смерти своей матери. Джесс могла бы поклясться - Цезарио был глубоко привязан к своему кузену. Стефано, любящий муж, был бы глубоко оскорблен, узнав, что его обожаемая жена спит с его лучшим другом… Дурочка, слепая, наивная дурочка! Она с доверием относилась к женщине, которая, будучи когда-то любовницей Цезарио, до сих пор оставалась с ним в дружеских отношениях. А бывают ли вообще такие отношения чисто дружескими?
Джесс зажмурилась и застонала, как от физической боли. Может, она поторопилась отбросить в сторону все эти статьи в таблоидах с описаниями "подвигов" Цезарио? Влюбившись, она хотела верить только в самое лучшее, и она с радостью согласилась, что все эти истории специально сочинены лишь для развлечения читателей, которых легко шокировать бесстыдным поведением богатых знаменитостей. Если Цезарио удалось обмануть ее, стоило ли удивляться, что он обманывал и своего кузена? Ведь заставил же он Стефано поверить - их отношения с Элис абсолютно невинны!
Джесс спросила себя: что же ей теперь делать? Она совершенно не представляла, в каком сейчас оказалась положении. Спал ли Цезарио в эти дни с Элис? Или они решили на время прервать свои близкие отношения? Уж не обманывала ли она себя, думая, что давние любовники способны практиковать подобное воздержание?
Правда, нелегко было представить, когда же они могли встречаться? Цезарио не любил незапланированных поездок и всегда отвечал на звонки Джесс. Если у него и был роман с Элис, то он обладал просто феноменальной осторожностью. Ведь за все это время он ничем не возбудил у Джесс никаких подозрений.
Могло ли быть другое объяснение разговору, который она случайно услышала?
Джесс собралась с духом и снова спустилась вниз. Цезарио вошел в столовую почти одновременно с ней.
- Разве Элис к нам не присоединится? - спросила она, сразу давая понять, что знает о ее визите.
- Я просил ее остаться, но у нее сегодня гости, - рассеянно ответил Цезарио. - Да, пока не забыл. Она оставила тебе подарок. Я понял - на день рождения. - Он вышел и тут же вернулся с большим плоским пакетом.
- Что это?
- Думаю, она тебе что-то нарисовала…
Джесс вытащила из пакета вставленный в раму рисунок пастелью. Очаровательная сценка - шестеро ее собак, лежащих в тени раскидистого вяза. Джесс помнила тот день, когда Элис делала в саду какие-то наброски, но решила: той хотелось запечатлеть открывавшийся за садом вид города.
- Как здорово! - сказала Джесс. Элис действительно удалось передать характерные особенности каждой собаки. - Она очень талантлива!
- Похоже, этот рисунок произвел на тебя гораздо большее впечатление, чем картина, которую я подарил, - заметил Цезарио.
Джесс вдруг почувствовала себя виноватой. Разве женщина, сделавшая ей такой подарок, могла крутить роман с ее мужем? Или она слишком наивна? Как бы то ни было, Джесс не могла поверить, что Элис способна на такое двуличие. Уж не начинает ли у нее развиваться паранойя? Не слишком ли ревниво относится она к узам, связывающим Цезарио с Элис? Вероятно, она поспешила с выводом и причиной тому - обыкновенная ревность.
- Ты что-то молчалива сегодня, куколка моя.
- Это все от жары. Я чувствую себя ужасно сонной…
- У тебя усталый вид. И виноват в этом я, мешая тебе спать по ночам, - усмехнулся Цезарио. - Но сегодня я дам тебе такую возможность…
- Не надо, - запротестовала Джесс. - Я могу поспать и днем.
Чувственная улыбка появилась на его губах.
- Мне нравится быть востребованным, страстная моя.
А если бы Цезарио знал, что она беременна, захотел ли он быть востребованным? Или сразу же решил, что перед ним опять открыты новые возможности?
Несмотря на все эти беспокойные мысли, Джесс заснула, едва коснувшись головой подушки, и проспала до самого вечера.
Вечером, спустившись вниз, Джесс нашла Цезарио в комнате, служившей ему кабинетом. Легкая, как бабочка, в своем сиреневом платье, она на миг замерла в дверях.
- Подойди сюда, - сказал Цезарио, подняв голову.
Джесс наклонилась над его столом:
- Что это?
- Мне сегодня прислал это Риго.
Джесс посмотрела на текст с пляшущими буквами, которые, судя по всему, были вырезаны из газеты.
- Откуда это? И кто такой Риго?
- Риго Кастелло - шеф моей службы безопасности. Оригинал пришел сегодня утром в Холстон-Холл. За определенное вознаграждение мне предлагают вернуть мою картину.
- Ту самую, которая была украдена? За вознаграждение? - недоумевая, повторила Джесс.
- Можно не сомневаться - это письмо послали сами грабители. Очевидно, они не смогли продать картину за ту сумму, на которую рассчитывали, и теперь надеются выбить из меня выкуп.
Джесс с трудом расшифровала с ошибками набранные слова до того места, где следовали инструкции по передаче денег.
- Что же ты собираешься делать? - ошеломленно пробормотала она.
- Ты думаешь, я стану платить ворам за свою украденную собственность? Я отказываюсь давать деньги преступникам!
Джесс опустила глаза. Она прекрасно понимала: Цезарио мог бы вернуть картину, если бы обратился в полицию. Но это дорого обошлось бы ее отцу… Вспомнила она и еще кое о чем. Теперь она знала, кто ответственен за кражу из дома Цезарио.
- В свое время мои кузены, Джейсон и Марк, послали подобное письмо соседу, желая его припугнуть, когда тот захотел пожаловаться на них в полицию. Мне кажется, даже ошибки в словах те же. А если письмо написали они, то, значит, и картина тоже у них.
Цезарио смерил ее насмешливым взглядом:
- Должен признать, я породнился с очень интересной семьей.
Ее лицо вспыхнуло.
- Это совсем не смешно! Представь себя на моем месте… Что бы ты чувствовал, если бы у тебя были такие родственники?
- Ты права, маленькая моя. С моей стороны глупо было так шутить. Особенно в тот момент, когда ты сообщила мне очень полезную информацию…
- Мне действительно очень жаль. Я знаю, как тебе нравилась эта картина… - пробормотала Джесс.
Его лицо смягчилось.
- Я ни в коей мере не считаю тебя ответственной за случившееся. Не надо винить себя за то, что твой отец сделал неправильный шаг.
* * *
Во время ужина Цезарио выглядел озабоченным и, сославшись на занятость, не пошел вместе с ней спать. Это была первая ночь, которую Джесс провела одна.
Она лежала без сна, пытаясь отогнать от себя мысль: Цезарио отстранился от нее из-за ее родственников. С его стороны, конечно, было очень великодушно сказать, будто он ни в чем не винит Джесс. Но она не могла забыть, что вышла замуж и носит его ребенка именно из-за этого ограбления…
Утром Джесс с трудом открыла глаза. Ей пришлось наложить на лицо макияж, чтобы скрыть усталый вид. Цезарио она увидела только после завтрака. Он по-прежнему казался озабоченным и отстраненным. Решая не терять времени, чтобы узнать, беременна она или нет, Джесс записалась на прием к врачу в Чалбери-Сант-Хеленс еще перед тем, как они отправились в аэропорт.
Ее собаки уже ждали ее в Холстон-Холле.
- Это теперь твой дом, - сказал Цезарио, когда их машина въехала в ворота имения. - Можешь производить здесь какие угодно изменения. Я хочу, чтобы тебе было удобно.
Это был щедрый дар, который несколько успокоил Джесс. Но затем ей в голову пришла мысль - Цезарио ничего не сказал в отношении других его домов! Колина-Верде, похоже, стал ее домом лишь на медовый месяц.
Джесс сделала над собой усилие, решив не придавать этому значения.
- Кстати, я купил тебе новую машину, - сказал Цезарио, когда они подъезжали к дому. - Твоя уже скоро развалится.
- Но мне не нужна новая машина! - запротестовала Джесс.
- Та синяя, что стоит перед входом, - словно не слыша, закончил Цезарио.
Это был новенький "лендровер" последней модели, и стоил он раз в десять дороже, чем ее старый. Салон машины был отделан дорогой мягкой кожей.
- Похоже, это еще одна составляющая моего нового имиджа, - усмехнулась Джесс.
- Не только. Я не хочу без конца беспокоиться, что, возвращаясь вечером с работы, ты где-нибудь можешь перевернуться на своей колымаге, - резонно заметил Цезарио, заставляя Джесс почувствовать себя неблагодарной.
Неожиданно ей стало приятно - он тревожится по поводу ее безопасности.
- Боюсь, со мной и моими собаками этой красотке недолго удастся сохранить свой шикарный вид, - предупредила Джесс.
Вместе с Томмазио из дверей дома высыпала и вся собачья компания. Цезарио махнул рукой и, сказав, что у него в городе встреча, направился к гаражам.
Тощий Уид, чья уверенность в себе заметно возросла после пребывания в Италии, устремился следом. За ним затрусил и Мэджик - маленький черный колобок на коротеньких ножках.
А Джесс, переодевшись в простой повседневный костюм, отправилась на прием к врачу. А еще через тридцать минут вышла оттуда, имея, на руках заключение - в конце января у нее будет ребенок.
* * *
По дороге домой она заехала к матери.
- Цезарио был тут недавно, - сказала ей Шарон Мартин. - В Холстон-Холле он сначала переговорил с Робертом, а потом приехал сюда, чтобы задать мне пару вопросов о Сэме.
Джесс вздрогнула:
- Что он задумал?
- Твой муж хочет вернуть свою картину, вот и все. Он сказал Роберту, что постарается его в это не втягивать. Но, как говорят, без гарантий…
- Это нечестно! - в ужасе выдохнула Джесс. - Ведь у нас с ним договоренность!
- Ну да, все верно - сначала договоренность, потом картина. Очень типично для мужчин, - усмехнулась Шарон. - Ему нужно и то и другое. И Цезарио не видит причины, чтобы от чего-то отказываться.
Джесс тяжело вздохнула:
- В конце января ты станешь бабушкой.
Шарон несколько мгновений смотрела на дочь, ошеломленная внезапной переменой темы. Потом радостно всплеснула руками:
- Бог мой, и времени-то прошло совсем ничего! Ну как, ты довольна?
Не желая расстраивать мать, Джесс улыбнулась:
- На седьмом небе! Правда, я еще не сказала Цезарио, так что смотри не проболтайся.
Попрощавшись с матерью, Джесс поехала на работу. Поскольку беременность требовала определенных изменений в режиме, первым делом она направилась в кабинет Чарли. К тому же ей теперь придется быть острожной и браться не за всякую работу.
Чарли, узнав новость, несмотря на связанные с этим неудобства, высказал искренние поздравления и даже вспомнил о своих первых счастливых днях отцовства.
Когда она вернулась домой, Томмазио стоял в холле, наблюдая, как вешают картину. На картине было изображено что-то вроде высохшего дерева, немилосердно скрученного безжалостным ураганом. Риго Кастелло, плотно сбитый пожилой мужчина, с одобрительной улыбкой расхаживал неподалеку.
Джесс спросила, где Цезарио, и, получив ответ, вместе с собаками отправилась к нему в кабинет.
- Ты вернул картину! Как тебе это удалось?
Цезарио сидел на краю стола. Увидев Джесс, он выпрямился, делая знак Мэджику сесть и перестать лаять.
- Твой дядя Сэм оказался разумным человеком, - сказал Цезарио и вдруг без всякого предупреждения, словно из-под него выдернули ковер, покачнулся и рухнул на пол.
- Томмазио! - закричала Джесс, падая на колени и вглядываясь в побелевшее лицо мужа.
Первым в кабинет влетел Риго:
- Позвольте мне, синьора.
- Я вызову врача! - сказала Джесс, видя, что Цезарио не приходит в сознание.
- В этом нет необходимости, синьора. Мистер ди Сильвестри скоро очнется.
Джесс видела, как веки Цезарио дрогнули, открывая затуманенный взгляд. Ее сердце бешено стучало. Риго что-то быстро заговорил на итальянском. Цезарио не отвечал.
- Я позвоню доктору… - снова начала Джесс.
- Никакого доктора, - остановил ее Цезарио.
Он приподнялся и встал, тяжело опираясь на руку Риго.
- С тобой явно что-то не в порядке. Ты должен показаться врачу. - Достаточно встревоженная, Джесс проявляла настойчивость.
- Я споткнулся об угол ковра и ударился головой, - возразил Цезарио, не глядя на Риго, который, уходя, бросил на него настороженный взгляд.
Джесс посмотрела на ковер и нахмурилась. Ковер лежал совершенно ровно. К тому же она видела, как упал Цезарио, и это не выглядело случайной неловкостью. Непонятно, зачем ему нужно было лгать?
Она с беспокойством вглядывалась в его лицо, которое постепенно приобретало нормальный оттенок. Несколько месяцев назад этот мужчина значил для нее не больше чем случайный прохожий на улице. Сейчас он стал для нее центром мира.
- Так, значит, ты разговаривал с моим дядей? - спросила она. Любопытство все же взяло верх над беспокойством.
- Да. Ему не нужны неприятности. Еще меньше он хотел, чтобы я звонил в полицию. Твой дядя сказал: если картина у его сыновей, то через час мне ее вернут. Все так и случилось.
- А если бы тебе не удалось с ним договориться, ты бы отправился в полицию? - спросила Джесс.
- Вместо того чтобы дать твоим кузенам еще раз меня ограбить? Да! - не колеблясь ответил Цезарио. - Я предупредил об этом и твоего отца, но ему повезло. Я получил назад свою собственность, так что теперь обо всей истории можно забыть.
- Я рада. Но все же это была нечестная игра, верно? - Джесс смотрела на него с осуждением. - Чтобы спасти своего отца, я вышла за тебя замуж, согласилась родить тебе ребенка. Тем не менее сегодня ты был готов нарушить нашу договоренность.
- Зачем беспокоиться из-за того, что не случилось, жена моя? - Цезарио взял в ладони ее встревоженное лицо, мягко поглаживая пальцами нежную кожу щек. - У твоего отца не было преступных намерений, так что ему в любом случае ничего не грозило. Я это понял, когда поговорил с ним. И если за дело взялась бы полиция, то и они пришли бы к такому же выводу.
Джесс вся дрожала - то ли от волнения и желания ему поверить, то ли возбужденная его близостью. Он назвал ее "моя жена" - и внезапно весь мир вокруг стал светлее и ярче.
Она обхватила руками его за шею, и через мгновение Цезарио уже целовал ее.
- В постель, - хрипло скомандовал он, потянув ее к лестнице.
- Но сейчас время ужина, - запротестовала Джесс.
- Это не проблема! Томмазио не позволит нам умереть от голода, драгоценная моя.
Желание, которое он пробудил в ней своим вторым поцелуем, было безжалостным. Каждое движение его языка пронзало ответной дрожью все ее тело. Джесс чувствовала, как жар, словно пламя, отчаянно нуждающееся в топливе, охватил ее сердце.
Сдернув с него пиджак, она начала расстегивать его рубашку. С тихим смехом Цезарио снова прижался к ее губам. Когда его руки срывали с нее одежду, она знала - тот же самый огонь пылал и в его сердце.