- По большему счету нет. До тех пор пока не приходится иметь дело с рутиной, типично женскими вопросами о противозачаточных таблетках и гормональной терапии. Я обнаружила, что не особо-то в этом разбираюсь, да не горю желанием вникать в проблему - лучше было бы повесить у входа плакат или рекомендации, что следует почитать по этому бытовому, в общем-то, вопросу. Вот вам и все мои проблемы.
Кристофер посмотрел на нее так пристально, что Сьюзан невольно заерзала на месте.
- И все-таки что-то не дает вам покоя. И дело вовсе не в нашей с вами пикировке, по крайней мере, не только в ней. Что бы вас ни грызло, лучше поделиться с коллегами. Мы всегда рядом и всегда готовы откликнуться. Какой смысл в одиночку бороться с бедами, когда вам в любой момент готовы предложить руку помощи?
Сьюзан судорожно сглотнула. Она не ожидала такой проницательности от Кристофера, и это лишний раз свидетельствовало о том, что она, по сути, очень мало его знала. Действительно, последние дни у нее камень лежал на душе, но она старалась не показывать вида, поскольку проблемы проблемами, а служба службой. Вот и сейчас ей совершенно не хотелось, чтобы Кристофер начал обвинять ее в том, что она на работе занята собственными проблемами. Она по-прежнему не доверяла ему. Кристофер был настроен против нее с самого начала, и, доверившись ему, она рисковала тем, что сама давала ему в руки оружие, которое он при случае может обернуть против нее. Пусть лучше все видят, что она ответственный работник и держит свои чувства под контролем.
- Не думала, что кто-то придает такое значение моей задумчивости. Обычные хлопоты, будничные заботы. Да, их было чуть больше, чем в другие дни, но в целом у меня все в порядке - можете мне поверить на слово.
- С вашим сыном, Максимилианом, эти хлопоты никак не связаны?
Сьюзан чуть нахмурилась. Сосредоточившись на повороте дороги, она медленно проговорила:
- С ним в последнее время бывает трудно сладить. Несколько раз он закатывал истерики, и новая няня ума не приложит, что ей делать. Я не сомневаюсь, что он ее любит и всего лишь проверяет, как далеко может зайти в своих отношениях с ней. Трудности роста, не более, но жизнь они отправляют, и даже очень. Ничего, все перемелется. Он просто обожает играть с Алексом и Джорджем, когда мы приходим в гости к Кастельмейнам.
Кристофер, казалось, остался удовлетворен ответом, и во время их визитов к больным вел себя исключительно как коллега-медик. Вызовы были самые что ни на есть рутинные: пара гриппозных больных, да еще один пациент, выздоравливающий после операции бедра.
Они возвращались в Центр и ехали мимо одноместных бунгало, когда Кристофер вдруг сказал:
- Притормозите на минуту. Мне показалось, я только что заметил в одном из окон нечто странное.
Сьюзан остановила машину, затем сдала назад и подъехала к крыльцу, на которое указал Кристофер. Только сейчас она заметила вставленную в раму окна красную карточку срочного вызова.
- Что это? - удивилась она. - Условный сигнал?
- В любом случае это основание для того, чтобы зайти в дом и справиться о самочувствии одного из старейших наших пациентов, - отозвался Кристофер, выходя из машины. - Если им становится плохо, они прикрепляют к стеклу эту карту, чтобы увидели соседи и сообщили нам. Наверняка что-то стряслось. Пойдемте посмотрим.
Сьюзан вышла из машины вслед за Кристофером и пошла за ним, внимательно вглядываясь в стрельчатые окна.
Кристофер постучал в дверь. Ответа не последовало.
- По-моему, я что-то вижу, - вполголоса заметила Сьюзан. - На полу возле письменного стола. Может быть, мы попробуем зайти с черного хода?
- Попробуем. Если эта дверь тоже заперта, придется разбить окно.
Спустя полминуты они были в доме и, стоя на коленях, щупали пульс у распростертого на полу обитателя бунгало - седовласого старика, скорчившегося от нестерпимой боли. Лицо у старика побелело, на лбу блестели бусинки пота, но сознания он не потерял. Он попытался заговорить, но каждое слово давалось ему с величайшим трудом, и Кристофер быстро промолвил:
- Не надо говорить, Джим, просто покажи, где болит, если можешь, конечно.
Рука Джима, трясясь, коснулась грудной клетки.
- Давит, - еле слышно прошептал он. - И в руке тоже.
Пальцы его дотронулись до левого предплечья. Кристофер кивнул. Он расстегнул воротник рубашки Джима. Сьюзан подала ему стетоскоп, и Кристофер начал слушать.
- Такое впечатление, что у тебя микроинфаркт, Джим, - сказал он в конце концов. - Но все будет в порядке. Мы будем держать тебя под контролем.
Вдвоем они приподняли Джима, и Сьюзан, отыскав две диванные подушки, подложила их под спину старика.
- Так вам будет легче дышать, - сказала она. - Пойду вызову "скорую помощь".
На столике в холле стоял телефон - очевидно, Джим, почувствовав, что начинается приступ, бросился звонить, но не успел это сделать. Уже лежа на полу, он исхитрился сунуть за раму окна карточку, и это его спасло. В противном случае могло пройти несколько часов, прежде чем о нем вспомнили бы. О том, чем это могло кончиться, Сьюзан старалась не думать.
Сделав вызов, она вернулась в спальню и стащила с дивана стеганое одеяло.
- "Скорая" едет, - сказала она, возвращаясь в гостиную и закутывая пациента в одеяло. Джим был в шоке, на лице у него выступил холодный пот. - Есть ли у него кто-нибудь из родственников, кому я могла бы позвонить, не знаете, Кристофер?
- Брат Тед, - коротко ответил Кристофер. - Я пару раз видел его, когда приезжал к Джиму в гости. Наверняка возле телефона есть номер, по которому можно позвонить Теду.
Джим услышал их разговор и медленно кивнул.
- Он живет в соседней деревне - в Бартоне.
Сьюзан вышла, чтобы сделать еще один звонок. К ее величайшей радости, брат Джима был дома.
- Тед приедет прямо в больницу, - сказала она, возвращаясь в гостиную. - Он захватит с собой все, что нужно для госпитализации, так что можете ни о чем не беспокоиться, Джим. С вами все будет в порядке.
Джим облегченно закрыл глаза и чуть расслабился: укол, сделанный Кристофером, начал оказывать свое действие. Еще несколько минут они сидели рядом, подбадривая старика, а там уже подъехала "скорая". Под их присмотром старика перенесли в машину, после чего они снова сели в автомобиль.
- Ты что-то притихла, - сказал Кристофер, наблюдая, как она поворачивает ключ зажигания и трогает машину с места. - С ним ничего не будет: в больнице его сразу приведут в порядок. Мы успели как раз вовремя.
- Да, конечно. Я просто думаю о его брате. Какой же это удар для родственников узнать, что близкий им человек тяжело болен.
- Вы доктор, Сьюзан. Не следует давать нолю чувствам.
- Понимаю, - Сьюзан прикусила нижнюю губу, демонстрируя свои ослепительные зубы. - Но если это происходит с человеком, которого ты любишь всей душой…
- С кем это произошло?
Сьюзан озадаченно взглянула на Кристофера, но тут же перевела взгляд на дорогу.
- Что произошло с человеком, которого вы любите? Вы имеете в виду мужа?
Сьюзан растерянно замигала.
- Нет. Я про Колина даже не вспоминаю.
Она сама испугалась собственных слов. Как могло случиться, что я с такой легкостью вспоминаю о муже, подумала Сьюзан. Ей казалось, что он умер целую вечность назад, а для нее перестал существовать еще раньше, с того времени, когда их совместная жизнь пошла наперекосяк. Чувствуя на себе пристальный взгляд Кристофера, Сьюзан облизнула губы и мрачно заметила:
- Меня все это время гложет мысль об отце. У него обнаружилось отслоение сетчатки глаза. Мы сделали операцию, и он сейчас выздоравливает, но возникла новая проблема - прогрессирующая дальнозоркость, и дело обстоит все хуже.
- Его направили на обследование?
- Да, но все движется медленнее, чем мне хотелось бы. Я обращалась с просьбами, но список очередников очень длинный, и пока ничего не получается.
- Вероятно, хирург, осматривавший его перед операцией, специализировался на сетчатке глаза и лазерной технологии, а здесь может быть нечто иное.
- Скорее всего, да. Но пока дело дойдет до диагноза, может пройти много времени, и меня это очень беспокоит.
- А что, если я замолвлю словечко перед Натаном Прайс-Дженкинсом? Он очень авторитетный специалист, и я пару раз оказывал ему услуги. Посмотрим, может быть что-то получится.
- Как? Вы с ним знакомы? - у Сьюзан даже дух захватило при одном только упоминании имени, которое ее знакомые и коллеги произносили только полушепотом, благоговейно вздымая к небу глаза. - И вы готовы помочь мне? Если так, я была бы до конца жизни вам признательна!
В конце улицы показалось здание Центра. Сьюзан завела машину на автостоянку и, остановив ее, повернулась к Кристоферу.
- У меня камень с души свалился бы, если бы я знала, что отца готов принять сам мистер Прайс-Дженкинс, - сказала она.
- Предоставьте это мне.
Кристофер улыбнулся, и Сьюзан почувствовала жар на своих щеках, словно спрятанное в тайниках души напряжение выплеснулось наружу горячей и сладостной волной. Он впервые улыбался ей, и Сьюзан залюбовалась его изогнутыми полукругом губами, веселыми морщинками вокруг его глаз. Ей захотелось вдруг коснуться кончиками пальцев его щеки, взять его лицо в свои ладони.
Но вместо этого она лишь мягко сказала:
- Спасибо.
На ланч она уехала к Максимилиану, а после этого снова вернулась в Центр - на дневной прием.
Взглянув в карту очередной посетительницы, она обратила внимание на запись, сделанную акушеркой: анализы показывали повышенное содержание сахара в моче пациентки.
- Пока ничего страшного, Кэтрин, - сказала Сьюзан молодой женщине, сидевшей в кресле напротив. - При беременности такие вещи случаются. Но все же возьмем эти результаты на заметку и для начала назначим вам диету. После этого станет ясно, имеет ли повышенное содержание сахара в анализах отношение к вашему питанию.
- Вообще-то я не помню, чтобы последние два дня ела много или что-то особенное, - отозвалась Кэтрин. - Меня по утрам подташнивало, голова кружилась, и мне, естественно, было не до еды.
- Я бы рекомендовала все же выпивать по утрам чашечку чая и съедать ломтик сушеного хлеба - так легче будет начать новый день. - В зеленых глазах Сьюзан блеснуло веселье. - Думаю, это будет лишним поводом для вашего мужа проявить свою заботу о вас и будущем ребенке.
- Как же, как же, - скривила губы Кэтрин. - Мне и без того приходится тычками поднимать его утром и гнать на работу, а вы хотите, чтобы он еще обслуживал меня по утрам. Все это пустые мечты - я имею в виду популярные нынче разговоры о пресловутом "новом мужчине". Где он, позвольте мне вас спросить? А впрочем, я могу и сама ответить: там, где и положено, - на страницах иллюстрированных женских журналов. Это просто миф, созданный в интересах подписки.
- И все же налить чашку чая жене - вещь посильная для любого мужчины, - рассмеявшись, сказала Сьюзан и потянулась за тонометром. - Давайте измерим вам давление… Все в норме, - сказала она через минуту и выдернула из принтера два листка с отпечатанными данными. - Вот на этом листке - рекомендации, от каких продуктов вам следует воздержаться, а какие вы можете употреблять совершенно свободно. Я попрошу вас в течение недели придерживаться рекомендаций, затем снова встретимся и посмотрим, что показывают анализы и есть ли какие-нибудь улучшения. Требования не такие уж и сложные: регулярное питание в положенные для еды часы и отказ от лакомств, содержащих сахар. Проще говоря, о шоколаде, джемах, бисквитах, кексах и тому подобном на время придется позабыть. Сейчас в магазинах несложно найти продукты, изготовленные без применения сахара, так что проблем у вас не будет.
- А то, что я подслащиваю чай, это не страшно? - спросила Кэтрин. - Я имею в виду здоровье ребенка. Вообще нельзя ли сразу узнать, как долго мне придется ограничивать себя в употреблении сахара? Боюсь, мне сложно будет выдерживать такие ограничения в течение большого срока.
- С употреблением сладкого все разрешается очень просто: для диабетиков разработаны несколько типов заменителей сахара, рекомендуется лишь время от времени менять их. Можно использовать сахарин, существуют и другие аналоги. Ваша задача - лишь следить, какое именно средство вы используете в то или иное время.
Кэтрин Мэркхэм вышла из кабинета, на ходу читая листок с рекомендациями. По тому, как она скривила губы, Сьюзан поняла, что далеко не все ограничения в питании пришлись будущей маме по душе.
День пролетел на удивление быстро, и вот уже в кабинет входила последняя на сегодня пациентка. Судя по записи в карте, стройной, темноволосой женщине, пришедшей с двумя маленькими детьми, было под тридцать. Женщина была явно чем-то встревожена, кроме того, она чуть прихрамывала.
- Повредила несколько недель назад, - женщина, которую звали Мэнди Симпсон, указала на свои ноги. - Одну больше, другую меньше, но болят обе. Сперва я сходила на прием к доктору Свенсену. О, миссис Свенсен - это, конечно, что-то! Она осмотрела меня, и одна из ее медсестер перевязала меня. Это помогло, но немного. Боль полностью не прошла. Тогда она мне прописала таблетки, и какое-то время все шло прекрасно - пока я их принимала. Но потом таблетки кончились, и снова начались боли.
Сьюзан просмотрела записи в карте.
- Вы гуляли на улице, когда, как вам показалось, повредили себе ноги, да? Если верить записи, то, что вы назвали вывихом, случилось с вами в ходе многочасовой прогулки. Это так?
- Да. Они вдруг опухли, и я не могу теперь даже носить свою прежнюю обувь. И самое главное - болят. Причем не только ноги. Я машинистка, а по утрам пальцы у меня коченеют и не желают гнуться. И плечи ноют тоже. Отсюда - проблемы с работой.
Сьюзан понимающе кивнула.
- Пожалуй, мне надо осмотреть вас, Мэнди. Будьте добры, снимите с себя пальто и присядьте на кушетку. Дети могут немного побыть в обществе медсестры. Она найдет пару игрушек, так что им будет чем заняться.
- Да? - с сомнением спросила миссис Симпсон. - Вообще-то я их только что забрала из школы.
- Ничего страшного. Им там будет хорошо.
При осмотре Сьюзан сразу же бросились в глаза распухшие суставы рук - явный признак воспалительного процесса.
- Скажите, пальцы у вас коченеют в течение всего дня или есть какая-то закономерность? - спросила она.
- По утрам - всегда, - отозвалась Мэнди. - А последние дни мне стало сложно по утрам собирать детей в школу и готовить им завтрак. Такие простые вещи, как повернуть кран или взять с плиты чайник, стали для меня настоящим испытанием.
- Да, с такими проблемами жизнь поневоле покажется тяжелой, - сочувственно сказала Сьюзан. - Можете снова сесть в кресло, миссис Симпсон.
Мэнди Симпсон оделась и села напротив стола.
- Может быть, мне снова начать принимать таблетки, которые прописала мне миссис Свенсен? Они в самом деле снимают боль.
- Хорошо, - сказала Сьюзан. - Пожалуй, я выпишу их - на первое время. Но нам нужно повнимательнее обследовать ваше состояние, миссис Симпсон, и я хотела бы, чтобы вы показались специалисту. Я выдам вам направление, и недели через две вы сможете прийти к нему на прием. Он задаст вам пару вопросов и, возможно, попросит вас сдать анализы крови, мочи, а заодно сделать флюорографию.
- А что за врача мне нужно посетить? Скажите, у меня что-нибудь серьезное?
Вид у Мэнди был крайне встревоженный, и Сьюзан поспешила успокоить ее.
- Он - консультант-ревматолог, прекрасный специалист. Я подозреваю, что у вас разновидность артрита, но до получения результатов обследования мы не можем говорить об этом с полной уверенностью. Если же диагноз подтвердится, тогда мы снова встретимся и поговорим о способе лечения, который вам показан.
- Разновидность артрита? - эхом повторила Мэнди. - Но я думала, это бывает только у пожилых людей, а мне всего лишь двадцать восемь.
- К сожалению, это случается и с молодыми, и с пожилыми. Но не стоит расстраиваться и переживать. На сегодняшний день разработаны эффективные методики лечения такого рода болезней, и чем скорее мы поставим точный диагноз, тем скорее сможем приступить к лечению. А пока вам стоило бы недельки на две взять отпуск и дать отдых своим пальцам. Нагрузка и упражнения хороши в меру, а пока, коль скоро суставы у вас опухли, а пальцы коченеют, самое лучшее - на время отказаться от работы на машинке.
- Да, конечно, вы совершенно правы, - откликнулась бледная, погруженная в свои мысли Мэнди. - Право, не знаю, как я все это переживу, если у меня и в самом деле артрит. Я - профессиональная машинистка и ничего другого не умею.
- Посмотрим, как у вас пойдут дела в течение, скажем, двух недель, а потом будем делать выводы, хорошо? - мягко сказала Сьюзан. - Противовоспалительные таблетки, которые я вам выписываю, помогут приглушить боль, впрочем, вы с их действием уже знакомы.
Она выдернула из принтера листок с предписаниями и с улыбкой подала его Мэнди.
- Встретимся недели через три, тогда поговорим еще раз. Разумеется, если будут какие-то осложнения, обращайтесь.
Мэнди Симпсон пошла за детьми. Сьюзан опустилась в кресло, чувствуя себя совершенно разбитой. Эту сторону профессии - пассивную констатацию своей беспомощности перед грозящей другому человеку бедой - она просто ненавидела. Никакая тренировка не помогала и не могла помочь, когда речь шла о том, чтобы сообщить пациенту плохую новость. Раньше она надеялась, что со временем научится воспринимать чужие несчастья спокойнее, но этого не произошло.
Сжав руки так, что ногти впились в ладони, она безуспешно пыталась вырваться из трясины тяжелых, горестных мыслей, все более и более засасывающих ее. Жизнь устроена так несправедливо, а болезнь так коварна и жестока!
- Не помешаю? Кстати, я стучал, но вы, по-видимому, не услышали.
Сьюзан подняла глаза и увидела стоящего в проеме двери Кристофера. Его огромная фигура поглощала, казалось, все пространство вокруг себя. Болезненно задетая, почти оскорбленная внезапным вторжением - не столько даже в ее кабинет, сколько в ее душевный мир, Сьюзан прикусила губу, пытаясь вернуть себе хладнокровие.
- Заходите!
- Я увидел, как уходит ваша последняя пациентка, и решил, что вы одна. Что-нибудь не так? - участливо спросил Кристофер.
- С чего вы взяли? Все в полном порядке, - жестко выговорила она, беря себя в руки. - Вам что-то от меня надо?
- Нет. А если честно, я хотел бы узнать, что вас беспокоит, - не уступал Кристофер. - Скажите, не прячьте в себе.
- Что я должна сказать? - вспылила Сьюзан. - Что я всего лишь делаю свое дело, работаю, день за днем принимаю больных и пытаюсь найти способ сделать их здоровыми? Если это, то я уже все сказала. - Она вызывающе посмотрела на него, глаза ее блестели, выдавая гнев пополам с беспомощностью. - Иногда я спрашиваю себя, умеем ли мы вообще хоть что-то или по-прежнему живем в темном Средневековье.
Она стиснула зубы, и губы ее против воли сложились в тонкую, скорбную линию. Кристофер помолчал, изучая ее лицо.
- Ну, так что? - спросил он наконец. - Насколько я понимаю, речь идет об этой последней пациентке, с которой я столкнулся у двери, верно?