Тело Бренны не давало ей покоя, будило и заставляло бодрствовать: "Проснись, проснись, - словно кричало что-то внутри. - Пробудись, чтобы узнать, какое наслаждение ожидает тебя!"
Сонные грезы развеялись, и глаза девушки медленно открылись, полные изумленного восхищения. Странные ощущения, захлестнувшие ее, были реальными. Только теперь она поняла, что происходит.
Она лежала на боку, лицом к стене, подложив руку под подушку; одна нога поднята и согнута в колене, другая - вытянута. Под ней по-прежнему белое горностаевое покрывало, как и было, когда Бренна заснула рядом с Гарриком. Только теперь рубашка задралась до пояса, оставив ноги и бедра обнаженными.
Бренна лежала неподвижно, стараясь дышать ровно, словно еще не проснулась. Грудь Гаррика была прижата к ее спине, тепло его тела жгло сквозь ткань сорочки, сильная рука лежала на ее талии, пальцы нежно мяли упругий мячик груди. Бренна почувствовала на шее горячее щекочущее дыхание, как только ладонь Гаррика медленно поползла вниз, погладила живот, бедро, а потом легла между ног и начала агонизирующе-медленно подниматься вверх, пока не остановилась на мягком', поросшем темными завитками холмике, и замерла. Затем пальцы осторожно скользнули во влажную горячую плоть, напряженно вздрагивающую от наслаждения. Бренна в ужасе услышала, как с ее губ сорвался тихий стон. Она понимала, что нужно бежать, скрыться, но вместо этого почему-то медленно повернулась на спину, навстречу настойчивым ласкам. При виде горевших возбуждением бирюзовых глаз Гаррика на губах Бренны заиграла чувственно-призывная улыбка.
- Слишком крепко спишь, девушка! Трудно же тебя разбудить, - поддразнил он.
Бренну поразило, каким он может быть нежным и ласковым, хотя обычно вел себя резко и бесцеремонно. Но сейчас ни о чем не хотелось думать: приходилось признать, что она с нетерпением ждала этого момента. В последний раз, когда они были вместе, она испытала истинное удовольствие, хотя почему-то чувствовала, что может получить еще более ослепительное наслаждение.
- Я могла бы поклясться, викинг, что ты сказал, будто мне никогда не знать блаженства в твоей постели! - пробормотала Бренна, запутавшись пальцами в золотистой поросли на его груди. - Неужели не можешь сдержать слова, хотя бы на одну ночь?
- Похоже, госпожа, - хрипловато пробормотал он, нежно прикасаясь губами к полураскрытым губам Бренны, - я дал слишком поспешную клятву. Но виновата в этом ты, ведь все мужские повадки мгновенно исчезают, стоит нам оказаться вместе в постели. Почему бы это? Не знаешь? - лукаво усмехнувшись, добавил он.
Бренна, пожав плечами, ответила такой же озорной улыбкой:
- Я поняла, что иногда гораздо выгоднее быть женщиной. И при этом не слишком застенчивой.
- Застенчивой, ха! Уж этого про тебя в жизни не скажешь.
- Рада, что ты это понимаешь, викинг, - отпарировала Бренна, обнимая его за шею, чтобы притянуть поближе. - По крайней мере ты не станешь удивляться тому, что я делаю.
Она впилась ему в губы жадным поцелуем, и, несмотря на предупреждение, Гаррик был изумлен. Да, ее близость почти сводила с ума, вернее, красота и необузданная страсть Бренны заставляли его терять голову. Она словно настойчиво требовала, заставляла взять ее, и Гаррик подчинился.
Бренна широко раздвинула ноги, и он глубоко вонзился во влажные теплые глубины, сжимая упругие ягодицы, чтобы прижаться к ней как можно ближе. Гаррик почувствовал, как стройные ноги обвились вокруг его бедер, и тут же затерялся в ослепительно огненном облаке пламени и блаженства, заставившего его изменить слову, сделав Бренну своей.
Тяжело дыша, Гаррик обмяк на миниатюрном теле Бренны, уткнувшись головой ей в грудь. Наконец он попытался откатиться, но она по-прежнему притягивала его к себе, не размыкая кольца ног и обнимая за шею. Гаррик вопросительно взглянул на девушку и заметил призывный блеск ее глаз.
- Покажи мне свою мощь, викинг, - выдохнула она, соблазнительно извиваясь под ним. - Продолжай!
- Клянусь богами, женщина, неужели у тебя совсем нет стыда? - не веря ушам спросил Гаррик.
- При чем тут стыд? - спокойно возразила она. - Разве может быть позором то, что нравится? Или я должна притворяться?
- Нет, но ни одна женщина до сих пор не просила меня ни о чем подобном.
- Не смей сравнивать меня с какими-то шлюхами, викинг! - вскинулась Бренна, разжимая руки. - Убирайся, если не в силах удовлетворить меня!
Гаррик сжал пытавшиеся оттолкнуть его руки и вытянул их над головой Бренны.
- Подобное поведение просто непристойно, ведьма ты этакая, - прорычал он и начал вновь врезаться в нее мощными толчками, одновременно впиваясь в ее губы.
Уже через мгновение искра желания превратилась в бушующий пожар, и Гаррик, выпустив ее руки, сжал лицо ладонями. Поцелуй становился все более жгучим, все более требовательным, а ее пальцы блуждали по его спине. Бренна тихо жалобно застонала, стискивая руками его шею с такой силой, будто от этого зависела вся ее жизнь. Даже ослепленный страстью, Гаррик заметил, с каким самозабвением она отдавалась ему… На какой-то момент Бренна застыла, впиваясь ногтями в его плечи, подобно хищному зверьку, и гортанным шепотом выдохнула его имя. В этот момент он очутился вместе с ней в столь желанном царстве оглушительного экстаза.
На этот раз Бренна не протестовала, когда Гаррик отодвинулся и лег рядом. Оба были не в силах пошевелиться и жадно втягивали воздух. Когда Бренна осторожно коснулась плеча Гаррика, он со страхом подумал, что не смог подарить ей блаженства и сейчас она потребует большего.
- До утра еще далеко, госпожа, - устало пробормотал он, прикрывая глаза. - Постарайся заснуть.
- Я только хотела поблагодарить тебя, Гаррик, вот и все.
Гаррик повернул голову как раз вовремя, чтобы увидеть нежную улыбку на губах Бренны, прежде чем она отстранилась от него и начала надевать ночную сорочку. Гаррик пристально смотрел ей в спину, вновь и вновь поражаясь многоликости этой женщины. Но эта сторона ее характера нравилась ему особенно.
Выражение лица викинга смягчилось.
- Иди сюда, девушка, - хрипловато прошептал он и привлек ее к себе, зная, что она не станет сопротивляться. Бренна прижалась к нему теснее, и Гаррик, почему-то подумал, что привыкнуть к присутствию этой женщины не составит большого труда.
- Гаррик, как хорошо, когда не нужно ни о чем спорить, - сонно пробормотала Бренна.
Гаррик улыбнулся в темноте и, сам не сознавая того, крепче стиснул ее руки. Она действует на него, словно старое доброе вино! Еще одно такое признание, и он снова захочет ее!
- Да, Бренна, очень хорошо.
Глава 18
Бренна сидела за маленьким столом напротив Гаррика, угрюмо ковыряясь в миске с овсянкой и время от времени бросая на него разъяренные взгляды. Но Гаррик был слишком занят едой, чтобы их замечать.
Вот уже целую неделю он держал ее в этой комнате под охраной овчарки. Гаррик сам приносил Бренне еду, но оставлял ее одну на целый день и возвращался только к вечеру. После той ночи, когда он принес ее сюда, между ними не было близости, и он не протестовал даже, когда Бренна настояла, что будет спать на диване.
Проснувшись наутро после той бурной ночи, Бренна была полна отвращением к себе и к собственному поведению. И дело не в том, что она поступила как последняя шлюха - тело, женское тело предавало ее на каждом шагу! Именно оно побудило ее так бесстыдно предлагать себя, чтобы узнать истинные глубины наслаждения. Он зажег в ней огонь, о котором Бренна даже не подозревала… Но никогда больше! Этому восхитительному блаженству можно противиться! Да, подобного экстаза нужно опасаться - слишком дорогую цену приходится за него платить…
И хотя случившегося уже не изменить, но будь она проклята, если допустит, чтобы это повторилось. Только последняя дура могла поверить, что Гаррик передумает и согласится, чтобы она по-прежнему работала в конюшне, а не занималась домашней работой. После той нежности и ласк, которые они делили… нет, этого простить нельзя!
Бренна рассеянно протянула Догу, лежавшему у ее ног, кусочек мяса, как привыкла делать это дома, где по замку бродило множество гончих. Только когда пес ткнулся носом ей в руку, снова прося подачки, Бренна сообразила, что наделала, и, подняв глаза, увидела, что Гаррик угрюмо уставился на нее. Прекрасно! Это гораздо лучше, чем самоуверенная ухмылка, так часто появлявшаяся на его лице за последнее время.
- Чем ты так недоволен, викинг? - деланно-невинным тоном осведомилась она, хотя глаза озорно сверкнули. - Боишься, что из-за меня лишишься преданности своей собаки?
Когда глаза Гаррика угрожающе потемнели, ее улыбка стала еще шире, и девушка безжалостно продолжала:
- Ты не знал, что мы подружились, не так ли? Но чего ты ожидал, заперев нас на целую неделю? Пройдет немного времени, и он даже головы не поднимет, когда я выйду из этой комнаты.
Гаррик окинул ее долгим холодным взглядом, прежде чем наконец ответил:
- Если это правда, госпожа, значит, пора поставить замок на эту дверь.
- Ты не посмеешь! - Лицо Бренны стало пепельно-серым.
- Посмею, не сомневайся, - ледяным тоном бросил Гаррик. - И сегодня же, если у меня не будет других дел.
- Я только подшучивала над тобой, - отступила Бренна, стараясь говорить как можно небрежнее. - Ты по-прежнему можешь доверять своей собаке.
- Ну да, зато тебе нельзя доверять, - подчеркнул он, устремляясь к двери.
- Сколько еще ты будешь держать меня здесь? - , взорвалась Бренна.
Гаррик обернулся, как-то странно ощерившись:
- Не я тебя здесь держу, госпожа, а ты сама! Тебе стоит согласиться служить мне, и можешь вести такую же жизнь, как остальные рабыни.
- Ты наглый надутый болван! - взорвалась девушка, вскакивая из-за стола и сжимая кулаки. - Сначала я увижу тебя в аду!
- А ты глупая упрямица! - пренебрежительно бросил Гаррик. - Только скоро ты поймешь, что я еще упрямее.
И с этими словами он покинул комнату, оставив Бренну в таком бешенстве, что та подняла кружку с молоком и швырнула в закрытую дверь. Осколки разлетелись по полу, молоко забрызгало стены. Но Бренна и не подумала остановиться, словно дух разрушения обуял ее. Она перевернула маленький столик, треск разбившейся посуды заставил пса метнуться в сторону. Решительно сорвав с кровати покрывала, она подскочила к сундуку Гаррика и разбросала содержимое по комнате.
Бренна так увлеклась, что не заметила появления Гаррика, и очнулась лишь, когда он схватил ее сзади и бросил на постель.
- Подобные капризы присущи скорее детям, чем взрослой женщине! - раздраженно бросил он, садясь рядом. Бренна поспешно повернулась на спину и увидела, как он размахнулся, чтобы ударить ее. Бренна безбоязненно смотрела на стиснутый кулак, словно подначивая Гаррика причинить ей страдания. Но тот слишком долго колебался, и запал остыл. Он с проклятием опустил руку и встал, глядя на Бренну с беспощадной яростью.
- Ты сама исправишь все, что натворила, девушка! До вечера приведешь эту комнату в порядок или ляжешь спать голодной. И если считаешь, что сможешь прожить без ужина, учти, что не получишь ни крошки, пока работа не будет выполнена.
Дверь с шумом захлопнулась.
- Что мне делать, Дог? - тихо спросила Бренна, словно это умное животное могло помочь ей найти ответ. - Умереть с голоду, только чтобы позлить его? Такое совсем мне не нравится, зато я покажу этому высокомерному негодяю, что никогда не покорюсь! Будь он проклят! Что только взбрело ему в голову?! Хочет сломить мою гордость и вывалять в грязи?
Все шло так прекрасно до этого! И теперь викинг решил уморить Бренну голодом! Да, он так и сказал и теперь не отступится! На этот раз придется сдаться именно Бренне!
Глава 19
Гаррик поднялся на пригорок и, остановив жеребца, спешился и пригладил растрепавшиеся волосы. Распрямив плечи, он долго смотрел на северное сияние, расцветившее черное небо; красочные сполохи бросали на землю таинственный свет.
Он провел почти весь день в бешеной скачке, временами даже не сознавая, где находится, пришпоривая скакуна, неустанно мчавшегося дальше и дальше. Однако смятение чувств по-прежнему будоражило душу, и выхода не было. Приговор, вынесенный им девушке, темным облаком висел над головой.
Сотни раз Гаррик проклинал себя за брошенные в гневе слова, которые могут стать причиной смерти пленницы. Неужели она действительно настолько упряма? И все из-за таких пустяков? Нужно было поддаться порыву избить ее! Однако сама мысль о том, чтобы нанести удар, изуродовать это прелестное лицо, была невыносимой! Но что будет, если он вернется домой и обнаружит, что в комнате все еще царит хаос? Стоит отступить на этот раз, и он никогда не сможет справиться с девушкой, а поскольку никто из них не подумает сдаться, она наверняка умрет… Знай он характер Бренны немного лучше, можно было понять, как она себя поведет. Но кто объяснит ему? Кто подскажет?
- Глупец! - неожиданно воскликнул он вслух. - Есть человек, который откроет правду! Расскажет все об этой упрямице, к которой я волей-неволей прикован цепями!
Гаррик повернул коня и направился к отцовскому дому. Не прошло и получаса, как он уже входил в дымный холл. Отец и брат были поглощены игрой в кости. Мать что-то шила.
- Хо! Что привело удачливого торговца в нашу скромную хижину да еще так поздно? - поддразнил Хьюг. - А я-то думал, ты все время проводишь, подсчитывая накопленные богатства!
- Нет, не все, только половину, - хмыкнул Гаррик, хотя был не в том настроении, чтобы пикироваться с братом. - Приехал, чтобы поговорить с одной из новых рабынь.
- Только поговорить? - фыркнул Хьюг и зашелся смехом в восторге от собственного остроумия.
- Довольно, Хьюг, - спокойно остановил сына Ансельм, хотя любопытство взяло верх и над ним:
- С какой именно?
- С любой родственницей Бренны. Неважно какой.
- Вот как?
Гаррик едва заметно поморщился:
- Отец, вижу в твоих глазах вопрос, но прошу, не нужно ничего говорить. Мне необходимо получить ответы!
- От родственницы Бренны? - ухмыльнулся Ансельм. - Хочешь узнать о ней побольше, так ведь?
- Да, хочу понять, до каких пределов может дойти ее гордость, - признался Гаррик.
- Ты мелешь какую-то чушь, Гаррик. Девушка доставляет тебе неприятности?
- Тебе хорошо говорить, именно ты восхищался ее сильной волей! Но тогда как ты мог подумать, что она привыкнет к новой жизни и смирится?
- Значит, девушка не угодила тебе? - вздохнул Ансельм.
- Еще не решил, стоит ли наслаждение, которое она дарит мне в постели ночью, тех бед и несчастий, какие причиняет днем.
- Отдай ее мне, - вмешался Хьюг. - Уж я знаю, что делать с этой ведьмой!
- Сломаешь ее дух и уничтожишь волю, - заметил Ансельм старшему сыну. - Сильная, гордая женщина стоит того, чтобы заполучить ее, и требуется много терпения, чтобы приручить ее, и не побоями и пытками, а нежностью и лаской. О Гаррик, если именно она поклянется тебе в верности, другой такой не сыщешь на всем белом свете!
- Знаешь по собственному опыту? - осведомился Гаррик, с любовью глядя на мать.
- Вот именно, - усмехнулся Ансельм, - хотя и понимаю, что не заслуживаю столь неизменной преданности. Иди, сын, ищи ответы. Рабыни спят в маленьком доме.
- Твой брат, кажется, глубоко встревожен, - дождавшись ухода Гаррика, заметил Ансельм, покачав головой.
- Мне бы его беды, - ухмыльнулся тот, но Ансельм не видел ничего смешного в создавшемся положении.
Услышав громкий стук, Корделла поспешно подбежала к двери, прежде чем остальные женщины успели проснуться. Скорее всего это Хьюг - ведь именно его она ожидала увидеть. Последние несколько дней Хьюг не приходил к ней по ночам. Она уже успела узнать, чего требовал в постели этот викинг - сопротивления на каждом шагу, и легко вошла в новую роль. Нельзя, чтобы Хьюг потерял к ней интерес, особенно если Корделла хочет добиться исполнения своих замыслов и желаний.
Хьюг Хаардрад должен посчитать себя отцом ребенка, которого носила Корделла. Она подарит - ему сына и тогда сможет быть спокойной за будущее. Все считали неуклюжую глупенькую жену Хьюга бесплодной, Корделла сама узнала это от Элоизы, сказавшей, что незаконнорожденных детей у старшего сына тоже нет. Может, в один прекрасный день ее обман позволит ей даже стать второй женой викинга! И хотя она точно знала, что малыш в ее чреве - не от Хьюга, но будет до конца стоять на своем, а Элоиза подтвердит это, поскольку Корделла не раз горько жаловалась, как тяжело пришлось ей в путешествии через океан, когда к качке добавились еще необычайно болезненные спазмы в животе, вызванные месячным истечением крови. Да, Корделла - поистине мудрая женщина! Сумела продумать все наперед, и уж по крайней мере ей здесь плохо не будет!
Открывая дверь, Корделла постаралась выглядеть как можно более равнодушной. Но на пороге стоял не Хьюг, а его младший брат, Гаррик. Она иногда видела его, когда тот приезжал навестить отца, и Корделла втайне была поражена красотой и мощью викинга. Хьюгу далеко до Гаррика. Но именно Хьюг станет когда-нибудь могущественным и богатым главой рода, поэтому Корделла предпочитала его.
- Ты сестра Бренны? - спросил Гаррик и, дождавшись кивка, угрюмо продолжал:
- Тогда я хотел бы поговорить с тобой, госпожа. Не прогуляешься ли немного со мной?
Обхватив себя руками, Корделла вздрогнула от ледяного сквозняка, игравшего ее домотканой юбкой:
- Сейчас возьму накидку.
- Не стоит, - отозвался он и, стряхнув с плеч тяжелый меховой плащ, набросил ей на плечи. - У меня не хватит терпения дождаться.
Корделла прикусила губу, но покорно вышла вслед за Гарриком из домика, в котором жила с остальными рабынями. Она немного испугалась решив, что этот высокий викинг хочет ее и уводит от других, чтобы овладеть ею. И хотя Корделла с наслаждением отдалась бы этому гиганту, но такое приключение не входило в ее планы. Никто, кроме Хьюга, не спал с Корделлой с тех пор, как она попала сюда, и старший сын Ансельма предъявил на нее права.
- У меня неприятности, госпожа, - признался Гаррик, пока они медленно обходили поселение. - Мне нужна твоя помощь, и только ты можешь все объяснить.
Он рассказал о странном поведении Бренны, неразумном упрямстве, отказе служить ему и особенно о том, что случилось сегодня утром.
- Не знаю, покорится ли она на этот раз. Неужели эта девушка так мало ценит свою жизнь?
Корделле хотелось рассмеяться, но она не осмеливалась. Значит, Бренна ведет себя, как всегда! Корделла знала, что так и будет! А викинг… викинг искренне волнуется, чего Бренна, без всякого сомнения, не заслуживает. Может, теперь наконец Корделла сумеет отомстить!
- Истинная Бренна, - отозвалась Корделла. - Но она никогда не станет рисковать жизнью! - злобно бросила она.
- Однако она сражалась с моим отцом и даже ранила одного из викингов! Тогда Бренна не думала об опасности!
- Просто не верила, что с ней случится плохое, - как можно убедительнее объяснила Корделла, - полагала, что викинги не убивают женщин. Что же касается упрямства, это просто уловка, чтобы посмотреть, до каких пределов можно дойти и чего добиться. Она считает, что рабский труд недостоин ее, но, по правде говоря, просто ленива и будет счастлива, если сможет и пальцем о палец не ударить. Всю жизнь слуги выполняли малейшее ее желание.