Зильфира насмешливо оглядела поцарапанного великана:
– С каких это пор ты разбираешься в птичьих болезнях? Разве мог бы ты заметить подрезанное крыло у этой бедной птички? Я только рассказала хозяйке о примете самой заразной болезни, она сразу же эту птицу выбрала и умоляла меня унести её как можно дальше. Даже монетку дала. В благодарность, – девушка повертела между пальцами мелкую денежку.
– А случайно это не ты сама крылышко-то?… – заподозрил мужчина.
– Ты меня удивляешь, Рысь! А кто же ещё?!
Когда гогот смолк, цыганочка присела рядом с Галеоном и принялась ощипывать "очень больную" и наверняка самую упитанную в деревеньке птицу.
Рысь поёрзал, но потом решился попросить у цыганочки:
– Зиль, погадай! Что тебе стоит?
Увидел, что девушка недовольно поморщилась, добавил:
– Вот Влад мне предсказал дальнюю дорогу с последствиями. Правда, сам не знал, что за последствия… У тебя, я уверен, лучше получается.
Зильфира закончила гусиный ощип, передала птицу Рубену. Лукаво посмотрела вокруг:
– Погадаю. Только это будет стоить… гусиных крылышек!
– Сколько угодно! Хоть десяток – все твои! – обрадовался Рысь, перебираясь поближе.
– Сначала гадаю на… Робера! – Зильфира достала кожаный мешочек с высушенными белыми косточками куриц и бабками барашков, окрашенных в красный и чёрный цвета. Шустрый Галеон уже расстелил плат подруги с нашитыми на края мелкими монетками, сам занял место за её спиной, когда девушка опустилась рядом на колени, что-то тихо повторяя и перемешивая с закрытыми глазами содержание мешочка.
Гадалка зачерпнула полную горсть костей и бросила их перед собой. Белые, красные и чёрные кости выпали неравномерно, Зильфира наклонилась, внимательно рассматривая их:
– Так… Вижу встречу с дорогим человеком. Печальную встречу. Казённый дом… Кажется, тюрьма…
– Ты о прошлом что ли гадаешь? – не удержался Рысь. На него зашикали. – А что?! В тюрьме мы уже были…
– На будущее. Не мешай! – прикрикнула девушка и продолжила разбор выпавшей судьбы Робера. – Много боли. Огонь… Чернота…
– Я же говорю, о прошлом гадает! – обидчиво влез Рысь, за что получил по спине от Руперта. – У! А в сопелку не хочешь?!
Тот ответил совершенно спокойно:
– Сам просил погадать. Теперь чего мешаешь?
Зильфира на мгновение отвлеклась, укоризненно посмотрев на обоих, потом продолжила:
– Счастливая встреча, но ненадолго… предательство… опять предательство… обман… ждущая смерть… предательство…
– Вот заладила… – тихо, насколько позволяла лужёная глотка, выступил Рысь.
Девушка сделала вид, что не услышала:
– Неожиданная помощь близкого, кажется, женщины… Долгая-долгая жизнь! – торжествующе закончила цыганка, радуясь собственному предсказанию.
– Слава богу! – выступил Рубен, покосившись на Робера, задумчиво жующего травинку. – Уж больно мрачно у тебя получалось.
– Это не у меня, у судьбы… – Зильфира сложила кости в мешок. – Теперь – Рыси?
– Даже не знаю… – засомневался великан.
– Сам напросился! – злорадно заявила гадалка и бросила кости на плат. Посмотрела на выпавший узор и заявила, что не будет больше гадать, устала. – И вообще, я вредным мужикам не гадаю!
– Ладно, ладно! – замахал руками успокоенный Рысь. Ему что-то расхотелось узнавать будущее. Люди отошли от гадалки, занялись своими делами, но все почему-то крутились возле костра и котла на нём.
Понимая, что надо отвлечь товарищей от невесёлых мыслей по поводу мрачных предсказаний, Робер прилёг на траву, повернулся в сторону Рубена:
– Друг мой! Может, ты нам что-нибудь расскажешь, пока готовится обед? Давно я не слышал твоих историй.
– Почему нет? Послушайте-ка легенду о Красном мече.
– Красном? Чего, краской мазали? – Рысь удобнее утроился на снятом седле.
Рубен отмахнулся от него, как от очень жирной мухи. Продолжал, всё более захватывая внимание слушателей:
– Во времена друидов-волшебников правил нашим королевством жестокий молодой король Порторен. Никто не мог его утихомирить, если он впадал в гнев. Но вот пришло время ему жениться и продолжить свой род. А ни один король не хотел отдавать ему свою дочь, зная о распутстве и грубости юного короля. Куда только не отправлял Порторен своих посланников, все они возвращались с вежливыми отказами. Король свирепел. Да… Но со всеми сразу воевать не будешь, а всё-таки Порторену трудно было смириться, с его-то характером! Наконец, отправились послы в самую дальнюю из стран, к краю Земли, где уже нет ни гор, ни лесов, а только шуршит белый песок и шумит беспредельный океан.
– Ну, ты это загнул! Откуда ты знаешь, как там, на краю земли? Я вот слышал, там страшный холод, и всё замерзает, – не удержался Рысь.
– Не перебивай! Тоже мне, знаток! – Руперт недовольно покосился на друга. Робер знаком успокоил приятелей, готовых сцепиться по малейшему поводу.
Бывший священник Рубен продолжал:
– Только благодаря уму и смогли там выжить люди, построить дивные бело-сияющие города с тонкими шпилями башен. Благодаря уму и волшебству: много в тех городах селилось волшебников и чародеев, друидов и волхвов, что бежали из других стран, преследуемые неразумными, недальновидными правителями. Говорят, королём там был Сулейман Мудрый и имел он красавицу-дочь как раз такого возраста, что пора детишек заводить. Да и лестно ему было предложение богатого и властного Порторена. Вот вызвал этот Сулейман к себе всех советников и чародеев. Три дня они думали, потом ещё три дня, всё вино перепили, старались, значит, угодить Сулейману. А одного волшебника, самого мудрого и сильного, никак найти не могли, будто под землю провалился. В конце концов почти решили девушку не отдавать. Вдруг появляется во дворце посреди зала самый мудрый волшебник Кудир-Шах. И в руках держит белый до голубизны меч, сияющий, из узорчатой стали, прекрасный, как лебедь в небе. Никто ещё такого не видел! И говорит Кудир-Шах громким голосом: "Я выковал, государь, волшебный меч. Меч Справедливости. Пусть в приданое за нашей принцессой отдадут этот меч для короля Порторена. Он поможет ему отличить добро от зла и стать правильным человеком". Так сказал самый мудрый волшебник, и девушку выдали замуж за короля, – Рубен сделал вид, что мешает похлёбку.
Пауза затягивалась. Галеон не выдержал:
– Ну что ты тянешь?! Рассказывай дальше. Неужели король исправился?
– Это точно было бы чудо! – фыркнул Рысь, сам с любопытством поглядывая на бывшего священника из-под бровей.
Рубен усмехнулся и продолжил рассказ:
– Привезли посланники принцессу и меч королю, всё ему объяснили. Королю меч очень понравился: он мог рубить любое дерево, и даже камень не оставлял на лезвии следов.
– Кому это не понравиться! – вставил своё мнение Руперт.
– И решил король Порторен проверить славу о справедливости меча. Приказал он привести к себе самого отъявленного злодея и убийцу, какого он мог только найти в своей тюрьме. Привели, поставили перед королём. Порторен взмахнул мечом и раскроил убийцу от плеча до пола. Две половинки из него одного и получились. А меч так и засиял небесным светом! Ни капли крови на нём не задержалось. "Хорошо!" – произнёс король и потребовал доставить к нему невинную девушку, послушную дочь благовоспитанных родителей. И эту просьбу слуги выполнили. Вежливо поклонилась королю девушка, а он взял, да и отрубил ей голову. А сам на меч смотрит. Интересно ему, что с ним сделается. А меч-то стал ярко-алым, будто стыдно ему за свой поступок. Засмеялся король: "Хороший меч! Всё правильно показал. Значит, чтобы цвет клинка был незаметен, надо сделать так!" – и опустил он меч в кровь невинной девушки, и испачкал честную сталь, и поднял его вверх, крича: "Теперь я всегда буду поступать так! И никто не упрекнёт меня в несправедливости!" Да… Никакой самый волшебный меч не заменит обычную человеческую совесть.
– И всё? – удивился Рысь. – А дальше что было?
Рубен с хитрой усмешкой покачал головой:
– Не совсем… Недолго король куролесил да головы рубил своим подарком. Как раз на турнире, устроенном перед свадьбой, на поединке, упал Порторен с коня, а меч возьми, да и проткни его насквозь. Как уж так получилось, никто понять не мог. Невесту сразу к отцу отправили. А меч спрятали. Говорят, в какой-то пещере. И камнем-скалой завалили. Чтобы никто не достал. Зачем королям справедливость?
Рубен замолчал, вздохнув. На друзей Робера рассказ произвёл странное впечатление: они задумались.
– Ой, – вскрикнула цыганочка, нечаянно попав юбкой в костёр. Тут же засмеялась: – Ишь какой наглый! И куда этот огонь лезет?!
– Огонь слеп. Он живёт наощупь, – хотел пошутить Робер, но сам не понял, почему ему вдруг стало очень плохо от собственных слов. Будто он заглянул то ли в прошлое, то ли в будущее, то ли было это с ним, то ли будет. Но что?! Он не понимал своих видений, будто опять пепел и дым скрывали от его глаз ясную картину. Что мешало ему видеть? Что постоянно мешало ему просто жить?!
– Та засада на королеву… Она не кажется мне случайной, – рассуждал Рубен, мешая похлёбку, которая поспевала в котле.
Костёр притягивал взгляд, в глубине его проскакивали струйки разноцветного огня. Гусь и пара кроликов прекрасно разварились, травки придавали им удивительный привкус. Робер принюхался к манящим согревающим запахам, ответил:
– Мне тоже подозрительно, как они точно узнали время и место. Ведь мы проходили мимо заливчика, откуда отчалила лодка. Никого там не было. Жаль, конечно, что Сэмюэль перебил всех, оставшихся на берегу.
Бывший тюремщик обиженно засопел:
– Нас было трое против четверых! Где уж тут беречься! Рубили, как попадало…
– Ага… Хоть в мешок складывай… – съехидничал Руперт. – Зад от башки не отличишь.
– А может, так и было? – невинно поинтересовался Рысь. – А то бы чего они нас не заметили?
– Действительно… Были уверены, что никого поблизости нет? Это о чём-то говорит, – поучительно поднял грубый деревянный черпак Рубен.
– Это, святой Рубен, говорит о том, что давно пора перекусить, – пальцем указал на черпак Руперт.
– Богохульник! – укорил его повар, но ухмыльнулся и принялся разливать суп в деревянные миски. Крылышки, само собой, достались Зильфире.
– Оза, Азалинда! Приготовьте мне синий плащ с золотой каймой. Тот, с моим гербом. Шляпу – с белым пером и брошью.
Смуглая, излишне худая и высокая служанка королевы Оза уточнила:
– Сапоги новые, с серебряными шпорами?
– Да, Оза. Если пускать пыль в глаза, то золотую, – королева поправила непослушный локон. – Азалинда, мне нужны кольца и золотая цепь королевы Луизы. Я хочу сунуть их в наглые глаза барона. Он хорошо должен их помнить!
Розовощёкая округлая Азалинда улыбнулась:
– Говорят, барон – страшный щёголь и сердцеед, дамы вокруг него так и вьются… Не хочешь ли ты ему вскружить голову?
– Я хочу её оторвать! А впрочем, если от любви теряют голову, как я слышала в одной балладе, то я буду очень стараться… Он ещё поскачет передо мной резвым козликом, старый козёл!
– Как можно, Ваше Величество! Такие непотребные слова!.. – укоризненно заметила деловито-серьёзная Оза.
– И потом, Гордон вовсе не выглядит старым… А его сын барон Керок – так просто красавец, – мечтательно закатила круглые глаза Азалинда.
– Мне-то что?! Ты забыла, что бароны – наши враги?
Азалинда тяжко вздохнула и помогла королеве одеть мужской костюм. Хотя, видит бог, с такой фигурой надо носить самые роскошные платья!
После отъезда королевы, всей её пёстрой свиты и охраны, Оза поставила на низкий столик перед кроватью кувшин с прохладным разбавленным вином, огляделась и торопливо вышла из шатра, прихватив прикрытую материей корзину. Отпустила двух охранников на входе отдохнуть, сама направилась к озеру, предупредив постовых, что постирает бельё королевы и скоро вернётся.
Робер, в это время из зарослей наблюдая за шатром Милены, удивился, что около него никого не осталось. Не вытерпел, решил проверить, как там внутри… ну, всё ли в порядке. Осторожно прополз мимо охранения и, подняв полог, проскользнул внутрь. Медленно поднялся, заглянул за гобелен.
Здесь не было никаких женских штучек, совсем немного одежды, отличное оружие. Единственная роскошь – мягкая пуховая постель с подушками и лёгкими одеялами. Робер откинул одеяло, погладил ладонями шёлковые простыни:
– Вот, значит, где она спит… Её щёки касаются этих подушек, когда она засыпает…
Робер присел, положил голову на подушку, осторожно обнимая её и впитывая запах Милены. В шатре стало жарковато, рыцарю захотелось пить. Он налил в бокал вина из кувшина, провёл губами по краю, медленно выпивая приятную жидкость с каждой его грани:
– Хоть так я тебя поцелую… Глупо, да?
Встал, прощально оглядываясь. Сел на кровать. Хотел подняться, но земля закачалась под ногами. Робер, слабо сопротивляясь, снова упал, запутываясь в одеялах. Вскоре совсем затих. С витыми ножками позолоченная ваза из-под фруктов скатилась со стола, задетая рукой Робера, и накрыла его голову, заглушая лёгкое похрапывание.
"Почему? Почему он стоит рядом с королём? Тот же поклон, тот же конь, чернота одежды и мягких кудрей… Кто он на самом деле? Кто он – мой Тёмный Ангел?" – не могла оторвать взгляда королева-воительница от прекрасного рыцаря.
Король Гордон, ярко и пышно одетый, чтобы обратить на себя особое внимание, заметил её заинтересованность:
– Дорогая племянница, разреши представить моего старшего сына; барон Керок Лекс.
– Ваше… Высочество!
Королева потрясённо молчала. Неужели сын против отца? Тогда многое становилось понятным, особенно – неуловимость Ангела.
Тёмные глаза барона Керока восхищённо разглядывали девушку, золото её кос и украшений. Он ещё никогда не видел её так близко. И она действительно оказалась красавицей. К тому же Керок всегда выбирал для себя светловолосых женщин. Сколько их было после Розалии за последние пять лет… И как быстро они приедались, стоило затащить их в постель!
Керок мысленно раздел девушку и остался доволен. Одновременно с лёгкой досадой покосился на отца. Его бесило, что не было возможности изменить планы короля. Единственная надежда, что Милена не согласится. Тогда и у него, благодаря заранее принятым мерам, появится шанс.
Керок улыбнулся королеве смущённо и нежно, добавил мягкости в глаза, томно вздохнул, усмехаясь про себя тому, как женщины легко попадаются на подобную глупость. Но девушка неожиданно нахмурилась. Значит, с ней придётся поосторожнее. Видно, не то воспитание, чтобы попасться на обычные уловки.
Две группы всадников только что встретились посреди широкого поля, предназначенного для решающей битвы. Здесь не было оврагов, и трудно было бы устроить засаду. Два войска в ожидании стояли напротив друг друга по краям поля, поблёскивая издалека оружием, которое могло сегодня начать свою смертельную работу, победно салютовать или упасть рядом с хозяином в кровавую траву.
Девушка будто наяву представила шум и сутолоку битвы, запахи крови, пота и пыли, смешанные с гарью. Почему-то всегда что-то горело, даже если казалось, что гореть нечему. Огонь и война… Сколько сражений прошло по её жизни! Но сегодня впервые ей не хотелось воевать.
Нескошенная трава обвивалась вокруг ног лошадей, ещё мягкая и гибкая трава начала лета. Королева опустила глаза, разглядывая, как медленные зелёные волны колышутся на земле. Ей надо было срочно взять себя в руки.
Выезжая на встречу с Гордоном, она твёрдо решила не соглашаться на ненавистное замужество. В конце концов, всему есть предел! И жертвенности ради страны, и благодарности – тоже. Она и так сделала невозможное: подняла страну против Гордона Лекса, почти победила его. Хотя и была только женщиной. Простой женщиной. Сколько сил, мужества, отречения от самой себя потребовала эта борьба, борьба за справедливость, за власть. Но результатом сражений ей хотелось видеть своё счастье, личное, тёплое, домашнее счастье. Раньше она боялась, не смела думать о будущем, которого могло и не быть. Она не смела надеяться на счастье. Но встретила Поющего рыцаря. И душа девушки возжелала любви. Как голодный жаждет хлеба, как слепой мечтает прозреть, как старику грезится молодость. Ей была необходима любовь Тёмного Ангела!
И разве он не подтвердил своих чувств к ней? Вся страна, каждый воин её армии, каждая крестьянка, – все знают о его любви к королеве. И поют о ней!
Королева подняла глаза, испытующе вглядываясь в Керока. Он тревожно нахмурился и внезапно, будто что-то поняв, ободряюще улыбнулся ей и кивнул. Тем знакомо-медленным поклоном, которым приветствовал её на озере…
Королеве захотелось смеяться, петь, беситься, танцевать, как простой голоногой девчонке на майском празднике среди ночных костров: она решилась.
Придворный лекарь и ближайший советник королевы Лебис тревожно поглядывал на неё, неспешно ведя беседу с королём и послом. Королева прервала их, громко потребовав внимания к себе:
– Барон Гордон! Я ценю, очень ценю Ваше предложение о браке. Я тоже думаю, что нашим семьям надо породниться, чтобы уладить все споры и разногласия. Стране необходим мир, государству – законные, признанные король и королева. Сильные, уважаемые, любимые народом. Я согласна с Вашим предложением о свадьбе, – она ненадолго замолчала, наслаждаясь блеском в глазах Гордона. – Моей свадьбе с Вашим сыном Кероком. Это лучший выход из положения. Прошу Вашего благословения на брак. Я полностью согласна с предложенным Вами решением.
Онемевшая свита обеих претендентов на престол застыла. Люди вглядывались в решительное лицо королевы. Она изо всех сил старалась удержать высокомерное выражение и боялась повернуться к Кероку. В который раз менялась её судьба! Но сейчас властные нити будущего тянулись из её собственных рук.
Граф Солос и советник Лебис с писцами и небольшой свитой остались на месте исторических событий, чтобы в подробностях продумать брачный договор. Предполагалось, что появится и договор о мире.
Гордон Лекс внешне невозмутимо попрощался с королевой, медленно направился к своим войскам. Он не достал из рукава алый платок, поэтому лучники стали незаметно отползать от места встречи. Кероку хватило выдержки только вежливо кивнуть королеве, даже не пытаясь приблизиться к ней. В его голове звенела странная пустота. "Осторожнее! Осторожнее!" – твердил себе Керок, сдерживая танцующего коня. Ощущение огромной удачи распирало его. Сердце гулко, сбиваясь и проваливаясь куда-то, стучало в рёбра. Барон боялся выдать свой восторг королю. Необъяснимое на первый взгляд чудо смущало его. Кривая ухмылка застыла, как чужая, на лице Керока.
– Сын! – позвал Гордон, едва повернув к нему голову. – Я доволен. Доволен… Чем ты её приворожил? Впрочем, чему тут удивляться? Не думал, что ты станешь моим соперником. Шучу. Кстати, брачная ночь – моя. Мой верный вассал и сын знает свой долг?
– Да, отец, – спокойным тоном ответил Керок и прикусил язык, едва не добавив вслух: "Не велика потеря! Зато потом…"
Власть. Полновесная власть золотым долгожданным лебедем плыла к нему в руки!