- Раньше мы возвращались позднее.
- Знаю, но я очень устала.
Он сразу забеспокоился:
- Надо было сразу сказать, девочка, мы не остались бы на весь спектакль.
Стелла раздраженно опередила его и стояла, стуча зубами, в ожидании, пока Мэтью поймает машину и наблюдая за тем, как он неуклюже мечется по улице. Наконец он сумел остановить такси и крикнул, чтобы Стелла шла к нему:
- Двигайте, девочка, внутри теплее, чем снаружи!
Закусив губу, она поплелась по улице под удивленные взгляды редких прохожих.
- Так ли уж необходимо шуметь? - Стелла была возмущена. - Я видела, что вы остановили такси, вам не следовало кричать.
- Я не кричал, я только позвал. - Он вслед за ней влез в машину. - Вы все еще хотите домой?
- Да.
Возвращались они в полной тишине. Стелла страстно желала, чтобы вечер кончился и наконец избавил ее от этого человека. С нее довольно. Пожалуй, сейчас самое время сказать ему, чтобы он больше ее не беспокоил.
В темноте большая теплая рука накрыла ее ладонь.
- Не сердитесь, дорогая. Я знаю, что сегодняшний вечер не задался.
К собственному ее сожалению, Стеллу это тронуло.
- Все в порядке. Это не ваша вина. Просто у меня плохое настроение.
- Боюсь, это я вас довел.
Она не возразила, и Мэтью замолк на все время, пока они добирались до ее квартиры.
- Вы согласитесь позавтракать со мной завтра?
- Я занята, - солгала она.
- Пожалуйста, Стелла. Не отказывайте мне.
Ее решение избавиться от него ослабло.
- Ну хорошо. Где мы встретимся?
На лице Мэтью появилась тень улыбки.
- На этот раз мы, пожалуй, назовем Дорчестер.
Она протянула руку:
- Доброй ночи. Завтра увидимся.
Оставшись в темном такси один, Мэтью достал из кармана небольшую черную коробочку. Он открыл ее и мрачно уставился на большой алмаз. Потом сердито хмыкнул, закрыл крышку и убрал футляр обратно.
Когда на следующее утро Стелла вышла в кухня к завтраку, Адриан приветствовал ее поклоном:
- Доброе утро, девочка. Мэтью Армстронг - грандиозный парень. В самом деле, грандиозный!
- Это вовсе не смешно, - ледяным тоном отчеканила она.
- Я только пытаюсь вернуть романтическое представление о тебе. - Он ухмыльнулся. - Фактически он вовсе не так уж плох. И у него такой счет, не так ли? Прекрасные деньги.
Стелла налила себе кофе:
- Тебя очень задевает, что он мог бы мне нравиться?
- Нет.
- Довольно, Адриан, - вмешалась миссис Перси и взглянула на дочь: - У меня ленч с Джоан Кроули. Пойдешь со мной?
- У меня свидание.
- С грандиозным парнем, который останется безымянным? - спросил Адриан и, засмеявшись, выскочил из кухни прежде, чем Стелла успела его поймать.
Миссис Перси подождала, пока он удалится на достаточное расстояние:
- Я думала, ты больше не собираешься выходить в свет с этим невыносимым человеком.
- Сегодня последнее, после него я больше не собираюсь с ним встречаться, так что тебе нет нужды беспокоиться.
- И за это спасибо. Я имею в виду, Стелла, что беспокоюсь о тебе, не о себе.
Но, сидя за ленчем рядом с Мэтью, Стелла вдруг осознала, как трудно сказать ему, что она не намерена встречаться с ним снова. Сегодня на нем был светло-серый костюм, который молодил его и делал более привлекательным. Казалось, Мэтью был в особенно приподнятом настроении. Вопреки логике Стелла вдруг подумала, что сегодня Мэтью выглядит лучше, чем когда-либо. Вдали от него она вспоминала только то, что ей не нравилось, сейчас же видела прекрасную львиную голову с копной темных, седоватых волос, добрые голубые глаза, такие искренние и решительные, широкий рот и твердые скулы.
Он опустил меню и поймал ее взгляд:
- Я прошлую ночь почти не спал, все думал о вас.
- Какая потеря времени, - небрежно отозвалась она.
- Ну, об этом скорее мне судить. Вы очень привлекательны.
- Я нисколько не привлекательна. Не надо приписывать мне то, чего у меня нет. - Она посмотрела на свою тарелку. - Еда остыла.
- Я в состоянии понять намек! Но есть кое-что, о чем Я хочу сказать, и вы не можете оставить меня в неопределенности.
Покончив с, едой, они пошли прогуляться по Гайд-парку. Мэтью спрятал ее руку в своей. Бледное зимнее солнце освещало водянистое небо, а голые деревья не задерживали ветра. Мэтью прибавил шаг, и на ходу щеки Стеллы разрумянились. Мэтью почувствовал удовлетворение оттого, что она рядом с ним на воздухе, а не в душном зале ресторана. Ей следовало бы почаще бывать на природе и питаться простой, здоровой пищей, чтобы нагулять немного жирка на свои кости. Его Стелла выглядела слишком хрупкой, едва ли не прозрачной. Он протянул руку, чтобы убрать выбившуюся прядь, которая трепетала на ее щеке. Стелла быстро взглянула на него, и ее лицо зарумянилось еще больше от его горячего взгляда.
- Мы уже согрелись, давайте посидим. - Мэтью повел ее по дорожке к скамейке и неторопливо уселся. - Вы знаете, что я приехал в Лондон, чтобы увидеть вас, и я намерен выложить карты на стол. Я вел не святую жизнь. Я - мужчина, и больше говорить не о чем, но наступает время, и появляется желание иметь одну женщину, которая стала бы твоей женой и матерью твоих детей, и я хочу, чтобы этой женщиной стали вы. Я люблю вас, Стелла, и хочу жениться на вас.
А Стелле хотелось, чтобы разверзлась земля и поглотила ее. Почему, ох, ну почему она не послушалась матери и давным-давно не остановилась! Отказать теперь было гораздо большей жестокостью, чем если бы она с первой же встречи не позволила ему влюбиться в нее. А вообще он не имел права толковать подобным образом эти (всего-то) несколько встреч.
- Да, любимая? - Он протянул к ней руки, но Стелла отшатнулась.
- Нет, Мэтью, нет! Я… мне очень жаль, что вы сказали то, что сказали. Вы мне нравитесь, я рада бывать с вами… но я не могу выйти за вас замуж.
- Если вы думаете, что прошлый вечер…
- Прошлый вечер ничего не значит. Просто я не люблю вас.
- Вы в кого-то влюблены? В Чарльза?
- Он не в состоянии жениться, - уклонилась от прямого ответа она.
- Вы его любите? - повторил он.
Стелла замялась. Если она твердо скажет "да", Мэтью не повторит своего предложения. Но он был честен с ней, слишком честен, чтобы лгать ему.
- Я его очень люблю, - призналась она наконец. - Наши семьи дружат много лет, но в наших чувствах друг к другу никогда не было страсти.
- Я не смог бы знать вас долгое время и не загореться страстью, - сухо произнес Мэтью.
Она вспыхнула:
- Я не знала, что вы так впечатлительны.
- Я - нет. За исключением тех случаев, когда вы огорчены. - Он схватил ее за плечи. - Ох, Стелла, разве вы не знаете, как вы прекрасны? Эти темные глаза и мягкие волосы и эти холодные, упрямо сжатые губы, которые вовсе не становятся холоднее, когда их целуют.
- Мэтью, не надо! Вы сами себе выдумали меня.
- Нет. Я знаю вас лучше, чем вы сами себя знаете. Не отворачивайтесь от меня, девочка. Мы могли бы великолепно жить вместе. Я помог бы вашему брату и сделал бы все, чтобы вы были счастливы. Я люблю вас, Стелла. И я не приму "нет" в качестве ответа.
- Вы должны! - Она вырвалась из его рук и встала. - Я не могу выйти за вас замуж. Я не люблю вас.
- Вы не даете себе шанса. Вы боитесь меня.
С внезапностью, удивившей ее, Мэтью поднялся, снова крепко обнял ее и прижался губами к ее губам, прежде чем она успела запротестовать. Но даже в страстном порыве он был нежен, его губы, мягкие и теплые, чутко ласкали ее, смягчая все страхи.
- Видите? - хрипло спросил Мэтью, медленно отпуская ее. - Если вы можете перестать меня бояться… если вы можете позволить себе … - Он взял ее за руку и притянул к себе. - Я намерен просить вас еще раз, Стелла. Не сейчас, не смотрите так испуганно, но немного погодя. А пока я… благодарю вас за это!
Глава 5
Стелла обнаружила, что забыть Мэтью удивительно трудно. В течение нескольких следующих недель она часто виделась с Чарльзом и находила его невыносимо скучным по сравнению с Мэтью. Ее удивляло, что Чарльз то ли был не способен к страсти, то ли просто привычно подавлял ее.
Наступило Рождество и прошло. Стелла досадовала, что от Мэтью нет ни слова, даже открытки. Хотя она и отказалась выйти за него замуж, было обидно, что он не являлся, чтобы снова предложить ей брак, даже не потрудился вспомнить о ней на Рождество. Такова его любовь при всех торжественных заявлениях!
Приближался январь, и Чарльз нашел Адриану работу в Сити. Сначала миссис Перси испугалась, что Адриан может их покинуть, но все мало-помалу устроилось, и через несколько недель он объявил им, что получил повышение. И в самом деле он стал так сорить деньгами, что Стелла запротестовала.
- Я не хочу, чтобы ты покупал мне такие вещи, - заявила она, с отчаянием глядя на тончайшее нижнее белье, его самое последнее и самое экстравагантное подношение. - Ты должен экономить свои деньги, а не тратить их на меня.
- Там, откуда они появляются, их слишком много, - радостно сообщил юноша, - и мне нравится покупать тебе всякие вещи. И тебе, и ма нелегко они давались, а раз я могу это для вас сделать, я - с радостью.
- Мы были бы счастливее, если бы ты их экономил, - упорствовала Стелла. - Если бы у тебя набрался кое-какой капитал, ты мог бы заниматься музыкой.
- Забудь о ней, - резко ответил брат, - теперь я - рабочий парень. На первой ступеньке лестницы и весь устремленный ввысь.
- Не слишком стремись, - не удержалась она, - а то свалишься!
- У меня всегда есть ты, чтобы залечить царапины! - Он взъерошил сестре волосы. - Не суетись, Стел. Я не мальчик.
Но Стелле нелегко было успокоиться. Хуже всего было то, что за последние несколько месяцев Адриан очень изменился. Его галстуки стали слишком кричащими, волосы слишком длинными, а словечки, которые он употреблял, становились все более и более развязными - словарь людей, в кругу которых он теперь находился.
Ее страхи подтвердились, когда, придя однажды вечером домой, она нашла брата растянувшимся на ступеньках лестницы и настолько пьяным, что он был не в состоянии двигаться.
Стелла наполовину затолкала, наполовину затащила его в кухню.
- Где ты набрался до такого свинства? - грозно вопросила она.
Адриан бессмысленно ухмыльнулся:
- Там.
- Где?
- Эт-та мое дело. Пойдем спать. Я устал. - Он поднялся, но опять рухнул на стул и смешно удивился: - Ха, я не могу идти!
- Неудивительно. Ты пьян.
Он глупо хихикнул и опустил голову на кухонный стол. Стелла в отчаянии уставилась на него. Черный кофе - единственное средство, которое она знала. Она сварила крепкий кофе и заставила Адриана выпить.
Часом позже он смущенно смотрел на сестру поверх пустого кофейника.
- Ну а теперь, - строго потребовала она, - расскажи, где ты был и с кем.
- В "Золотой лампе", с друзьями.
- Что вы делали?
Он опустил глаза:
- Ничего особенного. Одна или две сделки.
- Какие сделки?
- Автомобили… радио… ты знаешь эти вещи. Я их продал.
- Откуда они у тебя?
- От друзей. Они отдают мне их по договорной цене, а я распространяю. Это верные деньги.
Стелла облизнула пересохшие от страха губы:
- А где твои друзья берут эти автомобильные радиоприемники? Из чьих-то гаражей?
- Выброси это из головы. Они не воруют.
- Ты уверен?
- Конечно уверен. Это заводской брак!
- Ты хочешь сказать, что они воруют с завода?
Адриан вскочил:
- С меня довольно. Я пошел спать.
- Не раньше, чем я закончу. - Стелла встала перед ним, загородив дорогу. - Ты попадешь в тюрьму, сбывая ворованные вещи. Что с тобой случилось, Адриан? Ты получил хорошую работу и…
- Хорошую работу! Вкалывание в офисе ты называешь хорошей работой?
- Не все твои друзья были богатыми. А как же те, кто пошел в университет? Держу пари, большинство из них живут на стипендию.
- Между нищим студентом и нищим клерком есть разница!
- Эта разница существует только в твоей голове.
- Да перестань! В конце концов, у нищего студента есть будущее. А какое будущее есть у меня? - Он спохватился. - Извини, Стел, тебе тоже нелегко. Мы оба хотим одного и того же, и у меня не больше прав роптать, чем у тебя.
- Если бы только я могла помочь тебе, - промолвила Стелла. - Даже если бы я нашла работу, то найми мы кого-нибудь для работы по дому, - и у нас сразу же ничего не останется.
- Этим могла бы заниматься ма, - заметил Адриан. - Уверен, она это любит.
- Мама воспитывалась для другой жизни, - возразила Стелла, но в конце концов отказалась спорить с братом, - она слишком старая, чтобы теперь измениться. А ты - нет! Смотри в лицо фактам и делай как лучше.
- Это именно то, что я делаю! Я не создан быть клерком, а раз я не могу достичь вершины, то лучше…
- …закончить в тюрьме! - Повисла неприятная тишина. Наконец Стелла сказала: - Извини. Но я пытаюсь заставить тебя обрести здравый смысл.
- Ни в чем нет смысла, - вздрагивающим голосом произнес Адриан. - Деньги есть у правонарушителей. - Он открыл дверь. - Спокойной ночи, Стел.
Лежа без сна в постели, Стелла пришла к горькому выводу: Адриан вырос слабовольным человеком. Будучи не в состоянии реализовать свои амбиции, он предпочел легкие деньги, не задумываясь о том, куда они его приведут. Да и какое она имеет право упрекать его, если сама такая же слабая? Будь она решительнее, она могла бы и сама сделать карьеру, вместо того, чтобы тоскливо ждать лучшего будущего. А наступит ли когда-нибудь это лучшее будущее? Нет, если чего-то хочешь, изволь за это бороться! Это единственный путь!
Но Адриан не станет бороться. Его поведение показало это слишком явно, а темные делишки и сомнительные друзья скоро доведут его до чего-нибудь худшего. Если бы он был крепче духом! Ему бы немного того, что Мэтью называет силой воли.
Когда же Стелла спросила себя, что могла бы сделать она, ответ был очевиден. С таким свояком, как Мэтью, у Адриана появилась бы финансовая устойчивость, в которой он так нуждается. Но почему она должна выходить замуж за человека, которого не любит?
Стелла зажгла свет и села. Если бы не мать, ее чувства к Мэтью могли бы стать более глубокими. Кроме того, ей было легче отослать его прочь, чем каждый раз видеть выражение неудовольствия на лице матери. Она помнила, как они встретились в последний раз: даже теперь мысль об этом заставила Стеллу вздрогнуть. Да, она мечтала о Мэтью, но за то, что у него были другие взгляды и другое происхождение, за его, в отличие от Чарльза, расточительство сама же презирала его.
На мысли о Чарльзе Стелла задержалась. Ее брак с другим будет большим ударом для его гордости. Но что, кроме гордости, пострадало бы еще? Чарльз смотрел на брак как на дело, требующее осторожности. Мэтью страстно желал ее, ему она была нужна для счастья. Если бы она вышла за него замуж, может быть, потом пришла бы и любовь.
Стелла медленно подошла к письменному столу, стоявшему в углу комнаты. Принимая во внимание положение дел с Адрианом, на счету каждый день, и, если она собирается выйти за Мэтью, необходимо сделать это как можно скорее. Она взяла ручку и начала писать.
"Прошло много времени с тех пор, как я видела Вас в последний раз. Я надеюсь, что с Вами все в порядке. Сейчас у нас холодно, и Вы поступаете благоразумно, оставаясь дома, поскольку нет ничего хуже, чем зимняя безликость отеля. Мне всегда будет приятно увидеть Вас, если Вы приедете в Лондон, и, может быть, Вы дадите мне знать, когда приедете.
Ваша Стелла".
Сказала ли она слишком много или слишком мало - прочтет ли он между строк или просто подумает, что она написала вежливости ради? Но более определенно она написать не могла. Если он имеет хоть какое-нибудь понятие - поймет, что она пыталась сказать.
К ее разочарованию, немедленного ответа, как она ожидала, от Мэтью не последовало, и по мере того, как дни сливались в недели, Стелла решила, что он больше не желает ее видеть. Это уже слишком даже для самопожертвования!
Кроме хлопот по квартире, ей особенно нечем было заниматься, и, хотя она развлекалась тем, что устраивала форменную оргию по наведению чистоты, к полудню все хозяйственные работы обычно оказывались выполненными. Так что у Стеллы хватало времени на музыкальные упражнения или размышления об упущенных возможностях и для нее, и для Адриана из-за недостатка денег и - что раздражало еще больше - из-за недостатка настойчивости.
Однажды, двумя неделями позже, в воскресенье после полудня, Стелла сидела за пианино. Из-за быстро опускавшихся сумерек портьеры были уже задернуты, горела настольная лампа, освещая ее руки на клавишах. Звуки сонаты Брамса убаюкивали ее, погружали в покой. Прозвучала последняя нота.
- Я в первый раз слышу, как вы играете, девочка.
Она повернулась и увидела, что посреди комнаты стоит Мэтью.
- Я не слышала, как вы вошли!
- Меня впустил Адриан. - Он стащил перчатки и засунул их в карман пальто. - Я положу пальто в холле.
Когда он вернулся, Стелла стояла перед огнем камина:
- Чаю?
- В Йоркшире никогда так не спрашивают. Не отказался бы от чашечки!
- Сколько угодно. Садитесь, отогревайтесь.
На кухне она намазывала тосты маслом и вдруг почувствовала, что на нее кто-то смотрит. Обернувшись, она увидела в дверях Мэтью.
- Могу я помочь?
- Нет, спасибо, - проговорила Стелла быстро и нервно. - Уже все готово, кроме чая.
- Я подогрею чайник?
- Я сделаю. Вы любите покрепче?
- Как получится.
Он молча наблюдал, как Стелла ставила чайник на столик на колесиках:
- Позвольте, я покачу его.
Мэтью выкатил столик из кухни в холл, Стелла последовала за ним, улыбаясь тому, как смешно он выглядит, неуклюже громыхая скрипучим, старым, хитроумным приспособлением.
В гостиной Мэтью сел перед огнем и, не церемонясь, угостился тостами.
- В поезде было чертовски холодно, - прожевывая, серьезно пожаловался он. - Тепло поступает полным ходом, и никакого толку.
- Всегда есть дверь в соседний вагон, где теплее!
- Вы когда-нибудь там бывали? - Он протянул ноги к камину и взглянул Стелле прямо в лицо. - Я получил ваше письмо. Вот почему я приехал.
Она нервничала и потому взяла сигарету:
- Будете курить?
Он тоже взял одну, молча дал ей прикурить и закурил сам.
- Мэтью, я… - Стелла отбросила сигарету и вздохнула, оттягивая время. - Вы ни о чем не хотите спросить меня… снова?
- Если я спрошу, все будет как в прошлый раз, Я спросил вас однажды и еще спрошу, но такого третьего раза не будет. - Он встал, резко откинув голову, и почти загородил своей еще более внушительной на фоне пламени фигурой огонь. - Вы выйдете за меня замуж, Стелла?
Она испустила глубокий вздох:
- Да, Мэтью, выйду.
- Такой груз с плеч!
Он двинулся было к ней, но Стелла покачала головой:
- Нет, пожалуйста, сядьте. Сначала я хочу поговорить с вами.