- Если бы я могла встать, - сказала Лиз, - то я бы через вас перешагнула.
Ричард осекся.
- Ну хорошо, - сказал Ричард, - тогда я расположусь тут, неподалеку, а когда вы надумаете, помашите мне рукой.
И он, представляете, вышел на дорогу, прошел на середину и сел прямо на проезжей части.
Мимо него с двух сторон с шумом проносились машины. Они сигналили Ричарду, но он не обращал на них никакого внимания.
Ричард сидел прямо на проезжей части, на линии разметки, повернув голову в нашу сторону, чтобы сразу увидеть, как Лиз помашет ему рукой и позовет его обратно, и нюхал свою огромнейшую розу.
Видно было, что он действительно влюбился. Солидный, респектабельный мужчина, на него оглядывались прохожие.
Лиз еще некоторое время задумчиво смотрела в его сторону, а потом сказала нам с Эдди:
- Мы опаздываем на занятия.
И мы все отвернулись от Ричарда и гордо удалились. У последнего поворота я оглянулся и увидел, что к Ричарду подошел полицейский.
Но если вы думаете, что Ричард отстал от Лиз, то вы глубоко ошибаетесь. Он теперь везде появлялся на нашем пути.
Огромнейшие розы посыльные приносили Лиз домой и даже на занятия. Лиз совершенно не знала, куда ей деваться.
Каталина посоветовала Лиз сходить на встречу к Ричарду. Они даже поссорились из-за этого.
- Ты должна сходить к нему на встречу, - сказала Каталина.
- Почему ты хочешь от меня избавиться, - сказала Лиз, - разве ты не помнишь наш последний разговор об этом?
- Лиз, я прекрасно помню наш разговор и веду речь не об этом. Ты же встречаешься с этими парнями, ну как их там зовут, Денни и Эдди, так почему бы тебе не встретиться и с кем-то еще?
- Но это совсем разные вещи.
- И в чем разница?
- Ричард предлагает мне выйти за него замуж.
- А если эти твои Денни и Эдди предложат тебе выйти за них замуж, ты тоже перестанешь тогда с ними встречаться?
- Ты хоть иногда думаешь, что говоришь?
- Я всегда думаю, что говорю, так вот, слушай, я вовсе не гоню тебя ни за кого замуж. Денни и Эдди привязаны к тебе всей душой, и ты позволяешь им это. Но теперь к тебе привязался еще и Ричард, так почему ты так настроена против него?
- Денни и Эдди искренни и чисты и в поступках, и в помыслах, а что на уме у Ричарда никто не разберет.
- Что ж тут разбирать, ты ему просто нравишься и все. Но, может, ты сама чего-нибудь боишься?
Лиз вспыхнула.
- Ты же знаешь, - сказала Лиз, - что мне уже нечего бояться.
- В жизни всегда найдется что-нибудь, чего нужно бояться, - вздохнула Каталина.
Лиз еще долго была непреклонна, но потом она все-таки сдалась. И через некоторое время после этого разговора с сестрой Лиз решила принять приглашение Ричарда поужинать.
Мы с Эдди как раз присутствовали при этом их разговоре.
- Ну хорошо, - сказала Лиз Ричарду, - я поужинаю с вами.
И мы с Эдди посмотрели на Ричарда и отметили, что его лицо на наших глазах даже озарилось каким-то внутренним светом.
Лиз взяла с Ричарда слово, что она не будет ему после этого ужина ничем обязана. Даже наоборот, если она скажет ему больше никогда не попадаться ей на дороге, то он никогда ей не попадется.
Ричард пообещал. Казалось, что он был на седьмом небе от счастья.
У нас же с Эдди, наоборот, наступил самый черный день. Нам казалось, что мы потеряем нашу Лиз, что Ричард охмурит ее своими чарами за какой-то там ужин.
Лиз сказала мне:
- Денни, ничего страшного ведь не происходит. Просто мне кажется, что лучше так сделать, чем этого не делать.
- Да, конечно, - сказал я, - большое удовольствие: смотреть, как какой-то там Ричард нанизывает на свою вилку бифштекс с кровью и отправляет его себе в рот.
Лиз рассмеялась.
Это я уже потом узнал, что они пошли в тот же самый ресторан, в который Майкл возил Лиз в их последний совместный вечер. Но Лиз вначале не знала, что это будет тот же самый ресторан, они подъехали к нему совсем с другой стороны.
И когда они въехали на стоянку и Ричард открыл перед Лиз дверь, она увидела неподалеку то место для инвалидной коляски, которое она уже видела тогда, когда была здесь год назад с Майклом.
Кто ее там нарисовал и зачем, было совсем не ясно. Может быть, даже для того, чтобы инвалиды просто оставляли здесь свои коляски и добирались до ресторана как-нибудь сами.
Ричард помог Лиз выбраться из машины. Он специально взял в аренду такую машину, в которую можно было заезжать прямо на инвалидной коляске.
Но Лиз уже была и не рада, что она вообще куда-то поехала.
- Может, никуда не пойдем? - сказала она.
Лиз посмотрела на Ричарда снизу вверх.
Ричард опустился перед ней на колени и взял ее руки в свои ладони.
- Я с тобой, Лиз, - сказал Ричард, - я никому тебя не дам в обиду.
Лиз горько вздохнула.
- Это-то мне и не нравится, - сказала Лиз.
- Что не нравится? - не понял Ричард.
- Затягиваться в ваши сети, как доверчивая сонная муха, - сказала Лиз.
В ресторане, как всегда, все было весело и благополучно. Огромные разноцветные люстры все так же свисали до самых столиков, а публика, как всегда, была весела и довольна собой.
Ричард заказал самый удобный столик. Мало кто мог дотянуться до него своим любопытным взглядом.
И поэтому Лиз облегченно вздохнула, когда добралась до своего места мимо публики, усердно делающей вид, что это нормально, что мимо них проезжает красивая молодая девушка в инвалидной коляске.
Ричард сел напротив Лиз, он был счастлив.
- Наконец-то мы одни, - сказал он.
К ним подошел официант и протянул меню. И Ричард, конечно же, заказал бифштекс с кровью.
Лиз была грустна и задумчива. И Ричард решил приложить все силы для того, чтобы ее развлечь.
Он уже знал, что для того, чтобы покорить Лиз, ему совсем не надо затмевать всех людей на свете. Ему вполне достаточно переплюнуть только одного человека, который отныне жил недалеко за городом.
Но того, что именно эта задача и окажется для него самой сложной, он еще не понимал.
Ричард не мог оторвать от Лиз глаз, никто и никогда ему так не нравился. Мир, в котором жил Ричард, был груб и неотесан, а Лиз была свежим дыханием моря, солнцем на небосводе и чистым снегом высоко в горах.
И в отличие от всех остальных людей, кто боялся коснуться Лиз даже взглядом, Ричард прекрасно знал, что ему делать.
- Я видел ваши танцы, - сказал он Лиз, - они божественны.
- Где вы их видели? - спросила Лиз.
- Записал на телестудии.
- А почему вы никогда не видели меня раньше, мне кажется, что в этом городе меня каждая собака знает.
- А я не из этого города.
- Вы не из этого города, - удивилась Лиз, - а откуда же вы?
- С юга, из небольшого южного города.
- У моря?
- У моря.
- Мне кажется, что все люди мечтают жить на море.
- Я могу вас туда увезти.
- Зачем я вам?
- Вы мне нужны, я хочу заботиться о вас. Я хочу готовить вам по утрам кофе, а вечерами сидеть с вами у камина.
- К сожалению, ничем не могу вам помочь, вы наверняка знаете, что наши мечты очень редко осуществляются. А в большинстве случаев они не сбываются совсем.
- В отличие от вас я не такой пессимист. И хотя не впервые мужчина ставит перед собой задачу покорить равнодушную к нему женщину, я понимаю, как мне это будет трудно в отношении вас, ведь вы - совсем не простая женщина.
- Я женщина с проблемами.
- Я имею в виду не проблемы, я говорю о том, что вы особенная, и от вас исходит нечто, что теперь в моей жизни мне просто необходимо. А насчет ваших проблем, так мы найдем вам лучших специалистов.
- А, - сказала Лиз, - вон вы на что надеетесь. Так знайте, что это неизлечимо, я видела в больнице свою историю болезни.
- Но я даже и не заговаривал об этом, вы мне нужны такая, какая есть.
- Я буду печь вам дома сладкие булочки, пока вы будете развлекаться на стороне?
Ричард улыбнулся.
- Почему же все должно быть так печально? - спросил Ричард.
- Что ж тут печального, из меня получилась бы очень удобная жена.
- Но я же сказал вам, что люблю только вас.
- А я сказала, что нисколько вам не доверяю.
- Я думаю, что это вопрос времени. Если вы дадите мне шанс.
- Я не дам вам шанса. Единственное, что я могу вам предложить, так это просто хорошие отношения.
- То есть мы можем разговаривать о чем угодно, но только не о нашей будущей совместной жизни?
- Вы меня совершенно правильно поняли, - сказала Лиз.
Надо отдать должное Ричарду, он был неглупый мужчина и вовремя умел перестроиться.
И вдобавок он умел улыбаться только одними глазами, и от этого его взгляда было просто некуда деться. И многие женщины мира мечтали бы оказаться на месте Лиз.
Одной ей это было совсем ни к чему.
Когда Ричард привез Лиз домой, мы с Эдди, как ни в чем не бывало, сидели на лавочке во дворе у ее дома и считали едва наметившиеся звезды на темно-сером небосклоне. Я заметил, как обрадовало наше присутствие Лиз и огорчило Ричарда.
Как я узнал позже, они неплохо провели время. И Ричард даже умудрился никак не расстроить нашу Лиз.
На прощание он поцеловал ей руку.
Когда Ричард уехал, я подошел к Лиз и вытер ее руку своим чистым носовым платком.
- Денни, - сказала Лиз, - нельзя же быть таким ревнивым.
А еще, как я понял, Ричард теперь тоже мог рассчитывать на хорошие отношения с Лиз, как и мы с Эдди.
Мы проводили Лиз домой, а потом еще долго сидели, печальные, на лавочке под ее окнами. Ричард действительно мог предложить Лиз все.
Богатство, уют, комфорт, машины, яхты, море, горы. Все это безразмерным ковром он вполне мог себе позволить бросить к ее ногам.
А что могли предложить ей мы с Эдди? Только лишь одну нашу искренность и дружбу. Так что мы не имели никакого права мешать разворачиваться событиям так, а не иначе.
И поэтому мы еще долго в тот вечер смотрели на светящееся окно Лиз и слушали льющуюся из него тихую музыку Майкла. Того самого утонченного юноши, которого до сих пор любила наша Лиз. Но который больше ничем не мог ей помочь.
Часть 4
Жизнь неумолимо текла дальше, и, за исключением назойливого и вездесущего Ричарда, у нас все было вполне благополучно.
Ричард сводил Лиз два раза в оперу. А еще он свозил ее недалеко за город, в предгорье, в шикарный ресторан, который назывался "На семи ветрах".
Этот ресторан находился в высокой башне, и из него был виден весь город и горы. В самом деле, кто еще мог бы свозить туда нашу Лиз, не мы же с Эдди.
Ричард теперь не вел с Лиз разговоры о своих чувствах. Он быстро перестроился и разговаривал с ней на отвлеченные темы.
Вы бы слышали, о чем Ричард с ней разговаривал. Он старался прикинуться славным парнем.
Мы с Эдди просто балдели от этих его разговоров.
- В детстве, - доверительно сообщал Ричард Лиз, - мир казался мне безумно огромным и необъятным, а когда я вырос, я понял, что этот мир может спокойно уместиться в мою ладонь.
- Может быть, это ваши большие деньги дают вам такое необыкновенное ощущение? - сочувствующе спрашивали его тогда мы с Эдди.
Но Ричард не тратил на нас свои драгоценные нервы. Он нас просто не замечал.
Ричард купил для Лиз машину, в которой вместо переднего сиденья была выезжающая инвалидная коляска. Он поставил машину во дворе перед домом Лиз, а ключи от машины привязал к ручке старой инвалидной коляски Лиз.
Разумеется, все это было сделано под эгидой просто дружбы и просто хороших отношений, хотя Лиз отказывалась от этого наотрез.
Но тогда Ричард сказал ей, что, мол, машина пусть просто стоит во дворе. Все равно она никому не мешает, а Лиз, может быть, она еще пригодится.
Из городской больницы Ричард нанял для Лиз сиделку, а из бюро услуг - помощницу по хозяйству. Лиз очень долго от этого всего отбивалась, но в конце концов пустила все на самотек.
Разумеется, теперь ей было гораздо легче жить. За исключением того, что с каждым днем она все больше и больше впутывалась в сети Ричарда.
Но была во всем этом и положительная сторона. Теперь Лиз была меньше занята всевозможными мелкими заботами и могла гораздо больше времени проводить со мной и с Эдди.
Ричард занимался торговлей недвижимостью по краю, и поэтому он часто был в отъездах. И те дни, когда его не было в городе, были для нас с Эдди самым настоящим праздником.
В середине лета Ричард вывез всю нашу компанию на море. Мы катались на белоснежной яхте, с которой наша Лиз нарочно упала в воду.
Мы все страшно перепугались, а Ричард прыгнул вслед за ней.
Но, оказывается, Лиз очень здорово плавала, и ей не мешало даже ее теперешнее положение. Теперь я понимал, почему ее так неудержимо всегда тянуло к морю.
В воде она чувствовала себя гораздо легче, чем на земле.
Мы с Эдди тоже учились понемногу плавать. Нас учила наша Лиз. Ричарду пришлось взять на море нас всех вместе, потому что ехать с ним один на один Лиз ни за что бы не согласилась.
А так мы с Эдди ему абсолютно ничем не мешали. Все внимание Ричарда было поглощено только Лиз, и он был счастлив оттого, что она просто находится рядом с ним.
Позже Ричард придумал еще одну уловку. Он сказал нам, что давно не был у своих родителей и очень хотел бы поехать к ним с Лиз и познакомить ее с ними. В качестве просто друга, разумеется.
Для Лиз было бы легче прекратить всяческие отношения с Ричардом вообще. Но для этого она была слишком уж великодушна и добра. Ричард так расстраивался, когда Лиз в чем-нибудь ему отказывала. Даже нам с Эдди было его немного жаль в такие моменты.
И потом еще, его шарм и обаяние. Против них было достаточно нелегко устоять, и как это удавалось нашей Лиз, я не знаю. Мечтой любой женщины в мире было встретить именно такого мужчину, как Ричард.
Я слышал их разговор.
- Лиз, - сказал ей Ричард, - мне надо проведать своих родителей, я хочу, чтобы вы составили мне компанию.
Лиз вздохнула, потом посмотрела по сторонам, потом посмотрела на Ричарда.
- Один уик-энд, - сказал он ей, - и никаких обязательств.
И Лиз в конце концов сдалась.
С собой они брали только больничную сиделку. А то, что нам с Эдди придется на этот раз подождать нашу Лиз в городе, было ясно с самого начала.
Ричард в кои-то веки обратил на нас с Эдди свое внимание. И то только для того, чтобы посмотреть на нас торжествующим взглядом.
Мы с Эдди уже устали волноваться за нашу Лиз. И на этот раз просто решили, что если он хоть как-то ее обидит, то мы его просто-напросто убьем.
И в одно прекрасное утро они уехали в горы, чтобы провести ничем никого не обязывающий уик-энд у родителей Ричарда.
Оказывается, его родители жили высоко в горах. Ну не на самом леднике, конечно. А там, где было еще не слишком холодно и бурно росли деревья и цветы. Там Ричард построил им миленький домик, вместимостью в несколько средних городских квартир. Словом, родители Ричарда были очень довольны.
В горной речке у них текла вкусная, экологически чистая вода. А в горном лесу росли полезные грибы и водилась всякая живность. Некоторые фрукты и овощи родители Ричарда выращивали себе сами, горная земля, знаете ли, была весьма плодородна.
Да и жили его родители в тех местах совсем не одни. То тут, то там были видны такие же милые домики. А это значит, что в них по вечерам у каминов весело собирались на ужин их жизнерадостные горные соседи.
Родителям Ричарда очень понравилась Лиз. И хотя Ричард сказал им, что это просто его друг, родители Ричарда все равно понимающе одобрительно перемигнулись.
Отец Ричарда был флегматичным седовласым стариком, который держался в неплохой форме. Мать Ричарда заслуживала отдельного разговора.
Это была полноватая почтенная дама с огромной замысловатой прической на голове и плотным слоем разнообразной косметики на лице. Она сразу же сказала, что ее нужно звать просто Мэмми и что именно так ее и зовут все близкие люди.
Она принадлежала к особой категории женщин. Среди дамочек ее возраста нередко попадаются откровенно ненормальные, ненормальные замысловато и просто дурочки.
Мэмми принадлежала ко всем трем типам одновременно. И, в зависимости от ситуации, могла преспокойно прикидываться то одной своей разновидностью, то другой.
Ее муж, папа Том, как он сам и представился, прожил с ней столько лет, что ему было уже глубоко наплевать на то обстоятельство, когда и в каком состоянии находится его дражайшая вторая половина.
Мэмми сразу же захватила Лиз в свои дружеские объятия. Она дала ей совсем немного отдохнуть в отведенной для Лиз комнате, а уже через несколько минут они должны были срочно бежать осматривать территорию и вести секретные женские разговоры.
Во дворе перед домом и в саду всюду были выложены весьма приличные каменные дорожки. И Лиз могла по ним благополучно передвигаться в своей неизменной коляске.
Мэмми завела Лиз в отдаленный уголок сада, который спускался прямо к реке, и начала рассказывать Лиз все то, что за последнее время накопилось в ее многострадальной голове.
- Сначала я очень боялась здесь жить, - поделилась Мэмми с Лиз.
- Почему же? - приготовилась ее внимательно слушать Лиз.
- Сами подумайте, - встрепенулась Мэмми, - кругом только горы, речка и деревья. Я всю свою сознательную жизнь провела только в городе, и когда мимо меня не снуют туда-сюда толпы людей, мне становится как-то не по себе.
Ветер слегка качал верхушки соседних деревьев, невдалеке был слышен тихий шум реки.
- Почему же вы здесь? - спросила Лиз.
Мэмми глубоко вздохнула.
- Возраст уже не тот, - поделилась Мэмми, - нам с папой Томом нужен свежий воздух, и Ричард специально для нас и выбрал это место.
- Неплохое место, - вежливо сказала Лиз.
Но Мэмми ее уже не слушала.
- И хотя монотонное журчание речки навевает порой весьма неутешительные мысли, - продолжала Мэмми, - постепенно мне все это начало даже нравиться. Но меня так ни на секунду и не оставляют мысли о мертвецах, вышедших из речки, и голосах, принесенных ее водами с горных вершин.
Мэмми назидательно посмотрела на Лиз.
- Да что вы говорите? - сказала Лиз.
- Да, - сказала Мэмми, - обычно мертвецы выходят из воды ближе к вечеру. Вооружившись палками и камнями, тесными рядами они радостно идут мне навстречу, когда я под вечер выхожу посмотреть, придут или не придут они сегодня.
У Лиз не было слов, чтобы хоть как-то Мэмми поддержать, она просто смотрела на нее во все глаза.
- По мере приближения ко мне, - сообщала дальше Мэмми, - ряды утопленников постепенно рассеиваются, редеют и растворяются в теплых летних сумерках. Какое-то время, правда, мне навстречу еще идут их ноги и руки с палками и камнями, но уже спустя мгновения и они обращаются в траву, листья и деревья.
Мэмми можно было пожалеть, еще бы, от таких видений кто угодно свихнулся бы в одночасье, но она держалась молодцом.