- Для какого-нибудь жителя большого города, - как ни в чем не бывало продолжала Мэмми, - эти места могут показаться сущим раем. Еще бы, по вечерам все пространство наполняется огромными светляками, которые похожи на маленькие летающие звезды, а в лесу, особенно после дождя, полно зайцев. Какой-нибудь житель большого города, наверное, просто мечтает насладиться здешней девственной природой, огромными звездами, прозрачной речкой с красными гранитными берегами, а также ослепительными снежными языками, сходящими с горных вершин прямо на влажные зеленые леса.
Мэмми вновь тяжело вздохнула.
- Но только мы, здешние жители, знаем, - продолжила она, - что прекрасные светляки при дневном свете похожи на обыкновенных городских тараканов. Зайцы в лесу худы, как маленькие велосипеды, а огромные снега на горных вершинах хранят в себе печальные тайны погибших путешественников. Да я вас еще с ними познакомлю, - заверила под конец Мэмми.
Лиз в этом нисколько не сомневалась.
К ним подошел Ричард. Он выждал для приличия некоторое время, но больше не видеть Лиз он уже не мог.
И потому он сказал своей маме, что ее по какому-то очень важному делу зовет его папа, и облегченно вздохнул, когда Мэмми все-таки была вынуждена их оставить.
- Она тебя не слишком сильно утомила? - спросил Ричард.
Лиз откинула за плечи свои длинные распущенные волосы.
- Нет, - сказала Лиз, - она очень интересна и своеобразна.
Тогда Ричард подошел к Лиз и взял ее на руки. Он отнес ее поближе к реке и осторожно посадил на траву.
Впервые он сделал что-то, не спросив разрешения у Лиз, и Лиз очень смутило то, что она совершенно не рассердилась на Ричарда за это.
Ричард сел рядом с Лиз. Он сорвал какую-то травинку у своих ног.
Лиз смотрела на реку, а Ричард крутил в руках травинку и смотрел на Лиз. Она чувствовала его взгляд и понимала, что ее измена Майклу началась не сейчас, когда Ричард может свободно подойти к ней и взять ее на руки, а тогда, когда он вообще повстречался с ней впервые.
- Трудно поверить, - сказал Ричард, - что это та же самая река, которая течет у нас в городе. Насколько она чистая и прозрачная здесь, в горах, настолько же мутная и темная там.
Лиз посмотрела на Ричарда. Он и не думал смотреть на реку. Он смотрел на Лиз и думал о том же, о чем думала и она.
Их опять не оставили надолго вместе. К ним пришел папа Том и сказал Ричарду, что им пора чистить ружья, завтра они собирались на охоту.
Ричард сказал:
- Хорошо, папа, я сейчас приду.
Понятливый папа Том кивнул, но никуда не ушел, а решил подождать сына здесь же.
Тогда Ричард бросил свою травинку, встал с земли и подошел к Лиз.
- Можно? - спросил он Лиз.
- А у меня есть выбор? - спросила его Лиз.
Тогда Ричард улыбнулся и нежно-нежно взял Лиз на руки и поднял с земли. При этом он случайно коснулся губами лица Лиз.
Лиз слегка отшатнулась от него, а потом опустила глаза. Тогда Ричард опять коснулся губами ее лица, теперь уже не случайно. Лиз закрыла глаза и больше уже никак на это не реагировала.
Папа Том стоял тут же, неподалеку, и наблюдал за всем происходящим, раскрыв от удовольствия рот.
Ричард осторожно посадил Лиз в ее инвалидную коляску и повез по каменной дорожке к дому.
Около дома, расположившись под навесом за столом, сидели Мэмми и больничная сиделка. В четыре руки она собирали нехитрый ужин.
Ричард вынес из дома теплый плед и заботливо накрыл им Лиз.
Уже вечерело, и горы были озарены розовым солнечным отсветом. Снежное дыхание гор было свежо и завораживающе, и оно было особенно явственно в надвигающихся сумерках.
Ричард и папа Том расположились здесь же, неподалеку. Они вытащили на лужайку и в восторге перебирали весь свой охотничий арсенал.
Лиз за ними наблюдала.
У Ричарда были сильные и красивые руки. А у его глаз, когда он улыбался, собиралось множество мелких морщинок.
Этот мужчина любил ее, Лиз, и ни в чем не был перед ней виноват.
За столом во время ужина царила непринужденная семейная обстановка. Больничная сиделка уплетала за обе щеки ужин, видимо, ее совсем не кормили в больнице.
Мэмми, напротив, практически ничего не ела, ей было некогда. Она непременно должна была вывалить на безвинные головы окружающих все то, что накопилось у нее на душе за все ее долгие и нелегкие годы жизни на этой прекрасной земле.
Когда все вдоволь наелись, напились, наговорились и разошлись, Ричард отвез Лиз в ее комнату, которая находилась на первом этаже дома.
Ричард пожелал Лиз спокойного сна. Он поцеловал ее руку. Он смотрел куда угодно, только не на Лиз.
Ричард вышел из ее комнаты, сказав, чтобы Лиз закрыла за ним дверь на замок.
Больничная сиделка помогла Лиз принять ванну и лечь в кровать. А потом она тоже ушла в свою комнату, которая была рядом с комнатой Лиз.
Лиз очень долго лежала в постели с открытыми глазами. Но сон, видимо, в эту ночь к ней и не собирался.
В доме были слышны чьи-то шаги, кто-то тоже не мог в эту ночь заснуть. И Лиз прекрасно знала, кто это.
Она потихоньку перебралась из своей кровати в инвалидную коляску, подъехала к комнате своей сиделки и закрыла ее дверь на щеколду. Потом она подъехала к своей двери, выходящей в гостиную, и открыла замок.
Через некоторое время дверь тихо отворилась, и Лиз увидела Ричарда, стоящего на пороге.
Он осторожно вошел в ее комнату, опустился перед Лиз на колени и обнял ее. Он был большой, сильный и нежный.
Лиз обхватила его голову руками и уткнулась губами в его волосы. Ричард осторожно взял Лиз на руки и закружил по комнате.
- Можно, я скажу, что люблю тебя? - тяжело дыша, спросил Ричард.
- Нет, - сказала Лиз.
- Я люблю тебя, - тут же сказал Ричард.
Он осторожно положил Лиз на кровать, где набросился на нее, как изголодавшийся зверь.
Огромные звезды смотрели к ним в окно, а где-то вдали безостановочно и монотонно журчала чистая горная река. И казалось, что во всем мире идет дождь.
Утром Лиз проснулась одна.
Она знала, что Ричард и папа Том уже ушли на охоту, а где-то там, за дверью, ее поджидает неугомонная и своеобразная Мэмми, и Лиз не хотела к ней выходить. Она перевернулась на другой бок, собираясь еще поспать, но ее внимание привлекла большая корзина со свежими горными цветами.
На их лепестках еще не высохли капельки росы. Лиз протянула руку и взяла несколько цветов к себе в кровать. Она прижала их к груди и впервые в этом году заплакала.
Мэмми очень устала ждать Лиз, ей не терпелось поболтать с ней о своем славном сыне Ричарде. И поэтому она сама через некоторое время постучалась в комнату к Лиз.
И Лиз пришлось приводить себя в порядок и составлять Мэмми чудную компанию. Больничную сиделку Мэмми отпустила погулять по саду, а Лиз она подала на подносе кофе и тосты, а потом, облокотившись о стол, уселась напротив нее.
Завтракали они на улице, под навесом. Казалось, что здешние жители все двадцать четыре часа в сутки проводят на улице, до того был великолепен горный воздух.
- Ричард, конечно, сказал нам, что вы просто друзья, но вы мне так понравились, что я бы очень хотела, чтобы между вами возникло нечто большее, - без обиняков призналась непосредственная Мэмми.
Лиз подозревала, что она так скажет, а потому ничего не ответила Мэмми, а принялась увлеченно рассматривать свою чашку с кофе.
- Ричард сильный, надежный, благородный, - продолжала Мэмми, - и я говорю это вовсе не потому, что я его мать, а потому, что это действительно так. С ним вы будете как за каменной стеной. В том городе на море, где мы жили раньше, у нас случились неприятности, и нам пришлось оттуда уехать. И только благодаря Ричарду мы снова смогли встать на ноги.
- Какие неприятности? - спросила Лиз только для того, чтобы поддержать разговор.
- Мы прогорели в одном деле, - стала рассказывать Мэмми, - и вся наша недвижимость была продана с молотка. Единственное, что осталось у нас из имущества, так это любимый ярко-красный мотоцикл Ричарда, на котором он и приехал в ваш город ровно год назад. Только, чур, вы ничего не знаете, - заговорщически подмигнув, продолжила Мэмми. - Ричард не любит об этом вспоминать. Он попал в аварию, и у него даже была сломана рука, и ему очень тяжело было в первое время работать. Но ему все-таки удалось взять очень большой кредит, благодаря старым связям, и за короткое время он уже смог выплатить его обратно.
Мэмми посмотрела на Лиз, ей показалось, что Лиз хочет что-то сказать.
Но она ошиблась, Лиз продолжала молчать.
- Только ни в коем случае не рассказывайте Ричарду, что я вам обо всем этом проболталась, - еще раз попросила Мэмми, - он не любит об этом вспоминать. Ричарду удалось избежать суда, потому что это просто был несчастный случай, но он до сих пор из-за всего этого очень переживает, а эта ярко-красная развалина и сейчас стоит в нашем гараже, почему он не выбросит его на свалку, я не понимаю, только место занимает.
Лиз посмотрела на гараж в глубине сада. У входа к нему бурно рос бурьян, и на фоне ухоженного сада, цветников и газонов это было весьма примечательно.
Лиз еще не успела прийти в себя, когда с охоты вернулись Ричард и папа Том.
Ричард был очень красив в охотничьем костюме, с ружьем за плечом. Он подмигнул Лиз, глаза его так и лучились счастьем.
А папа Том очень громко возмущался тем, что Ричард упустил несколько зайцев и горную козу.
- Я не в настроении сегодня кого бы то ни было убивать, - сказал Ричард.
Он подошел к Лиз и сел возле нее на траву. Он увидел в ее дрожащих руках несколько горных цветов, которые он принес ей в комнату сегодня рано утром.
- Ты замерзла? - спросил он Лиз.
Лиз еле заметно кивнула.
Тогда Ричард сходил в дом и принес теплый плед. Он накрыл им ноги и плечи Лиз. Было видно, что он хотел хотя бы слегка прикоснуться к Лиз, к ее волосам, плечам, коленям.
Но он не стал этого делать, потому что Мэмми сидела, вывернув глаза в их сторону. Она должна была знать, когда их отношения перерастут в нечто большее.
Но Ричард не дал ей повода для длительных размышлений. Он невозмутимо сел на траву рядом с Лиз и, посмотрев в сторону Мэмми, как ни в чем не бывало, подмигнул теперь уже ей.
Мэмми тут же пришла в себя и накинулась на папу Тома.
- А почему ты сам не смог убить эту козу? - спросила она у папы Тома.
- Ну ты же знаешь, Мэмми, - опешил добрый папа Том, - мне всегда стыдно смотреть ей в глаза и убивать ее при этом.
- А вот этому зайцу тебе не стыдно было смотреть в глаза?
Мэмми показала пальцем на куцего зайца, который был привязан к папитоминому охотничьему ремню.
- Этому зайцу не стыдно, - сказал папа Том, - потому что он вообще не стал на меня смотреть, а сразу же пустился наутек. Я побежал вслед за ним и в два счета догнал. А эти проклятые козы никогда не убегают, они останавливаются и смотрят тебе прямо в глаза, как люди. Это очень тонкие психологи.
- Кто психологи, - удивилась Мэмми, - козы?
- Да, козы, - важно сказал папа Том и пошел в дом.
Ричард тоже пошел принять душ и переодеться, а Мэмми вновь набросилась на Лиз со своими бесконечными разговорами.
На этот раз она поведала, что все их дома, и этот, и свой в городе, Ричард умудрился построить меньше чем за год, а также он обзавелся несколькими машинами. И если Лиз ответит ему взаимностью, то лучшего мужа ей просто и не найти.
- Я ведь все вижу, моя дорогая, - беззаботно добавила Мэмми, - ни на кого и никогда он еще так не смотрел, и ни к кому и никогда так трепетно не относился.
Но все это было уже слишком много для одного дня и для одной Лиз, а потому она, сославшись на головную боль, направилась в дом.
В доме ей сразу же повстречался Ричард.
Он помог Лиз добраться до ее комнаты, но Лиз надо было побыть одной. Она улыбнулась Ричарду и даже ответила на его поцелуй, чтобы он не заметил перемены ее настроения.
Вечером того же дня Ричард, Лиз и их больничная сиделка уехали обратно в город.
Мэмми на прощание расцеловала Лиз, взяла с нее слово обязательно приезжать еще и даже вручила ей ключ от дома.
- Если сможешь, приезжай, - сказала Мэмми Лиз, - мы с папой Томом каждый божий день с утра пораньше ходим за грибами в лес, так нам прописал наш домашний доктор. Так что, если нас не будет дома, - продолжила Мэмми, - можно будет открыть дом, войти в него и подождать нас. А ключи от всех комнат, как, впрочем, и отовсюду, лежат на полке у камина.
А папа Том пожал Лиз руку и назвал на прощание доченькой.
- Старики расчувствовались, - сказал в машине Ричард, - не обращай на них внимания, но они у меня неплохие, правда?
- Правда, - сказала Лиз.
Они проезжали по прекрасным местам, и Лиз всю дорогу делала вид, что просто не может оторвать глаз от влажных темно-зеленых елей, серого гранита скал и еле видимой внизу с обрыва прозрачной изумрудной речки. В городе эта самая река будет уже такая темная и мутная, что ее будет просто не узнать.
На следующий день Ричард уезжал на пару дней по делам, и этот вечер он хотел провести с Лиз. Но она сказала, что очень устала и плохо себя чувствует.
И Ричард оставил Лиз в покое.
Как только Лиз добралась до своей квартиры, она сразу же позвонила Каталине.
- Кати, - сказала Лиз, - мне нужна твоя помощь.
У Каталины было тысяча дел, она вся была обмотана многочисленными вещами, которые несла гладить, и вещами, которые надо было постирать. В свободной руке она держала сразу две кастрюли.
Но когда она услышала голос Лиз, все бесконечные дела тут же вылетели из ее головы.
- Что случилось? - с тревогой спросила Каталина.
Лиз старалась быть как можно спокойнее.
- Все нормально, - сказала Лиз, - но мне очень будет нужна завтра твоя помощь.
- Это из-за Ричарда? - спросила догадливая Каталина.
- Завтра узнаешь.
- Нет, скажи сегодня, - стояла на своем Каталина.
- Нет, завтра. Так я смогу на тебя рассчитывать?
- Лиз, ты всегда можешь на меня рассчитывать.
- Ну и отлично, я заеду за тобой завтра в четыре утра.
- Заедешь в четыре утра? Что все-таки случилось? - испугалась Каталина.
- Кати, я все расскажу тебе завтра, а вернее, покажу, договорились?
- Хорошо, но почему так рано?
- Так надо, позже уже будет поздно.
- Ну как знаешь, - сказала Каталина, - приезжай.
И на следующий день, без пяти четыре утра, Лиз сняла с ручки своей инвалидной коляски ключ и открыла им машину Ричарда, которая стояла у нее во дворе. Она перебралась в машину и включила зажигание. Когда-то Майкл учил ее водить, и теперь ей надо было только привыкнуть, что у этой машины ручной тормоз.
В четыре часа утра Лиз подъехала к дому сестры, и через некоторое время к ней вышла заспанная Каталина.
- Куда мы едем? - сразу же спросила Каталина.
- Садись и спи, - сказала ей Лиз, - часа через три сама все увидишь.
- Часа через три? - ужаснулась Каталина, - Паоло не выдержит столько времени с детьми.
- Пусть постарается, ему это будет полезно.
Через некоторое время они выехали из города и направились в горы. У Лиз неплохо получалось управляться с машиной.
- Куда мы едем? - не успокаивалась Каталина.
- Кати, - сказала Лиз, - не мешай мне вести машину, а то мы свалимся в пропасть.
- Ты думаешь, что говоришь? - в ужасе сказала Каталина.
Каталина замолчала. Но ведь Лиз еще и сама не знала, что ответить сестре и правильно ли она вообще поступает.
Когда они подъехали к дому родителей Ричарда, в нем горел свет. Поэтому Лиз не стала выезжать из-за деревьев, а подождала, что будет дальше.
А дальше и Мэмми, и папа Том действительно вышли из дома и удалились в лес. Надо полагать, за грибами.
Тогда Лиз подъехала поближе к дому. Каталина вышла из машины и помогла выехать на инвалидной коляске Лиз.
Лиз дала Каталине ключ от дома.
- Войди в дом, - сказала Лиз, - и возьми с полки у камина все ключи.
- Нас могут и посадить за это, - сказала Каталина.
- Это я знаю, - сказала Лиз.
Каталина вошла в дом и через некоторое время вынесла из него все ключи, которые там были.
- О'кей, - сказала Лиз, - а теперь нам надо пробраться к гаражу.
Каталина помогла Лиз пробраться сквозь густой бурьян к гаражу, и потом они еще долго подбирали ключ к замку. Было удивительно, но один из ключей действительно подошел.
С большим трудом открылся замок, было видно, что гараж очень долго не открывали, наверное, целый год. Но когда гараж в конце концов открылся и взору Лиз и Каталины предстал большой ярко-красный мотоцикл, Каталина даже ахнула.
Номер у него был точно такой же, как и рассказывала когда-то Лиз: год ее рождения и ее имя.
Каталина посмотрела на Лиз.
- Откуда ты узнала, что он будет здесь? - спросила Каталина.
Лиз покачала головой.
- Я надеялась, - сказала Лиз, - что его здесь не будет.
- И чей это мотоцикл?
- Ты же уже догадалась, что Ричарда.
- А он знает, что это ты тогда была там, на Большом мосту?
- Это мне еще предстоит выяснить, - сказала Лиз.
Они с трудом закрыли гараж, а Каталина даже попыталась восстановить помятый бурьян перед воротами.
Почти всю дорогу назад они ехали молча. И лишь подъезжая к городу, Каталина спросила Лиз, что она будет теперь делать.
- Я не знаю, - сказала Лиз, - надо подумать.
- Но Ричард ведь не виноват, - осторожно начала Каталина, - у него просто сломался мотоцикл.
- А в чем виновата я или Майкл?
- Никто ни в чем не виноват, это был просто несчастный случай.
- Да, и при этом у нас с Майклом просто остановились наши жизни.
- Но ведь твоя жизнь не остановилась, - сказала Каталина.
Лиз с тоской посмотрела на Каталину.
- Что ты называешь моей жизнью, - спросила Лиз, - вот это жалкое, неподвижное наблюдение за тем, как здорово, интересно и отныне недоступно для меня все вокруг?
Каталина не собиралась сдаваться.
- Но тебе многое доступно, - сказала она.
- Да, - сказала Лиз, - только я желала бы сама все это для себя решать, а не быть жертвой какого-то несчастного случая.
- И что ты собираешься теперь делать? - снова спросила Каталина.
- Я же тебе сказала, Кати, я не знаю, что собираюсь делать, я не знаю этого, - в сердцах сказала Лиз.
- Но Ричард тебя любит, в чем он виноват? Что не отсидел за вас положенный срок? Так он и так уже наказан за это тем, что его любимая девушка, по невероятному стечению обстоятельств, находится в таком положении.
- Да, Ричард ни в чем и ни перед кем не виноват. И никто ни в чем и ни перед кем не виноват.
- Лиз, не предпринимай ничего, я тебя прошу, - взмолилась Каталина, - такой человек, как Ричард, тебе никогда больше не встретится, нельзя отталкивать свое счастье.
- А счастье дается нам только один раз, - улыбнулась Лиз, - ты разве об этом забыла, Каталина?
Каталина с тревогой смотрела на Лиз.