– Вы собираетесь сказать мне, что у нас не свидание. Я прав? – Его взгляд был таким же прямым, как его слова.
– Я думаю, что у вас могло создаться неправильное впечатление обо мне. – Она выпрямилась и откашлялась. – Там, в доме моих родителей.
– Когда вы поцеловали меня, хотите сказать?
Эмили почувствовала, что стала такого же цвета, как дракон на стенной росписи.
– Да. Тогда.
– Вас не оскорбит, если я скажу, что мне было это приятно?
– Я… я…
Эмили, наверное, так и продолжала бы заикаться, если бы Мадэни не прервал ее:
– У меня совершенно не сложилось впечатления о вас как о… развратной женщине. Вы же объяснили мне, почему поцеловали меня.
– Я просто хотела… Дело в том, что у нас с вами деловые отношения.
– Да.
– Мне кажется, было бы лучше, если бы они таковыми и оставались.
Произнеся это, она сказала себе, что говорит искренне, хотя что-то похожее на разочарование кольнуло ее.
Эмили показалось, что какое-то облако набежало на темные глаза Мадэни, но выражение лица и все поведение никак не изменились. Его голос прозвучал даже как-то прозаично, когда он ответил:
– Договорились.
Какое-то время они ели в полном молчании. Потом Мадэни выудил своими палочками для еды из коричневого риса толстую креветку и положил на край тарелки Эмили.
– Может быть, в добавление к тому, что у нас деловые отношения, мы могли бы стать и друзьями?
– Друзьями?
– Да.
Она заморгала и улыбнулась:
– Я была бы рада.
Глава 7
Вечер был прекрасный, теплый и свежий. Мадэни поинтересовался у Эмили, не будет ли она против, если они после ресторана пройдутся пешком?
"Друзьям же это не возбраняется", – сказал он себе мысленно.
– А как же Азим?
Эмили повернулась и посмотрела по сторонам. Ни водителя, ни "мерседеса" нигде не было видно.
– Он подъезжает, когда я ему звоню.
Но Мадэни еще не звонил. Он планировал сделать это перед тем, как они закончат есть горячее. Обычно он так делал, стремясь дать своему водителю достаточно времени на то, чтобы подъехать и встать у обочины тротуара. Но сейчас он все оттягивал время, не в силах расстаться с Эмили.
– А он не возражает, что ему приходится находиться где-то рядом, дожидаясь телефонного звонка? – спросила она.
– Да не слишком, – улыбнулся Мадэни, прекрасно зная, что его закадычный друг будет потом здорово ворчать на него. Он всегда делал это.
Эмили взяла свою маленькую сумочку в другую руку и слегка повернулась, предпочитая смотреть на Мадэни, а не на витрины антикварных лавок и редких вещей.
– У меня такое чувство, что вас двоих связывает нечто большее, чем просто отношения работодателя со своим сотрудником.
– Так и есть, – просто ответил Мадэни.
– Это трудно – быть одновременно его другом и боссом? – спросила она.
– Иногда бывает трудно, – начал Мадэни. Будучи сыном кашакрского правителя, он привык к тому, что люди беспрекословно исполняют его просьбы. Азим был исключением. – Мы с Азимом не всегда соглашаемся друг с другом, но он один из немногих моих знакомых, кто не боится высказывать свое откровенное мнение. Я уважаю его за это.
– Вы не кажетесь мне таким уж грозным, – пошутила Эмили. – Наверное, существует какая-то другая ваша сторона, которую я не вижу.
Если бы она только знала! Мадэни едва не ляпнул ей о своем титуле, просто чтобы понять, изменит ли это ее отношение к нему. Он надеялся, что она сможет, как Азим, видеть в нем прежде всего человека, а потом уже – будущего правителя. Но, открыв ей, кто он, Мадэни выдаст другой свой секрет. Хотя он не чувствовал за собой никакой вины – их с Эмили поцелуй случился по ее инициативе, – он уж слишком наслаждался ее обществом. Легкость и интимность их беседы, безусловно, исчезнет, как только Эмили узнает о предстоящем объявлении о его помолвке. А она продолжала:
– То, что Азим честно выражает свое мнение, делает его не просто вашим другом, а хорошимдругом. Надеюсь, вы цените его прямоту. У меня тоже есть одна хорошая подруга – была, точнее говоря, – которая пыталась сказать мне, что Рид не тот человек, который мне нужен. Она пыталась убедить меня, что в ответственный момент он не придет мне на помощь. Что он не поддержит мою карьеру. Но я ее не послушала. Не сталабы слушать…
– Вы не хотели, чтобы она оказалась права, – сказал он, думая о своих спорах с Азимом по поводу договорного брачного соглашения.
– Вот именно! Мы несколько раз ссорились из-за Рида. Я оправдывала его поведение. А она разбивала все мои аргументы. Наши отношения стали напряженными. И я стала звонить ей гораздо реже. Находила причины, по которым отказывалась выпить с ней кофе или пообедать. В конце концов мы вообще перестали звонить друг другу. И не общаемся вот уже почти три года.
– Судя по всему, вас это волнует. Почему бы вам не позвонить ей теперь? – спросил он.
– Наверное, я стесняюсь, – грустно засмеялась Эмили. – Донна была абсолютно права насчет Рида.
– Значит, из-за своей стеснительности вы намерены лишать себя ее дружбы сейчас?
Эмили сморщила нос. Это выглядело не слишком сексуально, но он нашел эту ее гримасу именно такой.
– Ваши слова заставляют меня чувствовать, что я сказала глупость.
– Извините. Это не было моей целью.
– Нет, не извиняйтесь. Вы правы, Мадэни. На все сто процентов. Я действительно сглупила. Я так скучала по ней, – с чувством сказала она. – У меня есть и другие подруги, конечно, но с Донной мы дружили целую вечность…
– Раз так, не важно, сколько времени прошло. Она обрадуется вашему звонку.
– Да. – Эмили задумчиво кивнула, потом закивала с горячностью. – Она обрадуется. Я позвоню ей. Прямо завтра с утра. Или даже сегодня, как только приду домой. Спасибо. Вы прекрасный слушатель.
– Пытаюсь быть таким.
Это было качество, которое, как довольно часто напоминал Мадэни его отец, пригодится ему, когда он станет правителем.
Эмили наклонила голову набок:
– А у вас с Азимом случалось когда-нибудь, чтобы вы не разговаривали?
– Нет! – Мадэни даже хмыкнул. – Он слишком любит поговорить, чтобы вытерпеть молчание.
– Как давно вы его знаете?
– С детства, – ответил он и с трудом сдержал улыбку, предаваясь воспоминаниям. – Если я вам скажу, что он может оказывать на меня дурное влияние, вы поверите?
– Возможно, – уклончиво ответила Эмили, но тут ее губы дрогнули. – Хотя это выглядит маловероятным.
Мадэни открыто расхохотался:
– Моя мама говорила то же самое, еще когда мы были мальчишками. И мама Азима тоже. Даже если какое-нибудь озорство было полностью делом его рук, он умудрялся оставаться невиновным.
– Полностьюделом его рук?
– В основном. – Увидев ее удивленно поднятые брови, он поправился: – Ну, по крайней мере, частично.
Она расхохоталась на удивление заливистым смехом. Ему нравилось слышать, как Эмили смеется. Нравилось видеть ее такой расслабившейся, особенно после такого тяжелого для нее дня.
– Похоже, вам изрядно доставалось.
– Да, было дело.
– Но мне не кажется, что вы из тех людей, которые могли бы легко поддаться влиянию.
– Это правда. – На Мадэни нелегко было влиять ни в детстве, ни сейчас. Пытаясь сдержать свой порыв, он все-таки опустил взгляд на губы Эмили, вспоминая свое ощущение, когда прижимался к ним своими губами. Искушение стояло сейчас перед ним в образе красивой, сексапильной и волнующей молодой женщины. Ему хотелось узнать о ней больше, узнать о ней все. Но на это у него не было ни времени, ни права. Он отвел взгляд, но, поскольку не мог до конца справиться с любопытством, спросил: – Что вы обо мне думаете, Эмили?
– Да вы просто напрашиваетесь на комплимент! – смеясь, укорила его она.
– Возможно, и так. А вы не могли бы оказать любезность и доставить мне такое удовольствие?
Эмили пожала плечами:
– Почему бы и нет? Вы производите впечатление авторитарного и очень решительного человека. Вы точно знаете, что вам нравится и чего вы хотите.
– Да. – Мадэни действительно знал, что ему нравится и чего он хотел. Но это не значило, что ему было легко всего добиваться…
– Господи, я имела в виду белые трюфели, – выдохнула она и улыбнулась.
Они дошли до угла, и, пока ждали у светофора, Эмили продолжила:
– Мне нет необходимости говорить вам, что вы привлекательны. В тот вечер у Хендерсонов моя помощница, увидев вас, заявила, что вы наверняка манекенщик, рекламирующий белье.
Он закашлялся:
– Это ведь комплимент, правда?
– О, безусловно. – Эмили посмотрела по сторонам. – Я покажу вам эту рекламу, если увижу где-нибудь.
– Не могу дождаться, – сухо сказал он. Эмили хмыкнула и, явно наслаждаясь его неловкостью, продолжала:
– Думаю, наша официантка в "Фуванге" скормила бы мне изрядную порцию яда, если бы была уверена, что благодаря этому сможет всецело завладеть вами.
– Вы сильно преувеличиваете. Эмили фыркнула:
– Она едва удостаивала меня взглядом, даже в тот момент, когда я делала заказ. Девушка смотрела во все глаза только на вас, Мадэни.
– Это потому, что я говорю властным тоном, – сказал он шутливо, хотя с самой колыбели родители учили его быть сильным и уверенным в себе.
– Правильно. И еще вы очень скромный, – бесстрастно заметила Эмили, заставив Мадэни засмеяться. И уже более серьезно добавила: – Совершенно очевидно, что вы энергичный и одаренный человек. Вы очень успешно занимаетесь своим бизнесом. Я думаю также, что вы великодушный человек, потому что ваш бизнес, в свою очередь, помогает вашим соотечественникам зарабатывать деньги. В каком-то смысле вы пропагандируете Кашакру в мире.
Мадэни было приятно, что Эмили так думает. Это действительно было его целью – давать возможность своему народу зарабатывать и создавать положительный образ своей страны за рубежом.
– А что еще?
– А еще вы ненасытный.
– Ненасытный?
Какое интересное слово она выбрала!
За время их сравнительно недолгого знакомства Мадэни понял несколько вещей относительно Эмили. Например, то, что, хотя Эмили и казалась совершенно независимой и энергичной, она была очень ранимой и на удивление неуверенной в себе как женщина. Мадэни винил в этом ее бывшего возлюбленного, хотя и ее семья, похоже, приложила к этому руку. Ей не оставили никакого выбора.
Она могла быть умной или красивой, как ее младшая сестра. Она могла делать то, о чем мечтала, или выйти замуж. Они заставили ее делать выбор, хотя в выборе не было никакой необходимости.
Эмили заслуживала лучшей доли, чем эта. Она заслуживала гораздо большего.
На ее щеках вспыхнул румянец, который ей очень шел.
– Я имею в виду ваше самомнение. Ему нужна постоянная подпитка. Хотя покажите мне какого-либо другого мужчину, чье самомнение не нуждалось бы в этом. В вас нет ничего необыкновенного или самобытного. – Ее губы ненамеренно дрогнули в обольстительной улыбке.
Мадэни пришлось напрячь всю свою волю, чтобы устоять перед ее обаянием.
– Зато вы самобытны, Эмили Мерит, настолько, что я буду помнить время, которое мы провели вместе на Манхэттене, до конца своих дней.
Мадэни взял ее пальцы в свои. Он собирался просто пожать их. Но когда он поднес тыльную сторону руки Эмили к своим губам для поцелуя, то понял, что не поэтому чувствовал себя совершенно потерянным.
– О господи!
Он взглянул ей в глаза, но она не смотрела на него. Эмили неотрывно смотрела через его плечо с выражением волнения и неверия. Его самомнение, в чем она только что обвинила его, лопнуло, как проткнутый воздушный шарик. Выдернув свою руку, она помчалась к витрине ближайшего здания.
– Вот оно! – возвестила Эмили и, широко улыбнувшись, повернулась к нему. – Это как раз такое место, о котором я мечтала. И – о, мой бог! – оно свободно сейчас.
Мадэни прочитал рекламу агентства по недвижимости, размещенную в витрине, обратив внимание на площадь помещения, указанную в квадратных футах.
– Мне кажется, это место великовато для бизнеса по обслуживанию мероприятий. – "Не говоря уж о цене, – подумал он, – особенно притом, что переоборудованная кухня в квартире Эмили могла удовлетворить все ее нужды".
– Это не для обслуживания мероприятий. Это для "Мерит". – Тон ее был надменным, лицо излучало гордость и душевное волнение, когда она добавила: – Моего ресторана.
Эмили следила за тем, как будут восприняты ее слова, и ее душа сжалась, готовая к негативной реакции, с которой обычно Рид и даже ее семья воспринимали все ее планы по открытию собственного ресторана.
Мадэни тем не менее одобрительно кивнул и улыбнулся:
– А какого типа будет этот ресторан? Расскажите мне об этом.
– Это вы напрасно сказали. – Увидев, что он нахмурился, Эмили объяснила: – Я могу говорить о своих планах бесконечно.
– У меня достаточно времени.
Всего минуту назад, когда он целовал ей руку, могло последовать повторение сцены в гостиной ее матери, если бы Эмили не заметила в витрине объявление: "Сдается внаем".
Мадэни бросил взгляд через улицу, где над входом в бар "У Дина" сверкала неоновая реклама в форме бокала для мартини. Несколько столиков стояли снаружи на тротуаре. Он показал на свободный столик:
– Сегодня такой приятный вечер, чтобы посидеть на улице. Позвольте мне угостить вас коктейлем, а вы расскажете все о своем ресторане.
Было начало двенадцатого, когда Эмили и Мадэни вышли из бара. Несмотря на возражения Мадэни, она сама оплатила счет – самое меньшее, что она могла сделать после всего того, что этот человек делал для нее весь день.
"Мерседес" стоял у тротуара. Азим уже распахнул заднюю дверцу.
– Полагаю, вы провели хороший вечер? – вежливо спросил он, хотя в его глазах запрыгали веселые чертики, когда он посмотрел в сторону Мадэни.
– Да, – кивнул тот.
– Я надеюсь, что мы не испортили вам вечер, – добавила Эмили.
– Ах, мисс Мерит, вы слишком красивы, чтобы испортить что-то.
– Раз вы так чрезмерно льстите мне, можете называть меня просто Эмили.
– Эмили. – Он кивнул. – Куда позволите теперь вас отвезти?
– Домой, пожалуйста.
Сидя рядом с Мадэни, Эмили недоумевала: как можно было одновременно чувствовать себя разбитой и полной энергии? У нее уже был накоплен миллион идей для ресторана. Она заносила их в свой компьютер, потом просматривала, какие-то использовала, какие-то отметала за ненадобностью, а часть откладывала до лучших времен.
Сегодня в ее голове возникло еще больше идей. Несмотря на позднее время, они скакали в ее голове, как бильярдные шары. Некоторые появились благодаря Мадэни. Этот человек был великолепным слушателем и советчиком. Она с благодарностью приняла его совет и оценила то, как тактично он его дал. Когда бы Рид ни предлагал ей сделать что-то, он всегда заставлял ее чувствовать себя каким-то тупоумным ребенком, неспособным ни до чего додуматься самостоятельно.
Машина остановилась у тротуара, и Эмили взяла с собой салфетку, на которой делала свои пометки.
– Спасибо. – Она помахала салфеткой. – За это и за все остальное. Я у вас в долгу.
Мадэни покачал головой:
– Ни в коем случае!
– Я приятно провела сегодня время. И я уже очень давно не ела в ресторане. – Она грустно засмеялась.
– Вам надо делать это почаще.
– В дружбе с делом, в ссоре с бездельем… – Увидев, что Мадэни нахмурил брови, Эмили добавила: – Это такая поговорка: "В дружбе с делом, в ссоре с бездельем: бедняга Джек незнаком с весельем". Вот такой скучный парень этот Джек! А в моем случае – Эмили. Такая уж я скучная девушка.
Она была так болтлива из-за того, что Мадэни не спускал с нее пристального взгляда.
– Вы слишком интересный человек, чтобы вас можно было когда-нибудь посчитать скучной, Эмили.
Она попыталась засмеяться, но у нее получилось что-то похожее на вздох.
– Ну, пожалуй, я пойду.
Не успела она сделать шаг к двери, как Азим вышел из машины и распахнул дверь перед ней. Мадэни вошел следом.
– Я провожу вас наверх, – сказал он.
– О, это совершенно лишнее!
– Доставьте мне удовольствие.
Тут Азим сказал что-то Мадэни на их родном языке. Даже в призрачном свете уличных фонарей Эмили увидела, как вспыхнуло лицо Мадэни. Насколько можно было судить по его короткому ответу, он не просто пришел в замешательство, но еще и разозлился. Азим тем не менее сохранил невозмутимость. И даже рассмеялся.
– Я вернусь не позже чем через пять минут, – медленно по-английски ответил Азиму Мадэни.
– Все в порядке? – спросила Эмили, когда они минутой позже вошли в лифт. – Я имею в виду…
– Все прекрасно.
Хотя любопытство было ей совершенно несвойственно, Эмили заметила:
– Что-то не похоже. И меня не покидает чувство, что я каким-то образом причастна к вашему обмену репликами.
– Нет, причина не в вас.
– Может быть, причина и не во мне, но вы же говорили обо мне. Правда, Мадэни?
– Да. – Он отвел глаза и вздохнул. – Я приношу извинения за нас обоих.
– Ну и ну, неужели то, что вы говорили обо мне, было настольконевежливо?
– Нет. Смею вас заверить, что Азим испытывает к вам уважение. Как и я.
Звоночек возвестил о том, что лифт поднялся на ее этаж. Когда двери раскрылись, она шагнула в коридор. Мадэни остался в кабинке лифта. Его взгляд был напряженным. Жест, которым он ерошил свои волосы, выдавал его волнение.
– Эмили, я хочу, чтобы вы знали…
– Да?
– Я бы хотел…
Двери начали закрываться. Оба бросились, чтобы помешать этому.
– Что бы вы хотели?
Он заморгал, очаровательно улыбнулся и безвольно опустил руки. Смятение, которое она еще минуту назад поймала в его взгляде, исчезло.
– Я хотел бы пожелать вам спокойной ночи.
Глава 8
Едва успев переступить порог квартиры Эмили, ее сестра немедленно выпалила: – Кто он?
С утра, несмотря на то что совершенно не выспалась, Эмили пребывала в прекрасном настроении. Проснувшись, она прежде всего выполнила обещание восстановить отношения со своей подругой. Услышав голос Донны на автоответчике, она оставила свое сообщение. И час назад Донна перезвонила ей, и подруги договорились встретиться на следующей неделе и выпить по бокалу вина. Разговор был коротким и довольно скованным. Эмили другого и не ожидала, учитывая давность последней встречи и старые обиды. Но начало было положено.
И вот ее прекрасное настроение улетучилось с неожиданным появлением Элли.
– И тебе привет, – пробормотала она и со стуком захлопнула дверь. – Была где-то рядом?