- Нет, это не так плохо, как может показаться. - Джил с облегчением повернулась к подруге. - Мы должны возвращаться к одиннадцати вечера, но на это ворчат в основном девушки, у которых есть приятели.
- А вы, конечно, к этой категории не относитесь, да? - прозвучал вопрос из-за клубов дыма сигары.
Джил отрицательно покачала головой и, бросив быстрый взгляд на настенные часы, заметила циничную усмешку Эрика Норлунда. Девушка воскликнула:
- О, Линда, мне пора возвращаться на работу!
- Я провожу тебя до лифта.
В тот момент, когда Линда взяла Джил под руку, та успела увидеть, как, иронично изогнув бровь, Эрик Норлунд многозначительно посмотрел на сестру. Это было последней каплей, переполнившей чашу терпения девушки, она внутренне взорвалась: "Он думает, что я общаюсь с Линдой только потому, что она богата?!" От возмущения ее бросило сначала в жар, потом в холод. "Никогда не проси и никогда не жди, но с улыбкой принимай все, что тебе дают", - таково было правило ее бабушки, и девушка старалась следовать ему.
- Что ж, увидимся завтра вечером, мисс Прайд. - Норлунд сделал ударение на ее фамилию так, словно ему доставляло удовольствие задеть девушку.
- Джил зайдет к нам пораньше, чтобы переодеться, - радостно проинформировала его Линда, даже не подозревая, что подруга, стоя за ней, внутренне взъерошилась, словно котенок перед огромным настырным псом.
- Правда, милая? - Эрик дотронулся до локонов Линды, и жесткие губы вдруг сложились в теплую улыбку, но, когда он взглянул на Джил, его глаза были полны сарказма, и она знала, она спиной чувствовала, что, пока они шли к лифту, он стоял в дверном проеме. Если бы Джил не испытывала искренней привязанности и симпатии к Линде, она, естественно, отказалась бы от поездки в театр. В лифте она все еще чувствовала себя смущенной, ее лицо пылало, в горле застрял какой-то гадкий комок. Никогда еще в жизни Джил не испытывала такой злости, какую заставил ее испытать Эрик Норлунд, - он решил, что она лицемерка, и попытался прощупать ее, вывести на чистую воду… уличить в том, что она польстилась на деньги!
"Нахал! - про себя возмущалась Джил. - Только не терять способности улыбаться, как учила бабушка!"
Ее гнев потихоньку угасал, но слева в груди как будто засела тупая боль, девушке совершенно не хотелось еще раз встретиться с этим человеком.
- Как жаль, что он тоже идет! - бормотала она сквозь зубы, стоя на коленях на кровати и накручивая пряди только что вымытых волос на зеленые бигуди. Сейчас она была похожа на раздраженную зеленоволосую нимфу. Побрызгав лаком голову, она принялась наводить красоту на ногти. У Джил были очень хорошенькие ручки: пальцы тонкие, красивой формы, ловкие и подвижные. На правой руке она всегда носила кольцо с гранатом, память о маме.
Свою мать Джил не помнила, та умерла при родах, кое-что о ней девушка знала из сбивчивых воспоминаний отца-моряка. Во время очередного плавания, когда Джил было четыре года, он тяжело заболел и, когда его корабль достиг Мальты, уже был слишком слаб для того, чтобы перенести необходимую операцию. Там, на острове Мальта, его и похоронили. Джил очень надеялась, что настанет день, когда она сможет приехать на его могилу.
Девушка тяжело вздохнула и решила спуститься в кухню съесть сырный сандвич и выпить чашку какао. Администрация общежития обеспечивала девушек завтраком и ужином, а днем они обходились кафе или закусочными. Джил встала перед старым, покрытым пятнами зеркалом, висевшим над туалетным столиком, стала снимать бигуди, и вдруг на ее губах заиграла лукавая улыбка. "Где это видано, чтобы у Золушки были прямые волосы?" - усмехнулась она сама себе.
Стрелки магазинных часов медленно приближались к пяти тридцати, так что последнее, что оставалось сделать управляющей бутиком, - это запереть дверь и пожелать Джил хорошо провести вечер.
- Хорошенько смотри вокруг, вдруг увидишь кого-нибудь из знаменитостей, - наставительно добавила она. - Многие из них появляются на громких премьерах.
- О господи, там будут сплошные диадемы и фраки! - Джил прижала дрожащую руку к животу.
- Не надо так волноваться и впадать в панику, - засмеялась миссис Нэйлор. - Я бы нисколько не беспокоилась, если бы мне предстояло провести вечер с могущественным Эриком Норлундом.
- Вы так говорите, как будто это он пригласил меня! - запротестовала Джил. - Это его племянница была так мила, что…
- О, что за чушь!
Миссис Нэйлор всегда говорила своей юной ассистентке, что ей пора обзавестись приятелем. Поднимаясь на лифте на верхний этаж, Джил думала о том, как ей вести себя на этом выходе в свет. Конечно, "могущественный Эрик Норлунд" совершенно не ее тип мужчины, а она абсолютно не его тип женщины!
Дверь открыла Линда и сообщила, что у них есть час на то, чтобы полностью собраться.
- Спектакль начинается в восемь, - добавила она, - но дядя Эрик ведет нас куда-то поужинать. Ты волнуешься, Джил?
- Еще бы! - ответила та, надеясь, что ее губы не трясутся так же, как колени.
- Мам! - позвала Линда. - Джил пришла!
- Здравствуйте, моя дорогая, - выплыла из своей спальни миссис Мэнит. - Не теряйте времени на болтовню, Лин, ты же знаешь, что за торопыга и педант твой дядя. Он не сомневается, что вы обе будете готовы вовремя.
Линда подмигнула Джил.
- Ты бы лучше поторопилась сама, мамочка, обычно больше всех он сердится именно на тебя.
- О, да ты сегодня в настроении, детка! - засмеялась миссис Мэнит и добавила: - Только не перенапрягайся, ладно, дорогая?
- Я прекрасно себя чувствую, мамочка. - Линда улыбнулась и взяла Джил под руку; действительно, с того дня, когда она впервые зашла в бутик, глубокие тени под ее глазами почти совсем исчезли. - Дядя Эрик "торопыга и педант", - бормотала она. - Забавно, наверное, быть одним из его секретарей.
- Ради бога, сколько же их у него?! - удивилась Джил.
- Трое - он не смог бы справиться со всей работой, что он делает, без по крайней мере трех секретарей. Он не из тех начальников, которые всю работу сваливают на плечи сотрудников, но без них ему пришлось бы туго. Он работает и преуспевает, поэтому и живет в шикарных домах.
- Король торговли в своем дворце, - заключила Джил и, подняв подбородок, проследовала за Линдой в ванную комнату, полную всякой милой всячины, о которой только может мечтать девушка.
- Здесь все, что нужно, Джил. - Линда протянула подруге свою шапочку для душа. - Тут полотенца, а на этой полке тальк и туалетная вода. Хорошо?
- Еще бы, - заверила ее Джил. - Если бы ты только знала, что творится в общежитии! Здесь я могла бы провести весь вечер!
- Боюсь, что на все про все у тебя минут десять, - сочувственно улыбнулась Линда. - Мой дядя чемпион мира по педантизму и вдобавок не очень-то настроен потакать женским слабостям.
- Закоренелый женоненавистник, так, да? - Тон Джил был совершенно холодным.
- Ну, скажем, несколько более приятный тип. Увидимся, Джил.
По спине Джил пробежали мурашки, когда она, ощущая приятную свежесть, вылезла из-под душа на мягкий коврик и вытерлась большим полотенцем, теплым оттого, что оно висело на батарее. Она напудрилась бледно-золотистой пудрой, пахнущей цветами, надела новое белье, специально купленное для этого случая, и, выйдя из ванной комнаты в спальню, застала Линду за туалетным столиком - она подкрашивала лицо.
- Тебе нужно немножко подрумяниться. - Она посмотрела на бледные щеки Джил и, щелкнув замочком, открыла шкатулку, переполненную разнообразными изящными коробочками, тюбиками и кисточками для макияжа. - Садись сюда, сейчас я наведу тебе красоту.
- Если ты серьезно, мы проведем за этим занятием всю ночь, - ехидно заметила Джил, но тем не менее послушно уселась на табурет перед столиком.
- Всем этим милым премудростям мы научились еще до того, как закончили школу, - заявила Линда, растушевывая тени орехового цвета на веках подруги. - Так, тушь тебе не нужна, у тебя и так замечательные, густые ресницы и, знаешь, очень изящная линия бровей.
Джил, широко раскрыв глаза, уставилась на свое отражение - густые загнутые ресницы, чуть оттененные веки, губы, на которые Линда наложила немного полупрозрачной красной помады.
- Я… я думала использовать свою обычную розовую помаду, - промямлила она.
- Нет, все должно остаться так, как есть сейчас, - отрезала Линда и вытащила из гардероба бело-серебристый наряд. - Ну, теперь одевайся.
Через минуту Линда застыла, восхищенно любуясь на свое творение, пока Джил разглядывала собственное отражение в зеркале и говорила себе, что хорошая одежда и косметика совершенно преобразили провинциальную серую мышку, работающую в магазине.
- Ты выглядишь словно картинка! А теперь я займусь собой, пока мой дорогой дядюшка не постучал в дверь!
Как только Линда упомянула о своем дяде, Джил почувствовала, что ее нервы напряглись до предела, - ведь стоит Эрику бросить на нее один взгляд, и он мгновенно узнает платье племянницы. Трясущимися пальцами она дотронулась до сверкающего корсажа, осознавая, что за все время работы в магазине она еще ни разу не встречала человека, подобного Эрику Норлунду. Казалось, он надевал свою внешность как броню, которую нельзя пробить, сквозь которую невозможно проникнуть. Девушка решила, что он довольно неудобный в общении человек, несмотря на то что женщины, наверно, падают, как кегли, от одного тяжелого взгляда этого северного варвара, которому доставляет удовольствие только бешеная верховая езда…
Джил помотала головой, чтобы выкинуть из нее всю ерунду, и была рада, что для нее нашлось занятие - застегнуть длинную "молнию" на спине шелкового, цвета цикламена платья Линды.
- Мама на днях заказала его для меня, - сказала девушка и добавила имя известного кутюрье, услышав которое Джил обескураженно заморгала: этот шелк вкупе с вдохновением стоят по крайней мере несколько сотен фунтов. Наконец девушки вышли в гостиную.
Дядя Линды у коктейль-бара смешивал в стеклянном бокале напиток. На звук шагов он обернулся, и Джил почувствовала, что ее позвоночник словно окаменел от его ощупывающего взгляда, который абсолютно бесцеремонно путешествовал по всем деталям ее туалета от серебряных туфелек до серебряной накидки, драпировавшей тонкие руки девушки. Джил была совершенно уверена, что он сейчас что-нибудь скажет, но не ожидала, что Эрик процитирует Байрона.
Изогнув льняную бровь, держа бокал, он спокойно читал стихи великого мастера романтической иронии:
…То несомненно, что прекрасна мисс,
Но сразу вижу страх и робость,
Тревожит, что в смятении она…
Эрик Норлунд встревожен? Джил прекрасно понимала, что он опять дразнит ее, чтобы увидеть, как этот несмышленыш примет его притворство за чистую монету. Вздернув подбородок, сверкая глазами, она вернула ему его колкость, тоже цитатой - Джил прекрасно знала поэзию Байрона:
А в детской все еще лепечет кто-то,
К тому же пахнет там всегда лишь хлебом…
- В самом деле? - Линда возмущенно перевела взгляд с Джил на дядю. - Пахните так сами, если вам нравится. - Она сунула ему под нос запястье, на котором поблескивали часики.
- Хлеб и "Фий д'Эв", - протянул Эрик, - в переводе с французского - "Дочь Евы".
- Это безнравственно - слишком много знать о девушках и о том, чем они пользуются. - Линда смерила его полным упрека взглядом и повернулась к Джил: - Тебе бы не следовало потворствовать дядиному цинизму, он и без того ужасен.
- Мне кажется, что в цинизме относительно женщин он ни в каком потворстве не нуждается, - с притворным простодушием заявила Джил.
Усмехнувшись своим мыслям, Эрик протянул девушкам стаканы с коктейлем вишневого цвета. Джил приняла запотевший стакан, отметив про себя безукоризненный вид Эрика Норлунда: смокинг цвета полуночного неба, ониксовые запонки, тонкий темный галстук, контрастировавший с накрахмаленной сорочкой с гофрированной грудью. Он не был необыкновенно красивым, но выглядел каким-то чрезвычайно чистым, свежим, словно только что вышел из моря.
- Вам нравится работать в магазинчике при отеле, мисс Прайд? - Он поддернул брюки и присел на подлокотник кресла. Эрик изучал ее с такой тщательностью, что она едва сумела не опустить глаза под его стальным, острым взглядом, который, казалось, мог просветить ее насквозь и при этом оставался безразличным.
- Я общаюсь со многими интересными людьми, - ответила она, крепче сжимая стакан с коктейлем, - и с моей начальницей легко ладить.
- Линда рассказала мне, что вы не так давно приехали из провинции. - Он не оставлял вчерашнего полного издевки тона, видимо думая, что она маленькая ограниченная деревенская дурочка. Джил снова бросило в холод, потом в жар, в горле снова встал противный ком, она поспешно отпила из стакана, и от этого ей стало еще хуже; девушка закашлялась, как самая последняя неуклюжая идиотка. Норлунд поднялся и невозмутимо похлопал ее по спине, а потом направился к двери в другом конце комнаты. - Поторопись, Мучи! - крикнул он. - А то ты пропустишь все веселье!
- Я возьму такси до Монтплиер-сквер, так что вы с девочками, если хотите, можете ехать, Эрик, - отозвалась его сестра.
- Мы подождем еще несколько минут, так что пошевеливайся. - Он взглянул на наручные часы, подошел к бару и налил себе второй мартини.
- А куда мы поедем ужинать? - поинтересовалась Линда.
- Ресторанчик называется "Бермудиан" и находится недалеко от театра, Лин, но меня заботит, где там припарковать машину. - Он бросил сардонический взгляд на Джил. - Ваш город в этом отношении не слишком хорош, а я приобрел новую машину и очень хочу ее испробовать.
- Вам не нравится Лондон, мистер Норлунд? - спросила Джил.
- Конечно, он обладает определенным очарованием, - небрежно ответил тот, - но жить здесь я бы не хотел. Мне нравится запах Тихого океана.
- Так же как мне нравится быть в провинции, - кивнула она. - Здесь я не очень-то уютно себя чувствую. Теперь я считаю, что несколько переоценила себя, когда решила переехать в Лондон пять месяцев назад.
- Джил приехала из местечка Липхук, - сообщила Линда.
- Липхук? - удивленно повторил он. - Звучит как какое-то сказочное название.
- Уверяю вас, он на самом деле существует. - Джил немедленно бросилась на защиту родного городка. - Это недалеко от Портсмута - о нем-то, я уверена, вы должны были слышать - это одна из причин, по которой мой отец пошел во флот.
- Так ваш отец моряк? - Эрик Норлунд одарил девушку очередным пронизывающим взглядом. - Но он не мог погибнуть во время войны - вы слишком молоды.
- Он сильно заболел в одном из плаваний и умер, когда мне было четыре года, - объяснила Джил. - Он так и не поднялся выше младшего офицера и собирался перевестись на службу в Новую Зеландию. Мне бы очень это понравилось - жить где-нибудь, где много солнца.
- Чтобы повысили в чине, частенько приходится идти незаконным путем, а это очень тяжело, - заметил Эрик Норлунд. - Жаль, что ваш отец умер.
Джил, быстро взглянув на собеседника, неожиданно уловила отблеск доброты и участия в этих, таких жестких, таких холодных, циничных глазах.
Он немедленно перевел взгляд с девушки на вошедшую в комнату сестру.
- Девочки, вы просто великолепны, - улыбнулась Карен Мэнит, оглядев подруг. - Если спектакль закончится поздно, Джил, вы можете вернуться сюда и переночевать, в комнате Линды есть диван. Перед благотворительными шоу частенько бывает много всякой болтовни, так что они затягиваются, и Эрик может не успеть довести вас до общежития к назначенному времени.
- Отличная идея, - обрадованно поддержала мать Линда.
- Процессия двинулась! - шутовски объявил мистер Норлунд, накинул на плечи сестры манто и вывел очаровательное женское трио из апартаментов.
Его машину уже подали к крыльцу отеля, это был английский "ягуар", черный, с множеством всяких технических приспособлений и сильным запахом новой кожи в салоне серо-стального цвета.
Когда Джил скользнула на сиденье рядом с Линдой, ее белая юбка взлетела волной, и загорелая рука немедленно поправила непослушный подол, чтобы можно было закрыть дверцу.
- С-спасибо, - пробормотала Джил и сконфуженно опустила ресницы, встретив насмешливый взгляд серых глаз.
- Всегда рад помочь, - проворковал Эрик, и левый уголок губ чуть скривился в сардонической, как показалось Джил, улыбке. Дверь захлопнулась, Норлунд уселся за руль, его широкие плечи оказались прямо перед Джил, жесткие льняные волосы спускались почти до воротника. Она испугалась, как бы он не заметил, что его разглядывают, и уставилась на серебряную сумочку, лежащую на коленях.
Как только автомобиль влился в поток на дороге, Линда наклонилась к Джил и зашептала:
- Ты боишься его немного, да?
- Нет! - пылко возмутилась Джил и, понизив голос, добавила: - Я только думаю, что он слишком много командует.
- Ну что ты, даже каждая собака в магазине знает, что иначе ему нельзя себя вести, - кинулась на защиту дяди Линда. - А на самом деле он - милашка, правда.
"Милашка! Эрик Норлунд такая же милашка, как дикий лев - ласковый котенок!" - сказала себе Джил.
Путь до Монтплиер-сквер занял совсем немного времени. Эрик Норлунд проводил сестру в апартаменты ее друга, а потом направил машину в сторону "Ковент-Гарден".
Они въехали на торговую площадь, где, к счастью, служитель смог указать им местечко, чтобы припарковать блестящий "ягуар". Линда и Джил вышли из машины, Эрик запер ее, дал чаевые смотрителю и предложил девушкам обе руки, чтобы пешком отправиться на Сент-Мартинс-Лейн. Джил стояла на мостовой, нервно теребя накидку и упорно делая вид, что не расслышала его приглашения. Внезапно ее рука оказалась схваченной и просунутой под его правый локоть.
- Так это здесь печально известная Нелл Гвин купила свои апельсины? - растягивая слова, поинтересовался он.
- Я… я полагаю, да… - От его прикосновения по спине Джил пробежала дрожь.
- А в нашем полушарии она могла бы срывать апельсины прямо с деревьев. - Он быстро взглянул на темноволосую головку Джил. - А вы никогда не пробовали апельсин, только что сорванный с дерева, так ведь?
"Вопрос задан тоном удивленного гурмана", - раздраженно подумала Джил.
- Я не слишком люблю апельсины, - равнодушно ответила она на случай, если Эрик вообразит, что она ждет приглашения в Калифорнию, где на каждом шагу эти чудесные деревья, увешанные сочными золотыми плодами.
- Тебе бы понравилось в Санта-Фелиции, - подала голос Линда с другой стороны массивного дядиного торса. - Мне бы очень хотелось, чтобы ты там побывала, Джил.
- О, это так далеко, - протянула девушка, глядя прямо перед собой и снова ощущая противный холодок, ползущий по позвоночнику.
В радужных огнях неоновых вывесок театров и ресторанов, которые усыпали Сент-Мартинс-Лейн, их живописная группка - беловолосый гигант, ведущий под руки двух прелестных девушек, - смотрелась просто великолепно. Трио пользовалось огромным успехом - одни провожали их восхищенными взглядами, другие смотрели вслед с нескрываемым любопытством.