Натянув свитер, Уэнди вышла на улицу через черный ход. Когда ее глаза привыкли к темноте, она огляделась по сторонам и увидела Джонатана, стоящего рядом с молодым деревцем.
- Неужели они такие ужасные, что ты решил сбежать? - поддразнила его она.
Джонатан обернулся и кивком указал ей на деревце:
- Я захотел посмотреть, здесь ли еще этот дуб. Я посадил желудь в день похорон отца. Я нашел его на лужайке на кладбище.
- Этому деревцу на вид не больше десяти лет.
- Сейчас ему около двадцати, - мягко ответил Джонатан. - Деревья растут медленнее, чем люди.
- Не знаю, - сказала она. - В свои двадцать семь я совершаю те же ошибки, что и в семнадцать. - Она издала смешок. - И в семь.
- Ты уверена? В последнее время ты ладишь со своими родными.
- Возможно. - Она пожала плечами. - На днях моя мать сказала одну вещь, которая меня очень удивила. Оказывается, Мема так против неполных семей, поскольку сама была матерью-одиночкой. Отец дяди Хэнка погиб в Корее, когда тому было всего шесть месяцев. Она вышла замуж за моего деда только через два года. Представляешь, Мема никогда не упоминала о своем первом муже. Дедушка всегда относился к дяде Хэнку как к родному сыну. Он учредил трастовые фонды для нас троих - Хэнка-младшего, Битси и меня.
Уэнди почувствовала, как на ее глаза наворачиваются слезы. Она давно не вспоминала своего дедушку.
- Ему нравилось собирать вместе всю семью, - сказала она. - Особенно он любил праздники, когда мы, его внуки, бегали по дому и весело смеялись.
Только сейчас до нее дошло, что в своем завещании дедушка поставил такие жесткие условия перед внуками не для того, чтобы Мема и их родители могли их контролировать, а для того, чтобы сохранить целостность семьи. Как бы он сейчас расстроился, если бы смог вернуться хотя бы на день! Она уехала из Техаса, Битси погибла, а Хэнк-младший женился на алчной Хелен.
При мысли об этом Уэнди бросило в дрожь. Джонатан, должно быть, это заметил. Расстегнув свою ветровку, он прижал ее спиной к своей груди и запахнул края куртки, чтобы ее согреть.
- Скажи мне, Уэнди, - тихо начал он. - Если бы существовал способ оставить Пейтон у себя, не выходя замуж за меня и не возвращаясь в Техас, ты бы им воспользовалась?
Внутри у нее все замерло от ужаса. Его голос звучал угрожающе. Он задал этот вопрос не просто так. Наверное, он решил, что, если бы она с самого начала знала все о Меме, возможно, ей не нужно было бы выходить замуж, чтобы убедить ее в том, что из нее получится хорошая мать.
- Нет, - тихо прошептала она, не уверенная, что хочет, чтобы он это услышал.
Она почувствовала, как Джонатан напрягся. Похоже, он все же услышал.
Мгновение спустя он отошел от нее, протянул ей руку и кивнул в сторону дома:
- Пейтон пора укладывать спать.
Они вернулись в дом к веселой компании его родных. Уэнди дружелюбно улыбалась, хотя в горле у нее был комок.
Она призналась Джонатану, что вышла бы за него замуж несмотря ни на что, но он не сделал того же. Осознал ли он смысл ее слов? Понял ли, что она в него влюбилась?
Глава 17
Когда Уэнди проснулась следующим утром, у нее было не больше ответов, чем когда она ложилась спать. Хуже всего было то, что Джонатан нарушил свою недельную традицию покидать спальню рано утром. Поэтому, когда она проснулась, ее голова лежала у него на груди, а колено на его бедре. В ее сонном мозгу вертелась одна-единственная мысль - о том, как ей хорошо.
Она не сразу поняла, где находится. Тесная комнатка с двумя детскими двухъярусными кроватями и коробками с игрушками была чужой. Большую ее часть занимал надувной матрас, на котором лежали они с Джонатаном. Накануне вечером Джонатан велел ей идти спать, сказав, что сам покормит и уложит Пейтон. Она почти сразу уснула и не знала, когда он пришел.
Как только Уэнди все вспомнила, она перекатилась на край матраса, чтобы с него встать. Он промялся под ней, и она скатилась на пол, налетев на стоящую рядом двухъярусную кровать. Взявшись за столбик, она поднялась и дюйм за дюймом начала пробираться к островку свободного пространства у комода.
- Доброе утро, - пробормотал Джонатан.
Обернувшись, она обнаружила, что он смотрит на ее ягодицы, и, поправив задравшийся сзади край шорт, пробормотала:
- Привет.
Он продолжил за ней наблюдать, самодовольно улыбаясь. Вот негодяй!
Наконец ей удалось добраться до комода, на котором лежала ее одежда. Взяв ее, она быстро покинула комнату.
Десять минут спустя Уэнди пошла на кухню, откуда доносился аромат свежесваренного кофе. Там она обнаружила Лейси, которая смазывала жиром вафельницу. Увидев ее, девушка приветливо улыбнулась:
- Я готовлю фирменное блюдо. Вафли с бананом и шоколадной крошкой по-бэгдонски. Надеюсь, ты их любишь?
Увидев чистую чашку рядом с кофеваркой, Уэнди наполнила ее горячим напитком:
- Вафли? Конечно люблю.
- Это не обычные вафли, а по его фирменному рецепту.
Сев за стол, Уэнди сделала глоток кофе. Он оказался великолепным.
- Чьему рецепту?
Лейси, которая теперь наливала в горячую вафельницу жидкое тесто, подняла на нее глаза:
- Джонатана. - Она добавила сверху немного тертого шоколада и закрыла крышку. - Он ведь для тебя их тоже готовил, правда?
- Э-э... нет. - Она не могла представить себе Джонатана, которого знала пять лет, делающим это.
Лоб Лейси прорезала складка.
- Раньше он их все время для меня готовил, - задумчиво произнесла она.
- Возможно, он не готовит их сейчас, потому что они напоминают ему о тебе.
Девушка улыбнулась и кивнула:
- Это очень на него похоже.
Вафельница запищала, и Лейси подняла крышку. Взяв лопатку, она аккуратно подцепила вафлю и положила на тарелку. Вылив на вафлю ложку сиропа, она передала тарелку Уэнди.
- Может, подождем остальных? - спросила та.
- Нет, - ответила Лейси, снова наливая тесто в вафельницу. - Кто первый встал, тот первый завтракает. Давай пробуй.
Под пристальным взглядом Лейси Уэнди отломала кусочек вафли и отправила в рот. Он растаял у нее на языке. Вкус банана изумительно сочетался со вкусом горького шоколада.
Через некоторое время Лейси выключила вафельницу, переложила ее содержимое на тарелку и присоединилась к Уэнди. Несколько минут они молча ели, думая каждая о своем.
- Дядя Джонни готовил их для меня по утрам в выходные, когда мама работала на бензоколонке.
- Сколько тебе тогда было? Шесть лет? Семь?
- Мне было восемь, когда он уехал поступать в колледж.
- И он с тех пор здесь больше не появлялся? - спросила Уэнди, хотя уже знала ответ.
- Это не совсем так.
- Что значит - не совсем так? - Она пять лет проработала помощницей Джонатана и определенно знала бы, если бы он ездил в Пало-Верде.
- Я имею в виду - он не приезжал, но он за нами присматривает.
- Присматривает? - спросила Уэнди. - Как это?
- Делает для нас добрые дела. Раньше это выводило маму из себя.
- И что ж это за добрые дела?
- Думаю, все началось десять лет назад. Я заняла первое место на районной ярмарке научных проектов учащихся, но у моих родителей не было денег, чтобы отправить меня на государственный конкурс. Местная газета опубликовала статью о моей школе и нашей акции по сбору средств. Неожиданно появился анонимный спонсор и покрыл все расходы. На следующий год лаборатории во всех школах нашего района были полностью переоборудованы. - Лейси отодвинула пустую тарелку. - Раньше я думала, что все это обычное везение.
- Были и другие случаи?
- Да. Однажды, еще до маминого замужества, когда она потеряла работу и у нас не было денег, рядом с нашим домом сломался грузовик, развозящий по магазинам замороженные продукты. Водитель сказал, что мы должны забрать еду себе, чтобы она не пропала. Подобные чудеса случались все время.
- И ты думаешь, что за всем этим стоял Джонатан?
- Конечно. Кто же еще? Мама злилась, а я радовалась. Было приятно знать, что дядя Джонни не забыл о нас.
- Почему твоя мама злилась?
- Потому что всегда хотела, чтобы ее брат вернулся.
Это так похоже на Джонатана. Он помогал своим родным тайно, поскольку не хотел, чтобы кто-то узнал, что под маской безжалостного расчетливого бизнесмена прячется добрый, отзывчивый человек. Он никогда никого не подпускал к себе слишком близко, чтобы окружающие не знали, какой он на самом деле. Неудивительно, что его поведение раздражало Марию и ее, Уэнди, тоже.
- В конце концов мама успокоилась, - сказала Лейси. - Думаю, причина была в стипендии. Десять учеников с лучшей успеваемостью по естественным дисциплинам могли получить стипендию для обучения в любом из американских университетов, при условии, что они выберут технические специальности.
- Понятно, - пробормотала Уэнди.
Она думала, что за пять лет хорошо узнала Джонатана, но, видимо, это было не так. Он утверждал, что порвал связь со своими родными, а на самом деле им помогал. Сможет ли она дальше жить с человеком, который никого не впускает в свою душу?
- Эй? Ты уснула? - Голос Лейси вернул ее к реальности.
- Прости. Я задумалась.
Лейси глуповато улыбнулась:
- Очевидно, о чем-то серьезном. Никто не оставляет такие вкусные вафли недоеденными без причины.
- Я просто думала, как мне ко всему этому относиться.
- К чему?
- К его великодушию. К альтруизму.
- А что тут думать? - Лейси проницательно посмотрела на нее. - Будь у меня такой парень, я бы любила его за эти качества.
- Если бы он их не скрывал, - отрезала Уэнди, отломив кусочек вафли.
- О нет. - Девушка побледнела. - Я заставила тебя усомниться в Джонатане.
- Лейси...
- Это моя вина! - Поднявшись, она разочарованно хлопнула себя руками по бокам. - Он наконец-то обрел свое счастье, а я все испортила.
- Ты ни в чем не виновата. - Встав из-за стола, Уэнди взяла ее руки в свои. - Если кто и виноват, то только сам Джонатан. Он эмоционально закрыт.
- Нет! - воскликнула Лейси. - Он просто... стеснительный.
Уэнди уставилась на нее в изумлении:
- Джонатан? Стеснительный?
- Да, это не очень подходящее слово. Скажем, он просто редко говорит о своих чувствах.
- Или совсем не говорит.
- Но я знаю, что они у него есть. Может, он и не говорит о них с тобой, зато он говорит с Пейтон.
Ее удивлению не было предела.
- Он рассказывает Пейтон о своих чувствах?
- Да. Прошлой ночью я проснулась и пошла попить воды. Прежде чем я успела войти на кухню, я услышала голос Джонатана. Он держал на коленях Пейтон, кормил ее из бутылочки и говорил, что не променяет ее на миллионы конфет.
Что за бред? Какие еще миллионы конфет?
- Тебе это, случайно, не приснилось?
- Нет. Это было наяву. Его слова показались мне странными, но я точно не ослышалась. Я не стала ему мешать и вернулась к себе в комнату.
Уэнди отпустила руки Лейси. Ее мозг лихорадочно работал. Конфеты... Миллионы... Деньги...
Правительственный контракт! Как она сразу не догадалась, о чем идет речь?
Достав из кармана джинсов мобильный телефон, она набрала номер матери. Через несколько секунд та ответила на звонок.
- Привет, мам. Вы уже позавтракали?
Выслушав ответ Мэриан, она закатила глаза:
- Я знаю, что еще рано. Просто мне нужно срочно поговорить с дядей Хэнком. Передай ему, пожалуйста, трубку.
Глава 18
Разговор с Хэнком продлился всего несколько минут. Этого ей оказалось достаточно, чтобы ее подозрения подтвердились. Прервав соединение, она направилась в комнату, где они с Джонатаном провели ночь. Она не нашла там ни его, ни Пейтон. Только двоих детей, прыгающих на надувном матрасе.
Дверь в хозяйскую спальню была открыта. Заглянув внутрь, Уэнди увидела Натали, среднюю сестру Лейси, играющую с Пейтон.
- Дорогая, ты, случайно, не знаешь, где Джонатан?
- Он попросил меня присмотреть за Пейтон, пока он будет принимать душ, - ответила девочка.
Повернувшись, Уэнди направилась по коридору в ванную. Она постучала в дверь, и в ответ услышала: "Одну минуту". Не став ждать, когда он выйдет, она вошла внутрь.
- Какого чер...
- Нам нужно поговорить.
Уэнди закрыла дверь и подняла глаза на Джонатана в тот момент, когда он сорвал с крючка полотенце, чтобы прикрыться. За его спиной лилась вода, наполняя паром маленькое помещение.
Несмотря на переполнявший ее гнев, Уэнди обнаружила, что таращится на его загорелую мускулистую грудь. После того как она целую неделю спала с ним в одной комнате, ей следовало привыкнуть к его мужественной красоте, но этого не случилось. Одним лишь своим видом он пробуждал в ней сексуальное желание.
Заставив себя поднять глаза, она обнаружила, что Джонатан ухмыляется, словно прочитал все ее непристойные мысли. Это еще больше ее разозлило.
- Мой дядя тебя шантажировал?
Каждый мускул на теле Джонатана напрягся, но выражение лица не изменилось. Будь он одет, она, наверное, не увидела бы его реакцию.
- С чего ты это взяла?
- Просто ответь на мой вопрос.
Он открыл рот, но в этот момент раздался стук в дверь.
- Одну минуту, - сказал он то ли ей, то ли тому, кто стоял за дверью.
- Я хочу пи-пи, а другая ванная занята, - послышался детский голос.
Он сердито посмотрел на Уэнди. Пожав плечами, она прошептала:
- Это Сара.
Джонатан указал ей на дверь. Она снова покачала головой.
- Мне очень нужно. Я не могу терпеть.
Сняв туфли и носки, Уэнди бросила их рядом с мусорной корзиной. Джонатан вопросительно поднял бровь, но она, проигнорировав его, отодвинула штору и вошла в душевую кабину. Последнее, что она видела перед тем, как задвинуть штору, было раздраженное выражение его лица. Она вжалась в заднюю стенку, но вода все равно попадала ей на джинсы.
- Заходи, - услышала она его голос, - но только быстрее делай свои дела.
- Ой, дядя Джонни, ты голый! - пропищала девочка.
- Я собирался идти в душ, - сухо ответил он. - Ну? Ты заходишь или нет?
- Если ты не будешь на меня смотреть.
- Я отвернусь. - В голосе Джонатана слышалось нетерпение.
- Иди в душ. Я стесняюсь.
Чтобы освободить ему место, Уэнди шагнула под душ. В следующую секунду Джонатан отодвинул штору и вошел в кабинку. Полотенце, которым были прикрыты его бедра, сползло ниже.
Взгляд Джонатана скользнул по ее телу, которое облепила мокрая одежда, и задержался на сосках, проступивших через ткань кружевного бюстгальтера и тонкого топа. К ее гневу тут же примешалось желание.
Девочка за занавеской запела: "Муравьи идут маршировать". Джонатан поднял бровь, и Уэнди едва сдержала смех. Затем послышался шум сливающейся воды. Мгновение спустя дверь ванной открылась и снова закрылась.
Наконец промокшая до нитки Уэнди осталась наедине со своим почти обнаженным мужем.
- Теперь ты не могла бы выйти из ванной? Я хочу закончить принимать душ. Один.
- Нет, - решительно заявила она. - Я никуда не уйду, пока ты не ответишь на мой вопрос. Мой дядя шантажировал тебя, чтобы ты аннулировал наш брак?
- Нет. Выйди.
- Но...
- Уходи отсюда, иначе я за себя не отвечаю.
- Я не уйду, пока ты все мне не...
Джонатан не дал ей закончить фразу. Притянув ее к себе, он безжалостно впился ртом в ее губы. Здравый смысл приказывал ей оттолкнуть его, но она не могла бороться с охватившим ее желанием, даже несмотря на то что знала, что потом будет страдать. Но когда он к ней прикасался, ей становилось все равно.
Его поцелуй был глубоким и настойчивым, как будто он не мог ею насытиться. Казалось, что его руки были везде одновременно. Они скользили по ее волосам, шее, груди. Затем он снял с нее мокрый топ и бюстгальтер и, бросив их на пол, продолжил ее ласкать. Он словно тосковал по ней с того дня, когда они занимались любовью в его кабинете.
А может, он прощался с ней?
Эта мысль отрезвила ее, и она толкнула его ладонями в грудь. Джонатан тут же отстранился, и она, учащенно дыша, прижалась к стенке.
Будь ей нужен от него только фантастический секс, она бы закрыла глаза на то, что он ей солгал насчет разговора с ее дядей. Но она его любит, и его ложь причиняет ей боль.
Протянув руку, она выключила воду, отжала мокрые волосы и, отодвинув штору, вышла из душа.
Обернувшись, она увидела, что Джонатан стоит к ней спиной, положив руку на стену и прижавшись к ней лбом.
- Почему ты солгал насчет моего дяди?
- Я не лгал. - Повернувшись, он снял с крючка полотенце и начал вытирать голову.
- Я разговаривала с дядей. Я знаю правду.
На его лице промелькнуло удивление.
- В таком случае ты должна знать, что он меня не шантажировал. Он сделал мне предложение. Я отказался. Это не шантаж, а всего лишь попытка шантажа.
- Какая разница, черт побери?
- Ты на меня злишься? - В его голосе слышалось искреннее смущение. - Я не хотел, чтобы ты расстроилась, узнав, какой твой дядя мерзавец.
- Я это и без тебя знаю. - Подняв мокрый топ, она отжала его. - Почему ты решил от меня скрыть, что Хэнк тебя шантажировал?
- Я просто...
- Пытался меня защитить? - закончила за него она, надевая топ. - Я так и поняла. Ты должен перестать оказывать мне услуги. От этого все равно нет никакого толку.
- Не понимаю, что ты имеешь в виду.
- Разумеется, не понимаешь. - Он гениален, когда дело касается бизнеса, но, когда речь идет об эмоциях, он полный идиот. - Как не понял до сих пор, почему на мне женился.
- О чем ты говоришь, черт побери?
- Ты бросил своих родных и все эти годы себя за это корил.
- При чем здесь мои родные?
- Ты любишь детей, из тебя получился бы отличный отец, но ты считаешь, что не достоин иметь собственную семью. Мы с Пейтон стали для тебя чем-то вроде утешительного приза. Ты хочешь иметь семью, но лжешь самому себе, делая вид, что женился на мне ради "Эф-Эм-Джей" или для того, чтобы меня защитить.
- Ты ошибаешься.
- Я так не думаю. Ты не имеешь ни малейшего представления о том, чего ты хочешь на самом деле, и не понимаешь, что происходит.
- Напомни, почему ты на мне женился.
- Я сделал это для того, чтобы ты смогла сохранить право опеки над Пейтон.
- Нет, это причина, по которой я вышла за тебя замуж. Ты сделал мне предложение ради "Эф-Эм-Джей", потому что боялся, что я уволюсь. Со временем ты запутался в своих чувствах и потерял нить происходящего. Но компания по-прежнему должна быть для тебя на первом месте.
Его глаза потемнели.
- Она не должна быть важнее, чем моя жена.
- Напоминаю, что до того, как стать твоей женой, я была твоей помощницей. Исполнительной, компетентной, организованной - в общем, лучшей из всех, что у тебя когда-либо были. Ты поэтому на мне женился. Ради своей компании. - Она положила ладонь ему на щеку и слегка опустила его лицо, чтобы посмотреть ему в глаза. - На первом месте у тебя "Эф-Эм-Джей". Так было всегда, и в этом нет ничего предосудительного.
- Прекрати! - прорычал он, резко отстранившись. - Не тебе принимать решение.