Алекс продолжал играть. Сгустившиеся сумерки быстро превратились в бархатистую темноту ночи. Но Алексу, похоже, свет был не нужен - ни для того, чтобы читать ноты, ни даже для того, чтобы видеть клавиши. С ревом пронесшись по Девятой симфонии Бетховена, он перешел на знакомые мелодии песен о любви. Один мотив сменялся другим: то раздавались резкие аккорды известных песен о неразделенном чувстве, то лились нежные звуки баллад о вечной любви… И хотя Риган уже давно не верила ни во что такое, все же на какой-то миг ей показалось, будто проникновенные слова и мелодии всех этих песен о любви были написаны для них двоих…
Она почувствовала, как ее щеки, шею и все тело заливает жар. Догадывается ли Алекс, этот джентльмен до мозга костей, что каждый его удар по клавишам рояля вызывает в ней бурю эмоций? - подумала Риган. И еще она почувствовала, что хочет Алекса, хочет с такой силой, что еще секунда - и она набросится на него.
- Алекс, мне пора. - Голос ее прозвучал неестественно пронзительно.
Он тотчас же оторвал руки от клавиш.
- Ну конечно, извини. Я не ожидал, что увлекусь и буду играть так долго.
Но прежде, чем Риган успела соскочить с рояля, Алекс подошел к ней. Его движения были столь быстры, что Риган поначалу испугалась - но лишь на мгновение, - а потом поняла: он хочет помочь ей спуститься на пол. Однако у Алекса были, по-видимому, иные намерения. Раздвинув Риган ноги, он встал между ними и, крепко обняв ее за талию, потянулся к губам.
Он завладел губами Риган, но не так, будто собирался по-дружески чмокнуть ее, а так, точно пылал огнем любви и хотел, чтобы она горела вместе с ним. Обхватив ладонями ее ягодицы, он привлек ее к себе, давая почувствовать растущее в нем желание. Риган, далеко уже не девочка, готова была поклясться, что знает все об опасности, исходящей от мужчин, но поведение Алекса оставалось для нее загадкой. Она с первой встречи интуитивно прониклась к нему доверием и сразу поняла, что Алекс нуждается в настоящем друге. Однако в последнее время, несмотря на все ее попытки, он стал уклоняться от обсуждения своих чувств к бывшей невесте. Риган боялась, не видит ли Алекс в ней временную замену женщины, которую любит по-настоящему. Но его поцелуи наполнены зарядом такой силы, что она была не в состоянии подозревать его в неискренности. Когда они оказываются рядом, во всем мире исчезают противоречия…
Тут хлопнула входная дверь.
Мерл вернулся домой! И если кто-нибудь из них двоих сейчас не обнаружит хоть крупицу трезвого рассудка, старший брат может застать такую картину: красотка, усевшись на рояле, бесстыже обвивает ногами талию его младшего брата. Оторвавшись от губ Алекса, Риган сдавленно произнесла:
- Мне пора.
- Знаю. - И он подарил ей еще один поцелуй: страстный, горячий.
- Алекс… - Риган сглотнула. - Я иду домой.
- Да-да, понимаю… - По-прежнему держа Риган за талию, он мягко опустил ее вниз. Наконец ее ноги коснулись пола, но колени дрожали, а все нервы звенели, словно натянутые струны.
- Алекс, я ухожу домой, - в который раз повторила она и нетвердой походкой направилась к двери.
Мерл, обремененный двумя тяжелыми сумками, все еще возился у входной двери. Увидев лицо Риган, он испуганно спросил:
- Слушай, ты не заболела? Подбросить тебя до дома?
Бедняга! Ему и не понять, что с ней такое происходит!..
- Нет-нет, спасибо, у меня здесь машина. Со мной все в порядке. Все хорошо. Спокойной ночи, Мерл.
Когда Мерл зашел два часа спустя в библиотеку, Алекс сидел, забравшись с ногами, в просторном кресле и проверял тетради с контрольной работой.
- Смотри, что я принес! Шоколадные пирожные. Хочешь, поделюсь? - спросил его брат и показал целый поднос пирожных.
- Сколько можно взять?
- Бери хоть все. Я приготовил много теста. Так что, если надо, наделаем еще.
Дождавшись, пока Алекс выберет пышущее жаром пирожное, шоколад на котором еще не застыл, Мерл направился с подносом к кожаному дивану. Усаживаясь, он произнес:
- Ну… черт побери, что же ты с ней сделал?
- С Риган?
- Нет, с Барброй Стрейзанд, - оскалился Мерл. - Разумеется, с Риган. Она выбежала из дома со скоростью тысяча миль в час, ненакрашенная, что-то бессвязно бормочущая, с волосами, по которым прошелся смерч…
- А, это… Ты просто еще не знаешь Риган. Ей никогда не удается долгое время сохранять опрятный внешний вид. Даже если разговор заходит о чем-нибудь совершенно невинном, вроде погоды, она тотчас же вскакивает с места и начинает размахивать руками.
- У нее была расстегнута блузка.
Алекс взглянул на брата поверх тетрадей.
- Может, пуговица оторвалась.
- Угу. Хочешь еще?
- Только если мне не придется расплачиваться за это, выслушивая твои нравоучения. Ничего интересного не произошло. Мы просто беседовали, я играл на рояле…
- Ты играл на рояле для Риган? - встрепенулся Мерл. - Проклятье, для Гвен ты никогда не играл! Черт побери, я не помню, чтобы ты вообще когда-либо играл при посторонних - это относится и ко мне.
- Знаешь, Мерл, даже самые закоренелые консерваторы имеют право на причуды. А теперь извини: у меня еще работы минимум на час, а уже около полуночи.
- Намек понял.
Мерл ушел, унеся с собой пирожные. Алекс еще полчаса пытался сосредоточиться на тетрадях, но потом был вынужден отказаться от этого занятия. У него перед глазами все расплывалось. Откинувшись на спинку стула, он потер глаза, решив, что пора ложиться спать.
И тотчас же Риган заполнила все его мысли. О сне пришлось забыть.
Засунув руки в карманы, Алекс вышел через стеклянную дверь в сад. Все вокруг было залито лунным светом, а воздух напоен благоуханием роз и жимолости. Босые ноги вымокли в росе, не успел он пройти и десяти футов. Но Алекс не обратил на это никакого внимания - он думал только о Риган.
О ее губах. О ее теле. О каждом изгибе, впадинке и выпуклости этого тела: о груди, бедрах, шее, талии…
Она полагает, что он все еще любит Гвен и его сердце принадлежит другой. Но это не так. Он начинает понимать это все острее. Когда он увидел, как Риган слушает мелодии песен о любви, когда увидел океан женской тоски в ее глазах, то пришел к выводу, что она боится поверить в любовь. В их любовь. По-видимому, она еще не готова к встрече с настоящим чувством. И он должен показать ей, что такое настоящая любовь. Ему придется быть очень осторожным, чтобы вовремя остановиться и не зайти слишком далеко. Риган никогда не удастся избавиться от своих страхов, если она не поверит мужчине, что тот по-настоящему любит ее.
Он ни за что не причинит Риган новой боли.
Глава восьмая
Взгляд Риган неудержимо тянуло к стоящему на столике у изголовья кровати телефону, но она упрямо пыталась сосредоточиться на раскрытой книге. Прочитав два абзаца и не поняв в них ни слова, она опять посмотрела на телефон.
Кошка, выбрав подходящий момент, прыгнула на кровать, за ней последовали и котята. Они стали уже достаточно взрослыми, и их можно было бы кому-нибудь отдать, да вот только кто возьмет этих бестий? Скарлетт галопом пронеслась по кровати, сбросив случайно трубку с телефонного аппарата.
- Прекрати! - проворчала на нее Риган. - Я уже тебе говорила, что не боюсь звонить ему. Просто я еще не готова. Мне нужно время, чтобы все хорошенько обдумать.
Скарлетт уже несколько вечеров подряд выслушивала вариации на эту тему. Усевшись рядом с телефоном, она посмотрела на свою хозяйку. Но как только Риган положила трубку на аппарат, кошка снова сбросила ее лапой. На этот раз трубка упала на ковер.
Риган недовольно нагнулась за ней.
- Слушай, твои советы не стоят ни гроша. Помнится, твоя знаменитая тезка, Скарлетт О'Хара, страдала тем же. Если бы она не вбила себе в голову глупую мысль, что Эшли Уилкс - "идеальный герой", она была бы счастливым человеком. Взрослые женщины не гоняются за мужчинами, которых им никогда не получить.
Скарлетт, втянувшаяся в игру, сбросила носом трубку, едва Риган положила ее на аппарат.
- Ну хорошо, черт побери! Сейчас я ему позвоню, и мы покончим с этим.
Риган набрала номер.
Раздался один длинный гудок. Второй. Затем трубку сняли. "Говори нормальным голосом, - наставляла себя Риган, - по возможности весело и дружелюбно…"
- Алекс слушает.
Проклятье! Есть ли еще на этой планете мужчина с более проникновенным баритоном? Риган такой не известен. В ее памяти тотчас же всплыли красочные картины того вечера в гостиной. И глаза Алекса, горящие в темноте… Сглотнув комок в горле, она сказала:
- Привет, Бреннан. Знаю, что осталось всего две недели до конца семестра и ты, так же как и я, с головой занят подготовкой к экзаменам…
- Это уж точно, - жалобно произнес Алекс.
- Но я все еще не потеряла надежду заманить тебя на занятия моей группы. Ты посмеялся над моим предложением. Но я говорила совершенно серьезно. Думаю, тебе понравится - и девочкам моим будет полезно услышать точку зрения мужчины на то, о чем мы с тобой спорили. В четверг занятия у меня начинаются в четыре часа дня…
- Время-то я смогу выкроить. Но главная проблема все равно остается. Мне кажется, мужчина, появившийся на твоих занятиях, рискует своим здоровьем и даже жизнью…
- Нет-нет, я ручаюсь за твою безопасность. - Накрутив телефонный шнур на палец, Риган улыбнулась - и это была первая настоящая улыбка за несколько дней. - Посмотри на это вот с какой точки зрения: разве ты не хочешь, чтобы мои милые воинствующие феминистки услышали другую точку зрения?
Алекс рассмеялся.
- Это будет дорого стоить.
- Алекс! Я полагала, ты выше шантажа.
- Я знаю такие понятия, как честь, верность, правдивость, благородство. Что такое шантаж, мне не известно.
Риган деланно вздохнула.
- Ну хорошо, что ты хочешь?
- Как насчет того, чтобы после занятий поехать ужинать на берег океана? Я кручусь как белка в колесе, готовясь к экзаменам, а тут еще эта жара, термометр просто зашкаливает. Мне необходимо отдохнуть.
- Что ж, думаю, нам это удастся осуществить. - Лишь только Риган положила трубку, как Скарлетт юркнула к ней под одеяло. - Ну вот видишь, - сказала она кошке, - ничего страшного не произошло. Я три дня тебе твердила, что позвоню ему. Алекс - настоящий джентльмен. Он ни за что на свете не вспомнит про рояль и все остальное. Он ни за что на свете не сделает женщине больно.
Риган не хотела, чтобы Алекс догадался о ее любви. Она не могла позволить себе оказаться отвергнутой. Она и так прекрасно понимала, как мало между ними общего. И в то же время нельзя допустить, чтобы Алекс полюбил новую Гвен - женщину, которая не сможет по достоинству оценить его. Женщину, которая сделает ему больно. И Риган находила это достаточным основанием для того, чтобы продолжать дружбу. Возможно, после того как Алекс вылечится от Гвен, после того как затянутся его раны, она взглянет на все это с другой стороны. Но до тех пор ее присутствие в его жизни предохранит Алекса от новой боли. Каких бы сердечных мук это ни стоило, она поступит так ради друга - ради друга, которого любит.
В четверг вечером черная полоса асфальта, ведущего к океану, была совершенно пустынной. Риган сидела за рулем. Обхватив баранку одной рукой, другой она придерживала волосы. На улице было душно, как в печке, и все окна в машине пришлось открыть. Она столько переживала по поводу встречи с Алексом - и все напрасно. Лучшего и представить было нельзя.
Риган до сих пор не могла без смеха вспоминать то, как Алекс проводил занятие. Робкий и застенчивый, он стоял перед аудиторией - беспомощный мужчина перед воинствующими женщинами.
- Меня заставила прийти к вам мисс Стюарт, - объявил Алекс. - Ваша преподавательница хочет, чтобы я представил вам какого-либо сказочного героя, воплощающего идеал - по крайней мере с мужской точки зрения. И вот я здесь. Правда, не знаю, согласитесь ли вы со мной…
Девушки были в недоумении.
- Вам знакома сказка братьев Гримм "Румпельштильцхен"? - спросил Алекс. Девушки закивали головами, хотя эта сказка не входила в программу. - Отлично. Итак, дочь мельника попала в затруднительное положение - ее лишат жизни, если ей не удастся спрясть из соломы золотую пряжу. И помочь ей в этом может лишь Румпельштильцхен. Но девушке придется заплатить ему - отдать своего первого ребенка. Единственное спасение - назвать имя мерзкого карлика.
Риган улыбнулась, вспоминая, как Алекс превратил эту сказку в назидательный урок.
- Так вот, эта девушка и есть настоящая героиня. Столкнувшись со злом, она решает воспользоваться единственной возможностью сохранить свою жизнь. Однако, когда злодей выдвигает страшное требование, девушка проявляет мужество и сообразительность. Она идет на все, чтобы спасти своего ребенка. По-моему, это классический пример идеального героя. Девушка не прибегает ни к силе, ни к жестокости - она никого не убивает. Но ум и твердость духа позволяют ей победить силы зла. Наша героиня заслуживает восхищения.
Посмотрев в зеркало заднего вида, Риган взглянула на Алекса.
- Подумать только - я понятия не имела, какой ты изворотливый. Боже милосердный! Ты выскользнул из рук моих девчонок, словно намыленный поросенок.
- Ты хочешь сказать, я свинья? - обиженно откликнулся Алекс.
- Черт побери, ты же прекрасно понимаешь: девчонки ожидали услышать от тебя рассказ о герое-мужчине.
- Слушай, ты мне ни слова не сказала об этом. Хотя, вынужден признаться, я целую ночь копался в книгах, чтобы подыскать подходящую сказку. Уж слишком часто в них появляется на белом скакуне рыцарь, который, взмахнув мечом, освобождает свою принцессу. В старину женщинам редко доверяли первые роли.
- Видишь? Видишь? Что я тебе говорила!
- Вижу, вижу. - Алекс кашлянул. - Но следует ли из этого, что я не имею права спасти попавшую в беду даму, если буду проезжать мимо на белом жеребце?
- Дурачина, из этого следует, что иногда ты должен позволять дамам спасать тебя.
Алекс удивленно поднял брови.
- Ты хочешь сказать, я на это не способен? Присмотрись-ка получше. Ты ведешь машину. Ты приготовила ужин. Я дремлю, задрав ноги кверху. Мне очень нравится, когда меня "спасают". Впрочем, можешь считать, что тебе удалось перевоспитать мужчину с устаревшими взглядами на жизнь.
Риган в ответ улыбнулась. Поворот на дорогу, ведущую к побережью, она нашла без труда. Просто замечательно, что Алекс предложил отправиться после занятий к океану! Поездка заняла меньше часа. Всю неделю стояла невыносимая жара. Пикник на закате, купание в прохладной воде - что может с этим сравниться? Никакой суеты. Никакой грязной посуды. Поостыть, отдохнуть пару часиков - и домой.
Так было в теории. Просто Риган забыла, что, когда она общается с Алексом, на теорию полагаться нельзя. Этот мужчина превыше всего ставил идеал, однако, находясь рядом с ним, она прямо-таки обречена была раскрывать в самом неприглядном свете все свои недостатки. Ей до сих пор стыдно вспомнить, как она потела во время тенниса или как неуклюже ударилась локтем о руль в самый разгар страстных поцелуев… да они даже познакомились после того, как она вывалила книги ему на колени! Но все это меркло в сравнении с сегодняшним вечером.
Риган почему-то была убеждена, что Гвен такого ни за что бы не допустила. Когда "мазда" остановилась у берега, волны с грохотом накатывались на пляж, оставляя после себя мусор и грязь. Порывы горячего ветра швыряли в лицо песок. Солнце скрылось из виду - и в то же время о грозе говорить было еще рано. Однако серое небо и ветер разогнали всех пляжников по домам.
Риган достала одеяло. Едва она попыталась расстелить его в качестве импровизированной скатерти, сильный порыв ветра прилепил одеяло к ее лицу. Пластмассовый стаканчик улетел прежде, чем Риган успела его наполнить.
- Может, лучше перенести пикник в комнату, оборудованную кондиционером? - сухо предложила она.
- Эй, мы же собирались бежать от цивилизации. И не связываться с грязной посудой.
Алекс решил заняться ужином лично. Он расстелил одеяло и придавил края камнями. Расправляться с едой им пришлось как можно быстрее. Ветер вырывал из рук салфетки и угрожал засыпать песком каждую консервную банку, которую они собирались открыть.
Естественно, мерзкий капризный ветер стих, как только они закончили перекусывать. Риган растянулась на одеяле, надеясь насладиться минутами безделья. Алекс сделал то же самое. Они посмеялись над тем, как им не повезло с погодой. Почему-то они всегда могли беседовать вдвоем бесконечно долго. И полностью расслабиться - как настоящие друзья.
- Ты что-нибудь слышала о своем Тае с тех пор, как переехала сюда? - вдруг спросил Алекс.
Риган посмотрела на него. Казалось, он дремлет, положив локоть под голову и закрыв глаза. Вопрос о ее бывшем возлюбленном прозвучал как гром среди ясного неба, но Риган не имела ничего против того, чтобы на него ответить.
- Нет. Впрочем, я и не хочу о нем слышать.
- Гмм.
- Что означает это "гмм"?
- Да так, ничего. Мне почему-то стало интересно, как этот парень мог бросить тебя, будучи уверен, что ты беременна. И вообще, судя по твоим словам, складывается впечатление, что ты на своем веку повстречала предостаточно мужчин, подводивших тебя в трудную минуту. Ты не задумывалась, почему так получается?
- Разумеется, задумывалась. Я всегда ждала, что мужчины будут вести себя словно сказочные герои. К счастью, опыт в конце концов заставил меня глядеть на жизнь реалистически.
- Да, ваши взгляды мне известны, мисс Реалистка. Но у меня почему-то не выходят из головы те парни. Похоже, определенный тип мужчин специально ищет таких, как ты.
- Что ты хочешь сказать? - приподнялась на локте Риган.
- Я хочу сказать: ты полна сил и уверенности в себе. При взгляде на тебя может сложиться впечатление, что ты справишься с чем угодно, да еще связанная по рукам и ногам. Возможно, именно такое впечатление сложилось у Тая. Возможно, только такое впечатление ты и хотела на него произвести.
Риган раздраженно убрала волосы, которыми шаловливый ветер залепил ей глаза.
- Алекс, не понимаю, к чему ты клонишь?
- Я просто хочу, чтоб ты поняла, что ты была в тысячу раз сильнее этого типа, который бросил тебя в беде. Твоей вины здесь никакой нет - виноват он один. Солнышко, но ты же чертовски умная женщина! Я теряюсь в догадках, что ты в нем нашла.
Истинный джентльмен! Никогда не обидит женщину… даже словом.
- Разумеется, я не сразу раскусила его.
- Да. Но, быть может, ты искала именно не героя. По-моему, естественно требовать от любимого человека определенных вещей: чтобы он был честен, чтобы на него можно было положиться в трудную минуту, чтобы ему можно было верить. Но встречаются, скажем, женщина или мужчина, которые чувствуют себя спокойнее с более слабым человеком.
- Ты что же, - взорвалась Риган, - хочешь сказать, это я виновата в том, что Тай оказался мерзавцем?! То есть я нарочно выбрала себе безвольную тряпку?
- Ага, я разозлил тебя?
Скорее, обидел, хотелось сказать Риган, но она промолчала, а Алекс продолжал: