– Только прежде позавтракай, – сказала мама. – Садись-ка. Здесь много всего вкусного.
Внезапно Леандрос почувствовал – аппетит вернулся к нему. Он помог Келли сесть, жадно вдохнув аромат ее манящих духов.
– Ты прекрасно выглядишь. Хорошо выспалась?
– Прекрасно, давно уже так не спала. А ты?
Он сел с ней рядом и вдруг почувствовал странное покалывание в затылке. Что-то изменилось в ней.
Леандрос перевел взгляд на родителей:
– Вы полетите с нами?
– Нет. Мы останемся здесь еще на денек, – ответил отец. – Мы тут собирались кое с кем встретиться. А вы двое возвращайтесь.
Чтобы избежать встречи с папарацци, которые наверняка уже открыли на них охоту, Леандрос позвонил Стефану и попросил подготовить вертолет. Он успел распорядиться, чтобы на Андросе удвоили охрану, там чужих точно не пропустят на территорию.
Через десять минут, расцеловавшись с родителями, они направились к лифту. По пути Леандрос позвонил адвокату и попросил пока ничего не предпринимать. Потом сделал еще один звонок – Фрато, которого нашел на удивление в хорошем настроении. Фрато сказал, что отвечает только на звонки родных, и спросил, когда Леандрос намерен вернуться к работе.
На это Леандросу пока еще нечего было ответить. Он боялся загадывать далеко вперед.
Когда они выбрались из вертолета и подошли к вилле, Келли обернулась к нему:
– Как считаешь, можно нам будет съездить в Хорой? Я понимаю, там нас могут караулить репортеры, но мне просто необходимо купить одежду для беременных. Это юбка – единственная из вещей, в чем мне удобно. А в джинсы я уже влезаю с трудом.
Эта просьба неожиданно привела Леандроса в восторг. Забыв об осторожности, он жадно окинул взглядом ее соблазнительную фигуру, хотя и зарекся это делать. И в результате едва не забыл ответить на ее вопрос:
– Я пополнил охрану, чтобы нас не беспокоили.
– А ты поедешь со мной?
Она вроде бы искренне хотела этого.
– Чтобы купить одежду моей беременной жене? Да я ждал этого момента с самого дня нашей свадьбы!
Келли прикусила губу:
– Я тоже. Я помню, как мы однажды проезжали мимо одного такого магазинчика…
Леандрос подозревал, она уже заглянула туда, когда они оба ждали, что она вот-вот забеременеет… Все те месяцы Келли вела себя очень мужественно, проходя через процедуру за процедурой. И всякий раз ее боль убивала его, когда оказывалось – беременность так и не наступила…
– Давай поедем прямо сейчас. А потом там и пообедаем.
– Я надеялась, ты это предложишь. Но, может быть, мой постоянный голод означает – со мной что-то не так?
Он сдвинул брови:
– Уверен, это нормально. Но на всякий случай покажись своему здешнему врачу во вторник после сеанса. Если и возникнет проблема, он должен знать – ты беременна и останешься на неопределенное время в Греции.
Леандрос тщательно подбирал слова, чтобы не навязать ей решение, которое она еще не была готова принять.
– Я на самом деле уже побывала у него в тот день, когда прилетела сюда.
Это было неожиданностью.
– Я хотела сказать ему спасибо за то, что процедура сработала. Он очень обрадовался за нас.
– А ты сказала ему о разводе?
– Да… И он жалеет. Доктор разрешил звонить ему в любое время. – Келли помолчала, словно думая о чем-то еще. – Дай мне минутку, я только переодену блузку и зайду в ванную.
– Не торопись. Я подожду тебя в машине.
Глава 9
Набег на магазин закончился приобретением двух свободных сарафанов, трех блузок и джинсов "на вырост". Леандрос сложил пакеты в багажник и повез Келли обедать.
Насытившись, она подняла глаза на мужа:
– Я, кажется, объелась, но все было таким вкусным!
От его улыбки у нее защемило сердце.
– Я и сам успел набрать вес за время своего отпуска.
Келли вгляделась в его красивое лицо:
– Твой отпуск пошел на пользу нам обоим. – Он был таким исхудавшим, когда она внезапно нагрянула к нему в офис на прошлой неделе! Но сейчас Леандрос и правда немного поправился и выглядел великолепно.
– Хочешь вернуться домой или предпочитаешь еще немного прогуляться?
– Там дальше, на углу, есть еще один магазин – детский. Я хочу купить костюмчик для Деми. Фран говорит, она растет как на дрожжах. Нужно подобрать что-то симпатичное для годовалых детей.
– Заглянем туда хоть сейчас. – Он положил на стол пару купюр, и они вышли из ресторана.
Келли шла рядом с мужем и сознавала – ей практически больше не на что жаловаться. Леандрос снова был прежним чутким, обаятельным Леандросом, он соглашалея со всем, что бы она ни предлагала. Вот только обычная его жизнерадостность словно померкла…
С каждым днем своего пребывания в Греции она ощущала это все отчетливее. Ей казалось – рядом с ней высушенная, отбеленная версия ее прежнего возлюбленного. Все его жизненные краски как будто потускнели.
"И это – твоя вина, Келли!"
Проблемы их брака изменили его. Конечно, муж любит ее и их еще неродившихся детей. Но он, как видно, больше не испытывает к ней прежней страсти. Если не считать поддержки за локоть, когда она выходила из машины или вертолета, Леандрос практически не прикасался к ней.
Келли вспоминала, как они впервые встретились. Прошли всего сутки после того, как он помог ей завезти в лифт кресло дяди Джима, – и вот он уже целовал ее до бесчувствия. Она никогда не забудет слов, сказанных им после того, как он оторвался от ее губ, чтобы перевести дыхание: "Я так хочу тебя… Нам надо пожениться как можно скорее. Только не говори, что ты не хочешь того же. Я обнимаю тебя и чувствую, как твое сердце рвется навстречу моему".
"Я и не отрицаю", – выдохнула она, пытаясь отдышаться.
"Далеко не все пары испытывают друг к другу такое пылкое, сумасшедшее влечение. Келли, это драгоценный дар, которым нельзя рисковать. Не то ни один из нас уже никогда не будет счастлив".
Ее и сейчас охватывала дрожь, когда она вспоминала последовавшую за этим потрясающую, неправдоподобную ночь и ощущение полного раскрепощения и свободы…
Пока они выбирали подарок для Деми, все эти воспоминания мучили ее. И он даже не предложил купить что-нибудь для их малышей! Прежний Леандрос непременно уже скупил бы целый детский магазин…
Пока продавец заворачивал прелестные розовые кофточку и штанишки, Келли чувствовала, как на нее опускается черное облако. Но именно так начинались все ее прежние страхи и терзания! Она позволила им вырасти в гигантскую проблему, потому что не поделилась ими с Леандросом.
Что там говорится о неспособности человечества усвоить уроки прошлого и обреченно повторять одни и те же ошибки?
Из-за безуспешных стараний зачать ребенка и раз за разом испытываемого разочарования все остальные проблемы выросли до невозможных размеров и разрушили их способность понимать друг друга. И вот теперь она переживала новый внутренний конфликт, который предстояло побороть. А что, если набраться храбрости и спросить у него прямо – что он чувствует к ней теперь?
Почему это так трудно?
Чего она боится больше всего?
Что он скажет ей правду – и правда эта заключается в том, что он уже не испытывает к ней прежнего желания.
"Разве у тебя хватит мужества услышать от него правду?"
Но если нет, значит, сеансы терапии совсем ничему ее не научили.
Они вышли из магазина и вернулись к автомобилю. Выезжая из города, они миновали церковь, в которой когда-то прошло их венчание.
Внезапно Келли повернулась к нему:
– Леандрос? Притормози, пожалуйста, у тротуара.
Беспокойно взглянув на нее, он быстро нашел свободное место для парковки.
– Что случилось? Тебе нехорошо?
– Все в порядке, я нормально себя чувствую. Просто вдруг подумала – я не была в церкви с самого дня нашей свадьбы. Мне бы хотелось на минутку заглянуть внутрь.
Он взглянул на нее несколько озадаченно:
– Зачем?
– Мне так захотелось. Считай это прихотью беременной. У меня в последнее время появляется их все больше. Ты позволишь мне? А знаешь, когда шла подготовка к нашей свадьбе, кто-то из твоих родных упомянул – вы с Петрой тоже венчались на Андросе…
– И ты решила – в этой же самой церкви? – выдавил он.
– Да. Стыдно признаться, но это тоже омрачило мне настроение.
Он выключил двигатель.
– Хочешь, чтобы я пошел с тобой?
"Да, да, да!"
– Если только ты сам хочешь.
– Я бы и раньше привез тебя сюда, но ты никогда не выражала такого желания. Не будь я таким дураком, давно спросил бы тебя почему.
Она покачала головой:
– Я бы не сказала тебе настоящую причину. Не тогда… В день нашей свадьбы я так ничего толком и не рассмотрела, мешали всякие мысли.
– А я не видел никого и ничего, кроме тебя.
Леандрос вышел из машины и помог выйти ей. По мощенному булыжником тротуару они подошли к входу. Келли запрокинула голову. Над изящной белой церковью с решетчатыми окнами, выстроенной в традиционном греческом стиле, поднимались ввысь два голубых шпиля.
Народу в церкви было мало. Келли с восхищением огляделась, залюбовалась росписью стен и потолка. Он провел ее между колоннами вперед, туда, где, давая брачные обеты, они стояли перед иконой Богоматери.
Его серые глаза поймали ее взгляд, и у Келли замерло сердце.
– Что тебе больше всего запомнилось о том дне? – шепотом спросил Леандрос.
– Как я боялась сделать что-нибудь не так перед всеми твоими родственниками и гостями, – прошептала она в ответ. – А тебе?
Его лицо стало очень серьезным.
– Я никак не мог поверить, что ты согласилась стать моей женой. Всю церемонию, которая прошла словно в тумане, я молился, как никогда в жизни, чтобы ты в последний момент не передумала.
– Неужели ты правда боялся?
– С самого первого момента нашей встречи я думал только о том, как бы не потерять тебя. Ты была таким уклончивым, непонятным созданием. Я смог свободно вздохнуть только после того, как священник сделал тебя моей женой.
Эти слова ошеломили Келли.
– Вот как, значит? Выходит, я стала твоей собственностью?! – шутливо возмутилась она.
– Да! – свирепо рыкнул он.
От эмоций у нее перехватило горло.
– А я не могла поверить… Неужели ты любишь меня так же сильно, как я тебя? Чем я заслужила любовь такого мужчины, как ты?
– А в это время я задавал себе этот же самый вопрос насчет тебя. Как могла эта восхитительная, ангельски красивая американская девушка согласиться стать моей женой?
– Я знала только одно – сбылось мое самое заветное желание. – С сильно забившимся сердцем она сжала ему руку. – За эти два года много всякого случилось. И вот, кажется, мы поменялись ролями, и теперь я боюсь потерять тебя…
Сначала ей показалось – Леандрос не до конца понял всю важность ее слов. Но тут она заметила, как поднялась и опустилась его грудь и его пальцы сильно сжали ей руку.
– Мы сейчас стоим перед Богом… Если ты мне солжешь, он это узнает, и я тоже. Я хочу задать тебе вопрос… Леандрос Русое Петралиа, ты по-прежнему желаешь меня, как мужчина желает женщину? Ты понимаешь, что я имею в виду…
Его лицо стало несчастным.
– Келли… к чему все это?
– Если ты хорошенько подумаешь, то сам поймешь.
Она мягко оттолкнула его руку и, выйдя из церкви, не оглядываясь, пошла к машине.
Леандрос схватился за скамейку, чтобы не потерять равновесия. Мысли у него разбегались. Келли в постели была потрясающей любовницей, большего мужчина не мог и желать, но первая никогда не проявляла инициативу – ни на словах, ни на деле. Предоставляла это ему.
Теперь, после сеансов у психолога, Леандрос знал – Келли была слишком не уверена в себе, чтобы первой выказывать свои желания, заявлять о них. Но сейчас Келли сделала нечто совершенно небывалое, намекнув – она хочет его! А ведь они побывали всего лишь на двух сеансах…
Может быть, это священное место, не связанное никак с Петрой, придало ей смелости?
Его охватили противоречивые чувства. Ему захотелось как можно скорее оказаться с Келли дома… И в то же время он боялся: что, если его жена снова позволит ему любить ее, а после этого все-таки решит – жить с ним она не сможет… Он этого не вынесет.
Прежде чем он совершит роковую ошибку и мимоходом утолит свою жажду, им следует продолжить разговор у психолога.
Леандрос вышел из церкви, одновременно ликуя и замирая от страха, и сел вслед за ней в машину. Когда он запустил двигатель, она даже не посмотрела в его сторону.
Выехав на дорогу, он осторожно покосился на нее:
– Сейчас я хочу тебя в сотни раз сильнее, чем раньше. И если я до тебя не дотрагиваюсь, то ты знаешь почему.
– Вот это я и хотела услышать, – прошептала она.
– Келли, ты не представляешь, какое чувство я сейчас испытал. Ты сказала, будто не охладела ко мне. Я жаждал услышать эти слова от тебя и никак не мог дождаться. Ты изменилась и стала в чем-то совсем другой женщиной. Я временами даже не узнаю тебя…
Келли резко повернулась к нему, взметнув золотые пряди волос.
– Тебе так долго пришлось дожидаться слов, которые уже целую вечность живут в моем сердце, – проговорила она тихо, со слезами в голосе.
– Но ожидание сделало их еще более сладостными… И я хочу задать тебе вопрос. Ты согласна отменить развод? Я никогда его не хотел… – Он с силой сжал руль.
Келли легко коснулась его руки:
– Если ты еще не понял, я скажу прямо – да, я больше не хочу развода.
– Слава богу!
– В глубине души я знала – хочу вернуться навсегда. Но той, прежней меня уже действительно больше нет, Леандрос. Та, что сейчас перед тобой, готова тебя любить так, как еще не любила до сих пор. Я ответила на твой вопрос?
Он едва был в силах вздохнуть:
– Не переставай говорить, пока мы не приедем на виллу.
– Леандрос, я обожаю тебя! Как прежде, как всегда. Ты – все для меня, ты моя жизнь! Я просто не могла вынести, когда у нас возникли проблемы…
– Келли, пожалуйста, говори, – простонал он.
– Мне казалось невероятным – как такой любящий муж, как ты, мог одновременно за моей спиной завести интрижку со своей свояченицей? В этом не было смысла, но я не знала, как все это объяснить.
– Не ты одна…
– Мне надо сказать кое-что еще… Прошлой ночью у меня был долгий разговор с дядей и тетей.
Новости сыпались на него, словно метеоритный дождь.
– Если коротко, они согласны переехать на виллу дедушки Манни, как только смогут все оформить. Я говорила, тетя Сибил была против переезда в Грецию из-за опасений за здоровье дяди? Но я и его подключила к разговору, чтобы она не говорила от его имени. – Келли перевела дух. – Ты бы растрогался, если бы услышал, как он тебя любит и как его увлекает идея предстоящего переезда – для него это целое приключение. А когда я рассказала о рыбалке, он воодушевился еще больше. Надеюсь, Фрэнк поможет им устроиться здесь, ну, а после мы найдем им другого постоянного помощника.
Леандрос молча схватил ее за руку и прижал к груди:
– Вот интересно, что скажет Олимпия на следующем сеансе?
– Она посоветует нам сбавить темп.
– Я бы вообще хотел ходить к ней постоянно, чтобы не сбиваться с правильного пути.
Келли сжала его руку:
– Представь, и я тоже. Мы непременно купим ей подходящий подарок, чтобы выразить нашу благодарность. Надо только придумать, какой именно, но сейчас я просто не в состоянии думать – хочу лишь поскорее оказаться в твоих объятиях.
– Давай сейчас выйдем в море на катере? Я только соберу поесть – все, что мы оба любим. Нам нужно хотя бы пару дней – и ночей, чтобы заново узнать друг друга и чтобы больше никого не было рядом.
– А я должна успеть заново очаровать тебя, пока еще не стала размером со слона!
Он счастливо рассмеялся:
– А потом я хочу зацеловать тебя до смерти и вообще не выпускать из постели на работу, но только тебе это не понравится.
– Ты же не хочешь сказать, что…
– Именно что хочу! Через несколько дней ты полетишь в Афины и снова примешь на себя управление компанией. Фрато старается как может, но я знаю – все сотрудники дружно ждут, чтобы ты снова вернулся к рулю.
Затормозив перед виллой, Леандрос обежал машину и бросился к Келли. Она уже открыла дверцу и, вся дрожа, впорхнула в его объятия.
– Целуй меня, мой дорогой! – воскликнула она, отыскивая его губы своими. – И не останавливайся.
Ее поцелуи прогнали последние тени, омрачавшие его помыслы. Каждое прикосновение, каждая ласка наполняли разум и тело невыразимым восторгом…
Леандрос на руках отнес ее в дом. Он был очень бережен и нежен, вспоминая старые и отыскивая новые пути, следуя которыми они дарили друг другу блаженство.
Уже успел наступить вечер, прежде чем они оторвались друг от друга и теперь лежали в тесном объятии.
– Когда мы с тобой первый раз плавали вместе и любили друг друга на берегу, ты напомнила мне картину известного испанского художника Луиса Фалеро "Морская нимфа". Ее обнаженное тело просвечивает через толщу воды и выглядит чрезвычайно соблазнительно. Эта картина сразу меня очаровала.
От ее улыбки по всему его телу разлилось тепло.
– Почему ты мне только сейчас это рассказываешь?
– Потому что ты прежде не была близка с мужчиной и легко смущалась.
Она поцеловала его в губы.
– Но теперь, когда я жду детей – твоих! – ты решил, мне под силу это выслушать?
– Я думал, увидев эту картину, ты бы покраснела – ты божественно это делаешь! Но это было два года назад… А сейчас беременность изменила тебя…
– Это правда.
– Самым изумительным образом! – Он поцеловал ее манящие губы долгим поцелуем. – У Фалеро есть еще картина – "Птанета Венера". В центре ее – богиня с развевающимися золотыми локонами, очень, кстати, похожая на тебя. Сейчас, когда я на тебя смотрю, мне кажется – его натурщица была на ранней стадии беременности. Меня эта картина тоже всегда необычайно притягивала.
– Оказывается, ты любитель нагой натуры!
– Ценитель многих, но любитель только одной, – поправил Леандрос, вызвав у нее нежный смех.
– Вот что… – Она весело взглянула на него. – Раз уж у нас настал час откровений, то и я скажу. Когда ты в тот раз раскинулся на песке, после того, как мы занимались любовью, то словно на моих глазах ожил "Отдых Диониса" из Парфенона. Зрелище невообразимо эффектное!
Леандрос снова рассмеялся:
– Это нечестно. Тот Дионис утратил кое-какие части тела.
Келли провела ладонью по его рельефной груди.
– Самые важные до сих пор на месте. – Оставив шутливый тон, она склонилась к нему: – Я так люблю тебя, Леандрос. Я хочу тебя опять и опять.
– В этом мы с тобой похожи, любовь моя.