- Но это не так. Стать фотомоделью может каждая из вас. - Джесси сделала паузу, ожидая реакции. И она не заставила себя ждать. Все лица повернулись к ней, и, казалось, ее слушают даже самые враждебно настроенные. - Отношение к женщине во многом зависит от того, как она выглядит. То же относится и к мужчинам, правда, в меньшей степени. Так уж устроены люди. - Она пожала плечами и обвела взглядом комнату. - Чтобы быть привлекательной, не обязательно иметь красивое лицо, хорошую фигуру или много денег. Я могу научить вас, как добиться, чтобы все оборачивались вам вслед, когда вы идете по улице. Могу научить, как правильно ходить, как подчеркнуть все имеющиеся у вас достоинства. И обещаю, что, выходя отсюда, вы будете чувствовать себя увереннее, чем в начале занятия.
Все слушательницы невольно подались вперед, обратив к ней улыбающиеся лица. "Да". "Отлично". "Хорошо". Шепот согласных с ней голосов пробежал по комнате. Но тут раздался недовольный голос:
- Тебе просто говорить. Посмотри на себя. - Поднялась толстая темнокожая девочка с двухцветными волосами, на которых еще остались следы завивки. - А теперь посмотри на меня. Ты собираешься стоять здесь и трепаться до тех пор, пока я не стану красавицей?
- Как тебя зовут? - спросила Джесси, быстро оглядев девочку, подмечая достоинства ее внешности.
- Лоретта. - Она переступила с ноги на ногу и, уперев руки в боки, с вызовом вздернула подбородок.
Девочка была из тех, кто отнесся враждебно к ее приходу.
- Послушай, Лоретта. Я здесь не для того, чтобы превратить вас в красавиц. Я не волшебница. Меня зовут Джесси, если миссис Давсон вам об этом не сказала. И никто не совершенен, Лоретта. Просто, чтобы выглядеть лучше, нужно подчеркнуть достоинства своей внешности и постараться скрыть недостатки.
Девочка продолжала стоять, и Джесси подошла к ней ближе, сравнивая их габариты.
- Мы с тобой одинакового роста, может, не совсем подходящего для фотомодели. Когда мне было четырнадцать, я была такого же роста, но казалась очень высокой, поскольку была худой. Можно было отыскать доску с фигурой лучше моей. - На задних партах послышался смех.
Лоретта выпрямилась и стала немного выше.
Несмотря на излишний вес, пропорции ее фигуры были правильными.
- Но это было неплохо. В те времена, когда я решила стать моделью, плоские фигуры были в моде. Через несколько лет работать стало труднее, поскольку моя фигура вышла из моды. На моих широких бедрах одежда сидела некрасиво, поэтому много лет я рекламировала исключительно купальники. Затем широкие бедра вновь вошли в моду, и я снова стала пользоваться популярностью. - Джесси слегка повернулась, чтобы все могли видеть ее фигуру. - Но мне уже двадцать девять, поэтому лучшей моделью я уже не стану. Слишком поздно.
Лица были смущенными. Похоже, они мало что понимали.
- Лоретта, тебе кажется, что моя жизнь была легкой, потому что я привлекательная. Но для работы моделью моя внешность подходила не всегда. Тем не менее, я никогда не прекращала работать и зарабатывала неплохие деньги. Всегда есть работа для фотомоделей, чья внешность небезупречна, для тех, у кого небольшой рост, или излишний вес, или кому за пятьдесят. Теперь ты меня понимаешь, Лоретта?
- Да, - ответила та и опустилась на стул, довольно улыбаясь. - Теперь я могу лететь на Луну.
Девочки засмеялись, и Джесси вместе с ними. Она дошла до стены, развернулась и, стараясь перекрыть шум, прокричала:
- Теперь давайте поучимся изящно двигаться. И давайте опять начнем с Лоретты. Согласны?
Все зашумели еще больше, соглашаясь. Улыбаясь, Лоретта поднялась, покорно разведя руками, и подошла к Джесси.
- Ладно, сделай меня прекрасной. - Судя по голосу, она уже не была уверена, что это невозможно.
- Я думаю, это в наших силах, - улыбнулась Джесси.
Когда пришел Диллон, Джесси с удивлением обнаружила, что успела сделать лишь половину того, что наметила. Она показала Лоретте и миссис Давсон, как правильно двигаться, а сейчас объясняла, как пользоваться косметикой. Но в классе оставались девочки, которым она еще не уделила ни минуты. Дотти, симпатичная девочка с восточным лицом, все время застенчиво ерзала на задней парте и сейчас, поняв, что Джесси собралась уходить, была готова расплакаться.
- Диллон, пожалуйста! Можно я побуду еще немножечко? - Джесси коснулась его руки и посмотрела на него с мольбой.
- Уже половина третьего. Я заходил три раза, но миссис Давсон меня прогоняла. Ты уверена, что хочешь остаться?
- Еще на час. Обещаю, ровно через час закончу. Ох, Диллон, в жизни не делала ничего подобного. - Она рассмеялась, удивленная собственным энтузиазмом. - Так здорово! Похоже, они уже кое-чему научились.
- Тогда я займусь здесь чем-нибудь, если уж ты и впрямь не хочешь уходить.
- Конечно. - Она отпустила его руку. - Большое спасибо.
- Вы очень гостеприимны, - кивнул Диллон миссис Давсон и вышел.
Джесси повернулась к девочкам. Все, без исключения, смотрели на дверь, за которой только что скрылся Диллон.
- Это твой парень? - спросила Лоретта, облекая в слова немой коллективный вопрос.
- Да, мы друзья.
- Ого! - ответила Лоретта, не находя слов, чтобы описать свое восхищение. - Тебе здорово повезло. Правда, девочки?
Кивки, вздохи, свист и невнятное бормотание были достаточно красноречивы, и Джесси покраснела.
- Да, спасибо. А теперь давайте вернемся к занятию. У меня остался всего час.
К ней сразу подошла Дотти, и Джесси вдруг подумала, что в вопросах секса она по сравнению с этими девочками новичок. Она провела здесь несколько часов, но только теперь поняла, насколько верны слова Диллона. Она рассказывала о прическах, о косметике, а их каждодневная жизнь была наполнена алкоголем, наркотиками и беспорядочными связями. После того как она научит их красиво ходить, распрямив спину и развернув плечи, на улице их каждый день будет подстерегать опасность.
- Нам с Памеллой, - тихо сказала Дотти, подталкивая к Джесси свою подругу, - предлагают работу в хорошей фирме. - Памелла встала рядом и кивнула. - Мы обе им подходим, - продолжила Дотти, - но не знаем, как нужно выглядеть в большом офисе. Не могли бы вы нам помочь?
- Мы очень хотим получить эту работу, - сказала Памелла, требовательно посмотрев на Джесси поверх очков.
- Мы хотим уехать из этого города и снять вместе квартиру, - добавила Дотти.
- Хорошо, - улыбнулась Джесси, уже сообразив, как надо изменить их внешность. - Давайте я подберу вам косметику, а потом поговорим об одежде.
Когда вернулся Диллон, Джесси заканчивала рассказывать о том, как надо одеваться, чтобы выглядеть эффектно. Очки уже не скрывали глаз Памеллы, ее тонкие губы, подведенные помадой, уже не казались суровыми и печальными. Тонкая красота Дотти расцвела. Белые вьющиеся волосы Клариссы не скрывали ее маленького очаровательного личика. Яркая косметика была смыта с лица Розиты, и стала видна ее экзотическая красота. Джесси удовлетворенно посмотрела на те вполне ощутимые перемены, которые успела внести за это короткое время.
- Я приеду опять, как только смогу, - пообещала она, оглянувшись в дверях последний раз.
- Да, конечно! Все так говорят, - ответила Лоретта, снова становясь угрюмой.
- Да, я понимаю. Но я обещаю. А вы пока поработайте над тем, о чем я вам рассказала. Дотти, когда вы с Памеллой получите ту работу, оставьте мне записку, где можно вас найти. Мне будет интересно посмотреть, как вы устроились.
- К сожалению, ты не можешь взять их с собой, - мягко сказал Диллон у нее из-за спины.
- Да, я понимаю.
Джесси вышла за дверь и быстро зашагала по коридору. Если бы она могла, то провела бы здесь весь день, пытаясь хоть немного изменить то, что изменить полностью была не в силах.
В конце коридора Диллон догнал ее и схватил за руку, прервав стремительный полет.
- Джесси, подожди! - Взяв за плечи, он развернул ее к себе. - Прости меня.
- За что? - Она уставилась на его грудь. Ее душили слезы. В мире полно людей, которым нужна помощь. Но до сегодняшнего дня ей никогда не хотелось из-за этого плакать.
- За то, что я все это затеял. Я совершенно не подумал о том, что это произведет на тебя такое впечатление.
- Даже не знаю, почему я так расчувствовалась. Может, потому, что вспомнила себя в их годы?
- Я тоже помню свою юность, и именно поэтому я здесь. И таких людей, как мы, здесь очень много. Этим детям еще только предстоит сделать свой выбор, и мы должны им в этом помочь. Я горжусь тобой.
- Великое дело! - пожала плечами Джесси и вытерла слезы. - Я им только рассказала, как пользоваться пудрой.
Диллон снова поднял ее лицо и прикоснулся к нему лбом.
- Ты не хочешь показывать своих добрых чувств, но тебе не удается скрыть свое сердце.
- Не понимаю, о чем ты говоришь.
- Я схожу с ума, и тебе это известно. Я пытался с этим бороться, но ничего не могу с собой поделать. Я никогда не думал, что у тебя окажется такое сердце.
Сказав это, он коснулся ее губ сначала мягко, потом более страстно, и крепко прижал ее к себе. Жаркая волна накрыла Джесси, и она резко отстранилась, чтобы вздохнуть. А он вновь с безумной страстью припал губами к ее рту.
Оглушенная и ослепленная, словно громом и молнией, бушевавшей в них обоих страстью, она ничего вокруг себя не видела и не слышала. Она кружилась в водовороте охвативших ее эмоций, когда вдруг рядом раздался детский голос:
- Здорово!
Сразу же послышался второй голос, а за ним третий:
- Во дают!
- Давай, давай, Джесси!
Диллон оборвал поцелуй и, прижав ее голову к своему плечу, загородил Джесси своим телом от посторонних взглядов.
- Я так и знала, что вы больше чем друзья. - Четвертый голос был подозрительно похож на голос Лоретты. За ним раздался пятый, шестой и так далее. Все это сопровождалось топаньем ног и легкими толчками проходивших мимо людей. Во время этого бесконечного парада Диллон и Джесси стояли неподвижно, не в силах пошевелиться.
- Девочки, - раздался сердитый голос миссис Давсон, - покажите, что вы научились хоть чему-то на наших занятиях! Идите мимо них молча.
- Да, мэм!
Постепенно шум голосов и шарканье ног утихли. Джесси медленно подняла голову с плеча Диллона и посмотрела ему в глаза. Она была подавлена и думала, он тоже смущен. Вместо этого Диллон улыбнулся:
- А дети остроумны! Она напомнили мне, каким я был, когда заканчивал школу. Я сам не раз комментировал действия влюбленных. И у меня это получалось еще лучше. Ведь ты не очень расстроилась?
- Конечно, расстроилась! Я могу представить, как все это выглядело со стороны.
- Страстно! Но я латиноамериканец, моя дорогая. - Он рассмеялся. - А значит, по-другому и не могло быть.
- Прости меня, - жестко сказала она, - но к этим вещам я, видимо, отношусь не так легкомысленно, как ты.
- К каким вещам, Джесси? Это был всего-навсего поцелуй. Ты стесняешься целоваться, но тебя не смущает, что фотографии, где ты изображена в одном прозрачном нижнем белье, громадными тиражами расходятся по всей стране?
- Не знаю, что тебе удалось рассмотреть на этих фотографиях, - резко парировала она. На них я раздета не больше, чем любая женщина на любом американском пляже. И я не стесняюсь свой работы.
- Да? По-моему, ты просто оправдываешься передо мной.
- Так вот, мистер. Мне не в чем оправдываться ни перед вами, ни перед кем-нибудь другим. И если вам не нравится, чем я занимаюсь…
- Гм! Простите, - осторожно сказал отец Тимоти. Джесси и Диллон повернулись к нему, сверкая глазами.
- Да?! - Диллон не совладал со своим голосом, и он прозвучал резче, чем обычно.
- Гм… У нас возникла небольшая проблема. - Отец Тимоти махнул рукой в глубину здания. - Не мог бы ты…
- Я сейчас подойду, - сказал Диллон и вновь повернулся к Джесси.
- Я подожду тебя на улице, - сказала она и прошла между мужчинами. - Мне нужно побыть на воздухе.
С ханжеством Джесси сталкивалась и раньше, но от Диллона этого не ожидала, ни как от человека, о чьих любовных похождениях постоянно ходят слухи, ни как от человека с его положением в обществе. Он сказал немного, но вполне достаточно, и она не собиралась выслушивать его до конца.
Джесси знала, что есть мужчины, которые, глядя на фотографию, где она изображена вылезающей из моря в мокром бикини, воображали, что видят перед собой живую женщину. И уверены, что при случае уговорить ее не составит труда. Многие осуждают ее, составив мнение о ней исключительно на основе рекламных вклеек журналов.
Джесси выбежала из здания на залитую солнцем детскую площадку. Свет был так ярок, что она закрыла глаза рукой, и вдруг услышала плач. Всего в нескольких футах от нее на каменной террасе сидела и плакала навзрыд маленькая девочка. Ее тельце вздрагивало от рыданий.
8
Джесси направилась к девочке. Тут сверху по каменным ступеням террасы сбежал мальчик и опустился на колени рядом с плаксой. Он попытался увести ее с собой. Она сопротивлялась и ударяла его маленьким кулачком. Плач усилился.
- Что ты делаешь?! - сурово спросила Джесси. Мальчик поднял голову, и она его сразу узнала.
- Помогите ей, пожалуйста, - попросил Эмилио, - мне она не дается.
- А что с ней? - Джесси тоже опустилась рядом с девочкой.
- Не знаю. Я оставил ее всего на минуту, а она убежала.
Услышав женский голос, девочка подняла голову. Джесси увидела ангельское заплаканное личико с огромными темными глазами, обрамленное черными вьющимися волосами. Всхлипывая, она протянула к Джесси ручки. Девочка была такой несчастной, что при виде ее дрогнуло бы даже самое жестокое сердце. Джесси, не задумываясь, взяла ее на руки. Ребенок тут же прижался головой к ее плечу и зарыдал во весь голос.
Эмилио поднялся и стал внимательно разглядывать девочку, пытаясь понять, что же все-таки с ней случилось.
- Как ее зовут? - спросила Джесси.
- Ангелина. Я приглядывал за ней, но она слишком шустрая. Я отлучился всего на минуту. Она, наверное, упала. Думаю, она ушиблась не сильно. Ангелина! - Он потрогал ссадину на коленке девочки.
Рыдания немного утихли, Ангелина протянула руку и коснулась плеча Эмилио. Мальчик радостно заулыбался.
- Ты ее хорошо знаешь?
- Это моя сестра. - Он взял ее руку. - Я ее воспитываю.
- Я не знала, что у тебя есть сестра.
Когда Джесси заговорила, Ангелина коснулась рукой ее щеки и ласково взглянула на нее большими карими глазами.
- Ну как ты? - спросила Джесси. - Тебе лучше?
Девочка кивнула, молча обхватила Джесси за шею и уткнулась головой ей в подбородок.
- У нее нет матери, - тихо сказал Эмилио и грустно посмотрел на сестру.
- Но у вас ведь есть бабушка?
- Она очень старая, и мы для нее большая обуза. Я думаю, она и болеет из-за нас.
- О, кого я вижу? - Приход Диллона изменил ход разговора. - Я вижу, ты встретила Эмилио?
При приближении Диллона Ангелина еще крепче обхватила Джесси за шею.
- Ангелина, - мягко сказал он, - ты меня помнишь? Мы вместе с тобой и с Эмилио ходили за мороженым. Помнишь?
При слове "мороженое" девочка повернула голову к Диллону, но по-прежнему крепко держалась за шею Джесси.
- Ты меня все еще боишься?
Ангелина покачала головой, подняла ручку и игриво поприветствовала Диллона. Он засмеялся:
- Привет, малыш! - Переведя взгляд на Эмилио, он спросил:
- Отвезти вас домой? - Тот покачал головой.
- Дойдем, здесь недалеко.
- А как насчет мороженого? До обеда вроде еще далеко.
Мальчик улыбнулся, быстро спрятал протянутую ему бумажку и коснулся руки девочки.
- Пойдем, Ангелина. Нам надо идти. Уже поздно.
Девочка печально посмотрела на Джесси. Ей не хотелось отпускать ее, возвращаться в мир, где у нее не было никого, кроме маленького мальчика, который и так нес непомерный груз на своих слабеньких плечах.
Сердце Джесси дрогнуло, она неохотно опустила Ангелину на землю, и Эмилио, взяв ее за руку, повел домой.
- У них все будет хорошо, - сказал Диллон.
- Ты пытаешься успокоить меня или себя?
- Нас обоих. Мне больно каждый раз, когда дети вот так уходят одни.
- Почему же ты не сделаешь с этим что-нибудь?
- На свете много таких детей, как Эмилио и Ангелина. Я делаю все, что могу.
- Я не говорю обо всех. Я говорю об этих двоих.
Наступила долгая пауза. Стоя рядом, они были заняты каждый своими мыслями. Затем он спросил:
- Пойдем?
- Да. Я устала. Наверное, мне стоит немного отдохнуть.
- А если нам перекусить? Я умираю с голоду.
Джесси вдруг поняла, что голодна. Она ничего не ела с самого утра.
- Да, может быть, салат.
Когда они тронулись, Диллон сказал:
- Я хочу извиниться. Я приношу тебе даже два извинения. По поводу поцелуя ты права. Я зашел слишком далеко, не там и не вовремя. Но чтобы признать это, мне надо было сначала унять свою страсть.
- Это одно извинение или сразу два? - холодно спросила Джесси.
- Одно. Другое - за твои фотографии. Ты имела полное право послать меня ко всем чертям.
- Я знаю.
- Ты злишься?
- По крайней мере - не в восторге.
- Я понимаю, но я не хотел тебя снова разозлить. Просто… - Он покачал головой и, пожав плечами, замолчал.
- Что "просто"? - Любопытство взяло верх над рассудительностью.
- Просто все, что ты сейчас делаешь, - это прекрасно. - Не отрывая глаз от дороги, он взял ее руку и провел большим пальцем по тыльной стороне ладони. Все эти дни мне было с тобой очень хорошо, Джесси, - сказал он. - Даже когда мы ссорились, мне было намного лучше, чем до нашей встречи. Прости меня, если я улыбался не вовремя. Просто я счастлив…
- Я… Я даже не знаю, что сказать.
- Не надо ничего говорить. Когда твой самолет?
- В начале шестого. Но мне надо еще заехать в отель и закончить сборы.
- Ты не могла бы остаться еще на одну ночь?
Она могла бы много чего сказать и, возможно, должна была сказать. Но она ответила:
- Хорошо.
Диллон выдохнул. Обняв рукой за плечи, он прижал ее к себе. И держал ее так, касаясь щекой ее волос, пока они не приехали в кафе. Там он неожиданно заказал салат для них обоих. Потом они поехали на восток от города, к хижине.
Когда Диллон остановил машину около хижины, на фиолетовом небе осталась только узенькая розовая полоска. Они взялись за руки и направились к дому.
- Ты очень спокойна. - Диллон распахнул дверь, но в комнату не шагнул. Ты не передумала?
"Или сейчас, или никогда", - сказала она себе. Если она собирается уйти, то это подходящий момент. Если же она войдет в эту дверь, Диллон справедливо решит, что она согласилась провести с ним ночь в полном смысле этого слова.
- А ты? - спросила она, не дрогнув под его пристальным взглядом.
- Нет.
Дрожь прошла по ее телу, перехватило дыхание. Она больше не боялась стать одной из многих. Ее не волновало, что Диллон попользуется и выбросит ее. Она хотела его. И если ее сердцу суждено быть разбитым, пусть так и будет. Она была готова за одну ночь с Диллоном заплатить разбитым сердцем.