– Зато твой отец понимал, что я возьму тебя к себе. А ты сомневался, да? Уже тогда ты был недоверчив. У тебя хорошая жена, Коннор, ей можно верить: она в любой момент готова кинуться на твою защиту и прикрыть тебя собой, и это прекрасно.
– Да, она уже пыталась. Эта женщина ничего не боится.
– Она сильная, Коннор. И умная, как моя жена. Иногда я думаю, они обе умнее нас. По твоему взгляду вижу – ты не согласен со мной. Тогда ответь на один вопрос. Где сейчас спят наши жены? – В кроватях.
– А мы где спим? Коннор рассмеялся.
– В сыром холодном лесу. Отдыхай, Алек, и перестань приставать ко мне с глупыми разговорами.
Брат усмехнулся и немного помолчал.
– Ну и последнее, – прошептал Алек, закрывая глаза и громко зевая. – Если ты когда-нибудь кому-нибудь расскажешь про этот разговор, я тебя убью.
Криспин отвлек лаэрда от его мыслей, вернув в настоящее.
– Тебя что-то беспокоит? – спросил он, заметив, что Коннор нахмурился.
– Я просто устал, как и ты, – ответил тот.
– Ты весь в грязи и в запекшейся крови. Я тоже. Одному Богу известно, как мы воняем. Пристрою лошадь и сразу пойду к озеру. Ты не собираешься сделать то же самое?
– А что, у тебя есть женщина, на которую ты хочешь произвести хорошее впечатление?
– Да сразу несколько на уме. Но я представляю, что будет с твоей женой, когда она увидит тебя, лаэрд. Она сразу шарахнется в сторону.
Внимание Коннора привлек Куинлен. Вообще-то существовал обычай встречать лаэрда перед крепостью, но на этот раз Куинлен ожидал его возле конюшни. Выражение лица у него было настолько непривычным и странным, что если бы Коннор не знал его как самого себя, то мог бы подумать, что Куинлен, увидев его, испытал огромное облегчение.
Криспин, похоже, думал так же, потому что озадаченно сказал:
– Тут что-то не то.
Куинлен подождал, когда они спешатся, и подошел ближе.
– Все в порядке, Коннор.
– Я так и думал.
– Взглянув на твое лицо, я решил, что у вас что-то стряслось, – заметил Криспин. – Тебе явно полегчало, когда ты нас увидел. Что случилось?
– Полегчало? Да если бы я не был мужчиной, я бы плясал от радости.
– Так в чем дело? – спросил Криспин.
– Хотя я только что и сообщил, что у нас все в порядке, однако есть затруднения, скорее даже маленькие неприятности, – добавил Куинлен, прежде чем обратиться к лаэрду. – Коннор, клянусь Богом, я никогда не женюсь.
– Насколько я понимаю, причина маленьких неприятностей – моя жена?
– Нет, твоя жена никогда не будет причиной маленьких неприятностей, – проговорил Куинлен, с трудом удерживаясь, чтобы не расхохотаться.
Давис к воин помоложе вышли из конюшни забрать лошадей. Конюх подождал, когда его помощник вернется обратно, чтобы подойти и самому поприветствовать господина.
– Хорошо, что вы дома, лаэрд. Ваш черный в стойле, если вас интересует.
– Я и так знаю, что он там, – ответил Коннор, несколько удивленный этим сообщением.
– Ну-у, неделю назад я совсем не был в этом уверен, – покачал головой старик.
– У тебя были с черным неприятности без меня?
– Да нет же, лаэрд, никаких неприятностей у него не было, – поторопился вмешаться Куинлен.
Прежде чем Коннор успел потребовать, чтобы ему объяснили, в чем дело, Куинлен схватил конюха за плед и предостерегающе подергал.
– Твоя госпожа не лгала, она тебе улыбалась. Чувствуешь разницу?
Старик согласно закивал и, поклонившись лаэрду, поспешил в конюшню.
– Что тут творится? – спросил Криспин. – Дэвис совсем свихнулся?
– Они тут все свихнулись, – мрачно ответил Куинлен. – Как еще я уцелел! Но мне нетрудно было разгадать, в чем заключается ее игра.
Криспин с трудом удержался от смеха.
– Ты про жену лаэрда?
– Да. По крайней мере она жива и в полном порядке.
– Черт побери, надеюсь, что так. Криспин не выдержал и расхохотался. Куинлену не понравилось поведение друга.
– Пока смейся сколько хочешь. Но запомни – в мое дежурство миледи не разбилась и не свернула себе шею.
Полагая, что друг несколько преувеличивает насчет Бренны, Коннор покачал головой, давая понять, что он не в настроении слушать пустопорожнюю болтовню, и пошел вверх по дорожке к дому. Он хотел скорее увидеть Бренну, чтобы убедиться, что с ней действительно все в порядке, а потом уже пойти к озеру.
– Пустяки меня не интересуют, Куинлен, – заметил он. – Ты можешь сообщить мне что-то более важное?
– Нет, – ответил Куинлен. – Но зато, как я уже говорил, мне удалось утрясти всякие неприятные мелочи.
– Любопытно узнать, что за мелочи утрясал тут наш друг, – заметил Криспин. – Расскажи, может, тебе легче станет.
Куинлен ухмыльнулся.
– Миледи просила ничего не говорить мужу. А если нельзя сказать ему, то тебе – и подавно.
– Что это такое, чего я не должен знать и что моя жена желает скрыть от меня?
– Это ее сюрпризы. Она их тебе приготовила несколько и не хотела, чтобы я проболтался раньше времени. Она приказала мне молчать. Но если ты настаиваешь…
– Нет. Пусть сама скажет. Ничего дурного, надеюсь, мне не преподнесут?
– Возможно, – единственное, что позволил себе сказать Куинлен.
– Где она сейчас?
– Делает обмеры.
– В каком смысле?
– Сегодня по приглашению вашей жены к нам на целый день приехал отец Синклер, чтобы одобрить план постройки церкви.
Коннор надолго замолчал.
– Где она делает обмеры? Куинлен с улыбкой ответил:
– Во дворе.
– Ты шутишь?
– Нисколько. Она хочет поставить церковь прямо перед окнами жилых комнат.
Коннор и Криспин потрясенно молчали. Куинлен наслаждался их замешательством. Наконец-то они оба начинали понимать, что ему пришлось пережить.
– Ты пытался остановить ее? – спросил Коннор.
– Еще бы! Как только я узнал, что она делает, я стал просить ее подождать тебя, чтобы получить твое разрешение. Чего я только не говорил! Я даже угрожал запереть ее в комнате.
– Из-за церкви? – спросил Коннор.
– Ну, в общем-то не из-за церкви. Была другая причина, заставившая меня прибегнуть к угрозе.
– И как на это отреагировала наша госпожа? – поинтересовался Криспин.
– Она сразу поняла, что я только пугаю ее. Она, должен сказать, так скучает по нашему лаэрду, что очень легко пугается. Подпрыгивает от малейшего шороха, мало ест. Я так. беспокоился, что даже свозил ее к леди Кинкейд, но она заверила меня, что с леди Бренной все в порядке. Должно быть, она права, потому что, как только приехал отец Синклер, миледи исповедалась и ей стало гораздо лучше. А когда я сообщил ей, что до нас дошло известие о твоем скором возвращении, ты бы видел, Коннор, как она обрадовалась! Ну разве что не пустилась в пляс!
– А Джейми сняла швы у нее со лба?
– Нет. Твоя жена сама с этим справилась.
Прежде чем заговорить о другом, Коннор удовлетворенно кивнул.
– Я заметил, ты вернул Эвана на стену. Он же просил больше не ставить его в дозор, он хотел заняться боевой тренировкой, – напомнил он Куинлену.
– У меня для этого были серьезные основания.
– Какие?
– Я доверяю Эвану, уж его-то твоя жена не сможет провести. Она хотела пойти на озеро.
– Но ты ей не разрешил?
– Нет, не разрешил.
– Но она все равно пыталась пойти? – уточнил Криспин. – И тогда ты пригрозил запереть ее?
Куинлен вздохнул:
– Нет, не поэтому.
– Тогда что…
Но тут Коннор, дойдя до конца тропинки и увидев свой двор, потерял дар речи.
Повсюду были вырыты глубокие ямы. Он настолько был ошеломлен таким осквернением собственной земли, что мгновенно взорвался, как пороховой бочонок. К несчастью, женщина, по чьей вине земля была изуродована этими ямами, стояла как раз напротив него на другой стороне двора. Его жена.
И чем дольше он стоял, глядя на нее, тем больше росло в нем желание заорать. Но благодарение Богу, он сумел подавить рвавшийся у него из груди крик, с силой стиснув челюсти и подняв глаза к небу.
Бренна еще не поняла, что муж уже находится рядом, она стояла к нему спиной, причем довольно далеко. Два воина прислонились к стене, наблюдая за действиями госпожи. Как только они заметили лаэрда, сразу выпрямились. Вид у них был такой, будто с его появлением они испытали огромное облегчение. Теперь Коннор отлично понимал почему.
Челюсти его свело до боли. Да поможет ему Бог! Чем дольше он смотрел на ямы, тем сильнее разгоралась в нем ярость. Секунду-другую Бренна не двигалась, потом резко повернулась. В руке у нее был кинжал. Она не вскрикнула, но, увидев ее лицо, он понял, что крик был готов сорваться с ее губ. Глаза ее были наполнены таким страхом, что Коннор смутился. Но, поняв, что перед ней муж, Бренна радостно вспыхнула, выронила кинжал и кинулась к Коннору.
– Я ведь говорил, что она странно себя ведет, – напомнил Куинлен.
Коннор кивнул, но промолчал, глядя, как его жена, обегая ямы, летит ему навстречу. Он ожидал, что она остановится, как только подбежит поближе, и очень удивился, когда она бросилась к нему на грудь и, обвив его руками, поцеловала в шею.
Она вела себя неприлично, ведь за ними наблюдало множество глаз, но Коннор не мог заставить себя рассердиться. Он обнял ее и крепко прижал к себе, как мужчина, желание которого наконец сбылось.
– Я так счастлива, что ты дома, – прошептала Бренна ему в самое ухо.
Он крепко сжал ее и отпустил. Еще несколько секунд она держалась за Коннора, прежде чем отступила.
– Мне столько надо тебе рассказать!
– Похоже, что так. Ты все объяснишь мне сегодня вечером. А Теперь иди и умойся, ты испачкалась об меня.
Куинлен и Криспин с любопытством наблюдали за лаэрдом. Голос Коннора звучал напряженно, но спокойно. Он сумел справиться со своим гневом, и Куинлен был восхищен его выдержкой. Но Криспин знал Коннора лучше. Лаэрд еще даст волю своему гневу и раздражению на тренировке с воинами.
– Куда ты сейчас? – спросила она.
– На озеро.
– Я могу пойти с тобой.
– Нет.
– Но я…
– Бренна, там будут другие мужчины.
– Прости, но не мог бы ты зайти со мной в дом, всего на несколько минут? Я приготовила для тебя в большом зале сюрприз.
– А он не может подождать?
– Может, конечно…
Коннор ждал, когда Бренна отойдет, а она медлила, надеясь, что он передумает.
– Скажи, а ты еще долго будешь занят?
Он прикинул, быстро ли он сумеет успокоиться.
– До вечера.
– Коннор, а ты счастлив меня видеть?
– Да.
Но его хмурое лицо говорило об обратном. Она поклонилась и пошла назад через двор.
– Если уже стемнеет, когда ты станешь возвращаться, будь осторожен. Вся земля перерыта.
– Я заметил! – крикнул он ей вслед.
Все трое молчали, пока леди Бренна не скрылась за углом, направляясь на кухню.
– Она не забыла подобрать кинжал, – заметил Криспин.
– Свой нож она никогда не забывает и постоянно проверяет, на месте ли он, но все остальное теряет по-прежнему. А тебя, Коннор, можно похвалить – ты не вышел из себя.
– Ничего веселого тут нет, Куинлен. В моем дворе двадцать глубоких ям. Немедленно засыпать их!
Отдав приказ, Коннор вместе с Криспином отправился в конюшню за свежими лошадьми. Коннор надеялся, что он справится с гневом, прежде чем снова увидит жену. Он не хотел ее расстраивать. Хотя все время думал, почему эта ненормальная женщина решила построить церковь прямо напротив покоев.
"Она хотела сделать мне приятное, – говорил он себе. – Все время я должен держать эту мысль в голове, когда слово "церковь" будет произноситься в моем присутствии".
– Лаэрд! – окликнул его Куинлен. – Не могли бы вы Уделить минуту вашего времени отцу Синклеру, прежде чем он вернется к Кинкейдам?
Коннор поманил священника и заговорил с ним первым.
– Вам известно, чем испугана моя жена?
– Не могу сказать.
– Мне говорили, она вела себя как-то странно, но после разговора с вами повеселела. Она вам в чем-то призналась?
Священник снова покачал головой:
– Я не могу открыть истину, лаэрд.
– Она исповедалась? – Да.
– Она сказала на исповеди о причине своего беспокойства?
– Если даже и сказала, я не вправе открыть это вам, это будет нарушением тайны исповеди.
Коннор кивнул и отступился.
– О чем вы хотели поговорить со мной?
– Я хотел поблагодарить вас за то, что вы разрешили мне здесь остаться. Я не буду для вас помехой, – пообещал священник. – Я не часто буду здесь появляться. У меня большой приход.
– Свою благодарность адресуйте моей жене, святой отец. Это она просила за вас.
– Я уже поблагодарил леди Бренну. Я ее вечный должник. Она хочет, чтобы я разместился в замке, в одной из комнат. Я очень тронут, но предпочел бы поселиться в отдельном домике, на тот случай, если вдруг кто-то из ваших людей захочет поговорить со мной наедине. Вы не против?
– Нет. У меня есть один свободный домик, чистый, как раз для вас. Когда вы переедете к нам?
– Как только лаэрд Кинкейд разрешит покинуть его. Я бы еще хотел упомянуть об одном деле. Через несколько дней я возвращаюсь в Англию, чтобы объяснить переезд своему начальству. Поездка займет не больше недели.
– Я пошлю воинов сопроводить вас, – сказал Коннор.
– Лаэрд, в этом нет никакой необходимости. Я ношу сутану, и никто не осмелится причинить мне неприятности. Даже те, чьи души давно проданы сатане.
– Не думаю, что дикие звери отнесутся к вашей сутане с должным уважением.
– Я буду держаться главной дороги.
– Ну, как угодно.
– Вы хотели бы передать что-нибудь в Англию? Коннор покачал головой и подождал, когда Синклер уйдет.
Его мысли, конечно, были о жене. Она была очень добра к священнику, заботилась о достоинстве этого человека и о его чувствах. Коннор надеялся, что скоро она научится уважать достоинство и чувства собственного мужа.
Ей следует начать с того, чтобы оставить в покое двор.
Но Боже, как хорошо оказаться дома!
Глава 14
Сюрпризы на этом не закончились. Коннор понимал, что в глубине души жена хотела угодить ему. Однако он никак не мог понять, почему она решила, что осчастливит его, построив церковь прямо во дворе. Может быть, у нее была какая-то другая причина для подобного чудовищного плана? Но если это так, то он скорее сойдет в могилу, чем отгадает ее.
Лишь одна мысль приносила ему успокоение: ничего худшего Ждать уже не приходится. Какие бы еще сюрпризы она ни приготовила для него, они ничто на фоне случившегося.
Но он напрасно на это надеялся.
Он не пошел повидаться с Юфимией, как собирался сделать сразу же по приезде, потому что тогда ему надо было пройти через двор, а значит, пришлось бы обходить все ямы. Куинлен уверил лаэрда, что в них скроется с головой и такой великан, как он. Самому Куинлену уже довелось испытать это на себе. Ему повезло – он свалился в одну из ям едва ли не первым. Если бы с Коннором такое стряслось, он бы все здесь разнес. Конечно, Коннор мог воспользоваться задней дверью… Нет, он не пересечет двор до самого вечера, а к тому времени ямы закопают и он навсегда забудет об этом кошмарном сюрпризе.
Вымывшись как следует, Коннор направился к северному участку стены взглянуть, как за прошедшие две недели продвинулась работа – его люди укрепляли камнями деревянные опоры. Дела задержали его до самого вечера, требуя его присутствия то в одном, то в другом месте.
Солнце заходило, когда он вернулся в конюшню. Как только Коннор ступил внутрь, он сразу заметил, что, во-первых, стойло черного пустует, а во-вторых, Дэвис, завидев его, пытается выскользнуть через заднюю дверь.
Оклик лаэрда прервал его поспешное бегство. Старик остановился будто парализованный.
– Где черный, Дэвис?
– На улице, лаэрд.
Ответ не удовлетворил Коннора. Он приказал конюху подойти поближе и спросил:
– Ты вроде пытался улизнуть, а?
– Пытался.
– А почему?
– Хотел убежать, пока вы не заметили, что черного нет.
– Понятно, – ответил Коннор, еще сдерживаясь. – Ну, говори прямо: где сейчас мой жеребец?
– Он дышит свежим воздухом.
– Чье это распоряжение?
Казалось, Дэвис боялся отвечать ему. Он отступил назад, потом быстро собрался с духом и выпалил:
– Вашей жены.
– Она приказала тебе вывести мою лошадь из стойла? – спросил Коннор, силясь понять, что случилось и почему так нервничает Дэвис.
– Ну… как бы это… не то чтобы она мне приказала…
– Она что, велела Куинлену или Криспину вывести жеребца?
– Нет, она никого из них не просила. Ну, и меня тоже не просила…
Коннор твердил себе: терпение.
– Помоги мне разобраться, Дэвис, и стой спокойно. Ты не выйдешь отсюда, пока я не получу ответа на все вопросы. При ней есть кто-то? Или она пытается прогуливать лошадь сама?
– Ну, может, Куинлен уже поймал вашу миледи. Обычно он так и делает. Я не понимаю, что вы имеете в "иду под словом "прогуливает". Вы могли бы мне объяснить? Я не думаю, что кто-то может просто прогуливать вашего черного.
И тут Коннора озарила внезапная догадка, от которой сердце его бешено забилось.
– На нем кто-то ездит? – Да.
– Куинлен? – Он едва сдерживался от страшного желания схватить конюха за шиворот и вытрясти из него все ответы. – Нет? Так кто же тогда на нем?
Дэвис, уловив вскипевший в голосе лаэрда гнев, состроил жалкую гримасу и ответил:
– Ну, может, и ваша жена. А может, и нет.
У Коннора было чувство, что с самого начала именно это Дэвис и собирался ему сказать. И если бы Дэвис не успел сообщить, что с ней Куинлен, Коннор наверняка бы утратил все свое самообладание. Но поскольку он уже знал это, то уцепился за эту ниточку.
Во имя всего святого, о чем только думает Куинлен, если позволяет Бренне так рисковать? Легковозбудимым жеребцом трудно управлять даже мужчине, и Коннор никак не мог себе представить свою нежную маленькую жену рядом с диким животным.
– Если черный удерет от Куинлена, он может растоптать мою жену. Где они сейчас?
– Лаэрд, думаю, вы меня не поняли. Черный не может убежать от Куинлена, потому что он даже рядом с ним не стоит. Просто Куинлен наблюдает за миледи.
– Боже мой! Так она что…
– Да ничего с ней не случилось. Я точно знаю.
Коннор уже был почти возле двери, когда слова Дэвиса остановили его.
– А откуда ты знаешь, случилось с ней что или нет?
– Да кто-нибудь из толпы уже давно прибежал бы за вами, если бы что-то стряслось с вашей дорогой женой.
– Толпа? Какая толпа?
– Которая за ней наблюдает. Они стали собираться в одно и то же время, ближе к вечеру, уже несколько дней подряд. Никто миледи не мешает, так что вы можете успокоиться. И Куинлен всегда рядом, он за ней следит. А мне не надо стоять и смотреть, я просто выхожу из конюшни и слушаю. Я точно знаю, что делает миледи. Когда она падает, раздается недовольный вздох, а когда держится на лошади – одобрительный гул. В последнее время я слышу только радостные голоса. Значит, миледи освоила мастерство наездника.
– Где они?