* * *
– Мама знает, что ты здесь, Лейтон?
Судя по пожатию маленьких плеч, нет. Клинт чуть не застонал. Можно подумать, им с Роми только этого не хватает! Довольно трудно работать вместе, не сталкиваясь из-за мальчишеских проступков.
– Давай я провожу тебя домой.
Любопытные, серые, как у матери, глаза уставились на ствол дерева.
– Можно, я войду?
Призрак Роми все еще бродил по его дому, и присутствие Лейтона усугубило бы дискомфорт. Как будто построенному год назад дому не хватало пары штрихов.
Жены. И ребенка.
Смешно думать, что он планировал дом как убежище старого холостяка. Строя, Клинт все же думал, во что это выльется. Однако, когда он вечерами сидел на балконе, дальше представления простых объятий мысли не шли. Безликой и безымянной женщины – больше аромат, чем что-то реальное...
– Может быть, в другой раз. С мамой.
Лейтон застонал.
– Ты все еще сердишься на нее? С того вечера? – спросил Клинт.
– Это она на меня сердится! Она всегда на меня сердится.
У Клинта складывалось впечатление, что этот ребенок – мастер манипуляций. Пользуется тем, что мать слишком боится его потерять...
– Как думаешь, почему?
Лейтон нахмурился:
– Сумасшедшая.
Клинт еле успел заменить смех улыбкой. Как же не любить такого честного ребенка?!
Если бы у него был сын... Стоп. Дальше не надо. Этот материал следует держать надежно запертым в безопасном месте.
Какое-то время они шли в дружном молчании.
– Как прошла тусовка прошлой ночью?
– Здорово!
И Лейтон весело стал перечислять все, что они делали. Историй, в которых Стив Лоусон оценивался очень высоко, хватило на три четверти пути. Наконец рассказчик стал выдыхаться.
– Настоящая мальчишеская ночевка, – удалось вставить Клинту, когда Лейтон ненадолго замолк.
– Папа у Кема такой потрясный! Он полицейский. Я видел его оружие.
Клинт нахмурился:
– Видел оружие? В доме?
– Ага.
Если это правда, то у Лоусонов была не просто тусовка.
Клинт остановился и прищурился:
– Правда?
Лейтон отвел глаза:
– Ну-у, кобуру. В которой могло же быть оружие. "Хорошо. Большое облегчение, что эту новость не надо преподносить матери".
– Да, мистер Лоусон – потрясный! – продолжал восхищаться Лейтон и вдруг спохватился: – Но все же не такой, как вы.
Клинт улыбнулся:
– У полицейских и солдат есть кое-что общее.
– Правда?
– Да. И тех и других учили защищать общество, уважать форму и все, что с ней связано.
– Я буду солдатом.
"О-о, твоей матери это не понравится".
– А почему не офицером полиции?
– Ага. Или офицером полиции. Или пожарным.
"Уже теплее".
– А как насчет лесничего? Они защищают лес и тоже носят форму. Их тоже специально учат.
Кажется, Лейтон колебался:
– Мой дед был солдатом. Большим.
– Откуда ты знаешь? Я думал, ты с ним незнаком.
Лейтон отвел глаза и замедлил шаги. Клинт видел, что ложь уже готова сорваться с его губ.
– Только правду!
Лейтон сердито взглянул на Клинта:
– Он иногда заходит в школу на большой перемене. Взглянуть на меня.
Клинт напрягся. Какого черта школа это допускает? И какого черта такой человек, как полковник Мартин Карвелл, ошивается возле начальной школы?
Он как можно равнодушнее спросил:
– Мама об этом знает?
– А вы хотите ей рассказать?
Они уже приближались к дому.
– Нет, но, может быть, когда-нибудь ты ей расскажешь... Просто чтобы она знала. У вас с ней не должно быть секретов друг от друга.
– А у вас есть секреты?
Ох уж эти восьмилетние пацаны! Клинт нахмурился:
– Какие?
– Мама говорила, что у вас полно тайн.
Он и думать не думал, что она с кем-то болтает о нем.
– С кем же она говорила?
– Ни с кем. Просто пылесосила и очень сердилась.
Значит, Роми Карвелл ругает его, когда пылесосит? Клинт улыбнулся. Это неплохо. Совсем неплохо.
* * *
– Лейтон, опять?!
Роми спустилась со ступенек и зашагала по лужайке. Она не обращала на Клинта внимания, но его тело на ее появление отреагировало немедленно.
– Видишь ли... – замямлил Лейтон.
Клинт откашлялся:
– Сам виноват, друг. Ты же знал, что ко мне ходить нельзя. Теперь держись как мужчина.
Лейтон взглянул на него и расправил плечи. И оказался перед матерью. Ждавшим его наказанием.
А такового не последовало. Роми всего мгновение выглядела сердитой, а потом обняла мальчика за плечи и подтолкнула к дому. Он убежал.
"Ребенок ребенком. Опять с него взятки гладки".
Она вскинула руки:
– И не начинайте!
– Чего?
– О том, что он убежал без разрешения, я поговорю с ним потом. Сейчас не время и не место.
Клинт хотел было сказать кое-что о пользе немедленной реакции на проступок, но воздержался: какое он имеет право учить мать? Ей и так трудно справляться с Лейтоном. Сын был ее ахиллесовой пятой.
Кроме того, сейчас Клинта больше всего привлекали пухлые губы. И то, как они двигались. А потом сжались...
– Простите, что вы сказали?
– Думаю, увидимся на работе, – пробормотала она.
Это означало: "Благодарю вас, не сейчас".
"Может, и к лучшему? Не нужна мне Роми".
Клинт не хотел, чтобы тонкий лавандовый аромат задержался в его сознании дольше, чем она сама в его доме.
Ему стало легче.
– Возможно, нет. У меня есть кое-какая работа по дому. Вероятно, я не смогу часто подъезжать.
Вот и все. Вряд ли она покраснела от разочарования.
– А-а, ладно, тогда... заходите как-нибудь, Клинт.
Только и осталось, что намек на смущение в ее глазах.
Он не увидит ее, пока не обретет способность контролировать себя на случай, если она рядом. А если не удастся... Что ж, он знает, как с этим справиться.
* * *
Как это она забыла, что Клинт заполняет собой весь проем?
Он возник в двери кухонного закутка, разбросав руки по дверному косяку под самыми невероятными углами. Сегодня он был чисто выбрит. И рубашка вроде новая. Но все равно вид пугающий...
Симоне самым неприличным образом разинула рот и чуть не выплеснула из кружки весь кофе. Но, когда Клинт наконец оторвал от Роми взгляд и перевел его на Симоне, та вернула кружку в нормальное положение и пробормотала:
– Я... мм... ладно, пока...
Он посторонился и позволил ей улизнуть. А потом снова заполнил собой проем.
Роми покачала головой. Она только что выясняла по Интернету, где в Штатах работал Джастин.
– Вы действительно ничего не пытаетесь выяснить про тех людей, которых нанимаете на работу, Клинт?
Он наконец прошел в дверь:
– И вам доброе утро!
Улыбка Роми стала напряженной.
– Доброе утро, Клинт. Чем могу помочь?
Потемневшие глаза впились в нее.
– Как дела?
– Все хорошо. А у вас?
– Ладно, давайте начнем сначала. – Носком огромного ботинка Клинт захлопнул дверь и придвинулся к ней.
Она немного подалась назад. Прямо в чуланчик.
– Извините за то, что произошло в моем доме. Я не собирался...
Роми немного расслабилась:
Я не имела в виду вас. Я не могу... не переношу некоторых вещей. Но это не имеет отношения к вам.
– Я надеялся... Что вы делаете в пятницу вечером?
У нее взлетели брови. Одиночество повлияло на его рассудок? Разве нужно еще что-то говорить?
Клинт заторопился:
– В городе проводится акция по сбору денег для программы защиты среды обитания на миллионе акров. Ожидается, что приедут все крупные землевладельцы региона. – Он нервно сглотнул. – Я хотел бы, чтобы и вы поехали. Встретились бы кое с кем из местных. Это хорошая возможность наладить связи.
Странно видеть, что он нервничает.
– А, так это по работе?
– Если вас так больше устраивает. Но вам понадобится платье...
Сочувствие сразу выветрилось. Роми поджала губы:
– Вы говорите так, словно у меня ни одного нет!
– Я имел в виду вечернее платье. Нарядное. Это официальная встреча.
Она скрестила руки на груди:
– Если вы ни разу не видели меня в платье, то не надо считать, будто их у меня нет вообще. У каждой женщины есть вечернее платье для официальных приемов.
Он вскинул руки:
– Перемирие, кадет. Я только хотел удостовериться, что вы понимаете, о чем идет речь.
Роми знала, что такое сбор денег. И какой дурочкой, по его мнению, она была.
– Вы думаете, я поставила бы Уайлд-Спрингс в неловкое положение? Вы бы еще моим нижним бельем поинтересовались!
Зеленые глаза сразу вспыхнули.
– Так я пошел?
– Если речь о работе, то да. Я там буду. В платье.
– Отлично. Заберу вас в шесть. – И он направился к двери.
– Постойте, зачем меня забирать?
Он обернулся.
– Хм, может, лучше мне забрать вас?
– Вы хотите заехать ко мне? – Он улыбнулся и пожал плечами. – Ну что ж, я буду ждать вас в шесть.
Он вышел из кухни, а она все еще кипела.
Надо же! Черт бы его побрал! Оскорбить ее гардероб! Усомниться в ее профессионализме! Грудь вздымалась от невысказанной ярости. Потом негодование поутихло. Тридцать миль туда и тридцать до дома. Ночью. Вместе. Один на один. С человеком, которого она не может выкинуть из головы и при этом не в состоянии находиться с ним в одной комнате.
И никого из сотрудников рядом. И потом, надо же еще купить платье...
Роми так расстроилась, что остатки кофе выплеснула в раковину.
* * *
Роми увидела Клинта в тот же миг, как подъехала к его дому. Ровно в шесть часов.
Он подстриг волосы покороче. Не настолько коротко, чтобы военной стрижкой раздражать ее, но все же открылась чистая линия лба и еще заметнее стал квадратный подбородок. Интересно, где он нашел одежду на свои плечи? Черный пиджак, черная рубашка, черный галстук.
Она получила представление того, как выглядит Клинт в полном снаряжении "Тайпана". С той же легкой грацией, с какой он шел сейчас к ней, он нес бы еще фунтов сто оружия.
Он уставился на Роми. Потом показал большой палец.
Она вышла, ступив на покрытую листвой землю. Шелк платья слегка холодил кожу.
При свете фар Клинт искоса смотрел, как она приближается. Когда Роми подошла и встала рядом, он судорожно сглотнул и покачал головой:
– Вы выглядите... ошеломляюще.
Она и чувствовала себя так. Вышитый корсаж соблазнительно облегал грудь и поддерживал все, что надо, там, где надо. Шелк спадал до бедер и далее до щиколоток. Вот только пульс у нее колотился даже там, где не должен бы.
– А вы... опасно выглядите... но хорошо.
Как это может чувствоваться, если их разделяет не менее ярда? Как важно поддерживать безопасную дистанцию!
– Может, нам пора ехать? – предложил он.
Она опять обошла машину и взялась за ручку дверцы, но на ее руку легла огромная ладонь.
– Позвольте вести мне, – сказал Клинт и, пока Роми не успела возразить, добавил: – Не должна Золушка сама везти себя на бал.
У нее перехватило горло. У Клинта были такие теплые пальцы...
– Так вы разрешите, Роми?
Она отступила и отдала ему ключи. Оказывается, что это очень трудно – просто дойти до пассажирской дверцы. Роми уселась на кожаное сиденье и старательно разгладила платье на коленях.
Очень успокаивает. Маниакальная любовь к порядку пришлась на этот раз как нельзя кстати.
– Прекратите это, пожалуйста, а то я не ручаюсь за себя...
Испуганные глаза метнулись на него, и руки замерли.
Страсть словно заполняла весь автомобиль, и это была не только его страсть.
"Тридцать миль! Боже мой..."
Глава 7
Разумеется, Роми не надеялась хорошо провести время на этом вечере. Через полчаса она, можно сказать, выпала из маленькой "хонды", доведенная почти до отчаяния тем самым электричеством, о котором говорила Симоне.
По меркам Австралии тридцать миль – небольшое расстояние, но Роми вообще никогда в жизни далеко не уезжала.
Они приехали и смешались с толпой таких же нарядных людей. И это помогло Роми справиться с сознанием, как одета она и как на ее наряд реагирует Клинт. И как его реакция действует на нее. Но костюмы костюмами, а не было здесь человека, который не заинтересовался бы появлением Клинта Маклейша.
Куда бы он ни пошел, все взгляды следовали за ним – любопытные, честолюбивые, завистливые. Роми особенно раздражала одна пожилая, о чем-то спорившая пара.
Роми перевела свое внимание на остальную публику. Здесь присутствовала половина округа, и кое-кого она узнала. В углу, дико жестикулируя и расплескивая белое вино, оживленно беседует Симоне. Возле бара скучает Джастин. Роми кивнула и приподняла в знак приветствия бокал, увидев Кэролайн и Стива Лоусон. Она была им благодарна за то, что они любезно пригласили Лейтона вместе с их детьми посмотреть фильмы под надзором приходящей няни. Лоусоны с улыбкой двинулись к ней, но Кэролайн вдруг остановилась и потянула Стива совсем в другую сторону.
– Хотите еще?
Возле нее появился Клинт с шампанским в одной руке и чем-то похожим на сок в другой.
Роми перехватила любопытный и веселый взгляд Кэролайн, который та бросила на нее, перед тем как исчезнуть.
– Нет, спасибо, у меня есть. О машине помните?
Клинт любезно подал ей сок и поставил нетронутое шампанское на поднос пролетавшего мимо официанта.
– А вы что, не выпьете? – полюбопытствовала Роми. Она не видела сегодня Клинта с алкоголем. И опять нахмурилась – вообще ни разу не видела.
Он рассеянно оглядывал комнату:
– Я не пью.
"Неудивительно! Лучшего кандидата в алкоголики я еще не встречала".
Словно прочитав ее мысли, Клинт объяснил:
– Не люблю затуманивать голову. Моему бизнесу это противопоказано, приводит к обратному результату. – Его взгляд мимолетно коснулся расшитого корсажа. Роми посчитала, что ей это почудилось. – Мои ощущения уже настолько запутались, что не нуждаются в ликере.
Вот именно, "запутались"! Она весь вечер чувствует то же самое.
– Что вы делаете? – пискнула она, внезапно оказавшись в танцевальном кругу.
– Это называется танцами, Роми. Людям они нравятся.
– Вы не спросили, хочу ли я танцевать!
– И без надобности. Вы так выглядите, что к вам хочется прикасаться или целовать. Учитывая собравшуюся аудиторию, я решил прикоснуться.
Она открыла рот, как та форель, которую Клинт ловил в водах Уайлд-Спрингс. Он втащил ее в плотный круг и притиснул к себе. Благодаря каблукам ее щека оказалась на уровне его плеча, а не груди. Они легко двигались под нежную мелодию.
"Это не небесное блаженство. Господи, это сами небеса!" У Роми было не очень много опыта, и она не знала, то же ли самое чувствуют другие танцующие? Так же ли пахнут другие мужчины? Такой же ли трепет вызывают их поцелуи, как его? Хотелось бы ей навсегда остаться в его объятиях и никогда их не покидать. Чтобы он холил, лелеял и охранял ее.
Представить, что было бы, если бы...
– Нет! – Она отшатнулась.
Он дал ей немного воздуха, хотя и не полную свободу.
– Принимая приглашение на вечер, я не думала, что весь вечер буду прикована к вам.
Не стоило бы этого говорить, но надо же держать дистанцию!
Он сверкнул глазами, однако ничего не сказал и ослабил хватку. Но не отпустил. Она нервно оглянулась в поисках помощи. Конечно, никакая опасность ей не грозила, но ощущение безопасности вдруг исчезло.
Он напрягся:
– Ваши сигналы сбивают с толку, Роми. Они включают мои завоевательские инстинкты. Я натренирован преодолевать препятствия, а вы умеете их создавать.
Завоевание. Преодоление. Это не ее понятия, но они будят животное, которое дремлет где-то внутри ее и иногда просыпается. Древний инстинкт равняться на сильного мужчину, который может поддержать и защитить. И помочь плодиться.
Роми, как могла, боролась с таким дарвинистским откликом млекопитающего, сознающего, что самец великолепен.
Вдруг, словно ниоткуда, рядом возник Стив Лоусон. Лицо у него было бледнее обычного, но решительное.
– Не хотите потанцевать, Роми? – И только после этого встретился с неприветливым взглядом Клинта: – Вы не возражаете, юноша?
"Будь благословен ты и твоя храбрость, Стивен Лоусон! Рыцари в сияющих латах не всегда появляются на лошади".
Озабоченное лицо Кэролайн мелькало в толпе. Роми высвободилась из крепкой хватки:
– Спасибо, Стив, с удовольствием. Юноша не возражает.
Она почти упала в осторожные объятия друга, а Клинт растворился в толпе. В первые минуты Стив просто поддерживал ее и непринужденно болтал, давая ей возможность прийти в себя.
Когда эта мелодия закончилась и началась другая, место Стива занял кто-то совершенно незнакомый. Потом еще кто-то. И еще. Роми перетанцевала с половиной города. Потом начала подозревать, что этот поток организовала Кэролайн.
После неудачной попытки вернуть ее Клинт занял пост в углу комнаты, отпугивая взглядом любого, кто к нему приближался.
Роми очень устала к тому моменту, когда в танцах сделали перерыв, но вот удивительно – ей в самом деле нравилось находиться в центре мужского внимания. Когда такое было?
Потом опять пошла череда новых кавалеров, и это позволило Роми не особо задумываться над грозовой тучей, сидевшей в углу. Или раздумывать о своих чувствах к Клинту.
– Роми?
Она обернулась:
– А, Джастин, привет!
– Вы сегодня танцевали со всеми, кроме меня.
"Ох, не сейчас! Очень хочется домой".
– Извините, Джастин. Я очень устала.
Он нахмурился:
– Серьезно, Роми. Вы танцевали почти со всеми, кроме меня.
Она видела его лицо, чувствовала запах алкоголя.
– Я понимаю, Джастин, но, извините, я правда очень устала...
Джастин обнял ее за талию:
– Потанцуйте со мной...
Вблизи его глаза были очень похожи на глаза брата. Но взгляд Клинта туманился чувственностью, а здесь говорили лишь выпитое спиртное и сексуальный запал. Она попыталась вывернуться. Он не позволил. Тогда Роми сделала лучшее, что могла. Она положила руку ему на спину, нашла на плече волшебную точку и со всей силы нажала.
Джастин покачнулся, левая рука беспомощно повисла.
– Черт...
– Вы не расслышали, Джастин? Я сказала "нет"!
На ее повышенный голос обернулось несколько танцующих. Он впился в нее смущенным взглядом:
– Это всего лишь танец, Роми.
– Все еще больно? – участливо поинтересовалась она.
Отводя глаза, он потер плечо:
– Нет, все хорошо. Извините. Наверное, я много выпил.
– Может быть, вам выйти на воздух?
Он что-то пробормотал и пошел к бару. Роми вздохнула и взяла со стола сумочку. Можно посидеть в машине. Она вышла в боковую дверь и вдоль стены здания направилась к парковке. Вдруг вокруг ее талии обвились сильные руки.
– Клинт!
– Вы уже закончили игры с мужчинами? – сердито спросил он.