Когда Афина закончила, никто не шелохнулся. Затем лорд Максвелл начал хлопать, к нему присоединились Остальные холостяки, разразившись бешеными аплодисментами - от восторга и, предположила Молли, некоторого облегчения.
Она и сама была рада, что выступление закончилось. Когда спустя минуту Афина вернулась в раздевалку, Молли сглотнула и попыталась сказать "Отлично сыграно", но ее горло перехватило.
- Да, очень… - начала Банни дрожащим голосом и замолкла.
- Это всего лишь я, глупышки, - сказала Афина, - а не леди Макбет.
Но ее губы изогнулись в самодовольной улыбке. Ей явно понравилось, что она всех перепугала.
Общее настроение изменилось, когда на сцену вышла Джоан.
- Она совсем другая сейчас, правда? - сказала Молли, обращаясь к Банни. - В ней нет горечи, ожесточения. Она кажется… умиротворенной.
- Особенно сегодня, - отозвалась Банни. - И она великолепно выглядит.
Платье Джоан было изрезано в лоскуты, представляя собой золотистый каскад, оттенявший ее строгую красоту.
- Я прочитаю отрывок из "Колыбельной юному вождю", - произнесла она звонким голосом и безмятежно улыбнулась слушателям. - Сочинение сэра Вальтера Скотта.
Молли на мгновение замерла, она догадалась, что Джоан выбрала это стихотворение в честь своего сына. Неудивительно, что она никому не сказала, что собирается читать! До последних нескольких дней это была ее тайна.
Джоан опустилась на колени, склонила голову и закрыла глаза. Спустя несколько секунд она открыла глаза и, согнув левую руку, устремила на нее взгляд, словно держала в ней ребенка.
- О! - произнесла Банни, взглянув на Молли со слезами на глазах.
Молли тоже прослезилась.
Джоан начала медленно раскачиваться, читая с листка, который она держала в правой руке:
Усни, мой мальчик, глаза закрой.
Был рыцарем славным родитель твой,
А мать была леди, сама краса.
Твои эти башни, поля и леса.
Мужчины хранили молчание, но по их внимательным лицам было видно, что им нравится прочувствованное выступление Джоан. Ламли даже украдкой вытер щеку носовым платком.
Когда она закончила, раздались бурные аплодисменты. Джоан присела в реверансе, посылая зрителям воздушные поцелуи, и ушла со сцены.
- Это было чудесно! - сказала ей Банни.
Молли сжала ее в коротком объятии.
- Мы так гордимся тобой.
- Спасибо, - улыбнулась Джоан.
Подбежала Афина:
- Где Хильда? Она следующая!
Но Хильда исчезла. Сердце Молли тревожно забилось. Она так старалась, репетируя с Хильдой ее стихотворение. Что могло с ней случиться? Где она?
Прошло полминуты, что, по словам Афины, в театре считалось вечностью. С апломбом бывалой актрисы она вышла на сцену, сложила руки на груди и заявила:
- Нам придется сделать небольшой перерыв, потому что Хильда, кажется…
- Стойте! - крикнула Хильда откуда-то из темноты. - Я здесь!
Она вышла на сцену со свитком в одной руке и веткой в другой.
Афина бросила на остальных любовниц озабоченный взгляд.
- Что она затеяла? - спросила Молли. - Свиток - это ее стихотворение, но зачем ветка?
- И эта мстительная улыбка? - добавила Джоан.
- Не представляю, - отозвалась Банни, - но я обеспокоена.
Афина содрогнулась.
- У нее взгляд исландского воина, такой яростный, что в мое храброе английское сердце закрался страх. Полагаю, такой же взгляд был у ее предков, когда они совершали набеги на другие страны.
- Все в порядке, Хильда? - окликнул ее капитан Эрроу.
Хильда, стоявшая с величественным, как у ледяной королевы, видом, нахмурилась и ударила о землю четкой.
- Нет! Не в порядке! - заявила она и швырнула ветку на землю.
Глава 37
Любовницы дружно ахнули.
- О Боже, - произнесла Молли. - Боюсь, все мое обучение оказалось напрасным.
Хильда издала звук, похожий на рычание, развернула свиток, разорвала его в клочья и растоптала обрывки ногами.
Но почему?
Молли переписала стихотворение большими буквами на свиток, чтобы его было легче читать.
На сцене Хильда снова подняла свою ветку.
- Хильда, - окликнула ее Молли громким шепотом и поманила рукой. - Ты что, знаешь стихотворение наизусть?
Хильда подошла к краю сцены.
- Нет, - сказала она со слезами на глазах. - Я не хочу читать стихотворение Байрона. Он плохой. Кухарка рассказала мне сегодня утром, что у него слишком много женщин.
Афина вздохнула:
- Джоан пыталась сказать тебе то же самое. Несколько дней назад!
Хильда пожала плечами:
- Капитан Эрроу намного лучше лорда Байрона. Капитану Эрроу нравятся исландские девушки. - Она улыбнулась: - У меня есть история получше для сегодняшнего вечера.
- Какая? - спросила Афина.
- Сказка. С моей родины.
И прежде чем они успели вмешаться, она вышла на середину сцены.
Молли скрестила пальцы, надеясь на лучшее, когда Хильда начала говорить на своем родном мелодичном языке, который никто не понимал. Тем не менее ей удалось завладеть всеобщим вниманием. У нее был звучный голос, и она умело подражала старушечьей походке и ребенку, сосущему палец. А потом она умудрилась изобразить, как старуха шлепает ребенка.
- Она довольно разносторонняя актриса, - заметила Банни.
- Либо это, либо она рехнулась, - отозвалась Джоан.
Хильда подняла ветку и зарычала.
- Рехнулась, - сказала Афина, наморщив лоб. - Точно рехнулась.
Молли не могла не хмыкнуть. Хильда оказалась полна сюрпризов. И хотя никто ничего не понял, она определенно заслужила очки за свои старания.
Хильда произнесла что-то восторженное по-исландски и, просияв, вскинула руки вверх.
Мужчины захлопали, вначале вежливо, затем начали хлопать, сопровождая аплодисменты свистом и выкриками:
- Браво! Браво!
Афина вышла на сцену.
- Мы просим прощения за небольшой перерыв, прежде чем начнется последнее выступление - Далилы.
Радостное настроение Молли мгновенно улетучилось. Сердце ее оборвалось и ухнуло вниз. За хлопотами она умудрилась забыть о собственном выступлении. Стараясь не подавать виду, она вернулась в раздевалку. В конце концов, она тщательно репетировала. Она просто прочитает свой отрывок, как учил ее Гарри, - прохаживаясь по сцене и соблазнительно покачивая бедрами, как это делают любовницы.
- Где моя книга? - пробормотала она, но остальные любовницы были слишком увлечены беседой.
Молли отбросила в сторону несколько платьев.
- Где моя книга? - повторила она громче, заставив их обернуться. - Я оставила ее вот здесь. Это "Кубла Хан".
- Я видела ее, - сказала Банни. - Перед тем как мы отошли, чтобы помочь Хильде.
Все принялись озираться, но книги нигде не было.
Глаза Джоан расширились.
- Неужели сэр Ричард…
- Он не мог этого сделать, - возразила Афина. - Он сидел среди публики.
- Все время? - уточнила Банни.
- Не имею понятия, - отозвалась Молли. - Все были так ошарашены вспышкой чувств Хильды, когда она вышла на сцену, что, возможно, ему удалось незаметно ускользнуть.
- И зачем ему понадобилась книга? - встревожено спросила Банни.
- Скорей всего чтобы уничтожить ее, - сказала Афина.
Хильда прищурилась:
- Я займусь им. И найду эту книгу. А потом убью его!
Джоан взяла ее за руку:
- Боюсь, слишком поздно. Он, наверное, утопил ее в озере.
- Это единственный логический вывод, - вздохнула Афина.
Банни покачала головой:
- Мне так жаль, Далила.
- Давайте скажем мужчинам, - предложила Джоан. - Как минимум они зададут ему хорошую взбучку. И потом, остается крохотный шанс, что она все еще у него.
Молли посмотрела на озеро, серебрившееся в лунном свете.
- Сэр Ричард не настолько глуп. Наверняка он сразу же избавился от книги. Джоан права, он забросил книгу в воду. - Она указала на озеро. - Все, что для этого требовалось, это взмахнуть рукой, чтобы она улетела достаточно далёко.
Все любовницы дружно вздохнули.
- Что ты будешь делать, Далила? - участливо спросила Банни.
- Прибегну к той же тактике, что с платьями, - слабо улыбнулась Молли. - Я его перехитрю.
- Как? - Небесно-голубые глаза Хильды округлились.
- Еще не знаю. - Молли постучала кончиком пальца по своим губам. - Стихотворение слишком длинное. Я даже не пыталась выучить его наизусть.
- Ты можешь прочитать мой отрывок, - предложила Банни.
- Спасибо, - улыбнулась Молли. - Но это твой отрывок. Не стоит повторяться.
И тут ее осенило. Отличная идея! Если только у нее хватит смелости.
Молли прерывисто выдохнула.
- Я прочитаю стихотворение Хильды.
- Но, Далила, - возразила Афина со смешком, - Хильда порвала его.
- Знаю. - Сердце Молли забилось быстрее. - Но оно довольно короткое, и мы столько раз повторяли его, что, думаю, у меня получится.
- Конечно, получится, - сказала Банни, стиснув ее в коротком объятии.
- Ни пуха, - сказала Афина.
Молли решительно вышла на сцену. С пустыми руками и сознанием, что она должна прочитать стихотворение по памяти, если она хочет победить в конкурсе на звание самой очаровательной спутницы.
Когда Молли вышла на сцену, Гарри не без гордости отметил, что она держится уверенно, хотя…
Милостивый Боже! Даже в свете фонарей было видно, что ее левая грудь едва прикрыта, а в юбке чуть выше бедра зияет дыра.
Нет. Не может быть, чтобы он увидел то, что увидел. Наверное, это игра света. Или бренди.
- Помоги мне Боже, - пробормотал Гарри.
Мало того, что он не может забыть утро, когда она читала "Кубла Хана" в его объятиях. Теперь он будет грезить о ней в этом платье, воображая, как его рука забирается в дыры и…
Хватит предаваться фантазиям, одернул он себя. Менее чем через час Молли уже не будет его очаровательной спутницей. Но надо отдать ей должное: за эту неделю она освоилась с ролью любовницы, ничем не выдав свою истинную сущность. Что само по себе чудо. Никто не смог разоблачить ее и вывести на чистую воду. И при этом Молли совеем не лукавила, говорила все, что думает - особенно о несправедливости конкурса, - и предлагала свою дружбу всей компании.
Она была такой же открытой с ним наедине. Ничего не утаивала, когда они целовались, разговаривали о своих семьях и, что особенно трогательно, когда она рассказывала ему, что творится у нее на сердце.
Гарри вздохнул. Как ей удалось перевернуть все его представления о мужчинах и женщинах и создать нечто… более чистое и светлое?
- Привет, - сказала Молли, описав рукой небольшую дугу.
- Привет, - откликнулся Гарри и остальные, мужчины.
Последовало продолжительное молчание.
Молли стояла, сцепив перед собой руки и глядя на публику, замершую в ожидании. Гарри поощряюще улыбнулся, но она молчала с отсутствующим видом.
Что-то явно было не так. Но что именно?
Хотя…
Где книга, которую она должна была читать? "Кубла Хан"? Она не могла выучить наизусть весь отрывок. Он слишком длинный.
Гарри вскочил с одеяла, расстеленного на земле.
- Далила! - окликнул он ее громким шепотом.
Она взглянула на него в упор и произнесла с поразившей его уверенностью:
- "Когда мы расстались", лорд Байрон.
Гарри сразу понял, что она пытается сказать ему взглядом, чтобы он сел… и не вмешивался. Но верил в нее. Он медленно опустился на землю, обеспокоенный не столько поражением в конкурсе, сколько состоянием Молли. С того памятного Рождества ей было трудно выступать на публике.
Но почему она изменила текст? Поставив себя в еще более сложное положение? Он не знал. И не мог спросить ее сейчас.
Молли сложила руки перед собой и устремила взгляд на озеро, поверх мужских голов.
- Когда мы расстались, - начала она, - в молчании и слезах…
Ее голос дрогнул, и желудок Гарри сжался. Но он заставил себя улыбнуться, чтобы поддержать ее.
- Сердца разрывались, - продолжила Молли, - вселился в них страх… - Казалось, что она не замечает ни его, ни кого-либо другого. - Бледны твои щеки, уста холодны…
Она заломила руки, и лоб Гарри покрылся испариной. Она набрала в грудь воздуха и закончила:
- Таил час жестокий предвестье беды.
Слава Богу, она прочитала первую строфу, почти не запнувшись. Гарри заставил себя растянуться на одеяле и слушать, словно его ничуть не волновало происходящее. Однако он не мог не волноваться. Возможно, она знает слова, но ей необходимо расслабиться - вложить больше чувства, - если она хочет очаровать его приятелей.
Впрочем, вряд ли бы он выбрал это стихотворение, чтобы очаровать кого-либо, тем более джентльменов, ведущих беззаботный образ жизни. Оно слишком печальное.
О влюбленных, которые расстаются…
Гарри закрыл глаза. О Боже! Он не будет думать об этом.
- Вдруг пот проступил на холодном челе, - произнесла Молли с большей выразительностью, - и я ощутил обреченность в себе.
Когда Гарри снова открыл глаза, она смотрела прямо на него, словно проснулась от долгого сна. Ее взгляд обрел живость, а губы мягкость и беззащитность. Слова лились из нее, весомые и правдивые, проникнутые искренней болью. Гарри не мог перестать слушать, даже если бы захотел. Как и другие холостяки, судя по их виду.
Последовала очередная строфа, еще более мучительная и красноречивая. Неужели она говорит о нем? О том, что любит его и страдает от предстоящей разлуки?
Гарри судорожно сглотнул. Он видел, как Эрроу бросил взгляд в его сторону. А затем Ламли, Максвелл и Белл. И догадывался, что любовницы тоже смотрят на него.
- Мы встретились тайно, - продолжила Молли с печалью в голосе. - Ты вновь далеко, любила случайно, забыла легко.
Теперь Молли смотрела на публику. С озера налетел порыв ветра, раскачивая фонари, висевшие на ветвях деревьев.
- И если замечу тебя на балах, - она проглотила ком в горле, - то как снова встречу? - Она выдержала паузу. - В молчанье, в слезах.
Гарри не шелохнулся, даже когда остальные холостяки начали хлопать. Все, кроме сэра Ричарда, который сидел с угрюмым видом.
- Это было нечто, - сказал Ламли, обращаясь к Гарри.
- Ты везунчик, - произнес Эрроу, склонившись к нему.
- Знаю, - выдавил Гарри.
Он испугался, что не справится с захлестнувшими его эмоциями, и начал хлопать.
Когда Молли подняла голову и посмотрела на публику, на ее губах играла мягкая улыбка. Торжествующая и гордая.
Но не печальная.
Остальные любовницы высыпали на сцену и принялись обнимать ее.
- Мы это сделали, - услышал Гарри слова Молли. - Вместе.
Они начали смеяться и говорить одновременно.
"Они не нуждаются в нас так сильно, как мы в них", - прозвучали в голове Гарри слова Принни. Он поднес свою фляжку к губам и обнаружил, что она пуста.
Ламли бросил ему свою.
- Спасибо. - Бренди обожгло его горло. Гарри закрыл фляжку и вытер губы. - Давайте посчитаем голоса, - небрежно произнес он, вернув фляжку Ламли.
Он даже не пытался разобраться в собственных чувствах. Ему нужно довести до конца сегодняшнюю программу. И вернуться к жизни, которую он вел до этой недели. К жизни, которая казалась такой далекой и довольно жалкой, но определенно более легкой.
Глава 38
Направляясь вместе с другими женщинами к бревну, на котором она совсем недавно сидела с Гарри, Молли ощутила приступ одиночества. Никогда больше они не будут сидеть на этом бревне вместе. Скоро она узнает, победила ли она в конкурсе на звание самой очаровательной спутницы. Если да, то Гарри получит еще один год свободы. Если нет, то он может оказаться тем холостяком, которому придется связать себя брачными узами с женщиной, выбранной его приятелями по клубу.
- Как вы будете себя чувствовать, - поинтересовалась она, усевшись на бревно, - если ваш покровитель женится?
Банни втиснулась рядом с ней.
- Мне все равно. Я уйду от сэра Ричарда в любом случае.
- Неужели? - поразилась Афина.
Банни кивнула:
- Да. Я как раз собиралась сказать Далиле, что у меня есть подруга в Лондоне, у которой я могу остановиться. Она швея в процветающем заведении. Думаю, она поможет мне найти работу.
Молли обняла ее:
- Это было бы замечательно.
Банни улыбнулась:
- Ты подвигла меня на это, Далила. Спасибо, что поверила в меня.
- Дело в том, дамы, - сказала Афина, - что независимо оттого, какой жребий выпадет Максвеллу, мы скоро расстанемся. Он не из тех, кто долго остается с одной женщиной. А моя артистическая карьера приносит мне достаточно денег, чтобы ни в чем не нуждаться. Мне больше не нужен покровитель.
- Это чудесно! - воскликнула Молли, и все захлопали.
- Возможно, я могла бы помочь тебе с театральными костюмами, - предложила Банни. - И с твоими платьями, если захочешь.
Афина улыбнулась, тряхнув волосами.
- Зайди ко мне в "Друри-Лейн", когда тебе будет удобно.
Когда очередь дошла до Джоан, та хмыкнула:
- Конечно, я очень привязана к Ламли, но он мне скорее как брат. И я говорю это как величайший комплимент. - У нее на глазах выступили слезы. - Он снабдил меня достаточной суммой, чтобы я могла переехать на север с сыном и сестрой. А потом он пошлет моего сына в хорошую школу недалеко от дома.
Женщины искренне порадовались за Джоан.
- Аты, Хильда? - спросила Молли. - Что ты будешь делать, если капитан Эрроу женится?
- Уеду в жаркие страны и стану пиратом.
- Хочешь сказать, что найдешь себе покровителя-пирата на каком-нибудь острове?
- Нет, - сказала Хильда. - Буду грабить сама.
- Эрроу обещал ей, что устроит проезд до южных морей, - сказала Афина, закатив глаза.
Молли хмыкнула. Она вполне могла представить Хильду в виде отважной пиратки.
- А каковы твои планы, Далила, если лорду Гарри придется жениться? - поинтересовалась Джоан. - Останешься с ним? Во время твоего сегодняшнего выступления я почему-то подумала, что ты будешь страдать, расставшись с ним.
Молли обвела женщин взглядом. Выходит, она обманывала себя. Она старалась думать о Гарри как о друге, но она его любит. Она любит его и хочет стать его женой, а не любовницей.
Молли вздохнула:
- Боюсь, Гарри, женившись, не станет искать развлечений на стороне. Он будет предан своей жене, кем бы она ни была.
Последовала долгая пауза.
- Похоже, беспутные холостяки куда серьезнее, чем принято думать, - заметила Джоан.
- Не считая сэра Ричарда, - вставила Банни.
- Пожалуй, - согласилась Афина. - И, не считая сэра Ричарда, все они хорошие мужчины. - Она накрыла руку Молли своей. - Если лорд Гарри решит иметь и жену, и любовницу, ты согласишься остаться с ним?
Молли покачала головой. Ее глаза защипало, и она крепко зажмурилась, но одной слезинке все-таки удалось выкатиться из-под ресниц.
Последовало мучительное молчание.
- Ты любишь его? - спросила Банни.
Молли кивнула, не в силах заговорить.
Любовницы откликнулись прочувствованными вздохами.