- Ладно, завтра с утра в самолет - и дома, - заключил Джо.
Надо сказать, ему давно надоело колесить по Европе в поисках новых впечатлений для искусствоведческой страсти жены. Домой. Домой хотелось нестерпимо. И вот наконец-то!
- Ты, кажется, рад? - укоризненно заметила Алекс.
- Совершенно верно. Мне уже опостылели все эти транспортные перемещения и сон на чужих кроватях. В Нью-Йорке нас ждет отличный загородный дом.
- Ты забываешь об одном, - усмехнулась Алекс. - Я ведь так и не забеременела, а в Америке это будет сделать весьма проблематично. Твой отец не пойдет на подобные вещи, слишком велика опасность огласки.
- Ничего, не думай об этом, - ласково улыбнулся Джо. - Он уже наверняка измыслил что-нибудь по этому вопросу. К тому же сам настоял на возвращении. Мы ни при чем.
Легко сказать "не думай". А Алекс не могла не думать о красавчике Чарлзе. Как чувствовала, что времени остается всего ничего и надо сразу брать быка за рога. Теперь план рухнул. Но не это волновало Алекс: был один, будут и другие, не велика потеря. Однако в груди словно зашевелился робкий протест против отъезда. Не сегодня. Не сейчас. Еще бы недельку: побыть с ним, поговорить, узнать получше. Собственно, кроме того откровенного пятиминутного разговора, между ними ничего не было… И вот это-то и не устраивало Алекс.
Размышления ее были прерваны закономерным в вечерние часы визитом Кортни.
- Я решила лететь с вами, - объявила она буквально с порога. - Не хочу оставаться. Пристрелят. А еще говорят, что в Америке больше криминала, чем во всей Европе, вместе взятой. У нас-то по крайней мере в людей на улице не стреляют.
Джо усмехнулся.
- И у нас стреляют, Кортни. Только тебе ни разу не доводилось сталкиваться с этим. И Великобритания ни при чем. Оставайся. Как говорится, шар в одну лунку дважды не попадает.
- Нет, я уже и вещи собрала. С утра на самолет.
Все доводы Джо и Алекс были тщетны. Коротышка Кортни все решила твердо, и спорить с ней было бесполезно. Эта милая толстушка, уж если что-то вбивала себе в голову - не переубедишь! Суетливая, по-женски взбалмошная, склонная слегка преувеличивать, Кортни относилась к тому сорту людей, которые везде и всегда найдут себе подопечных. Она участвовала в благотворительных мероприятиях, посещала собачьи приюты. Одним словом, воплощала собой идеалы добродетели. Впрочем, следует сделать оговорку: от полной неудовлетворенности в личной жизни. Будь у нее муж и куча детишек лучшей мамочки и искать не нужно. Но их не было, и бедняжка почти физически страдала от отсутствия объекта, на который можно было бы направить свою неуемную энергию, стремящуюся к опеке всего человечества.
- Но ведь ты так долго копила эти деньги на поездку! - воскликнула Алекс. - Нельзя же вот так все бросить…
- Вот именно, - возражала Кортни. - Ты больна, а я должна тебя бросить! Нет уж, милая моя, не пойдет.
- Но ведь я же с мужем. Что может случиться? - Алекс чувствовала себя почти виноватой. Как так не понимает, что они с мужем не нуждаются в помощи.
- Оставим эту тему, Кортни, - прервал спор Джо. - Хочешь вернуться - мы тебе не указ. Нам будет приятна твоя компания.
Толстушка расплылась в улыбке и торжествующе повернулась к Алекс.
- Вот видишь, и муж твой то же думает.
Слова эти были произнесены в каком-то странном упоении от преклонения. Даже подобострастно. Джо, уловив причудливую интонацию в голосе Кортни, поспешил оставить подруг наедине.
- Пойду вниз, разведаю обстановку. - И он удалился.
- Каково чувствовать себя миллионершей? - Кортни задала этот вопрос с совершенным безразличием в голосе. Деньги никогда особенно ее не волновали. Сколько их спускалось на благотворительность - и не сосчитать.
Алекс пожала плечами.
- Очень странное ощущение: сначала хотелось накупить всего-всего, и побольше, но очень быстро надоело. Знаешь, когда живешь в бедности, то собираешь, копишь, потом купишь какой-нибудь дорогой свитер и месяц радуешься. Хвастаешься, всем показываешь. А тут - ровным счетом ничего. Абсолютно не получаешь удовлетворения. Даже обидно.
- А муж?
Алекс хихикнула.
- Нашла о чем спросить. Да какой же он муж? Так, спутник.
- Но вы ладите?
- Ну, если один скандал в два дня - это нормально, то ладим.
Кортни была посвящена во все семейные тайны Оскаров. В Нью-Йорке они с Алекс не разлучались, и ни одна газета, даже самая осведомленная, не обладала столь четкими сведениями. Если бы состоялась первая брачная ночь, то наверняка Кортни и тут была бы в курсе событий.
Самое забавное, что эта пронырливость и всеведение никак не вязались с ее комплекцией. Довольно полная, но на редкость быстрая, она многих приводила в умиление. Бывают толстухи противные, от которых хочется сразу же отвернуться при первой встрече. А бывают очень даже симпатичные, тем более что полнота очень шла к характеру Кортни.
Теперь Алекс с интересом наблюдала за пухлыми губками, имевшими странную особенность - слегка дергаться при каждом слове. Надо сказать, Кортни Джо сначала не понравился. Худой очкарик, даром что миллионер, в чем душа держится. Но потом отношения между ними вроде наладились. И при этом никакой зависти к Алекс.
- Вот бы мне столько денег. Я бы бедным помогала, - воодушевленно заявила Кортни. - Муж у тебя слабохарактерный, легко уговорить…
Алекс уже готова была посмеяться над мечтательностью подруги, но тут дверь номера отворилась и послышались раздраженные голоса. Алекс без труда догадалась, кто мог стать причиной суматохи, и крикнула, даже не дождавшись, пока полицейские пройдут в комнату:
- Пропустите, это наш экскурсовод.
Чарлз удивился столь точной фразе. Так, значит, его ждали здесь?
- Проходите, проходите, - уже приглашала Алекс. - Рада вас познакомить. Чарлз, это Кортни, она…
Дальше он не слушал, а только смотрел на обворожительную блондинку, старательно исполнявшую обязанности хозяйки. Когда потребовалось, представился сидящей напротив кровати в кресле толстухе. Зачем эта полная дама тут расселась? Или нет, зачем он сам сюда явился?
На следующее утро после дня рождения Христиана Чарлз пришел к часу в гостиницу, чтобы забрать группу Алекс, но ему сообщили о "неприятном инциденте". Люди напуганы, и экскурсия переносится на другой день, о котором уведомят позже.
Но экскурсия не интересовала Чарлза. Туристов не будет, но Алекс обязательно явится в условленное время. Но ни записки, ни визита не последовало. И только ближе к вечеру позвонил Христиан и, издевательски рассмеявшись в трубку, заявил:
- Держу пари, что свидание у тебя не состоялось.
Чарлз опешил.
- А ты-то откуда…
- Газеты читать надо.
И далее в том же духе. Пробиться к больной в больницу было просто невозможно, и он решил выждать. Сегодня наконец ему удалось ворваться в ее номер. Цель была достигнута, но теперь ему вдруг представилась вся нелепость его визита. Что он скажет? Здесь муж, посторонние, и здесь ему решительно нечего делать!
- Ну? - спросила Алекс лукаво. - Вы что-то жаждали мне сообщить?
В голове у него мелькнула мысль о подруге, которой девушка само собой стесняется. И ведь не попросишь удалиться: какие такие личные дела, не подлежащие огласке, могут быть у экскурсовода и его клиентки.
- Я просто хотел узнать, как вы себя чувствуете.
- Отлично, - благосклонно кивнула она.
Пауза.
- Уезжаете?
- Уезжаем.
Пауза.
Наконец не выдержала Кортни, лукавая улыбка заиграла на ее пухлых губках.
- Да чего вы комедию-то разыгрываете? Сказали, я бы сразу ушла. - Она хмыкнула почти издевательски и, гордо подняв подбородок, удалилась.
- Боже, не надо так конфузиться! - упрекнула кавалера Алекс. - Она не станет ничего говорить мужу. И все же зачем пожаловали? Я завтра улетаю в Нью-Йорк. Кажется, вы опоздали ровно на сутки.
- Согласен.
- Ну и?..
- Ну… - Чарлз не знал, зачем так долго добивался встречи. Ему, кажется, стало гораздо легче и спокойнее от одного осознания ее присутствия рядом. А мысленный взор уже снимал с плеч полупрозрачную кофточку, пальцы уже ощущали нежность бархатистой кожи.
- Вы так много обещали, а теперь…
- Сами понимаете, это не от меня зависело. - Она, кажется, рассердилась. - Если бы не ваши дурацкие дела… А на что теперь вы рассчитываете?
Чарлз усмехнулся. Требовать претворения в жизнь прежнего плана было глупо, нелепо, но он чувствовал в себе острую неудовлетворенную потребность. Тело изнывало, душа жалобно скулила, как пес, у которого перед носом поводили куском жареного мяса.
- Один поцелуй, - решился наконец Чарлз. Если эта женщина предлагала недавно целую ночь, то уж такая мелочь, как поцелуй, пусть даже в гостинице, где рядом муж…
Алекс хитро прищурилась.
- Уж не пронзил ли вас Амур своей стрелой?
Чарлз не произнес ни слова. Что с ним творится? Простое желание телесной близости, которое повисло в воздухе нереализованным обещанием, или страсть? Он не знал наверняка и уже начинал опасаться второго. Ох, прав был Христиан!
- Ладно, иди сюда, красавчик.
А почему нет? - подумала Алекс. Может, этот фрукт будет польщен, что притащится за ней в Америку. Ей-богу, есть в нем какая-то чопорная английская притягательность.
- А муж? - засомневался Чарлз. И тут же упрекнул себя в трусости. Ну зачем, спрашивается, притащился, если не за этим. Да еще сам же предложил!
- Боишься? - Насмешка, не доходящая, впрочем, до презрения, скользнула по ее губам. И вдруг кофточка как-то сама собой расстегнулась и сползла на локти. У Чарлза глаза стали похожими на крупные монеты.
- Вы… - испуганно задохнулся он, оглядываясь на дверь. - Вы…
Хоть он и смотрел в противоположную сторону, но не видел уже ничего, кроме мраморно-белой груди, скрытой кружевным бюстгальтером. Нет, ну зачем они их вообще носят? Так усложнять дело! И все-таки, даже несмотря на столь соблазнительное видение, испуганно билась мысль: муж сейчас войдет! О чем она думает? Дверь никто закрыть не удосужился! Сумасшедшая! И через пару секунд он убедился в этом окончательно. Щелк, послышалось сзади у самого уха.
- Сними это, - настойчиво потребовала она.
Чарлз обернулся. Кофточка уже украшала собой пол, бюстгальтер был расстегнут.
- Я хотел поцелуя… - растерянно пробормотал Чарлз.
- Поцелуй должен оставить воспоминание, - улыбнулась Алекс и, взяв его повисшие как плети руки прижала их к своей груди. - Чего ты ждешь? Чтобы он вернулся?
- Я… я… - Почувствовав тепло ее тела, Чарлз уже не отдавал себе отчета в своих действиях. Рассудок самоустранился и теперь выступал только в качестве стороннего наблюдателя, констатирующего факты. Руки Чарлза в одно мгновение сорвали злополучный бюстгальтер, пальцы ласкали нежную кожу, а губы уже слились в горячем поцелуе.
Она словно упивалась им. Впервые в жизни не сам Чарлз был хозяином положения, пальму первенства захватила женщина. Поцелуй длился бесконечно, страстный, жаркий, как летний полдень. А ее кисти ласкали уже ему ягодицы бесстыдными нежными движениями. И вдруг… все это вмиг закончилось. Оттолкнув Чарлза, Алекс отступила на несколько шагов и окинула его оценивающим взглядом.
- А ты вроде парень что надо, - рассмеялась она, скрестив руки на груди.
Чарлз тяжело дышал, не в силах перевести дух, и не замечал комизма собственного положения. Она стояла перед ним обнаженная по пояс и просто покатывалась с хохоту:
- Так и будешь… маяк изображать?
И тут только до Чарлза дошло. Он стоял посреди комнаты в расстегнутой рубашке, съехавшей с плеч. Пиджак преспокойно валялся на полу, брюки были расстегнуты и приспущены. Как? Как ей это удалось? Чарлз даже оцепенел от осознания собственной беспомощности. Когда успела? Между тем Алекс выглядела довольно прилично: бюстгальтер водворился на прежнее место, кофточка застегивалась быстрыми пальцами.
- Чего стоишь? - Она обошла его и шлепнула по заду, как породистого жеребца. - Алло, милый!
Чарлз спохватился и судорожно принялся натягивать одежду. Вот теперь-то разум отыгрался за свою минутную изоляцию. Сейчас, сейчас войдет! - в испуге метались в голове мысли. Да как вообще можно было подобное допустить? Сумасшедшая! Больная! Руки дрожали, пуговицы не застегивались. Бестия!
Наблюдая за его нервными движениями, Алекс только смеялась. Просто на ногах не стояла от хохота! Ничего себе, не слабо. Наконец Чарлз привел себя в порядок и, не желая оставаться здесь больше ни минуты, опрометью бросился вон из номера. Если эта женщина способна выделывать подобные вещи в собственном номере, где риск достигает заоблачных пределов, то теперь понятно, почему переспать почти с незнакомым мужчиной ей ровным счетом ничего не стоит.
Буквально через полминуты Чарлз столкнулся с мужем этой дамочки. Тот как раз заходил в лифт. Героя-любовника аж затрясло от одной мысли, что еще чуть-чуть и…
На улице было довольно прохладно. Чарлза колотило, как в ознобе. И это он думал о себе, будто знает настоящий секс? Чарлз всегда считал себя хорошим любовником, но с Алекс он не идет ни в какое сравнение. Воистину жрица любви!
Ощущение незаконченности, незавершенности мучило его. Поманила, приласкала и оттолкнула словно игрушку. Осмеяла, с видом ростовщика оценивая его мужское достоинство, пока он как дурак изображал статую. Страшная женщина! Решительно, у нее с головой не в порядке.
Чарлз остановился. И все-таки он бы сейчас вернулся к этой ненормальной и продолжил. Еще как бы продолжил!
Несомненно, Алекс опасна, как и предупреждал Христиан. А теперь конкретно для него стала еще опаснее, потому что ее тело… Ее великолепное тело, губы! Все это будет жить в Чарлзе и настойчиво требовать повтора. Вот уж действительно поцелуй, нечего сказать!
А ведь завтра ее и след простынет. Что же это? Насмешка? Не иначе. Поманила, раздразнила и отбросила. Бестия! Бестия, да и только! Но так просто ей не отвертеться. Чарлз вдруг исполнился самой буйной решительности. Похитить! Отныне эта женщина принадлежит одному ему.
А Алекс тем временем уже встречала мужа.
- Что нового? О чем толкует народ?
- О погоде, о природе, - усмехнулся Джо. - Я сейчас встретил нашего гида в лифте.
- Он заходил ко мне проведать.
- Прыткий малый. - Джо сел в кресло и уткнулся в газету. Ему не хотелось продолжать этот разговор. Ведь заранее известно, чем он кончится.
Алекс довольно улыбнулась, увидев холодность мужа.
- Что ты дуешься, ничего не было.
- А я не дуюсь. - Джо попытался произнести эти слова равнодушно, но голос его выдал.
- Мы уже завтра уезжаем. - Алекс кинула в мужа своей перчаткой. - Ты его больше не увидишь.
И вот тут Джо не выдержал.
- Именно! Именно! Ни ты, ни я. Да, тебе необходимы отношения с другими мужчинами, но ты же не собиралась с ним спать прямо здесь? Это опрометчиво, кругом люди, полиция у дверей. От него уже толку не будет, так зачем же ты это делаешь? Зачем?
- А может, и собиралась, - ответила Алекс. - Это не заняло бы много времени. Мне просто захотелось над ним посмеяться. Видел бы ты его лицо! Вот когда я пожалела, что уже убрала фотоаппарат в сумку. Такой кадр пропал.
Раздражение мужа ее совершенно не волновало, напротив, хотелось выговориться, похвастаться. Ну почему Джо не нравятся подобные шутки?
Вспомнив, чем заканчивались обычно подобные беседы, Джо уткнулся в газету.
- Тогда я пойду к Кортни. С тобой со скуки умереть можно.
Дверь за ней не захлопнулась - плохой признак. Уж скорее бы появились на свет эти злополучные дети и тогда наконец-то развод.
Пока Чарлз шел по улице, холодный воздух еще хоть как-то укрощал его пыл, но вот и дом Христиана. Только бы этот молодец оказался на месте, не хватало бегать по всему городу. На звонок в дверь, само собой, никто не отозвался. Значит, следует искать в "Пьяном корабле".
Так и вышло. Когда Чарлз явился в упомянутое заведение, компания уже была в сборе. Казалось, день рождения не прекращался с позавчерашнего дня. Горы бутылок, преимущественно пустых, застольные песенки. Христиан же держался молодцом. Чарлзу, однако, едва удалось вытащить его из орущей и булькающей толпы поздравляющих.
- Скажи-ка мне, приятель, - начал он намеренно фамильярно, чтобы заранее не возбудить подозрений. - Куда в ближайшие часы отходят корабли твоего отца?
Веснушка почесал рыжий затылок.
- Не знаю, надо звонить и выяснять. А тебе что, срочно надо уехать?
Чарлз замялся.
- Дело щекотливое, хочу увезти ту американку, у нее проблемы. В общем, она уезжает, а мне надо… - Он выразительно развел руками, словно говоря: очень, очень надо, дело не терпит отсрочки.
Христиан расхохотался.
- Заарканила, - завопил он. - Заарканила добра молодца! Молодец девочка. А тебе урок. Так что ты намерен предпринять?
- Похитить, - коротко ответил Чарлз.
Веснушка только руками развел.
- Так подожди до утра. На свежую голову и разберемся.
- Нет! - почти простонал Чарлз, возмущенный непонятливостью друга. - Мне сейчас нужно. Вот сию минуту!
- Эк тебя разобрало, - опять засмеялся Христиан. - Но делать нечего, придется помочь лучшему другу. - Господа! Господа! - заорал он минуту спустя. - Я предлагаю вам явиться сюда завтра для продолжения праздника, но сейчас прошу всех покинуть помещение. У меня совещание.
Подобная выходка уже давно никого не могла оскорбить. Христиан мог в одночасье разогнать всех своих гостей, и те не обижались, зная нрав хозяина.
Едва таверна опустела, Веснушка со свойственной ему энергией взялся за дело.
- Да, он очень мил, но, по-моему, столь же наивен. Знаешь, это общая европейская черта. Я давно уже заметила, ничего не стоит обвести их вокруг пальца. Мы, американцы, куда практичнее. - Алекс допивала уже третью чашку чаю.
Кортни была необычайно обрадована ее визитом.
- Но парень, может, теперь страдать будет.
- А мне-то какое дело! - хмыкнула Алекс. - Пусть себе страдает, если нет головы на плечах. Хочешь, утешь его. Будет повод остаться в Ливерпуле.
- Что ты, - замахала руками толстушка, и лицо ее залилось краской. - Что ты! Бог с тобой, он в мою сторону и не посмотрит. Таких, как я, мужчины называют бочками и обходят стороной.
- Перестань, все дело в том, как себя подать. Есть очень эффектные полные женщины. Да что я рассказываю, сама ведь знаешь! Не комплексуй.
- Дома я чувствую себя вполне нормально. У нас как-то не особенно обращают внимание на фигуру, не эстетствуют. А эти европейцы, худые как щепки, только и пялятся.
- Это тебе кажется, - усмехнулась Алекс. - Никто не смотрит. Ты просто пока не привыкла. Это, говорят, бывает, если резко меняешь сферу общения.
Вдруг в дверь снова постучали.
- Да-да, - певуче проговорила Кортни.
Алекс отошла к окну, гости подруги ее не интересовали совершенно. Но знакомый голос…
- Я знаю, что вы из прибывшей группы, - начал Чарлз, обратившись к хозяйке и словно не замечая даму, за которой, собственно, пришел.
- Постойте. - Кортни попыталась прервать неожиданного собеседника, но тот и рта не дал ей открыть.