– Как разговор с тобой заставит его передумать и прийти в полицию?
– Как я уже сказала, он мне доверяет. Если он невиновен, в чем я не сомневаюсь, то ему по большому счету нечего бояться.
Митч на минуту задумался.
– Вдруг это поможет быстро покончить со всей этой неразберихой?
Она была права, но… Митч поймал ее взгляд.
– Откуда мне знать, что ты не хочешь предупредить его о засаде?
Таш не отвела взгляд, но вид у нее стал самодовольный.
– Никак. Тебе придется поверить мне на слово, офицер Кинг. – Она практически промурлыкала его имя.
Митч едва сдержался, чтобы не поцеловать ее в ту же секунду.
Таш задержала дыхание в ожидании решения Митча. Чем быстрее этот фарс закончится и чем быстрее она окажется подальше от Митча, тем лучше.
Однако это не фарс. Кто-то действительно напал на тех женщин. И Таш следующая в списке этого маньяка. У нее по спине побежал холодок. Прогоняя его, Таш подалась вперед:
– Митч.
Он поднял взгляд в удивлении: Таш назвала его по имени, без саркастического "офицер Кинг".
– Не забывай, что у меня есть личный интерес к поимке настоящего преступника.
У нее не было абсолютно никого желания встречаться с этим человеком – кем бы он ни был – лицом к лицу. Она вспомнила зарезанных овец, подбитую машину, остов сгоревшего дома и подавила дрожь.
Митч потянулся, словно хотел взять ее за руку, но остановил себя.
– Я ни на минуту об этом не забываю.
Несмотря на их общую историю – а может быть, из-за нее, – Таш не могла не верить, что он сделает все возможное, чтобы ее защитить.
– Значит, мое предложение стоит того, чтобы всерьез его обдумать.
Помедлив, Митч кивнул:
– Ты права.
Таш выпрямилась:
– Ты серьезно?
– Передашь мне рюкзак?
Она выполнила просьбу. Но ее восторг поутих, когда Митч вместо ее телефона достал свой мобильный. Конечно, сначала нужно получить разрешение от начальства. На самом деле его согласие может быть просто уловкой для того, чтобы втереться к ней в доверие. Но этот номер не пройдет!
– Детектив Гластонбери, это детектив Кинг.
Таш слушала, как Митч описывает ее идею коллеге; он давал понять, что считает ее достойной, и она тут же расслабилась.
– Я уверен, что ей можно доверять.
Таш моргнула. Это Митч о ней?
– Но… Да, я понимаю, – сказал он наконец, заканчивая разговор.
Таш приготовилась к разочарованию.
– Они на это не пойдут. Мне жаль.
На самом деле жаль? Таш пожала плечами:
– Что их не устроило?
– Кроме того, что они уверены, что поймают его и так?
Митч явно колебался, и Таш потребовала:
– Говори уже.
– Они получили доступ к его звонкам и сообщениям.
Таш недоуменно нахмурилась.
– Они знают, что ты говорила с ним в ночь на четверг больше десяти минут. Ты солгала об этом.
Да, она солгала. И больше на эту тему ей нечего было сказать. Если только…
– Если у них есть эти записи, разве они не могут отследить, где он сейчас, по сигналу GPS?
– Они отследили. Он выбросил свой телефон в мусорную корзину в торговом центре. Таш, ты не хочешь рассказать мне, что вы с Риком обсуждали?
– Не-а.
– Это не способствует доверию.
– Если у него нет с собой мобильного, мой план все равно бы не сработал. – Митч не отводил взгляда, и Таш едва удавалось сохранить спокойствие. Она снова пожала плечами. – Я могу сколько угодно говорить тебе, что мы с Риком просто болтали, но ты все равно не поверишь.
Митч криво улыбнулся. Она посмотрела на его губы и вспомнила, какими они были на вкус. Это было так давно…
– Теперь это уже не важно. Через пару дней Рик будет у нас, и расследование пойдет полным ходом.
Таш подавила вздох.
– Ну что ж, спасибо, что хотя бы рассказал о моей идее тем, кто принимает решения. – Она сделала глоток воды и обвела пальцем влажный след от стакана, оставленный на столе. – И спасибо, что попытался убедить их. Ты вовсе не обязан был это делать.
Он встал и убрал мобильник в рюкзак, который положил на пол у стены. Садиться снова Митч не стал.
– Ты думала, я этого не сделаю?
Таш покачала головой. Он ведь с самого начала не считал ее предложение дельным.
– Осторожно, Таш, твоя обида затуманивает восприятие реальности. Лучше судить меня по тому, каков я сейчас, а не по тому, каким был восемь лет назад.
Его слова были слишком похожи на правду, и от этого ей было неприятно, но Таш устала препираться. Пора было начать вести себя по-взрослому.
Митч посмотрел на часы:
– Пора заняться ужином.
Таш открыла рот.
– Что? – Он выгнул бровь.
– Ты умеешь готовить?
Он достал из холодильника поднос с мелко порубленным мясом.
– То, что я мужчина, не значит, что я бесполезен на кухне. Так что будь добра, держи свои сексистские взгляды при себе… – Митч остановился, а потом повернулся к ней: – Это же был сексизм, да?
Ее так и тянуло ответить: "Естественно" – и ничего больше не добавлять, но слова застряли где-то на полпути.
– Значит, не сексизм? – Его плечи расслабились. Он положил на стол пару свежих помидоров и достал банку томатной пасты. – Прости, я подумал… – Он пожал плечами. Я не гурман, но готовить умею. Меня успокаивает сам процесс. А тебя нет?
– Для меня это просто еще одна домашняя обязанность.
Митч посмотрел ей в лицо, прищурившись, проследил, как она размазывает воду по столу, и понимающе усмехнулся. Таш немедленно вскипела.
– Ты не умеешь готовить.
Угадал. Но она не собиралась за это оправдываться.
– Мне это не особенно нужно.
– Что же ты ешь? – Митч принялся нарезать лук. У него были ловкие пальцы, и, хотя они двигались не так быстро, как у поваров в телешоу, которые Таш иногда смотрела, он делал все быстро и спокойно.
– Таш?
Она вдруг поняла, что все это время смотрела на его пальцы, совершенно потерявшись в ритме их движения.
– В будни я обычно обедаю в пабе.
– А когда ты не в пабе?
– Ем хлопья, – пожала плечами Таш.
Митч остановился – он нарезал помидоры – и уставился на нее.
– Хлопья? Для завтраков?
Таш захотелось втянуть голову в плечи, но она заставила себя выпрямиться.
– Мне нравятся хлопья. И я покупаю полезные для здоровья, ну… чаще всего.
– Ты ешь хлопья на ужин?
– Иногда. А что такого?
– Ты можешь хоть что-нибудь приготовить?
– Я могу поджарить яйцо. Тосты с фасолью считаются?
– Я… – Митч бросил на нее быстрый взгляд. – Конечно, почему нет. А как насчет салата?
– Я покупаю готовые блюда в супермаркете. Не понимаю, зачем тратить время на резку всего этого, когда можно купить почти готовое.
– Затем, что оно свежее и вкуснее.
– Или затем, чтобы сэкономить, – запоздало добавила она. – К счастью, сейчас мне не надо об этом беспокоиться.
Она, Рик и Митч выросли в рабочем районе. У многих были проблемы с деньгами. Правда, про ситуацию Митча и его родителей Таш ничего не знала – он был намного старше, они мало пересекались в школе. Внезапно она поняла, что, даже когда они стали общаться теснее, он почти ничего о себе не рассказывал. Зато она делилась многим. Она скривилась: может, Митч так ею манипулировал?
Но сейчас он ее защищает, только что пытался уговорить начальство прислушаться к ее идее, и даже готовит для нее ужин. Может, стоит быть немного снисходительнее. В конце концов, восемь лет назад ему было всего двадцать два года…
– Тебе нравится работать в "Королевском дубе"? – В его голосе прозвучала тень осуждения, которое Таш слышала регулярно: мол, не стоит тебе работать в пабе, да и не может официантка любить свою работу.
Она ответила невозмутимо, словно ее совсем не задевало его неодобрение:
– Нравится. Я хорошо делаю свою работу. Постоянные посетители у нас славные, они меня уважают.
На губах Митча была едва заметная улыбка.
– Собираешься сказать, что хорошие девушки не работают в пабах? – резко спросила Таш. – Я тебя удивлю, но я не хорошая девушка.
Митч рассмеялся, запрокинув голову. От этого звука у Таш на душе стало теплее. Она не могла отвести от него взгляд.
– Я собирался сказать, что, если верить слухам, ты там всех держишь в ежовых рукавицах. Постоянные посетители тебя слушаются, потому что знают: один неверный шаг – и они навсегда оттуда вылетят.
Таш ухмыльнулась.
– Я все жду известия, что ты выкупила это место.
– Паб? Я?!
– Почему бы и нет?
– Ну не знаю… – протянула она, оправившись от изумления. – Может, потому, что у меня нет никакого опыта в управлении и бухгалтерии.
– Опыт нарабатывается, – возразил Митч. – По слухам, то, что гостиница при пабе наконец начала приносить прибыль, – полностью твоя заслуга.
– Слухи преувеличенны. Кларк просто позволил мне осуществить пару идей… – Она нахмурилась. – Что, кто-то говорит, будто Кларк продает дело?
– Нет.
И хорошо. Таш не хотела становиться владелицей паба, ее и так все устраивало.
– Что ты готовишь? – Она кивнула на разделочную доску.
– Много пряного рагу. – Он остановился на секунду, а потом отложил нож. Я не спросил: есть что-то, чего ты не ешь?
– Я непривередлива. – С ее отцом такого нельзя было себе позволить.
– Какое твое любимое блюдо?
– Рыба с жареной картошкой.
– А у тебя какое? – неожиданно для себя спросила она. Удивительно, что сейчас они просто болтали, хотя пару часов назад она была на него чудовищно зла.
– Говядина по-веллингтонски.
Таш слышала о таком блюде, но никогда его не пробовала.
– Самое прекрасное в пряном рагу – это то, что сегодня мы можем сделать с ним пастушью запеканку, завтра картофельный пирог, а после этого – съесть с рисом.
– Не понимаю, чем это может нравиться, если приходится готовить самому. Надо сильно любить острое мясо. – Она чуть не подавилась смехом от ответного взгляда Митча. – Расслабься. Меня все устраивает.
– Рагу может приесться.
– У тебя есть хлопья? – с усилием удерживая невозмутимое выражение лица, спросила Таш. Ответ она знала, так как проверила кухонные шкафы заранее.
– Есть.
– Тогда я не останусь голодной.
– Вот и хорошо. – Он улыбнулся уголком рта.
Таш вспомнила, как на пляже он собирался рассказать ей, почему поступил на службу в полицию, а она вдруг взорвалась. От воспоминаний у нее до сих пор все сжималось внутри. Но в то же время она испытала… желание, как в юности – только теперь Таш была взрослой и знала, что с ним делать. Надо как-то прожить рядом с Митчем следующие несколько дней, не сделав чего-нибудь такого, о чем она потом пожалеет… и не сойти при этом с ума.
Таш налила себе еще воды.
– Митч… я сегодня была не особенно вежливой и теперь хочу извиниться. По поводу Рика мы никогда не сойдемся во взглядах, поэтому я предлагаю не обсуждать его до тех пор, пока мы отсюда не уедем. Все равно без толку.
Митч посмотрел на нее, явно не веря своим ушам, но медленно кивнул.
– Полностью согласен.
Она наконец вдохнула, хотя даже не догадывалась до этого момента, что задерживает дыхание.
– Спасибо.
Митч не ответил, просто добавил ингредиенты в рагу и продолжил помешивать. Таш снова провела языком по губам. Во рту было так сухо, что она не была уверена, что сможет выговаривать слова.
– Так почему… – она сделала еще один глоток воды, – почему ты решил пойти в полицию?
Митч обернулся не сразу. Сначала он отмерил стакан воды и залил его в рагу, добавил специи из маленьких баночек. В конце концов, накрыв сковороду крышкой, он убавил огонь и посмотрел в ее сторону.
– Знаешь что, Таш, ты была права. Это тебя совершенно не касается.
Ей понадобилась вся сила воли, чтобы скрыть то, как ее резанули эти слова.
– Теперь рагу нужно тушить на медленном огне полчаса, – сообщил Митч. – Я быстро схожу в душ. – Он взял рюкзак и вышел из коттеджа.
Таш допила воду в стакане.
– Ну ладно, – пробормотала она в пустоту. Глаза щипало. Она решила пойти на пляж, молясь, чтобы вечерняя прохлада успокоила разразившуюся в ней бурю.
Глава 4
Хотя стояла глубокая ночь, Митчу, ночевавшему на диване в гостиной, не пришлось смотреть на часы, когда Таш выглянула из спальни. Он проверял время пять минут назад – 1:45. Девушке, как и ему самому, явно не спалось. Хотя внутренний голос советовал притвориться спящим, Митч сел на диване.
– Не спится?
Таш выступила из-за занавески.
– Прости, не хотела тебе помешать.
– Ты не помешала.
Он не мог заснуть вовсе не из-за того, что она беспокойно ворочалась в соседней комнате, а из-за незнакомого жара в груди. А также из-за очень знакомого жара в паху. Он не понимал, почему Таш так на него действовала. Ему встречались более красивые женщины, и куда более приветливые. Но в ней было что-то, что его притягивало.
– Я тоже не могу заснуть, – признался он.
– Диван неудобный?
Не в нем дело. – Диван был мягким и большим, на нем можно было вытянуться во весь рост.
Митч оставил включенным ночник на кухне, и в его слабом свете было видно, как Таш закусывает губу, как потирает одной ногой о другую.
– Волнуешься, что здесь небезопасно?
На ней были мягкие шорты неопределенного оттенка, доходившие до колена, и выцветшая красная футболка. Взъерошенные волосы, на лице ни грамма косметики. Жар внизу живота разгорелся сильнее. Митч стиснул зубы и постарался не обращать на него внимания.
"Ты же профессионал".
Один взгляд на Таш, и ему захотелось усадить ее рядом, обнять худые плечи и развеять все ее страхи и сомнения. Ха! За одну только попытку она моментально отправит его в нокаут. Митч заставил себя сосредоточиться, игнорируя физические импульсы в своем теле.
– Я уверен, что здесь нам ничто не угрожает. Хотя окончательно успокоиться я смогу, только когда все это закончится.
– Я тоже. – Таш пригладила волосы.
– Я понимаю, что бессмысленно всю ночь сидеть и думать об этом…
– Да, ты права. – Митч очень хотел отвлечь ее, но единственным вариантом, приходившим ему на ум, был страстный секс… Однако после такого предложения Таш немедленно сбежит и окажется в опасности. Скомкав одеяло, он глубоко вздохнул.
– Что мне сейчас нужно – так это большой бокал красного вина, – задумчиво сказала она. – Чтобы немного опьянеть и быстрее заснуть.
Есть ли в этом доме вино? Раньше Митч не употреблял алкоголь.
– Хотя от вина у меня начинаются кошмары, так что это может только усугубить ситуацию.
Митч поднялся с дивана. Таш отступила, словно испугавшись, и от этого он постарался двигаться медленно и осторожно.
– Возможно, у меня что-нибудь найдется.
Он порылся в глубине кухонного шкафа. Как он и предполагал, нашлась целая бутылка хорошего бренди.
Митч щедро плеснул напитка в два бокала, взял их в одну руку, другой прихватил бутылку и вышел на крыльцо коттеджа. Поставив бокалы, он опустился на ступеньки. Таш тоже села, но на расстоянии вытянутой руки от него. Прохладный ночной воздух и запах моря смягчали напряженность между ними. Она взяла один из бокалов и понюхала.
– Попробуй. Один глоток. Тебя приятно удивит. – Митч покачал бренди в своем бокале, вдохнул запах и сделал большой глоток. Подержал напиток во рту пару мгновений, наслаждаясь его теплом, сглотнул, прокатывая дымный вкус и жжение по горлу.
Таш наблюдала за ним – настолько внимательно, что ему стало неуютно. А потом повторила его действия. Сморщила нос, как будто ждала, что вкус будет мерзкий, но после нескольких секунд ее лицо разгладилось.
– Неплохо. Может, я даже смогу привыкнуть.
Она выглядела поразительно спокойной, но, когда Митч взглянул на ее руки – то, как они стискивали бокал, – он вновь почувствовал напряжение.
– Таш, мне никогда не угрожала такая опасность, как тебе сейчас: умышленная, обдуманная… – Насилие, с которым он сталкивался, происходило в пылу момента, именно к такой опасности он был готов, от такой тренировался защищать себя и других.
Таш не ответила.
– Должно быть, это довольно страшно.
Она нахмурилась и посмотрела в свой бокал.
– Часть моего сознания просто отказывается воспринимать происходящее всерьез. – Она подняла бровь, глядя сквозь бокал на Митча. Я не первый раз сталкиваюсь с агрессией и драками. Я видела больше потасовок в пабе, чем пальцев у меня на руках, и некоторые из них были прекращены благодаря мне. А до этого была история с моим отцом… Но то, что происходит сейчас, абсолютно ново для меня.
Она наконец посмотрела Митчу в глаза. Ему нечего было ответить. Он просто кивнул и попытался подавить поднявшуюся к горлу желчь.
– Я с пониманием отношусь к вспышкам ярости. Не оправдываю, но понимаю. Но я не могу понять, как можно в здравом уме строить планы на то, чтобы причинить кому-то вред.
Разговоры об опасности не помогут ей расслабиться.
– Почему ты днем предложила перемирие?
Таш долго не двигалась, а потом словно встряхнулась.
– Вспышки гнева, о которых я только что говорила… У меня тоже такое случилось. Я едва тебя не ударила.
У Митча все сжалось в груди.
– Я никогда еще никого не била от злости. – Таш смотрела в ночную даль. Митч почти физически ощущал ее отвращение – на этот раз не к нему, а к самой себе. И не хочу до этого дойти, никогда.
Он намеренно причинил много боли этой женщине.
– Сегодня утром я перевернул всю твою жизнь, Таш. Такое потрясение может находить выход в приступах гнева, поэтому не суди себя слишком строго.
– Может, ты и прав. – Она снова уставилась в свой бокал. – Но дело не только в этом. То, что мне приходится оставаться в твоем обществе, то, что снова повторяется история с Риком… Я словно вернулась в прошлое, а это значит, что и чувства тоже вернулись. Словно сорвали крышку с котла, где все это варилось в течение восьми лет.
У Митча перехватило дыхание.
– Конечно, ты извинился, и я верю, что искренне, но… – Она не стала договаривать, и Митч не знал, как на это реагировать.
– Тебе не стоило замыкаться в себе. Почему ты ни с кем не поговорила о том, что тогда произошло.
Она грустно улыбнулась и едва заметно приподняла бровь.
– С кем? С кем я могла поговорить, Митч? С отцом?
Он отвел глаза.
– Ты забрал моего лучшего друга.
– Но у тебя же были подруги.
– Все они винили меня в аресте Рика. – Митча замутило. Таш продолжила: – На их месте я бы поступила точно так же. Потому что, если бы я тогда не привела тебя на вечеринку, никто бы не нашел наркотики, и Рика бы не арестовали.
Таш выросла в жестком и жестоком мире, где не любили чужих и не прощали своих. Митч фактически отрезал ее от привычного круга общения. "Ты посадил торговца наркотиками за решетку", – напомнил внутренний голос. Рик очень сильно влиял на Таш. По сути, арестовав Рика, он вполне мог спасти ее от передозировки. Спасти ей жизнь.
– В конце концов, когда я в прошлый раз тебе доверилась, ничего хорошего из этого не вышло. Я не хочу, чтобы история повторилась.