Зачем она приехала в Джеймс-Хаус? О, да чтобы выказать полковнику свое презрение из-за того, что не нанес ей визит. Какой глупой и незначительной казалась теперь Терезе ее обида!
- Я приехала пригласить Амелию на ленч. - Отчасти это была правда. - Нога болит?
- Вы слишком умны, чтобы задавать подобные вопросы.
- Просто стараюсь поддержать беседу, - ответила Тереза.
- Я оставлю настойку опия и объясню, как ее принимать, - перебил девушку доктор. - Она поможет снять боль.
- Не нужно, - прохрипел Толли. Тереза гневно взглянула на больного.
- Не глупите. Конечно, она вам пригодится. Господи, да вы только что позволили заново сломать себе ногу. - Тереза сжала его пальцы.
Толли снова закрыл глаза.
- Вы любите танцевать, - тихо произнес он. Его пальцы разжались, когда он вновь погрузился то ли в сон, то ли в беспамятство.
В комнату робко начали заходить его родные, но Тереза их не замечала. Он пошел на это ради нее? Потому что она его дразнила? Да это же… Тереза не могла найти слов, чтобы описать свои чувства.
Чтобы ужасно раздражающий ее мужчина, которого она едва знает, добровольно согласился на страшные мучения ради нее? Нет, такого просто не может быть.
Некоторое время родственники Толли перешептывались, склонившись над его кроватью, а потом Амелия потянула Терезу за рукав.
- Ты держала его за руку. Я его невестка, но он ни разу не пожал мне руки.
Тереза сдвинула брови.
- Ему было больно. И я попыталась хоть как-то облегчить его страдания.
Амелия продолжала смотреть на кузину. В детстве она была мастером сочинять всякие истории, поэтому теперь Тереза понятия не имела, какую тайну пыталась раскрыть Амелия, глядя ей в лицо. Только вот раскрывать было нечего. Совсем.
- Прекрасно, что ты вызвалась помочь, - промолвила наконец Амелия. - Я не смогла бы этого сделать, да и Стивен с Вайолет струсили.
Тереза подумала, что волнения можно было бы оставить на потом, когда необходимость в помощи отпадет, хотя ничего не сказала вслух. Нет, этот пункт определенно следует включить во второе издание ее "Руководства".
- Я рада, что смогла помочь. - Тереза набрала в грудь воздуха. - А еще мне хотелось бы заехать завтра к своему пациенту, чтобы справиться о его здоровье.
Амелия улыбнулась и сжала руку подруги.
- Ты знаешь, что не нуждаешься в приглашении. Тебе здесь всегда рады.
- Спасибо. А теперь я удалюсь, поскольку на ленч ты со мной вряд ли сможешь поехать.
Тереза предпочла бы остаться до тех пор, пока Толли не проснется. Она хотела, чтобы он вновь взял ее руку в свою. И все же оба этих желания заставляли ее немедленно покинуть Джеймс-Хаус. Ведь судя по тому, что сказал ей Толли, он пошел на все это ради нее. И теперь Терезе необходимо было обдумать сложившуюся ситуацию, и по возможности как можно дальше от него. Просто флиртуя, мужчины не делают подобных признаний. Дело заходит слишком далеко.
- Салли, - позвала Тереза, заметив служанку. - Мы уезжаем.
Та присела в реверансе.
- Да, мисс.
У входа Терезу ждал экипаж. Она быстро села в него, и как только служанка расположилась напротив нее, кучер дернул за поводья. Тереза на мгновение прикрыла глаза.
Да, она была очень глубоко тронута тем, что такой… неотразимый мужчина, как полковник Джеймс, пошел ради нее на риск. А что, если все сложится не так, как он ожидает? Доктор Прентисс вполне определенно сказал, что Толли, вполне вероятно, лишится ноги.
Каждый день Терезе наносили визиты претенденты на ее руку и сердце, а по воскресеньям их было даже несколько. За последние три года ей девять раз делали предложения, причем три из них исходили от одного и того же джентльмена. Смерть родителей превратила ее в богатую наследницу, что отчасти повлияло на количество женихов. Но именно из-за смерти родителей она оставалась незамужней. Только Тереза не хотела думать сейчас об этом.
Никогда еще с ней не происходило ничего подобного тому, что случилось сегодня. Приехав в Джеймс-Хаус только потому, что ни один мужчина в здравом уме не должен пренебрегать правилами хорошего тона, она связала себя с полковником неразрывными узами.
- Господи, - еле слышно пробормотала Тереза. К такому повороту событий она не была готова.
- Что-то случилось, мисс Тесс?
Тереза встряхнулась.
- Я забыла перчатки, - солгала она.
- Уверена, леди Гарднер пришлет их вам.
- Да-да, конечно.
Оказавшись дома, Тереза тотчас же уединилась в спальне. Ее чрезвычайно волновали и мучили два вопроса: действительно ли Толли подверг себя пытке из-за нее и хочет ли она связать свою жизнь с таким сложным и непредсказуемым человеком? Она не могла припомнить ни одного пункта из собственного "Руководства для леди", который хоть отчасти мог бы описать или объяснить характер полковника Бартоломью Джеймса. Или его поведение в те моменты, когда Тереза оказывалась рядом с ним.
Раздался стук в дверь.
- Войдите, - произнесла Тереза и, взяв в руки книгу, села у окна.
Дверь распахнулась, и неторопливо вошедший в комнату рыжий кот вспрыгнул Терезе на колени.
- Привет, Цезарь, - произнесла девушка и почесала его за ухом. - Привет, бабушка.
Следом за котом в комнате возникла Агнес и притворила за собой дверь.
- Цезарь соизволил пойти со мной, - пояснила она, усаживаясь на стул, с которого только что встала внучка.
- Я думала, вы отправились на прогулку с лордом Уилкоксом, - сказала Тереза и, отложив в сторону книгу, принялась гладить кота.
- Он ждет внизу, а я прячусь.
- Бабушка!
- О, небольшой отдых пойдет ему на пользу. Ты же собиралась на ленч с Амелией.
- Верно. Но у нас изменились планы. Однако я не расстроилась, потому что все равно намеревалась поработать над второй частью своего "Руководства".
- Вот как? Надеюсь, ты уже знаешь, что слуги любят судачить. Особенно когда их молодая госпожа отправляется к подруге с визитом, а вместо этого ассистирует доктору во время операции.
Дьявол! Впрочем, она не просила Салли хранить произошедшее в тайне, так что теперь должна была ругать за неосмотрительность только себя.
- Я сделала что смогла, - ответила Тереза.
- Мне сказали, что ты очень сильно расстроилась, узнав, к кому именно пришел доктор.
Тереза искоса посмотрела на бабушку:
- Вы хотите о чем-то меня спросить или так и будем обмениваться наблюдениями, в то время как несчастный лорд Уилкокс дожидается внизу?
Агнес принялась перебирать заколки, шпильки и гребни, разложенные на столике перед зеркалом.
- Да, у меня есть к тебе вопрос. Ты никогда не проявляла излишней скромности и притворной застенчивости. Но чтобы ворваться в спальню к мужчине, а потом добровольно обагрить свои руки его кровью… Это тоже на тебя не похоже.
Не сводя взгляда с урчащего на коленях кота, Тереза с трудом удержалась, чтобы не нахмуриться.
- Я подумала: он рискнул собственной ногой, потому что я говорила, будто бы он не хочет со мной танцевать.
- Ты…
- И если он пошел на это из-за моей глупости, - перебила Тереза бабушку, желая как можно скорее выплеснуть все то, что накопилось у нее в душе, - то в последствиях буду виновата я. Я вела себя неблагопристойно.
- Вздор!
- Вовсе нет. Каждый поступок влечет за собой последствия. - Перед глазами встал образ родителей, и Тереза вздохнула. - Теперь я не могу отвернуться от полковника.
- А ты этого хочешь?
- Нет. Знаете, он меня заинтриговал. Ведь если он потеряет ногу из-за того, что я вела себя неподобающим образом и флиртовала с ним, я вынуждена буду посвятить ему свою жизнь. И не будет никаких танцев, долгих прогулок по вечерам и поездок верхом, потому что он не сможет всего этого с ампутированной ногой. Я даже не знаю, будет ли он способен иметь детей, а вы ведь знаете, что я всегда этого хотела.
- Я думала, мы говорим о его ноге, - перебила Терезу бабушка.
- Так а я о чем?
Выражение лица бабушки Агнес смягчила улыбка.
- Даже с одной ногой он сможет иметь детей.
Сердце Терезы сжалось.
- Стало быть, и вы считаете, что я должна буду выйти за него замуж?
- А он предлагал тебе это?
- Нет, но…
- По-твоему, полковник Джеймс глупый человек?
Тереза нахмурилась:
- Нет. Отнюдь. Но он так же упрям, как и я.
- Тогда почему ты считаешь, будто он решил подвергнуть себя риску из-за тебя?
- Потому что он посмотрел на меня и сказал, что хочет со мной потанцевать, а потом потерял сознание. - На самом деле Толли Джеймс произнес другие слова, но смысл сказанного Тереза передала верно.
- Ясно. - Бабушка Агнес с минуту молча смотрела в окно. - Он просто хочет с тобой потанцевать.
- За этим стоит нечто большее, бабушка, и вы прекрасно это понимаете.
- Ты знаешь его… сколько? Неделю? Неужели прошло всего семь дней?
- Именно так.
- В таком случае, моя дорогая, я посоветовала бы тебе узнать полковника Джеймса получше. Реши, нравится ли он тебе настолько, чтобы выходить за него замуж.
- Я…
- Потому что если он по-настоящему нравится тебе теперь, когда у него две ноги, то не разонравится, когда останется всего лишь с одной. Только тебе нужно понять это сейчас, иначе ты так и не будешь знать наверняка.
- Я не думаю, что он пытался ввести меня в заблуждение. Ведь меня не так-то легко обмануть.
Леди Агнес поднялась со своего места.
- Верно. Возможно, его рассудок был затуманен. - Она подошла к внучке, поцеловала ее в лоб и взяла Цезаря на руки.
Тереза вздохнула, когда дверь тихо захлопнулась за бабушкой Агнес. Как и всегда, та оказалась права: нельзя планировать будущее, не разобравшись в настоящем.
А это означало, что завтра она нарушит еще одно правило и нанесет визит Бартоломью Джеймсу.
Глава 8
Легкого прикосновения пальцев вполне достаточно, чтобы выразить свою привязанность. Но даже это следует делать крайне осторожно, не забывая о собственной репутации. Проявляйте сдержанность, леди. Всегда проявляйте сдержанность.
"Руководство для леди по благопристойному поведению"
Бартоломью внезапно проснулся и уже занес руку, чтобы отразить нападение. Однако в спальне царила тишина, а сквозь тяжелые портьеры пробивался неяркий солнечный свет.
Спустя девять месяцев ситуация в корне изменилась. Бартоломью страдал от той же самой раны, только на этот раз он лежал на постели, утопая в мягких подушках. Теперь ему не придется карабкаться по отвесному склону, волоча за собой безжизненно повисшую ногу, не надо будет красть пони или трястись в повозках по пыльным ухабистым дорогам, не придется отвечать на трудные вопросы. По крайней мере теперь его никто ни о чем не спрашивал напрямик.
Бартоломью приподнялся на локтях. Доктор согнул его ногу, подсунув под колено подушку, и забинтовал ее так, чтобы она оставалась под этим углом. Бартоломью предпочел бы, чтобы она оставалась прямой, но теперь уже поздно что-либо менять. Он поставил на карту все, что имел, и теперь оставалось только ждать результата.
Дверь тихонько отворилась.
- Доброе утро, - произнес Стивен, входя в комнату. - Ты проснулся?
- Более или менее. - Бартоломью посмотрел на брата. Именно этого он и боялся. Теперь ему придется признать, что он беспомощен, как спеленутый ребенок, и не сможет обойтись без посторонней помощи. - Я…
- Поскольку ты так и не успел нанять камердинера, - перебил его Стивен, - и поскольку я очень дорожу своим Джерси и не хочу, чтобы он сбежал, напуганный твоей чрезмерной вспыльчивостью, я взял на себя смелость подыскать тебе слугу, руководствуясь собственным вкусом. - Стивен отошел в сторону, и из-за его спины показался приземистый мужчина с грудью, напоминающей бочонок, с каштановыми волосами, торчащими в разные стороны подобно иглам дикобраза. - Это Лакаби.
- Полковник Джеймс, - произнес мужчина, а потом распрямил спину, выкатил грудь и отдал честь.
Восхитительно!
- Я в отставке, - проворчал Толли. - Так что не обязательно приветствовать меня по форме.
- Прошу прощения, полковник. Привычка, знаете ли.
- Лакаби тоже служил в Индии, - пояснил Стивен. - Четырнадцать лет назад, не так ли, сержант?
- Да, милорд.
- В таком случае давайте посмотрим, под силу ли вам отдернуть шторы. Сможете?
- Конечно, сэр. - Лихо развернувшись, Лакаби промаршировал к окну и начал отодвигать шторы, наполняя комнату солнечным светом.
- Сколько времени тебе потребовалось, чтобы найти его? - тихо спросил Бартоломью у брата.
Стивен подошел ближе.
- Весь вчерашний вечер и половина сегодняшнего утра. Так что попробуй только отказаться от его услуг.
- Я не могу даже надеть ботинки, - проворчал в ответ Бартоломью, отчаянно борясь с чувством собственной беспомощности. - А сейчас не в том положении, чтобы капризничать.
- Ну и прекрасно!
Облегчение на лице брата читалось слишком отчетливо. Стивен очень боялся, что Бартоломью снова откажется от любой помощи. Толли откинулся на подушки. Теперь нетрудно было найти бывшего солдата, нуждающегося в заработке: они встречались на каждом шагу, после того как Бонапарт капитулировал во второй раз, - но вот отыскать именно такого, который служил в Индии… Да, его брату пришлось приложить немало усилий.
- Спасибо, Стивен, - произнес Бартоломью.
Старший брат улыбнулся и заметно расслабился.
- Всегда к твоим услугам.
Вместе с хлынувшим в окна солнечным светом туман в голове Толли начал рассеиваться. Боль в ноге, правда, стала острее, но он стиснул зубы и постарался не обращать на нее внимания. Прентисс оставил ему щедрую порцию настойки опия, но Толли не нравился густой туман, окутывающий его сознание после приема обезболивающего. Кроме того, он считал неправильным притуплять боль с помощью лекарства.
Спустя несколько минут Стивен оставил его на попечение Лакаби и удалился. Камердинер подошел к кровати с бритвой в руках, и грудь Толли болезненно сжалась.
- Нет.
Лакаби остановился.
- Вам необходимо побриться, полковник. Осмелюсь сказать, что ваш нос не такой длинный, как у герцога. Сложно орудовать бритвой, если нос достает едва ли недр Гибралтара, но я приноровился. Так что не переживайте. Я прекрасно справлюсь.
Внезапно перед глазами Толли возникла картина: бандиты с кинжалами в руках, на тонких лезвиях которых блестят красные отблески пламени.
- Нет, - более настойчиво повторил Толли, сел на кровати и подтащил свое тело к ее краю. Господи Иисусе. Его нога почти ничего не чувствовала, как и прежде. Нужно как-то сдвинуть проклятую конечность с места.
- Но, полковник…
- Я не желаю.
- Доброе утро, Толли!
При звуке нежного женского голоса, прозвучавшего от дверей, все грубые слова, готовые сорваться у Бартоломью с языка, замерли.
- Тесс, - произнес он, и охвативший его мгновение назад страх сменился ликованием.
Войдя в комнату, Тереза улыбнулась слуге и протянула ему руки ладонями вверх. Озадаченно переведя взгляд с Толли на нее, тот подал девушке бритвенные принадлежности.
- Я принесу полотенце, хорошо?
- Да, будьте любезны.
Как только камердинер вышел из спальни, Тереза подошла к кровати.
- У вас такое выражение лица, словно вы хотели поколотить беднягу, - заметила она.
Толли поудобнее устроился на подушках, стараясь не поморщиться.
- Это мой камердинер. Стивен нанял его сегодня утром.
- У вас его не было?
- В Индии был адъютант. - Толли умолчал о том, где теперь Фредди. - Приезжая в город, я обычно пользовался услугами камердинера брата.
Тереза кивнула.
- Итак, вы не доверяете новому камердинеру настолько, чтобы позволить ему приставить к вашему горлу бритву.
Бартоломью внимательно смотрел на Терезу, ожидая увидеть на ее лице насмешку или жалость, но не заметил ни того ни другого.
- Я предпочитаю сначала узнать человека, прежде чем позволить ему убить себя.
- Со мной вы уже имели возможность познакомиться.
- Хотите меня побрить? - спросил Бартоломью. Он старался произнести этот вопрос так, чтобы в его голосе прозвучало опасение, но не смог. Ему нравились прикосновения Терезы. Когда она гладила его по волосам, охватившее его умиротворение убедило Бартоломью в том, что он уже на небесах, а склонившаяся над ним девушка - ангел, сопровождающий его на встречу к святому Петру. Или куда-то еще. В ее обществе его мало волновал пункт назначения.
- Позвольте, я начну? Сядьте чуть повыше. - Разложив бритвенные принадлежности на столике возле кровати, Тереза взбила подушки и подоткнула их под спину Толли так, что он теперь полусидел, оказавшись с ней лицом к лицу.
- Вообще-то ваша затея меня немного пугает, - запоздало признался Толли. - Я так полагаю, ничего подобного вы прежде не делали?
- Не было возможности. Просто расскажите, с чего начать. Я не глупа и быстро учусь.
Удивительно, но даже зная, что Тереза представляет гораздо большую опасность для его жизни, нежели Лакаби, Бартоломью смирился с предстоящей процедурой. Как ни странно, но раньше он лучше ладил с незнакомцами, нежели с друзьями. Тереза, казалось, не относилась ни к той, ни к другой категории. Она была сама по себе.
- Брейте сверху вниз небольшими участками. Да смотрите не отрежьте мне голову. - Бартоломью откинулся назад и наполовину прикрыл глаза, в то время как Тереза начала наносить мыло на его щеки и шею.
Пальцы девушки на мгновение замерли.
- Святые небеса, - прошептала она, коснувшись шеи Бартоломью у самого ее основания. - Что это?
Черт возьми. Он почти забыл о существовании этих шрамов.
- Один из бандитов пытался меня задушить. Мне удалось высвободиться. Но вот от пули я убежать не смог.
- У вас есть еще ранения?
Под одеждой. Где никто не мог их видеть.
- Несколько порезов И дырок от пуль, - вслух произнес Бартоломью. - Но все они затянулись. - Бартоломью откашлялся. - После вчерашнего я не ожидал увидеть вас снова, - произнес он, пытаясь найти какую-нибудь тему для разговора.
- Почему? Потому что я видела ваши раны? Или потому, что вы сказали, будто бы позволили заново сломать себе ногу из-за желания потанцевать со мной?
Толли резко сел на кровати, не обратив внимания на острую боль, тут же пронзившую колено.
- Что?!
Господи. Неужели он и впрямь произнес это вслух?
Тереза кивнула, словно услышав его немой вопрос.
- Леди не забывает, когда джентльмен говорит ей нечто подобное. - Тереза отставила плошку с мылом в сторону и раскрыла бритву.
- Я… э… вы же понимаете, что я бредил от боли и кровопотери.
- Стало быть, вы сказали это не всерьез? - Лезвие бритвы замерло в воздухе.
Весьма неприятный приступ паники вновь шевельнулся в груди Толли. Он протянул вперед руку, чтобы отодвинуть бритву.
- Достаточно, - пробормотал он, нахмурившись. - Я сам. - День или два он вполне может обойтись без этой процедуры. Ему не на кого производить впечатление.
На лице Терезы мгновенно отразилось беспокойство.