- О, перестань. - Хейзл недовольно тряхнула головой. - Сейчас речь идет о тебе, а не обо мне. Неужели ты пребываешь в таком состоянии с того самого момента, как вы расстались?
- Нет, конечно, - ответила Лили. - Но с тех пор моя жизнь абсолютно пуста. Как будто он меня сглазил… Я была не в состоянии ни искать работу, ни общаться с другими мужчинами. И вот теперь, когда я узнала… - Ее голос прервался.
Хейзл предположила, что Барт сообщил Лили о чем-нибудь вроде своей помолвки с другой женщиной. Это был бы действительно жестокий удар… который, впрочем, стал бы для нее неплохим лекарством.
- И что же ты узнала? - мягко спросила она.
- Он собирается устроить бал.
Значит, этот парень действительно богат, подумала Хейзл. И, надо полагать, с неплохими связями.
- И?.. - допытывалась она.
- Это бал в честь Дня святого Валентина. И я хочу туда попасть! - выпалила Лили.
- Что ж, возможно, он тебя и пригласит.
- Нет, мне нельзя на это надеяться. Вот если бы… если бы ты взялась за дело! У тебя бы получилось! - В глазах Лили блеснула надежда.
- О, нет! - запротестовала Хейзл, видя, какой оборот принимает разговор.
- Но это же твоя профессия! Ты занимаешься организацией вечеринок!
- Да, ты права. Но работа дает мне средства к существованию, и я должна думать о своей репутации. Великосветские балы - не моя сфера. Кроме того, я не стану использовать служебное положение, чтобы решать проблемы своих друзей, - как бы сильно я их не любила. Ведь ты хочешь устроить что-то вроде вендетты? Одеться в костюм леди Макбет и закатить бывшему любовнику публичную сцену?
- Может быть.
Хейзл печально улыбнулась.
- Это бессмысленно, сама знаешь. Если Барт разлюбил тебя, ничто не поможет тебе вернуть его, - с легкой грустью проговорила она. - Такова жизнь.
Лили прикусила нижнюю губу.
- Но он никогда не был в меня влюблен.
- Очень жаль, - мягко сказала Хейзл.
Лили отпила большой глоток коктейля, и ее глаза заблестели, словно две яркие звезды.
- Я была всего лишь его очередной жертвой, еще одной девушкой, которую он соблазнил, бесстрастно произнесла она. - Случайной знакомой, которую он бросил, когда получил все, что хотел!
Давно забытое чувство пробудилось в душе Хейзл. Она вспомнила свои девичьи мечты о замужестве, белом свадебном платье… Казалось, слова Лили не должны были смутить ее, умудренную опытом женщину, и все же она была шокирована.
- Он лишил тебя невинности? - осторожно переспросила она.
- Да, - ответила Лили с циничным смешком. - А ведь я хранила себя для человека, которого полюблю.
Хейзл стиснула руки, наблюдая за толстой рыжей кошкой, растянувшейся на стойке бара.
- Итак, он не отвечал тебе взаимностью, но все же взял самое ценное, что ты могла предложить.
- Да, именно так, - фыркнула Лили. - Причем я была далеко не единственной!
- Ты хочешь сказать, что были еще и другие?
- Сотни!
- Сотни?!.
- Ну, хорошо, десятки! Множество! - выпалила Лили. - Женщины, которые восхищались им, теряли голову от любви к нему, а он затаскивал их к себе в постель!
- Думаю, ты заблуждаешься.
- Хотела бы я, чтобы это было так!
Хейзл уставилась на полированную поверхность стола, думая о богатом Барте Ардене, завлекающем к себе в постель честных трудолюбивых девушек, подобных Лили. Могущественный человек, использующий свою власть для того, чтобы соблазнять невинных…
Она подняла голову, увенчанную короной золотисто-каштановых волос, и серьезно посмотрела на подругу, припоминая истории, в которые та попадала в школе. Сейчас складывалась гораздо более сложная ситуация. Должна ли она снова помочь Лили?
- Что я могу для тебя сделать? - наконец спросила она.
Похоже, Лили не особенно задумывалась над этим.
- Я вовсе не прошу тебя нарушать закон, Хейзл, - ответила она. - Просто отомсти ему за меня!
3
Уже начало смеркаться, когда поезд прибыл в Глостер, и, оказавшись на пустынной платформе под открытым небом, Хейзл подумала, что это очень подходящая декорация для съемок фильма о загадочном убийстве.
Она плотнее закуталась в шарф и огляделась. Вспомнив совет Барта Ардена по поводу того, где можно взять такси, она двинулась по направлению к лестнице.
В воздухе висела серая пелена мелкого дождя, и крыши автомобилей тускло поблескивали, словно смазанные жиром.
На стоянке не было ни одного пассажира, и водитель с любопытством взглянул на Хейзл, когда она назвала адрес.
- Дом мистера Ардена, - заметил он, заводя мотор.
- Вы знаете этот дом?
- Еще бы не знать! Его хозяин нас без работы не оставляет! Я так и подумал, что вам туда.
Хейзл удивленно посмотрела на водителя.
- Так, значит, вы можете угадать, куда едет любой из ваших пассажиров? - улыбнулась она.
- Нет. Но насчет гостей Барта Ардена я никогда не ошибаюсь. Если какая-нибудь очаровашка прибывает лондонским поездом, то, как пить дать, она едет к нему.
Хейзл вовсе не понравилось это замечание, которое к тому же напомнило ей о Лили.
- К нему, должно быть, ездят целые толпы женщин? - осторожно поддержала разговор она.
Водитель энергично помотал головой.
- Нет, такого не бывало! Не больше одной зараз. Мы здесь все замечаем, потому что, по правде говоря, больше ничего интересного не происходит. Местечко-то, сами видите какое - глушь!
- Да уж, - кивнула Хейзл и посмотрела в окно.
Дома встречались все реже и реже, пока, наконец вокруг не осталось ничего, кроме необозримых пустых полей. Это зрелище нагоняло тоску, и все же в нем была некая своеобразная красота. Однако Хейзл никак не ожидала, что Барт Арден, знаменитый обольститель, живет в таком пустынном мрачном месте. Почему он пригласил ее сюда, когда можно было с таким же успехом встретиться в Бирмингеме?
- Далеко еще? - спросила она у водителя.
- Около двух миль, - ответил тот, съезжая с шоссе на узкую дорожку. - Вы писательница?
- Боюсь, что нет, - с улыбкой ответила Хейзл, глядя на себя в зеркальце и прикидывая, с каким выражением лица лучше всего предстать перед Бартом Арденом.
Бесстрастным. Именно это слово в первую очередь пришло ей в голову.
Собственное лицо показалось Хейзл слишком бледным, - впрочем, таким оно было всегда, - а вот ресницы можно было бы накрасить ярче, чтобы придать зеленовато-золотистым глазам большую выразительность. Но Хейзл пришлось собираться второпях, к тому же она не планировала производить неотразимое впечатление на Барта Ардена. Во-первых, это было не в ее характере, а во-вторых, она знала, что мужчины, подобные ему, предпочитают общаться с женщинами, щедро расходующими содержимое своих косметичек. Именно таким был ее бывший муж.
Хейзл точно знала: мужчинам подобного сорта быстро все надоедает, и поэтому любая неожиданность всегда пробуждает их интерес. И она решила удивить Барта.
Поэтому Хейзл лишь слегка провела по губам светлой помадой. Косметики должно быть ровно столько, чтобы окружающие убедились в том, что тебе вовсе нет необходимости ею пользоваться, считала она, но только настоящая женщина способна добиться такого впечатления!
- Вот и приехали! - объявил водитель и сбавил скорость, приближаясь к высокой темной ограде.
Когда автомобиль оказался в начале длинной подъездной аллеи, Хейзл тронула его за плечо.
- Не могли бы вы остановиться здесь? - попросила она.
- Но вам придется еще довольно долго идти пешком, - удивился тот.
- Я знаю, но мне хочется прогуляться.
Хейзл всегда доверяла своему первому впечатлению. Она считала, что жилье может многое рассказать о своем хозяине, а знание клиента помогало ей устроить вечеринку в его вкусе. Если бы автомобиль подъехал прямо к дверям, Барт Арден сразу узнал бы о ее приезде, и тогда она не смогла бы осуществить свой план. А Хейзл хотела появиться неожиданно, чтобы застать противника врасплох.
Она заплатила таксисту положенную цену, добавив щедрые чаевые.
- Спасибо, мисс, - сказал тот. - Приехать за вами… сегодня вечером?
Он задал вопрос с такой деликатностью, что Хейзл чуть не рассмеялась. Вот это да, подумала она. Похоже, мистер Арден устроил здесь нечто вроде гарема…
- Да, - ответила она, - но я еще не знаю, в какое время.
Хейзл дождалась, пока такси отъедет, и шагнула на широкую аллею, ведущую к дому. Мелкий гравий слегка похнустывал под ее сапожками.
Сад сейчас казался угрюмым и мрачным, поскольку листьев на деревьях почти не осталось. Однако Хейзл обратила внимание, что он заботливо ухожен: повсюду были устроены клумбы, а деревья живописными группами выделялись на фоне низкого серого неба.
Дом Ардена представлял собой белый особняк строгих пропорций, прекрасный в своей классической простоте. Он выглядел необитаемым.
Приблизившись, Хейзл заглянула в одно из окон первого этажа и в отблесках пламени горящего камина увидела мужскую фигуру. Мужчина сидел в огромном кресле, откинувшись на спинку, и, вытянув ноги, что-то читал.
Она поспешно отступила на безопасное расстояние, но, должно быть, это движение не осталось незамеченным, так как мужчина оторвался от своего занятия и бросил взгляд в сторону окна. Однако по его лицу с резкими волевыми чертами нельзя было догадаться, заметил ли он гостью. На нем не отразилось ни малейшего признака удивления, страха или раздражения, даже любопытства.
Затем мужчина спокойно протянул руку в ту сторону, где располагался вход в дом, словно приглашая Хейзл войти, и снова вернулся к чтению.
Какая бесцеремонность, возмущенно подумала она и вошла в дом, с любопытством осматриваясь. Ее глаза невольно расширились от удивления.
На деревянном полу прихожей стояли заляпанные грязью высокие сапоги, здесь же валялся журнал по садоводству, два секатора и потрепанная соломенная шляпа. Непромокаемые куртки и плащи громоздились на вешалке, а прямо за дверью стояло несколько разноцветных зонтов. Это помещение напоминало уютную пещеру.
Где же зеркала во всю стену и роскошные ковры, на которых этот Казанова занимается любовью со своими многочисленными поклонницами? - изумленно подумала Хейзл.
Ей импонировала уютная обстановка, но она тут же напомнила себе, что попала в дом человека, по вине которого страдает ее лучшая подруга. Это вражеская территория, сказала себе Хейзл, какой бы гостеприимной она ни казалась на первый взгляд.
Она свернула в узкий коридор и остановилась на пороге кабинета, не решаясь войти.
Мужчина, сидящий в кресле, поднял голову. Он был небрит и взъерошен, как будто только что встал с постели или вообще не ложился.
- Привет, - сказал он и зевнул. - Должно быть, вы и есть Хейзл Корбетт.
Его глаза оказались настолько неправдоподобно яркого синего цвета, что невольно привлекали внимание, выделяясь на грубоватом, но красивом лице с правильными чертами, а длинные волосы и потрепанные грязноватые джинсы делали Барта Ардена похожим скорее на рок-звезду, чем на литературного агента.
Немудрено, что Лили влюбилась в этого человека, подумала Хейзл, и сердце ее лихорадочно забилось. Он и в самом деле выглядит очень сексуально.
- А вы, вероятно, Барт Арден? - в свою очередь спросила она.
Мужчина бросил быстрый взгляд на наручные часы, и Хейзл невольно залюбовалась непринужденностью и грацией его движений.
- Угу, - промычал он, - он самый.
- Между прочим, вы могли бы и встретить меня на пороге.
- Если вы не способны даже самостоятельно добраться от входной двери до моего кабинета, то о какой работе может идти речь? - Барт снова зевнул. - Проходите и садитесь.
Хейзл оглядела комнату и с легким оттенком иронии в голосе поинтересовалась:
- Куда?
Этот вопрос был вполне резонным, так как все свободные поверхности были заняты рукописями различной толщины, и лишь незначительная их часть громоздилась на письменном столе.
- Вы хоть иногда наводите здесь порядок? - спросила Хейзл раньше, чем успела подумать, уместен ли подобный вопрос.
Барт пожал плечами.
- Если сгрести все это и убрать куда-нибудь в шкаф, то потом никогда не найдешь того, что нужно, - ответил он, извлекая телефон из-под груды бумаг. - Кроме того, когда рукописи постоянно торчат у тебя перед глазами, то время от времени вспоминаешь, что не мешало бы их прочесть. - Он, в свою очередь, окинул взглядом комнату и примирительно сказал: - Что ж, пожалуй, здесь их действительно многовато. Почему бы вам не пройти в гостиную? - Барт указал на низкую дверь в противоположном конце комнаты. - Там нет такого беспорядка. Мне нужно сделать один звонок, но это ненадолго.
- О, пожалуйста, не торопитесь, - ответила Хейзл, раздраженная снисходительным тоном хозяина. Он вел себя так, словно он имел дело с какой-нибудь очередной "девушкой по вызову".
- Не беспокойтесь, не стану, - ответил он с насмешливой улыбкой.
Ни одна нормальная женщина не согласится жить с ним под одной крышей, подумала Хейзл, войдя в гостиную Барта Ардена, а если такая и найдется, то это будет какое-нибудь робкое незаметное существо.
Эта комната явно принадлежала мужчине: резкие, хотя и не кричащие, тона обоев и штор, прочная, основательная мебель…
Хейзл подолгу службы часто доводилось бывать в чужих домах. Она знала, как много может рассказать жилье о своем хозяине, и за долгие годы научилась безошибочно распознавать приметы благополучия или, наоборот, упадка и душевного смятения.
Эта комната могла принадлежать какому-нибудь рассеянному университетскому профессору, давно забывшему о порядке. Ее хозяин, по всей видимости, не в силах расстаться со старыми газетами, решила Хейзл, увидев несколько воскресных приложений трехнедельной давности. Несколько книг лежало на низком столике, а все пространство вокруг него было, судя по всему, филиалом личной библиотеки хозяина. Молодая женщина наклонилась, чтобы прочитать заголовки, и пришла в легкое замешательство: литературные пристрастия Ардена были, судя по всему, крайне разнообразными.
Она продолжила знакомство с гостиной. Здесь не было ни одной фотографии, и это не удивило Хейзл. Только женщины хранят снимки семейных торжеств - свадеб, крестин и прочего, - которые служат чем-то вроде доказательств прав собственности, а мужчины, как правило, в таких подтверждениях не нуждаются.
Хейзл взяла с кресла красивую вышитую подушку и так увлеклась, рассматривая узор, что не услышала, как Барт вошел в комнату. Только через несколько минут она увидела, что он стоит у порога и внимательно разглядывает ее.
Все еще держа в руках подушку, Хейзл растерянно застыла на месте. Она заметила, что Барт успел не только позвонить, но и сбрить синеватую щетину на подбородке. Кроме того, он провел по волосам расческой и переоделся в темно-синий кашемировый свитер, подчеркивающий богатырский размах его широких плеч. Его синие глаза лучились мягким светом.
Боже мой, в смятении подумала Хейзл, да он действительно великолепен!
Она прижала подушку к груди, словно щит, и с вызовом взглянула на него.
- Что, хотите взять её с собой? - мягко спросил Барт.
Хейзл машинально опустила глаза. На одной стороне подушки было вышито слово "Барт" в сердечке из маленьких алых роз, а на другой - фраза: "Любовь никогда не вернется".
- Красивая вышивка, - вежливо похвалила она, гадая, кто мог сделать такую вышивку. Скорее всего, какая-нибудь очередная поклонница с разбитым сердцем. - Очень красивая.
Лицо Барта неожиданно стало замкнутым и холодным.
- Да, - сдержанно произнес он.
Умение задавать вопросы было одним из основных профессиональных навыков Хейзл. Это помогало ей заводить новые знакомства и находить клиентов. И если какая-то вещь, принадлежащая предполагаемому заказчику, ей действительно нравилась, она всегда старалась выведать ее происхождение, чтобы при случае подыграть вкусам клиента.
- Можно узнать, откуда у вас эта вещица? - небрежно поинтересовалась она.
Глаза Барта сузились, и Хейзл удивилась, заметив в них боль. Теперь они казались почти черными.
- Нет, - сухо ответил он. - Я говорил вам, что вечером уезжаю, но вы, похоже, собираетесь попусту тратить время на разговор о диванных подушках.
Слегка задетая этим замечанием, Хейзл быстро положила подушку на место и выжидательно взглянула на Барта.
- Прошу меня простить, - кротко произнесла она. - Сила привычки.
Барт не обратил внимания на ее извинения.
- Перейдем к делу?
Он не предложил ей снять пальто, и сейчас, стоя перед ним, Хейзл чувствовала себя неловко. Ей было жарко, и она понимала, что выглядит немного нелепо.
- Не возражаете, если я сниму пальто?
- Пожалуйста.
Барт не сделал ни малейшего усилия, чтобы помочь ей или хотя бы взять из ее рук пальто, и она снова отметила его невежливость.
Но, в конце концов, сказала себе Хейзл, это всего лишь один из потенциальных клиентов, и предъявлять к нему особые требования не имело смысла.
Она положила пальто на кресло и выпрямилась, ощущая странную неуверенность. Итак, что дальше? Хейзл поймала себя на том, что пытается угадать, отчего глаза Барта Ардена так внезапно изменились и почему он так пристально рассматривал ее, стоя на пороге.
Ее костюм был практичным и удобным, - к этому обязывала профессия. Она не носила мини-юбок, потому что во время осмотра дома в них нельзя было наклоняться слишком низко и взбираться по лестницам. То же самое относилось и к высоким каблукам. Но хотя Хейзл слегка сутулилась и от этого казалась ниже, чем на самом деле, она все же была достаточно высокой и стройной, и стильные вещи смотрелись на ней хорошо. Сегодня она надела длинную коричневую шерстяную юбку и облегающий кремовый свитер.
Хейзл украдкой взглянула на Барта, пытаясь определить его реакцию, но его лицо оставалось загадочным, словно у Моны Лизы.
С какой стати тебя заботит, понравилась ты ему или нет? - язвительно спросила себя она. Ты оказалась здесь только для того, чтобы отомстить за разбитые сердца других женщин, а вовсе не с целью присоединять к ним свое собственное!
- Не хотите ли присесть? - нарочито вежливым тоном предложил Барт. - Что до меня, то я предпочитаю постоять, ведь в самолете мне предстоит провести в кресле несколько часов. Хотя, конечно, интервью лучше давать сидя.
- Нет, спасибо, - отказалась Хейзл. - О каком интервью вы говорите?
- О том, которое поможет мне решить, подходите ли вы для этой работы или нет. - Барт насмешливо взглянул на нее. - А вы что себе представляли? Милую беседу за чашкой чая? Я должен решить, нанимать ли вас, а вы - понять, сумеете ли справиться с поставленной задачей. Или вы думали, что заказ окажется у вас в кармане, как только я загляну в ваши огромные зеленые глаза?
Хейзл удивленно моргнула. Так, значит, несмотря на свой безразличный холодный вид, он все же заметил, какого цвета у нее глаза?
- Нет, конечно, - ответила она, подозревая, что Барт решил слегка пофлиртовать с ней. Об этом предупреждала ее Лили. - Я не собираюсь пускать в ход всякие женские трюки, чтобы набить себе цену.
- Возможно, это происходит бессознательно, - мягко заметил он. - Большинство женщин настолько привыкли пользоваться своим обаянием, что этого даже не замечают. Я сужу по собственному опыту.