Она была такой… такой… Она была Эбби. Больше всего на свете ему хотелось сейчас подхватить ее на руки, прижать к себе. Вместе с собакой.
Десять лет он сдерживал в себе подобные чувства. Ему казалось, что сдерживал.
Но достаточно было одной дурацкой ночи, проведенной в поисках собачки-клептомана, и в Раффе проснулись чувства, похороненные десять лет назад. Будто здесь была половина его существа. Будто что-то было отнято у него когда-то, и только эта женщина могла ему все вернуть.
- В нашем городе есть много хороших парней, Эбби, - сказал он, и голос его дрогнул. - Которые с радостью женятся на тебе. Парней, которые полюбят Клеппи. Не выходи замуж за Декстера.
- Не вмешивайся в мою жизнь!
- Ты заслуживаешь гораздо большего, Эбби. Он не любит наш город, поэтому и ездит постоянно на всякие совещания за границу. Где вы собираетесь провести медовый месяц?
- Ты думаешь, что мы собираемся провести медовый месяц в Бэнкси-Бей?
- Нет, но…
- Если бы я вышла замуж за тебя, то я точно бы провела медовый месяц здесь!
Ее слова шокировали их обоих.
Немыслимое было сказано вслух.
- Эбби…
- Не надо! - Она оттолкнула его, и Клеппи, зажатый между ними, возмущенно тявкнул.
- Эбби, мы можем быть друзьями?
Друзьями? Она взглянула на него - и смех замер на ее губах. Глаза ее стали невероятно холодными.
- Нет!
- Из-за Бена?
- Не только.
Она взглянула на него с такой тоской в глазах, что весь мир вокруг них бесследно исчез, а также сорвалась свадьба, маячившая в конце этой недели.
Эбби застыла в нерешительности всего лишь на одну секунду, но эта секунда длилась так долго, что Рафф совершенно утратил разум. Он забыл обо всем на свете.
Он обнял ее за плечи, привлек к себе - вместе с собакой - и поцеловал.
Эбби всегда обладала самоконтролем. Она была сдержанной девушкой. Ее эмоциональное состояние всегда находилось в порядке.
Но сейчас его губы прикоснулись к ней, и все защитные механизмы мгновенно рухнули. Высокая стена, окружавшая ее, с треском развалилась.
Рафф Финн целовал ее.
Десять лет контроля, десять лет тщательного восстановления своей правильной жизни были совершенно забыты. На свете остался лишь этот мужчина. Эбби ощущала лишь его одного. Его руки. Его губы. Его вкус, его запах и его энергию.
Рафф. Этот мужчина целовал ее так, что у нее кружилась голова, замирало сердце и мутился разум. Все мысли улетучились из ее головы.
О…
Неужели она вскрикнула? Неужели застонала?
Она ощущала лишь его губы на своих губах, и поцелуй их все продолжался и продолжался, и ее это нисколько не волновало. Ее не волновало то, что сейчас было три часа ночи, что она собиралась выйти замуж за Филипа, а семья ее ненавидела Раффа Финна. Рафф Финн, ростом почти шесть футов, держал Эбби в объятиях и целовал, пока колени ее не подогнулись от сладостного изнеможения…
Но в соседнем доме хлопнула оконная рама, и Эбби, собрав все силы, отпрянула от него.
- Спасибо за то, что ты мне помог, - сказала она, не сумев скрыть досаду. - Только не…
- Не подходить к тебе?
- Все правильно, - прошептала она. - Я слишком многим рискую.
Эбби отвернулась, прошла к крыльцу и, поднявшись по ступенькам, тихо открыла и закрыла за собой дверь.
Рафф проехал полмили, затем остановился возле обочины. Ему надо было спокойно подумать.
Эбби. Эбби. Эбби.
Не подходить к Эбби? Сможет ли он сделать это?
Он будет встречаться с другими женщинами - конечно будет. Ведь он нормально живет в этом городе. Более-менее нормально. Кейт, его товарищ по службе, скоро выйдет на пенсию. Кейт был старшим сержантом, но на самом деле за всю работу полиции отвечал Рафф. Когда Кейт уволится, Рафф займет его место. Не так плохо для "мальчика, который приносит одни неприятности".
Как полицейский он был безупречен. У Сары здесь были друзья и маленькая ферма, которую она очень любила. Здесь он имел все, что нужно было человеку для нормальной жизни.
Кроме Эбби.
Она отдалилась от него. После смерти Бена она просто замкнулась, удалившись в мир родителей, мир Филипа. Эбби была младшим партнером в юридической конторе Бэнкси-Бей. Она была невестой Филипа. А в следующую субботу станет его женой.
Глава 9
Тревожный сон настиг Эбби лишь на рассвете. Проснувшись, она взглянула на часы: десять часов утра. Они с Филипом собирались сегодня позавтракать в яхт-клубе.
Схватив телефон, Эбби позвонила ему. Филип нисколько не сердился:
- Нет проблем. У меня с собой три газеты, и к тому же сюда пришел Дон, со своими планами насчет нового супермаркета. Я даже не заметил, что тебя еще нет.
Его слова должны были утешить ее?
Эбби пошла в душ, помыла голову и долго сушила волосы.
Клеппи смотрел на нее, и вид у него был встревоженный.
- Сегодня я могу взять тебя с собой куда угодно, - сказала ему Эбби. - Потому что сегодня - выходной день.
Но Клеппи все равно с тревогой смотрел на нее. Запрыгнув на кровать, он переместился на ее туалетный столик. И улегся возле шкатулки. Его новой любимой вещи.
- Догадываюсь, что прошлой ночью ты очень расстроился, - сказала ему Эбби, положив расческу, чтобы обнять его. - Мне очень жаль Исаака. Это ужасно - любить кого-то и потерять его.
Как она. Как Рафф.
"Это была вина Раффа".
Но эта мантра, которая непрерывно звучала в ее голове все эти десять лет, показалась ей теперь пустой и холодной, как смерть, - она тянулась в будущее, до самого горизонта.
- Это все предсвадебные нервы, - сказала она Клеппи и, подхватив его на руки, пошла в комнату, где висело ее свадебное платье, во всем его блеске и красоте.
Два года кропотливой работы…
Эбби поставила Клеппи на пол. Маленький пес подошел к платью, понюхал подол, нырнул под пышную юбку, высунул оттуда нос и снова подошел к ней. Эбби, улыбнувшись, снова взяла его на руки и стала любоваться на свою работу.
Ей так нравилось шить! Когда-то она собиралась стать модельером. Зарабатывать себе этим на жизнь. Создавать красивые вещи. Делать людей счастливыми…
А теперь она занималась тем, что защищала в суде всяких проходимцев. И собиралась выйти замуж за Филипа.
Но обратной дороги нет…
Утро продолжалось. Эбби сидела на полу в своей второй спальне и думала, думала, думала.
Ближе к полудню позвонила ее мать:
- Ты готова, дорогая?
- Готова?
- Милая, не надо шутить, - строго произнесла мать. - Сегодня - твой день, как вчера вечером, в четверг, был день Филипа. Мы с матерью Филипа заедем за тобой через полчаса. Но только не надевай на себя свои дурацкие платья, дорогая. Ты знаешь, я терпеть их не могу!
Ее дурацкие платья.
Мать имела в виду те платья, которые Эбби сшила сама.
Но ведь это был девичник, который обычно предшествует свадьбе. Почему бы не надеть что-нибудь "дурацкое"? Например, платье в горошек! Или ее роскошную юбку солнце-клеш с изображениями Элвиса по всему полю?
- Я сама приеду, - сказала она матери. - Встретимся в гольф-клубе.
- Ты не опоздаешь?
- Когда я опаздывала? Да, кстати, я хочу сказать еще, что…
- Что?
- Я приеду с собакой.
Возникло напряженное молчание. Мать, наверное, уже знала о Клеппи. Весь город знал.
- Разве Филип тебя не вразумил насчет этого?
- Насчет чего?
- Насчет собаки Абрахама. Разве он не убедил тебя в том, что это очень глупо…
- Я взяла собаку.
- Ну хорошо, - сказала мать совсем тихо, почти шепотом. - Филип справится с этим. - И снова обратилась к ней: - Собаку не пустят в клуб.
- Я привяжу его на террасе. Сегодня хороший день, и я возьму его с собой.
- Это дело твое и Филипа, мы не будем вмешиваться. Филип вразумит тебя, а мы уж как-нибудь переживем присутствие собаки сегодня днем. Но не опаздывай. Разве это не волнующе? У нас столько планов, и наконец они начинают осуществляться. - Мать повесила трубку.
"Столько планов, и наконец они начинают осуществляться".
Эбби стояла и смотрела на телефон.
- Я готова.
Сара выглядела прекрасно. Она была похожа на счастливого хиппи. В переулке, в стороне от главной улицы, был магазин для маленьких девочек, мечтавших быть феями или бабочками, и взрослых, желавших одеваться очень ярко. Этот магазин очень нравился Саре.
Хозяйка магазина обожала Сару. Она позвонила Раффу, когда поступила новая партия товара, и он оставил в магазине половину своего жалованья. Но это стоило того. Сара пришла в восторг, когда он купил ей хорошенькие платья, шарфы, а также необыкновенные, яркие ботинки. И эта радость компенсировала все остальное.
Сара проснулась с очередным приступом страшной головной боли. Постепенно боль утихла, но Сара выглядела изможденной, несмотря на свою улыбку. Красивая одежда была меньшим из того, что Рафф мог ей дать.
- Ты можешь отвезти меня сейчас в гольф-клуб? Я не хочу опаздывать. - Сара несколько месяцев с нетерпением ждала этих событий. Предсвадебных вечеринок Эбби. И саму свадьбу, конечно.
- Моя машина - в твоем распоряжении. - Рафф надел полицейскую фуражку и сдвинув ее набок, словно шофер.
- Скажи мне снова, почему ты не идешь сейчас к Эбби?
По крайней мере, ему легко было ответить на это:
- Ведь это девичник. И я буду глупо выглядеть в юбке.
Сара рассмеялась, но улыбка ее мгновенно исчезла.
- А если бы там были не одни девочки, ты бы пошел?
Иногда она делала это - задавала ему серьезные, проницательные вопросы, когда они были совершенно не нужны.
- Мать Эбби не любит меня, - сказал он, решив быть честным. - И мне неловко рядом с ней находиться.
- Из-за аварии?
- Да.
- О, Рафф, - сказала Сара, подойдя к нему ближе и обнимая его. - Это несправедливо.
- Мы ничего не можем с этим поделать, - сказал он, целуя сестру.
Филип катался на яхте. Он отправился с приятелями, с которыми собирался открыть супермаркет. И сейчас он совершал круиз вокруг Бэнкси-Бей, Обсуждая все плюсы и минусы инвестиционного плана.
Разве можно было сказать парню, что ты совершила самую большую ошибку в своей жизни, когда он в море? Разве можно было спокойно идти на девичник, посвященный твоей собственной свадьбе, когда ты приняла решение не выходить замуж? Разве можно было отменить свой девичник, когда ты не сказала еще о своем решении жениху?
Ей отправили свадебные подарки. И все ожидали, что она распакует их и выразит свой восторг. Подарки в данный момент уже ехали в машинах, направлявшихся в гольф-клуб. А она скажет: "Не дарите мне их, пожалуйста", - или в понедельник отправит подарки назад.
Это будет ее наказанием - отправить подарки назад.
И не только это…
Сев в машину, Эбби медленно поехала к гольф-клубу. Очень медленно. Клеппи лежал на сиденье возле нее, и даже он казался подавленным. Она свернула на парковку. Остановившись, Эбби уставилась перед собой в переднее стекло. Она ничего не видела.
Кто-то постучал в ее окно. Подняв голову, Эбби изобразила вымученную улыбку. Сквозь стекло на нее смотрела Сара, и лицо ее было обеспокоенным.
- Что-то случилось? Ты какая-то грустная. У тебя снова разболелась голова? О, Эбби, ведь сегодня у тебя праздник!
Рядом с сестрой стоял Рафф. В потертых джинсах и черной футболке, плотно обтягивавшей его мощный торс.
- Нет, я… Я просто не хотела приезжать первой. - Эбби вышла из машины и улыбнулась Раффу, как она надеялась, лучезарной улыбкой, которая должна была наглядно свидетельствовать о том, что она вполне уверена в себе.
- Дрожат поджилки? - спросил он.
Такие слова заставили бы любую женщину мобилизоваться и бросить на противника негодующий взгляд.
- С какой стати?
- У меня дрожали бы, если бы я выходил замуж за Филипа.
- Катись к черту!
- Филип красивый, - сказала Сара. - Такой же красивый, как и Лайонел.
- Лайонел?! - воскликнули они хором, забыв о своей стычке, и взглянули друг на друга.
- Лайонел классный, - сказала Сара. - И платье у тебя классное, Эбби. Мне нравятся Элвисы.
- И мне, - сказала Эбби. Она любила это платье - с крошечным лифом и широкой юбкой, покрытой черно-белыми изображениями Элвиса. Снизу была подкладка из ярко-красного шелка, для пышности. Это было выходное платье. Праздничное.
И что она сейчас праздновала?
- О, вот и Марджи!
На дальний конец парковки подъехала соседка Эбби - маленькая коренастая женщина, чей вид свидетельствовал о том, что она руководит самым эффективным в стране агентством по обслуживанию инвалидов.
- Привет, Марджи! Можно я сяду рядом с тобой? - И Сара убежала, держа на руках Клеппи, оставив Эбби и Раффа наедине.
- Лайонел? - повторила Эбби.
- Лайонел был садовником у Исаака, - сказал Рафф, нахмурившись. - Я даже не знал, что они с Сарой знакомы. Ну ладно, желаю тебе весело провести время в курятнике. Я заеду за Сарой в четыре часа.
- Абигейл? - Ее мать стояла на веранде, прикрыв рукою глаза от солнца и стараясь разглядеть, с кем разговаривает ее дочь. - Твои гости приехали. Тебе надо встречать гостей.
- Иди, - сказал Рафф и сел в машину. - У тебя красивое платье. Действительно красивое. Тебе надо было как-нибудь появиться в нем в суде.
- Рафф? - Она не хотела, чтобы он уходил. Она не хотела…
- Пока, - сказал он.
И уехал.
День тянулся бесконечно. Эбби улыбалась и улыбалась. О чем она думала, позволив длиться этому празднику? О том, что сначала ей надо сказать о своем решении Филипу.
- Вы такая прекрасная пара! Гордость нашего города. - Это была миссис Алдерсон, с которой ее мать частенько играла в бридж. - Мы с нетерпением ожидаем субботы.
- Спасибо, - сказала Эбби и вдруг поняла, что на плече у миссис Алдерсон висит сумка с очень длинным ремнем, что из сумки что-то торчит и что Клеппи… только что… только что…
Он направился под стол, натянув поводок на всю длину, и вид у него был очень довольный.
Эбби потянула пса к себе. Это был любовный роман известного автора. Эбби сразу узнала его. Боже… что это изображено на обложке? Она вытащила книжку из пасти собаки и вернула вещь владелице, извинившись.
Марго Алдерсон, густо покраснев, сунула роман обратно в сумку.
- Не понимаю, зачем тебе эта собака? - бросила она. - Она доставляет одни неприятности. Но если хочешь собаку, купи себе хорошую, породистую. У меня есть подруга, которая разводит пекинесов.
Клеппи, взглянув на Эбби из-под стола, вильнул хвостом. Он сделал то, что хотел: украл вещь и подарил хозяйке.
- Мне нравится Клеппи, - сказала Эбби. - И вы знаете… Я не возражаю против того, чтобы он доставил мне немного волнений.
Подруга матери удалилась, все еще горя от негодования. Эбби смотрела ей вслед, думая об обложке любовного романа. На обложке был изображен красавец-мужчина, с обнаженным мускулистым торсом.
- Ты не хочешь выходить за меня замуж?! Я не понимаю, о чем ты говоришь!
Мало сказать, что это было для Филипа как гром среди ясного неба. Он смотрел на Эбби так, словно она сошла с ума.
Может, так оно и было?
- Я не могу, - несчастным голосом прошептала она. Она пыталась пригласить его на прогулку, чтобы уйти подальше от людей, сидевших в баре. Но он отказался. Теперь они сидели на веранде и были у всех на виду.
Филип устал после морской прогулки. Он не хотел гулять. Он хотел вернуться домой, принять душ, немного вздремнуть, а потом пойти со своей невестой в недавно открывшийся шикарный ресторан. Вот чего он хотел.
- Это все… Клеппи, - тихо сказала она, и Филип уставился на нее, словно она рехнулась.
- Собака?
- Он заставил меня…
- Что?
Действительно, что? Она сама едва понимала себя. Как один маленький песик помог Эбби выбраться из тумана, в котором она блуждала все эти десять лет?
- Ты его не любишь, - сказала она.
- Конечно не люблю! - бросил он. - Это бродячий пес. Но я смирился бы с ним.
- Я не хочу, чтобы ты "смирился" с ним. - Эбби сделала глубокий вдох. - Я не хочу, чтобы ты "смирился" со мной.
- Что ты говоришь?
- Ты не любишь меня, Филип.
Он взглянул на нее так, будто она потеряла разум.
- Я люблю тебя. Люблю. Разве я не показывал тебе это снова и снова? Это сумасшествие. Предсвадебная лихорадка. Сказать такое…
- Ведь тебе не нравится это платье, да?
Он уставился на ее платье с изображениями Элвиса и не смог скрыть гримасы отвращения.
- Да, но…
- И ты покрасил свою спальню… нашу спальню, когда бы я туда въехала… в бежевый цвет. Я не люблю бежевый цвет.
- Тогда мы перекрасим ее! В какой-нибудь другой цвет. Я переживу.
- Вот видишь, именно это я имею в виду. Ты переживешь, притерпишься к этому. Как притерпелся бы и ко мне.
- Это чепуха!
Они сидели за столиком на краю веранды, с которой открывался потрясающий вид на море. Если бы кто-нибудь выглянул сейчас из бара, то увидел бы мужчину и женщину, интимно беседующих между собой, блеснувший крупный бриллиант на безымянном пальце у женщины. Вот мужчина берет ее за руку - видимо, пытаясь показать, как он ее любит…
- Мама говорила, что это должно было случиться, - бросил Филип. - Она чувствовала нечто подобное, когда выходила замуж за моего отца. За неделю до свадьбы. Это настоящая предсвадебная лихорадка.
- Я не хочу быть бежевой, - прошептала она.
- Ты не будешь бежевой! Ты будешь очень счастливой. Я дам тебе все, что ты захочешь!
- Я хочу, чтобы ты любил мою собаку. - Эбби показалось, что она загнала себя в угол, пытаясь разумно оправдать неразумное. И объяснить необъяснимое.
- Я постараюсь и полюблю твою собаку.
- Но почему? Ведь есть женщины, которым нравится бежевый цвет, и есть женщины, которые терпеть не могут бездомных собак. Почему ты женишься на мне?
- Я всегда этого хотел.
- Вот именно! - Эбби всхлипнула. - Нас просто подхватило течение. И мы отдались ему.
- Нет, не так. Я принял решение десять лет назад…
- Ты захотел жениться на мне десять лет назад?
- Конечно. - Филип раздраженно вздохнул. - Все в порядке. Я понимаю тебя. Одна неделя предсвадебной нервотрепки не может помешать планам, которые вынашивались десять лет.
- Филип, я не хочу, - сказала она и, забыв о здравом смысле и приличиях, стянула бриллиантовое кольцо со своей руки и положила перед ним на стол. - Я не могу. Я знаю… Я знаю, что очень разумно выйти за тебя замуж. Ты хороший человек. Я знаю, что ты всегда ко мне хорошо относился. Я знаю, что ты даже смиришься с моей собакой и покрасишь свою спальню в ярко-желтый цвет, если я действительно этого захочу. Но ты знаешь… Я хочу, чтобы моим мужем был тот, кто действительно любил бы ярко-желтый цвет.
- Что-о-о?.. Неужели есть кто-то другой?
"Кто-то другой". Эбби не хватило мужества произнести имя Рафф.
Но хватило мужества поступить так, как и надо было поступить, прямо сейчас.