- Она мне никто! Я тебя, дурака, люблю, мне тебя жалко…
- Мне твоя любовь вот где, - провел Максим по горлу. - Как гиря - шагу не ступишь! - он хлопнул дверью.
- Вот и поговорили, - сказал отец.
Максим забросил сумку с учебниками за спину, откатил мотоцикл от школы, чтобы не грохотать под окнами.
- Ты можешь уделить мне некоторое время? - подошла к нему Сью.
- Извини, Сью. По местам боевой славы - в другой раз.
- О нет, я не в этом смысле. Я не могу тебя эксплуатировать бесконечно, - засмеялась Сью. - Я только хотела сказать, что я виновата про тебя.
- Перед тобой… Почему? - безо всякого интереса спросил Максим.
- Я не знала, как ты воспримешь это, и я без твоего разрешения показала твои программы моему отцу. Он очень тебя хвалит.
- Да? Спасибо, - Максим завел мотоцикл. - Он рубит фишку в компьютерах?
- Он рубит большую фишку, - серьезно ответила Сью. - Он работает в компании "Майкрософт".
Максим обернулся к ней. Заглушил двигатель.
- Где?
- В "Майкрософт". Он директор центра для подготовки сотрудников.
Максим остолбенел.
- А почему ты раньше не сказала?
- Мы не говорили про моего отца, - пожала плечами Сью. - Он написал, что если ты на вашей старой технике работаешь на этот уровень, то у тебя есть безусловный талант. И если бы была такая возможность, он бы тебя взял, потому что из тебя нужно делать классный программист… Но твои программы можно было решить несравненно интереснее. Вот его рекомендации, - она вынула несколько исписанных листов со знаком "Майкрософта".
Максим впился глазами в формулы.
- Здесь он имеет в виду свою статью в последнем журнале, - пояснила она. - Он прислал для тебя новые журналы.
- Где?
- Дома. У Гали. Я не взяла, это тяжело.
- Садись, - Максим протянул ей второй шлем.
- Но у тебя было какое-то дело…
- Какие, к черту, дела! - махнул Максим. - Садись!..
Он влетел домой с кипой журналов. Сью едва поспевала следом.
- Ма, чаю дашь? - крикнул он, вслепую стаскивая кроссовки, не отрываясь от формул.
Мать не торопясь вышла из кухни. Увидев незнакомую девушку, удивленно вскинула брови и улыбнулась.
- Кстати, это Сьюзен, - не глядя, указал Максим назад. В комнате он включил компьютер и ногой придвинул к себе стул. На мониторе высветилось лицо Маши и надпись "Привет"! - на всех программах Максима заставкой был Машин портрет.
- Кто это? - спросила Сью.
- А?.. - Максим оторвался от формул, мельком глянул на экран и ударил по клавише, сбрасывая изображение. - Так… заставка… Слушай, у твоего отца почерк - полный абзац! Вот это что значит? - указал он.
- "…имеет смысл вернуться на два уровня ниже", - прочитала Сью.
- Да?.. - Максим положил пальцы на клавиатуру. Лицо его стало отстраненным и неподвижным, в глазах отражался только голубоватый свет монитора. Он будто слился с машиной, включился звеном в сложную цепь, в движение электронов, летящих по многоэтажному лабиринту микросхем.
Сью огляделась в комнате, полистала книги на полке. Села рядом, в упор рассматривая его лицо. Максим не реагировал.
На кухне зазвонил телефон, мать взяла трубку. Заглянула в комнату:
- Тебя.
Максим не шевельнулся. Он слышал, что сказала мать, принял информацию, просчитал ее в общей цепи, и через некоторое время безо всякого выражения ответил:
- Меня нет… я умер… на три дня…
В больничной палате на шесть коек Маша с соседками смотрела телевизор. Маленький черно-белый телевизор стоял на тумбочке у пожилой неходячей тетки.
Две девчонки ворвались в палату, радостно закричали наперебой:
- Машка, твой пришел! Про тебя спрашивает!
- Такой мэн крутой! Навороченный!
Маша вскочила, быстро поправила волосы перед зеркалом, перетянула застиранный халат пояском.
- Ну вот и пришел, - сказала тетка. - Чего реветь-то было?
В палату осторожно шагнул Губан - в длинном черном плаще с красным шарфом, в шляпе, с туго набитым пакетом и розами на метровом стебле. Маша застыла на месте, растерянно глядя на него.
Девчонки, ожидавшие радостной встречи влюбленных, стреляли глазами то на нее, то на крутого мэна, потом быстро, подталкивая друг друга, потянулись к выходу. Тетка отвернулась к стене, чтобы не мешать.
Губан наконец догадался снять шляпу.
- Привет, Марго… Как ты?..
- Чего тебе еще от меня надо? - угрюмо спросила Маша.
Губан неловко, роняя на пол и поднимая, стал выкладывать на тумбочку яблоки, апельсины, какие-то соки в пакетах и, наконец, пузатый ананас с зеленым хвостиком. Сложил пакет и сунул в карман.
- Вот… в валютку заехал…
- Зря бабки потратил, - усмехнулась Маша. - Я и так не заявила.
- Это… выходи за меня, Марго, - сказал Губан.
- Чего-о? - она не поняла даже сначала.
- Давай поженимся.
Маша во все глаза смотрела на него. И вдруг тихо засмеялась.
- Он же бросит тебя! - сказал Губан. - Он же мажор! Я их, как голых, знаю!
Маша хохотала уже во весь голос.
- Да ты посмотри на него, дура! Он же сытый, он обожрался с детства, ему никто не нужен, и ты не нужна!
Маша покатывалась со смеху.
- Ты как новая игрушка - поиграет, посмотрит, что внутри, и бросит! Я же тебя люблю!
- А это, значит, первая ночь была!.. - наконец, выговорила она сквозь смех. - Ночь любви!.. А я не догадалась!.. - она, хохоча, кинулась к двери. - Дашка, давай сюда! Ксеня, всех зови!.. Разбирайте, тут на всех хватит! - она совала растерянным девчонкам в руки Губановы подарки. - Жених принес! Во спонсора оторвала! Богатенький Буратино! - подскочила к Губану, на мгновение взяла его под руку, как на свадебном фото. - Как, ништяк смотримся?.. Все забирайте, он еще принесет, правда, любимый?
Девчонки, по-прежнему ничего не понимая, смотрели на веселящуюся Машу и мрачного Губана.
- Это тоже мне? - она выхватила у него громадный букет. - Вот спасибо! - деловито огляделась и принялась подметать розами пол. - Ходят тут, грязь носят. А тут больница, гинекология, тут стерильно! Хорошая я хозяйка, а? Во в доме порядок будет, только цветы таскай!
Губан повернулся и вышел из палаты.
- Цветы-то чем виноваты? - негромко сказала тетка.
Маша наконец остановилась, замерла, глядя на усыпанный лепестками пол. Девчонки вытащили у нее из руки растерзанный букет, налили воды в банку и поставили на окно.
Вечером Максим заехал к Гале. Он два дня просидел над программами, а сегодня пропустил школу, что случалось редко.
Дверь открыла Галя в шелковом коротком кимоно.
- Ба-а… не прошло и полгода, - протянула она. - Заходи, - она пропустила его в коридор. - Ну, слава Богу, хоть одна живая душа. А то я уже озверела с этой дурой, - кивнула она на комнату, - Раздевайся. Кофе будешь?.. Вам-то хорошо, вы с ней только в школе, а я с утра до ночи ее слушаю… Ты на колесах? А у меня "Амаретто" есть…
- Я готова! - выпорхнула из комнаты Сью.
Опешившая Галя осталась стоять посреди прихожей.
В лифте Максим согнулся от смеха, вспоминая ее вытянувшееся лицо.
- Ты совсем напрасно смеешься, - сказала Сью, - Вечером она меня убьет… У меня есть к тебе небольшая просьба: не мог бы ты уделить какое-то внимание Гале?
- Зачем?
- Я не понимала сначала, а потом поняла: ей необходимо, чтобы все вокруг были от нее без ума, иначе она просто заболеет и умрет. Мы идем с ней по улице, и если кто-то не посмотрел на нее, она до вечера молчит… А недавно мы были в театре, и там молодой человек помог ей снять пальто, но ее не заметил. Она готова была его убить, разорвать на кусочки. Она не смотрела на сцену и сидела как на иголках. А в антракте сама заговорила с ним, и когда он проявил внимание, она сразу успокоилась и потеряла к нему любой интерес… А ты совсем не смотришь на нее. Она озвере… еевает…
- Да черт с ней, - отмахнулся Максим. - Представляешь, я нашел решение проще, чем у твоего отца…
Когда они подъехали к дому, Маша, терпеливо сидевшая в больничном халате на карусели в детском городке, встала. Не веря глазам, приглядываясь к незнакомке, медленно двинулась к ним и вдруг, как кошка, молча бросилась на Сью. Максим в последнее мгновение заметил ее и схватил за руки.
- Кто это? - Сью спряталась ему за спину, испуганно глядя на странную девочку в странном наряде.
- Я тебе расскажу - кто! - Маша яростно рвалась к Сью, пыталась освободить руки. - Пусти! Пусти, я сказала!
- Подожди! Ты откуда взялась?
- Оттуда!
- Говорите медленнее, я ничего не понимаю! - Сью от волнения перешла на английский.
- Это моя знакомая, - Максим по-английски успокаивал Сью, по-русски - Машу. Маша по-прежнему с остановившимся стеклянным взглядом рвалась к сопернице, та пряталась у Максима за спиной.
Сью: Что она хочет от меня?
Максим (Сью): Я тебе потом объясню. (Маше.) Подожди, успокойся!
Маша: Она еще по-английски выдрючиваться будет!
Сью: Я ее боюсь!
Максим (Маше): Она американка, я же тебе рассказывал! (Сью.) Не бойся, она просто убежала из больницы.
Маша: Так ты, значит, с ней теперь? Пока я там?..
Сью: Из какой больницы? Она сумасшедшая?
Максим (Маше): Успокойся, я объясню! Я же тебе про нее рассказывал, мы с ней вместе занимаемся. (Сью.) Она не сумасшедшая, просто у нее температура.
Маша: Я знаю, чем ты с ней занимаешься! Я звоню - они говорят, его нет, а он с ней занимается! Я его жду, а он с ней занимается!
Максим: Ты можешь меня послушать или нет?!
Сью: Я не понимаю, говори, пожалуйста, медленнее!
Максим (Маше): Что у меня может с ней быть, подумай сама!
Сью: Надо вызвать полицию!
Максим (Сью): Не надо никого вызывать! Я сейчас с ней поговорю, и она успокоится. (Маше.) Что ты сразу кидаешься действительно как сумасшедшая? Мы с ней просто друзья, понимаешь, просто общаемся! Зачем ты ушла из больницы?
Сью: Держи ее крепче, она может вырваться!
Маша: Ты мне мозги не пудри, мне не пять лет!
Максим не успевал отвечать обеим, защищая Сью и с трудом удерживая Машу, он уже путался, обращаясь к Маше по-английски, а к Сью русской скороговоркой, и, наконец, оттолкнул обеих в стороны и заорал:
- Молчать!!
Девчонки от неожиданности разом затихли. Он перевел дух и медленно, четко выговаривая слова, сказал:
- Сью, это Маша. Маша, это Сьюзен. Я надеюсь, всем очень приятно, - не давая опомниться, он подхватил обеих под руки, двинулся было к мотоциклу, тут же сообразил, что там всего два места, и повлек девчонок на улицу. - А теперь мы спокойно, дружно, мирно проводим Машу до больницы…
- Я не пойду! - крикнула Маша. - Пусть она уходит!
Максим досадливо сжал зубы.
- Сью, - сказал он по-английски. - Извини, я отведу ее обратно в больницу. Я позвоню позже.
- Конечно… До свидания, - растерянно кивнула Сью Маше и пошла к метро.
- Что ты ей сказал? - подозрительно спросила Маша.
Максим не ответил. Он вернулся к мотоциклу, вогнал ключ в замок и коротко кивнул через плечо на заднее сиденье:
- Садись.
Маша стояла рядом, виновато заглядывая снизу ему в лицо.
- Мне холодно… - тихо сказала она.
Максим только теперь заметил, что она дрожит в своем тонком халатике, пытаясь натянуть короткие рукава на побелевшие пальцы. Он распахнул куртку, и Маша тотчас прижалась всем телом, счастливо запустила руки ему за спину. Потом подняла голову, уже улыбаясь вкрадчиво:
- Я хочу к тебе…
Максим тоже невольно улыбнулся и, не выпуская ее из-под куртки, повел к дому.
В пятницу Галя объявила - для тех, кто посмел забыть - о своем дне рождения. Максим рассчитывал отделаться дежурным поздравлением, но к концу уроков Галин отец подогнал к школе "Икарус" и увез всех на дачу, где был накрыт уже стол. К вечеру выяснилось, что гулять надо всю ночь, поскольку обратный рейс будет завтра.
В огромной гостиной на первом этаже Майк с девчонками танцевали рэп. Галя в узком черном бархатном платье, с бокалом в руке, стояла у окна.
- Телефон у тебя где? - крикнул Максим сквозь грохот музыки. - Телефон! - он покрутил пальцем в воздухе.
Галя над головами у танцующих бросила ему трубку радиотелефона. Максим заглянул в другую комнату - там смотрели видак, на кухне варили кофе, в ванной целовались. Он поднялся в маленькую - кровать и трюмо - мансарду, набрал номер. Сзади открылась дверь, он торопливо нажал на клавишу и обернулся.
Галя насмешливо смотрела на него.
- Ах, извини, я, кажется, не вовремя… Звонишь своей девочке? Как ее зовут, кстати?.. Ах да, Маша… - она прошлась по комнате, покручивая бокал в пальцах.
Максим молчал.
- Хорошее имя - Маша, - рассуждала Галя. Она была заметно пьяна. - Нейтральное. Как бы с маленькой буквы: кто? что? - маша… А почему ты ее прячешь от нас? Все в курсе, а никто не видел. Ну хоть сегодня привел бы. Сказал бы - заехали бы за ней в этот… приют… Но нет, увы, не приведешь ты к нам Машу и не покажешь, - сокрушенно развела она руками. - Потому что рядом с нами девочка-то, - она выразительно цокнула языком, - неспортивно будет выглядеть. Застебают бедную, стыда не оберешься… И вообще, вся школа в ауте: как это наш Максим, наша краса и гордость, - и беспризорница? А тут и думать нечего. Просто наш Максим, наша краса и гордость, нас боится!
- Кого?
- Да хотя бы меня… Бедной Маше много ли надо - прокатил на мотоцикле, и она счастлива, и на все готова. А подойди к нормальной взрослой женщине - вдруг облом будет?.. А ты попробуй, - Галя откровенно, в упор смотрела ему в глаза. - Вдруг да получится?.. Рискни. Уж с твоей бедной Машей не сравнить, это я обещаю…
Максим подошел к ней. Галя потянулась навстречу…
- Смотри сюда… теперь сюда… - он пощелкал пальцами слева, справа, над головой, озабоченно приглядываясь к ее зрачкам. Удивленная Галя следила за его рукой.
- Это я - Максим, - мягко, участливо, как доктор больному, сказал он. - Мы с тобой десять лет вместе учимся. Ты просто меня с кем-то перепутала… Ну? Узнала? - обрадовался он. - Вот и хорошо. Скоро совсем пройдет! - он ободряюще похлопал ее по плечу и открыл дверь.
- Скотина! - Галя изо всех сил запустила в него бокалом. Хрустальные осколки разлетелись по полу.
- Не пей больше, ладно? - уже серьезно посоветовал Максим.
Он спустился в гостиную. Взмокший Майк потягивал пиво в кресле-качалке, глядя на медленный танец.
- Ты бы трахнул ее, что ли? - неожиданно сказал он.
Уступаю, - усмехнулся Максим. - Иди, она наверху. Заодно утешишь.
- Ты о ком?
- Я о Гале.
- А я о Сьюзен.
Максим наступил сзади на полозья качалки, так что Майк оказался лежащим на спинке ногами кверху.
- Я, конечно, в твою приватную лайф не лезу, - невозмутимо продолжал он. - Только она смотрит как кошка, аж током бьет, а ты - ноль на выходе… А тут случай особый, - он и в горизонтальном положении прихлебывал из банки. - Международный престиж. Что она про русских мужиков подумает?.. Не позорь нацию!
Озадаченный Максим нашел глазами Сью - она танцевала с кем-то из одноклассников. Она впервые сменила потертые джинсы и мешковатый свитер на вечернее платье и сама вдруг изменилась, из рыжего колобка превратилась в молодую женщину.
Сью тотчас обернулась на его взгляд, помахала рукой, подошла и потянула за собой в круг. Они танцевали, улыбаясь друг другу, Максим одной рукой обнимал ее, в другой по-прежнему держал у нее за спиной телефонную трубку…
Когда веселая Сью, переводя дыхание после танцев, заглянула в ванную, Галя смывала у зеркала потекшую тушь с ресниц.
- Ты не знаешь, куда пропал Максим? - спросила Сью.
Ты-то зачем его пасешь? - крикнула Галя сквозь злые слезы. - Я же тебя предупреждала - не лезь!
- Я не понимаю, почему в последнее время на меня часто кричат? - растерянно сказала Сью. - Я что-то делаю не так?
Максим с телефоном вышел на крыльцо. Набрал, наконец, номер и побрел по дорожке в темноте. Здесь было тихо, только свистела вдалеке электричка и глухо громыхала за окнами дачи музыка. Сквозь голые ветви деревьев холодно светили звезды.
- Привет, - сказал он. - Что делаешь?
- А что я могу делать? - тоскливо откликнулась Маша. - Жду тебя…
- Понимаешь, тут день рождения у Гали случился…
- Я понимаю.
- Завтра встретимся.
- Ты каждый день говоришь - завтра.
- Но завтра - обязательно.
Назавтра, едва успели веселые одноклассники с мрачной Галей вернуться в город, Сью позвонила Максиму: на компьютерную выставку прилетела делегация "Майкрософта" с информацией от отца.
В просторном выставочном зале на Пресне еще монтировали оборудование перед завтрашним открытием. В офисе "Майкрософта", отгороженном легкими раздвижными стенами, все было рационально и просто: конторская мебель современного дизайна, оргтехника и рекламные проспекты на столах. Один из хозяев, моложавый американец, увидев Сью, радостно бросился ей навстречу, они поцеловались и быстро заговорили по-английски. Второй, занятый телефонным разговором, приветственно помахал ей.
- Это Максим, - обернулась Сью.
- Джон, - протянул руку американец. - Очень приятно, - он говорил с сильным акцентом.
Сью сказала еще что-то, указывая на Максима. Джон кивнул.
- Я сказала, что отец проявил интерес к твоим программам, - перевела Сью. - Он ответил, что по этому поводу они и хотели встретиться.
- Я говорю по-английски, - напомнил Максим.
- Ой да, извини.
Положив трубку, подошел второй.
- Тони, - пожал он руку Максиму.
Они провели гостей за перегородку, в уютную комнатку для деловых встреч с кофеваркой и маленьким баром. Тони поставил перед Максимом чашку кофе. Джон передал Сью письмо от отца, Максиму пачку новых журналов.
Сью щебетала с американцами, активно жестикулируя, они непрерывно смеялись. Хотя все не забывали улыбаться Максиму, он пока ощущал себя чужим здесь, тем более что не все понимал в их скороговорке.
Потом перешли к делам. Американцев интересовало, в каких условиях и на какой технике он работает, что читает и насколько свободно говорит по-английски. Максим понимал, что его экзаменуют, и был в напряжении, чтобы не ударить в грязь лицом. "Майкрософт" планировал открыть представительство в Москве, и ему предлагали поработать стажером. Если все сложится удачно, то летом его, возможно, вызовут в Сиэтл.
- Тем более что наша Сью будет очень этому рада, - подмигнул ей Тони.
- А теперь - сюрприз, - объявила Сью.
Джон поставил перед Максимом небольшую сумку.
- Настоящий программист должен работать каждую минуту, в любой обстановке: на вилле, в поезде и самолете, в африканской пустыне и на пальме в джунглях. Небольшой подарок от "Майкрософта" - последняя модель лэп-топ со встроенным винчестером, - он открыл сумку и продемонстрировал новенький портативный компьютер…
Когда с царским подарком Максим вышел на улицу, Сью нырнула ему под руку, обняла и на мгновение радостно прижалась щекой:
- Ты представляешь, они нашли их!
- Кого?