Броуди умолк. Произнеси Лила хоть одно слово, он не стал бы продолжать дальше, но она молчала, не сводя с него глаз. Броуди снова ощутил желание двигаться к свету, поэтому продолжал:
- События развивались таким образом, что в один из дней мы с Этаном подрались. Хотя это вряд ли можно назвать дракой. Он хотел пойти вместе со мной и Дарлой на прогулку, а у меня были на ее счет иные намерения. Я собирался отправиться с ней к реке, чтобы остаться наедине. Я предупредил Этана заранее, чтобы он нам не мешал, однако он стал нарываться на скандал. Принялся налетать на меня с кулаками, бить меня, а я только смеялся в ответ. В конце концов мы разбили один из коллекционных графинов мамы, изготовленный в середине девятнадцатого века. Этан был очень расстроен. Нам удалось спрятать разбитый графин. Мы помирились и начали обдумывать, что делать дальше. Броуди улыбнулся, вспоминая. - Решив набрать для мамы земляники, мы отправились к тому самому охотничьему домику. Пошли в лес, как обычно, вдвоем. Между нами наступило перемирие. Мы шутили, разговаривали. Этан был таким хорошим парнем: думающим, духовным. Мы остались на ночь в охотничьем домике, боясь признаться маме в том, что разбили графин, пусть и насобирали ее любимой земляники. Этан в ту ночь при свете лампы сделал несколько рисунков. На следующее утро мы во всем признались маме, но даже несмотря на землянику она разозлилась из-за разбитого графина. Поэтому мы решили на весь день убраться из дома. Мне хотелось побыть с Этаном, поэтому я пригласил его и Дарлу поплавать вместе у водопада "Снежная вершина". Вздрогнув, Броуди умолк.
- Продолжай, - настойчиво сказала Лила.
Внезапно Броуди показалось, что ее взгляд выражает именно тот свет, к которому он стремился.
- Мне больше всего нравилось плавать именно у этого водопада. Там между двух скал образуется что-то вроде озера с чистой водой. Мы с Этаном прыгали в воду с этих скал. В озере всегда бурлил водоворот, река с того места становилась стремительнее. Именно там поток набирал скорость, а потом превращался в водопад. На этом озере мы провели весь день. Погода стояла просто замечательная. И внезапно буквально в мгновение ока все изменилось.
- Что произошло? - прошептала Лила.
- Мы увидели, как быстрый поток уносит к водопаду щенка. Мы слышали его визг и видели, как он пытается спастись. У Дарлы началась истерика.
Броуди закрыл глаза и горестно покачал головой.
- А дальше случилось то, о чем не знает никто, кроме меня. Я помню, как мой брат посмотрел на меня, потом на нее. На его лице было такое выражение, будто он хотел доказать, кто из нас двоих лучше. К тому моменту, когда я попытался удержать его, он уже прыгнул в водоворот за щенком. Этана закрутило в воронку еще до того, как я мог что-то сообразить.
- Броуди, - прошептала Лила, явно чувствуя ту же душевную боль, что и он. При мысли о том, что теперь они оба переживают ситуацию из прошлого, Броуди почувствовал, что ему даже стало легче дышать. Теперь он уже не один.
- Этан был не слишком силен физически, поэтому не справился с потоком. В водовороте поток похож на кипящую воду. Черт побери, я и сам был уверен, что не смогу выбраться из воронки. Однако в этом и было отличие между мной и Этаном. Я знал, что нельзя рисковать, щенок обречен. Но Этан был прирожденным оптимистом, а я - реалист.
Броуди умолк и глубоко вздохнул. Теперь даже воздух казался ему чище.
- Спасатели нашли его на следующий день, - тихо сказал он. - Они сказали, что смерть наступила мгновенно, потому что он ударился головой о скалу. Так что Этан нисколько не мучился перед смертью. Я полагаю, что сама жизнь была для него мучительна.
- И с тех пор ты не находил себе места? - негромко спросила Лила.
- Никто никогда в семье не переживал подобного прежде. Моя мама принялась винить себя за то, что разозлилась из-за разбитого графина. Мы стали отдаляться друг от друга. Я непрестанно терзался вопросом: почему сам не прыгнул за щенком? Я был сильнее Этана, так что мне, возможно, удалось бы спастись. Почему мне не удалось удержать Этана? Почему, наконец, не прыгнул сразу за Этаном, пусть и на верную погибель?
Броуди страдальчески обхватил голову руками. Свет на мгновение снова померк, но боль потихоньку отступала.
- Мой рассудительный брат Этан погиб потому, что пытался завоевать внимание девушки, моей девушки. Я встал после его смерти на путь саморазрушения. Твоему дяде удалось вытащить меня из водоворота глупостей. Собственно, твой дядя спас меня. А еще меня спасла Ворчунья.
- Ворчунья?
У Броуди сдавило горло:
- Щенок выжил, это и была Ворчунья. Почему она осталась жива, непонятно. Ее обнаружили рядом с телом моего брата. Она прижималась к нему и была почти мертва. Однако когда спасатели попытались забрать ее от Этана, она зарычала и даже укусила одного из них. У собаки были переломаны ноги, именно поэтому они и не выросли на полную длину.
Ах, Ворчунья… Вот и ты скоро покинешь меня…
- Люди не понимали, зачем я взял собаку к себе. Черт побери, я сам не понимаю, зачем это сделал. Но я пожалел ее, она нуждалась в заботе. Ее нужно было кормить, выгуливать. Я научился быть ответственным и ставить ее потребности выше своих. Благодаря собаке я забывал о своей боли и злости на себя.
Броуди растроганно улыбнулся.
- В один из дней я поставил кружку с пивом на пол. Ворчунья подошла и засунула в кружку голову. И в тот момент я впервые после смерти брата рассмеялся. Я уже и не думал, что когда-нибудь буду смеяться. Пусть это громко звучит, но собака подарила мне смысл жизни. Каким-то образом ей удалось заставить меня стать тем человеком, которым гордился бы мой брат.
Броуди резко умолк, боясь, что наговорит лишнего, совершенно потеряв над собой контроль. Он и так уже достаточно рассказал Лиле.
Ему не хотелось говорить о том, что вскоре он потеряет и Ворчунью. А ведь последние несколько дней собака была чрезвычайно активна, счастлива, полна энергии и проявляла отменный аппетит. Неужели она все-таки умрет?
Броуди впервые за все время своего рассказа посмотрел на Лилу. Она плакала, по ее лицу катились градом слезы.
Броуди почувствовал, как к его горлу подступает ком и начинает щипать глаза.
Лила обняла его, уткнулась головой ему в грудь и принялась гладить его по голове, шепча слова утешения, которые казались ему бальзамом.
В голове мелькнула мысль, что, как и Лила, вот уже долгое время он не чувствовал себя в безопасности. Внезапно ему показалось, что все в его жизни снова в мгновение ока может измениться к худшему. И только рядом с Лилой ему удастся этого избежать и быть счастливым. Человек может радоваться жизни, несмотря на непредсказуемость этого мира.
Она обнимала его, шептала ему на ухо слова утешения. Броуди вспомнил то время, которое они провели вместе в охотничьем домике, и едва не поверил в чудо.
И этому чуду имелось название. Это чудо звалось любовь.
Однако сейчас Броуди был опустошен. Он хотел остаться у Лилы, но, зная, чем все закончится, не желал пользоваться ситуацией и поддаваться эмоциям.
Если они с Лилой займутся любовью, это произойдет по обоюдному и осознанному желанию. Их отношения не должны развиваться импульсивно.
Броуди неохотно отстранился от нее.
Вернувшись домой, он впервые за шесть с половиной лет услышал полную тишину.
- Ворчунья, - позвал он.
Однако собака не появилась. Не вышла из угла кухни, виляя хвостом и с обожанием глядя на Броуди.
Внезапно его охватило невыносимое чувство пустоты. Собака умерла. Он надеялся на чудо, но она не выжила.
Броуди Таггерт опустился на колени и почувствовал, как разрывается от боли его душа.
Он потерял в этой жизни все.
Оставалась пусть призрачная, но надежда на чудо.
Хотя вряд ли в чудеса нужно верить. Броуди не хотел больше ни к кому привязываться и надеяться на лучшее. Никогда больше.
Подобные эмоции приводят к тому, что сильный человек становится слабым.
Подобные эмоции могут заставить сильного человека осознать свое бессилие.
Просить такого человека, как Броуди, поверить в чудо, любить - все равно что умолять прирожденного воина перестать воевать. Напрасно он на какое-то мгновение поверил, что может начать жизнь заново.
Сама жизнь распорядилась иначе, отвергнув все его попытки. Для него в этом мире не осталось ни одной тихой гавани. Не существовало больше даже того блаженства, которое он на краткий миг испытал в объятиях Лилы.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
Броуди стоял перед боссом в его кабинете. Хатчинсон вызвал его к себе в конце дежурства. Броуди подозревал, что кто-то написал на него жалобу, возможно, и не одну. В душе у него было пусто, и он по-прежнему равнодушно воспринимал предпраздничный ажиотаж, которым были охвачены жители городка.
Горожане, закупая подарки, набивали ими свои автомобили так, что закрывали задние стекла транспортных средств, лишая себя возможности видеть едущие сзади автомобили. Кроме того, они постоянно нарушали правила движения.
- Если не хотите получить штраф, - сказал Броуди одному из водителей, - не превышайте скорости в зоне нахождения школы.
Водителю это, естественно, не понравилось, и он, возможно, написал на Броуди жалобу. Броуди было на это наплевать. Если бы жалоба и поступила, Сундук ничего не сказал бы о ней.
- Карл Джемисон хочет выйти на пенсию, - сказал Сундук. - Он говорит, что собирается жениться.
Броуди немного оттаял, услышав эти слова.
- Джемисон хочет жениться? Кто же решится пойти за него замуж?
- Похоже, Джини Харпер решилась.
На какое-то мгновение Броуди почувствовал обиду. Джемисон - этот неотесанный грубиян - намерен попытать счастья, забыть об одиночестве. Броуди даже пожалел, что не оказался на его месте.
Однако он тут же отмахнулся от своих размышлений. Броуди вспомнил холмик на заднем дворе, завернутую в ее любимое одеяло Ворчунью, ярко-оранжевую летающую тарелку, с которой она играла и которая теперь лежала в пустующей конуре.
- И как все вокруг, Карл хочет жениться срочно. Он сказал, что в конце февраля отправляется на Карибы, где проведет свой медовый месяц, - сказал босс.
Броуди снова пожалел о том, что у него нет возможности погреться на солнышке рядом с любимой женщиной. И опять отмахнулся от размышлений, подумав, что всем сердцем любит холодную погоду. Хатчинсон, похоже, ждал от Броуди комментарий, но тот промолчал.
- У тебя есть предложения по поводу того, кто заменит Джемисона?
Броуди снова совладал с эмоциями, заставляя себя оставаться бесстрастным. Он знал, кому из участка хотелось получить место Джемисона.
- Я думаю, что лучшей кандидатурой будет Майк Стивенс, - сказал Броуди.
Хатчинсон улыбнулся:
- Смешно, что ты это предложил. Я и сам о нем подумывал. - Заметив, что Броуди даже не улыбнулся в ответ, босс нахмурился. - Телефон разрывается целый день. Меня обвиняют в том, что у меня в участке работает отъявленный любитель придираться по пустякам.
Броуди промолчал.
- Что произошло, сынок? - спросил Хатчинсон в несвойственной ему мягкой манере.
Броуди взмолился про себя, чтобы босс никогда больше так его не называл. Он едва сдерживал эмоции.
Рано или поздно кто-нибудь догадается, что собаки рядом с ним нет - хотя бы по тому, что в машине на заднем сиденье уже не остается шерсть. Рано или поздно Броуди придется обо всем рассказать.
Возможно, лучше всего сейчас.
- Ворчунья умерла, - мрачно сказал Броуди, и Хатчинсон открыл рот от удивления.
- Нет, - произнес он, потом резко спросил: - Почему?
- У нее был рак.
- Черт побери, Броуди! - босс отвел взгляд, и Броуди снова приказал себе держаться.
- Она была всего лишь собакой, - произнес Броуди, сам не узнавая своего голоса, холодного и резкого.
Хатчинсон разозлился:
- Проклятье, она была не просто собакой. Она была одной из нас, пусть официально и не являлась полицейской собакой. Если бы мы признали ее таковой, пришлось бы отправлять ее на специальные курсы и платить страховку. Но эта собака была одной из нас.
Броуди молчал, потому что чувствовал, как к горлу подкатывает ком.
- Броуди, тебе известно лучше остальных, что жизнь подбрасывает нам суровые испытания. Иногда они кажутся невыносимыми. Но я хочу сказать только одно: судьба всегда дает тебе то, что позволит справиться с трудностями. Это происходит всегда. Но тебе нужно измениться, сынок. Ты должен открыть свою душу, чтобы вовремя принять посылаемые судьбой возможности.
Подобное можно было редко услышать от Хатчинсона. Броуди понимал, что его босс говорит по делу. Ворчунья появилась в его жизни в тот самый момент, когда он больше всего нуждался в поддержке.
А теперь судьба снова ждет случая, чтобы помочь ему. Если Броуди позволит себе надеяться, то получит от судьбы поддержку. Однако он не был уверен, сможет ли снова надеяться на лучшее.
Сумеет ли еще раз воспользоваться предоставляемой ему возможностью? Ведь раскрыть душу навстречу счастью не так легко, особенно когда уже не осталось никаких надежд. Броуди уже ко всему был безучастным.
- Когда тебе понадобится помощь, дай мне знать, Броуди.
- Хорошо, - сказал он, зная заранее, что просить помощи не станет.
- А теперь, дамы и господа, позвольте пригласить вас на первое в этом сезоне торжество в "Заснеженной горе".
Лила наблюдала, как дамы, принадлежащие к баптистской церкви, проходят в парк и занимают свои места на заново покрашенной сцене. На них были длинные красные платья. В парке было темно, женщины держали в руках зажженные свечи. Парк был заполнен людьми до отказа.
Лила осмотрела толпу, ждущую начала торжества. Броуди среди присутствовавших, не оказалось.
Они больше не виделись с того вечера в ее квартире, когда Броуди рассказал ей о своем брате. Однако он пообещал прийти на открытие аттракциона. На Броуди Таггерта всегда можно положиться. Что же произошло на этот раз?
При одном воспоминании о том, как Броуди смотрит на нее, целует ее, Лила вздрогнула.
Женщины на сцене запели своеобразный гимн рождественской елке. По ходу пения ель, которую привезли Броуди и Лила, постепенно освещалась голубыми огоньками гирлянд. Вот наконец зажглись огоньки на самой ее верхушке. Хор начал исполнять очередную песню, и внезапно включилось освещение по всему парку: еще несколько гирлянд, на елке, освещение на заборе и сцене. Присутствовавшие в парке люди зааплодировали.
Женщины снова запели, и теперь включилось освещение на аттракционе, олени начали двигаться: один стоял неподвижно, второй качал головой, третий тянул за собой повозку, еще один нетерпеливо стучал копытом.
Где же Броуди? Даже он, старательно прикидывающийся циником, обрадовался бы такому представлению.
Хор запел песню, посвященную Санта-Клаусу. Зажглись огнями эльфы и принялись двигаться: один разворачивал подарок, другой стучал погремушкой, третий наполнял коробку подарками. А еще один эльф ковырял в носу. При виде его присутствующие рассмеялись, а эльф будто по команде удивленно раскрыл глаза и стыдливо улыбнулся.
Затем парк снова погрузился в темноту, остались зажженными только свечи в руках поющих женщин. Одна из участниц хора запела песню "Рождественская ночь", затем к ней присоединился хор. И парк, и присутствовавшие в нем люди окунулись в атмосферу блаженного ожидания чуда.
Когда песня закончилась, снова зажглось сразу все освещение, и толпа зааплодировала. Хор покинул сцену, на которой теперь красовался большой трон.
Внезапно раздался детский голос:
- А где же Санта?
По толпе пробежал гул голосов. И внезапно из-за сцены, неся мешок с подарками, вышел Санта-Клаус.
Пусть Броуди заявлял, что это невозможно, но под одеянием Санта-Клауса скрывался не кто иной, как Карл Джемисон.
Лила подумала, что Броуди будет жалеть о том, что отсутствовал на этом торжестве. Она снова огляделась. Броуди Таггерта нигде не было.
- Привет, дети! - проревел Карл. - Хо, хо, хо!
Его голос звучал настолько громко и зловеще, что малыши в первом ряду захныкали от страха. Однако дети постарше восприняли Санта-Клауса без испуга и завизжали от восторга.
Джемисон уселся на трон в центре сцены, а Джини Харпер отворила своеобразные ворота, которые открывали путь к Санта-Клаусу через дорожку, застеленную красным ковром. Дети, нетерпеливо хихикая от восторга, выстроились в ряд, чтобы рассказать Санта-Клаусу о своих секретах, мечтах, пожеланиях и надеждах.
- Лила Грейнджер, - обратилась подошедшая к ней Джейд Флинн, - вы, должно быть, очень гордитесь тем, что происходит сегодня вечером в парке.
Лила улыбнулась, когда увидела, как включается телевизионная камера, хотя ей совсем не хотелось сейчас улыбаться.
Где Броуди? Он ведь обещал прийти. Возможно, он не давал твердого обещания, но Лила считала его человеком слова, мужчиной, на которого можно положиться.
Может быть, Броуди стоит где-нибудь в парке и наблюдает за ней, ожидая, когда уйдут телевизионщики?
Лила заставила себя сосредоточиться на вопросах Джейд, потом принялась рассказывать о духе единения, которым прониклись все участники праздника.
В конце интервью она заявила:
- Я хочу выразить благодарность полицейскому участку нашего городка, который помог нам организовать этот праздник. Особую благодарность выражаю офицеру Броуди Таггерту, Который привез в парк замечательную рождественскую ель. Я также хочу поблагодарить муниципалитет и всех тех, кто присылал пожертвования в пользу открытия "Заснеженной горы".
Произнеся это, Лила подумала, что теперь, возможно, Броуди перестанет получать гневные послания.
Джейд задала ей еще несколько вопросов, потом удалилась. И хотя телевизионщики уехали, Броуди так и не появился.
Лила решила подождать его еще немного. Присев на скамейку, она запахнула пальто и попыталась насладиться праздничной атмосферой.
Внезапно она заметила какое-то движение недалеко от себя и обернулась. Однако это оказался не Броуди. Рядом с ней присела ее тетушка.
- Лила, все так красиво! Я и не думала прежде, что мне так не хватало праздника в этом парке. Наш городок стал иным.
- Спасибо. - Лила помедлила, потом спросила: - Ты не знаешь, у Броуди нет срочной работы сегодня?
Тетушка, услышав вопрос, едва сдержала слезы.
- С ним все в порядке? - Лила, к собственному удивлению, так запаниковала, будто ее мир теперь без Броуди Таггерта стал никчемным.
Марла моргнула, стараясь не расплакаться.
- Лила, Ворчунья умерла.
- Ворчунья? - Внутри у нее все сжалось. - Неужели? Что произошло?
- Броуди сказал Полу, что собака умерла от рака.
Лила была шокирована. Почему Броуди ничего ей не сказал?
- С Броуди все в порядке? - спросила она.
Марла выглядела печальной.
- Похоже, что нет.
Лила поднялась на ноги.
- Я должна быть с ним. Он не может сейчас оставаться один.
Тетушка удержала ее за руку:
- Лила, возможно, ему нужно сейчас побыть одному. Я не думаю, что прямо сейчас ему требуется чье-то общество. Он не хочет ничьего сочувствия, потому что ненавидит это.