Совсем не так следует думать о человеке, с которым решил сохранять дружеские отношения. Но как потушить этот огонь желания, если эта искусительница умудряется выглядеть сексуально даже в мешковатых рабочих штанах и белой униформе шеф-повара?
Увы, привлекательность Лиззи не отменяла тех причин, по которым они не могли быть вместе. Джесс собирался провести в Дельфиньем заливе лишь пару месяцев и не мог предложить ей ничего, кроме короткого романа. Он уже достаточно хорошо знал Лиззи, чтобы понимать, что это не для нее, а альтернативный вариант не устраивал его самого. Джесс потратил несколько лет на то, чтобы оправиться от разрыва с Камиллой, и был не настолько глуп, чтобы дважды попадаться в одну и ту же ловушку.
Его отношения с Камиллой развивались стремительно. С каждым днем Джесс влюблялся все сильнее и думал, что с Камиллой происходит то же самое. Он не замечал, как уклончиво она отвечает на его признания. Джесс поморщился, вспоминая наивного идеалиста, которым был в те годы.
Меньше всего он хотел, чтобы подобное произошло с ним еще раз, а значит, нужно перестать смотреть на Лиззи, мечтать о ней…
Тем более что сама Лиззи, похоже, не желала видеть в нем никого, кроме друга.
Он чувствовал на себе ее взгляд, когда разносил закуски и рассказывал клиентам о грядущем открытии кафе. Конечно, Джесс обращался ко всем присутствующим, но, закончив очередную пламенную речь, каждый раз обнаруживал себя в окружении стайки женщин, поедающих глазами не только расставленные на его подносе блюда, но и его самого.
Так было всегда. В четырнадцать лет Джесс впервые осознал свою привлекательность для противоположного пола и с тех пор постоянно был окружен поклонницами.
– Ты счастливчик, тебе даже не нужно стараться! – смеялся Бен, когда очередная хорошенькая официантка оставляла на салфетке Джесса свой номер.
Пока другие парни пытались затащить девушек в свою постель, Джесс пытался вытащить их оттуда. Причем в совершенно буквальном смысле. Не раз, вернувшись домой, он обнаруживал, что очередная слишком настойчивая красотка забралась к нему в спальню через окно, разделась и уже ждет в его кровати. Джесс находил подобное поведение скорее отталкивающим, чем возбуждающим. Конечно, выпроваживая девушек, он действовал предельно мягко, но был непреклонен.
Он знал, что горожане уже делают ставки на то, как долго он будет холостяком, но раньше это его не волновало. Даже с близкими друзьями он не говорил о том, почему избегает серьезных отношений. Или о предательстве Камиллы, разбившей ему сердце. Или о безнадежном душераздирающем отчаянии, которое он видел в глазах брата, похоронившего жену и сына.
Джесс смотрел, как из Бена капля за каплей утекает воля к жизни, и понимал, что не хочет испытать ничего подобного. "Если потеря любви настолько ужасна, то лучше никогда не любить", – говорил он себе.
Со временем Джесс понял, что боль Бена не должна стать его болью. Как и его любовь. К моменту встречи с Камиллой, он был готов опустить щит и впустить любовь в свою жизнь.
Как оказалось, напрасно. Ее насмешливый отказ сокрушительным ударом под дых отбросил его назад за баррикады.
А теперь в его жизни появилась Лиззи. Джесс искоса взглянул в сторону барной стойки, но она уже покинула свой пост, скрывшись за дверью кухни. Сегодня Джесс увидел ее с новой стороны. Погружаясь в работу, Лиззи становилась собранной, спокойной, способной действовать эффективно, невзирая на нервное напряжение и страх потерпеть неудачу.
Но вместе с восхищением пришло осознание того, что Лиззи вряд ли надолго задержится в таком захолустье, как Дельфиний залив. Не пройдет и пары месяцев, как она затоскует по Франции.
Или он ошибается? Джесс строил гипотезы, опираясь на опыт собственной карьеры, но в жизни Лиззи все иначе. Она мать и в первую очередь должна думать о благополучии дочери. Может быть, она рассматривает Дельфиний залив как хорошее место для того, чтобы растить ребенка?
Джесс покачал головой. Ребенок. Долгое время он не задумывался о создании семьи и жил в свое удовольствие. "Очаровательный Питер Пэн" – так назвала его Камилла в их последнюю встречу. Конечно, она не хотела оскорбить Джесса, но для него эти слова были равносильны пощечине. Они заставили его задуматься о том, чего он на самом деле хочет от жизни.
Лиззи рухнула на стул и потерла пульсирующие болью виски. Этот бесконечный вечер наконец закончился. Довольные дегустаторы ушли, за ними последовали закончившие уборку сотрудники. Кроме Лиззи в кафе оставались только Сэнди, Бен и Джесс.
– С тех пор как открылся наш книжный магазин, я думала о том, как было бы замечательно, если бы он соседствовал с уютным кафе, – щебетала Сэнди. – И вот наконец благодаря моей любимой сестричке эта мечта сбылась.
Она подбежала к Лиззи, потянула ее за руку, заставляя подняться на ноги, и крепко обняла.
– Джесс, Бен, идите сюда! – скомандовала она. – Это семейные объятия!
Лиззи и слова не успела сказать, как оказалась в медвежьих объятиях Бена, которого она уже успела полюбить, как брата. Но через мгновение на ее плечи легли руки Джесса, а к спине прижалась его широкая сильная грудь, и она мгновенно забыла обо всем. Чувства, которые Лиззи испытала в этот момент, были отнюдь не родственными. Ее сердце забилось как бешеное, на щеках вспыхнул жаркий румянец, а ноги стали ватными.
Нет, она никогда не сможет думать о Джессе как о новообретенном брате.
Глава 7
Утро следующего дня Джесс решил начать с поездки на пляж "Серебристая чайка". Конечно, не для серфинга. Во-первых, сегодня море было спокойным, а во-вторых, с таким плечом он не смог бы оседлать даже самую маленькую волну. Нет, сегодня он собирался просто поплавать в свое удовольствие.
Джесс был уверен, что в такое время пляж будет пуст. Любители утренних пробежек и ранних прогулок с собаками уже давно разошлись по домам, а желающих искупаться должна была отпугнуть по-октябрьски холодная вода.
Но первым, что он увидел, подъехав к пляжу, был маленький голубой хэтчбек Лиззи, аккуратно припаркованный у дороги.
Джесс притормозил рядом с ним, но не спешил заглушить мотор, мучительно решая, как поступить. Встреча с Лиззи обещала стать очередным испытанием для его здравого смысла и самоконтроля. Но он не мог позволить ей плавать в одиночестве. Только не на пляже "Серебристая чайка", где коварное подводное течение легко может утащить неопытного пловца в открытое море.
Джесс заглушил мотор и полез в сумку за гидрокостюмом. Он должен присмотреть за Лиззи и рассказать ей об опасностях, которые таят здешние красоты.
Спустившись на пляж, он сразу увидел Лиззи. Она лежала на ярко-розовом махровом полотенце, подставив едва прикрытое купальником тело ласковым солнечным лучам. Джесс не сомневался, что без лишней одежды Лиззи будет выглядеть потрясающе, но реальность превзошла все его ожидания. Он с силой сжал кулаки в надежде, что боль в суставах отвлечет его от непристойных мыслей о распростертой на песке женщине, и кашлянул, привлекая ее внимание.
Лиззи резко села и изумленно уставилась на него.
– Джесс? Не ожидала встретить тебя здесь.
– Загораешь? – спросил он, из последних сил удерживая взгляд на ее лице.
К сожалению, дизайн купальника Лиззи не только не оставлял особого простора для фантазии, но и притягивал внимание к наиболее соблазнительным частям ее тела.
– Да, – кивнула она. – По сравнению с местными жителями я бледная, как поганка, вот и решила немного подзагореть. Когда кафе откроется, времени на солнечные ванны у меня точно не будет.
– Собираешься поплавать?
– Да, – с энтузиазмом кивнула Лиззи.
– Вода очень холодная.
– Знаю, поэтому я одолжила у Сэнди гидрокостюм, – ответила она, кивнув на стоявшую поодаль яркую пляжную сумку.
– Может быть, тебе стоит надеть его?
– Когда я решу искупаться, я так и сделаю, а пока хочу еще немного…
– Лучше надень его прямо сейчас! – Это прозвучало довольно грубо, поэтому Джесс был вынужден пояснить: – Я не могу разговаривать с тобой, пока на тебе только этот купальник.
– Но он довольно скромный…
– И совершенно не скрывает твое потрясающее тело. Для человека, который отчаянно пытается быть тебе только другом, это слишком.
Щеки Лиззи вспыхнули.
– Пожалуйста, завернись, – попросил Джесс, протянув ей свое полосатое полотенце.
– Хорошо, – смущенно кивнула она, поспешно обернув махровую ткань вокруг тела.
Лиззи собралась подняться на ноги, и Джесс автоматически протянул ей руку, предлагая помощь. Поколебавшись, она вложила в его руку свою узкую ладонь.
Через мгновение Лиззи уже была на ногах, но Джесс не спешил отпускать ее руку, а она не делала попыток освободиться.
Лиззи была так близко, что Джесс чувствовал нежный аромат ее волос и видел песчинки, прилипшие к розовой от смущения щеке. Он протянул свободную руку и бережно смахнул песчинки, но, прикоснувшись к лицу Лиззи, уже не смог отвести руку. Его пальцы едва ощутимо скользнули по щеке к нежным полным губам. Лиззи прикрыла глаза, и Джесс почувствовал, как она вздрагивает от прикосновений. Кончиками пальцев он исследовал линию ее пленительных губ и почувствовал, что сам тоже дрожит от едва сдерживаемого возбуждения.
Лиззи открыла глаза, в которых желание в равной мере было смешано с беспокойством.
– Джесс, я…
Он не дал ей закончить фразу, запечатав ее губы осторожным вопросительным поцелуем. Лиззи замерла на мгновение, а потом ее губы приоткрылись, словно приглашая его продолжить. Получив желанный ответ, он позволил себе действовать более решительно. Поцелуй Джесса становился все более чувственным. Он вновь испытал тот жадный голод, охвативший его, когда он впервые целовал Лиззи на той злополучной террасе. Прошло шесть месяцев, а вкус ее губ нисколько не изменился. Прежним остался и ошеломительный восторг, который он испытывал, обнимая Лиззи. Вежливые слова о дружеских отношениях бесполезной шелухой полетели к их ногам вместе с обвивавшим тело Лиззи полотенцем, обнажая правду: им никогда не быть просто друзьями.
✽ ✽ ✽
Бывают гениальные шеф-повара, гениальные сомелье и гениальные шоколатье. Джесс оказался настоящим гением в области поцелуев. Лиззи таяла в его объятиях, наслаждаясь каждым прикосновением нежных, умелых губ. Первый поцелуй Джесса все эти шесть месяцев преследовал Лиззи в чувственных снах и фантазиях, но сегодняшний день обещал затмить это сладкое воспоминание.
Лежа на нагретом песке пляжа, Лиззи мечтала о Джессе, и вдруг, словно по волшебству, он появился рядом с ней. В своем черном гидрокостюме, второй кожей облегающем его широкие плечи, плоский живот и рельефные бедра, он выглядел как модель с обложки спортивного журнала. Лиззи была настолько удивлена и очарована этим совпадением, что на какое-то время утратила контроль над собой. Когда Джесс протянул руку, чтобы помочь ей подняться, она уже знала, чем это кончится, но не стала противиться искушению.
Желание, жарким огнем полыхающее в ее теле, на время взяло контроль над разумом. Повинуясь ему, Лиззи обвила руками шею Джесса и притянула его ближе. Тонкая ткань купальника не могла скрыть ее затвердевших сосков, и когда рука Джесса нашла ее грудь, Лиззи не сдержала стон. Плененная запретной магией поцелуев и чувственных прикосновений, она целовала Джесса с самозабвением страсти, которую была вынуждена сдерживать последние шесть месяцев, и он отвечал ей тем же.
Никто никогда не целовал Лиззи так, как Джесс, и она не могла не думать о том, каким восхитительным любовником он может стать, если она позволит ему следовать их общему желанию.
Нет! О чем она только думает! Она не может позволить этому произойти! Сотни женщин готовы предложить себя Джессу, и вряд ли при таком обширном выборе он захочет ограничить себя ею одной. А значит, что Джесс никогда не сможет дать ей то, в чем она так отчаянно нуждается. В конце ее опять будут ждать только разочарование и боль.
Лиззи отстранилась, разрывая поцелуй. Джесс пробормотал что-то протестующее и попытался вновь притянуть ее к себе, но, почувствовав ее сопротивление, отступил.
Не доверяя себе, Лиззи сделала еще шаг назад. Желание продолжало клокотать в ее теле, не находя желанного выхода. Лиззи оставалось только убеждать себя в том, что это чисто физическое влечение. Джесс несомненно самый привлекательный мужчина из всех, кого она встречала в своей жизни, но это не повод очертя голову бросаться к нему в объятия. Его невероятная сексуальность не делает его подходящей кандидатурой для серьезных отношений, даже наоборот. Ей нужен серьезный человек, для которого она будет единственной, а не одной из многих. Человек, которому она сможет довериться. А плейбой и доверие – это совершенно несовместимые понятия.
– Джесс, я не могу. Мы не должны…
– Почему? – выдохнул он, с трудом взяв себя в руки.
Джесс не сомневался в том, что Лиззи наслаждалась каждым мгновением их поцелуя не меньше, чем он сам. И она явно хотела большего. Ее щеки пылали, сквозь тонкую ткань купальника проступили затвердевшие вишенки сосков. И тем не менее она явно была намерена отказаться от того, что он мог и жаждал ей предложить.
– Потому что все те причины, по которым нам не следует быть вместе, никуда не делись, – вздохнула Лиззи, поспешно кутаясь в полотенце.
Здравый смысл подсказывал Джессу, что она права, и у него самого было немало причин избегать этих отношений. Но тело не желало слушать голос разума. Он хотел Лиззи до безумия. Если не прямо здесь и сейчас, то сегодня вечером или ночью, на любых условиях, которые она согласится принять.
– Прости, это была ошибка, – не поднимая глаз, пробормотала Лиззи. – Мы должны забыть о том, что только что произошло. И я не хочу, чтобы это повлияло на наши отношения.
Джесс насмешливо фыркнул и покачал головой.
– Как, скажи на милость, это возможно?
– Не знаю, – пробормотала Лиззи. – Все так сложно… Я хочу тебя так сильно, что необходимость все время держать себя под контролем причиняет мне почти физическую боль. Если бы мы встретились в другом месте и в другой ситуации, я бы, не раздумывая, отдалась тебе прямо сейчас. – Увидев изумленный взгляд Джесса, она поспешно поправилась. – Конечно, не прямо на пляже, а в каком-нибудь более уединенном месте…
Джесс со стоном потер виски.
– Ты хоть представляешь, что делаешь со мной, когда говоришь такие вещи? Зачем ты дразнишь меня?
– Дразню? Поверь, я сказала чистую правду. Все шесть месяцев, прошедшие с нашей последней встречи, я думала о тебе. Даже уверенность в том, что ты бросил меня ради другой, не могла заставить меня прекратить мечтать. Желать тебя. Тянуться к тебе во сне и находить рядом лишь пустоту…
– Тогда почему?
– Потому что одного желания недостаточно. Возможно, то, что я сейчас скажу, прозвучит излишне прямолинейно, даже грубо, но я просто хочу быть честной с тобой.
Джесс хмуро усмехнулся, пряча раздражение. Обещание "быть честной", да еще и сказанное с таким надрывом, не сулило ничего хорошего, а покаянное выражение, застывшее на лице Лиззи, лишь подтверждало его худшие опасения.
– Давай уж, – вздохнул он.
– Я уже говорила тебе, что сейчас в моей жизни нет места для мужчины, – начала Лиззи, стараясь не встречаться с ним взглядом. – Но если однажды я решу, что готова к новым отношениям, я буду искать кого-то серьезного, надежного, ответственного. Не такого, как…
– Не такого, как я? – мрачно закончил Джесс, буравя ее взглядом.
– Прозвучало не лучшим образом, да? – едва слышно пробормотала Лиззи. – Пойми, дело не в том, что ты недостаточно хорош. Наоборот, ты просто великолепен.
– Это первый раз, когда слово "великолепный" использовали как оскорбление, – горько усмехнулся Джесс.
– Нет! – испуганно воскликнула Лиззи. – Я не хотела оскорбить тебя! Я бы никогда намеренно не сделала того, что может обидеть тебя…
Фразы, слетавшие с губ Лиззи, были до отвращения знакомы. Джесс сам нередко произносил их, мягко выпроваживая из своей спальни или из своей жизни очередную слишком настойчивую поклонницу.
– Без обид, – мрачно кивнул он, желая, чтобы этот разговор побыстрее закончился.
– Я не слишком хорошо умею вести подобные беседы, – сокрушенно покачала головой Лиззи, почувствовавшая, как изменилось настроение ее собеседника. – Пойми, ты начинаешь мне нравиться.
"Нравиться". Слово, об которое споткнулась не одна тысяча мужчин, навсегда застрявших в зоне "только друзья". Слово для неудачников. И как, черт побери, он умудрился два раза подряд наступить на одни и те же грабли?
Тем не менее Джесс заставил себя кивнуть:
– Продолжай.
– Мой бывший муж – очень красивый и обаятельный мужчина. Когда мы были женаты, я была вынуждена постоянно смотреть, как вокруг него вьются женщины. Я оборачивалась через плечо и краем глаза замечала, какая красотка флиртует с ним и какую из многочисленных поклонниц он поощряет на этот раз.
– Я так понимаю, он не слишком долго хранил супружескую верность?
Лиззи поморщилась, но кивнула.
– Да, и меньше всего я хочу еще раз оказаться в подобной ситуации. Я просто не могу жить, зная, что я не единственная в жизни моего мужчины. Постоянно подозревать всех женщин, с которыми он работает или общается, контролировать каждый его шаг… Я хочу быть для него первой и последней. Не чувствовать себя отверженной и ненужной…
Джесс сжал кулаки, с трудом сдерживая клокочущий в его груди гнев. Он никогда не был тем человеком, которого видела в нем Лиззи, и не давал ей повода для подозрений. Так почему же…
Мерзкий внутренний голос услужливо выдал лаконичный ответ: его репутация. Долгие годы Джесс успешно прятал свои страхи под маской плейбоя и сам не заметил, как для окружающих она заменила его истинное лицо. Когда-то внимание всех женщин вокруг льстило ему, но это время давно прошло. С некоторых пор льнущие к нему красотки и мужчины, делающие ставки на то, сколько лет он пробудет холостяком, начали его раздражать. Маска отлично справлялась со своей задачей – отпугивала от него девушек, ищущих серьезных отношений. Но именно из-за нее Лиззи записала его в категорию донжуанов.
– Почему ты думаешь, что я такой же, как твой бывший муж? – Джесс все же решил побороться за свое доброе имя. – Я никогда не изменял девушкам, с которыми встречался. Никогда.
– Я тебе верю…
Увы, глаза Лиззи говорили обратное, но Джесс не собирался сдаваться.
– Та ситуация на свадьбе была простым недопониманием. Я никогда не лгал тебе, но ты предпочитаешь верить городским болтунам, а не мне?
– Я верю тебе, но ведь дело не только в этом, – беспомощно развела руками Лиззи. – Ты всеобщий любимец. Женщины обожают тебя. Бывшие подружки мечтают, что ты останешься в их жизни. Пожилые женщины не сводят с тебя глаз. Даже маленькие девочки от тебя без ума. Когда я сказала Эми, что здесь ее ждет дядя Джесс, она буквально прыгала от восторга.
– Ты бы предпочла, чтобы женщины испытывали ко мне отвращение?
– Конечно нет! Прости, я совсем не это хотела сказать. Дело вообще не в тебе, а во мне…