Но в этот момент остатки гордости взяли верх. Миранда вынырнула из мира эротических фантазий, отстранилась от Леандро, потерла подбородок и сурово на него взглянула:
– Не играй со мной в эти игры, Леандро.
В его глазах светилась сардоническая усмешка.
– Ты думаешь, я шучу?
Она не знала, что и думать. Когда он смотрел на нее вот так, она вообще не могла думать. Этот чувственный рот не должен ее искушать. Она не должна смотреть на его губы и представлять, каковы они на вкус. Она должна контролировать себя.
Он близкий друг ее братьев. Он практически член семьи. Он видел ее в прыщах и брекетах и с грелкой на животе на диване. Он может получить любую женщину. Почему он выбрал именно ее? Зачем он хочет ее поцеловать, если не для сведения счетов? Он считает ее преданность Марку нелепой и смешной. Вот и пытается доказать ей это своим страстным поцелуем.
Этому не бывать.
Она опустила голову и хотела проскользнуть мимо.
– Пойду готовить ужин.
Он остановил ее, поймав за левую руку, легонько сжал ее левое запястье и посмотрел требовательным взглядом. Миранда и не пыталась отвести взгляд. У нее перехватило дыхание, когда его большой палец нащупал ее пульс. От прикосновения его теплых пальцев ее тело охватила дрожь, так что она едва устояла на ногах.
– В доме нет продуктов, – сказал он. – У меня не было времени заехать в супермаркет. Поужинаем в ресторане.
Миранда замялась:
– Не уверена, что это правильно…
Его большой палец поглаживал ее запястье.
– Мы просто поужинаем. Тебе не о чем беспокоиться. Я не стану к тебе приставать, не то твои братья спустят с меня шкуру.
Мысль о его приставаниях снова привела ее в возбуждение. Вожделение охватило ее и патокой разлилось по всему телу. Она воображала его страстные поцелуи, нежные прикосновения горячих губ к ее груди и другим интимным местам.
"А при чем здесь мои братья?" – подумалось ей. Если бы она захотела закрутить роман с Леандро, никто ей не помешал бы.
– В любом случае я не твой тип женщины, – сказала Миранда, осторожно освобождая запястье от его пальцев.
Его лицо было непроницаемым и загадочным.
– Это тебя беспокоит?
"Беспокоит ли это меня?" – спросила она себя.
Разумеется, беспокоит. Мужчины подобные Ле-андро не обращают внимания на девушек типа Миранды. Она всегда была спокойной, застенчивой и скромной. Просто соседка, живущая рядом. Миловидная, но не красавица. Миниатюрная, а не пышная. Если бы не дружба с ее братьями, Леандро вряд ли заметил бы ее. Серая мышка, и только.
– Отнюдь, – вслух сказала Миранда. – Ты волен встречаться, с кем пожелаешь.
"Но, пожалуйста, не делай этого", – молила она про себя.
Глава 4
Леандро ждал Миранду у подножия лестницы. Он принял душ, переоделся и старался не думать, что чуть не поцеловал Миранду. Он всегда держался с ней на расстоянии. Не то чтобы он не замечал ее. Наоборот, он всегда чувствовал ее присутствие. Внутренне он был настроен на одну частоту с ней. Если Миранда находилась в поле зрения, его тело немедленно реагировало на любое ее движение. Она могла просто поднять руку и откинуть за спину выбившуюся прядь волос, а он чувствовал это.
Если она просто проходила мимо, каждая клетка его тела напрягалась. Если она дразнилась, высунув язык, ему представлялось, как этот язык ласкает его. Когда она улыбалась своей застенчивой улыбкой, в его воображении возникало первобытное желание лишить ее невинности. Стоило ему уловить ее запах, как его тело охватывала приятная дрожь и кровь приливала к чреслам.
Но он держал дистанцию. Всегда.
Она была младшей сестрой его самых близких друзей. У них был негласный закон – сестер не трогать. Если закон нарушался, ситуация накалялась до предела. Леандро было достаточно примера Джейка и Джэсмин. Стоило им оказаться в одной комнате, как атмосфера накалялась так сильно, что воздух можно было резать ножом. Он до сих пор помнит их страшную размолвку, хотя с той поры минуло семь лет. Упоминание имени Джэз в присутствии Джейка вызывало бурю негодования на его лице. А Джэз превращалась в шипящую дикую кошку, готовую наброситься и оцарапать, стоило Джейку бросить взгляд в ее сторону.
Леандро не собирался усугублять ситуацию, флиртуя с Мирандой. Она все еще скорбела по своему ухажеру, умершему от лейкоза. Она не создана для мимолетной связи. Миранда была слишком старомодна и консервативна во взглядах на любовь. Она хотела сказку: дом за высоким забором, цветы на клумбах, дети, собака.
Он задавал себе вопрос, был ли у Миранды настоящий секс с ее приятелем. Они начали встречаться, когда ей было всего четырнадцать. Он знал, что некоторые подростки занимаются сексом и в более раннем возрасте, но была ли Миранда готова к этому эмоционально? Почему она так упорно держалась данного обещания? Он этого решительно не понимал. Как она могла считать, что любит Марка настолько, чтобы принести себя в жертву?
У Леандро было такое чувство, что привязанность Марка к Миранде продиктована совсем иными причинами. Миранда искренне верила, что это настоящая любовь. Однако Леандро не был в этом уверен. Называйте это цинизмом, но он считал, что Марк просто использовал Миранду, особенно во время болезни. Марк сыграл на ее чувствах, заставив Миранду принести обет безбрачия, когда находился на смертном одре.
Прикосновения к ней что-то разбудили в Леан-дро. Он никогда к ней раньше не прикасался, даже когда навещал их семью в Равенсдене. Он всегда избегал поцелуя при встрече. Миранда была слишком застенчива, а он не мог сделать первый шаг. Леандро никогда не пожимал ей руку. Он намеренно избегал физического контакта. Он понимал, что она считает его бесчувственным, высокомерным и отдаленным. Его это устраивало.
Но сегодня воспоминания о Рози пробили брешь в его самообладании. Его чувства вышли из-под контроля. Он был охвачен непреодолимым желанием прикасаться к Миранде снова и снова. Ощущение ее гладкой, сливочной кожи под его ладонью, ее шелковых, мягких волос, щекотавших его руку, разбудило его плоть и кровь. В его голове роились запретные мысли. Мысли, которые он никогда себе не позволял до сегодняшнего дня. Он представил, как занимается с ней любовью под аккомпанемент ее восторженных вскриков от наслаждения.
Ее недавняя вспышка гнева подтвердила его подозрения о том, что за ледяным фасадом таится страстная натура молодой женщины, требующая выхода. Он видел, каких усилий ей стоило сдерживать себя во время их перепалки. Поцелуй явился бы тому доказательством. Ему так хотелось попробовать на вкус ее мягкие губы и почувствовать, как она дрожит от желания. Он представлял, как его язык проникает сквозь ее чувственные губы во влажную и сладкую темноту ее рта, переплетаясь с ее языком в сладостном соитии в прелюдии страстного секса.
Он сжал кулаки в борьбе с совестью. Это вовсе не подходящее место. И его поведение совсем на него не похоже. Не стоит заводить с ней интрижку. Он может удовлетворить свою похоть привычным способом – с той, которая знает правила игры и принимает их. Леандро не сторонник длительных отношений, месяц-два, не более. Он никогда не обнадеживал любовницу предложением руки и сердца.
Не то чтобы он был против брака. Он принимал его как институт и восхищался людьми, для которых брак сработал. Леандро даже верил, что брак может работать. Считал его прочной основой для воспитания детей и совместного проживания с той, которая разделяет его ценности и взгляды. Он немного завидовал Джулиусу и Холли Перез. Но не позволял себе долго размышлять о том, как он встретит свою вторую половину и проживет с ней долго и счастливо.
Он привык жить один.
Ему нравилась холостяцкая жизнь. Не нужно вести пустые разговоры, разделять чьи-то эмоциональные потребности. Он мог отдаваться работе в любое время суток, особенно когда страдал от бессонницы, и никто не задавал ему лишних вопросов.
Леандро услышал звук легких шагов наверху и увидел спускающуюся по лестнице Миранду, грациозную, как лань. На ней было платье до колен цвета кофе с молоком и кашемировая пашмина на стройных плечах. На ком-то другом платье такого цвета выглядело бы невзрачным, но Миранде с ее фарфоровой кожей и золотисто-каштановыми волосами оно удивительно шло. Волосы были приподняты и собраны на затылке в стильный пучок, выгодно подчеркивающий стройную шею. Нитка жемчуга на шее Миранды и жемчужины в ушах достойно обрамляли гладкое, сливочное совершенство ее кожи. Когда она приблизилась, Леандро уловил тонкий запах духов с цветочными нотками. Искусно наложенные тени для век и тушь придавали ее карим глазам загадочный блеск.
Ее губы, боже, ну почему он не может оторвать взгляд от ее губ, были тронуты помадой цвета клубники.
Щеки Миранды слегка зарделись, когда она приблизилась к нему.
– Извини, что заставила тебя ждать.
Запах ее духов сводил его с ума. Свежие и легкие нотки фрезии дразнили его обоняние, играли с его воображением, обещая неземное блаженство. Он посмотрел на ее туфли:
– Сможешь в них идти?
– Конечно.
– Ресторан совсем недалеко, – сказал он, – но я могу тебя подвезти.
– Не стоит. Я с удовольствием пройдусь, – ответила она.
Они шли рядом, и Миранда остро ощущала близость Леандро. Он был предупредителен и вежлив, как всегда. Миранда не видела ничего вокруг. Она только чувствовала мужскую силу, исходящую от Леандро. Он не касался ее, но каждая клеточка ее тела трепетала и жаждала его прикосновений.
Миранда вдруг поняла, что это ее первый выход на ужин с взрослым мужчиной. Они с Марком обычно гуляли, ходили в кино, пили кофе, веселились на вечеринках с друзьями. Потом, когда ему поставили этот ужасный диагноз, их встречи проходили в больничной палате или в кафетерии на первом этаже, если у Марка были силы. Они никогда не ужинали в настоящем ресторане, не посещали клубы, не употребляли спиртное, поскольку были несовершеннолетними.
Как странно, что она впервые выходит в свет именно с Леандро. Она почувствовала, что в их отношениях произошла едва заметная перемена. Он сейчас не просто близкий друг ее братьев, а первый взрослый спутник, сопровождающий ее на ужин. Конечно, это не свидание в полном смысле слова, хоть Джэз и намекала ей на его интерес к ней. Скорее всего, Джэз просто показалось. С чего бы это Леандро станет ею интересоваться? Она слишком обыкновенная, невзрачная и робкая. Одним словом, серая мышка.
Они подошли к маленькому частному ресторанчику, притулившемуся у живописной зеленой изгороди в узком проулке. Стоял тихий и теплый октябрьский вечер, и Миранда выбрала места на открытой веранде. Ей хотелось подышать свежим воздухом после работы в душной и пыльной комнате на вилле. Да и Леандро свежий воздух не помешает.
На вилле все напоминало о трагедии. Миранде тяжело было находиться там, что уж говорить о Леандро. Он по-прежнему нес это тяжкое бремя вины. Она не могла избавиться от мысли о шестилетнем мальчике – умном, внимательном, спокойном и заботливом. Как же могли его родители возложить столь ужасный груз на его детские плечи?
Исчезновение Рози – страшная трагедия, боль от которой не пройдет никогда. Но родители – взрослые люди, и безопасность детей – их ответственность. Шестилетний мальчик не способен стать настоящей няней даже на пару-тройку минут. Любой ребенок может отвлечься в любую минуту. Это свойство детской натуры, и нельзя винить за это ребенка.
А Леандро живет с чувством вины уже двадцать семь лет. Он переживает трагедию в одиночку, даже с ее братьями не поделился. Тем не менее он попросил Миранду о помощи. Что бы это значило? Он действовал импульсивно? Но это несвойственное для него качество. Он всегда тщательно обдумывает свои слова и поступки.
Тогда почему же он все-таки обратился к ней за помощью?
Было ли это подсознательным желанием сблизиться с ней? Какие отношения он имеет в виду? Может, Джэз и права?
Может, он хочет более интимной связи? Не потому ли он критиковал ее за верность памяти Марка, пытаясь противопоставить ее убеждения соблазну? Соблазну, никогда ею ранее не испытанному.
Леандро считал глупостью ее верность Марку. Но его отношения с противоположным полом никогда не были долгими. Конечно, он не менял любовниц как перчатки, подобно Джейку. Но встречался с девушкой не более месяца-двух. Его многочисленные командировки не позволяли иметь длительные отношения. Тем не менее он не походил на моряка с подружкой в каждом порту.
Поможет ли ему присутствие Миранды справиться с горечью утраты Рози? Станет ли ему легче после продажи виллы? Уйдет ли тогда его печаль?
Они расположились за столиком. Им принесли напитки. Миранда тайком взглянула на Леандро, пока тот изучал меню. Его лицо все еще хранило грустные воспоминания от посещения днем комнаты сестры. В глазах цвета горького шоколада таилась усталость и опустошенность, глубокие складки залегли около рта, а постоянная вертикальная морщина между бровей стала еще заметнее.
Отложив меню, Леандро встретился взглядом с Мирандой, и у нее екнуло сердце.
– Готова сделать заказ?
Миранда с трудом заставила себя не смотреть на его рот. Он принял душ и побрился, но темный след постоянной щетины был заметен на скулах и вокруг скульптурно очерченного рта. Она вонзила ногти в ладони, чтобы ненароком не протянуть руку и не коснуться его гладкого загорелого лица. Его густые блестящие волосы были коротко пострижены. И, даже сидя напротив него за столом, она уловила нотки цитрусовых и сандалового дерева в его одеколоне.
– Хм… – Она еще раз заглянула в меню, покусывая нижнюю губу. – Я закажу петуха в красном вине. А ты?
Он захлопнул меню.
– Я тоже.
Миранда пригубила белое вино. Перед ним стоял нетронутый бокал. Интересно, он избегает алкогольные напитки из-за того, что у его отца были с этим проблемы, или такова его осторожная натура, стремящаяся держать все под контролем?
Она считала самодисциплину одним из главных мужских достоинств. Вот чего всегда явно недоставало ее отцу. И этот его недостаток наиболее ярко проявился во время последнего скандала с внебрачным ребенком. Леандро никогда не поддавался эмоциям. Он всегда был сдержанным, зрелым и ответственным. К нему часто обращались за помощью и советом. Он был надежным и принципиальным. Эти черты его характера только усугубили произошедшую трагедию. Как это должно быть тяжело – возвращаться на место такого страшного события. С того дня его жизнь изменилась навсегда, и он носил свое горе в себе все эти годы.
– Если бы я не увидела памятник Рози в саду, ты рассказал бы мне о ней? – помолчав, спросила Миранда.
Его пальцы крутили ножку бокала.
– Я собирался, но не сегодня.
Она увидела, что он еще больше нахмурился.
– Леандро… Я очень тебе сочувствую. Знаю, как тебе нелегко и сейчас, и раньше, ведь тебе через такое пришлось пройти. Мне кажется, что я только теперь начинаю тебя понимать по-настоящему, хотя мы знакомы много лет.
Леандро едва заметно ей улыбнулся. Но даже это подобие улыбки согрело ее сердце, как будто лучик света пробился через щелку.
– Я был довольно резок с тобой днем, – сказал он.
– Ничего, – ответила Миранда. – Братья и родители, и Джэз тоже, порой критикуют меня.
– Только потому, что любят тебя и желают тебе счастья.
Миранда опустила бокал на стол.
– Я знаю. Но я не только Марка любила. У него замечательные родители. Они всегда считали меня членом своей семьи, давали мне почувствовать, что я особенная.
– Ты все еще навещаешь их?
– Да.
– Ты считаешь, это разумно?
Миранда нахмурилась, столкнувшись с его немигающим взглядом.
– Почему я не должна с ними видеться? Они для меня являются примером семьи, которую мне хотелось бы иметь.
– Возможно, это мешает им начать новую жизнь.
– А как насчет твоей матери? – спросила Миранда, намеренно меняя тему разговора. – Она хочет видеть тебя счастливым?
Он беспечно пожал плечами:
– В каком-то смысле да.
– Ты видишься с ней?
– Иногда.
– Когда это было в последний раз? – поинтересовалась Миранда.
Леандро крутанул ножку бокала точным движением, будто открывал замок сейфа.
– Я был на дне рождения сводного брата пару месяцев назад.
– Ну и?
Он снова взглянул на нее:
– Все было нормально.
Миранда склонила голову набок:
– Что значит нормально?
Леандро уныло посмотрел на нее:
– Меня пригласил Кэмерон. Если бы не брат, я бы не поехал. Я недолго там пробыл.
Миранда задалась вопросом, как встретила его мать. Она приняла его тепло или холодно? Она лишь терпеливо сносила его присутствие или была искренне рада видеть старшего сына? А как его встретил отчим? Принял его как члена семьи или дал понять, что он чужой? У Миранды было так много вопросов. Она так хотела поближе узнать Леандро. Но на сегодня, пожалуй, достаточно. Как говорят, хорошенького понемногу. Нужно время, чтобы достучаться до него. Он был настолько закрыт от всех, что чересчур рьяные попытки его расшевелить могут иметь обратный эффект.
– Сколько лет твоим сводным братьям?
– Кэмерону двадцать восемь, Алистеру двадцать семь, а Хью двадцать шесть. Мать хотела еще детей, но не сложилось.
– Три сына подряд… – пробормотала Миранда свои мысли вслух.
– И ни одной дочери, а именно дочку ей хотелось.
Миранда увидела, как боль на секунду исказила его лицо.
– Потерю ребенка не может восполнить никакое количество детей. А ведь твоя мать фактически лишилась сразу двоих, не так ли?
Губы Леандро тронула циничная ухмылка.
– Не нужно меня жалеть, малышка. Я большой мальчик.
Когда Миранда услышала его ласковое обращение к ней по-французски, ее пульс учащенно забился. Его глубокий баритон ласкал ее слух, даже если бы он сейчас читал финансовую сводку, ее сердце трепетало бы.
– Мне кажется, тебе рано пришлось повзрослеть. И в детстве, и в юности ты был одинок.
– Да, но я проводил много времени в вашей семье.
– Конечно, но мы не были для тебя настоящей семьей. Ты, вероятно, это иногда остро ощущал.
Он поднял бокал, изучая содержимое, как если бы хотел насладиться вкусом старого, выдержанного вина. Затем поставил бокал назад на стол.
– Я многим обязан твоей семье. Особенно твоим братьям. Мы отлично проводили время в Равенсдене.
– Тем не менее ты даже им не обмолвился ни словом о Рози.
– Пару раз я хотел было… Вообще-то много раз… – Он снова обхватил ножку бокала. – Но в конце концов решил, что легче молчать о моей жизни с родителями. Хотя иногда отец приезжал в город повидаться со мной.
– Ты беспокоился, что он может сболтнуть лишнее, когда выпьет?
Он утомленно взглянул на Миранду:
– Любой выпивший человек – не слишком приятное зрелище. Но отец превзошел себя. Он и раньше был не прочь опрокинуть стаканчик, хотя в моем детстве я не помню его пьяным в стельку. Потеря Рози перевернула его жизнь. Он напивался до бесчувствия, чтобы хоть как-то забыться.
– Он пытался избавиться от алкогольной зависимости?