Кристал уже знала, что он скажет. Филипп бросился в объятия Рауля, и в комнате раздались радостные всхлипывания. Кристал с горечью подумала о том, какой вред она невольно причинила сыну, уехав из Шамони…
Чтобы хоть немного переключиться, она зашла в кладовку и достала с полки чемодан. Взгляд упал на маленький полосатый халат, висящий на вешалке. Он уже был Филиппу мал, но все же она не выбросила ни одной вещи, что они привезли с собой из Франции. Она не могла. Дав волю эмоциям, она уткнулась в халатик…
- Кристал?
Она быстро вытерла лицо, прежде чем обернуться. Рауль стоял у двери. Между ними было незначительное расстояние, не позволяющее ей сохранять спокойствие. Он внимательно ее рассматривал:
- Я отослал Филиппа в гостиную, чтобы сообщить твоим родителям об отъезде.
Очередное необходимое отвлечение внимания для ее сына. Рауль знал к нему подход.
Пока Кристал стояла, пытаясь собраться с мыслями, он забрал чемодан и понес его на кровать. Следуя за ним, она заметила, как его пальцы плавно скользят по стикеру с эмблемой Шамони, приклеенному сверху.
Сразу вспомнился день, когда Рауль купил этот стикер в аэропорту. Он наклеил его на чемодан Филиппа:
- Это тебе от меня на память. - Рауль поцеловал своего заплаканного племянника.
И теперь его жест как нельзя лучше говорил о всех переживаниях того тяжелого дня.
Кристал затрясло. Она никогда не забывала Рауля. Это было невозможно…
- В котором часу регистрация в аэропорту?
- В восемь утра.
- Учитывая погоду, нам надо будет выехать из Брекенриджа часов в пять.
Он взглянул на нее из-под густых ресниц:
- Я приеду за вами вовремя. Мы можем позавтракать в аэропорту, пока будем ожидать посадки.
Она кивнула и открыла чемодан:
- Мы будем готовы.
В комнату вбежал Филипп:
- Бабушка и дедушка сказали, что будут по мне скучать. Но я сказал им - grand-pare заболел и тоже скучает. - Он взволнованно посмотрел на Рауля: - Тебе уже пора?
- Не волнуйся. - Рауль подхватил его на руки. - Утром мы увидимся. А сейчас ты должен послушаться маму и лечь спать, потому что завтра предстоит долгий перелет в Женеву.
- Но это ведь не Шамони!
Рауль тихо засмеялся:
- Нет, Женева в Швейцарии. Мы заберем мою машину из аэропорта и поедем домой.
- А долго ехать?
- Всего около часа.
Филипп посмотрел на Кристал:
- Мы поедем в наш дом?
Домом мальчик называл квартиру, которую они с Эриком тогда снимали. Одно время Кристал предполагала, что они купят свой собственный дом… Но затем в их браке начались проблемы, о которых никто не знал и не знает до сих пор, и покупку пришлось отложить.
- Там уже живут другие люди, - тихо ответила она.
Лучше было сказать мальчику об этом заранее, чтобы зря не обнадеживать.
- Ничего страшного. Останемся у дяди Рауля.
- Нет, Филипп! - выпалила Кристал.
Нет…
- У-у него есть девушка, - произнесла она, запинаясь.
- Правда?
Что-то мелькнуло в глубине глаз Рауля.
- Но мы не живем вместе, и больше всего на свете я бы хотел, чтобы вы остались у нас, - мягко перебил он, не глядя на нее.
- Остановимся у твоих бабушки с дедушкой, дорогой, - кивнула Кристал.
- Верно. Твоя grand-mere приготовила вам с мамой прежнюю комнату твоего отца. Она ждет не дождется, чтобы побаловать тебя. Пойдем, проводишь меня вниз.
Филипп взял его за руку, и оба они вышли из комнаты. Тот факт, что Рауль не отрицал существования девушки, подтвердил рассказ Вивидж. Может, это принесет ей облегчение? Но, спускаясь вслед за ними, Кристал чувствовала - в ее жизни начинается новый кошмар.
* * *
Аэропорт Женевы был одним из крупнейших в Европе. После высадки им пришлось пробираться сквозь толпу к парковке. А затем Кристал смотрела, как Рауль погрузил чемоданы в багажник своей машины. Филипп уже забрался на заднее сиденье и пристегнулся. Блестящий черный автомобиль был недавним приобретением, но Рауль никогда не был поклонником спортивных машин, как его брат. Насколько Кристал была осведомлена, этот седан сочетал в себе предельный комфорт.
Через несколько минут они выехали из аэропорта. Она посмотрела на часы. Если обойдется без непредвиденных обстоятельств, в Шамони они будут к полудню. Долгий перелет продолжительностью в пятнадцать часов наконец был закончен.
Кристал повернулась к сыну:
- Ты проголодался?
- Да. Тут где-нибудь можно раздобыть наггетсы?
- Боюсь, что нет.
- Вообще-то можно, - сообщил Рауль, бросив на нее задорный взгляд. - Тут изменилось кое-что, пока вас не было.
Она в изумлении подняла брови:
- Даже швейцарцы подсели на фастфуд? Это уже о многом говорит.
Ее ответ вызвал теплую улыбку на его лице:
- А мне нравится. Мне часто приходится здесь бывать на встречах с руководителями групп, которые хотят организовать специальное восхождение. Обычно я очень спешу, а такие закусочные экономят время, позволяя взять что-нибудь с собой в дорогу, не выходя из машины.
Вскоре они действительно перекусили прямо в машине и поехали дальше. По дороге Рауль позвонил матери и сообщил - они подъезжают. Из разговора Кристал стало ясно - отцу не лучше, но, слава богу, и не хуже.
Закончив телефонный разговор, Рауль произнес вполголоса:
- Я сначала завезу вас домой, чтобы вы могли освежиться.
Слово "дом" мало подходило для описания фамильного дома Бруссардов. Это был великолепный старинный трехэтажный шале в коричнево-белых тонах, расположенный в Ле-Песле, что в нескольких минутах от центра города. Первый из рода Бруссардов, известный альпинист, построил его еще двести двадцать лет назад, выдержав в савойском стиле. И с тех пор занятие альпинизмом передавалось из поколения в поколение, как традиция, сделав их имя нарицательным среди любителей горного туризма.
Благодаря своему расположению на границе Швейцарии, Франции и Италии, город стал многонациональным и интересным для любителей альпинизма со всего мира. Кристал вообще считала это место красивейшим на земле. Все эти улицы и витрины, украшенные к Рождеству, навевали на нее воспоминания - как хорошие, так и плохие…
Услышав восторженные возгласы Филиппа, она поняла - сын ужасно рад возвращению.
- Я вижу вершину! - выкрикнул он взволнованно. Они приблизились к заснеженной долине Шамони.
На севере над ней возвышался Монблан, но Филипп смотрел на вершину Эгюй-дю-Миди. Когда-то они с Раулем поднимались на нее на фуникулере. С тех пор эта вершина стала для Филиппа главным ориентиром среди прочих гор и возвышенностей, растянувшихся по всей долине.
- Ты помнишь, как она называется, дорогой?
- Нет, но дядя Рауль сказал, на нее садится солнце. Видишь?
Краем глаза она увидела, что Рауль улыбается.
- У тебя хорошая память, Филипп.
Кристал внезапно отвернулась к окну. Когда родился Филипп, Рауль был с ними рядом чаще, чем Эрик.
Конечно, Эрик как мог отдавал свою любовь и оказывал поддержку, но весь год ему приходилось тренироваться и подолгу отсутствовать. Кристал как-то даже напомнила ему: у них есть сын, которому очень не хватает отца…
За год до смерти Эрика она умоляла его какое-то время пожить в Брекенридже, где они оба могли бы тренироваться и у него было бы больше времени на сына. Уже тогда между ними не было особой душевной близости. Кристал не стала говорить мужу, что Филипп привык к Раулю, это бы его только расстроило. Но ситуация зашла в тупик, и надо было что-то решать…
К ее сожалению, Эрик не одобрил идею о переезде. Он сказал, что они купят дом. Иными словами, Эрик надеялся - тогда ей будет чем заняться. Ему и в голову не приходило, что Кристал хотелось вернуться в спорт. Тогда она лишь сказала ему - новый дом не заменит Филиппу постоянного отца.
Шли месяцы, и Кристал поняла: Эрик уже привык к сложившемуся образу жизни. У него были здесь друзья, его все устраивало, и он никуда не будет переезжать.
Они уже не были семьей…
Соревнования, в которых участвовал Эрик, проходили в разных частях Европы и Штатов, и нескольких дней перерыва между ними было явно недостаточно для Филиппа.
Чем чаще она заводила разговор с мужем, тем сильнее это его раздражало. Эрик рассчитывал на понимание с ее стороны, поскольку Кристал сама была спортсменкой. И она понимала его - до поры до времени. Но когда появляется ребенок, приоритеты меняются…
В день его отъезда в Кортину Кристал ему так и сказала. А также сообщила, что собирается на несколько месяцев уехать с Филиппом в Брекенридж. Тогда Кристал еще надеялась - он приедет к ним. Но Эрик проигнорировал ее слова. Обняв и поцеловав Филиппа, он вышел из дому, хлопнув дверью. Это был последний день, когда она видела его живым…
- А вот и grand-mere!
Возглас Филиппа прервал ее мрачные мысли. Рауль остановил машину, и в ту же секунду Филипп открыл заднюю дверцу и вылетел навстречу бабушке.
Они долго стояли, обнявшись…
Арлетт, свекрови Кристал, было шестьдесят три года. Худощавая и спортивная, как и ее дети, она буквально излучала энергию. Она и Жюль были во многом похожи, всегда при деле, всегда радушны и гостеприимны. На расстоянии казалось - она совсем не изменилась. Но вблизи было заметно, что на ее привлекательном лице появились новые морщинки. С момента их последней встречи ее коротко стриженные волосы чуть подернуло сединой, но это только придавало ей элегантности.
Рауль помог выгрузить вещи и поспешил к матери.
Арлетт погладила Кристал по щеке:
- Mon Dieu, ты приехала и привезла с собой Филиппа! Жюль будет счастлив. Мы так по вас скучали!
Кристал обняла ее:
- Мы тоже очень скучали. Я очень переживаю за Жюля.
- Я тоже. - Пожилая женщина вытерла слезы. - Но теперь, когда вы здесь, я уверена - он начнет выздоравливать.
- Я молюсь, чтобы так оно и было.
Обернувшись, Кристал не увидела Филиппа и решила - они с Раулем уже зашли в дом. Арлетт взяла Кристал под руку и повела ее к двери.
Все вокруг преобразилось в сказочную рождественскую страну.
- Какая красота, Арлетт!
- Все благодаря Раулю. Он даже привез сюда Бернарда, и они вдвоем здесь все украсили.
Что бы они все делали без Рауля? Ему сейчас особенно тяжело. Помимо своей работы, он взвалил на себя и все остальные дела. Кристал восхищала его выдержка.
Филипп побежал к елке:
- Это же Пер Ноэль!
Он помнил!..
- Не трогай его, дорогой. Эти деревянные украшения очень ценные.
- Пусть берет все, что хочет, - возразила Арлетт, как всякая любящая бабушка. - Давай, Филипп, снимай его с ветки. Он твой.
- Здорово!
- Возьми кусочек марципана в конфетнице.
- М-м-м. - Отправив лакомство в рот, мальчик подбежал посмотреть изумительные, расписанные вручную дедушкины часы, которые только что пробили половину первого.
Филиппу всегда нравилось стоять рядом с ними и ждать, когда они зазвонят. При этом показывались очаровательные маленькие фигурки Ганса и Гретты.
- Я отнес ваши чемоданы наверх в спальню, - сказал Рауль Кристал.
Он только что вошел в комнату, все еще одетый в свою куртку-бомбер. Бросив на него взгляд, Кристал почувствовала, как сильнее забилось сердце. Оно так билось с той самой минуты, как она услышала его голос в магазине отца. Как будто бы сердце жило своей жизнью…
- Спасибо.
- А вот и мой папочка! - воскликнул Филипп, все еще с полным ртом конфет.
Зажав в одной руке крошечную фигурку разрисованного красным Пера Ноэля, французского Санта-Клауса, другой рукой Филипп ухватился за маленькую фотографию отца в лыжной экипировке. Арлетт поставила ее на длинный сервант вместе с другими семейными фотографиями.
Мальчик взял еще одну фотографию и показал Раулю:
- Это тетя Сьюзан, да?
Кристал на мгновение зажмурилась. Непростой момент…
- Да.
- Она умерла?
- Правильно.
- Она каталась на лыжах, как папа?
- Нет. Это случилось весной, когда она поднималась на фуникулере.
Сьюзан собиралась в поход с коллегами по работе. Они сели на фуникулер, чтобы начать путь уже высоко в горах. Но поднялась сильная метель, и, не выдержав шквалистого ветра, кабинка сорвалась вниз. Так погибла Сьюзан…
Кристал поежилась от этих воспоминаний.
- Ох… - тихо сказал Филипп. - Ты все еще плачешь?
- Уже нет, но я никогда ее не забуду, - тихо произнес Рауль.
Филипп тяжело вздохнул и приобнял дядю:
- Мама говорит, папа на небесах. Как ты думаешь, Сьюзан тоже там?
- Да.
Арлетт уже чуть было не плакала. На нее и так слишком много навалилось!
- Пойдем, дорогой. - Кристал взяла сына за руку. - Нам надо подняться наверх и немного отдохнуть. А потом мы поедем в больницу к дедушке.
Кристал не пришлось спрашивать Арлетт, где их комната. Рауль уже им сказал. Как только родился Филипп, в бывшей комнате Эрика появилась двуспальная кровать. А сейчас на комод кто-то поставил маленькую рождественскую елку с гирляндами. Снова Рауль? Здесь еще были кое-какие компьютерные игры для Филиппа и множество отцовских сувениров и наград.
Одна стена была полностью увешана фотографиями Эрика в разные годы жизни. На другой висели фотографии с крестин маленького Филиппа в церкви Святого Михаила, а также их совместные снимки.
Кристал думала - она не выдержит это мучительное путешествие по дороге памяти, но ошиблась. Наоборот, прошло время - и ей стало легче смотреть на фотографии улыбающейся пары с ребенком. Рождение Филиппа и несколько недель после, когда Эрик больше времени проводил с ней и малышом, было самым счастливым временем в их браке. Ощутив груз ответственности, Кристал полностью посвятила себя ребенку и испытала такую радость, которую дает только материнство. Но именно это и стало причиной все возрастающего барьера между ней и Эриком. Со временем этот барьер стал непреодолим.
* * *
Рауль первым зашел в палату. Он сразу заметил новые цветы. Это была чудесная рождественская красная пуансеттия. Открытка в цветах была от родителей Кристал.
Жюлю будет очень приятно…
Он подумал о Филиппе. Возможно, его испугает вид поседевшего дедушки с кислородной маской и капельницей. За последние несколько недель он скинул десять фунтов. Из-за своей худобы сейчас Жюль выглядел усталым.
Врач сказал - он еще не в том возрасте, чтобы так серьезно болеть, но оба они сошлись во мнении, что двух трагедий в семье для него было достаточно. Несмотря на всю свою занятость, Жюль был хорошим семьянином и жил ради детей. Но смерть Эрика лишила его жизнерадостности. И помочь обрести ее вновь мог только Филипп, унаследовавший и манеры, и черты своего отца.
- Papa…
- Ах, Рауль! Тебя так долго не было. - Старик крепко сжал руку сына и прослезился.
Ему было невыносимо видеть отца таким.
- Я тут кое-кого привел к тебе. Ты не против компании?
Веки больного дрогнули и приоткрылись.
- Буду рад, - пробормотал он почти ровным голосом.
- Я скоро вернусь.
Он поспешил к двери и открыл ее. На него устремились три взволнованных пары глаз.
- Как он? - спросила Арлетт.
- Папа проснулся.
- Можно мне к нему? - шепнул Филипп.
- А сам как думаешь?
Он взял племянника за руку, и они прошли к левому краю кровати. Кристал и Арлетт последовали за ними и встали справа.
- Привет, grand-pere. Это я.
Старческие веки снова приоткрылись на звук нового голоса в комнате.
- Кто - я?
Филипп хихикнул:
- Ты знаешь, кто я.
Чтобы Жюль мог лучше видеть, Рауль поднял Филиппа на руки.
Старик увидел внука, и его серо-голубые глаза наполнились слезами.
- Ох… мой мальчик, мой мальчик. Иди ко мне поближе и поцелуй grand-pere.
Рауль поставил Филиппа на пол.
- Эта кислородная маска тебя пугает?
- Нет! - И Филипп звонко поцеловал деда в обе щеки, прежде чем Рауль снова взял его на руки. - У нас в школе учится одна девочка, ее зовут Талита. Она из Калифорнии, и ей приходится постоянно носить такую маску. Это потому, что горным воздухом тяжело дышать.
Рауль ничего об этом не знал.
- У тебя в руке иголка, дедушка. Тебе больно?
- Нет. Я ее даже не чувствую.
- А зачем она? - не унимался мальчик.
- Чтобы меня подпитывать.
- А почему бы тебе просто не поесть?
Рауль уже очень давно не слышал, как смеется отец.
- Мне не хочется.
- А у нас сегодня наггетсы, - напомнил Филипп. - Дядя Рауль тебе принесет. - Он с мольбой посмотрел на Рауля: - Дедушке понравится.
- Я не сомневаюсь. - Рауль старался сохранять серьезное лицо, а Кристал не выдержала и прыснула.
Это привлекло внимание Жюля:
- Ах, Кристал! Тебя так долго не было.
- Слишком долго, - согласилась она и, склонившись, поцеловала старика в щеки.
- Мы очень волнуемся за тебя.
- Пустяки. Вы приехали на Рождество?
В его голосе была такая надежда, что Рауль затаил дыхание.
- Да. Мы с Филиппом не хотели провести еще одно Рождество вдали от вас с Арлетт.
- Ты это слышала, mon amour? - Теперь Жюль заговорил с оживлением.
Мать Рауля кивнула и нагнулась, чтобы поцеловать мужа в лоб:
- Конечно, слышала. Вот почему тебе надо срочно поправляться.
Филипп неожиданно вытащил что-то из кармана своей парки и вложил деду в ладонь.
- Что это?
- Пер Ноэль. Grand-mere разрешила мне снять его с елки. Я попросил его, чтобы ты поправился. Можешь хранить его у себя, пока не приедешь домой. Потом я его положу в свой тайник.
- У тебя есть тайник? - удивился дед.
- Да.
- Хочу на него посмотреть.
- Там много всякой всячины, тебе понравится.
Произошло новое чудо. Когда Жюль открыл глаза, чтобы поблагодарить Кристал, Рауль заметил, что она еле сдерживает слезы. А первым чудом было ее возвращение во Францию вместе с ним.
Та стена, которую Кристал медленно возводила за месяцы до гибели Эрика, была слишком высока, так что Рауль и не надеялся на волшебные перемены. Хотя если это было только ради Филиппа…
Глава 3
Обратная дорога заняла всего пять минут. Кристал и Филипп залезли на заднее сиденье, Арлетт села вперед к Раулю. После посещения Жюля все находились в приподнятом настроении, но Кристал опасалась, что своим сюрпризом они порядком измучили старика.
- Успокойся, Кристал. Ты и Филипп - это как раз то, что доктор прописал, - сказал Рауль.
Он несколько раз взглянул на нее в зеркало заднего вида, словно читая ее мысли.
- Его скоро выпишут? - спросил Филипп.
Арлетт повернулась к нему:
- Это решать врачу, но, зная твоего дедушку, могу сказать - он захочет вернуться уже завтра.
- Было бы здорово!
- Да, но, поскольку ему никто не разрешит, у меня для тебя сюрприз.
- Что за сюрприз?
- Приедем домой - узнаешь.
Возле дома стояла еще одна машина. Не успели все выйти из автомобиля, как у парадного входа появилась Вивидж с детьми.
- Там Алберт! Ура! - закричал Филипп.