- Правда? - спросил Грейсон с неподдельным интересом. - Скажите мне почему.
Она изложила ему свои аргументы. Ей стало намного спокойнее, когда она увидела, что здесь ее слова принимают всерьез.
Грейсон задумчиво смотрел на нее.
- Я думаю, что вы очень умная и уравновешенная женщина, мисс Рокфорд. Вы говорили о своих догадках еще кому-нибудь?
- Я сообщила об отсутствии сестры в полицию. Заявление в полицейском участке принял друг моего отца, так что, естественно, я не сказала о своих подозрениях. Мне дали понять, что я глупа, раз обратилась в полицию.
- Как зовут друга вашего отца?
- Сержант Ллойд Креншоу.
Грейсон записал имя.
- Кому-нибудь еще?
- Я сказала Дэймону. Ох, о том, что я буду искать сестру, знает еще подруга Виктории, Хейди Рамсей.
- Хорошо. Это все? - Она кивнула, он продолжал: - Я провожу расследование секретно и сотрудничаю с лейтенантом Джексом из полиции Тортонбурга. Если он захочет поговорить с вами, сообщите ему то, что вы сообщили мне, но больше никому ни слова.
- Я понимаю.
- Мисс Рокфорд, я собираюсь сказать вам еще кое-что. По мере того как вы будете все больше думать о причастности отца к исчезновению вашей сестры, вы, естественно, будете все больше сердиться. Я не хочу, чтобы вы ссорились с вашим отцом или даже намекали ему, что подозреваете его или еще кого-нибудь.
- Понимаю.
Он внимательно смотрел на нее.
- Жизнь вашей сестры может оказаться в очень серьезной опасности, если вы проговоритесь.
Рэйчел хотела встать на защиту отца, сказать, что он никогда не причинит вреда Виктории, но в такой ситуации эти слова прозвучали бы неуместно.
- Я думаю, на вас ляжет гораздо большая часть расследования, чем вы полагаете, - произнес Грейсон тихим голосом.
- То есть?
- Может, вы пороетесь в памяти и вспомните, где бывает ваш отец? Пожалуйста, подумайте, куда он мог бы отправить Викторию?
Рэйчел задумалась.
- Его жизнь очень однообразна, мистер Грейсон. Пожалуй, кроме своего кабинета или сараев во дворе, он нигде и не бывает. Вряд ли я смогу помочь вам.
- Я проверю оба места, которые вы упомянули, не тревожа его, естественно. Пошлю кого-нибудь осмотреть здание под предлогом проверки котлов, а "садовник" сможет побывать во дворе и сараях. Вы недавно были у него в доме. Не заметили никаких звуков, ничего необычного? Признаков борьбы, возможно?
- Нет. Виктории не было дома.
- Почему вы так уверены?
- Мы росли с собакой Джинджер, она обожает Викторию. Если дверь спальни закрыта, собака скулит, пока Виктория не откроет. Джинджер спокойно лежала у ног отца все время, что Дэймон и я были там.
- Вы очень наблюдательны. Тем не менее я хочу, чтобы вы позвонили, если вспомните что-нибудь, даже то, что вам покажется неважным. Я распоряжусь, чтобы вас немедленно соединяли со мной.
После недавнего равнодушного приема в полицейском участке, такое уважительное обращение она восприняла как награду. И ведь Лэнс еще не знал, что она принцесса. У нее было чувство, что Лэнс Грейсон был человеком, уважение которого следовало заслужить.
- И последнее. Как я могу связаться с вами? - спросил он.
Она посмотрела на Дэймона, и тот ответил:
- Мы собираемся жить в Роксбери. Я позабочусь, чтобы и вас немедленно соединяли со мной в любой момент.
- Вы оба собираетесь жить в Роксбери?
- Да.
- Вы не будете возражать, если я спрошу почему? Согласно тому, что вы сказали, вы встретились в полицейском участке несколько дней назад.
- Полагаю, вы тоже умеете хранить секреты, мистер Грейсон?
Тот кивнул.
- Рэйчел и я сегодня утром вступили в брак.
Лэнс внимательно взглянул на Дэймона.
- Не считайте меня невежливым, Ваше Высочество, но сказки обычно рассказывают детям. Так быстро любовь не приходит.
Рэйчел съежилась, ожидая, когда же Дэймон объявит, что их отношения не имеют с любовью ничего общего.
Но он не объявил. Он нежно улыбнулся Рэйчел.
- Несколько дней тому назад я и сам сказал бы то же самое.
- Что ж, хорошего вам медового месяца, - довольно цинично пожелал Лэнс.
- Он станет значительно лучше, как только вы найдете мою сестру, - ответила Рэйчел, поднимаясь.
Взгляд Лэнса подобрел.
- Даю вам слово, принцесса, что я сделаю все, что в моих силах, чтобы найти вашу сестру.
Она внимательно посмотрела на него и поверила, что, если Викторию возможно найти, он найдет ее обязательно. Рэйчел ушла, чувствуя себя значительно спокойнее.
- Дэймон, не могли бы мы, прежде чем отправиться домой, остановиться возле дома миссис Брамбл?
Своим домом она теперь считала остров Роксбери, однако, собираясь на бракосочетание, побросала в сумку только самое необходимое. Дэймон посоветовал ей пока оставить все как есть и основательно заняться переездом, когда ее жизнь станет спокойнее.
Но она хотела взять отсюда самое дорогое - фотоальбомы.
Возможно, Лэнс Грейсон прав и, посмотрев фотографии, она вспомнит что-нибудь важное.
Подхватив альбомы в охапку, Рэйчел положила их на заднее сиденье машины.
По пути она захватила почту. Между счетами оказался конверт с обратным адресом издательства детских книг, куда она послала свои сказки о мисс Шалунишке. По толщине и форме конверта она поняла, что в нем очередной отказ, и попыталась не расстраиваться.
Сегодня она начала новую жизнь, которая не имела ничего общего с глупыми детскими сказками.
- Ваши счета? - спросил Дэймон. - Положите их на заднее сиденье. Филип разберется.
Она бросила счета назад, успев заметить ему, что оплатит их сама. Затем она утомленно зевнула и, не осознавая, что делает, положила голову на плечо Дэймону и заснула.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
- Могу я вам чем-нибудь помочь, сэр?
Дэймон улыбнулся. Женщина у него на руках крепко спала, прижимаясь к нему, как доверчивый ребенок.
- Если вы подержите дверь, я буду вам очень признателен.
Филип обогнал его, поднялся по ступенькам и открыл дверь.
Дэймон сообразил, что перенес Рэйчел через порог, и на миг ему захотелось, чтобы все было по-настоящему. Чтобы она не спала и смотрела ему в глаза с удивлением, возбуждением и предчувствием.
- Филип, не могли бы вы захватить почту на заднем сиденье и проследить за оплатой счетов?
- Конечно, сэр.
Дэймон прошел по толстому ковру на лестнице и толкнул дверь в свою спальню. Он не мог даже предположить, что Рэйчел так крепко уснет, и внезапно понял, как она утомлена.
Дэймон заколебался: не уложить ли Рэйчел на свою кровать? Но, вспомнив слова брата Раймонда, обвинявшего его в эгоизме, положил ее на ее кровать, сиял с нее туфли и осторожно накрыл одеялом.
В соседней спальне он увидел детскую кроватку, и свет из его спальни упал на круглые яблочки щек Карли. Она крепко спала.
Рэйчел вдруг что-то пробормотала, и Дэймон прислушался, надеясь разобрать слова, но ничего не понял.
Он довольно долго смотрел па нее. Брат Раймонд прав: как он теперь узнает, может ли Рэйчел полюбить его как человека? Почему он не думал, что когда-нибудь кто-нибудь полюбит его таким, какой он есть, а не за то, что он принц?
Рэйчел вдруг громко вскрикнула во сне:
- Виктория!
Он наклонился и коснулся ее.
- Все хорошо, Рэйчел, я здесь.
Она, казалось, успокоилась, и ее рука легла в его руку и сжала ее, сильная даже во сне. Ему не хотелось убирать свою руку, и он присел на край кровати. Через некоторое время Дэймон подумал, что не случится ничего плохого, если он приляжет на минутку рядом с Рэйчел.
Он будет лежать рядом с ней так, будто действительно перенес ее через порог, опять почувствует ее аромат, силу ее притяжения. Ничего, если всего один-единственный и последний раз он побудет с ней совсем близко.
И все-таки ему надо уйти, подумал Дэймон утомленно, и лечь в свою собственную кровать. Но только он успел так подумать, как рука Рэйчел сжала его руку еще крепче и молодая женщина беспокойно застонала.
Он опять подумал о брате Раймонде, о том, что сделал сегодня, и вдруг почувствовал, что тоже устал. Пообещав себе встать через минутку, он закрыл глаза.
Рэйчел проснулась, почувствовав что-то большое и теплое рядом с собой. Она вскочила, ничего не понимая, и вскрикнула:
- Карли!
Она обвела глазами комнату и поняла, что находилась в меньшей спальне в квартире Дэймона и что Карли мирно спит в кроватке в соседней комнате.
Как она попала сюда из автомобиля?
Рэйчел всегда спала очень крепко и теперь подумала, что все проспала. Она обнаружила себя полностью одетой, а ее новое платье помялось. Дэймон спал с ней тоже одетый, и Рэйчел вдруг почувствовала к нему огромную нежность. Все-таки он очень хороший человек.
Она коснулась его волос, глаза у него сонно приоткрылись, он увидел ее и улыбнулся.
- Что вы здесь делаете? - прошептала Рэйчел.
- Вам приснился кошмар, - прошептал он в ответ, и ей понравился его немного хриплый со сна голос.
- Как я оказалась здесь?
- Я принес вас.
- Дэймон, вы должны были разбудить меня. У вас же будет болеть спина.
- Что вы. Вы легкая, как перышко. Во сне вы звали сестру.
- Я знаю. Мне приснилась Виктория, а потом приснилось, что Карли потерялась. Я теперь боюсь засыпать.
Он притянул ее ближе к себе.
- Я останусь с вами столько, сколько буду вам нужен.
И вдруг он понял, что его слова шли у него из сердца. Он уговорил ее вступить в брак, и сделал неправильно. Не для него - для нее. Неправильно, потому что она оказалась лишена всех радостей, которые свадебная ночь и любовь мужа должны были дать ей.
И теперь ему оставалось только сохранять то, что он обещал - их отношения, основанные на договоре. И он будет придерживаться этого договора, пока не увидит, что Рэйчел больше не нуждается в нем. Он должен заботиться о ней, пока не завершатся события, связанные с ее сестрой, пока он не убедится, что она крепко стоит на ногах. Потом ему придется позволить ей уйти.
Он так решил, но совершенно растерялся, когда она дотянулась до него и коснулась его щек нежными и мягкими руками.
Она повернулась к нему, предложила свои губы, и он взял их.
Ему было так сладко. Он ощутил аромат лютиков и весеннего полудня. И невинность.
Ему пришло в голову, что, несмотря на свой жизненный опыт, Рэйчел была совсем невинна.
Однако не ее невинность держала его в плену, но намек на что-то большее. Губы у нее приоткрылись, и он услышал тихий стон - знак голода и желания.
Возбужденный им, он покрыл поцелуями шелковистую полноту ее губ и почувствовал, что дыхание у нее ускорилось. Его руки легли вокруг нее - вокруг ее милых плеч и талии - и прижали ее к себе. Он почувствовал все ее тело, гибкое, мягкое, сильное, слившееся с ним, и не был уверен, что когда-либо ощущал нечто столь же прекрасное.
Дыхание у нее стало прерывистым, как и у него. Дэймон слышал, как ускоряется стук их сердец, словно стук первобытных тамтамов.
Он снова прижался к ее губам и почувствовал, что дыхание у нее прервалось от восторга, - она хотела того же, что и он, теряя остатки самообладания.
В последний момент ему удалось вырваться из ревущего пламени желания, на что ушли все его силы. Но если он собирался отпустить Рэйчел, их брак по необходимости должен был оставаться формальным.
Он выпустил ее из объятий, отодвинулся, встал и увидел обиду и смятение в ее глазах.
Когда-нибудь она поблагодарит его за то, что он ушел, не взяв того, что она ему предлагала.
Дэймон вошел в свою спальню и закрыл дверь за собой.
Ему не стоит обольщаться - она ни на секунду не забывала, что он принц, рыцарь, прискакавший на белом коне, чтобы вызволить ее из беды. И она просто предложила ему что-то взамен. Хотела заплатить ему за труды.
Заплатить.
Дэймон почувствовал себя больным. Он сорвал измявшуюся одежду и забрался в кровать, которая показалась ему слишком большой и пустой. Потом долго лежал, глядя в потолок, и наконец заснул.
Его разбудил смех Карли. Он встал, натянул брюки и заглянул в комнату Рэйчел. Карли играла с огромным плюшевым медведем, который лежал в ногах ее кровати, и бурно радовалась. Брючный костюм Рэйчел кучей лежал на полу, скомканное одеяло обнажало прелестную длинную ногу. Голова ее была под подушкой, и Рэйчел не проснулась.
- Доброе утро, принцесса, - прошептал Дэймон Карли, входя на цыпочках в комнату.
- Научки! - завопила она.
Он поднял ее и плюшевого медведя и вышел из комнаты. Посадив Карли на свою кровать, он с медведем в руках сделал огромный прыжок, потерся носом о щеку малышки и сказал таким басом, каким, по мнению Дэймона, и должен говорить большой плюшевый медведь:
- Ты пахнешь медом.
Карли, смеясь, съежилась от щекотки.
- Я люблю мед, - сказал он тем же голосом, и медведь принялся облизывать Карли, громко чавкая.
Та покатывалась со смеху и шлепала ручками медведя по голове.
- А нету ли меда у тебя на ножках? - спросил Дэймон медвежьим голосом.
- Нету-у-у! - закричала Карли.
Но медведь проверил, громко чавкая.
- Есть, есть! - заворчал он. - Я нашел мед на твоих ножках! - Опять раздалось чавканье, которое явно восхищало Карли. - А нету ли меда у тебя на животике?
- Нету-у-у! - опять завопила Карли.
Но медведь весьма невежливо нагнул голову к ее животику, громко обнюхивая ее и шумно сопя.
- Я уверен, что пахнет медом, - медленно проговорил он, посопел еще и заявил: - Вот оно! Совсем не на животике! А в твоем ушке!
Карли колотила по медведю, громко визжа от восторга.
И вдруг он почувствовал на себе взгляд. Дэймон обернулся: Рэйчел стояла у двери в короткой помятой ночной рубашке и клетчатых шортиках с вышитым зайчиком. Волосы у нее были спутаны, тушь на ресницах смазалась. Длинные стройные ноги выглядели весьма соблазнительно, а ночная рубашка была полупрозрачной.
- О, смотри, - сказал Дэймон наилучшим медвежьим голосом, на который был способен, - вот и мама-медведица. Как ты думаешь, на ней тоже есть мед?
- Да-а-а! - завопила Карли.
Он взял медведя и вытянул его перед собой.
- Я ищу мед, - предупредил он.
- Ничего на мне нет! - сказала Рэйчел, но на всякий случай отступила на шаг.
- Никогда не убегай от голодного медведя, - предупредил ее Дэймон.
Но она побежала, и медведь побежал за ней, а Карли, глядя на них, покатывалась со смеху. Рэйчел прыгнула на кровать и наткнулась на Карли. Дэймон прыгнул следом и наткнулся на Рэйчел.
- Я чувствую, что здесь пахнет медом, - провозгласил он и снова погнался за Рэйчел вокруг спальни. - Уверен, что найду его.
- Нет, не найдешь. - У Рэйчел уже не было сил смеяться. - Не найдешь, Дэймон!
- Меня зовут вовсе не Дэймон. Меня зовут Мистер Плюшевый Медведь.
- Мистер Плюшевый Медведь, я не пахну медом!
Смеясь, она споткнулась и упала на кровать.
Медведь был уже возле ее лица и громко его обнюхивал.
Рэйчел задыхалась от смеха.
Медведь обнюхал ее волосы.
- Нет здесь меда. Карли, где же мед?
- На носу!
Медведь послушно обнюхал нос Рэйчел.
- Нет, и там нету.
- На носках! - подсказала Карли.
Медведь послушно упал к ногам Рэйчел. Та попыталась отползти, извиваясь, но Дэймон свободной рукой поймал ее за щиколотку.
- Конечно, вот он, - сказал он, громко чавкая, как, по его мнению, медведь должен есть мед, и пощекотал ноги Рэйчел медвежьим носом.
Он был счастлив. До смешного счастлив. Рэйчел, задыхаясь от смеха, просила остановиться, но медведь, конечно, продолжал искать мед, только стал еще более суетлив.
И тут раздался громкий и повелительный стук в дверь.
Глаза у Рэйчел стали круглыми.
- Кто там? - спросила она одними губами.
Он пожал плечами.
- Да?
Дверь распахнулась. С королевским видом, в очень строгом твидовом костюме вошла мать Дэймона и посмотрела на Рэйчел, которая попыталась заползти под простыни. Дэймон сообразил, что он обнажен до пояса и что все выглядит очень легкомысленно и неправильно. Он громко рассмеялся.
- Дэймон, - сказала мать, - я вижу, у тебя гости.
- Да, - ответил он, подхватил Карли, подбросил ее в воздух и усадил себе на руку. - Я хочу, чтобы ты познакомилась с Карли, - сказал он.
Мать пристально поглядела на него, пытаясь улыбнуться малышке, и посмотрела на Рэйчел, - вернее, на ее нос и глаза, выглядывавшие из-под простыни.
- Что происходит, Дэймон? - спросила она громким шепотом.
- Я вчера женился, - ответил он таким же громким шепотом.
Он не ожидал, что сможет объявить о женитьбе так легко.
Мать пристально смотрела на него. Уголком глаза он видел, что Рэйчел совсем исчезла под простыней.
- Женился? - переспросила мать.
- Женился, - подтвердил он.
Рот у нее беззвучно шевелился, она несколько раз безуспешно пыталась что-то сказать, затем повернулась на каблуках и вышла из комнаты, закрыв за собой дверь.
Дэймон посмотрел на кровать. Она тряслась.
Он подошел и сдернул простыню. Рэйчел хохотала. Он тоже начал смеяться. Глядя на них, захихикала и Карли.
Дэймон поднял медведя.
- Хочу меда.
- Ох, Дэймон, - сказала Рэйчел, - благодарю тебя.
- Это я должен тебя благодарить, - сказал он голосом медведя. - Я никогда не пробовал такого восхитительного меда. За что ты благодаришь меня, милая Рэйчел? - спросил он своим обычным голосом.
- Мне так нужно было посмеяться. История с сестрой меня просто убила. Наверное, это ужасно - смеяться, когда она исчезла, но сейчас я снова могу жить.
- Я понимаю, - ответил он. Медведь тыкался носом в хихикающую Карли.
- Ты бы не хотел, чтобы она звала тебя папой? - застенчиво спросила Рэйчел.
Дэймон почувствовал, как мир покачнулся. Ему надо было смеяться и играть, но реальность не отпускала.
Он понял, что Рэйчел предложила ему все, что у нее было, а его сердце жаждало, чтобы прекрасное дитя звало его папой. Однако он собирался дать им свободу, когда минуют все испытания, и поэтому успокоил взбудораженное сердце.
- Может быть, когда-нибудь потом, - проговорил он и отвернулся от озадаченного взгляда Рэйчел.
Уже дважды он причинил ей боль: вчера вечером, когда убежал от нее, и вот теперь опять.
Зазвонил телефон, Дэймон ответил, послушал, затем повесил трубку и повернулся к Рэйчел.
- Мы получили приглашение. Ты согласна пойти к моим родителям на завтрак?
- Разве у меня есть выбор? - ответила она. - Должно быть, у твоей матери сложилось ужасное впечатление обо мне. Она наверняка слышала, как я вопила! Боже, я же была в нижнем белье!
- Она сама виновата. Пусть не приходит без приглашения.
- Она часто так делает? - обеспокоенно спросила Рэйчел.
- Никогда! По-видимому, она услышала наши голоса и это заставило ее изменить своим привычкам.
- Здесь смех считается необычным звуком? - спросила Рэйчел.