- Тебя, братец, тоже поставили на место, а ты еще защищаешь. Даже кухарка уже не слушает управляющего!
- Не надо, Вилли. При чем здесь миссис Морден? Она человек подневольный, что ей говорят, то и делает. Когда я войду в права наследства, давай назначим ей небольшую пенсию, ты обещал, - капризно произнесла Энн, глядя на жениха.
- Хватит делить шкуру неубитого медведя, Энн. У меня, например, нет уверенности в ваших правах, - спокойно возразил Брюс, вежливо подвигая стул для Пэгги. - И о миссис Морден найдется кому побеспокоиться.
Пэгги с благодарностью коснулась его локтя. Осторожный жест, однако, не укрылся от Вилли, он презрительно фыркнул:
- А я не сомневаюсь, чья возьмет! Думаешь, если подпеваешь железной леди, вы победите? Думаешь, не вижу, как ты ей подыгрываешь? Ты всегда ненавидел семейку Макинроев, и вдруг такая перемена. С чего бы?
Пэгги решительно встала из-за стола.
- Можете ужинать без меня.
Брюс догнал ее уже в холле.
- Поберегите нервы, Пэгги, они вам еще пригодятся для работы над книгами и для будущих дел в том же Реджвуде. Относительно дома и имения можете не беспокоиться. Со мной или без меня, неважно, здесь со временем все наладится, вы справитесь.
Не дослушав его, Пэгги бросилась вверх по лестнице.
Рукопись, лежавшая в комнате на столе, была ее спасением. Но как она ни старалась, сосредоточиться не могла. Из головы не шли слова Брюса, особенно то, как он подчеркнуто произнес, что Реджвуд может обойтись без его участия.
Да такое невозможно, в смятении подумала она. Не только существование старого дома со всем его обширным хозяйством, ее собственная жизнь оказалась немыслимой без этого сильного, гордого мужчины. Неужели ей снова суждено одиночество? Если раньше она могла только догадываться, чего лишена, то теперь ощутила в душе трагическую горечь.
Счастье невозможно без семьи, а семья - без человека по имени Брюс Патерсон.
Миссис Морден застала Пэгги уткнувшейся в подушку, плечи ее вздрагивали. Экономка поставила поднос с кофейником и куском пирога на тумбочку у кровати, присела на краешек.
- Перекуси, детка, и не плачь, у тебя с утра маковой росинки во рту не было. Скандал не помешал Энн и Вилли умять ужин, только вы с Брюсом не притронулись… Разве я могу допустить, чтобы хоть кто-то в Реджвуде остался голодным?
- К черту Реджвуд, ненавижу его, - залилась слезами Пэгги. - Даже если он мне достанется, я не останусь здесь!
- Ты должна жить в доме, основанном твоими предками, - тихонько поглаживая ее по волосам, сказала Джесси Морден. - Ты здесь родилась, твой отец тоже… Начиная с генерала Макинроя, отстоявшего здешние земли, все любили Реджвуд.
- Джесс! - взмолилась Пэгги. - Я приехала сюда не за наследством. Мне правда ни к чему проклятая собственность, она только все запутывает.
- Ты Пэгги Рут Макинрой, - отчеканила седая женщина. - Вот о чем нужно помнить. Единственная продолжательница рода, звено между прошлым и будущим! Кровь, текущая в твоих жилах, привела тебя к своим истокам. Слушайся ее, она не обманет, и не пытайся перечить судьбе - ни к чему хорошему это не приведет. Я знаю, что говорю, уж поверь. Жизнь сама все расставит по своим местам.
На следующее утро в суде Пэгги заметила двух мужчин, которых не было вчера.
- Кто они? - робко спросила она адвоката. После бессонных ночей зрение всегда подводило ее, но за очками лезть не стоило - пусть никто не думает, что она проявляет чрезмерную заинтересованность.
- Это, моя дорогая, - посмеиваясь, сказал мистер Матьюс, - налоговые инспекторы федерального правительства и штата Массачусетс. В тех случаях, когда речь идет о солидном состоянии, они заранее интересуются наследником, за которым им вскоре предстоит бегать. У них нюх, как у ищеек. - Тут он повернулся к судейскому месту, откуда раздался стук молоточка.
- Продолжим, адвокат, - строго сказала судья. - Ваши эксперты здесь?
- Да, ваша честь.
Вызвали первого из графологов. После того, как тот подтвердил свои полномочия под присягой, его попросили дать объяснения по поводу написанной от руки записки Стивена Макинроя, которую Пэгги привезла из Нью-Йорка.
- Вероятно, указанный документ действительно написан Стивеном Денни Макинроем, - сказал эксперт. - Я сравнил его с десятью другими образцами почерка покойного. Сходство очевидное. Манера письма, соединение букв и т. д. - красноречивое тому подтверждение.
Теперь вновь взял слово адвокат.
- Ваша честь, - начал он. - В подлинности записки уже, надеюсь, сомнений нет, как нет и причин ставить вопрос по поводу свидетельства о смерти, представленного суду Пэгги Рут Макинрой. Оно зарегистрировано в архиве Нью-Йорка под номером 702 801. Вот справка, полученная мною. - Старик адвокат положил ее перед судьей. - Что же касается документа о смерти, который предоставила Пэгги Энн Макинрой, он, по-видимому, подделка. В архивах округа соответствующая запись от-сут-ству-ет… Возможно, девушка и является дочерью Макинроя, но не того, кто был владельцем Реджвуда.
Энн издала изумленный возглас и повернулась к Вилли.
- Как это может быть?! Свидетельство о смерти - подделка? Ничего не понимаю! Ты сказал, я его дочь и наследница. - Она говорила громко, а Вилли отчаянно старался ее утихомирить.
- Успокойся. Частный детектив, которого я нанял, заверил меня в полной законности твоего документа. Поверь мне, Энн. Разве я стал бы тебе лгать?
- Леди и джентльмены, - донеслось с судейского места, - мы можем продолжать? У вас есть что-нибудь еще, адвокат?
- Нет, ваша честь, пока у меня все, - склонил голову тот.
- Я уважаю ваш опыт, мистер Матьюс, и благодарю за проделанную работу. В деле имеются вещи очевидные, но и косвенных доказательств, увы, много. А мне хотелось бы располагать прямыми. Придется нам снова отложить слушание. Вы уверены, что больше нет фактов, которые могут служить прямым доказательством родства? Родинки, например, какие-то детские шрамы, наследственные привычки или болезни?
Матьюс покачал головой, в глазах же Джесси Морден зажегся азартный огонек.
По пути домой экономка была погружена в свои мысли. Она попросила Пэгги ехать побыстрей, так как пригласила к ужину адвоката, доктора и должна была многое успеть приготовить. Будь Пэгги внимательней, наверняка заметила бы возбуждение Джесси, но ей и без того хватало над чем подумать.
Девушку озадачило поведение Энн и Вилли в суде. Это не походило на их обычную перебранку. Надо было видеть, каким уничтожающим взглядом наградил Брюс своего братца. Однако Пэгги не сумела с ним переговорить, сразу после заседания Брюс вместе с адвокатом направились в одну из свободных комнат.
В Реджвуде она несколько раз заглядывала в кабинет, гостиную - управляющего нигде не оказалось. В конце концов, Пэгги заставила себя выбросить из головы судебный процесс, молодую парочку и даже неотступно преследовавшие ее мысли об отношениях с Брюсом. Как всегда, лучшим лекарем явилась работа. Долгие часы она провела за письменным столом, пока Джесси Морден не позвала к ужину.
Пэгги переоделась в нарядное платье - розовое, с пышной юбкой, - тщательно расчесала волосы, подобрав их на затылке ленточкой. Ей хотелось чувствовать себя уверенной. Боже, подумала она, как я презирала женщин, борющихся за мужчину, а теперь сама делаю то же самое.
Первым прореагировал на ее появление в столовой адвокат Матьюс.
- Вы прелестны, - галантно поклонился он. - Старикам такая откровенность простительна. Все думают, мы давно забыли про флирт, и какие в этой игре правила, но я их знаю… хотя цель, признаюсь, припомнить не могу.
Все рассмеялись, особенно доктор Алан Бейтс, сидевший за столом рядом с Матьюсом и Брюсом.
- Да уж, кому-кому, а вам жаловаться на память грех. На ужин к Джесси Морден вы, как всегда, явились вовремя.
- Еще бы, - старик шумно потянул носом воздух. Экономка как раз подала к столу огромное блюдо мяса, приготовленного по-лондонски. - К трапезе у Джесси я отношусь почти как к молитве, а к говядине, сладкому картофелю и овощной солянке как к дарам Божьим.
Так для Пэгги начался вечер. Беседа и еда оказались несравненны. Забавными рассказами о людях, с которыми им приходилось иметь дело, мистер Матьюс и доктор развеселили всех. У обоих был хорошо подвешен язык и развито чувство юмора. Даже Брюс умело подыгрывал им, чем окончательно растрогал Пэгги. Энн, сидевшая поначалу нахохлившись, тоже чуть отошла. Наконец Джесси Морден внесла десерт - слоеный торт с шоколадным кремом.
- Он называется "Смерть от шоколада", - провозгласила она, когда все присутствующие онемели от изумления при виде ее кулинарного шедевра.
Пэгги любила шоколад, хотя всегда запрещала себе притрагиваться к нему, помня о своей аллергии. Впрочем, куски, которые щедро клала на тарелочки экономка, были столь аппетитны, что удержаться стоило большого труда. Гости в восторге вкушали лакомство. Соблазнившись, Пэгги откусила маленький кусочек. Она не обратила внимания на пристально наблюдавших за ней Бейтса и Джесси Морден. Воздушный, ароматный крем буквально таял во рту. Но не успела Пэгги проглотить вторую ложечку, как почувствовала дурноту. Она задыхалась, слезы лились из глаз, испарина покрыла лоб.
- Суд хотел доказательств? - с победоносным видом заявила экономка. - Вот доказательство, мистер Матьюс. В торт я положила кокосовое масло. А у моей Пэгги с детства аллергия на него. У ее отца тоже. Это наследственное. Спросите своего друга доктора, существуют ли в истории болезни семьи соответствующие записи, и я не сомневаюсь, как он ответит.
9
- Что вы наделали? - Брюс бросился к Пэгги, подхватил ее и перенес на диван. - Мало ей испытаний, так еще и это? Сделайте же что-нибудь!
Доктор Алан Бейтс уже готовил шприц.
- Не беспокойтесь, - сказал он. - Пэгги скоро придет в себя. Когда под рукой лекарство, приступ быстро купируется. - Потом поглядел на Энн и спросил: - А как вы себя чувствуете?
- Со мной все в порядке, - промямлила та.
Вилли, с изумлением наблюдавший за происходящим, вскочил.
- Это трюк! Вы все сговорились! Дура Энн не понимает, что вы пытаетесь лишить ее капитала. Все против меня! - И он выбежал, хлопнув дверью.
Никто не прореагировал.
Пэгги уже начала приходить в себя.
- Прости меня, дорогая, - в слезах причитала над ней экономка. - Мне нужно было доказать адвокату, кто есть кто! Я знала о твоей аллергии и уговорила дока захватить лекарства. Я не хотела причинить тебе вред, но выхода не оставалось. Пожалуйста, прости меня.
- Что в торте? - прохрипела Пэгги, голову которой бережно поддерживал Брюс.
- Кокосовое масло.
- Ох!..
- Ее нужно проводить наверх. Давайте отнесем вместе, Брюс, - сказал доктор. - Она должна хорошенько отоспаться. Это естественная реакция на препарат, который я ввел. Он поможет, и все нормализуется, уж поверьте.
- Оставайтесь, пожалуйста, здесь, пока мы не вернемся, - попросил Брюс, обращаясь к старику адвокату и экономке.
Энн чувствовала себя здесь лишней, расплакавшись, она убежала.
- Как ее самочувствие? - спросил Матьюс, когда Брюс и доктор вернулись в комнату. - Надеюсь, дорогая Джесси не переборщила?
Брюс сурово уставился на экономку.
- Вы позволили себе недопустимое! Если бы я знал, то запретил бы подобные эксперименты!
- Зато миссис Морден дала мне в руки неопровержимое доказательство, Брюс. Уж простите женщину и отдайте должное ее смекалке. Она предоставила, возможно, самую существенную деталь головоломки, озадачившей суд. Я попрошу завтра выслушать ее как свидетельницу и расскажу, чему сам стал очевидцем. У вас, доктор, на самом деле сохранились истории болезни, или миссис Морден сказала это ради красного словца, что было бы крайне неуместно?
Доктор обнял за плечи утиравшую слезы экономку.
- Джесси Морден всегда готова схитрить, но она не из тех, кто лжет. Можете не сомневаться. Мои записи будут в вашем распоряжении, и я под присягой подтвержу все.
- Отвезите меня домой, Брюс, - поднялся старик адвокат. - Думаю, мне надо написать свою завтрашнюю речь. Заранее предвижу, какой эффект она произведет на судью. - Он с явным удовольствием потер руки. - И, пожалуйста, утром доставьте Пэгги и миссис Морден вовремя.
Пэгги проснулась, когда экономка поставила перед ней поднос с чайником и чашкой.
- Ты нормально себя чувствуешь, милая? Уж прости меня за вчерашнее.
- Джесс! С одной стороны, вы поступили жестоко, а с другой… Я столько лет не могла понять, что вызывает мою аллергию. Грешила на цитрусовые, шоколад. Оказывается, мой враг - кокосовое масло. Посмотри, какой сыпью я покрылась. Живого места нет.
Экономка заохала, захлопотала.
- Алан оставил порошки, прими прямо сейчас.
- Принять-то не проблема, да как я покажусь в таком виде на людях? Все тело зудит. Придется тебе поискать нитяные перчатки, иначе я в кровь расчешусь.
- Пей чай, пока я схожу к себе, и потихоньку одевайся.
Пэгги спустила рубашку и с ужасом осмотрела грудь, плечи, руки, кинулась было к тумбочке, где лежало зеркальце, но тут постучали в дверь, и вошла Энн. Вид у нее был сумрачный. Юркнув в постель, девушка прикрылась простыней.
- Пэгги, я зашла узнать, как ты, надеюсь, не будешь против?
- Не говори глупостей.
Энн грустно усмехнулась:
- Некоторые из них я себе век не прощу!
- Да будет, - укоризненно произнесла Пэгги. - У тебя красные глаза - плохо спала? Или опять поссорились?
Энн нахмурилась.
- Я ссорилась сама с собой… А Вилли, похоже, не заедет за мной, даже чтобы отвезти в суд. Могу я рассчитывать на твою машину?
- Из-за такой ерунды нечего беспокоиться. Если я не смогу сесть за руль, поедем на "джипе" Брюса.
- Боюсь, он не обрадуется такому подарку, как я, - опять горько усмехнулась Энн.
- Не морочь мне голову, она и так гудит. Лекарства отвратительно на меня действуют. Лучше скажи, как я выгляжу.
- Плохо, - опустив глаза, сказала Энн. - Если честно, я бы не хотела так выглядеть.
- Намекаешь на то, что мне сегодня надо избегать зеркала?
- Я бы избегала, - потупилась Энн.
Прямота и искреннее сочувствие тронули Пэгги, особенно порыв, с каким девушка прильнула к ней. Наверно, если бы мне нужно было выбрать сестру, подумала Пэгги, я бы выбрала ее. А почему нет?..
Вскочив с постели, она пошла в ванную. В зеркало было действительно лучше не смотреться. Лицо превратилось в сплошной растекшийся блин - так оно отекло. Сквозь набухшие веки едва проглядывали глаза-щелки, щеки покрыли яркие пятна, губы разнесло и обметало. Впечатление такое, будто всю ее, с головы до ног, отстегали крапивой. Пэгги застонала. По опыту она знала, что волдыри и зуд постепенно пройдут, однако как выходить из положения сейчас? Попробовала подкраситься и напудриться - стало еще ужаснее. Смыла косметику водой, прикрыла лоб челкой, выбрала свободное платье с длинными рукавами - легкое, оно не прилегало к телу, - натянула чулки… Распухшие ноги не влезали в туфли, пришлось надеть кроссовки. В довершение всего водрузила на нос очки с затемненными фильтрами, и в итоге получилось чудище гороховое в белых нитяных перчатках, которые принесла Джесс…
Ровно в девять часов к дому подъехал "джип".
- Бог мой, - вырвалось у Брюса, всеми силами старавшегося не разглядывать Пэгги. Сердце его сжималось от жалости.
- Будь мы на Востоке, я напялила бы чадру, и все думали бы, какая, наверное, под ней красавица, - шуткой сняла напряжение девушка.
- Для меня все равно, как вы выглядите… - начал было Брюс, но смутился и не закончил фразу. - Рассаживайтесь побыстрее, прошу вас.
- Гляди в оба, парень, - сказала Джесси Морден. - У тебя на попечении сразу три женщины. Если взбунтуемся - ты пропал.
Только тут Брюс обратил внимание на Энн, робко стоявшую чуть в сторонке. Она сразу напомнила ему о Вилли. Со вчерашнего вечера брат как в воду канул, а когда Брюс проверил дома свой ящик с наличностью, тот оказался пуст. Столь недобрый знак всерьез встревожил его.
Когда они приехали в суд, адвокат Матьюс оказался уже на своем месте, через две минуты вышла судья, и долгожданное заседание началось.
- У адвоката есть еще свидетели?
- Да, ваша честь. Я вызываю мистера Блэнчарда.
Стройный, щегольски одетый мужчина лет сорока вышел к судейскому помосту.
- Ваше имя и род занятий?
- Меня зовут Уильям X. Блэнчард. Я частный детектив.
- Что вы можете сообщить по данному делу?
- Мне поручили проверить подлинность некоторых документов, представленных суду.
- Каковы же ваши выводы?
- Свидетельство о смерти Стивена Макинроя, скончавшегося несколько лет назад в нашем округе, подделано. В архиве официально зарегистрирована кончина Стивена Ден Макинроя. В свидетельстве же - "Ден" довольно грубо переправлен на "Денни". Что далеко не одно и то же.
Энн, сидевшая рядом с Пэгги, опустила голову и еще больше побледнела. Брюс едва сдерживался, чтобы не смотреть в ее сторону. Экономка поджала губы и многозначительно хмыкнула.
- У вас есть добавления по этому вопросу, мистер Блэнчард? - спросила судья.
- Да, ваша честь. Когда я обнаружил подделку, то немедленно обратился в полицию.
- Там приняли меры по вашему заявлению?
- Да, ваша честь.
- Благодарю вас за показания и время, которое нам уделили, мистер Блэнчард, Вы свободны.
Судья вызвала представителей полиции. Полицейский в штатском принес присягу. Его речь оказалась короткой и четкой.
- Ваша честь, расследуя факт подлога, мы сумели обнаружить человека, изготовившего фальшивку. Он здесь, и вы можете лично его допросить.
Изготовитель "липовых" бумаг оказался жалкого вида маленьким человеком в потертом пиджаке и жеваных брюках. От одного взгляда на него становилось ясно, какая это птица.
- Мое имя Питер Дж. Донован, ваша честь, - сказал тот и без напоминаний, скорее привычно, занял место против судьи.
- Мистер Донован, подлог документов - серьезное преступление. Его рассмотрит другая судебная инстанция, но для вас будет лучше, если вы сейчас честно во всем признаетесь.
- Так мне и надо! Тот, кто меня нанял, уверял, - не будет никаких осложнений. Свидетельство о смерти, по мнению заказчика, должно было упростить законное получение наследства, если "Ден" переправить на "Денни", только и всего…
- Вы не могли бы назвать суду имя заказчика?
- Конечно, - сказал мистер Донован. - Вилли Патерсон. Брат того парня. - Он обернулся к Брюсу. Потом посмотрел на сидящих рядом с ним женщин, остановил взгляд на Энн. - Послушайте, разве вы не та девушка, которую я мельком видел с ним? Ну и где он сам? Вы здесь, я тоже, а он? Отдыхает в Бразилии?
Энн беззвучно зарыдала. Пэгги стало жаль ее, и она обняла бедняжку за плечи.
Мистера Донована снова передали в руки полиции.
- Я выдаю ордер на арест Вилли Патерсона. Полагаю, его розыск особых трудностей не представит, - вынесла свой вердикт судья и продолжила: - У вас есть что-нибудь еще по данному вопросу, мистер Матьюс?