Джулс унаследовал талант от своей бабушки – вот что значит родство! Недавно он нарисовал портреты Кейт и Стеллы, и учитель рисования похвалил мальчика.
Кейт прочла записку. В ней было написано:
"Дорогой Эш!
Не злись на меня, но оставаться с тобой невыносимо. Ты хороший, однако, я не отдавала себе отчета, во что ввязываюсь. Я не хочу жить той жизнью, которой живешь ты. Она меня пугает. Внутренний голос зовет меня вернуться домой. У нас с тобой все равно ничего бы не получилось. У тебя есть Марина. Она подходит тебе куда больше, чем я. Мне очень неловко – мы ведь с тобой уже строили планы на будущее – но теперь я понимаю, что не готова воплотить эти планы в жизнь. Я слишком молодая. Чем дольше я размышляю, тем больше крепнет моя уверенность в том, что я поступаю правильно. К тому времени, когда ты прочтешь эти строки, я буду уже дома. У нас был замечательный роман, но он окончен. Пожалуйста, не пытайся связаться со мной. Счастья тебе в жизни.
Катрина ".
Значит, Алисия все-таки взяла ситуацию в свои руки. Кейт зажмурилась от боли в сердце и, стараясь ее не выказать, проронила:
– Довольно лаконично. Сколько тут слов? Сотня или около того? К сожалению, в вопросах, касающихся тебя, твоей матери доверять было нельзя. Мне тяжело отзываться о ней с таким неуважением, но эти строки написала она, а не я. – Кейт помахала листком. – Положи эту записку обратно в бумажник. Кстати, почему ты столько лет носишь ее с собой?
– Чтобы не забывать о том, что случилось.
Джулиан смотрел на нее так, словно хотел проникнуть взглядом в ее израненную душу. Поверил ли он?
– Покажи эту записку какому-нибудь судебному эксперту, – предложила Кейт. – Я сразу увидела, что это не мой почерк.
– Я не верю, что моя мать могла попытаться причинить мне вред, – ответил, скривив рот, Уиндхем. – Ведь она же видела, как я страдал.
– Думаю, она считала, что поступает правильно, защищая тебя от меня, – тихо сказала Кейт. – Ей казалось, что я не пара будущему пятому барону Уиндхему.
На его красивом лице отразилось сильное страдание.
– Забудь хоть на мгновение о моей бедной матери. Я не хочу сейчас говорить о ней. Ты на семь лет украла моего ребенка, отняла у меня столько радостей. Эти пропущенные годы уже ничто не заменит. Но справедливость должна быть восстановлена. Я хочу вернуть своего сына. И я верну его, даже если придется сделать это через суд.
– Нелегко будет отобрать ребенка у матери, Эш.
– Я это сделаю.
– Ты так не поступишь!
– Посмотрим!
– Ты всегда был предан лишь своей матери. Если хочешь, верь ее изложению событий – тебя это полностью устраивает. Но я-то знаю, что произошло на самом деле – я отлично все помню. Та боль так и не оставила меня. И не говори, что не знаешь, каким снобом была Алисия. Твои сестры открыто это признавали и даже посмеивались над матерью. А ты был для нее главным в жизни, ее обожаемым сыночком. Ведь сыновья продолжают род и наследуют титулы. Я знаю, что в битве с тобой у меня почти нет шансов победить, но я буду сражаться насмерть. Джулс – мой. Я сама его вырастила. И вот тебе мой совет: поезжай домой. Вовсе не обязательно рассказывать твоим родным о том, что у тебя в Австралии есть сын. Не хватало еще навлечь скандал на ваше блестящее семейство. – В голосе Кейт звучала горечь. – Можешь судиться со мной. Но если у тебя остались образцы моего почерка, советую тебе отнести их вместе с запиской к эксперту-почерковеду. Пусть тот обратит особое внимание на то, как написана буква "к".
Помолчав, Джулиан спросил:
– А если эксперт подтвердит, что это ты написала записку?
– Этого не случится, – уверенным тоном ответила Кейт и направилась к двери.
– Если выяснится, что записка написана твоей рукой, я тебя уничтожу.
Она горько рассмеялась:
– Ты уже уничтожил меня много лет назад. – И вышла из номера.
Идя по коридору отеля, она размышляла: "Если Эш проверит почерк, мои слова подтвердятся, и таким образом один вопрос будет решен. Но остается куда более важная проблема: Уиндхем видел своего сына и теперь хочет ввести его в свою семью. Он явно полагает, что Талиса с радостью примет Джулса. А почему бы и нет? Чуть получше узнав мальчика, она начнет его обожать. Нет! Никто не отберет у меня сына! Я не боюсь битвы с Уиндхемом и готова к ней".
Кейт решила немедленно поговорить с адвокатом, в последние годы консультировавшим их семью. Тот, выслушав рассказ Кейт и выяснив, что человек, который хочет отобрать у нее ребенка, – лорд Уиндхем, заявил, что Джулиан в любом суде выиграет опеку над своим сыном, а потому надо попробовать мирно договориться с ним. Этот юрист заодно посоветовал обратиться к одному из лучших почерковедов, Джорджине Уорбертон, для проведения экспертизы.
Вооруженная ее визитной карточкой, Кейт вернулась в отель, где остановился Джулиан, собираясь оставить для него сообщение у регистратора. Глядя себе под ноги, она торопливо вошла в холл и чуть не столкнулась с каким-то человеком. Вряд ли можно с опущенной головой угадать, кто перед тобой, но сердце мгновенно застучало так же сильно, как в день первой встречи Кейт с Джулианом.
– Вернулась, чтобы повидать меня? – спросил он, ощущая неодолимое желание обнять эту женщину и утащить к себе в номер. Она как была, так и осталась его единственной любовью.
Кейт посмотрела ему в лицо.
– Вообще-то, я вернулась, чтобы оставить тебе сообщение.
– Как это мило с твоей стороны.
Уиндхем взял ее за руку и отвел туда, где стояли столики со стульями, чтобы постояльцы могли здесь присесть в ожидании регистрации или выписки.
– И что же ты собиралась мне сообщить? – спросил он, вежливо выдвинув стул для собеседницы.
Джулиан всегда отличался прекрасными манерами. Кейт любила его не только за его необыкновенную красоту, уверенность, привилегированное положение. Он был добрым, щедрым, вежливым со всеми и настолько же либерал по натуре, насколько его мать была снобом.
Кейт поблагодарила Уиндхема, села и достала из сумочки визитку.
– Если ты собираешься искать эксперта-почерковеда, то имей в виду, что эта женщина – лучшая из них, она часто участвует в громких судебных процессах по делам о клевете и им подобным. Ее репутация безупречна.
– В отличие от твоей, – бросил он, рассматривая визитку.
– Удар ниже пояса.
Джулиан поднял голову, их глаза встретились.
– Ладно, извини.
– Никогда бы не подумала, что услышу от тебя такие слова, Эш, – ровным голосом ответила Кейт, а в голове в это время вертелась лишь одна мысль: о том, как же она когда-то любила этого человека, потом потеряла его, но чувства к нему остались прежними.
– Ты общаешься с семьей, находясь в Австралии?
– Каждый день.
– Молодец. Твоя жена знает обо мне?
Уиндхем отвел глаза, затем снова посмотрел на собеседницу:
– Забавно.
– Надеюсь, тебе не слишком весело? Может, поделишься со мной, что тут смешного?
Джулиан помолчал с минуту, а потом сделал знак рукой официанту, разносящему напитки, и признался:
– Я не женат, Катрина.
Она утратила дар речи, потому что никогда раньше не испытывала такого шока.
– Судя по твоему виду, тебе не помешает немного выпить, решительно заявил Уиндхем. – Почему бы не заказать нам по бокалу шампанского?
– Нет! Погоди…
Не обращая внимания на ее протест, он сделал заказ подошедшему официанту и сказал Кейт:
– Думаю, от одного бокала ты не опьянеешь.
– Когда ты собирался мне сказать о том, что ты не женат?
– Я уже сказал. Иногда не стоит делать все сразу.
Ее сердце сжалось в груди.
– Ничего не понимаю… Мне двадцать шесть, значит, тебе…
– Тридцать один, – подсказал Уиндхем с мрачной усмешкой на красивых губах.
– И ты до сих пор не думал о женитьбе? Я имею в виду, тебе ведь обязательно надо произвести на свет наследника.
Его глаза вспыхнули.
– Я мог бы послать тебя к черту, но раз уж ты спросила, Катрина… Да, однажды я серьезно задумывался о браке… Кстати, у меня уже есть наследник. Это наш сын Джулиан.
От этих слов у Кейт кровь застыла в жилах.
– Я никогда не отдам его тебе.
– Никогда не говори "никогда".
Самое ужасное, что в глубине души Кейт обрадовалась, услышав, что Эш не женат. Он не взял в жены ни Марину, ни ту особу – как там ее звали? Талия? Таллис?
– Столько лет безвозвратно потеряны!
– Но не я одна в этом виновата, Эш.
Кейт подняла руку, словно желая поправить и без того безупречную прическу.
– Вот именно: часть вины несешь ты, – хлестко произнес Уиндхем, словно ножом ударил.
– Возможно. Но я была такой неопытной, а тебя не было рядом. Я поверила твоей матери, как всегда верил ей ты. Это она разлучила нас. Обратись к эксперту. Я могу предоставить тебе образцы своего почерка.
Он внезапно накрыл ладонью ее тонкое запястье, не в силах сдержать порыв прикоснуться к этой женщине, почувствовать ее теплую атласную кожу.
– А вдруг ты специально изменишь почерк?
Кейт ощутила гнев, но вместе с ним и прилив желания. Неужели она никогда не исцелится от влечения к этому мужчине? Он для нее – словно наркотик.
Подошел официант и, улыбаясь, поставил перед ними два бокала с шампанским.
– Пей, Катрина! – сказал Уиндхем, едва официант отошел от их столика. – Я спешу.
– Я тоже. Мне нужно домой.
– К нашему сыну? Скажи, что на самом деле побудило Стеллу эмигрировать в Австралию? Люди еще много лет судачили о ее отъезде. Она ведь могла усыновить ребенка и в Англии, а вместо этого покинула семью и всех знакомых. В этом нет логики.
– А почему она должна быть? Люди принимают те решения, какие хотят. Это их жизнь. Оставь все как есть.
– Я докопаюсь до истины.
– В таком случае тебе нужно отдать мою прощальную записку на экспертизу. Пусть сличат образцы моего почерка. Я могу предоставить свой личный дневник, который веду уже много лет… – Она отсалютовала бокалом и сказала с иронией: – За твое здоровье.
– Должен признаться, я и сам сохранил твои старые записки. Оливия вышлет их мне.
– Значит, ты все же собираешься затеять экспертизу?
В душе Кейт затеплилась надежда.
– Только если ты позволишь мне повидать сына. Пригласи меня на обед в выходные.
Ее охватила паника.
– Ты не член нашей семьи.
– А я считаю иначе. И мой сын будет рад меня видеть. Передавай от меня наилучшие пожелания Стелле. Я должен сообщить родным, что имел удовольствие разыскать ее через столько лет.
Теперь все семейный тайны выйдут наружу – Кейт была в этом уверена. Но какое это имеет значение? Ведь Аннабель уже мертва.
– Разве кто-нибудь из них соизволил приехать в Австралию, чтобы повидаться со Стеллой?
– Разумеется. Ее скандально известная сестра.
Кейт возмутилась.
– Скандально известная?
– Успокойся. Аннабель была сумасбродкой. Ее брак с Уорреном был всего лишь фарсом, а он был не прочь жениться на молоденькой.
– Я не хочу говорить об Аннабель, – покачала она головой. – Эта женщина умерла.
– И моя мать тоже. Странно, но никто не хочет говорить об Аннабель. Мой дальний родственник в юности был безумно в нее влюблен.
– О ком ты говоришь? – Слова сами собой вырвались из ее рта.
– А зачем тебе это знать?
Уиндхем пристально посмотрел на собеседницу.
– Извини, что спрашиваю, – добавила она.
– Я говорю о Ральфе Стюарте. Все называли его Рэйф. Он был другом моего отца.
– Был?
Кейт обратила внимание, что Джулиан говорит об этом человеке в прошедшем времени.
– Откуда такой интерес? – спросил он, чуть подавшись вперед.
– Я просто пытаюсь поддержать разговор.
– Отлично. Вот только, судя по твоему оживленному тону, тебе и в самом деле очень хочется разузнать о Рэйфе. Он жив-здоров и сейчас является важной политической фигурой. А мой отец умер.
– Мне жаль, что я не имела возможности с ним познакомиться, – тихо сказала Кейт.
Трагическую гибель Джеффри Карлайла они с Джулианом никогда не обсуждали.
– Если бы отец был сейчас жив, он бы унаследовал титул и все, что к нему прилагается.
– Титул по праву принадлежит Стелле, – возразила Кейт.
– Согласен, но все большие поместья являются майоратами. Это правило было введено в качестве защитной меры, чтобы земля оставалась во владении семейства. Поэтому ее наследовали только мужчины. Разве ты не видишь в этом логики? Женщины выходят замуж за представителей других родов. Стелла и Аннабель – тому наглядные примеры. Титул и земли перешли ко мне.
– А ты уверен, что Джулиан может стать твоим наследником? – язвительно поинтересовалась Кейт. – Он ведь незаконнорожденный. Это может разрушить твои планы.
– Ничто моих планов не нарушит, – твердо заявил Уиндхем.
– Но я ни за что не позволю увезти сына в Англию, – вспылила Кейт. – Я буду сражаться за него изо всех сил. Да и он сам не захочет уезжать – и тебе придется с этим считаться. Джулс – австралиец. Он любит эту страну, как и я. Тебе придется судиться со мной. Я уже консультировалась у адвоката.
Она говорила с таким напором – словно уверенная в себе, гордая женщина! Джулиан невольно восхитился ее дерзостью.
– Это не принесет тебе ничего хорошего, Катрина. Ты сознательно разлучила меня с моим ребенком, а теперь отчаянно пытаешься искать этому оправдания.
– Если я позволю тебе увидеться с моим сыном, ты встретишься с экспертом?
– С нашим сыном, – поправил Уиндхем. – Он унаследовал от тебя светлые волосы, но он уже выше и крепче своих ровесников, у него синие глаза Карлайлов, а его нос со временем станет таким же, как у меня, "клювом" – так ты его когда-то называла? – Он побарабанил пальцами по столу и заявил: – Что-то тут не так!
– Ты о чем? – Кейт затаила дыхание, ощутив тревогу.
– Моя мать говорила, что ты ей кого-то напоминаешь.
– В это трудно поверить, ведь я родилась здесь, в Австралии.
– У тебя есть документы об удочерении? – спросил Джулиан, пристально глядя собеседнице в глаза.
– Конечно, есть, но к тебе они не имеют никакого отношения.
– Ты – мать моего ребенка.
– Я ведь оказалась недостаточно хороша для тебя, так к чему интересоваться моими предками? Вдруг раскопаешь в моем генеалогическом древе какого-нибудь каторжника?
Уиндхем продолжал сверлить ее взглядом.
– Возможно, твоя родная мать еще жива.
– Она умерла.
– Откуда ты об этом знаешь?
– Я выясняла. А вот кто мой отец – неизвестно. Уж извини – тут я тебе ничем не могу помочь.
– И Стелла решила усыновить ребенка здесь, в Австралии?
Кейт с трудом заставляла себя выглядеть спокойной.
– Я ведь тебе уже объяснила. Стелла не могла иметь собственных детей. Что ей оставалось делать? Она хотела начать жизнь с нуля, хотела ребенка. И этим ребенком оказалась я. Она стала мне замечательной матерью, а Джулсу – прекрасной бабушкой.
Выражение лица Уиндхема чуть смягчилось.
– Я заметил, как тепло они друг к другу относятся. – В его голосе звучала глубокая печаль. – Но за всем этим скрывается какая-то тайна, и я ее раскрою.
– Отлично! – вскинула голову Кейт. – Жаль, что у тебя не было желания докопаться до истины тогда, много лет назад.
– Одного у меня не отнять: я – ответственный человек, Катрина. Я-то думал, ты это знаешь. Я бы взял на себя полную ответственность за тебя и нашего ребенка. Я бы женился на тебе, как мы и планировали. Точнее, как я планировал.
Кейт встала, не допив шампанское.
– Что ж, твоя мать нарушила твои планы. Я договорюсь с Джорджиной Уорбертон о встрече и дам тебе знать, на какое время она назначена.
Джулиан тоже встал.
– Чем скорее эта встреча случится, тем лучше. Я хочу увидеть Джулиана уже в эти выходные. – Он кинул взгляд на часы. – Мне нужно поторапливаться.
– Не буду тебя задерживать.
– Я провожу тебя до машины.
– Спасибо, не надо. Я припарковалась всего в квартале отсюда.
– Мне не трудно – у меня есть еще немного времени.
Когда они вышли на людную улицу и начали прокладывать путь через толпу, Джулиан взял спутницу за руку. Кейт чувствовала исходившую от него энергию, ощущала запах его одеколона. Никто, кроме этого мужчины не имел на нее такого сильного влияния, не заставлял Кейт настолько сильно чувствовать себя женщиной. Желанной женщиной. Он был отцом Джулса, и меньше всего хотелось затевать с ним судебную тяжбу за опеку над ребенком. Такой судебный процесс может уничтожить ее уютный мирок, но больше всего он повредит Джулсу. Их сыну.
Глава 8
Направляясь на встречу с Джорджиной Уорбертон, Кейт заехала по дороге за Уиндхемом. Тот уже ждал возле отеля, высматривая ее автомобиль. Заметив, как она подъехала, Джулиан быстро забрался в салон и захлопнул дверь. Он выглядел потрясающе в пиджаке горчичного цвета, синих джинсах и темно-голубой рубашке с расстегнутым воротом. Тело Кейт, словно отказываясь повиноваться ей, вспыхнуло от желания. Если бы действие происходило на страницах любовного романа, то она бы сейчас бросилась своему спутнику на шею. Но, увы, это – реальная жизнь.
– Пристегни ремень, – отвернувшись, проронила она, заставив себя следить за движением на дороге.
– Красивая машина, – заметил Уиндхем, пристегнувшись.
– Спасибо. Я хорошо зарабатываю.
– Я знаю размер твоей зарплаты, – сухим тоном ответил он.
Кейт рассердилась и бросила на Джулиана гневный взгляд.
– Не поняла…
Их автомобиль подрезал белый "порше".
– Не лучше ли смотреть на дорогу? – заметил Уиндхем.
– Поверить не могу, что Хью рассказал тебе о таком!
– Это не Хью.
– А кто? Скажи, я хочу знать.
Бросив взгляд на красивый профиль своей спутницы, Джулиан подумал, что, хотя все эти годы и не воздерживался от связей с женщинами, но, глядя на Катрину, он возбуждается больше, чем лежа в постели с любой другой любовницей. Катрина – настоящая роковая женщина.
– Ты ведь знаешь, что люди подвержены зависти – так устроен мир.
– Так обо мне насплетничала Мёрфи Стилер?
– Не хочу это обсуждать. Изола-Белла перейдет в мое владение через девяносто дней. Спасибо за то, что помогла мне с покупкой острова.
– Ты понравился леди Маккриди. Она не сноб, но то, что ты – лорд Уиндхем, сыграло свою роль. К тому же ей известно, что у тебя куча денег. Тебе, конечно, будет некогда часто бывать тут?
– Я найду время. На Изоле-Белле остаются смотрители, которым я доверяю. Они будут за всем приглядывать. Я позволю своей семье и друзьям приезжать сюда. Джулиан, разумеется, тоже сможет в любое время гостить на острове.
– Он никуда без меня не поедет.
– Тогда приезжай вместе с ним.
– О боже, – прошептала Кейт. – Эш, неужели мы встретились когда-то под несчастливой звездой?
Уиндхем помолчал, а потом произнес:
– Наш роман принес мне много страданий. Я больше не верю в любовь.
Она сморгнула подступившие к глазам слезы.