Глава 8
Уайет направился к выходу.
- Скатертью дорога, - пробормотала Ханна. В любом случае он ей здесь не нужен, ночь была и без того трудной. Присутствие Уайета держало ее в напряжении, он словно высасывал из нее энергию.
Но конечно, было очень благородно навестить ее, да и злым он не казался. Должно быть, Сэм ничего не рассказал пасынку, иначе Уайет был бы в ярости.
Почти не чувствуя ног от холода, Ханна подобралась ближе к красным лампам, стараясь не разбудить спящих жеребят. От усталости ныли мышцы. Следовало бы взять куртку потеплее или надеть термобелье.
Ханна проверила дыхание жеребят, потом вернулась в свой угол и стала приседать, чтобы восстановить кровообращение в ногах.
Шум в дальнем крыле заставил женщину замереть. Она выглянула из стойла и заметила, что кто-то пробирается по конюшне в темноте. Яркий свет фонаря скрадывал очертания, но этот уверенный шаг невозможно было перепутать. Уайет вернулся. Адреналин забурлил в крови, прогоняя прочь холод.
Когда Уайет подошел ближе, Ханна заметила, что в обеих руках он несет какие-то предметы.
- Что это?
- Спальные мешки. Джереми подсказал мне, где их найти. Если вы решили остаться здесь, вам они пригодятся. Откройте дверцу.
- Мешка четыре, - заметила Ханна.
- Два - для сна, а еще два заменят подушки.
По шее Ханны пробежали мурашки. Не нужно быть великим математиком, чтобы… Так-так…
- Два лишних.
- Если вы остаетесь, то и я остаюсь.
- Вам не нужно…
- Есть только один способ выгнать меня из стойла. Уйдите первой, леди.
Ханне Уайет был совсем не нужен, но не могла же она выставить его с его собственной территории.
Кроме того, на нее произвело впечатление, что мистер Дизайнерские тряпки снизошел до ночлега в конюшне.
Но сладких снов сегодня Ханне не видать.
- Вы - босс.
- Не забывайте об этом.
- Как будто вы мне дадите такую возможность, - проворчала Ханна и взяла у него два мешка. Первый она развернула, второй пристроила у стены, чтобы опереться на него. Молодая женщина залезла в мешок, укуталась и закрыла глаза.
Рядом она ощутила какое-то движение. "Нет, нет, нет!"
- Там для вас больше места. - Ханна указала на противоположный угол.
- Вам будет теплее рядом со мной.
- Даже не предлагайте. Я не собираюсь делиться своим теплом с вами.
Уайет бросил на нее быстрый взгляд из-под нахмуренных бровей:
- Я и не предлагаю.
Возбуждение электрическим током пробежало по телу Ханны. Стало еще хуже, когда Уайет вытянул длинные ноги и она ощутила манящую близость его тела.
Уайет прислонился к стене:
- Совсем не похоже на обычные стойла. Почему вы используете резиновое покрытие и солому вместо стружки?
- В стойлах, где жеребятся кобылы, должны быть покрытия, которые можно продезинфицировать. Так что вы ничего не подхватите, если будете спать здесь. Но, если не хотите рисковать…
- Хорошая попытка, док.
- Была бы лучше, если бы сработала.
Губы Уайета изогнулись в подобии улыбки, и на мгновение Ханна обрадовалась его компании, но он быстро вернул самоконтроль.
Уайет переключил внимание на жеребят. Ханна могла поклясться, что его лицо стало менее суровым.
- Никогда не видел таких маленьких лошадок.
- Обычный жеребенок весит около сотни фунтов, а каждый из этих двоих - едва ли половину. Гнедой жеребенок чуть тяжелее черной кобылки. Она находится в большой опасности, но, пока ест, у нее остается шанс выжить.
Уайет неожиданно повернулся, и их взгляды встретились. У Ханны перехватило дыхание: на его лице был написан мальчишеский восторг. Когда Уайет отбрасывал свои высокомерные манеры, он почти нравился Ханне. Атмосфера в стойле неожиданно стала слишком… интимной.
Уайет смерил ее долгим безмолвным взглядом, от которого Ханна захотела оказаться где угодно, лишь бы подальше от него. Пальцы на ногах свело судорогой, соски затвердели - к несчастью, не от холода. Ханна натянула спальный мешок до подбородка, проклиная свои чрезмерно активные гормоны.
Она не допустит ничего между ними. Потому что он бессердечный негодяй и босс и потому что он ее не интересует. Однако ладони женщины вспотели, а сердце учащенно забилось.
- Ложитесь спать, - скомандовал Уайет.
Неужели он верит в то, что она уснет рядом с врагом, который видеть ее не желает?!
- Не факт, что это произойдет по вашему приказу.
- Мое присутствие раздражает вас, Ханна?
- Не говорите глупости.
Взгляд из-под изогнутых бровей сказал, что ее ложь замечена.
- Так я говорю глупости?
Ханна нахмурилась. Ее покалывали иголочки чувственности… Нет, не чувственности. Раздражения. Однако жар постепенно распространился по конечностям и груди. Телу Ханны больше не было холодно, но вот душе… Она нуждалась в объятиях и утешении.
Но не от Уайета.
Его губы сложились в полуулыбку.
- Спокойной ночи, Ханна.
Высокомерный аристократичный негодяй!
- Через пару часов нужно будет их покормить, - сказала она.
- Я помогу.
- Уайет, не нужно…
- Разве мы не договорились, что главный здесь я?
Ханна вздохнула. Следовало догадаться, что мистер Джейкобс недолго будет милым и приятным. По крайней мере, теперь она способна контролировать свои гормоны.
- Вряд ли я забуду, кто босс, поскольку вы постоянно напоминаете об этом.
- Ханна!
Ханна зарылась в подушку и засунула ладонь под щеку. Но потом сразу же проснулась.
Подушка пахла сандалом и кипарисом, а не лилиями, да и ткань не походила на египетский хлопок. Подушка была пушистой, теплой и… живой.
Живой?!
Осознание того, где она находится и к кому прижимается щекой, обрушилось на Ханну словно камнепад. Сильные руки крепче обняли ее, сильные пальцы обхватили талию, убеждая оставаться на месте.
Рука Уайета. Ладонь Уайета.
- Двигайтесь медленно. Не спугните их, - пророкотал он возле ее уха, и вибрация немедленно отозвалась в позвоночнике и ниже.
Ханна откинула волосы назад и приподнялась. Уайет сидел рядом, облокотившись о свернутый спальный мешок и вытянув ноги. Его куртка распахнулась, открывая темно-серый кашемировый свитер, который Ханна и приняла за подушку.
Она покраснела от смущения:
- Простите, я…
- Забудьте. Смотрите-ка. Уайет улыбался. Она не смогла бы отвернуться, даже если бы вокруг бушевал пожар и языки пламени лизали дверь стойла.
Белоснежная улыбка на слегка небритом лице - на это стоило полюбоваться. Ханна ни разу не видела, как улыбается Уайет. И это ему шло. Настолько шло, что она сразу вспомнила об их поцелуях, и ей захотелось свернуться калачиком рядом с Уайетом и поэкспериментировать еще…
- Ханна. Жеребята.
Женщина не понимала, о чем он говорит. Разум определенно утонул в потоке неконтролируемых гормонов.
Уайет обхватил ладонями лицо Ханны. Желание бурлило в ней. Ее рот увлажнился в предчувствии поцелуя, однако губы Уайета упрямо сжались. Он повернул ее голову к другой стене стойла и убрал руки.
Чувственная дымка, застилающая глаза Ханны, лопнула, как мыльный пузырь. Кобылка, дрожа, стояла на тонких длинных ногах, широко расставив их. Женщина понимала, что нужно спешить на помощь, но Уайет, словно прочитав мысли Ханны, стиснул ее талию сильными руками и удержал на месте.
Неуклюжие попытки кобылки разбудили жеребенка. Он шатался и покачивался, но тоже встал на ноги, победно взбрыкнул и сразу же упал.
Низкий смех Уайета напугал всех - возможно, Ханну даже больше, чем четвероногих обитателей стойла. Она пристально смотрела на него. Как она могла считать глаза этого человека холодными?
Они разделили мгновение странной связи, однако Ханне совершенно не нужна была связь с Уайетом. Она постаралась отрешиться от нагрянувших эмоций, откашлялась и вывернулась из его объятий.
Ханна переключила внимание на соломинки, прилипшие к его уже не идеально отглаженным брюкам. Она поморщилась:
- Простите за костюм.
Уайет пожал плечами:
- Это всего лишь брюки, Ханна.
- Если вы можете позволить себе потратить миллионы на ферму, которую и в глаза не видели, то, думаю, у вас хватит денег, чтобы оплатить пару сшитых на заказ брюк.
Ханна постаралась придать своим словам резкость - в надежде разрушить возникшую между ними близость. Судя по тому, что лицо Уайета напряглось, она добилась своего.
Как ни странно, это не принесло ей никакого удовлетворения.
Уайет покачал головой:
- Это стоит целого гардероба.
От удивления у Ханны перехватило дыхание. Куда делся высокомерный негодяй, ценящий только прибыль? В принципе ей нравилась новая версия Уайета. Но испытывать симпатию к человеку, у которого вместо сердца калькулятор, опасно.
- Что произошло на приеме у врача? - спросила она, решив, что лучший способ отвлечься - смена темы.
Ощущение близости растаяло. Уайет поднялся, нависая над ней:
- Не пора ли кормить жеребят?
- Другими словами, это не мое дело.
Возможно, Сэм расскажет ей позже.
- Это ваше дело. Просто… - Он покачал головой и протянул Ханне руку. - Нам нужно приготовить смесь для кормления.
Она нехотя встала. Ее тело, все еще находящееся во власти помешательства, отреагировало участившимся пульсом и возбуждением, похожим на пузырьки шампанского, пробежавшие по венам.
Между ними было расстояние в несколько дюймов - и это расстояние словно сжималось. Зрачки Уайета расширились, Ханна ощутила его дыхание на своем лице. Их окружило кольцо чувственности, сужающееся с каждой секундой.
- Мне остаться с жеребятами? - спросил он.
- Нет. За несколько минут с ними ничего не случится.
Собрав последние силы, Ханна вырвала руку, бросила последний взгляд на жеребят и заторопилась в другую комнату. Уайет тенью следовал за ней. Его постоянное неотступное внимание заставляло Ханну чувствовать себя неловко, пока она отмеривала нужные ингредиенты.
Как только бутылки были заполнены, Уайет взял их и направился в стойло.
- Я займусь жеребенком, - вызвался он, неловко сунув бутылку в нос малышу.
Жеребенок его проигнорировал. Ханна поставила на пол свою бутылку, взяла руку Уайета и показала, что нужно делать:
- Зажмите бутылку локтем и держите крепче. Он будет сильно тянуть.
Осознав, что она прикасается к Уайету, вдыхает его запах, Ханна быстро отошла.
Жеребенок с жадностью схватил соску - хороший знак.
Ханна повторила то же самое с кобылкой, но бедная малышка слишком устала из-за недавних попыток встать на ноги.
Ханна не могла скрыть тревогу:
- Давай, девочка, ты должна покушать.
Однако бархатистые губы не желали раздвигаться.
Беспокойство и отчаяние заставляли женщину нервничать. Она снова и снова старалась покормить кобылку, и после нескольких бесплодных попыток та начала есть. Глаза Ханны защипало, она чуть не всхлипнула от облегчения.
- Вы просто так не сдаетесь, верно? - спросил Уайет.
- Нелли утверждает, что, задумав что-то, я могу переупрямить и осла. Иногда это помогает, иногда… наоборот.
Жеребенок первым закончил завтрак и подтолкнул Уайета, требуя добавки.
- Что теперь?
- Погладьте его. Пусть он привыкает к человеческой руке.
Уайет нахмурился:
- Зачем тратить время, если они могут не выжить?
- По той же причине, по которой вы заботитесь о Сэме. Вы хотите, чтобы то время, какое ему осталось, было счастливейшим в его жизни.
Уайет осторожно коснулся спины жеребенка. Малыш в ответ ткнул его носом в бедро, затем отошел в сторону и вернулся. Постепенно Уайет расслабился. Морщины на его хмуром лице разгладились, а прикосновения стали увереннее. Ханна заметила, как он слегка улыбнулся, глядя на проделки малыша.
Кобылка закончила есть. Ханна запустила пальцы в ее пушистую гриву и вздохнула. Затем она направилась в комнату, где готовила смесь, чтобы прибраться.
- Их можно оставить одних? - поинтересовался Уайет.
- Они, скорее всего, лягут спать, кроме того, должен прийти первый доброволец.
Уайет шел рядом.
- Вы были правы насчет Сэма. Доктор говорит, ему нужно больше умственной и физической активности, чем он получает. Ваши лошади способны помочь.
В душе Ханны робко шевельнулась надежда.
- Но?
- Но я бы не хотел чрезмерно полагаться на этот нетрадиционный подход до тех пор, пока не увижу, что Сэму лучше.
- Я понимаю вас, но что вы теряете, Уайет? Пусть Сэм приходит на занятия в воскресенье.
Уайет упрямо напомнил:
- Он не будет ездить верхом. Вы должны понять мое беспокойство. Вы потеряли мать, а она, я уверен, была в отличной форме. У Сэма хрупкое здоровье, и он не способен здраво оценить опасность.
- Я знаю статистику. - Ханна остановилась у раковины. - Поймите, мы принимаем все меры предосторожности, чтобы обеспечить безопасность участников программы. Сэм будет ездить только шагом по манежу, покрытому шестью дюймами мягкого песка.
- Вы можете поклясться, что никто и никогда не падал и не получал увечья?
Она призналась:
- Не могу.
- Тогда он будет работать с лошадьми. Стоя на земле. Или закроем эту тему.
- Я могу это устроить.
В общем-то она уже это сделала. Ханна не собиралась выдавать свой секрет. Не сейчас. Но она ненавидела себя за необходимость лгать Уайету…
- Сэм захочет взглянуть на этих двоих. - Глаза Уайета сузились. - Он поможет с жеребятами.
Это был сигнал, которого Ханна ждала.
- Это будет замечательно. Я сама за ним присмотрю.
- Нет, я. Насколько позволит моя занятость, мы с Сэмом будем ухаживать за ними.
Сердце Ханны упало.
- Сэм… и вы? Но…
- Иначе никак, Ханна. Либо мы вдвоем, либо ни один.
В этом случае он обязательно узнает, что она работала с Сэмом за его спиной. Это разрушит взаимопонимание, которого удалось добиться. Кроме того, присутствие Уайета помешает ей спокойно работать. Придется найти способ игнорировать его притягательность и уговорить Сэма хранить молчание. Иного выбора нет.
- Договорились.
Усталость затуманивала разум Уайета, вызывала тупую боль в спине. Это состояние не было вызвано ночевкой на полу конюшни, зато имело прямое отношение к одной длинноногой шатенке.
Мягкие изгибы тела Ханны, ее шелковистые волосы, щекочущие подбородок, не давали ему уснуть. Все это держало Уайета в напряжении.
Ему срочно требовался душ - лучше холодный - и кровать, но в первую очередь ему нужно было оказаться как можно дальше от женщины, чей аромат еще хранила его одежда.
Ханна подошла к таблице на стене:
- Если вы с Сэмом будете ухаживать за жеребятами, вам придется отмечать время кормления и количество съеденного.
- Понял.
Ханна повернулась к нему, неловко переминаясь с ноги на ногу:
- Меньшее, что я могу вам предложить за помощь, - это чашка кофе.
Уайет насторожился:
- Вы опять приглашаете меня к себе?
Она покачала головой:
- В апартаментах для гостей есть кофеварка. Ему следовало отказаться и отправиться домой, в укрытие, прежде чем он пересечет запретную черту, которая с каждой минутой становилась все менее четкой. Ханна, с румянцем на щеках и сексуально растрепанными волосами, влекла его. Но если он хочет убедить ее продать землю, нужно использовать любой удобный момент.
- Да, я бы выпил чашку. Кофеин поможет ему прийти в себя.
Вопреки здравому смыслу Уайет последовал за Ханной в офис.
Ханна направилась к маленькой, но хорошо оборудованной кухне, предназначавшейся для клиентов "Сазерленд".
Пока ароматный напиток готовился, Уайет бродил по холлу. Его привлекла полка, заполненная многочисленными альбомами в кожаном переплете. Он обратил внимание на один под названием "Лошади Ханны". Уайет открыл его на фотографии холеной кобылы.
Уайет пролистал страницы, найдя много похожих снимков. Изучив подписи, он понял кое-что - и ему очень хотелось, чтобы это было неправдой. Он недооценил Ханну. Она не преувеличивала свои достижения. Всего лишь за пять лет, что она проработала заводчиком лошадей, репутация фермы возросла. Ханна выводила победителей. И это сильно усложняло ситуацию.
- Уайет! - Она стояла рядом, держа две кружки. - Возьмите сливки и сахар.
- Я пью черный. Спасибо.
- Еще раз спасибо за помощь, а сейчас мне пора идти. Передавайте привет Сэму.
- Передам.
Ханна торопливо покинула холл. Ее ягодицы в элегантных джинсах, изящно покачивающиеся бедра притягивали Уайета как магнит. Ему потребовалось куда больше сил, чем обычно, чтобы сконцентрироваться на оставшихся фотографиях, допивая кофе.
Из-за успехов Ханны в разведении элитных лошадей он не может выгнать ее, хотя крохи здравого смысла, которые у него еще остались, требуют этого. Следует оставить ее, но держать подальше. И строго контролировать финансирование ее программы.
Чтобы найти верное решение, нужна свежая голова. Сосредоточенность Уайета в данный момент была на нуле. Ему требовался завтрак и хотя бы пара часов сна.
Он даже не спросил у Ханны, когда им с Сэмом предстоит дежурить у жеребят. Уайет вышел, огляделся. Ханны не было видно. Тогда он позвонил ей по телефону, но попал на голосовую почту.
Уайет сел в машину и выехал со стоянки. Вскоре его внимание привлекла дорожка, протоптанная в мокрой от росы траве. В тусклом свете фар Уайет едва различил, что она ведет к деревьям, стоящим вдалеке. Женщине не следует блуждать по холодному и темному лесу в одиночестве. Уайет вытащил из-под сиденья фонарик и пошел по следу.
Ботинки и брюки сразу намокли. Уайет спустился с холма и направился к озеру.
Ханна сидела на маленьком причале у белого строения, напоминающего летний домик. Она закатала джинсы и беззаботно шлепала босыми ногами по воде.
Уайет приблизился, ветка хрустнула под его ногой. Ханна прижала руки к груди:
- Уайет, вы меня напугали.
- Вам не следует бродить одной в темноте.
- Я знаю ферму как свои пять пальцев.
Близкое знакомство с изящными пальчиками Ханны не входило в его планы.
- Если вы поскользнетесь, никто не будет знать, где вас искать.
Ханна пожала плечами:
- Мне нужно было собраться с мыслями.
- Вы могли бы сделать это в коттедже.
Она молча смотрела на оранжево-розовое солнце, поднимающееся над верхушками сосен и отвесной скалой на дальнем берегу.
- Это… традиция. Мы с мамой приходили сюда каждый раз, когда теряли лошадь. Это место напоминало нам о том, что конец - это еще и начало чего-то нового.
- Философия, которая облегчает потерю, только это не всегда верно.