- А что я буду делать, когда найду?
- Схватишь обеими руками! - рассмеялась Ливия, обнимая ее.
Стоктон с улыбкой оглядел свой ресторан, преобразившийся перед праздником. На временной сцене, организованной рядом с баром, устроилась местная группа, на стенах висели растяжки с поздравлениями "С Новым годом!" и "С днем рождения, "Растика", а потолка не было видно из-за сотни серебристых и белых шариков, наполненных гелием. Все было так, как он себе и представлял. Украшения были праздничными и яркими, но они не перебивали уютную и элегантную атмосферу, присущую "Растике". У одной из стен были выставлены столы с закусками и большой торт, испеченный Самантой.
Стоктон был рад, что доверился Дженне, - она превзошла себя.
Несмотря на канун Нового года, сегодня здесь собрались все сотрудники "Растики" - некоторые, конечно, были не в восторге от необходимости работать перед праздниками, но на большинстве лиц сияли радостные улыбки. Оставалось надеяться, что и людям, которые придут сюда сегодня, все понравится.
Стоктон немного ослабил галстук, который, по ощущениям, пытался его удушить. Неудивительно, что он надевал его только в очень особых случаях, отдавая предпочтение джинсам и рубашкам. В конце концов, не имеет значения, во что одет шеф-повар, пока его стряпня нравится гостям. Но сегодня его место было не на кухне, а у входа в ресторан, где он встречал гостей и благодарил их за помощь, потому что без всех этих людей он никогда бы не добился успеха.
Стоктон вспомнил об отце, так и не признавшем его успеха. Он позвонил Хенку сразу после открытия ресторана и еще несколько раз в течение года, но, похоже, отец так и не смог смириться с мыслью, что успешный ресторан может существовать и в Ривербенде. Может, потому, что Стоктон смог сделать то, с чем сам Хенк не справился. Когда-то он тоже мечтал открыть в Ривербенде ресторан, даже устроился на работу во французское кафе, находившееся в соседнем городе, чтобы, по его словам, изучить этот бизнес изнутри. Но когда-то заведение обанкротилось, Хенк отказался от веры в то, что в маленьком городке может существовать приличный ресторан, и одновременно, как сейчас понимал Стоктон, от брака с его матерью, удерживавшего его от переезда в Италию. Вместо того чтобы пытаться воплотить свою мечту в реальность и наладить отношения с женой и сыном, он, вооружившись ножом и фартуком, отправился в кругосветное кулинарное путешествие.
Стоктон знал, что должен сейчас наслаждаться своим заслуженным триумфом, но его взгляд вновь и вновь возвращался к дверям. Было уже почти одиннадцать вечера, гости продолжали прибывать, но среди них не было Дженны. Она не пришла на его вечеринку. Почему?
Незадолго до полуночи Стоктон услышал, как в очередной раз хлопнула входная дверь. Он резко обернулся, чувствуя, как замерло его сердце, но это были всего лишь Бетси и Эрл.
- Привет. Это место выглядит просто отлично! Молодец, парень! - сказал Эрл, дружески хлопнув его по плечу. - А где еда?
Стоктон рассмеялся и кивнул в сторону столов, заставленных разнообразными блюдами:
- Бери тарелку и клади все, что захочешь.
- Рад это слышать, - широко улыбнулся Эрл. - Ты готовишь лучше всех… - Он с опаской покосился на Бетси и, кашлянув, поправил сам себя: - То есть я хотел сказать, лучше всех, после моей Бетси.
- Старый лис! - рассмеялась его спутница и повернулась к Стоктону. - Но в чем-то он прав, зал выглядит потрясающе.
- Это заслуга Дженны, - ответил он. - Она организовала эту вечеринку.
- Замечательно, - довольно улыбнулась Бетси, еще раз придирчиво оглядев оформление зала. - Будем надеяться, что с организацией дня рождения моей сестры она справится не хуже.
- Вы можете на нее рассчитывать, - пообещал Стоктон.
Он проводил их к столам, повернулся, чтобы поприветствовать еще одну пожилую пару, и вдруг замер, увидев вдалеке волну черных волос и изумрудные глаза.
Дженна!
Она вошла в ресторан в компании высокой блондинки в облегающем голубом платье. Наверное, это и была ее подруга и ассистентка Ливия, прилетевшая из Нью-Йорка, чтобы помочь с организацией дня рождения Эунси. Ливия прошептала что-то на ухо подруге и направилась к столам, а Дженна внимательно оглядела зал. Их глаза встретились, и на лице Дженны появилась широкая, ясная, как весеннее солнце, улыбка. Стоктон с трудом сглотнул, почувствовав, как что-то сжалось в его груди. Неожиданно для себя самого он задумался о том, как сохранить эту улыбку на лице Дженны. И какой станет его жизнь, если он будет видеть ее каждый день.
В конце концов, это же Новый год. Может, и они смогут начать все сначала?
- Привет, - сказал он, подходя к Дженне, чувствуя себя, как подросток на первом свидании. - Позволь мне взять твое пальто.
- Спасибо, - улыбнулась она. - Ты сегодня не на кухне?
- Нет. Сегодня я являюсь частью развлекательной программы, - усмехнулся он. - Правда, кто-то может заявить, что шеф-повар должен оставаться на кухне, а не нервировать гостей своим присутствием и не пытаться вести светские разговоры, в которых все равно ничего не смыслит.
- Ты на себя наговариваешь.
- Вовсе нет. Прости, у меня не было шанса поблагодарить тебя. Ресторан выглядит просто потрясающе. Когда я сегодня утром открыл дверь в "Растику", я едва узнал это место.
- Рада, что тебе все понравилось. Не так уж часто клиенты говорят, что доверяют мне, отдают ключи от своих ресторанов и отправляются заниматься другими делами.
- Я доверяю тебе, Дженна, - с улыбкой повторил он.
Стоктон надеялся на ответную улыбку, но она лишь отвела взгляд и чуть покачала головой, словно не хотела слышать его слова.
- Я просто пришла проверить, все ли в порядке, - сказала она, теребя верхнюю пуговицу пальто, словно не зная, что делать дальше.
- Останься, пожалуйста. Насладись плодами своего труда, поешь пасты, попробуй торт. Поверь, он выглядит куда аппетитнее, чем традиционные горох и чечевица твоей тетушки.
- Ты помнишь?
- Как я мог забыть? Твоя тетушка подняла суеверия до уровня искусства.
- Да уж, - вздохнула Дженна, все-таки начав расстегивать пуговицы пальто. - Когда я уходила, она как раз достала метлу, чтобы вымести за дверь все беды и горести прошлого года. По той же причине сегодня на мне красное платье. - Она позволила пальто упасть с ее обнаженных плеч, и у Стоктона перехватило дух.
- Ты выглядишь потрясающе, - выдохнул он, не в силах отвести взгляд.
Ярко-алое платье, обтягивающее тело Дженны как вторая кожа, оказалось по-настоящему сногсшибательным.
- Спасибо, - лукаво улыбнулась Дженна. - Знаешь, предрассудки моей тетушки достигли такого уровня, что она не позволила мне выйти из дома, пока не удостоверилась, что я одета во все красное. Представляешь, вплоть до белья.
Ей не стоило этого говорить. При одной мысли о том, что под тонкой тканью платья скрывается нежное красное кружево, у Стоктона закружилась голова.
- Значит, красное белье? - пробормотал он, пытаясь игнорировать манящие образы, порождаемые его воображением.
- Ой! - щеки Дженны слились по цвету с платьем. - Не могу поверить, что я тебе это сказала. Просто…
- Просто со старыми привычками сложно бороться, а раньше мы рассказывали друг другу все, - улыбнулся Стоктон. - Поверь, если вдруг у тебя опять возникнет желание обсудить со мной свое нижнее белье, не стесняйся, я весь внимание.
Дженна рассмеялась, и через секунду Стоктон присоединился к ней, не в силах больше удерживать серьезное выражение лица. На мгновение ему показалось, что они вернулись в прошлое, полное любви и взаимопонимания. Он хотел бы поймать этот момент в бутылку, смешать его с вином и пить холодными бесконечными вечерами после отъезда Дженны в Нью-Йорк.
- Может, в этих суевериях действительно что-то есть?
- Может быть, - улыбнулась она.
Он еще раз оглядел ее с головы до ног и понял, что для него это будет непростой вечер. Алое платье Дженны было облегающим и достаточно коротким, чтобы его взгляд мог насладиться ее высокой грудью, тонкой талией и бесконечными ногами, а тело вспыхнуло желанием.
Черт побери! Это опасно! Он должен был вернуться к другим гостям, но вместо извинений за то, что должен ее оставить, с его губ слетело предложение:
- Хочешь потанцевать?
Она колебалась всего секунду.
- Конечно, но сразу хочу тебя предупредить, что я не Джинджер Роджерс.
- Ничего, мои танцевальные навыки все равно распространяются только на медленные танцы, где и особых навыков не требуется. В остальных случаях я выгляжу как курица, которую ударило током.
- Да уж, я все еще помню наш первый школьный вечер танцев, - рассмеялась Дженна.
- До сих пор не могу поверить, что ты заставила меня надеть тот бледно-голубой галстук, - фыркнул Стоктон.
- Он был не так уж плох, - мягко улыбнулась Дженна.
- Значит, ты готова рискнуть своими ногами и повторить тот вечер?
- Да, - рассмеялась она, подавая ему руку.
Стоктон провел ее сквозь толпу на небольшой танцпол, организованный перед сценой, с которой лилась нежная лирическая баллада.
- Ты помнишь наш первый танец? - спросил Стоктон, привлекая Дженну к себе.
- Конечно, - кивнула она. - Восьмой класс, школьный танцевальный вечер. Мы все были так напуганы, что первые полчаса жались к стенам.
- Да уж. Я семь лет сидел с тобой за одной партой, каждый день болтал с тобой на переменах, но стоило добавить полумрак и музыку, как у меня задрожали колени.
- А сейчас ты тоже нервничаешь?
- Конечно.
- Хорошо, я-то думала, я одна такая, - улыбнулась она.
- Тебе не из-за чего нервничать, Дженна, это всего лишь я, - тихо сказал Стоктон, чуть склонив голову и с наслаждением вдыхая легкий ванильный аромат ее волос.
Этот запах дразнил его, а ощущение тела Дженны, податливо движущегося в его объятиях, сводило с ума. Его взгляд скользнул по нежной линии ее шеи, и его тело мгновенно вспыхнуло желанием. Он безумно хотел губами проделать тот же путь, который совершали его глаза по телу Дженны, почувствовать вкус ее кожи. Его рука скользнула вверх по ее спине, по нежному изгибу шеи, по шелковистым волосам.
- Что ты делаешь? - прошептала она.
Он чувствовал вылетающие вместе с ее теплым дыханием слова на своей шее и почувствовал, как по его телу побежали мурашки.
- Я не знаю… - честно ответил Стоктон.
Все нараставшее желание сводило его с ума, а в душе сплелись в клубок нежность и страх опять потерять ее. А ведь это было неизбежно. Они никогда этого не обсуждали, но вряд ли за восемь лет планы Дженны на жизнь претерпели серьезные изменения.
И его в них по-прежнему нет.
- Мы не должны… - неуверенно начала Дженна, но он не дал ей закончить.
- Мы уже совершили достаточно ошибок, - прошептал Стоктон, едва ощутимо касаясь губами ее шеи.
- Да.
Дженна чуть повернула голову, и их губы оказались всего в дюйме друг от друга.
Музыка стихла, раздались поздравления и звон бокалов, а потом гости начали хором считать секунды, оставшиеся до наступления Нового года. Воздух вокруг бурлил от радости, волшебства и ощущения, что все возможно.
Даже Стоктон вдруг поверил в это.
- Десять… Девять… Восемь…
- Возможно, мы снова сделаем друг другу больно, - прошептал Стоктон.
- Очень больно, - глядя ему в глаза, кивнула Дженна, понимая, что все ее опасения меркнут перед возможностью прикоснуться к Стоктону, вновь почувствовать вкус его губ.
- Два… Один… С Новым годом!
- С Новым годом, Дженна, - прошептал Стоктон и наконец поцеловал ее.
Дженна таяла в объятиях Стоктона. За столько лет он успел изучить все ее желания и точно знал, какие именно поцелуи и прикосновения доводят ее до экстаза. Она прижалась к нему всем телом. Его губы со вкусом кофе и красного вина были для нее словно желанный десерт после прекрасного ужина. Язык Стоктона скользнул по ее губам, и она с готовностью приоткрыла их. Он целовал ее с жаром, который только нарастал, потому что одних поцелуев было мало, а всему остальному препятствовала разделявшая их одежда и полный зал людей.
- Стоктон… - выдохнула она.
Он крепче прижал ее к себе:
- О, Дженна, я так скучал по тебе.
Она отстранилась и покачала головой:
- Нет, Стоктон, мы не можем. Скоро я вернусь в Нью-Йорк…
- Оставайся, - взмолился он, не выпуская ее из своих объятий. - Ты можешь переместить свое агентство сюда.
- Это невозможно, Стоктон. Ты не понимаешь… Здесь я никогда не смогу быть счастливой.
- Потому что ты так ненавидишь Ривербенд или потому что ты не дала себе и шанса полюбить его?
- Я… Я просто не могу. - "Не могу позволить себе снова влюбиться в тебя", - безмолвно закончила она и сделала шаг назад, разрывая объятия, и выбежала из зала, из последних сил сдерживая слезы.
Красное платье не принесло ей удачи, только сделало ее еще большей дурой, если это, конечно, вообще возможно, и заставило ее мечтать о том, чему не суждено сбыться.
Глава 11
Бетси Вильямс еще раз обошла по кругу банкетный зал Ривербенда, который был почти полностью украшен к завтрашнему торжеству, и широко улыбнулась Дженне:
- Замечательная работа!
Дженна благодарно кивнула. Они, и правда, неплохо потрудились. Благодаря Ливии, отчаянно флиртовавшей с владельцем здания Эдвардом Грехемом, им было позволено начать украшать зал за день до праздника, так что они смогли все сделать без лишней спешки. С новогодней вечеринки в "Растике" прошло уже пять дней, а Дженна так и не нашла в себе сил поговорить со Стоктоном. Ей нужно было думать о грядущем дне рождения Эунси, а не о том, что произошло на танцполе "Растики".
Каждый раз, бросая трубку, Дженна чувствовала на себе умоляющие взгляды Ливии и тетушки Мейбел, но предпочитала их игнорировать. Дженна не знала, о чем говорить со Стоктоном, ведь он хотел невозможного: чтобы она осталась в Ривербенде и поверила в то, что он наконец готов к серьезным отношениям. А она слишком хорошо знала Стоктона, чтобы поверить в невозможное.
- Это просто потрясающе, правда Эрл? - спросила Бетси у своего кавалера. - Этот зал словно сошел со страниц модного журнала.
- Неплохо, - кивнул Эрл. - На мой вкус, чересчур шикарно, но…
- Ничего, - нахмурилась Бетси. - Ты не умрешь, если разочек наденешь галстук и свою лучшую рубашку.
- Это и есть моя лучшая рубашка, - заявил он, ткнув себя в грудь с ярко-желтой надписью "Настоящий механик может починить все!".
- Ну уж нет, мой дорогой! Ты наденешь рубашку, которую я купила для тебя, и в кои-то веки будешь похож на человека.
- На человека, который собирается на похороны или на казнь, - пробормотал Эрл, не решаясь вслух спорить с Бетси.
- Мне нужно вернуться в гостиницу и проверить, все ли готово к приезду гостей и родственников, - сказала Бетси, игнорируя недовольное выражение лица Эрла. - Страшно представить, что там будет завтра. Надеюсь, мы увидим тебя на завтрашнем празднике, милая? Прости, что я сомневалась в тебе.
- Конечно. И спасибо вам на добром слове, это много для меня значит, - тепло улыбнулась Дженна.
Бетси попрощалась и вышла из зала. Дженна собиралась последовать за ней, но поймала на себе странный взгляд Эрла.
- Я уже видел это выражение лица. Каждый раз, когда Бетси называет тебя одной из жительниц этого города, у тебя такое лицо, словно ты сейчас убежишь в ближайшие горы.
- Мне придется очень долго бежать, ведь Индиана - самый равнинный штат в Америке, - рассмеялась Дженна.
- Ты знаешь, что я имею в виду, - покачал головой Эрл. - Я знаю тебя всю твою жизнь и еще помню ту кроху, которая любила сидеть на стуле в моей мастерской и смотреть, как я пытаюсь починить грузовик ее отца. Когда я просил, ты подавала мне инструменты, а в остальное время донимала бесконечными вопросами.
- Я помню вас и запах масла, и музыку в стиле кантри, которая всегда играла в мастерской.
- Ничто не поможет работать быстрее и лучше, чем старые хиты Тревиса Тритта. А еще я помню то время, когда ты только переехала к своей тете.
- Она замечательная, - тепло улыбнулась Дженна.
- Да, - кивнул Эрл. - Твоя мать тоже была такой.
- Она была хорошей матерью, - пряча взгляд, откликнулась она. - У которой не всегда получалось сделать правильный выбор.
- Возможно, но в конце она поступила правильно, - твердо сказал Эрл. - Тот мужчина попросил ее убежать с ним из города, но Мери отказала ему. Скажу тебе, тот парень был вне себя от ярости. Он заехал в мою мастерскую, чтобы купить пару запасных деталей, а потом уехать из города навсегда. - Эрл подошел ближе и заглянул Дженне в глаза. - Твоя мать сказала ему, что не может оставить свою семью, которая для нее важнее, чем он и все его планы, что она была дурой и должна попытаться все исправить.
- Но я думала…
- Ты ошибалась, как и все городские сплетники. Думаю, в тот день, когда мы потеряли твоих маму и папу, Мери решила попытаться наладить отношения с мужем. Она купила цветы, конфеты, свечи и все остальные милые мелочи, которые нужны для романтического ужина. Люди твердили, что все это предназначалось другому мужчине, но в тот момент он уже давно уехал из города. Нет, в тот день Мери ехала к твоему отцу. Домой.
Авария произошла на перекрестке дорог, которые вели из города и к ферме. Конечно, все подумали, что Мери собиралась сбежать к любовнику, но вдруг Эрл прав? Все эти годы тетушка Мейбел пыталась сказать ей, что не стоит верить слухам, что у этой истории есть и другая сторона, но Дженне было так больно, что она ничего не хотела слышать.
- Я ненавидела ее, - прошептала Дженна, с трудом сдерживая слезы.
- Вся твоя жизнь перевернулась в тот день. Ты могла позволить себе немного злости, - мягко улыбнулся Эрл.
- Да, но я должна была попытаться понять ее, должна была…
- Дженна, когда твои родители умерли, тебе было всего семь. Ни один ребенок не может понять, почему взрослые совершают глупости. Просто иногда для того, чтобы разглядеть полную картину, требуется немного больше времени.
- И все вокруг твердили мне, что это мама во всем виновата…
- Не стоит слушать то, что говорят люди, - покачал головой Эрл. - Они не знали Мери так, как я. Ты должна верить своему сердцу, а не этим ложным друзьям.
- Но я почти не помню ее, - всхлипнула Дженна. Слезы, полные боли, облегчения и благодарности, переполняли ее, и она была не в силах сдержать их.
- Ничего, девочка, - улыбнулся Эрл, неловко погладив ее по голове. - Приходи ко мне в мастерскую, садись на стул, подавай мне инструменты и задавай вопросы, а я расскажу тебе все, что смогу вспомнить.
- Спасибо вам большое. Наверное, за эти годы я успела забыть, что в этом городе есть такие люди, как вы.
- Я просто добрый сосед, а таких у тебя всегда было достаточно, - улыбнулся он.
Дженна вспомнила, что после смерти родителей ей почти нечего было перевезти в дом тетушки Мейбел, ведь ее семья жила бедно. Но уже на следующее утро на пороге их дома начали появляться пакеты, полные игрушек и одежды.
- Та одежда и игрушки, - прошептала она. - Никто так не сказал нам, кто собрал их для меня…